Кортик фон Шираха

Глава 5

Второй час Артем ковылял по московским пробкам в сторону Технического переулка, где на перекрестке с улицей Радио возвышалось здание Следственного комитета России. Водитель Артема Евгений, здоровенный детина свыше 120 килограммов, ругал мэра и его потуги сделать Москву китайской Европой.

– Кому нужны тут эти велосипедные дорожки? Вот с какого, спрашивается, хрена он решил, что москвичи пересядут на велики или вылезут из метро? Зачем эти раскопки? Сузил улицы и без того, узкие, как… как это… – Евгений не договорил, глядя на шефа в зеркало.

– Угу, – поддержал с заднего сиденья праведный гнев Жени Артем.

– Нет, правда… Видели, кто ездит по этим дорожкам? Только гастарбайтеры. Для них, что ли, старается? Плитку опять перекладывает тротуарную… Это сколько ж деньжищ зарывают в землю! Спрашивается, чем был плох асфальт? Поменяли на бетонную плитку. Миллиарды ушли ведь. Теперь бетонную плитку меняют на гранитную. Еще десятки миллиардов. Потом на какую поменяют? На золотую?

Евгений, чувствуя одобрение шефа, пытался болтовней сгладить вину за неверно выбранную дорогу. Артем ведь говорил неоднократно, ехать в СК нужно по Садовому кольцу. Евгений же повернул из переулков на Бульварное и, естественно, попал на реконструируемые и наглухо забитые машинами улицы.

– Угу… – мрачно повторил Артем. – Чего ты возмущаешься? Сам говорил – все разворовывается, весь бюджет Москвы.

– Разворовывается, мягко сказано, – согласился Евгений.

– А раз разворовывается, значит, и эти миллиарды бы украли, которые в плитке сейчас, – улыбнулся Артем.

– Ну, так вот и воруют же! На стройке всегда воровать легко. Скрытые работы и все такое!

– Правильно, но плитку-то кладут. Вот она! Гранитная. Не шоколадная. Деньги все равно бы украли. Шоколад растаял бы или слизали туристы. А эта плитка останется на века, – Артем хитро улыбнулся зеркалу заднего вида.

– Лучше бы поликлиники построили, где людей лечат, – ворчливо дал совет правительству Москвы Евгений. – А то ходим по красивому граниту в эти бесполезные поликлиники, вот радость-то?

– Радость в том, что мы пока еще по эту сторону гранита, Жень…

Подъехали к зданию СК, ощетинившемуся пиками забора. Евгений резко притормозил у ворот, чем вызвал гневно-настороженный взгляд стража-полицейского с пистолетом-пулеметом «Кедр» на груди.

Увидев выкарабкивающегося из проема задней двери машины адвоката, тот немного успокоился. Поправил ремень оружия и сделал небрежный шажок в сторону, вроде как дежурно прогуливался.

Артем вошел в бюро пропусков, где обычно многолюдно, долго и потно. В этот раз тут томились в ожидании лишь двое посетителей: мужчина и женщина (явно адвокат), вероятно, явились на допрос. Мужчина в костюме и галстуке вздыхал, смотря на спутницу с блеском надежды коровьих глаз. Адвокатесса занималась своими делами в смартфоне, прикусив нижнюю губу, внимания на «пациента» не обращала.

Артем просунул адвокатское удостоверение в щель тонированного бронестекла дежурной. Внутри зашипел принтер, печатали временный пропуск. Заявка на адвоката Каховского в бюро пропусков имелась, Тина позаботилась. Щель вернула красную книжицу адвоката вместе с пропуском. Артем набрал номер следователя Весло.

– Здравия желаю, Алексей Сергеич, Артем Каховский, адвокат Андреева.

– Пропуск получили? Сейчас за вами выйдут.

Худой молодой сотрудник провел Артема по знакомым коридорам главного сыскного ведомства страны. Прошли мимо знаменитого выхода на пожарную лестницу, где год назад прыгнул головой вниз арестованный полицейский генерал из Главка по борьбе с коррупцией. В прессе писали, что генерала могли и специально выбросить, уж слишком много знал. Но Артем как раз понимал, что это – журналистские и обывательские версии. В самом деле, расстояние от мужского туалета до выхода на пожарную лестницу – пять шагов. Двери там всегда открыты, ибо отягощенные борьбой с преступностью следователи снимали стресс курением табака, с чем как раз вдруг стала бороться верховная власть. Поэтому курить по-сталински в кабинетах было резко запрещено.

Вероятнее всего, генерал и не собирался кончать с собой. Просто пытался сбежать, да не рассчитал. Площадка пожарной лестницы слишком мала, а перила низкие. Вот и вылетел, не удержавшись. В одном можно было быть уверенным: если бы его захотели заставить «уйти из жизни», это сделали бы в СИЗО. Там такое рядовое происшествие можно было списать на что угодно, от «подрался с сокамерником» до «не выдержало сердце от стресса».

– Здравия желаю еще раз! – Артем поприветствовал майора Весло.

– И вам не хворать, – Весло приподнялся с кресла, протянул руку.

Весло был заместителем начальника отдела, молодой толковый майор с периферии, странным образом оказавшийся в фаворитах у руководства. Сейчас он был, как обычно, улыбчив, розовощек и одет по-парадному, в белую рубашку. Сколько Артем ни встречался с этим оппонентом, тот всегда был одет, будто на календаре – День российского следователя. На вопрос, с чего такой нарядный, Весло неизменно отвечал, что просто любит белые рубашки и золотые погоны.

– Чего пожаловали? – поинтересовался Весло.

– Да вот, хочу заново отснять 19-й том, там, где экспертиза ножика. Начал читать, а фотографии вышли мутные, ничего не разобрать.

– Что? Весь том?

– Нет, частично, конечно. Дадите?

– Чего же хорошим людям-то не помочь… – Весло хитро улыбнулся. Достал из пачки «Мальборо» сигарету, закурил.

– Это чего? – картинно вытаращил глаза Артем. – Курить в кабинете в нарушение закона? Кто разрешил?

– А! – Весло махнул рукой незримому начальству. – После того как «этот» сиганул, выход на лестницу закрыли. Где курить-то?

– Так не курите! – Артем подмигнул.

– Так, а с преступностью как бороться? С жульем этим вашим? – Весло подмигнул в ответ.

– Генерал – не наше жулье, а ваше! – ехидно заметил Артем.

– Не наше, а ментовское! Прошу не путать! – майор следственного комитета гордо поднял подбородок. Углядел краем глаза частичку пепла на белоснежном рукаве рубашки, смахнул картинно.

– Правоохранительное все равно, – Артем опять подмигнул. – Я вот сколько работаю адвокатом, все удивляюсь. Сегодня ты – генерал, завтра – мой клиент. Сами-то как, Алексей Сергеич? Не боитесь? Небось, тоже не ангел?

– Нету ангелов среди нас. И я не ангел. Понимаю, что 286-я статья плачет по всем. Но, что делать? Приходится с этим жить.

– Конечно… Чего вам от 286-й? Подумаешь, ерунда какая, иногда грань между превышением должностных полномочий и подвигом весьма тонка. Эх… Нету на вас 58-й, сталинской… – Артем решил, что подмигивать в третий раз не стоит и просто возвел глаза к потолку, к незримому отцу народов Иосифу Сталину.

Следователь решил, что пора заканчивать упражняться в колкостях с адвокатом. Стянул с лица улыбку, принял деловой вид, спросил:

– Артем Валерич, вы сняли копии всех материалов дела. Когда закончим знакомиться? Мне это дело вообще сто лет не приснилось, чего оно именно мне досталось, непонятно. Других дел будто нет. Подпишите «ознакомление», получите свой 19-й том.

– Сделка тут неуместна, товарищ майор, – Артем прищурился. – Если я правильно помню УПК[2], я могу при ознакомлении в любое время обращаться к любому тому дела. Мне нужно сейчас вернуться к 19-му тому. А когда я буду готов подписать протокол об ознакомлении, я с радостью это сделаю.

Видя, что Весло нахмурился, Артем немного растопил льдинку в голосе:

– Да ладно вам, Алексей… чего вы в самом деле? Может статься, я быстро закончу и подпишу вам все что хотите. Не давите на меня. Разве не достаточно, что мой «пациент» сам пришел с повинной?

– На фиг он мне сдался, ваш «пациент»? – повторил Весло свое отношение к делу Андреева, добавив пару крепких словечек.

Снял трубку телефона, набрал номер.

«Киря, принеси мне 19-й Андреева. Да… Вернулся? Неси давай».

Весло потушил остаток сигареты в пепельнице, вздохнул и посмотрел на дверь. Артем молчал. После минутной паузы, во время которой оба молча наблюдали за дымным издыханием окурка, в дверь постучали.

– Да! – Весло на всякий случай помахал рукой, разгоняя зависшее марево сизого дыма.

Сотрудник «весловского» отдела принес просимый кирпичик 19-го тома. Положил на стол перед начальником, заодно подсунув что-то подписать. Весло пошептал подчиненному в ухо, тот кивнул и удалился.

– Вот, держите, наслаждайтесь! – следователь протянул двухсотстраничную папку адвокату.

Артем привстал, вынул из кармана смартфон, включил фотокамеру. Начал листать. 111-я страница, 112-я, вот оно – заключение эксперта. Фототаблица. Перелистнул страницу, ожидая увидеть на фото знакомые очертания кортика «Гитлерюгенд».

Весло делал вид, что занимается своими делами, внимательно изучая экран компьютера. Переведя взгляд на Артема, спросил:

– Что-то не так, Артем Валерич?

Лицо Артема имело такое выражение, что вопрос прозвучал к месту.

Каховский таращил глаза на следователя, смартфон застыл в руке, так и не произведя снимок.

– Что-то не так? Вам плохо, что ли, товарищ защитник? – проявил Весло беспокойство.

– Я не понял, – выдавил из себя Артем.

– Чего вы не поняли? – участливо спросил следователь.

– Я не понял, это что? – Артем повернул к следователю фототаблицу из материалов дела. – Где кортик?

На фотографиях был запечатлен кухонный нож.

Следователь, не моргнув глазом, ответил:

– Ну, а это что по-вашему?

– Это – кухонный нож, – с дрожью в голосе сказал Артем.

– Ну и? – следователь подпер ладонью щеку.

– Что значит «ну и?», – Артем поперхнулся. – Где кортик «Гитлерюгенда»?

– Какого «Гитлерюгенда»? – взгляд Весло похолодел. – Артем Валерич, вы меня не путайте. Делайте ваши фото и не отнимайте у меня время.

Артем не мог собрать разбежавшиеся мысли. Пролистнул папку, вчитался в заключение эксперта: «На исследование поступил… лезвие… длина… ширина лезвия… рукоять деревянная…» Что за ерунда?

– Алексей Сергеич, мой подзащитный на допросе говорил о кортике «Гитлерюгенда». Вы хотите сказать, что и в его показаниях – кухонный нож? – Артем уже закипал от злости.

– В его показаниях то, что он говорил. Но мы не обязаны руководствоваться показаниями, а обязаны их проверять. Вот ножик, который Андреев принес в ментовку. Мы сделали экспертизу. Это – орудие преступления. Чего вам надо-то?

– Алексей Сергееич, но у меня есть фотографии этого тома и там… – Артем не успел договорить, Весло перебил.

– Если сделали что хотели, я вам пропуск подпишу на выход. Давайте.

Артем на автомате протянул следователю бумагу. Весло черкнул время выхода, поставил подпись.

– Я вас сам провожу, – сказал он, взял пачку сигарет со стола и встал.

Артем тоже поднялся.

– Пойдемте, – сказал Весло и пригласил к выходу. Артем повиновался.

Вышли из кабинета, Весло запер дверь на ключ.

– Пойдемте по лестнице, лифта ждать долго, – сказал он и двинулся по коридору к зеленой надписи «Выход».

Шли по внутренней лестнице без окон. Никогда сам Весло не провожал адвокатов, посылал подчиненных. Артем понял, тот хочет что-то сказать, и решил проявить инициативу.

– Алексей Сергеич, я буду вынужден писать ходатайство. Буду просить разобраться с кортиком. Дополнительно допросить моего подзащитного, допросить эксперта, приложу к ходатайству имеющиеся у меня фотографии кортика из вашей же экспертизы. Буду просить ознакомиться с вещдоком. Немедленно! Вы понимаете?

Весло, не останавливаясь, лишь искоса взглянув на Артема, сказал:

– Подавайте ходатайство, конечно, ваше право.

Выйдя в холл первого этажа, прошли мимо дежурного офицера и вышли на крыльцо главного здания, от которого до КПП и бюро пропусков было не более 30 метров. Преодолевая это расстояние, Весло вдруг, не глядя на Артема, сказал:

– Но я вам не советую. Я вам все равно откажу. И можете жаловаться куда хотите. Но… Я вам не рекомендую… Дружески рекомендую не писать и не жаловаться. Вы даже не представляете, насколько не рекомендую…