Космический госпиталь

I

Несмотря на огромные медицинские и технические возможности, выдвинувшие Госпиталь на первое место в цивилизованной Галактике, случалось, что туда прибывал пациент, которому уже ничем нельзя было помочь. В данном случае пациент относился к типу СРТТ — таких в Госпитале еще не появлялось. Он был похож на амебу и мог вытягивать конечности, органы чувств или защитные приспособления, которые могли понадобиться в той или иной обстановке, и обладал такой фантастической приспособляемостью, что трудно было представить, как он вообще может заболеть.

Самым удивительным было полное отсутствие симптомов заболевания. Ни столь обычных для внеземных жителей и вызывающих такое беспокойство явно видимых органических нарушений, ни намека на присутствие вредных бактерий. Пациент попросту таял — тихо, без волнений и шума, словно кусок льда, лежащий в теплой комнате. Были перепробованы все средства, но ничто не помогало. Диагносты и младшие врачи, следившие за больным, мало-помалу приходила к печальному выводу, что бесконечная цепь медицинских чудес, с унылым однообразием творимых в Главном госпитале двенадцатого сектора, вскоре будет оборвана.

— Полагаю, что лучше всего начать с самого начала, — сказал доктор Конвей, стараясь не глядеть на радужные, не вполне атрофировавшиеся крылья своего нового ассистента. — Начнем с Приемного покоя.

И они направились к Приемному покою. Конвей ждал, как ассистент отреагирует на его слова. Он предпочел идти шага на два впереди своего спутника — не потому, что хотел его обидеть, а потому, что боялся, приблизившись, нанести ассистенту тяжелые физические увечья.

Новый ассистент относился к типу ГЛНО. Он был шестиногим панцирным, похожим на насекомого обитателем планеты Цинрусс. Сила тяжести на его родной планете была в двенадцать раз меньше, чем на Земле. Поэтому насекомые там достигли таких размеров и стали господствующей формой жизни. На ассистенте было два антигравитационных пояса — без них его давно бы раздавило. Впрочем, ему хватило бы и одного, но Конвей не мог осуждать его за желание подстраховаться. Ассистент был тонкий, неловкий и удивительно хрупкий. Звали его доктор Приликла.

Конвей знал, что Приликла не новичок в медицине — у него был опыт работы как на своей планете, так и в галактических госпиталях, но масштабы Главного госпиталя, естественно, вселяли в него растерянность. В обязанности Конвея входило заботиться о Приликле и руководить им, а затем, когда срок работы Конвея в детском отделении истечет, передать это отделение Приликле. Очевидно, заведующий Госпиталем решил, что привыкшие к низкому давлению, обладающие повышенной чувствительностью и тонкостью ощущений врачи лучше всего приспособлены для общения с инопланетными детенышами.

И это было правильное решение, подумал Конвей, метнувшись в сторону, чтобы прикрыть собой Приликлу от протопавшего по коридору на шести слоновьих ногах тралтановского практиканта, — если только Приликла вообще сможет сотрудничать со своими массивными и неуклюжими коллегами.

— Конечно, вы понимаете, — сказал Конвей, подводя Приликлу к Контрольному центру Приемного покоя, — что порой доставка больного в Госпиталь — целая проблема. Что касается маленьких пациентов, тут все просто, но что прикажете делать с тралтанами или сорокафутовыми АУГЛ с Чалдерескола?.. — Конвей оборвал фразу и сказал: — Вот мы и пришли.

Сквозь широкую прозрачную стену секции виднелось помещение, в котором стояли три контрольных пульта. За одним из них сидел нидианец. Индикаторы на пульте показывали, что он установил контакт с подлетающим к Госпиталю кораблем.

— Послушайте… — начал Конвей.

— Попрошу сообщить, кто вы, — произнес нидианец — красный медвежонок на своем быстром, лающем языке, который, пройдя сквозь транслятор Конвея, превратился в английский. Приликла услышал эти же слова, воспроизведенные на гладком, лишенном эмоций цинрусскинском языке. — Кто вы? Пациент, гость или сотрудник? Ваша физиологическая принадлежность?

— Гость, — последовал ответ с корабля. — Человек.

После небольшой паузы покрытый красным мехом дежурный подмигнул стоявшим за прозрачной стеной Конвею и Приликле и сказал:

— Будьте любезны сообщить вашу физиологическую характеристику. Все разумные существа называют себя людьми, а остальных считают нелюдьми. Так что ваши слова лишены смысла…

Конвей почти не слышал дальнейшего разговора, потому что пытался представить себе, как же может выглядеть СРТТ — существо с такой физиологической характеристикой. Двойное Т значило, что его форма и физиологические данные могут изменяться, Р — что существо может выдерживать высокие температуры и давление, а о С и говорить нечего… Если бы это существо не находилось на подступах к Госпиталю, Конвей никогда бы не поверил, что оно может существовать.

Притом гость оказался важной персоной: дежурный срочно передавал сообщения о его прилете медицинскому персоналу Госпиталя — в основном рангом не ниже Диагноста. Внезапно Конвея охватило желание поглядеть на это в высшей степени необычайное существо, но его остановила мысль о том, что, бросившись подглядывать, он покажет плохой пример Приликле. К тому же Конвей еще очень мало знал своего ассистента: а вдруг Приликла принадлежит к тем чувствительным особям, которые считают, что глазея на других существ ради удовлетворения своего любопытства, им наносят тяжкое оскорбление?

— Если это не помешает более важным делам, — послышался из аппарата ровный голос Приликлы, — я бы хотел посмотреть на гостя.

Слава богу, подумал Конвей, но сделал вид, что обдумывает предложение Приликлы. Наконец он сказал:

— В обычных обстоятельствах я бы на это не согласился, но раз уж шлюз, через который СРТТ попадет в Госпиталь, расположен неподалеку отсюда и в нашем распоряжении есть немного свободного времени, я думаю, что мы можем удовлетворить ваше любопытство. Попрошу вас, доктор, следовать за мной.

Помахав на прощанье мохнатому дежурному, Конвей подумал о том, как хорошо, что транслятор Приликлы не сможет передать иронический подтекст его последних слов. А то бы ассистент мог догадаться, как кстати пришлось его предложение. И тут Конвея озарило. Он вспомнил, что Приликла был эмпатом. С тех пор как они познакомились, Приликла сказал немногое, но все его слова удивительным образом соответствовали чувствам Конвея. Новый ассистент не был телепатом — он не мог читать мыслей, — но он улавливал чувства и эмоции и, конечно, ощутил любопытство Конвея.

Конвей весь извелся — как это он забыл об эмпатических способностях ассистента. Еще неизвестно, кто кого использовал тут в своих интересах, подумал он.

Шестой шлюз, через который должен был пройти СРТТ, находился в нескольких минутах ходьбы отсюда, если идти коротким путем, по заполненному водой коридору, к операционной АУГЛ и через хирургическое отделение дышащих хлором ПВСЖ. Но, для того, чтобы пройти этим путем, пришлось бы одевать легкие водолазные костюмы. Конвей мог с легкостью сделать это, но весьма сомневался в способностях многоногого Приликлы. Пришлось выбрать кружной путь и поторопиться.

Их обогнали тралтан с золотым шевроном Диагноста и инженер с Земли. ФГЛИ катился, словно атакующий танк, и человек семенил сзади, чтобы не отстать. Конвей с Приликлой прижались к стене, чтобы уступить дорогу уважаемому Диагносту (а также чтобы не попасть под него), а затем продолжали свой путь. Из обрывка разговора они поняли, что тралтан и инженер входят в комиссию по встрече СРТТ, а судя по ядовитому тону земного инженера, им стало ясно, что гость прибыл раньше, чем его ждали.

Повернув за угол и остановившись неподалеку от громадного входного шлюза, Конвей не мог сдержать улыбки при виде занятного зрелища. По всем трем коридорам, сходившимся на этом уровне к шлюзовой камере, по коридорам высшего и низшего уровней, соединенных с ней покатыми пандусами, спешили члены комиссии. Кроме тралтана и человека, которые их обогнали, у люка собрались еще один тралтан, две гусеницы ДБЛФ и тонкий, покрытый мембранами илленсан в прозрачном защитном скафандре, только что появившийся из смежного, заполненного хлором коридора в секции ПВСЖ. Все они стремились к открывающемуся люку. Это показалось Конвею смешным, и ему внезапно представилось, как все они столкнутся в одной точке…,

Но, пока он улыбался своим мыслям, внезапно, без всякого предупреждения, комедия превратилась в трагедию.

Когда гость вступил на площадку и люк за ним закрылся, глазам Конвея предстало крокодилообразное существо, от которого отходили щупальцы с роговыми наконечниками. Ничего подобного Конвею никогда не приходилось видеть. Это существо метнулось от спешащих к нему фигур и вдруг бросилось на ближайшую из них. Жертвой оказался маленький ПВСЖ, стоявший ближе других. Казалось, все закричали одновременно, так что трансляторы из-за перегрузки издали лишь пронзительный визг.

Увидев перед собой зубы и роговые щупальца напавшего гостя, илленсан ПВСЖ, без сомнения, подумал о непрочности искусственной оболочки, которая защищала его от воздуха, и бросился к люку, отделявшему его от собственной секции. На пути гостя оказался тралтан, пытавшийся его успокоить, но гость обогнул его и метнулся к тому же люку.

Все люки между коридорами были оборудованы на случай необходимости приспособлениями, раскрывающими первую дверь в то же мгновение, когда вторая закрывалась, чтобы не ждать, пока переходная камера наполнится другим воздухом. ПВСЖ, преследуемый взбесившимся гостем, решил, что его скафандр был поврежден клыками СРТТ, и ему угрожало отравление кислородом. Очевидно, он был слишком напуган и не заметил, что гость не успел войти в первую дверь, а как только откроется вторая, первой дверью гостя разрежет пополам…

В суматохе Конвей не увидел, кто же догадался нажать запасную кнопку, открывавшую обе двери одновременно и этим спас жизнь гостю. СРТТ был спасен, но сквозь открытые двери вырвались густые желтоватые облака хлора. И, прежде чем Конвей успел что-либо предпринять, датчики атмосферы в стенах коридора включили сигнал тревоги и одновременно задраили все двери вокруг, так что собравшиеся у люка оказались в ловушке.

В первое мгновение Конвей с трудом подавил в себе желание броситься к герметической двери и колотить по ней кулаками. Затем он решил пробиться сквозь ядовитый туман к межсекционному люку. Но тут он увидел, что к люку устремились инженер и одна из гусениц ДБЛФ, однако они были так окутаны парами хлора, что Конвея схватило сомнение, не погибнут ли они раньше, чем успеют надеть скафандры. Есть ли шанс добраться до люка, думал Конвей. Там, в переходной камере, как предусматривалось правилами, находились шлемы с десятиминутным автономным питанием. Но для того чтобы добраться до шлема, придется задержать на три минуты дыхание и зажмуриться, потому что стоило вдохнуть газ или открыть глаза, как потеряешь способность двигаться. Но если ничего не видишь перед собой, как пробраться сквозь шевелящуюся массу тралтанских ног и щупалец, перекрывших коридор?

Вдруг он услышал голос Приликлы:

— Извините, но хлорная атмосфера для меня смертельна.

С Приликлой происходило что-то странное. Его длинные многосуставчатые ноги плясали и дергались, будто он совершал дикий ритуальный танец, а два из четырех манипуляторов (обладание которыми и принесло его расе славу хирургов) производили сложные манипуляции с предметами, напоминающими рулоны прозрачного пластика. Конвей не успел разглядеть, как это случилось, но вдруг его ассистент оказался закутанным в прозрачную оболочку, из которой высовывались шесть ног и два манипулятора. Все тело Приликлы, крылья и два других манипулятора, спешно заклеивающие отверстия, из которых торчали ноги, было уже в оболочке, которая раздулась. Она была герметичной.

— Я и не знал, что вы… — начал Конвей, и тут у него родилась надежда.

— Послушайте, — взмолился он. — Делайте то, что я вам скажу. Достаньте мне шлем. Да побыстрее…

Но, прежде чем он успел объяснить все Приликле, надежда умерла так же внезапно, как и возникла. Разумеется, Приликла мог найти шлем, но как он проберется к люку, где хранились шлемы, сквозь массу тел на полу? Случайный удар может оторвать ему ногу или раздавить панцирь. Он не имеет права просить Приликлу — это равносильно убийству.

Он хотел было уже пойти на попятную и сказать Приликле, чтобы тот отошел в сторону и позаботился о своем спасении, как вдруг Приликла пересек коридор, взбежал вверх по стене, оказался на потолке и пропал в хлорном тумане. Конвей вспомнил, что у многих типов насекомых есть присоски на ногах, и к нему вновь вернулась надежда и способность обращать внимание на то, что творится вокруг.

Динамик рядом с Конвеем сообщал всем в Госпитале, что в районе шестого шлюза произошло отравление атмосферы, сигнальное устройство под динамиком вспыхивало красным огнем и издавало резкий звенящий звук — в Отделении обслуживания старались узнать, есть ли кто-нибудь в отравленной зоне. Конвей схватил микрофон:

— Тише! — крикнул он. — Слушайте! Говорит Конвей, я рядом с шестым шлюзом. Два ФГЛИ, два ДБЛФ, один ДБДГ отравлены хлором, хотя пока еще живы. Один ПВСЖ в поврежденном скафандре и отравленный кислородом, возможно раненый, и один…

Внезапное жжение и резь в глазах заставили Конвея бросить микрофон. Он отступил назад, пока не уперся спиной в герметическую дверь, и смотрел, как желтый туман подползает все ближе. Ему не было видно, что происходит в коридоре, и показалось, что прошла вечность, прежде чем на потолке над его головой появилась странная фигура Приликлы.