Корпорация «Хитон»

Рабочий день закончился. Вместе с ним закончилась и рабочая неделя, и предстоящие выходные грели человеческую душу. Спустившись вниз по ступенькам, Анатолий нажал на ключ-панель, запечатавшую кабинет до возвращения хозяина.

– До понедельника, – кивнул он охраннику.

– Да, до понедельника, – скрипнуло в ответ.

Выйдя из здания, оглянулся на буквы, венчавшие десятиэтажную сверкающую стеклом громаду. «Хито́н». Глубоко вздохнул и пошёл по улице.

Вечер сегодня был замечательный – тёплый, с висящим над горизонтом зеленоватым солнцем, чуть подсвеченным озоновым куполом. Правда, даже заходящее, оно слепило глаза, и Анатолий нацепил тёмные очки и в который раз подумал, что можно бы поискать другую работу, в ночную смену. Жаль только, что защитный купол над городом и само солнце он будет видеть тогда много реже.

На Земле осталось очень мало людей, способных работать днём из-за излишне активного солнечного света. А если учесть, что их вообще осталось немного, то правительство Земли давно подумывало законодательно закрепить ночную трудовую систему, как основную. Всё для блага и повышения трудоспособности населения, как говорится. «От каждого по способностям, каждому по труду!» Как ни странно, но именно после ядерной зимы двести лет тому назад этот лозунг некогда управлявшего огромным куском планеты коммунистического правительства был снова извлечён из архивов истории. И, что удивительно, прижился. «Да, человечеству тогда повезло, пусть и не все были этим довольны, – подумал мужчина. – Ведь Восстание Пятидесяти могло тогда и провалиться. И сейчас на Земле по-прежнему бы действовали законы стаи: лучшие куски – сильнейшим. А так, как и множество раз до этого, голод поднял, сплотил, подчинил и победил. И в результате никто не рискнул более устанавливать разделение власти по силе. Ну, официально, по крайней мере. Потому что голодный – это страшно»…

Так, продолжая перекатывать в голове свои мысли и вбирая уходящее тепло, Анатолий подошёл к станции метрофлаеров. Войдя в длинный вагон, он устроился у окна ближе к хвосту и снова уставился на закат. Выходить ему всё равно нескоро, почти что на конечной, в пригороде, поэтому можно было позволить себе немного расслабиться.

Несмотря на дискомфорт от слишком яркого сияния, мужчине нравилось наблюдать за земным светилом сквозь тёмные линзы. Наверное, в нём всё же говорила кровная память тех людей, которые жили до войны более двухсот лет назад. Говорят, в те времена солнце было не настолько убийственным. Да и вся Земля была тогда не настолько убийственной. А может быть это была жажда тепла, укоренившаяся в глубине тех его предков, которым посчастливилось пережить ядерную зиму. Кто знает…

Метрофлаер загудел, мягко поднялся в воздух и направился в один из силовых тоннелей. Они прозрачной сеткой окутывали город и, пронзая озоновый купол, бесчисленными щупальцами выплёскивались из него в разные стороны, соединяя мегаполис с куполами поменьше – жилыми районами пригорода.

Анатолий посмотрел вниз. Сквозь едва различимые стенки силовых туннелей, была видна земля. Её давно затянули джунгли, но среди них переливались светло-голубым полусферы обжитых районов. Однако кое-где, где леса были девственны и нетронуты, даже под сплошным зелёными покровом деревьев угадывались руины или старые скелеты разрушенных зданий. Теперь они были местом обитания диких животных, тех, которые чудом выжили после катастрофы, устроенной человеком. Приспосабливаясь и получив немалую дозу радиации, они изменились за довольно короткий промежуток времени – некоторые внешне, некоторые повадками. Пусть и не все, но изменились. И тогда человек, согласно легендам бывший когда-то царём зверей, стал их частой добычей. Именно поэтому, не сумев объяснить этим самым зверям их неправоту, ему тоже пришлось искать способы к выживанию и восстановлению своего статуса-кво. Так появились сначала высоченные ограды вокруг городов, потом силовые поля, а потом и силовые туннели, сперва наземные, а с появлением маленьких юрких флаеров и воздушные.

Сегодня самых опасных из мутировавших хищников почти не осталось: службы равновесия постоянно контролировали их численность. Радиационное излучение, покрывавшее землю сплошным коконом, как результат взрывов ядерных боеголовок, тоже исчезло. Остался, пожалуй, последний смертельно опасный враг человека. Не считая его самого, конечно. Это солнечные ветры и солнечная радиация, медленно, но верно старавшаяся стереть жизнь на планете после частичного уничтожения озонового слоя. И хотя изобретение куполов, конечно, для людей стало спасением от нежелательных последствий, но…

Над крышей метрофлаера промелькнуло несколько теней. Анатолий придвинулся к стеклу окна, стараясь заглянуть вверх, и усмехнулся.

– А вот и пресловутое «но» пожаловало.

Это были вороны. Вернее, они назывались воронами Гейгера, как впрочем, и все мутировавшие подвиды заражённых животных – собаки Гейгера, крысы Гейгера и т.д. Они намного превышали в размерах своих городских сородичей. Кистевых суставы их крыльев «украшали» когти – борьба за выживание велась не только среди людей. И кроме того, вороны Гейгера практически были лишены зрения: глаза их редуцировали и не выделялись на черепе. Смотрелось, если честно, жутковато. Зато у них был отменный слух, и, руководствуясь именно им, сейчас они атаковали силовой тоннель с гудящим в нём метрофлаером, путая его с возможной добычей. «Что ж, – подумал Анатолий, – им простительно. Там, где теперь живут эти недоптички, метрофлаеров нет»… М-да, солнечная радиация не щадила никого, выводя всё новые и новые виды обитателей планеты и изменяя старых.