Краткая история Индии

1. Потерянные цивилизации

В 1856 году рабочий по имени Уильям Брантон, трудясь на железной дороге из Мултана в Лахор, обнаружил при устройстве насыпи превосходный материал для путевого балласта. Вблизи деревушки Хараппа он нашел тысячи одинаковых кирпичей из обожженной глины, скрытых в череде холмов, которые местные жители раскапывали, чтобы добыть строительный материал для своих домов. Об этом случайно узнал Александр Каннингем (1814–1893), основатель Индийского археологического надзора, и в 1873 году проинспектировал внушительные цепи руин длиной почти в километр вдоль берегов реки Рави. Он пришел к выводу, что это развалины греческого поселения, оставшегося после армии Александра Македонского в IV веке до н. э. Поскольку значительный объем кирпичной кладки уже оказался выбран, Каннингем заключил, что сохранять ее не имеет смысла, и все наиболее важные открытия оставил археологам будущего.

Но среди предметов, которые Каннингем все-таки собрал, оказалась маленькая – не больше почтовой марки – печать из черного стеатита. На ней изображался бык и шесть букв над ним. Поскольку у быка не было горба, а символы не походили на буквы ни одного из известных языков Индии, ученый решил, что печать происходит из других краев. Постепенно находились и другие печати с изображениями таких животных, как слоны, буйволы, носороги, и таинственными буквами.

Несколько таких печатей оказались в Британском музее, и одна из них, изображающая корову с рогом, как у единорога, описана в книге Нила Макгрегора «История мира в 100 предметах» (A History of the World in 100 Objects), вышедшей в 2010 году. Как отмечает бывший директор музея, из-за этого крошечного предмета пришлось переписать мировую историю, а индийскую цивилизацию – признать на тысячи лет старше, чем кто-либо мог подумать.

Только сэр Джо Маршалл (1876–1958) разгадал значение этих печатей. В 1920-х годах он организовал дальнейшие раскопки возле Хараппы, а также в месте, которое стало известно под названием Мохенджо-Даро («Холм мертвецов»), на сотни километров южнее, в бывшей Британской Индии, ныне пакистанской провинции Синдх. Маршалл сразу понял, что между двумя этими объектами существует связь. В обоих местах встречались многочисленные искусственные насыпи, укрывающие руины некогда процветавших городов. Когда десятки подобных мест, от реки Джамна на востоке до современного Афганистана на западе, явились свету благодаря раскопкам, стало понятно, что между 3300 и 1300 годами до н. э. эти места служили обителью масштабнейшей по площади цивилизации в мире.

Первоначально считалось, что жи вотное, изображенное на этой печати, – единорог, но теперь полагают, что это бык. Печати хараппской цивилизации содержат древнейшие образцы южно-азиатской письменности. Расшифровать их еще предстоит

До открытий Маршалла не существовало материальных свидетельств о какой-либо индийской цивилизации до эпохи Александра Македонского (356–323 до н. э.), захватническая армия которого дошла до берегов Инда в 326 году до н. э. Почти все археологические находки этого времени относились к буддистскому периоду, с многочисленными следами греческого влияния.

Карта, отображающая границы развитой хараппской цивилизации, также известной как цивилизация долины Инда. Первое название было дано по первому месту ее открытия и сейчас считается предпочтительным, поскольку эта цивилизация простиралась за пределы долины Инда

По мере того как Маршалл продолжал раскопки, его все больше поражала уникальность находок. Начать с того, что пресловутые кирпичи на всех объектах оказались поразительно идентичными. Поселения были спланированы сходным образом, дороги имели заданную ширину в зависимости от их значения. Непременно присутствовали общественные здания, которые оказались банями, и сложная система канализации – триумф городской планировки задолго до того, как в истории древнего мира стало известно о чем-то подобном. В истории Индии такие удобства воспроизвели только в Джайпуре в начале XVIII века, когда правил махараджа Джай Сингх I. Даже меры и веса в торговле были превосходно унифицированы.

Глиняные и бронзовые игрушки и статуэтки, драгоценные украшения, кухонная утварь, примитивные сельскохозяйственные инструменты, черепки расписной керамики, свистульки в виде птичек и даже терракотовые мышеловки находили в десятках мест. И те самые печати – их отыскали почти пять тысяч! На некоторых изображались антропоморфные фигуры, на других – животные, в том числе и загадочный единорогоподобный бык, такой же, как в Британском музее. Нечасто удается археологам, как это было у Шлимана в Тиринфе и Микенах и у Стейна в пустынях Туркестана, явить миру свидетельства давно забытой цивилизации. Однако тогда возникло ощущение, что в долине Инда произошло именно такое открытие. В сентябре 1924 года Маршалл торжественно объявил о нем.

Теперь нам известно, что расцвет этой культуры пришелся на 2500 год до н. э., примерно в то время, когда была завершена пирамида Хеопса, и примерно за сто лет до того, как на полях Уилтшира возник Стоунхендж. Хараппская цивилизация занимала площадь более миллиона квадратных километров – больше, чем площадь цивилизаций Египта и Междуречья, вместе взятых. Но наши знания об этой цивилизации скудны, в отличие от знаний об ее более знаменитых современницах. И не нашелся Розеттский камень [5], который помог бы взломать код этих вездесущих пометок на печатях.

За последние полторы сотни лет тщетными оказались попытки распознать эту письменность, привязывая ее к алфавитам таких непохожих языков, как брахми (предок большинства современных языков и алфавитов Южной Азии), шумерский, египетский, старославянский и даже ронгоронго с острова Пасхи. Краткость большинства надписей (меньше чем каждый сотый объект содержит «слово», количество знаков в котором превышает десять) наводит некоторых археологов и лингвистов на мысли, будто на печатях вообще не надписи, а некие знаки принадлежности, этакая примитивная форма штрихкода.

Если считать это письменностью, то хараппскую цивилизацию можно воспринимать как самое крупное грамотное общество древнего мира, и, скорее всего, самое развитое. Вплоть до эпохи правления императора Ашоки в III веке до н. э. не встречается никаких упоминаний о распространении письменности на Индийском субконтиненте. Пока археологи не наткнутся на сохранившуюся библиотеку или архив, тайна этой письменности, если это все-таки письменность, останется тайной.

В попытках установить хронологию хараппской цивилизации археологи не слишком много узнали о том, как это общество управлялось и функционировало. Ни одна из построек не оказалась ни дворцом, ни местом для богослужения. Укрепления стали появляться только в самой последней фазе развития этой цивилизации, а оружия почти не обнаружили. Отсутствие богатых захоронений наводит на мысли об уникальном для того исторического периода социальном равенстве. До сих пор не нашлось никаких следов правящего класса с царями или царицами.

Судя по тому, что печати находили в таких отдаленных регионах, как Ирак, Оман и Средняя Азия, ясно, что исследуемая цивилизация была могущественной торговой империей. В Междуречье продавали медь, золото, олово, слоновую кость и, возможно, хлопок, а закупали бронзу, серебро и драгоценные камни, такие как ляпис-лазурь. И все же после сотни лет раскопок остается много неясного в том, как образовалась такая преуспевающая и сложно устроенная цивилизация и по каким причинам она исчезла.

Четких свидетельств не нашлось, и вакуум от их отсутствия заполнился многочисленными теориями. Гонки за расшифровкой письменности привели к появлению множества фальшивок, в том числе к искажению изображения на печати, чтобы сделать его похожим на фигуру коня – животного, имевшего огромное значение в ведических обрядах. Большинство из этих фальшивок было сфабриковано, чтобы отобразить прямую преемственность современного индийского государства. За последние десятилетия индусские историки-националисты постарались вписать хараппскую цивилизацию в основы индуизма, который, по их мнению, зародился в III или IV тысячелетии до н. э. и, следовательно, представляет собой древнейшую религию в Южной Азии.

Если археологические открытия начала 1920-х годов стали водоразделом, отодвинувшим истоки индийской цивилизации на несколько тысяч лет назад, то 2010-е годы запомнятся удивительным прогрессом в понимании происхождения древнейших индийцев. Возможность проводить анализ ДНК по скелетным останкам позволила ученым создать карту путей миграции в Индии, определить первых земледельцев и даже датировать общественное расслоение, известное как кастовая система.

На основе таких археологических находок, как прибрежные мусорные отвалы в Эритрее, мы уверенно датируем миграцию из Африки современных людей, Homo sapiens, временем приблизительно 70 000 лет назад. Их путь проходил через Аравийский полуостров, через места, где сейчас находятся Ирак и Иран, и примерно 65 000 лет назад люди добрались до Индийского субконтинента. Там им повстречались группы тех, кого сейчас называют «архаичными людьми». Из ископаемых останков найдены только череп на берегах Нармады, датированный периодом 250 000 лет назад. По нему мы не можем определить, что это были за люди. Орудия палеолита, найденные в южной Индии, отодвигают время обитания этих древнейших обитателей Индии на полтора миллиона лет назад, что делает их одной из самых древних человеческих популяций за пределами Африки. Когда современные люди заселили наиболее плодородные области субконтинента, численность их населения стала быстро расти, пока Индия не сделалась эпицентром мирового прироста населения в период приблизительно от 45 000 до 20 000 лет назад.

Данные ДНК указывают на вторую волну миграции людей, которая направилась на восток от южной и центральной частей региона Загрос (современный Иран) около 8000 года до н. э. Остатки того, что предшествовало хараппской цивилизации, можно найти в деревне, столь отдаленной и отсталой, что даже жители округи не знают об ее существовании. Мехргарх расположен в Белуджистане – провинции Пакистана, населенной мятежными племенами области на западном краю Индийского субконтинента. Археологи, которые раскапывали этот объект в конце 1970-х годов, обнаружили там древнейшую земледельческую культуру за пределами Плодородного полумесяца. Возделывались такие культуры, как ячмень, выращивались животные, в том числе рогатый скот, в котором преобладали зебу и, возможно, одомашненные козы. В постройках насчитывалось от четырех до десяти помещений, самые вместительные, вероятно, предназначались для хранения зерна. В захоронениях присутствовали украшения, изготовленные из ракушек, лазурита и других полудрагоценных камней. Археологи нашли древнейшие в мире образцы материала, сотканного из хлопка.

Со временем, где-то между 2600 и 2000 годами до н. э., поселение было заброшено ради более крупного города, построенного неподалеку. Мехргарх стал центром нововведений не только в земледелии, но и в гончарном ремесле, в изготовлении каменных инструментов, в использовании меди. Переворот в сельском хозяйстве, совершенный там, послужил основой для хараппской цивилизации.

Историки делят хараппскую цивилизацию на три периода. Ранний хараппский период, датируемый от 3300 до 2600 года до н. э., – протогородской. Керамика лепится на гончарном круге, выращиваются ячмень и овощи, приручены овцы, козы, буйволы, олени и свиньи. Эта цивилизация имеет широкий ареал – находки этого периода сделаны на большом пространстве, до самой Индо-Гангской равнины на западе и до Качского Ранна на юге, в современном штате Гуджарат. Однако очень многого об этом периоде мы еще не знаем. На таких объектах, как Мохенджо-Даро, культурный слой уходит на многие метры вглубь от уровня, разработанного на сегодня, но, учитывая все предосторожности, какие принимаются для сохранения находок, может потребоваться много лет, прежде чем сформируется более точная картина этого периода.

Фаза развитой хараппской цивилизации датируется 2600–1900 годами до н. э. Она характеризуется пиком урбанизации, хотя деревень по-прежнему насчитывается больше, чем городов. Расположение убежищ, зернохранилищ, общественных и частных зданий в разных поселениях различается, но все поселения, от мала до велика, в равной степени распланированы. Оросительная система достаточно обустроена, чтобы успешно выращивать урожай. При возделывании полей используется плуг. Костные останки собак говорят о том, что они были домашними. Население в этот период оценивается в диапазоне от 400 тысяч до миллиона человек.

В то же время нет никаких признаков больших царских гробниц, дворцов или храмов, постоянной армии или рабов, и это не стыкуется с представлением о централизованной империи – форме государственного управления, которая могла в то время существовать. Единообразие от деревни к деревне в таких отраслях, как керамика или изготовление кирпича, наводит на мысли о мастеровых династиях или гильдиях и о хорошо развитой системе внутренней торговли. Символы на найденных печатях, относящихся к развитой фазе цивилизации, становятся стандартизированными. Большой популярностью пользовались азартные игры, о чем свидетельствуют десятки терракотовых игральных кубиков, найденные в Мохенджо-Даро и на других объектах. Для производства одежды выращивали хлопок и, возможно, торговали им с Западной Азией.

Хотя ни одно строение не смогли с уверенностью идентифицировать как храм, какая-то религиозная идеология существовала почти наверняка – слишком многочисленны связи между тем, что известно о хараппской системе верований и индуизмом, чтобы проигнорировать их. И тут и там встречаются изображения тех, кого можно считать божествами в ветвях дерева бодхи и верующих, преклоненных перед ними. (Дерево бодхи считается священным в индуизме и в буддизме.) Омовение, важная составляющая хараппской цивилизации, – одно из ключевых индуистских ритуалов. Также напоминают об индуистских ритуалах и предметы, оказавшиеся огненными жертвенниками, и следы принесения в жертву животных, и использование символа свастики.

Представление о владыке зверей как о прототипе Шивы охотно поддержал Джавахарлал Неру, а за ним и индусские историки-националисты

Но самое веское доказательство этой связи – печать с изображением фигуры, сидящей в йогической позе, в рогатом головном уборе, окруженной тигром, слоном, буйволом и носорогом. Фигуру на печати дюймового размера назвали Пашупати, то есть «владыка зверей». Маршалл описал его как «прототип Шивы», главного божества индуистского пантеона, бога разрушения и созидания.

Но, как отмечает американский индолог Венди Донигер, привязка к Шиве – лишь одно из более чем дюжины объяснений этой фигуры, «навеянное или продиктованное определенными историческими обстоятельствами или задачами толкователя». Подобным же образом глиняные статуэтки полногрудой женщины могут быть прототипами индуистских богинь или просто выражением восхищения перед женскими телами. Нам известно, что кочевые племена из Центральной Азии опирались на уже существующую систему верований. И если эти предполагаемые прототипы богов не свидетельствуют о целостных религиозных системах, то они открывают манящую возможность того, что хараппская цивилизация была первым в мире светским государством, на четыре тысячи лет предвосхитив европейскую эпоху Просвещения.

Что же привело хараппскую цивилизацию к упадку и к полному исчезновению в 1300 году до н. э. – по-прежнему тема для обсуждения. Более поздние религиозные тексты предполагают, что города были опустошены нашествием воинственных пастухов, которые управляли колесницами, запряженными лошадьми. Сэр Мортимер Уилер, генеральный директор Индийского археологического надзора (1944–1948), был сторонником этой теории, заявив знаменитое: «По косвенным признакам, во всем виноват Индра!», имея в виду арийского бога войны.

Но археологические данные эту теорию не подтверждают. Данные археологии не показывают признаков нападения ни на один из крупных городов. Выдвигались версии про потоп, вызванный тектоническими сдвигами и поднявший уровень земли. Среди других причин исчезновения хараппской культуры называются изменение русла рек, исчезновение лесов, засаливание и болезни, принесенные новой волной переселенцев. Крупномасштабное исследование, опубликованное группой ученых из океанографического института Вудс-Хола в 2012 году, рассматривает в качестве главного подозреваемого продолжительную засуху, осушившую реки или сделавшую их сезонными. В этой теории есть доля истины: в 2018 году ученые классифицировали новый ярус геологической эпохи – мегхалайский, который начался около 2200 года до н. э. с продолжительной засухи, положившей конец цивилизации не только в Индии, но и в Египте, Междуречье и Китае.

Если наша неспособность расшифровать хараппские надписи лишает нас сюжетов, исторических персонажей и внятной хронологии событий, произошедших ранее 1300 года до н. э., то события последующих полутора тысяч лет неясны по другим причинам. Переселенцы следующей волны были скотоводами и оставили после себя мало археологического материала, если не считать орудий труда, оружия и фрагментов керамики. Однако скудность археологических находок с лихвой покрывается огромным массивом изящной сакральной поэзии, известным как Веды.

Составленные на санскрите, первоначально устно передававшиеся между священниками, известными как брахманы, Веды составляют основу индуизма. Мантры, которые читаются с утра, чтобы пробудить богов ото сна, и молитвы над телом умершего, которые возносятся перед погребальным огнем, прошли неизменными сквозь века. Они передавались столь точно, что когда Веды запечатлели в письменной форме, то версия из Кашмира на севере оказалась почти идентичной версии из Тамилнада на южной оконечности субконтинента. С XVI века их изучают европейцы, но до конца XVIII века авторство этих песнопений оставалось загадкой. И скорее лингвисты, а не археологи вложили недостающие фрагменты в мозаику истории Древней Индии.

Уильям Джонс был эрудитом. В возрасте 24 лет в 1770 году он издал первую книгу, перевод с персидского на французский истории персидского правителя Надир-шаха. Потом появилась «Грамматика персидского языка», которая на долгие десятилетия стала стандартной. Даже до того, как сойти с корабля на Чандпал-Гхат, берег реки Хугли в Калькутте, в сентябре 1783 года, Джонс заявлял, что знает Индию лучше, чем кто-либо из европейцев когда-либо знал ее. А затем он основал Азиатское общество.

В Индию Джонс приехал, чтобы занять должность судьи в верховном суде Бенгалии, куда он получил назначение. Он считал, что судьи, чтобы вершить дела справедливо, должны знать индуистские законы, а для этого им требуется понимать тексты на санскрите. И первой его трудностью стал поиск учителя. Представители высшей касты брахманов, к которым он обращался, отказывались учить священному языку чужеземца. Но, к счастью для нас, ему удалось найти сведущего в санскрите доктора, который согласился взять его в ученики. Осваивая грамматику, Джонс отметил поразительное сходство между санскритом и основными европейскими языками. Он изложил свои находки в статье: «Об орфографии азиатских слов» (On the orthography of Asiatik words), которую напечатали в первом томе Asiatik Researches. В этой работе Джонс выделил индоевропейскую семью языков. Исследователь санскрита Томас Траутманн назвал эту статью «главным вкладом в проект поиска того места, которое должна занять Индия».

Джонс продолжил исследовать сходство между индуистскими и европейскими богами, и это привело его к заключению, что существует не только семья языков, но и семья религий. Римский бог Янус становится слоноглавым Ганешей, Юпитер соответствует Индре. Дионисийский Кришна приравнивается к Аполлону. Сатурн, Ной и Ману – персонажи одного и того же мифа о сотворении мира. Для Джонса индуизм выглядел живым представлением о древнем язычестве Греции и Рима.

Джонс полагал, что единственным объяснением этих удивительных языковых и религиозных совпадений было переселение: народы, говорящие на индоевропейских языках, когда-то делили общее пространство в необъятных степях, начинавшихся от Польши и уходящих за Урал. Историки проследили древнейшее использование этого индоевропейского языка до Северной Сирии. Мирный договор, заключенный приблизительно в 1380 году до н. э. между государством Митанни и царем хеттов, содержал призвание богов в свидетели. По крайней мере, четыре из их имен: Урувана, Мира, Индар и Насатьи – соответствуют индуистским Варуне, Митре, Индре и Насатьям. Из текста этого договора ясно, что, хотя народ Митанни говорил на местном, хурритском, языке, их правители носили индоарийские имена и призывали индоарийских богов.

Эти кочевники-скотоводы, которые оставили свои степи, называли себя «арья». Это название использовали древние персы, от него произошло слово «Иран». Арии, осевшие в Индии, приручили лошадей и использовали легкие колесницы, вмещавшие трех человек. Они выращивали скот, отливали из бронзы орудия труда и войны и, подобно их хараппским противникам, увлекались азартными играми.

Ведические тексты рассказывают о внезапном вторжении, которое опустошило хараппскую цивилизацию. Тучами запряженных конями боевых колесниц, ведомые такими богами-воителями, как Индра (описанный как Марс, Зевс или Тор арийского пантеона), арии разрушили остатки хараппской цивилизации и подчинили племена даса – потомков первой волны переселения в Индию 60 000 лет назад.

Теория вторжения пустила корни в период британского правления, когда ученые рассматривали ее как удобный способ оправдать британское завоевание Индии. По поводу этой теории есть две проблемы: нет никаких археологических свидетельств, подтверждающих гипотезу о вторжении, и эта гипотеза никак не объясняет промежуток в два столетия между упадком хараппской цивилизации и появлением ариев.

Теперь анализы ДНК из древних захоронений подтверждают то, что давно уже подозревали археологи: произошло не одно арийское вторжение, а скорее несколько миграционных волн, которые взаимодействовали с различными культурами, существовавшими в Индии, внося разные туземные реалии в арийскую почву.

Пожалуй, наиболее значимая книга, в которой разбирается данный вопрос, это «Древние индийцы. История наших предков и откуда мы пришли» (2018) Тони Джозефа (Early Indians: The Story of Our Ancestors and Where We Came From). Всеобъемлющая оценка последних исследований ДНК привела его к заключению, что «сегодняшние индийцы получили свои гены от нескольких вторжений в Индию. Нет такого явления, как чистая, существующая с незапамятных времен группа, раса или каста». Индусские историки-националисты считают это ересью. Джозеф поясняет:

Поскольку имеется недостаток исторических источников, даже анализ ДНК не может стать аргументом для тех, кому претит мысль, что ведической цивилизации предшествовала хараппская. Трудно сказать, когда закончится этот спор. Массив литературы, созданной в период между 1100 и 600 годами до н. э., огромен, но оставляет место для интерпретации. Здесь, как и почти везде в истории древней Индии, мало что можно сказать наверняка.

Из четырех Вед самая древняя и самая важная – Ригведа. Историки пришли к единому мнению, что составлена она около 1100 года до н. э. или, может быть, столетием раньше. В нее входят 1028 гимнов, посвященных богам, собраны они в десять книг, или мандал. Продолжительность гимнов различна, а собирались они несколько сотен лет. Не существует никаких свидетельств того, чтобы арии изготавливали идолов своих богов. Общение с божественным миром происходило при помощи мантр, а не статуй. Мантры пели во время жертвоприношений, сопровождавшихся употреблением сомы – галлюциногенного напитка. Нобелевский лауреат бенгалец Рабиндранат Тагор (1861–1941) описывал эти гимны как «поэтическое свидетельство коллективной реакции людей на чудо и благоговения перед бытием».

Самаведа («учение о песнях») содержит стансы, большей частью взятые из Ригведы, предназначенные для пения. Яджурведу составляют поэмы в прозе или мантры для проведения обрядов. Четвертая Веда – Атхарваведа – связана с церемониями, суевериями и заклинаниями обитателей доарийской Индии. Некоторые из них восходят к автохтонному населению Индии времен каменного века. Другие принадлежали даса, племенам, прибывшим во время переселения из Африки. Основная часть из них предназначена для занятий магией и колдовством, для тех, кто верит, что чарами и заклинаниями люди могут достичь силы большей, чем у богов. Вместо того чтобы подавить эти верования, арии приняли их.

Брахманы как хранители Вед использовали эти знания, чтобы монополизировать проведение важнейших обрядов. Индра – бог войны и дождя – упоминается почти в четверти гимнов Ригведы, за ним следуют Агни (бог огня) и Сурья (бог солнца).

Топонимы, упомянутые в ведических текстах, раскрывают нам, что первые арийские переселенцы обосновались в местности, называемой Сапта-синдху, или Семиречье. Название «Синдху» обозначает реку Инд, еще пять были его притоками, а седьмая река, Сарасвати, с тех пор высохла. Ведическое общество основывалось на племенах и кланах, в текстах их упомянуто около тридцати. Описываются бесчисленные сражения, и отличить мифических врагов от реальных почти невозможно. И нигде это не показано так ясно, как в Битве десяти царей – своего рода древнеиндийской версии «Игры престолов». Эта битва состоялась на берегах реки Рави. Бились арийский царь Судас и смутно обозначенный союз десяти вождей, которые могли быть «падшими ариями» или дасами. Исход битвы решился не превосходством в силе оружия или тактике, а молитвами.

Как и всякое общество земледельцев, первые арии зависели от лошадей и коров. Пастбищные земли захватывались силой. Арии были известными скотокрадами – Карен Армстронг, историк, специалист по сравнительному религиоведению, даже сравнивает их с ковбоями американского Дикого Запада. Почитание коровы как священного животного – почти клише современной Индии, где в большинстве штатов запрещено употребление говядины в пищу, – в ведические времена соблюдалось не так строго. Хотя один стих из Ригведы и запрещает поедать говядину, другие разрешают это делать на свадебном пиру, при условии, что корова была забита гуманно, с соблюдением ритуала.

На ранней стадии ведической цивилизации общество основывалось на племенной структуре. На вершине социальной пирамиды находились военные вожди, которые в Ригведе называются раджами – словом, родственным латинскому rex (вождь, царь, король). Раджа не был абсолютным монархом. Во многих племенах правил совет, называемый сабха