Кошмарный сон слепого

Маяковский и Есенин

На следующее утро Уильям встал с кровати с трудом, ведь чувствовал себя как никогда плохо: необычная головная боль, кашель, тошнота и тяжесть. Но, несмотря на это, парень собрался и пошел в школу, словно ничего и нет. Конечно, в таком виде рядом с Кристофером даже дышать было опасно, поэтому Уильям постарался всё скрыть. Но с самого порога его заметила пара «фанаток» и, похоже, не только его, но и состояние.

– Уильям… Да у тебя всё лицо красное! – сказала первая.

А вторая в это время поднесла руку к его лбу со словами:

– И температура! Как только твоя мать отпустила тебя в школу в таком состоянии?

Уильям отдернулся от руки почти сразу, после чего соврал, что именно сегодня будет подготовка к ГИА* (в начале года), которую ни в коем случае нельзя пропускать, и на удивление девушки поверили, хотя и попытались ещё парочкой слов его переубедить, но, не увидев ожидаемого результата, отчаялись, пожелали удачи и ушли. А Уилл с победной улыбкой на лице пошел своей дорогой.

Не помня, как дошел и какой был урок по счету, Уильям замученно лежал на парте, даже не слушая учителя и чуть-ли не засыпая. Но вдруг собственное имя вырвало его из этого состояния. Точнее, учитель русского и литературы, которая попросила его сравнить для всего «потерянного» (как она сказала) класса, любовь и нелюбовь на примере известных русских писателей.

*Государственная итоговая аттестация (ГИА) – обязательный экзамен, завершающий освоение имеющих государственную аккредитацию основных образовательных программ среднего и основного общего образования в Российской Федерации.

Не сильно соображающему и сонному Уильяму пришли в голову лишь два писателя. Поэтому готовый выразить свой ответ он поднял голову с парты, на тот момент удобной для сна, и, сев прямо, с лёгкой ухмылкой произнес:

– Давайте попробуем сравнить двух писателей: Маяковского и Есенина. У первого в жизни была лишь одна искренняя и чистая любовь – Лиля Юрьевна Брик. Он тратил на нее все свои деньги, которые уходили на цветы, машины, самую лучшую бижутерию и подобные подарки, дабы порадовать свою любимую. И, несмотря на невзаимность и мужа Лили на тот момент, Владимир Маяковский продолжал отдавать всего себя сполна, показывать, насколько она ему дорога, и как он ее любит. Даже свое последнее, предсмертное письмо он посвятил ей и просил только любить его взамен. А теперь сравним его с Сергеем Александровичем, – Уильям показательно мотнул головой в сторону класса. – У него было три недолгих брака, каждый из которых заканчивался не лучшим образом. На одну из жён он поднимал руку. Кстати, ещё не известно – сбежала она от побоев, или Есенин бросил ее, узнав о беременности. И, самое главное, что Сергей Есенин гордился и любил упоминать в компаниях о том, что у него было более трёхсот женщин.

Уилл почувствовал, как после его слов все посмотрели на картину Есенина, которая, сто процентов, должна была быть в стареньком и потрёпанном кабинете литературы хотя бы где-то в уголке. Кто как глянул: кто-то с отвращением, кто-то с разочарованием, а кто-то с радостью. Уильям сделал паузу, расплылся в улыбке, а после продолжил:

– Знаете, мне напомнило одного такого же жестокого и безразличного человека, который меняет девушек, словно перчатки, – Уильям знал, что такой ответ уже тянет на пятерку, но ему захотелось ещё повыпендриваться. – «По совести скажи: кого ты любишь? Ты знаешь, любят многие тебя. Но так беспечно молодость ты губишь, что ясно всем – живёшь ты не любя»*.

* Сонета Шекспира № 10 (в переводе Маршака) «По совести скажи»

Он поднял голову, будто собирался взглянуть на него, увидеть ту самую ярость, горящие от злобы глаза, заглянуть в самую глубь души, где ещё никто не бывал, и просто почувствовать на себе его безысходность. «Ведь учитель в классе, что может случиться», – думал он. Наверное, потому, и добавил:

–Что скажешь, Кристофер?

Самому Крису давно стало очевидно, о ком идёт речь, но и для одноклассников, и для того, чтобы просто красиво добить, Уильям решил сказать это напрямую. При всём, мать его, классе.

Все в тот же момент подозрительно замолкли на пару секунд, что могло значить только плохое, а после Уильяму в самую переносицу прилетел учебник с твердой обложкой и в то же время острым концом. Класс тут же оживился; кто-то был на стороне Уильяма, кто-то – на стороне Кристофера, а кто-то просто молчал, всё ещё размышляя и переваривая всё услышанное о Сергее Есенине. Лишь одна учительница яростно вскрикнула:

– Кристофер! Это что за поведение?!

– Пиздеть меньше надо! – процедил он себе под нос, но учительница, похоже, не услышала, зато до Уильяма легко дошло.

Учитель ударила деревянной указкой по парте Криса:

– Живо собрал свои вещи и пошел к директору!

– С радостью! – уже в голос воскликнул парень ей в ответ, сгрёб все вещи в рюкзак и, даже не застегивая, вышел из класса.

После такого удара Уильям закрыл лицо руками и склонился к тетрадке. Девушка, сидящая с ним за партой, аккуратно приобняла его за плечи и задала тихий вопрос, который Уильям четко не расслышал. Там было что-то вроде «ты в порядке?» или «всё хорошо?» Он кивнул. А после на страницу тетради упала алая капля, и девушка, не поднимая руки, взвизгнула:

– У него кровь! – она подняла на учителя взгляд – Можно я отведу его в медпункт?

Не дожидаясь ответа, она помогла Уильяму встать и повела его к выходу, придерживая за плечи, «будто он тяжело ранен и не может сам дойти до меда» – недовольно пронеслось в сердцах Уилла, но спорить он не стал. Только при выходе класс снова обрёл звук: все стали шушукаться и, похоже, спорить – кто прав, а кто нет. Выйдя из кабинета и закрыв дверь, девушка наконец начала утешать слепого:

– Уильям… Всё хорошо, прав ты. Просто, пожалуйста, старайся поменьше говорить ему в лицо такие вещи, сам же знаешь, насколько он неуравновешенный.

Уильяму было абсолютно плевать на все эти слова. Да, он уже знал, насколько быстро можно взбесить Кристофера, и он хотел этого, так же плюя на все последствия. Нос почти не болел, вместо этого парень чувствовал, как кровь жжет его кожу, как внутри, так и снаружи. Именно этого он и добивался – именно такой реакции Криса.

На обратном пути они пересеклись с куда-то спешащим Кристофером. Уильям понял это лишь по резко сменившемуся тону девушки, её внезапным заиканиям и грубому толчку в плечо. Он даже не успел понять, от злости это и непрошедшей обиды или же случайность.