Красная Рука, Черная Простыня, Зеленые Пальцы

Письма, пришедшие в «Пионерскую зорьку»

«Дорогая «Пионерская зорька»! Ты спрашиваешь, прилетал ли кто к нам в лагерь и душил ли кого-нибудь. Я должен тебя огорчить – к нам в лагерь никто не прилетал и никого не душил. К нам только приезжал писатель Ляпин, и нам сказали: «Кто будет себя плохо вести, останется на встречу с писателем». Твой постоянный друг Андрей Качев. Немного о себе. Я учусь в седьмом классе. До свидания».

«Дорогая редакция, ты спрашиваешь, была ли у нас Красная Рука. Да, была и не одна. Мы были в пионерском лагере под Вышним Волочком, около кладбища. Мы ночью спали, а один мальчик как закричит. И мы увидели, что над ним летает Красная Рука. Она светилась. Мы все тоже закричали. Рука подлетела к форточке и убежала. С ней был маленький ручонок. На другой день мы позвали спать в палату вожатого, и Рука больше не прилетала. Твой постоянный слушатель Саша Шпеер. Город Торжок. А еще над нашим городом видели летающий Желтый Глаз».

«Здравствуй, «Пионерская зорька»! Я живу хорошо. Ты спрашиваешь, не прилетала ли к нам Красная Рука. Я про нее ничего не знаю. Лучше я тебе расскажу про Красное Пятно. У нас в городе одна семья получила новую квартиру. А там было красное пятно на стене. Его не успели замазать. И вот утром девочка видит, что мама ее умерла. А пятно стало еще ярче. На другой день ночью девочка спит и чувствует, что ей очень страшно. И вдруг она видит, что из красного пятна высовывается рука и тянется к ней. Девочка испугалась, написала записку и умерла. Потом пришла милиция и ничего не нашла. Один милиционер выстрелил в красное пятно, и оно пропало. А потом милиционер пришел домой и видит, что у него над кроватью на стене появилось красное пятно. Он ночью спит и чувствует, что кто-то хочет его задушить. Он стал стрелять. Прибежали соседи. Видят: милиционер лежит задушенный и никакого пятна нет».

Практикант Рахманин подумал в этом месте: «Ничего себе, вот и милиционер доигрался. Кстати, а нам на практике положено выдавать пистолеты? Мы ведь тоже милиция».

Он стал читать дальше:

«Так что, дорогая редакция, присылай к нам корреспондента. У нас весь город об этом знает. Вы всё запишете на магнитофон, и это будет интересно всем ребятам. Я – Леша Яковлев из г. Покровска».

Следующее письмо было про Красное Печенье.

«Дорогая «Пионерская зорька», мы хотим рассказать тебе про Красное Печенье. Нам очень страшно про это рассказывать, но сейчас день, и мы в это не очень-то верим.

У одних девочек была мама, а папы не было. И к маме часто приходили гости. Они с мамой веселились всю ночь и уходили. А дети ничего этого не помнили, потому что им вечером мама давала Красное Печенье, и они все забывали. И еще у них было пианино красное.

Однажды они играли на пианино, нажали кнопочку, пианино отъехало, и открылся ход. Дети туда спустились, там был подвал со светом, и там сидели дядьки без голов и Красное Печенье делали из их мозгов. И тогда все забывалось. Дети позвали милицию, и она всех арестовала.

Дорогая «Пионерская зорька», расскажите об этом по радио, чтобы ребята не боялись. Мы не знаем, в каком городе это было. Пожалуйста, не называйте наши фамилии по радио: Муравьев Алик, Сердюкова Оля, Маслова Валя и Глазырина Катя».

Было и такое письмо:

«Дорогая редакция!

Исполни для нас нашу любимую песню «У московских студентов горячая кровь». Группа вампиров».

И такое:

«Зачем вы морочите голову нашим детям и только пугаете их? В наш век и так хватает ужасов, всяких нитратов и радиации. А напоследок я скажу, только не для детей, а передайте это ученым. Что у нас в городе очень часто видели голову Зеленого Козла. Она заглядывала в окна. Она размером с корыто. Но некоторые утверждают, что это не голова Зеленого Козла, а летающий Зеленый Череп. Если ученые заинтересуются, я укажу людей, которые точно это видение видели.

Уполномоченный райкома на пенсии Куценков Андрей Андреевич. Город Лихославль».

В последнем письме рассказывалась история о Стеклянной Кукле, которая водила девочку – свою хозяйку в подземный город и грозилась девочку убить. Но письмо было написано таким дурным и кривым почерком, что, кроме отдельных слов и полупредложений, выудить оттуда ничего было нельзя.

«Продавцы сказ… что это образец… Девоч… несколько дней просила… Куклу… принесли… Она вышла из шкафа… Большая… (Целых три корявые и непонятные строки.) Запасные части из де… (То ли запасные части из дерева, то ли из детей?) Девочка испугалась… умерла к…ла не разбилась… Исчезла».

По штампу Рахманин понял, что письмо из Калининской области.

Со всеми этими письмами Рахманин пришел к капитану Матвеенко.

– Вот посмотрите. Кажется, все проясняется.

Капитан прочитал письма, что-то в них подчеркивая карандашом, и сказал:

– Боюсь, наоборот, кажется, все затуманивается. Что ты хотел бы предпринять?

– Командируйте меня в Покровск.

– А что мне написать в командировке? – спросил Матвеенко. – «Командируется для задержания Красной Руки»?

– А почему бы и нет?

– Потому что меня и так за ненормального держат, – сказал капитан. – Меня только высокий процент раскрываемости и спасает. Не хватало мне теперь дело против Красной Руки возбудить… По подозрению в убийстве. Ладно. Мы по-другому сделаем. Там комиссионный магазин есть. Вот мы и пошлем тебя посмотреть, не проходил ли по их бумагам серебряный самовар из имения Апраксиных. Мы его уже полгода разыскиваем. Понял?

– Уразумел.

– Вот и поезжай.