Красавица и ветеран

Глава 2

Ашер Ли не ждал и не любил посетителей. Дэнверс встретил его не особенно радушно, когда он вернулся домой, однако местные жители считали нужным уважать его уединение.

Вот поэтому, когда в воскресенье днем неожиданно звякнул старинный дверной звонок, он так и подскочил в своем удобном кресле для чтения, которое стояло у западного окна его огромного кабинета. Раньше эта комната называлась библиотекой. По внушительному объему хранившихся здесь книг она до сих пор могла посоперничать с дэнверской публичной библиотекой, и Ашер за годы после возвращения только увеличил коллекцию, время от времени приглашая плотников из соседнего штата, чтобы они добавили к стеллажам новые полки — для все новых и новых книг. Книги были его спасением, единственным доступным ему удовольствием.

В настоящее время он был увлечен романами Дженнифер Крузи, автора с великолепным слогом и чувством юмора. Шесть ее книг он уже прочитал. Осталось три — и можно браться за следующего автора. Но на сей раз пишущего в другом жанре — он не мог читать слишком много романов о чужом счастье без боли в сердце, ведь впереди у него самого маячила длинная жизнь и ни малейшей надежды на «жили долго и счастливо». Иногда Ашер корил себя — зачем мучиться, читая о том, что ты никогда, никогда не получишь? — но проходило несколько недель, и после тайн детективов, вуайеризма автобиографий и приключений триллеров он ловил себя на том, что его тянет к романам. В который раз.

Стесняться ему было некого. Кроме мисс Поттс, которая вела его хозяйство — готовила, делала уборку, стирала, ходила по магазинам, — и рабочих, периодически приходивших подлатать махину его особняка, он никого не видел. Несмотря на полученные увечья, в свои тридцать четыре он был физически крепким мужчиной и мог дожить хоть до ста. Короче говоря, перед ним лежал долгий и одинокий путь, и читать ему было позволено все, что захочется.

Когда звонок прозвучал во второй раз, Ашер встал. Его мускулистое тело двигалось с удивительной грацией, когда он обошел письменный стол вишневого дерева — красивый, но совершенно бесполезный, ведь он не писал писем, а все его счета оплачивались автоматически через лэптоп, одиноко лежащий по центру — и направился к двери библиотеки. Он приоткрыл ее ровно настолько, чтобы услышать легкие шаги мисс Поттс по мраморным полам холла, а после, стараясь двигаться как можно тише, поспешил по коридору к месту, откуда через установленные под хитрыми углами зеркала можно было увидеть заходящих в дом. Там он и встал, приклеившись к зеркалу взглядом, когда мисс Поттс отворила дверь.

Он простил себе быстрый вздох.

Прошли годы с тех пор, как он находился так близко от женщины. Молодой женщины. Молодой и очень красивой. Сердце в его груди подскочило, глаза распахнулись, и он, вытянув шею, приник к лестнице как можно ближе, чтобы услышать ее голос.

— Мисс Поттс! — воскликнула она, и он увидел, как они с пожилой женщиной обнялись.

— Саванна Кармайкл! Кого-кого, а тебя я узнаю всегда!

Саванна Кармайкл. Саванна Кармайкл. Фамилия показалась ему смутно знакомой, однако с Саванной Кармайкл он точно был не знаком. Иначе он запомнил бы ее имя. Оно звучало как музыка и напоминало героинь слезливых исторических романов, которые он почитывал.

Ее каштановые волосы, собранные на затылке в хвостик, были прямыми и блестящими, а карие глаза — серьезными и упрямыми. Губы у нее были пухлыми, розовыми, и хотя ее всю в зеркале видно не было — только грудь, которую туго облегал сарафан, — его сердце вновь зачастило. Он уставился на запретную ложбинку в треугольном вырезе ее сарафана. Белая, чуть веснушчатая кожа увела его взгляд вниз, к налитым грудям, и внизу у него самого налилось кое-что совершенно другое. Со свистом втянув в себя воздух, он отвернулся. Нет ни единого шанса, что когда-нибудь ему доведется снова навестить этот уголок рая. И нечего мучить себя, пялясь на недоступное.

— Мисс Поттс, выходит, вы работаете у Аш… у мистера Ли. Так здорово повидаться с вами!

Ее плавная, чистая речь удивила Ашера. Мисс Поттс явно знала ее, но жители Дэнверса разговаривали с тяжелым акцентом, а у нее он был почти неощутим. В какой-то момент уехала и теперь вернулась?

— Ну а ты, дорогая? Слышала, на лето ты вернулась домой. Помогаешь сестре со свадьбой?

— Да, представляете, Скарлет выходит замуж.

— Еще как представляю, дорогая. Она строила глазки Тренту со второго класса, так что в конце концов мне пришлось их рассадить. Некоторые, бывает, с колыбели предназначены друг для друга.

Хм, подумал Ашер. У нее есть сестра, и обе они учились у мисс Поттс. Значит, несмотря на отсутствие акцента, она местная, из Дэнверса.

Следуя его указаниям, мисс Поттс не пригласила ее войти. Никому нельзя было заходить в дом. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

— Приятно видеть тебя, дорогая, но у меня много дел по дому. Мистер Ли не дает мне скучать. Я могу чем-то тебе помочь?

Она откашлялась, и он снова бросил в зеркало быстрый взгляд.

— Не знаю, слышали вы или нет, — начала она, — но после колледжа я занялась журналистикой и работала в «Нью-Йорк Сэнтинел». Сейчас я в отпуске, но мне поручили написать статью для одной очень популярной газеты, «Финикс Таймс». Им нужен большой материал к Четвертому июля, и я подумала… может быть, мистер Ли…

Он смотрел на ее хорошенькое лицо, на пылающие щеки. Любопытно. Она настроилась взять у него интервью, однако спрашивать, можно ли, ей было неловко.

— Ох, дорогая моя. Увы, но об этом не может идти и речи. Видишь ли, мистер Ли ни с кем не общается. Совсем. И тем более с репортерами.

Она расправила плечи.

— Но ведь ему наверняка есть о чем рассказать. И я очень хочу выслушать его историю и поделиться ею — вместе с ним и ради него.

— Дорогая, боюсь, это совершенно невозможно.

Он впервые заметил в руках Саванны Кармайкл накрытую фольгой тарелку, которую она протянула мисс Поттс.

— Я испекла брауни. Очень вкусные, по рецепту Скарлет. И вот тут, сверху, прикрепила свою визитку. Вы не могли бы передать ему все это и просто спросить, быть может, он обдумает мое предложение и перезвонит мне?

Брауни. У Ашера потекли слюнки. Он и не помнил, когда в последний раз пробовал домашние брауни. Интересная тактика, чтобы получить интервью. Умнее, чем явиться сюда напичканной сведениями о его послужном списке и возомнившей, будто она знает его, в то время как она ни черта не знала ни о нем, ни о его жизни.

— Боюсь, ничего не выйдет.

— То есть, вы отказываетесь?

Мисс Поттс вздернула подбородок, и хотя Ашер видел только ее спину, он точно знал, какого взгляда удостоилась сейчас Саванна. Строгого взгляда учительницы младших классов, которая видит Саванну насквозь и которой надоели ее уловки.

— Почему же. Я передам ему брауни. Но ответом все равно будет «нет». Точнее, ответом будет молчание. Надеюсь, дорогая, я выразилась предельно понятно.

— Более чем, — сказала Саванна, и Ашер стиснул челюсти, услышав в ее голосе храброе разочарование. — Я ничего и не ожидаю. Но вы обещаете передать ему?

— Обещаю. — Она забрала тарелку, и Саванна, робко улыбнувшись, кивнула.

— Спасибо.

— Не за что. Ну, беги, дорогая. И передай сестре наилучшие пожелания от мисс Поттс.

Он увидел, как Саванна подняла глаза к зеркалу на верхней площадке лестницы. И не сразу нашел в себе силы отвернуться, когда ее взгляд моментально отразился в пяти зеркалах, чтобы в конце концов столкнуться с его взглядом. Глаза ее распахнулись, и Ашер, перед тем как отшатнуться, услышал, как она ахнула. Он прижался лбом к темному дереву коридора, ругая себя за идиотизм. Она увидела его. По меньшей мере, его глаза. Проклятье. Теперь она знает, что он был дома. И знает, что он подслушивал. Проклятье номер два.

Не дожидаясь, когда они обменяются прощальными любезностями, Ашер прошагал к себе в кабинет и рывком распахнул дверь, так что она врезалась в стену, а потом с грохотом, который эхом отозвался в тишине коридора, захлопнул ее.

Он быстро подошел к окну, откуда можно было, оставаясь незамеченным, наблюдать за подъездной дорожкой, и увидел, как Саванна Кармайкл остановилась и, обернувшись, взглянула на дом.

Она была милой и нарядно одетой. Лет двадцати с лишним. С умными, пытливыми глазами цвета ореха и вдумчивым лицом. Она склонила голову набок и прищурилась, словно гадая, действительно ли увидела его в зеркале или то была игра ее воображения. Наконец ее взгляд переместился вправо, на окно, за которым прятался Ашер, и, хотя она вряд ли могла разглядеь его через стекло и полумрак комнаты, он задержал дыхание и не отпускал его, пока она не развернулась и не пошла вниз по дорожке к своей машине.

***

В особняке, судя по тому немногому, что разглядела Саванна за спиной охранявшей порог мисс Поттс, витал почти потусторонний дух элегантности и чего-то еще, жутковатого до мурашек. Красивые мраморные полы контрастировали с когда-то гранатовой, но теперь выцветшей ковровой дорожкой, которая покрывала лестницу; сияющую деревянную обшивку стен украшал богатый орнамент — если закрыть глаза, можно было представить, что она перенеслась в 1890-е и пришла с визитом в самый великолепный дом города. Внутри пахло чистотой и древностью, лимонной полиролью и книгами в кожаных переплетах, и по дороге домой Саванне открылось, что теперь она еще больше заинтригована затворником-ветераном, живущем в полном одиночестве на окраине их провинциального южного городка, окруженного запахами барбекю и костров.

Но самое странное впечатление произвели на нее глаза, которые она, как ей показалось, увидела в зеркале на верхней площадке лестницы перед самым своим уходом. Была ли это игра света, или она и впрямь мимолетно увидела карие глаза наблюдавшего за ней Ашера Ли? Саванна не знала. Ахнув, она моргнула — и видение пропало. Если то были все-таки его глаза, то они пленили ее, едва она столкнулась с ним взглядом. По ее венам заструилось странное, неожиданное тепло, и она снова всмотрелась в зеркало, но в отражении было пусто.

Игра света, сказала себе Саванна. А мисс Поттс, вероятно, уже выбросила ее брауни в мусорное ведро.

Кто он такой, этот Ашер Ли? Притормозив на первом из светофоров Главной улицы, она мысленно отчитала себя. С каких это пор Саванна Кармайкл стала являться на интервью с тарелкой брауни вместо старой доброй собранной информации? Она даже не удосужилась заглянуть в библиотеку, чтобы изучить историю семьи Ли и в частности Ашера Ли. Он всегда существовал за пределами ее радара — будучи значительно старше и прослыв после своей трагедии местным чудаком, — и тем не менее Саванна не находила своим непрофессиональным действиям никаких оправданий. Сделав после третьего светофора резкий разворот, она припарковалась на Кленовой улице возле маленького кирпичного здания библиотеки с твердым намерением выяснить про Ашера Ли все, что только возможно, а после вернуться и, как подобает настоящему профессионалу, добиться-таки своего. На сей раз она не примет отказа, что бы там ни говорила мисс Матильда Джей Поттс.

***

Ашер был сыт по горло добрыми намерениями мисс Поттс. Он знал, как сильно ей хочется, чтобы он вернулся в людское общество, но она, похоже, не понимала, насколько его раздражает ее давление, насколько оно усугубляет разочарование от того, что вместо благодарности за службу отечеству его вынудили проживать свою жизнь в заточении, словно в тюремной камере-одиночке.

Выместить злость у него не вышло ни на беговой дорожке, ни разрабатывая до жжения в мышцах свою здоровую руку. Он в сотый раз взглянул на визитку, снова прокручивая в голове уничтожающий аргумент, который привела сегодня его экономка — она же приемная бабушка и назойливая опекунша.

После ужина, ни словом не обмолвившись о визите Саванны Кармайкл, она убрала посуду и села напротив него за массивный стол красного дерева, который его дед выписал из Англии в 1925 году. Потом подняла с коленей завернутую в фольгу тарелку с аккуратно прикрепленной сверху визитной карточкой, поставила ее на стол — вне его досягаемости — и посмотрела ему в глаза.

— Я знаю, что вы подсматривали через зеркало. Она перехватила ваш взгляд.

Он сердито воззрился на нее, и мисс Поттс, неуловимо улыбаясь, откинулась на спинку стула.

— Она всегда была амбициозной штучкой, Саванна Кармайкл. Но из хорошей семьи. Родители ее каждое воскресенье ходят на собрание в церковь, а сестра хоть и кокетка ужасная, но сердце у нее золотое. Лужайка у них аккуратно подстрижена, мусорные баки они на ночь на тротуаре не оставляют, и я ни разу не слышала, чтобы Фрэнк Кармайкл не смог вернуться от Эрни на своих двоих. Славные они люди, эти Кармайклы. Но Саванна… она девочка особенная.

Не прекращая нахваливать идеальных до совершенства Кармайклов, мисс Поттс принялась аккуратно отворачивать фольгу от краев тарелки.

— Как и вам, в Дэнверсе ей показалось тесно. Она захотела повидать мир. Через шесть лет после того, как вы записались в армию, она поступила в Нью-Йоркский университет. В итоге все закончилось тем, что вам оторвало руку, а ее уволили из самой престижной газеты в стране. И вы оба вернулись домой зализывать раны.

Ашер поморщился, когда мисс Поттс со своей обычной беспощадной прямотой сравнила их судьбы. Он стиснул челюсти. Коротко взглянул на тарелку и снова поднял глаза на нее. Вот уже восемь лет, с тех пор, как он, получив «значительные» увечья, вернулся домой, мисс Поттс была самым близким его другом и единственным человеком, которому он доверял.

— Вот только моя жизнь закончилась, когда ее только началась, — заметил он ровным голосом, приправленным доброй порцией гнева. Служа отечеству, он оказался искалечен, но по возвращении домой люди встретили его так, что первые пять лет он топил свою боль в алкоголе и бушевал круглые сутки. На протяжении всех этих мрачных лет верная и заботливая мисс Поттс не покидала его ни на день, пока он не увлекся чтением, что в буквальном смысле спасло ему жизнь.

— Ну, вы сами этого захотели.

Положив локти на стол, он подался вперед и ткнул указательным пальцем себе в лицо.

— Сам захотел? Вот этого?

Выражение ее лица осталось невозмутимым.

— Нет. Разве я про ваши увечья? Я про то, что жить отшельником вы решили сами. Это был ваш выбор.

Ему не нужно было вставать и смотреться в зеркало, висевшее над камином в позолоченной раме, чтобы понять: слово «значительные», применительно к его лицу, это еще мягко сказано. Веко его правого глаза обвисло, а вся правая половина лица представляла собой сплошное месиво шрамов. С той же стороны у него не хватало маленького кусочка ноздри, и ему приходилось не стричься, чтобы взлохмаченными волосами скрывать шрам, оставшийся на месте его правого уха. Однако никакой стрижкой было не скрыть тот факт, что его правая рука ниже локтя отсутствовала. А правая нога, тоже поврежденная взрывом, приговорила его к небольшой, но пожизненной хромоте. Когда-то красивый молодой человек превратился в монстра. В чудовище.

— Вы забыли, что произошло, когда я вернулся.

— Может быть, — сказала она, приподнимая фольгу и наклоняясь поближе к покрытым шоколадной глазурью брауни. — М-м-м…

— Вы не видели их лица, — отрывисто произнес он. — Мои друзья, люди, которых я знал всю свою жизнь, которые знали моих родителей и приглядывали за мной после их смерти… они не могли смотреть на меня. Они ахали и с отвращением отворачивались.

Все его надежды на воссоединение с обществом рассыпались в прах за пару недель. Люди повернулись к нему спиной, и Ашер, сломавшись, решил поступить по отношению к ним точно так же.

— Хм. Да, я слышала. — Она вытащила один брауни и, попробовав его, одобрительно выдохнула. — О-ох…

— Никто из них не пришел меня навестить. Им было удобнее сделать вид, что я умер, и я пошел им навстречу. Тоже притворился, что меня нет. Поэтому я хочу одного: чтобы меня оставили в покое.

Откусив еще кусочек, мисс Поттс подняла взгляд на Ашера.

— Дорогой, вы что-то сказали?

Он ударил ладонью по столу с такой силой, что стоящая напротив нее тарелка со звоном подпрыгнула.

— Не смейте надо мной насмехаться!

Мисс Поттс и бровью не повела.

— И не думала. Просто отвлеклась на вкуснейшие брауни Саванны Кармайкл.

Он наставил на нее палец.

— Вы пытаетесь меня спровоцировать.

— Даже и не мечтаю, — сказала она, продолжая лакомиться брауни.

— Вы хотите, чтобы я позвонил ей, да? Чтобы разрешил прийти и под прикрытием интервью поглазеть на урода? Может пусть еще и камеру принесет?

— Если желаете.

Ноздри Ашера раздулись, и он сложил здоровую руку в кулак.

— Но сперва лучше бы состричь эти ваши лохмы. Так оно попрезентабельней будет, а?

— Нет, — отрезал он. — Я едва похож на человека. И не гожусь на то, чтобы воссоединиться с человеческим родом. — Они меня и не примут.

Терпение мисс Поттс лопнуло. Она отложила брауни на тарелку и вперилась своими небесно-голубыми глазами в карие, разъяренные глаза Ашера.

— Ашер Шерман Ли! Да вы больше человек, чем все они вместе взятые. Как и Саванна. Ей сейчас туго. Уж могли бы протянуть девушке руку помощи. Или вам каждый день предлагают сыграть героя?

Он стиснул зубы от такой прямоты, а мисс Поттс неожиданно подтолкнула тарелку, и та, скользнув по столу, остановилась напротив него.

— Ашер, вы хотите, чтобы ваша жизнь стала другой? Так измените ее.

Он сердито взглянул на нее.

— О, по-вашему все так просто, да?

— Только не раздумывайте слишком долго. Она девушка упорная. Не поможете вы — так она найдет кого-то другого, тут уж не сомневайтесь.

Она встала, вытерла уголки рта подушечкой большого пальца и вышла из комнаты.

Не меньше часа Ашер кипел гневом, то и дело отвлекаясь на шоколадное лакомство мисс Неудачливой Журналистки и на воспоминания о ее прекрасных карих глазах. Они округлились, когда перехватили его взгляд. И Ашер, не удержавшись, представил, как они распахиваются, но не от удивления, а от страсти, когда он…

Нет. Не смей думать о ней в таком духе. Не терзай себя. Это невозможно.

С чувством вины — он ведь не согласился на интервью, но как устоять перед домашней выпечкой, так похожей на мамину? — Ашер съел один из ее брауни. Один превратился во второй, второй в третий, после чего он, по-прежнему ощущая себя несчастным, встал на беговую дорожку. С хромой ногой было не набрать высокую скорость и темп, но упражнения, как правило, помогали ему сбросить напряжение и успокоить вызванный собственным бессилием гнев.

Но сегодня этого не произошло. Сегодня он хотел сорваться на бег, но не мог, и это его убивало. Он мечтал о девушке — такой, как Саванна Кармайкл, — изнывал от желания иметь семью и друзей, но у него никого не было. Всеми фибрами своей сломленной души он хотел снова стать нормальным человеком. Но этой мечте не сбыться. Никогда.

Он жил в изоляции, почти полностью лишенный людского общества, не по собственной прихоти, а потому что так сложилась жизнь. Верно? Верно. И никакие увещевания мисс Поттс этого не изменят.

С болью в ноге он сошел с беговой дорожки, дохромал до стола и опустился на жесткое кресло. По его лицу катились капельки пота, спутанные волосы взмокли от тренировки. Он взглянул на телефон, потом на визитку Саванны и снова на телефон.

Из всего, что наговорила сегодня мисс Поттс, больше всего Ашера ужалил ее вопрос о том, хочет ли он, чтобы его жизнь стала другой. Проклятье, еще бы. Но он не представлял, что и каким образом изменится от интервью с Саванной Кармайкл. Такая красавица никогда не увидит в нем нечто большее, чем сюжет. И все же… почему бы не помочь ей? Он не ощущал себя нужным уже очень, очень давно, так что можно прислушаться к совету мисс Поттс и прийти к ней на помощь. И, быть может, взамен она напомнит ему, каково это — вновь оказаться в компании хорошего человека.

— К черту. — Он взял телефон и набрал указанный на визитке номер. — Надеюсь, вы счастливы, — буркнул он в потолок, за которым мисс Поттс наглаживала и складывала белье со своим любимым ситкомом на фоне.

— Да? Это Саванна Кар…

— Это Ашер Ли. — Он поморщился от того, с какой резкостью перебил ее, но, черт побери, он больше десяти лет не звонил девушке.

— Мистер Ли! — От тепла в ее голосе его сердце забилось быстрее, и он поежился. — Какой сюрприз!

— Вы испекли вкусные брауни. — Зажав телефон между щекой и плечом, он хлопнул себя по лбу. Вы испекли вкусные брауни? Блестяще, Ашер!

— Что ж… Рецепт мне подсказала сестра. Я обязательно передам ей, что вам понравилось.

Повисло неловкое молчание, и он понял, что она ждет, когда же он объяснит причину своего звонка. Он откашлялся и сглотнул.

— Вы хотите взять у меня интервью?

— Да! Да, мне поручили сделать к Четвертому июля большой материал, и я подумала, что ничего лучше истории местного героя…

Ашер фыркнул, и она осеклась. Он снова поморщился. Местный герой? Местному герою машут флагами, он марширует на парадах, а не живет обезображенным в горьком затворничестве.

— У меня есть условия.

— Говорите, — ответила она таким ровным и профессиональным голосом, что он задумался: неужели она нисколько не нервничает?

— Никаких фотографий.

— Принято.

— Встречаемся у меня дома.

— Принято.

Ашер сделал глубокий вдох. Он не знал, как она отреагирует на его последнее условие, но если встрече с Саванной Кармайкл суждено стать его первым шагом на пути к возвращению в люди, то ему необходимо увидеться с нею больше, чем один раз.

— И мы разобьем интервью на несколько частей.

— Хм, — сказала она. — Хорошо.

— Приходить будете по понедельникам, средам и пятницам. В четыре часа дня. В течение месяца.

Она колебалась с ответом. Раздумывала, как половчее увильнуть от стольких встреч с отшельником Ли, загадочным чудовищем Дэнверса?

— А нам будет, чем занять такой большой объем времени? — спросила она. — По моим подсчетам хватит часов двенадцати.

— Вам нужна полная история о том, как я стал городским фриком, или нет? — выпалил он, запаниковав.

— Мистер Ли, я… я оскорбила вас. Я вовсе не собиралась… То есть, прошу прощения, что…

— Не оскорбили. Так мы договорились?

— Да, — ответила она тихо и уверенно.

Он прикрыл глаза, его плечи расслабились, а сердце, которое и так лихорадочно билось о ребра, застучало еще чаще. Завтра.

— Хорошо, — проговорил он.

— Хорошо.

— Мисс Кармайкл?

— Да, мистер Ли?

— Я… Я провел в одиночестве много лет. И с манерами у меня беда.

— Что ж, — сказала она, и он, расслышав в ее теплой интонации веселую нотку, представил, как приподнимаются уголки ее нежных розовых губ, — тогда вы будете в хорошей компании.

Его рот непривычно дернулся — в попытке улыбнуться, осознал Ашер. Прошли недели, если не месяцы, с тех пор, как он улыбался в ответ на чьи-то слова. Это открытие настолько поразило его, что улыбка сразу исчезла.

— Увидимся завтра, — проговорил он.

— В четыре часа, — сказала она, а потом отключилась.

Положив телефон на стол, Ашер ошарашено уставился на него и простоял так целую минуту, прежде чем упасть в стоящее у стола кресло.

О черт.