Крах «Волшебного королевства»

27

Полицейский привез их к ленчу в клуб Оушен Риф. Посетители, казалось, были удивлены при виде высокого черного мужчины с кобурой.

— Вы заставляете присутствующих нервничать, — заметил Джо Уиндер.

— Должно быть, из-за формы.

Керри хрустнула креветкой. — Мы под арестом?

— Я бы сделал это для вашей же пользы, — сказал Джим Тайл. — Но нет, к сожалению, вы не под арестом.

Уиндер расправлялся с большим сандвичем. Джим Тайл заказал гамбургеры с рыбой и хрустящий картофель.

Ресторан был наполнен богатыми игроками в гольф, которые то и дело кидали прищуренные взгляды в сторону стола, за которым сидел черный полицейский.

Джим Тайл попросил чая со льдом.

— Какова цель этого визита? — спросил Уиндер.

— Дружеская беседа.

— О чем?

Джим Тайл пожал плечами:

— Пылающие бульдозеры. Мертвые киты. Одноглазый лесной человек. Улавливаешь предмет?

— Так у нас общий друг.

— Да-да. — Полицейский наслаждался рыбой. Казалось, он никуда не торопится. — Его спугнул самолет, так ведь?

— Не понимаю, почему, — сказал Уиндер. — Они искали не его, а пантеру. Почему он сбежал?

Джим Тайл промокнул салфеткой рот. — Моя личная точка зрения — он чувствует себя обязанным прятаться, так как это сделала бы пантера. Он носит этот чертов ошейник, как священный долг.

— Грандиозно.

— Да, — заключил полицейский. — Я не думаю, что они найдут эту исчезнувшую собаку. Понимаете?

Керри произнесла:

— Он очень интересный человек.

— Человек должен восхищаться, а не притворяться, — Джим Тайл сделал паузу. — Я сказал это безо всякого неуважения.

Джо Уиндер предпочел не вступать в дискуссию.

— Так куда, ты думаешь, он исчез? — спросил он полицейского.

— Я не знаю, но неплохо было бы это узнать.

Около стола появился менеджер ресторана. Это был щеголеватый молодой человек с блестящими волосами, широкими плечами и большими зубами.

Прохладным тоном он спросил Джима Тайла, член ли он клуба, и полицейский сказал, что нет, еще нет. Менеджер начал говорить что-то еще, но передумал. Джим потребовал вступительную карточку члена клуба, и менеджер сказал, что сейчас вернется.

— Мы его больше не увидим, — произнес полицейский.

Джо Уиндер хотел побольше разузнать о Скинке. Он решил, что Джиму Тайлу вполне можно рассказать о том, что делала их группа в зарослях перед появлением аэроплана. — Мы обдумывали план действий.

— Представляю себе, — сказал полицейский. — Вы достаточно знаете о рок-н-ролле?

Керри уставилась на Уиндера и произнесла:

— В общем, да.

— Хорошо, — заключил Джим Тайл. — Может быть, вы можете рассказать мне, что такое Моджо? На днях он говорил о Летающем Моджо.

— Поднимающемся, — сказал Уиндер. — Поднимающийся Моджо. Это строка из песни «Дорз» — я думаю, это что-то, связанное с фаллосом.

— Нет, — вмешалась Керри. — Я думаю, что речь идет о наркотиках.

Полицейский выглядел сердитым. — Музыка белых людей, спаси Господи. Синатра — это да, но что вы в нем понимаете?

— Обсудим рок? — съязвил Джо Уиндер. Он мог бы хорошо обороняться, говоря о роке. Керри толкнула его под столом и сказала, чтобы он поостыл.

— Рикерз Айленд, — произнес Джим Тайл. — Есть такая песня о «Рикерз Айленде»?

Уиндер такой не знал. — Ты уверен, что это не «Фандер Айленд»?

— Нет, — Джим Тайл уверенно помотал головой. — Наш друг сказал, что однажды он покинет Флориду. Поедет на «Рикерз Айленд» и подыщет себе бизнес.

— Но это тюрьма, — проговорила Керри.

— Да. Тюрьма в Нью-Йорке.

Джо Уиндер вспомнил, как Скинк говорил ему что-то в первый день в лагере. Он сказал:

— «Рикерз» — там держат того идиота, что стрелял в Джона Леннона. — Джо поднял брови и спросил Тайла:

— Кто такой Леннон, ты знаешь?

— Да, я знаю. — Плечи полицейского опустились. — Может быть беда.

— Наш общий друг никогда не пойдет на это, — произнес Уиндер. — Прошлой ночью он спрашивал меня про Дакоту.

— Подожди-ка, — Керри подняла руки. — Вы, парни, какие-то несерьезные.

Джим Тайл мешал лед в своей чашке.

Уиндер сказал:

— Это был всего лишь аэроплан. Скинк скоро успокоится.

— Будем надеяться. — Полицейский попросил счет.

Керри печально смотрела на Уиндера.

Агент Билл Хоукинс заявил Молли Макнамара, что ее дом просто прекрасен. Стародавняя Флорида, таких домов больше нет.

— Еще лимонада? — спросила Молли.

— Нет, спасибо, — ответил агент Хоукинс. — Нам все же надо поговорить об этом телефонном звонке.

Молли стала медленно раскачиваться в кресле-качалке.

— Я в совершеннейшем тупике. Как я вам уже сказала, я не знаю ни одной живой души в Куинсе.

Хоукинс держал записную книжку на подлокотнике и ручку в правой руке. — Сальваторе Дэликато — сообщник семьи Джона Готти.

— О боже! — воскликнула Молли.

— Ранее он был арестован за рэкет, вымогательство и уклонение от уплаты налогов. Телефонный звонок был отсюда. Меньше минуты.

— Это должно быть, маленькая ошибка. Вы хорошо проверили?

— Миссис Макнамара, — сказал Хоукинс, — пожалуйста, давайте прекратим эту чепуху.

Выражение лица Молли сделалось, как у бабушки:

— Следите за своим языком, молодой человек.

Смягчившись, агент продолжал:

— Вы когда-нибудь встречались с Джимом Нардони, известным еще как Джимми Нудлз? Или с человеком по имени Джино Риччи, по-другому Риччи-Лезвие.

— Такие колоритные имена, — заметила Молли. — Нет, я никогда о них не слышала. Вы прослушиваете мой телефон, агент Хоукинс?

Он преодолел желание рассказать ей, что телефон Сэла Дэликато слушает не только ФБР, но и полиция штата Нью-Йорк, Американская комиссия по борьбе с наркотиками, Силы по борьбе с организованной преступностью и Бюро контроля алкоголизма и табакокурения. Телефонный номер Саламандера имел так много дополнительных ответвлений, что был похож на голубиное гнездо.

— Давайте я обрисую вам картину, — сказал агент Хоукинс Молли. — Человек использовал ваш телефон, чтобы позвонить Сэлу Дэликато с целью сообщить местонахождение оправданного ранее свидетеля, проживающего теперь в Монро Каунти, Флорида.

— Это нелепо, — произнесла Молли. — Кто этот свидетель?

— Я думал, что вы уже знаете. — Хоукинс быстро что-то записал в книжку. — Человек, который звонил, был, мы думаем, Бадди Майкл Шварц. Я показывал вам его фотографию в прошлый визит. Вы сказали, что он вам кажется как будто знакомым.

— Смутно припоминаю.

— У него есть и другие имена, — продолжал Хоукинс. — Как я вам уже говорил, Шварц разыскивается в связи с воровством животных из Волшебного Королевства.

— Разыскивается?

— Для допроса, — сказал агент. — Однако, мы думаем, события связаны между собой. — Тот телефонный разговор продвинул расследование по делу мышей-полевок с нуля к пиковой точке. Биллу Хоукинсу было поручено выяснить, почему кому-то понадобился Френсис X. Кингсбэри, он же Фрэнки Кинг. Юридический Отдел почти совершенно забыл о Фрэнки, когда вдруг раздался этот звонок Сэлу Дэликато. Возобновленный интерес Вашингтона был связан не столько с процветающим бизнесом Фрэнки, сколько с возможным общественным скандалом; убийство правительственного осведомителя не укрепит репутацию Программы Свидетельств. Фактически, это могло провалить множество других дел.

Агенту Хоукинсу было поручено найти и допросить Бадди Майкла Шварца.

Молли Макнамара сказала:

— Вы думаете, этот человек вломился ко мне в дом, чтобы использовать телефон!

— Нет, я так не думаю.

Она посмотрела на него скептически:

— Откуда вы знаете, что это был он? Вы используете специальные машины для определения голосов?

Фэбээровец усмехнулся.

— Нет, машина нам не нужна. Звонящий сам представился.

— По имени? — «Болван», — подумала Молли.

— Нет, не по имени. Он сказал мистеру Дэлика-то, что знаком с братом Джино Риччи. А так случилось, что Бадди Майкл Шварц проводил время с Марио Риччи на озере Байлер в Исправительном заведении.

Молли произнесла:

— Может быть, это совпадение.

— Они сидели в одной камере. Бадди и брат Джино.

— Но…

— Вас не затруднит, если я попрошу пройти со мной в наш офис и дать письменные показания?

Молли перестала раскачиваться и одарила его презрительным взглядом. — Вы хотите сказать, что не верите мне?

— Назовите это предчувствием.

— Агент Хоукинс, я оскорблена.

— А я устал от этого вздора. — Он закрыл блокнот и убрал ручку. — Где он?

— Не знаю, о ком вы говорите.

Хоукинс встал, положил в карман записную книжку, поправил галстук. — Поехали, — сказал он.

— Нет!

— Не делайте сами себе хуже.

— Вы не обращаете внимания, — проговорила Молли. — Я думала, что такие, как вы, специально тренируют наблюдательность.

Билл Хоукинс рассмеялся:

— Я не слышал, чтобы хотя бы один…

И тут он заметил пистолет. Старая леди держала его просто и невозмутимо, обеими руками. Она целилась Хоукинсу прямо в промежность.

— Это потрясающе, — сказал агент.

Молли попросила Билла Хоукинса поднять руки вверх.

— Нет, мадам.

— Почему нет?

— Потому что сейчас вы отдадите мне пистолет.

— Нет, — произнесла Молли, — сейчас я в вас выстрелю.

— Мадам, отдайте мне этот чертов пистолет! Молли спокойно выстрелила ему в ногу, на два с четвертью дюйма выше бедра. Фэбээровец с воем упал, вцепившись в горящую дырку на своих брюках.

— Я просила вас следить за языком, — сказала Молли.

Звук выстрела заставил Денни Поуга и Бада Шварца спуститься вниз. В окно гостиной они с удивлением увидели сцену: Молли безмятежно раскачивалась, мужчина в сером костюме корчился на полу, Денни сказал:

— Она опять сделала это!

— Провалиться мне на месте, — подтвердил Бад. — Это тот черт из ФБР.

Воры вышли, и Молли заверила их, что все хорошо.

— Легкая рана, — доложила она. — Присмотрите за этим парнем, пока я схожу за льдом и бинтами. — Она конфисковала у Билла Хоукинса «Смит-Вессон» и отдала его Баду, который брезгливо принял его в свои руки.

— Он работает неплохо, если прицелиться, — проворчала Молли.

Денни Поуг потянулся к рукоятке:

— Дай-ка мне!

— Черта с два, — сказал Бад, убирая пистолет от Денни. Он сел в кресло и пристроил пистолет на коленке. Воздух пах порохом; это напомнило «Манки Маунтэйн» и злополучного бабуина.

Смотря на человека в сером костюме, корчившегося от боли, Бад подавлял желание встать и убежать. О чем думала Молли? Ничего хорошего не было в том, что ранен работник ФБР. Конечно же, она знала о последствиях.

Денни открыл Молли дверь и она исчезла в глубине дома. Денни уселся и сказал агенту:

— Не беспокойся. Не так уж все плохо.

Билл Хоукинс воззрился на него:

— Как твое имя?

— Маркус Уэлби, — вмешался Бад. — Разве он не похож на доктора?

— Я знаю, кто ты, — сказал агент. У него было такое ощущение, что в бедро воткнулась гигантская заноза.

— Вам, задницы, тюрьма грозит.

— Мы всего лишь воры, — произнес Денни.

— Неважно, — Хоукинс попытался подняться, но Бад поднял пистолет и велел ему оставаться там, где он был. Лоб агента покрылся испариной, губы были серыми. — Эй, Бад, — проворчал он, — я видел твой пиджак, он не в твоем стиле.

Бад был подавлен, услышав, что фэбээровец назвал его по имени. — Ты, дерьмо, ничего обо мне не знаешь, — прошипел он.

— Положим, это не так. Что у тебя за дело с Фрэнки Кингом?

Бад ответил:

— Не знаю, о ком ты толкуешь.

Невероятно, но Денни уловил ситуацию прежде, чем ляпнуть что-то дурацкое. Он сказал:

— Да, что это за Фрэнки Кинг? Мы никогда не слышали ни о каком Фрэнки Кинге.

— Дерьмо, — взорвался Билл Хоукинс. — Давайте, разыгрывайте дурачков. Вы все попадете в тюрьму, в любом случае. Вы и эта сумасшедшая старая леди.

— Если тебе от этого станет легче, — сказал Денни, — то знай: она и в нас стреляла тоже.

Лесного лагеря… не было.

— Я не удивлен, — сказал Джо Уиндер. Он держал Керри за руку. Шел дождь, и деревья пахли прохладой.

Керри спросила:

— Что же нам делать, если он и правда ушел?

— Я не знаю.

Десять минут спустя она поинтересовалась, не заблудились ли они.

— Я, вроде, повернул, — предположил Уиндер. — Это не может быть далеко.

— Джо, где мы?

Дождь усилился, и небо почернело. С запада докатились раскаты грома, и листья затряслись. Птицы затихли; ветер дул порывисто, и Джо Уиндер понял, что надвигается шторм. Он отпустил руку Керри и потрусил бегом, обернулся через плечо и крикнул Керри, чтобы она держалась за ним.

Больше пятнадцати минут ушло на то, чтобы найти свалку, на которой стоял старый «Плимут».

Джо втолкнул Керри в машину и так крепко обнял ее, что у нее вырвался крик. — У меня руки захрустели, — сказала она.

Раздался оглушительный гром, и вспыхнула белая молния. В двадцати ярдах от них большое мертвое дерево раскололось пополам, и упали огромные голые ветви.

— Боже, — прошептала Керри.

Потом дождь забарабанил по крыше. Джо повернулся и посмотрел на заднюю половину машины. — Они исчезли, — сказал он.

— Что, Джо?

— Книги. Здесь он держал все свои книги.

Она обернулась. Кроме пожелтевшего экземпляра «Нью Рипаблик» ничего не было.

Джо был раздосадован:

— Я не знаю, как он это сделал. Видела бы ты — здесь были сотни. Стейнбек, Хэмингуэй. Господи, Керри, у него был Гарсия Маркес на испанском. Первые издания! Величайшие книги, когда-либо написанные.

— Тогда он точно ушел.

— Похоже, что так.

— Думаешь, нам надо кому-нибудь позвонить?

— Что?

— Кому-нибудь в Нью-Йорк, — сказала Керри, — в тюрьму. Я имею в виду, если это, действительно, так.

— Мне надо подумать.

— Не могу поверить.

Гроза пронеслась через остров и вышла в море. Вскоре вспышки прекратились, и ветер смягчился.

— Приятный бриз, да? — заметила Керри.

Джо не слушал ее. Он пытался решить, надо ли им тут оставаться дальше или нет. Без Скинка вставал новый выбор: надо было принимать серьезные решения. Уиндер внезапно почувствовал ответственность за всю операцию.

Керри повернулась, чтобы поцеловать Джо и коленкой задела бардачок, дверца открылась. Керри стала перебирать содержимое: фонарик, три батарейки, беличья шкурка.

И коричневый конверт, на котором мелким шрифтом было написано имя Джо Уиндера.

Он распечатал его. Читая записку, Джо растянулся в широкой улыбке. — Коротко и в точку, — сказал он.

Керри прочла:

«Дорогой Джо, не волнуйся обо мне, борись дальше. Мы все — светила!»

Керри свернула записку и вложила ее обратно в конверт. — Я так понимаю, это что-то означает.

— Как Луна, звезды и Солнце, — сказал Джо Уиндер. Он чувствовал себя действительно вдохновленным.