Король моих мыслей

Глава 12. Простуда

Несколько дней я раздумывала о доле правителей и их Истинных Половинках Души. Я всегда считала, что Истинные Половинки Души – сказка, добрая легенда, милое название для людей, которые сумели не разрушить свои отношения с годами или просто были достаточно сдержаны, чтобы не показывать разлад на людях.

Моим родителям не повезло, они то и дело ссорились, но считали скандал при свидетелях дурным тоном и всегда отправляли детей на прогулку или уходили сами. Только мы всё равно знали об их отношениях и в тайне мы с сестрой и братьями иногда говорили о том, что у нас в семьях непременно сложится лучше, чем у родителей.

Но это были не более, чем мимолётные фантазии. Ведь у аристократов браки заключаются по договору между родителями, и, вполне возможно, что своего суженного я не увижу до свадьбы. А разве можно найти счастье с человеком, для которого ты – лишь придаток, приложение к удачной сделке? Грустная доля и жестокая правда.

Так было до недавних пор. Теперь же я знала, что легенды – вовсе не пустые слова. И что человек, угадавший во мне свою Половинку, существует. И он достаточно могущественен, чтобы мои родители ответили согласием на его предложение.

Я хмыкнула. Уж да, с Королём даже в таких вопросах не спорят. Отдадут и будут рады. Вот только никакого предложения пока не последовало. Я нахмурилась. И я не знаю, согласна ли я, смогу ли я ответить тем же этому человеку.

Жёсткий, беспринципный правитель, который по древней традиции скрывает лицо за маской со дня коронации и правит страной железной рукой. Не идёт на уступки другим государствам и политическим структурам не смотря на юный для правителя возраст.

Видит мысли и помыслы людей, его невозможно обмануть, и многие желают его убить. Скрытен, не имеет официальных приближённых, угрюм, жесток. Вершит правосудие твёрдой рукой, и многие говорят, что казни доставляют ему удовольствие. Мужчина, решивший всё за меня и испортивший мне жизнь нежданным проклятием.

Но без маски это человек, спасший мне жизнь. Он бросился за похитителями, не думая о возможных последствиях. Он сам мне признался, что в то время не думал ни о стране, ни о себе, лишь страх меня потерять гнал его вперед.

Он говорил это мысленно, и в том не могло быть лжи. От этого воспоминания мои щёки заливал румянец. Мужчина, который может смотреть так нежно, может танцевать в лесу на поляне, усыпанной осенними листьями. Может подарить только что найденный листок как знак внимания.

Александр не пытался меня купить, принудить, приказать. Он просто старался проводить со мной время, потому как… Потому как Королю это необходимо, иначе, без Половинки Души, он попросту сойдёт с ума.

Я запуталась. Каков он, человек, избравший меня? Мужчина, перевернувший мою жизнь? Тревожащий мои сны, несущий с собой неясные и непривычные чувства.

Небо хмурилось и обрушивалось на землю дождями, вторя моим мыслям. Промокшие однажды ноги вызвали боль в горле. Я обратилась к лекарю и обнаружила, что у пожилой леди очень много пациенток. Бегло меня осмотрев, лекарь выдала мне микстуру и отпустила на занятия.

Сперва самочувствие как будто улучшилось, а под вечер навалилась страшная усталость. Следующим утром я пропустила тренировку. Аппетита за завтраком не было, я едва заставила себя съесть пару ложек творожного пудинга.

Саня тревожно на меня смотрела и уговаривала сходить к лекарю. Но ведь я у неё уже была, и леди, выписывая микстуру, заверила, что у меня ничего серьезного, о чём я и сообщила подруге. Ксания всё переживала, и я пообещала для её успокоения зайти в лекарский кабинет ещё раз, после уроков.

Только получив от меня такое обещание, Саня ушла на свои занятия. Наше с ней расписание не всегда совпадало, и я в одиночестве побрела на военное дело.

К концу урока мне стало нехорошо. В классе были закрыты все окна из-за плохой погоды, и я чувствовала, как от духоты горят мои щеки. Ничего, сейчас в перерыве выбегу на крыльцо, подышать свежим воздухом. Но, едва прозвучал гонг к окончанию урока, в дверях показался племянник леди Амалии и вызвал меня к ректору.

Все учителя и сокурсницы уже знали, что ко мне приезжает некий придворный учитель и под присмотром леди Амалии проводит занятия. В этом институте таким было не удивить. Так, к девушкам, делающим успехи в химии, приходит вести дополнительные занятия лучший городской аптекарь, к ученицам, подающим надежды в изящной словесности, приглашают бардов.

Розалинда и Ксания иногда получают задания из городского управления – оформить бумаги, найти ошибку или нестыковку. Они жутко гордятся, что им дают такие поручения. Мне же кажется, что в управлении просто экономят время своих работников.

У Сани и еще нескольких девушек регулярно проходят занятия с направляющимися в столицу или едущими уже оттуда иностранцами. Я была удивлена, узнав, что моя соседка знает девять языков, не считая родного. Это феноменально!

Именно из-за её способности к языкам Саня попала в Королевский Институт. Нигде в другом месте ей не дадут возможность бесплатно изучать столько языков, ещё и практиковаться с носителями языка. Конечно, полученные за счет Короны знания придётся отрабатывать, но подругу это не страшило.

Я волочила ноги по пустому коридору. Звонок на следующее занятие давно загнал всех в классы, и мне казалось, что я иду уже целую вечность. Вот и административный этаж.

Дверь кабинета ректора отворилась, и, не смотря на протестующий возглас леди Амалии, мне навстречу шагнул высокий кареглазый мужчина с широкими плечами и родинкой над бровью на строгом аристократическом лице. Александр сегодня был в форме военного, но без каких-либо знаков отличия.

Он окинул меня внимательным встревоженным взглядом, и в следующий миг земля ушла из-под ног, меня подхватили сильные руки. Было странно слышать совсем рядом, как бьётся его сердце, чувствовать, как вздымается грудь при вдохах.

Не слушая моих вялых возражений, мужчина отнёс меня на диванчик в кабинете ректора и аккуратно уложил, удобно пристроив под голову декоративную подушечку.

– То-то у меня третий день голова болит, – хмыкнул Его Величество, пододвигая ближе пуфик. Александр решительно и в то же время деликатно ощупал мне лоб и шею, посчитал пульс на запястье и покачал головой.

– К лекарю обращалась? Что за микстура? Как давно? – вопросы не требовали ответов, он просто просил меня об этом подумать, чтобы не лезть глубоко в мысли. Мне было сложно говорить, горло болело, мысли путались.

– Ваше величество, не стоит… – я поймала осуждающий взгляд леди Амалии в мою сторону.

– Я сам решу, что стоит, а что нет, госпожа ректор, – жёстко ответил Король, не поворачивая голову.

Стало горько. Жар не позволял трезво оценивать ситуацию, и я вдруг стала слишком остро на всё реагировать. В глазах защипало. Я не специально, я не хотела, чтобы ему было из-за меня плохо, не хотела, чтобы ему приходилось ловить меня в коридоре и сидеть рядом.

Кажется, он волнуется. Да, я должна была лучше следить за собой, тем более что теперь знаю о нашей с ним связи. Я подвела его. Как я могу теперь…

«Душа моя, прекращай себя корить, ты не виновата, я знаю. С каждым может случиться. Ты просто устала и утомилась, птичка моя. Я вообще удивляюсь, что ты так хорошо держалась до этого времени. Столько всего на тебя свалилось, хорошая моя, я восхищаюсь твоей стойкостью. А вот вашему лекарю я бы…»

Мысль оборвалась, но мелькнуло что-то, связанное с мечом и кровью. Он повернулся к леди Амалии, стал давать какие-то указания.

– Не надо! – я испуганно ухватила отодвинувшегося от меня мужчину. Он удивленно обернулся.

– Что не надо, душа моя? Ах, это, – он неопределенно хмыкнул, но всё же пообещал:

– Хорошо, не буду. Не волнуйся об этом.

Александр поправил мне выбившуюся прядь волос, и я слабо улыбнулась. Мне было настолько плохо, что не было сил его бояться, вспоминать страшные истории про нынешнего Короля и его предков или думать о своих действиях.

«Всегда бы так», – пришла от него лукавая мысль, но я решила, что подумаю об этом потом.

«Правильно, отдыхай, душа моя».

Интересно, а почему это я – его душа? Быть может, это он – моя?

Его Величество хмыкнул и покачал головой.

Кажется, я задремала. Король диктовал ректору какую-то бумагу, не отходя от меня ни на шаг. Потом сам отнёс меня в мою комнату. Я запомнила только сильные руки, стук его сердца и что в тот миг, когда мы оказались в комнате, он даже не запыхался.

«Я же говорил тебе, что очень сильный», – подумал он, укрывая меня одеялом. Ой, а куда делись туфли и верхнее платье?

«Не думай об этом. Скоро приедет лекарь из столицы, он тебя быстро вылечит».

Лекарь… Почему-то была уверенность, что это мужчина. Тут ко мне, кажется, вернулся здравый смысл. Что же обо мне подумают, если ко мне в комнату ходит мужчина, да ещё и носит меня на руках через весь двор!

«Не волнуйся. Нас никто не видел, я проверил. Спи».

– А куда все делись? – я осмелилась спросить вслух. Голос оказался охрипшим, это меня смутило и даже напугало.

– Я попросил леди Амалию устроить всем общий сбор. Она давно хотела сделать какое-то объявление, и до ужина в жилой корпус никто не вернётся, – последовал ответ, и Александр пододвинул стул к моей кровати.

Всё время до прихода лекаря Александр сидел рядом и листал какой-то из моих учебников.

«Никогда не поздно обновить знания, так ведь?».

Я смотрела на его профиль, на тонкие длинные пальцы, переворачивавшие страницы, ловила на себе внимательный нежный взгляд.

Не было сил бояться или смущаться, и я просто позволила себе молча любоваться им. Сильный, решительный, красивый. Кажется, впервые после того, как я лечила его у ручья, я так прямо и спокойно на него смотрела. А есть ли демон, которого все так боятся?

«К сожалению, есть. Он всегда стоит где-то за моей спиной» – грустно подумал Александр. Я не смогла понять, о чём он говорит.

Потом в комнату в сопровождении леди Амалии вошли двое. Пожилой мужчина в пенсне и зелёном лекарском халате, с сундучком в руках, и его ассистентка, женщина лет тридцати с собранными в пучок волосами. Интересно, а…

«Жена. Вначале она была просто его помощницей, потом они оба поняли, что им комфортно и интересно друг с другом, и в один прекрасный день направились в храм. Любопытное ты моё чудо», – пришла ласково-насмешливая мысль от Александра.

«И это ваши новые лекари в Институте. Очень хорошие» – улыбнулся он.

Лекарь тут же выпроводил всех посторонних, в лице ректора и Александра, вон из комнаты. Я удивилась, что Александр позволил с собой так обращаться, но он только мысленно фыркнул на меня. Он представился лекарю военным и моим братом, значит, и вести должен себя соответствующе.

Лекарь разложил на столе какие-то склянки из сундучка и возился с ними, деликатно не оборачиваясь. Осматривала меня его жена-ассистентка и проговаривала результаты осмотра вслух. Если бы было что-то серьёзное, то лекарь смотрел бы меня сам, но пока он не видел в этом необходимости.

Меня спросили, чем я лечилась до этого. Я указала на пузырёк на тумбе у кровати. Ассистентка открыла бутылочку, понюхала, хмыкнула и передала мужу. Тот, едва кинув на него критический взгляд, кинул в корзину для мусора у ножки стола. Передал жене ряд склянок и пакетиков с непонятными порошками, и та аккуратно расставила их на моей тумбе.

– Смотри, дорогуша, это всё тебе придется принимать целую неделю. Из синего флакончика – один глоток по утрам, после еды. Вот этот зеленый порошок разводить в воде и полоскать горло. Умеешь? Замечательно. Серые пилюли, две штуки, после обеда. И не надо на меня так смотреть, да, они противные и по виду, и по вкусу, зато помогают. А содержимое пакетиков надо будет принимать на ночь. Три пакетика на три дня, а там ещё раз тебя осмотрим. Хорошо?

– Я всё записал, вот указания, – лекарь придавил листок синим флаконом с утренней микстурой.

Раздался стук в дверь, и, получив разрешение, вошел Александр.

– Что с моей сестрой?

Я смущённо натянула одеяло повыше, чуть не до самого носа, и заработала строгий взгляд Его Величества.

– Всё хорошо, молодой человек, не стоит волноваться. Обычная простуда. Неделю ей предстоит лежать в постели, тогда обойдётся без осложнений. Если будет принимать всё по инструкции, через десять дней вернётся к занятиям. У ваших родителей, должно быть, хорошие связи, раз нас так срочно выписали из столицы на ночь глядя, – с любопытством, как бы между прочим, обронил лекарь.

Его Величество на провокацию не поддался и никак не прокомментировал это заявление.

– Мне бы хотелось попрощаться с сестрой, мне предстоит долгий путь, – поблагодарив за оказанную помощь, добавил Александр.

«Угу, аж два часа до столицы», – мелькнула шальная мысль.

«Не хулигань. Это в тебе играет жар, душа моя», – осадил меня Его Величество.

Александр задержался у меня совсем ненадолго. Убрал мешавшую прядь волос за ухо, чуть коснувшись при этом лба. Вздохнул, печально глядя и качая головой. Но затем бодро попрощался и вышел.

Помощница лекаря вернулась через полчаса, помогла мне переодеться, заставила выпить горький порошок против жара и положила холодную мокрую примочку на лоб. Когда вернулась Саня, я уже крепко спала.

Я неделю провела в постели. Еду приносила из столовой служанка, Саня кормила меня новостями и тетрадями с конспектами. Когда жар прошел, я, наконец, сообразила, что наделала.

Я перечила Королю. Его Величество нёс меня на руках из учебного корпуса до жилого. Он снял с меня туфли и верхнее платье. Какой ужас! Я краснела и бледнела от этих мыслей, чем немало пугала Ксанию.

И порой хотелось снова положить голову на прохладное плечо военного камзола, чтобы сильные руки меня несли… Куда? Не знаю. Но эти грёзы дополнили список тревожащих мыслей.

На второй день я проснулась поздно. И, кроме тёплого завтрака, обнаружила на подносе посылку. С любопытством заглянув в небольшую коробочку, нашла цветок – белую лилию и записку без подписи: «Прости, забыл отдать при встрече».

Мои щёки опалило жаром, и уже не от простуды. Он помнит про моё увлечение и своё обещание! От этого внутри становилось тепло, словно кто-то ласково погладил п волосам. На языке цветов лилия означала непорочную чистоту, красоту и надежду. Убирая подарок сушиться, я всё гадала, где Его Величество достал цветок, ведь в это время лилии уже не цветут.

На третий день я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы выбраться из кровати и прогуляться по коридору. Появилась безумная мысль пойти в учебный корпус, в библиотеку, но приставленная к нашей комнате служанка меня остановила.

Предложив позвать лекарей и поинтересовавшись, не нужно ли мне что-нибудь, она, к моему огромному удивлению, передала весточку от профессора Эрика. Он прислал мне баночку малинового варенья из городской кондитерской и короткую записку с пожеланием скорее выздоравливать.

С прислугой в Институте было устроено удивительно. Мы, ученицы, почти не видели служанок, так как они убирали комнаты, пока мы были на занятиях. Они чистили одежду и обувь, относили в прачечную или починку вещи, меняли постели и даже заказывали в городе заканчивающиеся тетради и чернила.

У девушек, получающих образование за счет Короны, это входило в содержание. Пока я лежала с простудой, смогла поговорить и, я надеюсь, подружиться со служанкой. Оказалось, за женщинами закреплены всего по несколько комнат, им не желательно попадаться ученицам и учителям на глаза, запрещено брать подарки, а так же рассказывать обо всём, что они видят и слышат в стенах Института.

За это им полагалось проживание, стол и хорошее жалование. Попасть на эту работу очень сложно и считается престижным среди служанок, поэтому все они дорожат своим местом и настроены неукоснительно соблюдать правила. Служанка приносила мне обеды и, по моей просьбе, книги из общей секции библиотеки. Женщина объяснила, что это всё входит в её обязанности. Я старалась не донимать её просьбами и капризами.

Лекарь заглядывал ко мне каждые три дня, а его помощница заходила ежедневно. Наконец, мне разрешили посещать занятия, но к утренним тренировкам мне предстояло вернуться не ранее, чем через неделю.

Пока я болела, Король не появлялся. Оно и понятно, ему некогда тратить время и ездить так далеко к простой ученице. К тому же, это опасно, ведь легко можно подхватить простуду, да и погода не располагает к прогулкам. Но когда и через неделю после моего выздоровления Он не появился, я загрустила.

Каждый день открывала альбом с гербарием, любовалась на подаренный им листок. Я называла его «дыханием осени», и Саня удивлялась, заглядывая мне через плечо, где я нашла такую красоту. Ей было невдомёк, что в потайном кармашке за обложкой прячутся две записки, от Короля и от любимца всех учениц, профессора Эрика. Когда удавалось остаться одной, я доставала и перечитывала эти послания, находя в них некий тайный смысл.

В библиотеке, в секции для преподавателей, я старалась проводить хоть немного времени каждый день. Я старательно изучала содержимое стеллажа с пурпурной полосой сверху, и всё больше удивлялась. Короли были не такими уж небожителями, а их дар редко приносил им счастье.

Навык слышать мысли был очень полезен в политике и вопросах правления, но делал Королей уязвимыми. Как обмануть того, кто слышит мысли? Отправить к нему с ядом человека, который сам не подозревает о содержимом бокала. Или недоучку, который уверен в своих силах, но, смешивая компоненты для простой микстуры от кашля, всё напутает и получит отраву.

Способов много, и дар не делал Королей всемогущими. Кроме того, безумие мрачной тенью следовало за каждым из них по пятам, готовое в любой момент нанести свой удар. Спасала только поддержка Истиной Половины.

Не известно, как именно, но Истинная Половинка Души брала на себя что-то, одно её присутствие действовало благотворно, и Король снова мог мыслить трезво. Удивительный союз. Вот только я не чувствовала в себе способности помочь Ему.

Дни шли, и я стала тревожиться. Забыл? Решил, что я ему больше не нужна? Может, я его разочаровала? По ночам мне снился Александр, там, на берегу, только он казался безмерно уставшим. Днём, сама того не замечая, я выбирала дорогу так, чтобы проходить недалеко от кабинета ректора.

Один раз леди Амалия встретилась мне в коридоре. Я остановилась, не зная, как задать свой вопрос. Но леди ректор поняла меня без слов и покачала головой – нет, никаких вестей. Я присела в реверансе, благодаря за ответ и, грустная, пошла прочь.