Коты Холли

Глава 2

Холли цеплялась за мужчину с золотыми глазами, которого звали Гар, невероятно, но её тело все еще желало ощутить, как его член погрузится в нее до основания. Что, черт возьми, с ней случилось? Почему она себя вела как безудержная нимфоманка? Она вообще никогда в жизни себя так не вела, и тут вдруг из ниоткуда появляется мужчина, и она себя с ним ведет, как будто она дикая! А-а-ах!

И, Господи, она же не пользовалась никакими контрацептивами! Ох, черт, черт, черт! Она что, совсем дура или только временно помешалась? Возможно, и то и другое. Раньше она молилась, чтобы ушедший Кэл вернулся, но теперь она молилась, чтобы он не помешал им. И блин! Что бы подумал паренек, если бы зашел и увидел, как они двое безумно трахаются у чертовой стены, как пара кошек в подворотне? Он бы, наверное, от удивления распрощался со своим юным рассудком.

— Э-э-э, Гар. Вас ведь так зовут? — Она облизала губы и застонала, когда он сжал её зад и снова легонько прикусил ее шею, прямо над тем местом, где он ее укусил до этого. — Гар, нам, правда… не стоит… этого делать… в прихожей, — ее голос превратился в негромкое постанывание. — Что, если Кэл зайдет и увидит нас?

— Он все еще ищет Тигра, — промурлыкал он хрипло в её плечо.

Она провела ногтями по его твердым плоским соскам, а он поймал ее губы в поцелуе и начал облизывать и покусывать, посасывая её язык так, как будто он не мог ей насытиться.

— М-м-м, Гар? — Она с трудом прервала поцелуй, тяжело дыша, стараясь вернуть себе способность думать.

— Я снова тебя хочу, — прорычал он, слизывая капельки пота с ее виска.

— Ну, ты, вобщем… все еще во мне, — она вдохнула сквозь зубы, когда он снова толкнулся в ней. — А эта стена очень неудобная!

Он передвинулся из угла, и она вздохнула с облегчением. Он все еще был глубоко в ней. Она не могла представить, как бы он был не в ней. Он легко поддерживал ее на руках и снова двинулся в ней. Она закрыла глаза, ощущая, как его член скользит внутри нее, касаясь ее твердого клитора. Она слушала свое собственное частое дыхание, обвив руками его шею и легонько покусывая его челюсть с негромкими стонами удовольствия.

Её похититель начал медленно подниматься по изогнутой лестнице наверх, на второй этаж, все еще прижимая её тело к своему, он все еще был в ней. Холли не замечала ничего кроме его тела, его рта, его запаха, головокружительного восхитительного запаха, исходившего от его кожи, достаточно сильного, чтобы сводить ее с ума от возбуждения. Как мог мужчина, покрытый блестящим скользким потом от долгого занятия любовью, пахнуть так чертовски приятно? Ей хотелось его съесть! И ей это почти удалось. Она не могла поверить, что укусила его так сильно, до крови.

Это напомнило ей, что и он её укусил, а потом слизывал её кровь, как чертов вампир! В её сознании проносились смутные образы, пока он нес её вверх по лестнице. Она разрывалась между желанием затрахать его до потери пульса и страхом от того, что делала это с незнакомцем, и в ее мозгу начались вспышки чужих воспоминаний.

Воспоминаний о людях, которых она никогда не видела, о животных, рычащих и шипящих. Больших животных. Огромный золотистый леопард с многочисленными темными пятнами, целая стая леопардов! А один из них тихо сказал: «Кхан убил Кару, нам надо бежать!»

Она опускалась на что-то невероятно мягкое, из роскошного атласа с толстой подкладкой: кушетку, накрытую покрывалом. Он поднимал её ноги над своими плечами, этими крепкими восхитительными плечами, а его член сильно и глубоко входил в нее под таким углом, от которого ей просто сносило крышу. Матерь божья! Оргазм разбил её мысли на миллиард осколков, искрящихся наслаждением, таким глубоким и долгим, что она подумала, что, возможно, умерла и попала в рай.

А его нежный медовый голос прошептал в её кожу, что ей надо встать на четвереньки. Она бездумно повиновалась, и он снова вошел в нее, сильнее, глубже, больше, если это вообще было возможно.

Её сознание наполняли все новые воспоминания.

Золотисто-желтые кошачьи глаза, нет, не кошачьи, глаза огромного черного леопарда! Ощущение горячего жесткого языка на её меху, ощущение того, как угрожающе медленно проводят острыми клыками по её плечу, а потом по её шее сбоку горячий язык прошелся по её пульсирующим венам, жаждущий попробовать её кровь, с силой сжать клыки на её горле и окончить её жизнь. Она ощутила на своей спине, вокруг нее, огромного кота, прижимающегося к ней, входящего в нее, она закричала от боли, когда клыки впились ей в горло.

Гар прекратил двигаться, увидев, как она извивается под ним от боли и ужаса. Он прижал её к себе, перевернулся на бок, обнимая её, стараясь защитить, он прижался лбом к её спине в поисках того, что происходило у нее в сознании.

Боже мой! Кара! Не пытайся с ним бороться! Беги, Кара! Нет! Не-е-ет…

Он отстранился, его пульс бешено стучал в агонии, он понял то, что она видела, что ощущала, — это были последние мгновения жизни Кары. Он не мог выйти из неё, чтобы успокоить её. Он должен был оставаться в ней, пока не кончит, чтобы завершить их союз, но ему нужно было дать ей что-то, чтобы успокоить её. Он оцарапал клыками свое запястье и протянул его к ней, коснувшись её губ. Во время секса в его крови было очень много феромонов, и ранее она от нее практически опьянела.

Холли почувствовала его кожу своими губами, ощутила горячий вкус его крови. Её язычок скользнул навстречу, чтобы слизать кровь. Её мысли стали менее путаными. Она была жива. Её не трахал огромный черный кот, а клыки не рвали её горло. Ох, Боже! Как могло быть так хорошо с мужчиной? Как у него мог быть такой восхитительный вкус? Даже у его крови!

Она посасывала порез на его запястье, она хотела большего, она нуждалась в большем, и он снова начал двигаться в ней, глубоко и сильно, тяжело дыша в её шею. Её накрыло еще одним умопомрачительным оргазмом, и она ощутила, как горячо он кончил внутри нее.

Гар чувствовал, что происходило, но никак не мог сконцентрироваться. Он не мог поверить, что такое возможно! Он ощущал запах леопарда, которому он не мог противиться, но запах этот исходил от человека. То, как она чувствовала запах его феромонов. То, что она инстинктивно испила его крови. Он с трудом успокоил свое тело и мысли. Женщина была его парой физически, но могла и она быть родной… ему душой? Кара? Единственная настоящая подруга, которая должна была быть с ним вечно? Которая умерла так ужасно давным-давно?

Он думал, что потерял её, что она погибла, потому что отказала Принцу Кхану клана Серонта. Это было так давно, но он помнил все, как будто это произошло вчера.

— Кара, я люблю тебя, но у меня еще нет силы, достаточной, чтобы победить Кхана! Пока нет!

— Мне не нужен Кхан, мне нужен ты. Он может быть голубой крови, но я не буду с ним. Я могу выбирать! Ты тот, с кем я хочу быть в жизни. Я ненавижу Кхана. Он просто хочет мой статус после смерти моей матери. Если мы с ним будем вместе, это поднимет его статус.

— Если ты выберешь меня, он воспротивится. По закону у него есть на это право. Я не королевских кровей. Если ты откажешь ему, он бросит мне вызов, а у меня пока не достаточно сил, чтобы сразиться с ним ради тебя.

— Мне все равно. Я предпочла бы умереть, чем быть с ним!

— Никогда так не говори! Тебе пора найти себе пару. Твое время близится. Он единственный оставшийся принц клана, и у него есть право требовать тебя. Может быть, я могу быть одним из твоих любовников. Ты сильна. Ты можешь пережить связь с тем, кого ты не выбрала. А когда я буду достаточно силен, я брошу ему вызов за тебя, когда я смогу убить его.

— И ты просто отойдешь в сторону и отдашь меня ему? Ты говорил, что любишь меня! Мы можем убежать вместе! Я могу бегать не медленнее остальных! Кэл и Фреа тоже быстры. Кхан ни за что нас не поймает, если мы сейчас убежим. Он забудет обо мне, как только я потеряю свою главенствующую роль в клане! С молодыми мы начнем заново. Может быть, они захотят быть вместе. Если нет, я возьму вас обоих, а для Фреи мы найдем гарем. Всегда есть одинокие мужчины, ищущие себе пару. А ты, Гар, будешь моим.

Гар прижал женщину к своему дрожащему телу. Он лизнул ее плечо. Он положил крупную ладонь к её сердцу, притягивая её к своему. Знакомое ощущение чувств, настроенных в унисон переполнило его счастьем. Кара! Но он знал, что хоть в сердце этой женщины и был дух Кары, но она была совсем другая. Совсем другое существо. Это было тело Холли. И хотя он любил Кару, он не испробовал удовольствия ритуала единения с ней. Он никогда не ощущал глубокой жгучей потребности, потрясающего удовольствия соединения с её телом, когда оба их тела двигаются в горячей гармонии. И теперь восхитительное тело Холли дарило ему это наслаждение. Про себя он назвал свою пару Холлара, в честь той, которую он любил и потерял, и той, в плену чудесного изящного тела которой он сейчас находился.

И сердце под его рукой вдруг забилось чаще, как будто она знала, о чем он думает, и приняла это.

Он приблизился губами к уху Холли, у чудесных мокрых кудряшек рядом с ее щекой, и прошептал голосом своей души: «Ты моя, Холлара. Ты стала частью меня, а я — тебя. Отдайся же мне сейчас, чтобы скрепить узы твоей жизни, отдай мне свое тело и свою жизнь, я буду о тебе заботиться так, как заботился бы о себе, дари мне наслаждение и получай наслаждение от меня, ведь мы едины».

Холлара? Он её только что назвал Холлара? Так странно. Но звучит так правильно. Холли чувствовала его слова, ощущала вибрацию своих чувств в ответ на его. Ух ты! Как же круто! Она чувствовала себя так, как будто он был в ней, в её голове, в её руках, ногах и теле, как будто он растворился в её ДНК. Волна желания ударила её, как раскаленная добела молния, похоть, чистая, восхитительная и неукротимая. Она изогнулась в его объятиях и, не говоря ни слова, схватила его за плечи и толкнула на спину на измятое атласное покрывало. Её. Он был её!

Она прижала его к кровати и уселась верхом на его мускулистом животе, желание контролировать их связь было настолько сильным, что сопротивляться ему она не могла, она наклонилась к нему и страстно поцеловала его в губы. Из её горла поднимался рык, она укусила его губу, пробовала на вкус его язык, целуя его, как голодный зверь. Её тело дрожало от сдерживаемого желания. Она резко выпрямилась и посмотрела в его лицо, полное восхищения. Он ждал её, ждал, когда она возьмет его.

Он, похоже, знал, что она возьмет его жестко, сильно и яростно и он хотел боли, наслаждения от их единения. Он смотрел в её лицо, а она смотрела на его пульсирующие вены, она голодно облизала губы, решая, что ей нужно. Она обращалась, менялась. Обмен кровью сделал её сильной, и он хотел, чтобы она подчинила его своей воле. Он ужасно этого хотел! Он зашипел, когда она приподнялась и, взяв его член одной рукой, ввела в свою горячую и такую мокрую киску, застонал и вскрикнул, когда она так резко и быстро опустилась вниз, а потом она прижалась к нему, её зубки искали его плечо. Он почувствовал, как его плечо пронзили клыки, с силой впиваясь в его плоть, соединяя их, а она начала двигаться на нем, намереваясь обладать им, его телом и душой.

Он попытался схватить её, но она прижала его руки к кровати. На стадии связи он не мог ей противиться: она была намного сильнее его! Он зарычал и лизнул её щеку, его переполняло желание попробовать её вкус. Из её горла вырвался рык полной власти над ним. С её губ капала кровь. Она начала сосать сильнее. Её киска сжалась, двигаясь на его члене, она получала от него свое наслаждение, а он лежал и не мог остановить её, не мог помешать иссушить его полностью, убить его. Он хотел, чтобы она испила его крови, чтобы она стала сильной, и они полностью воссоединились. Но если она не сможет остановиться…

Холли была ненасытна! Она слышала его мысли, они раздавались в её сознании, пока она пила его кровь, он просил её умерить свою жажду крови, насладиться, но оставить его в живых, чтобы он мог приносить ей удовольствие и после.

Она удерживала его! Холли Джеймс удерживала мужчину, вдвое больше нее, контролируя его тело под своим. Круто!

В её сознании зашептал еще один голос, женский, он говорил ей не спешить, наслаждаться, взять своего мужчину.

Она подняла голову, оторвавшись от него, и посмотрела на то, что она натворила своими зубами. Своими зубами? Господи Иисусе! У неё были клыки! Она что превращалась в какого-то извращенного озабоченного вампира? Она отпустила его запястья и потрогала рукой свои зубы. Нет, они снова были нормальные. А потом его руки начали ласкать её груди, живот, играть с её клитором, а она снова безумно начала двигаться на нем. Отлично, больше она его руки удерживать не будет, ей понравилось, что они делали.

Он хрипло тяжело дышал, каждый раз, когда она опускалась на него, его тело толкалось ей навстречу, она провела ногтями по его соскам и почувствовала, как он содрогнулся под её мокрой киской. Ох, как же хорошо ему было! Она выгибалась и тихонько стонала от наслаждения, двигаясь на нем жестко, быстро и горячо. Его лицо было искажено от удовольствия, он изогнулся и с громким хриплым криком кончил, а она все двигалась на нем. Она стремилась к своему оргазму, сама пыталась кончить. Хриплым от возбуждения голосом он прошептал: «Черт, я так хочу попробовать твои соски!»

Она наклонилась вперед, предлагая ему свои колыхающиеся груди, продолжая неистово двигаться на нем. Он обхватил ладонями её округлые груди и поднял голову, чтобы взять в рот один её твердый округлый сосок, а потом другой, сильно посасывая их, как будто он по ним изголодался. Через нее прошло глубокое, восхитительное ощущение, которое дарили его губы, сводя её с ума от наслаждения, и с диким криком Холли сжалась, кончая, резко опустившись на его член, получая свое наслаждение жестко и глубоко.