Космобиолухи

Часть 2

Две недели спустя – уже начались осенние заморозки, и схваченная морозцем листва карамелью хрустела под сапогами – на домашний терминал, успевший обрасти пылью, пришел вызов от Николая Ивановича, жуликоватого, но для друзей в лепешку готового расшибиться интенданта. Станислав Федотович аж расчувствовался, увидев его румяную, щекастую физиономию, едва вмещавшуюся в экран. Хоть что-то в этом мире осталось неизменным!

– Стасик, привет! – Вечный прапорщик оскалил два ряда белых, недавно имплантированных зубов и заговорщицки подмигнул. – Ты, говорят, корабль ищешь?

– Кто говорит? – растерялся Станислав. – А, Венька, что ли? Да это мы так, шутили под чаек.

– Жалко, – огорчился Иванович. – А я нашел. И даже на третий участок переписал, в металлолом. Может, все-таки заберешь? Хороший. По себестоимости материалов пойдет, а там электроника, между прочим, почти новая – пять лет назад меняли. Себе бы взял, да летать некуда… дачу разве что на Сигме-8 купить, жена давно пилит…

– Мне тоже некуда. И дачи нету. И жены.

– Эх! – мечтательно сказал Иванович. – Кабы у меня жены не было, я б крейсер купил. Как раз «Пираний» недавно списывали, зверь-машина! Представь: летят богатенькие туристы-толстопузы, на звезды глазеют, коньячок для храбрости попивают, а тут ты на боевом крейсере, розовом в ромашки, – вжик мимо иллюминатора! Небось мигом протрезвеют. Так что, берешь корабль?

– Да у меня всего триста единиц[10] на карточке, – попытался выкрутиться Станислав. Расстраивать Колю не хотелось, человек хороший, душевный. А вот Венька у него схлопочет по первое число!

– Мне не горит, – беззаботно отмахнулся интендант. – Он там, на свалке, хоть пять лет может простоять – никто не хватится, в ведомости-то прочерк. Бери да летай!

– Ну так пусть пока постоит, – поспешно подхватил Станислав. – Я еще подумаю, денег прикоплю… И это… на меня не оглядывайся, если кто захочет взять – отдавай.

– Стасик! – возмущенно всплеснул пухлыми руками Николай. – Он же тогда точно в пыль сгниет! Зима на носу, дожди через день хлещут, надо срочно его в ангар перегонять или хотя бы антикоррозийку обновлять, а то по весне одни посадочные ноги останутся!

– Ты ж только что про пять лет говорил, – усмехнулся Станислав. Ага, как же – космический корабль за зиму рассыплется! Из картона он, что ли?

– Ну так ноги до приезда инспекции и простоят! – ловко выкрутился интендант. – А короб как решето станет. Тебе ж в нем летать, а не муку просеивать, верно?

– Коль, честно говоря, я и летать-то…

– Ну приедь хоть в гости, – сменил тактику Коля. – Кофейку попьем, молодость вспомним.

– Это можно, – с облегчением согласился Станислав.

«Кофеек» оказался заборист – темно-коричневый, почти черный настой каких-то трав на самогоне.

– «Колевка», – гордо сказал интендант, с аптекарской точностью отмеряя напиток в поцарапанные стаканчики. – Мое изобретение. Вся бригада ко мне за концентратом бегает, а рецепт – ни-ни! Надо ж как-то авторитет поддерживать.

Посмеялись, выпили. Николай тут же разлил снова.

– Ты это… не переусердствуй. – Станислав прикрыл стаканчик ладонью. – Сегодня все-таки только среда.

– А у меня завтра выходной, – беззаботно отозвался Коля. – Могу хоть до НЛО допиться.

– Можно подумать, ты трезвым никогда НЛО не видел! – Станислав утратил бдительность, и стакан мигом наполнился.

– Нет, – серьезно сказал Коля. – Трезвым я все их тарелки-рюмки на раз опознаю. Даже против солнца.

Станислав верил. В военной академии его тоже учили отличать туристический лайнер шериан от военного крейсера наффцев, хотя первый напоминал разозленного дикобраза, а на втором только розового бантика не хватало.

Выпили, зажевали колбаской. Реакция у Станислава слегка упала, и накрыть рюмку он не успел.

– Слыхал, седьмых DEX’ов в производство запускают? – В подпитии Николай обожал выбалтывать мелкие служебные тайны, поэтому очень тщательно относился к выбору собутыльников.

– «DEX-компани» же вроде вообще хотели прикрыть, – с отвращением напомнил Станислав. – После того как шестеркам крыши снесло.

– Так не всем же, а всего двум процентам. Там вроде в мозговых имплантатах дело оказалось, брак партии. Говорят, устранили.

– Ничего себе устранили! – Станислав раздраженно стукнул рюмкой о стол, и Коля тут же услужливо ее наполнил. – Из-за одного тридцать семь человек в аварии погибло, другой голыми руками шестерым шеи свернул…

– Стасик, поверь, без них погибло бы на порядок больше. Вспомни хоть штурм на «Котиках». Без киборгов[11] нипочем бы мы их не взяли, пришлось бы здание взрывать. Сколько там заложников сидело? Семьсот или восемьсот?..

– А если б сами киборги здание захватили?

– Стасик, не мели чуши! Там были единичные срывы, нарушенный контакт процессора с мозгом. Как если бы корабль с внезапно помершим пилотом на город упал – что, корабли тоже больше выпускать не будем?

– Будем, – согласился друг. – Потому что за корабль все-таки не только пилот отвечает, но и навигатор, капитан и прочий экипаж, которые худо-бедно судно посадят или хотя бы от города отведут. А тут всё в одной черепушке, и неизвестно, что она там себе варит.

– Да ну, не очеловечивай технику! Там намертво зашитые программы плюс запись. Всегда можно понять, где сбой прошел.

– Ага, не очеловечивай… – проворчал Станислав. – Ты с ними работал? Нет? А я – да. С виду вроде люди, а глаза мертвые. Как на зомбяка смотришь. С ксеносами и то приятнее общаться, они хоть и ведут себя странно, зато и выглядят так же – чего с них, инопланетян, взять… Неужели нельзя было такую оболочку скроить, чтобы сразу видели – биомашина, а не гуманоид?!

– Так ведь удобнее в имеющуюся форму зашивать, а не с генной инженерией химичить.

– Но почему человеческую?! – не унимался друг.

– А ты какую хотел – медвежью? А руки, моторика? – Коля тоже раскраснелся, распалился и отчаянно жестикулировал бутылкой в подтверждение своих слов. – Да и мозг в качестве сопроцессора либо базы данных использовать можно, экономия нанотехники. Не, Стасик, страшнее хищника, чем человек, природа не придумала! А если его имплантами нашпиговать…

– И что еще они им присобачили? – чуть успокоившись, поинтересовался Станислав. – Лазерный взгляд? Ядовитый плевок?

– Да вроде просто ошибки предыдущих убрали. Та же шестерка, только люкс.

– Угу, и новых насовали… – Станислав мрачно, рассеянно выпил. Киборгов он терпеть не мог. Всегда недолюбливал, а после той злополучной операции с захватом маяка вообще наотрез отказывался с ними работать. К счастью, через какой-то месяц и пенсия подоспела. – Слушай, да ну их к чертям собачьим! Нашел тему…

– Ну их, – покорно согласился Коля, опуская руку с опустевшей бутылкой под стол и поднимая с полной. – Нам тут новенький планетарный истребитель пригнали. Стоит покуда в самом дальнем отсеке, начальство совещается: то ли припрятать на черный день, то ли, наоборот, погонять на низком ходу – пусть видят, что мы не лыком шиты.

– Кто видит? – не понял Станислав. Самую крупную пиратскую флотилию они частью уничтожили, частью разогнали восемь лет назад, а шпионы наверняка срисовали корабль еще во время перегона.

– Все, – туманно ответил интендант. – Пусть знают, что мы тут бдим и на страже.

– Смотри, чтоб и он не сгнил, покуда вы секретничаете, – фыркнул десантник. – Дали б лучше курсантам, пусть учатся. Все равно небось скоро в массовое производство пойдет, придется на них боевые вылеты совершать, а вы ребят все на старье гоняете.

– Так, может, всё же сходим в ангар? – Николай жил в военном городке у самого космодрома, из окна пятого этажа стоящие на поле корабли были видны как на ладони. Один как раз взлетал, вертикально поднимался на сиреневом хвостике выхлопа, все ускоряясь, пока рев не достиг пика, а потом резко смолк – включился межпланетный, почти бесшумный двигатель. Корабль на миг завис на месте, затем кузнечиком нырнул в облако и исчез. – Покажу красавчика! Заодно и грузовик свой глянешь…

Станислав отрицательно помотал головой. «Колевка» хмельным теплом заплескалась от уха до уха. Зачем человеку смотреть на транспортник, который он не собирается покупать? Хотя истребитель интересно было бы пощупать, да…

– Ты меня уважаешь? – надрывно вопросил Николай.

Станислав кивнул. «Колевка» забулькала от макушки к затылку.

– Тогда пошли! – Прапорщик выкарабкался из-за стола и выволок слабо упирающегося гостя. – Только п-п-посмотрим! Бу-у-уш знать, чего лишился!

Стены тоннеля ровным слоем покрывала фосфоресцирующая, с виду паразитическая, а на деле старательно взращиваемая плесень. Света она давала ровно столько, чтобы не спотыкаться.

Роджер знал, что тут есть и нормальные лампы, подключенные к датчику движения. Но на входе стояла инфракрасная камера, «сверявшая» портрет гостя с заданной фотогалереей. Темнота намекала: «Тебе здесь не рады!» По крайней мере не настолько, чтобы потратить несколько ватт. Гравитация тоже отсутствовала, если не считать собственного, едва заметного тяготения изрытого вдоль и поперек астероида Джек-пот, да и воздух был не первой свежести, но хотя бы не вынуждал мгновенно захлопнуть шлем и перейти на автономный цикл.

Помимо намеков, хозяин расположенной в конце тоннеля лавки обладал куда более весомой защитой от нежеланных гостей: пятью тоннами бронированного люка, снятого с разбитого штурмовика. Прежде люк открывался перед Роджером автоматически, сегодня же Сакаи впервые пришлось жать на кнопку вызова.

– Чш-шем могу ш-шлу-ш-шить, капитан?

Еще один плохой знак: сидевший за прилавком древний, поколения «два-плюс», андроид[12] по прозвищу Красавчик Вернер не поднялся при появлении Роджера. Впрочем, это могла быть всего лишь очередная поломка изношенного механизма, ведь, по крайней мере, Красавчик отложил в сторону электрогитару…

– Ты бы хоть морду покрасил, что ли, – сказал Сакаи, – а то смотреть на тебя…

– Что, – хрипло выдохнул андроид, – стр-р-рашно?

Роджер помедлил с ответом. По слухам, Вернер был сделан по личному заказу знаменитого пирата Кру Хантера, и прототипом андроида стала звезда тогдашнего неохард-рока. Тогда Красавчик и впрямь был красив… и очень, очень опасен, пока в стычке с патрульным фрегатом ему не оторвало ногу. Добыть подходящую запчасть не сумели. За годы андроид еще больше облупился, и сейчас напоминанием о былой красе служили только светловолосый парик, болтающийся на ободранном титановом черепе, да, научно выражаясь, «выработанная за продолжительное время совокупность индивидуальных особенностей искина[13]», а по-простому – исключительно скверный характер.

– Нет. Противно.

– Гы-гы-гы! – Смех у Вернера был еще гнуснее, чем голос. Вдобавок андроид при этом запрокидывал голову, а назад возвращал уже с помощью рук, надсадно скрипя ржавыми шейными шарнирами. Сакаи неоднократно пытался настроить наушники на фильтрацию этого скрипа, но то ли ему никак не удавалось подобрать нужный диапазон, то ли вредная жестянка скрипела каждый раз по-новому.

– Мне нужен Айзек.

– Хозяин занят, – андроид потер лоб и сфокусировал глазные камеры на прилипшей к пальцу чешуйке покрытия. – Велел не беспокоить.

– А ты все-таки побеспокой, – попросил Роджер, выразительно опуская руку на кобуру.

– Ладно, – андроид медленно поднялся, – сейчас позову. А вы пока посмотрите наши товары, капитан. Может, захотите что-то купить? Гы-гы-гы!

– Угу, непременно, – пообещал Роджер. Разбросанный – другие слова тут не подходили – по стеллажам и полкам ассортимент «легальной» части лавки представлял собой нечто среднее между уличным магазинчиком «все за две монеты» и помойкой, со значительным перекосом в сторону последней. Даже торговцы из слаборазвитых миров вряд ли нашли бы здесь что-то полезное.

Андроид ушаркал в глубину лавки. Роджер закрыл глаза и приготовился ждать.

– Ба, кого я вижу! Капитан Сакаи. Таки ви здорово изменились, капитан, с нашей последней встречи. Добавилось металла во взгляде, плечи распрямились…

– Зато ты нисколечко не меняешься, Айзек, – буркнул Роджер, – только пиджак все грязней, да шапка скоро совсем белой от пыли станет.

«…И уши еще больше отвиснут», – мысленно добавил он. Вслух этого произносить не стоило – разве что вы были неизлечимым больным, которому отказали в эвтаназии. Авшуры почему-то относились к этой части тела очень трепетно, при малейшем намеке моментально превращаясь из лопоухих «медвежат» в очень злых медведей с отнюдь не игрушечными клыками и когтями. Как однажды – к счастью, не на своей шкуре – убедился Роджер, Айзек не был исключением из правила.

– Таки лапсердак и ермолка, шоб ви наконец запомнили, капитан! И таки да, ви правы, а шо делать? Слышали, воздух опять подорожал! Это ж не цены, это ж самый натуральный грабеж…

На самом деле Айзека звали вовсе не Айзек и даже не Исаак, и родился он за три тыщи световых лет от Святой земли и от Земли вообще. Но психологи древней расы космических торговцев сочли, что имитация данной религиозно-этнической группы будет способствовать процветанию их бизнеса в человеческом секторе Галактики.

Роджер Сакаи считал этих психологов идиотами. А еще подозревал, что сам Айзек придерживается схожего мнения, но тысячелетние традиции авшуров не позволяют его высказывать.

– Айзек, у меня есть товар.

– Таки я знаю за ваш товар, капитан. – Разом посерьезнев, авшур подался вперед, опершись пузом на прилавок. – Да шо я – полгалактики знает за ваш товар! Ви, капитан, хотели сорвать большой куш, а в итоге крупно влипли.

– Ну раз ты такой умный, что все знаешь, нет смысла ходить вокруг да около. Сколько дашь?

– Ой, какие сложные вопросы ви задаете, капитан! – Шагнув назад, Айзек выудил из кармана пиджака наладонник и принялся стучать указательным когтем по сенс-панели. – Так… Пять берем, два в уме… Ну шо я могу сказать, капитан… Три тысячи.

– Сколько?!

– Ой, токо вот не надо так пучить глаза и надувать щеки, – фыркнул Айзек. – На брахмийскую лягушку ви все равно не похожи. К тому же для нее у меня и нет такого замечательного предложения. А шо у меня есть для моих дорогих друзей, я только что вам озвучил…

– А ты ничего не забыл? Нолик лишний, например?

Авшур всплеснул лапами.

– Капитан, ви смотрите прямо в мою душу! Забыл, совсем забыл! Еще четыре тысячи могу дать за ваш катер-«невидимку», на него покупатель найдется хоть сейчас.

– Катер не продается, – отрезал Роджер. – А твоя цена… Да один грузовик стоит не меньше двадцати! Пустой, без груза!

– Капитан, – укоризненно вздохнул Айзек, – ви таки делаете мне смешно. У вас таки шо, фирменный космосалон? А то ви не знаете, шо на этих новых грузовиках промаркирована каждая паршивая молекула?! Стоит ему появиться в приличном порту, как вся ваша полиция сразу завопит: «Алярм, алярм!» Его даже на запчасти толком не разберешь, ви же знаете за эту нехорошую двести двадцать пятую серию, там все так заделано, так заделано… Капитан, при всем моем к вам уважении, а ви знаете, как я вас уважаю… и не надо так на меня смотреть, будто я съел ваш обед и выпил ваше пиво! Или ви таки ксенофоб?

– Айзек, три тысячи – это не деньги.

– Тогда зачем ты пришел? – неожиданно четко, без малейшего следа дурацкого акцента спросил авшур. – Хочешь больше? Иди к Посреднику. Если он сумеет договориться, получишь свою треть цены.

– Через три месяца или вообще полгода! Пока он выстроит свою дурацкую цепочку…

– Вечно ви, люди, куда-то торопитесь, – вновь спрятался за маской Айзек, – куда-то спешите, а зачем? Посредник не дурной, Посредник умный, идет к цели ма-аленькими шажочками, каждый по десять раз продумывает и…

– …и живет четыреста лет, – перебил его Сакаи.

Авшур пошевелил носом – жест, насколько помнил Роджер, аналогичный человеческому пожатию плечами.

– Таки мое предложение ви слышали, капитан. Надумаете – я здесь в любое время.