Космос не для женщин (СИ)

Глава 6

Всю следующую неделю, я интенсивно работала. После завтрака я шла на свой бывший корабль и пыталась показать и рассказать, как надо работать с печами. Как разбирать мусор, какие режимы включать при утилизации.

Мой электронный переводчик только переводил с катарийского языка на межгалактический язык, а вот объяснять приходилось буквально на пальцах. Межгалактический язык понимал только капитан «Мусорщика» и его помощник.

Капитана «Мусорщика» звали Артиш, первое время он не отходил от меня. Сам участвовал в процессе утилизации, как переводчик, пытался вникнуть в процесс.

Он оказался очень въедливым. Мне приходилось объяснять ему все детали, но говорили мы с ним только о работе.

Артиш попытался как-то завести разговор, зачем катарийцам понадобился «Мусорщик», но я попросила его не объяснять мне. Сейчас уже не важно, почему они решили убить 31-го человека. Он обиделся на меня, но меня, его чувства не волновали. После этого разговора, мы говорили только по делу.

После обеда, пока команда «Мусорщика» собирала в космосе мусор, я шила себе одежду, вернее сказать, перешивала.

В складских отсеках пиратского корабля было много самой разной одежды, в основном мужской, но встречалась и женская одежда. Иногда я узнавала известные логотипы на бирках.

Я сшила трое брюк, пару курток, несколько футболок с длинными рукавами и пару рубашек. На складе, я нашла нижнее бельё и пару мягких тапочек на утолщенной подошве.

Моя одежда хоть и не напоминала мой рабочий комбинезон ни цветом, ни покроем, но всё равно сидела на мне свободно и скрывала мою фигуру.

Фигура у меня не женственная. Грудь не большая, попа не особо круглая, ноги ровные. Фигура пропорциональная, но худощавая. Мясо на мне нарастало медленно. Я была маленькая и худая, фигурой, походила на подростка.

От комбинезонов я избавилась, начала носить перешитые мной вещи, но не думаю, что пираты могли под ними что-то разглядеть.

Первое время за обедами, меня пытались рассматривать и обсуждать, но потом привыкли. Теперь катарийцы только иногда поглядывали на меня, но жгучего интереса я уже не вызывала.

За столом, я не участвовала в разговорах, если ко мне обращались. Но и тогда я, отвечала на вопросы, кратко. К разговорам я не прислушивалась, мне было не интересно.

Доктор выловил меня в коридоре, на второй день и вручил мне витамины. Витамины, я принимала, а вот фрукты не ела. Я вообще их никогда не ела. В приюте фрукты не давали, экономили. Давали только витамины и специальные пищевые добавки для баланса питания. Я не знала, можно ли мне есть фрукты и не вызовут ли они, у меня аллергическую реакцию. Я не ходила и не просила, я старалась появляться в столовой 3 раза в день, только для приема пищи.

Вечером после ужина я принимала душ и ложилась спать. Мне казалось, что я впала в спячку, как медведь зимой. Наверное, это была реакция организма на стресс.

Пролетели дни, отведенные мне, для обучения нового экипажа «Мусорщика».

«Мусорщик» поплыл выполнять своё задание, а мне предстояло, выйди на новую работу. Обязанности мои были расписаны, только сумму гонорара мне никто не озвучил.

— Алика будут ли у тебя просьбы или пожеланий, может тебе, не понятны обязанности — спросил меня Тарин, за обедом.

— Нет — одним словом, на все вопросы, ответила я.

Мне с каждым днём все больше не нравились его взгляды. Очень раздражали, его постоянные попытки поговорить со мной, расспросить о моем прошлом.

По их понятиям, я должна быть им благодарна, за то что они спасли меня, дали работу на корабле, а не продали в бордель. Но благодарности, я не испытывала.

Работы было много. Экипаж корабля — 22 человека. Белья для стирки и глажки было много, ещё больше одежды нужно было отремонтировать и привести в надлежащий вид. Создавалось такое впечатление, что они специально копили грязные вещи месяцами, ждали, когда появится такой работник, как я.

На второй день выяснилось, что 2 стиральные машинки из 4 не работают и мне пришлось взяться за их ремонт.

Я заработалась и пропустила обед. После обеда, передо мной возник Тарин с грозным видом.

— Алика, что ты делаешь? — спросил он.

— Стиральные машины не работают, необходимо их отремонтировать, иначе я не смогу постирать эту кучу белья, которую мне сегодня принесли — ответила я.

— А почему ты чинишь машинки, когда есть механики? — спросил Тарин.

— Я тоже могу их починить и не отвлекать механиков от работы — ответила я.

— Ты пропустила обед — сказал он.

— Сейчас пойду, только положу бельё в машинки — ответила я.

В столовую мы шли вместе. Там было тихо, народ уже пообедал, столы были убраны.

Я сама положила себе еды и налила напиток. Меня не надо обслуживать, я привыкла всё делать сама.

Было бы очень хорошо, есть после всех, что бы ни кто на тебя не смотрел и ни о чем не спрашивал. Видимо эти мысли отразились на моем лице.

— Алика скажи, что не так — спросил Тарин — почему ты не можешь, находится с нами в одном помещении. Была бы твоя воля, ты бы с нами не встречалась. Ты никогда, первая не начинаешь разговор, никогда не смотришь на нас, а об участии в общих разговорах, мы уже не надеемся. Некоторые ребята хотят с тобой познакомится поближе, но у тебя такой непреступный вид, что они просто боятся подходить к тебе. Они бы с удовольствием пригласили тебя в комнату отдыха, посмотреть фильмы или поиграть в игры, но они уверены, что ты откажешься. Даже доктор бросил попытки наладить с тобой контакт. В чем мы виноваты, мы спасли тебя и…

— Извини Тарин — прервала я его монолог — я поняла, о чем ты меня спрашиваешь. Если ты настаиваешь на ответе, то я скажу.

— Я не чувствую благодарности к вам, за моё спасение — добавила я — и очень прошу не надо больше таких вопросов, я не хочу на них отвечать. А развлекаться в комнате отдыха, у меня нет времени.

Я встала из-за стола помыла за собой посуду и пошла работать.

После этого разговора, мы только здоровались с Тарином. Теперь если я опаздывала на обед, мне оставляли еду на столе в термосе.

Через 2 недели, я специально не приходила в столовую в обеденное время. Для того что бы выполнить работу, мне приходилось начинать работу с раннего утра до завтрака и продолжать работать после ужина.

В положенные мне, выходные дни, я работала половину дня, а потом занималась своими делами и спала. Так даже было лучше, время текло быстро, работа отвлекала от мрачных мыслей.