Кремлевское дело

Глава 11

Пришло время разрушить лестницу. Теперь, когда побег по морю стал невозможен, она больше не могла нам служить.

Уничтожение такого археологического сокровища было шагом, на который я не хотел идти, но это был слишком опасный доступ к крепости. Мы могли слышать, как по прибрежной дороге и по тропе приближаются машины, но Джерому может прийти в голову идея отправить по ночам гребные лодки и отправить своих людей вверх по лестнице незаметно для нас. А нас было слишком мало, чтобы следить за всеми фронтами. Глаза Ноя потемнели, когда я сказал ему, что делать.

Я открыл последний ящик динамита, вынул две шашки и посмотрел на старого патриарха. «Мне тоже больно, Ной. Если мы выберемся отсюда живыми, я обещаю, что AX построит новую лестницу ».

Я поднял пулемет на третью ступеньку снизу, прострелил несколько отверстий в твердом сланце, поместил динамитные шашки в более мягкую, не окисленную часть, и зажег запал. Я снова бежал и был уже внутри стен, когда произошел взрыв. Лавина натурального камня с грохотом обрушилась на воду, и когда звук стих, утес снова превратился в крутой, неприступный склон.

Так что теперь осталось только две подъездные дороги, по которым надо было дежурить по ночам. доктор Флеминг выглядел неплохо, и я не сомневался, что нам удастся перевезти его на другой остров с Ноем. Остальная часть группы смогла присоединиться к людям Ноя в джунглях. Я пойду в город, найду Джерома и прикончу. Если бы военных обезглавили, все, вероятно, успокоилось бы, и Флеминга можно было бы восстановить в должности президента.

Я представил план Ною, и он не возражал. Мы договорились, что в ту ночь он будет охранять прибрежную дорогу, а я буду следить за тропой. Я обучил его, показал как взрывать мины и рассказал все о сроках. Потом я исчез в другом направлении. Пока у нас был динамит, ночью на нас никто не мог напасть.

Тара хотела помочь. «Мой отец послал меня помочь вам. Вы не забыли об этом? И тебе нужен отдых. Думаешь, я не могу взрывать, как Митзи, когда нужно?

Осветительные спички есть, да. Но как она справится с волнением? Но, по крайней мере, ее компания сделала бы мои часы более приятными. Кроме того, я не ожидал нападения ночью. Войска полковника понесли значительные потери, и я подозревал, что после потери его патрульного катера Джерому потребуется некоторое время, чтобы зализать свои раны.

Я сказал девушке, что подежурю первые часы, но она не хотела слышать об этом. Она подумала, что мне нужно расслабиться. Не имея в виду ничего особенного. Так что я потянулся и позволил сну одолеть меня.

Было уже средь бела дня, когда солнце в моих глазах разбудило меня. Я снова почувствовал себя человеком, за исключением шишки на голове, где меня ударил солдат. Тара сидела спиной к стволу дерева, бодрствующая, но сонная. У нее были темные круги под глазами. Я перевернулся к ней.

Ее голос звучал глухо. «Ник, я заболела, у меня болит живот. За последние несколько часов стало еще хуже ».

Мы находились под высокой аркой из деревьев, и сквозь листья просачивались полосы желтого солнечного света. Кожа Тары была зеленовато-желтой и блестела крошечными капельками пота. Перед ее глазами была серая дымка. Я взял ее на руки и побежал на холм к воротам. Я вошел и позвал Ноя. Я боялся, что он все еще будет настороже. В конце концов, он был единственным знахаром, чего бы это ни стоило.

Он вошел в крепость через несколько секунд после меня. Я осторожно положил Тару на пол, и Ной немедленно приступил к работе. Он пощупал железы на ее шее, схватил ее за запястье, открыл ей рот и осмотрел ее ладони. До того, как он их уронил, я увидел волдыри на кончиках пальцев.

Никогда еще старик так не торопился. Он прилетел в одну из комнат. Я побежал за ним, но, не дойдя до двери, он снова вышел с плетеной циновкой и тыквами. Он уронил циновку, ударил ее ногой и жестом попросил меня положить на него девочку. Я понял что он нужен свет и некогда зажечь факелы в одной из темных комнат.

Я положил Тару на циновку и снял с нее платье. Внезапно во дворе оказалась и Митзи, сначала заинтересованная, но затем обеспокоенная, когда она увидела бескровные губы девушки.

Ной держал половину тыквы в одной из своих больших рук. Он встряхнул содержимое, которое напоминало смесь воды и зеленого мыла.

«Назад». Его слова были резкими. Когда мы повиновались, он поднял голову Тары, открыл ей рот и вылил жидкость ей в горло. «Манчин», - сказал он размеренно. «Очень ядовитое дерево. Один укус его плода может вызвать внезапную болезненную смерть. Даже прикосновение к стволу может быть очень опасным. Вы только посмотрите на бедного ребенка ». Вдруг Тара потянулась. Ной снова поднял ее и снова вылил немного жидкости ей в горло. Пока она лежала, задыхаясь, я вспомнил, что уже знал о манцинелле. Это было довольно серьезно, как только что упомянул Ной.

Старику нужна была помощь. Он сказал: «Налейте немного жидкости ей на пальцы. Не трите!

Я это сделал. Он повернул ее, чтобы мы могли видеть ее спину. Она тоже была покрыта листьями. Я вылил жидкость ей на спину, когда ее тело сжалось в болезненных спазмах.

Я слышал, как старик вздохнул с облегчением. «Я думаю, что мы сделали это как раз вовремя», - сказал он. "Она поправится".

Через некоторое время судороги прекратились, и девочка лежала неподвижно. Теперь Ной поставил тыкву с мыльной смесью и взял другие тыквы. Он начал делать густую эмульсию из белого порошка и чего-то похожего на мед. Он перевернул девушку и налил ей. Затем он положил ее на бок.

'Теперь ваша очередь.' Он встал, расстегнул мою рубашку и вывернул ее наизнанку. Ткань была тоже ядовита. Он протер мои руки дезинфицирующим средством, проделал то же самое своими руками и улыбнулся. «Я должен был вас предупредить. Джунгли - обычно друг, иногда - враг. Возьмите другую сторону циновки; мы сейчас понесем ее в тени ».

Тара открыла глаза, когда мы отвели ее в одну из темных комнат и уложили на койку. Она была в сознании, но все еще была очень больна.

Это означало, что исхода из крепости не будет. Мы должны были нести Флеминга и Тару, но это не было возможно. Не по крутым горам. Не со всеми опасностями, которые нам угрожали. Надо подождать. Я сел рядом с блондинкой и внезапно понял, что беспокоился о ней больше, чем хотел признаться. Она мне понравилась, и теперь это стало для меня яснее, чем когда-либо. Если бы Ной не узнал яд сразу, она была бы уже мертва. Старик спас ее в самый последний момент, и за это он снова поднялся в моем уважении. Я почувствовал запах завтрака. Я не обращал внимания, пока Ной не позвал. Затем я подошел к остальным, которые уже обедали.

Меня ждал сюрприз. У нас были гости. Темнокожий молодой человек в набедренной повязке. Он принес новости, и, судя по выражению лица Ноя, это были не очень хорошие новости. - сказал мне Ной голосом, который отозвался эхом усталости, когда Митзи и Флеминг удрученно стояли рядом. В ту ночь племя не бездействовало. Они послали своих разведчиков.

Солдаты Кариба Джерома тоже не сидели сложа руки. Они проложили кордон от берега вдоль лагуны до пляжа, где стоял у причала третий патрульный катер. Нас окружили. С двумя больными мне даже не пришлось думать о пройти кордон. Я спросил парня, сможет ли он меня вывести, и ответ был кратким: нет. Он прибыл сюда до того, как окружение было завершено. Теперь он тоже не мог вернуться.

Значит, Тара не заметила передвижения войск. Если бы я не спал, я мог бы что-нибудь услышать. Или, может быть, они все-таки были слишком далеко. Я посмотрел на безмолвные фигуры вокруг меня, понял, насколько мы слабы, и внезапно я больше не был голоден.

Я поел. По крайней мере, это занимало меня. После обеда мы сидели молча. Мы ждали.

Я услышал звук первым, за долю секунды до того, как Ной повернулся ко мне лицом. Это был темный ленивый гул самолетов. Старик не спеша встал и сказал, словно приглашая нас к чаю: «Предлагаю укрыться в катакомбах. Мистер Картер, не возьмете ли вы с собой мисс Сойер?

Как однажды сказал мне Митзи, старик был полон сюрпризов. Так что под крепостью у него был подвал. Мне было интересно, как глубоко, и если бы он мог выдержать бомбы, и если бы мы не были похоронены там заживо. Митзи побледнела, и я знал, что она сейчас думает точно так же. Но снова у нас не было выбора.

Я пошел за Тарой. Я с облегчением заметил, что она уже могла обнять меня за шею. Когда я вывел ее на улицу, Ной приоткрыл дверь из толстого шифера, которую я раньше не видел.

Митзи и парень уже скрылись из виду. Флеминг просто прошел через отверстие на костылях. Я последовал за ним. Ной закрыл за собой толстую дверь, оставив нас в кромешной тьме.

Через секунду он зажег искру куском кремня и зажег свечу. У нас был свет. Ной протянул свечу парню, взял Флеминга на руки и пошел к темному входу в туннель, спустившись на несколько ступенек, маленькое пламя над головой парнишки манило нас.

Туннель был достаточно широким, чтобы пропустить нас, но высота оставляла желать лучшего. Высокому мужчине пришлось бы наклониться. Мне пришлось согнуть колени, и Митзи склонила голову, чтобы не удариться.

Это была долгая прогулка. В любом случае, над нами было достаточно скал, чтобы выдержать сильный удар. Когда мы достигли дна, мы оказались после крутого поворота в довольно большой комнате.

Мы сели на пол, и Ной погасил свечу. - Чтобы сберечь воздух, - сказал он. Прошло несколько минут. Самолеты могли бы уже давно над нами, но не было взрыва, который нарушил бы тишину. Ни звука. Мне это не понравилось. Чего они ждали?

Потом я подумал о другом. В спешке спасаясь от бомб, мы совершенно забыли, что нам может понадобиться дополнительный выход. В конце концов, вполне возможно, что воздушный налет заблокирует дверь в катакомбы. Было только одно средство, которое всегда гарантировало нам выход: динамит. И мы оставили это на вершине.

Митзи принесла автомат, и я нащупал его в темноте. Я поднялся по лестнице, вернулся наверх и толкнул тяжелую шиферную дверь примерно на три дюйма. Яркий дневной свет ослепил меня, но я уловил какое-то движение. Я оставался на месте, пока мои глаза не привыкли к свету. Появились четверо мужчин в русской форме. Конечно. Полковник хотел, чтобы Флеминг был взят живым, а не убитым бомбой. Тогда он мог быть уверен, что его не исключили навсегда.

У них были автоматы. Спустившись с парашютов, они разошлись. Двое вместе пошли в одну сторону, двое - в другую. Они ходили по комнатам и, очевидно, были удивлены, никого не обнаружив. Постепенно они стали работать быстрее. Никто из них не смотрел в мою сторону. Я толкнул дверь немного шире и прижался к стене, которая находилась в тени. Я совершил глупую ошибку. Если бы я подождал наверху, я бы легко перестрелял. Теперь мне пришлось подождать здесь и попытаться извлечь из этого максимум пользы.

Одному из них потребовалось много времени, чтобы просунуть голову в дверь, за которой я стоял. Все эти пустые комнаты сделали его небрежным, его пистолет был направлен вниз. Я отступил на несколько шагов. Когда он был внутри, я ударил прикладом автомата по его виску. Он упал и не двинулся с места. Я вернулся к двери.

Номер два вышел из комнаты ко мне спиной. Он был достаточно близок для стилета. Я почти никогда не промахиваюсь, но он обернулся. Острая как бритва сталь прошла мимо него, врезавшись в стену и с грохотом упав на землю перед его ногами. Он удивленно оглянулся и повернулся ко мне. Я уже скрылся за дверью. Он что-то крикнул остальным на отрывистом русском языке. Тут же пришел ответ. Они планировали войти с огнем. Это меня устраивало. Я спустился по лестнице в катакомбы. Как я и ожидал, они стреляли не низко, а прямо вперед, устремившись один за другим. Я разрезал их пополам очередью, прежде чем их собственный залп был заглушен, чтобы звук моего собственного оружия не встревожил четвертого десантника.

Я не слышал, как Митзи поднимается по лестнице позади меня из-за шума. Теперь ее голос раздался позади меня. 'Что творится?'

«У нас есть посетители. Четыре. У меня здесь лежат уже трое, один где то снаружи.

Я поднялся к двери, но четвертого человека не увидел. Я громко вскрикнул, но он остался в укрытии. Во дворе была мертвая тишина. Слишком тихо. Я понятия не имел, где он был, и он наверняка в меня бы выстрелил, если бы я высунул голову слишком далеко из дверного проема, Я рисковал быстро его потерять. Я не верил, что он позволит снова заманить себя сюда. Может, он был самым умным среди них.

Я бросил в Митзи русский автомат. «Посмотрите на боеприпасы».

'Достаточно.'

«Держите проход под контролем. Я вернусь и спрошу, есть ли другой выход, это единственный выход ».

После того, как я описал ситуацию, Ной зажег свечу. В тусклом свете пламени я увидел Флеминга, прислонившегося к стене. Тара сидела рядом с ним в нескольких футах от него. Она уже выглядела лучше, хотя все еще казалась ошеломленной. Эта темная дыра в глубине горы, пропахшая грязью и плесенью, тоже не была идеальным домом для выздоравливающих. Но я не мог изменить ее ситуацию, пока не нокаутировал четвертого парня. Ной что-то сказал мальчику, который прорвался через линию армии Иеронима. Мальчик кивнул, взял свечу и поманил меня следовать за ним. Тусклый свет падал на расписанный холст, висевший за своего рода примитивным алтарем. Он приподнял сторону холста. Позади него появился коридор.

Я надеялся, что мальчик знает дорогу, потому что этот обрубок свечи долго не будет гореть. Мы спустились по лестнице и вошли в туннель с нишами в стенах. Кое-где свечи крепились на стене в держателях, обычно это были огарки длиной в несколько сантиметров. Был отвратительный, гнилостный запах. Вскоре я увидел причину. В большинстве ниш лежали человеческие скелеты, позади них на каменных полках лежали полые черепа. Предполагалось, что это могила племени.

Мое чувство направления подсказало мне, что мы идем на другую сторону крепости. Через некоторое время я увидел на каменном полу круг света. Над ним была круглая дыра в стене, шириной едва шире моих плеч. Я не мог до нее добраться. Мальчик тоже это видел. Он взял у меня автомат, поставил его на пол рядом со свечой и помог мне залезть. Я положил руки на верхнюю часть и вылез через нее.

Я огляделась. Я стоял у внешней стены. Нигде не было движения. Я просунул руку в дыру и взял автомат.

Я вскарабкалса край крыши и увидела своего четвертого мужа. Он лежал на животе за парашютами, его оружие было направлено на дверь, за которой стоял Митзи. При самостоятельной работе они обычно не очень впечатляют. Он был молод и стройен, но смертельно опасен из-за смертоносного оружия в его младенческих руках. Я окликнул его по-русски: «Ты уже здесь заглядывал?»

Он обернулся. Я нажал на курок. Прощай, неизвестный солдат. В дверях появилась Митзи, увидела тело и подошла к нему. Я спрыгнул с крыши. В мгновение ока из-за приоткрытой двери вылетел пятый десантник. Он грохнул тяжелым револьвером Митзи в шею. Если бы я хотел убить его, мне пришлось бы прострелить Митзи. Проклятие!

Он посмотрел на меня и крикнул на хорошем английском: «Выбрось свое оружие».

Он что-то сказал девушке. Я уронил автомат.

«Подойди сюда, не слишком близко. Встань против этой стены ».

Его форма была из лучшего материала, чем у его коллег. На нем были погоны офицера, а на поясе болталась рация. Даже издалека я слышал тяжёлое дыхание Митзи. Он обнял ее сильнее, и она замолчала.

Он засмеялся. - «Я даю тебе шанс. Скажите мне, где доктор Флеминг. Если вы этого не сделаете, я сначала пристрелю ее. В потом и ты умрешь ».

Мой стилет был вне досягаемости во дворе. Раздался голос Митзи сквозь зубы. - «Пусть пойдет к черту».

Я медленно повернулся, чтобы он не нажал на курок. Он стал угрожать. - «Я сказал тебе не двигаться».

Я сделал вид, что испугался. - 'Не стреляйте. Я вам скажу. Он прячется. Я пойду за ним.

Митзи прокляла меня. Она тоже могла действовать. Что за девушка-убийца. Если он пропустит меня через дверь, я смогу выхватить оружие у одного из русских. Но уловка не сработала. Русский тоже знал, где его товарищи. Я видел, как он думает.

Он мог использовать нас с Митзи в качестве щитов и вместе с нами спуститься в катакомбы. С нами в качестве заложников он может приказать Флемингу сдаться. Но что, если Флемингу наплевать на нашу жизнь? Что, если он прострелит нас, чтобы поразить врага? Это была возможность, учитывая которую он не мог рисковать. Поэтому он пошел другим путем. Он, вероятно, понял, насколько важна была для меня Митзи, по той скорости, с которой я уронил пистолет, как только он схватил ее.

'Да. Сделай это. Иди за ним. Но если вы что-то попробуете, этот кусок шлюхи умрет ».

Пришлось разыграть это. Он был на голову выше девушки, и я знал, что могу обращаться с «Люгером» достаточно хорошо, чтобы прострелить ему голову, пока он смотрел на меня через дверной проем, в который я вошел.

«Иди медленно», - приказал он. «Держи руки в воздухе. Не наклоняйся. Я слежу за тобой.'

Мы пошли в катакомбы. Незадолго до того, как я добрался до лестницы, он остановил меня. Наверное, чтобы глаза привыкли к свету. Значит, он не был таким глупым.

Мне разрешили продолжить. Он больше не преследовал меня. Когда я спустился вниз, я почувствовал чью-то руку на своей руке. «Я видел и слышал это. Иди со мной.' - прошептал Ной мне на ухо.

Он продолжал держать меня и толкал вперед. Я прошептал ему, что я задумал, и его пальцы сжали мое запястье.

«Это никогда не сработает. Вы не можете видеть позади себя. Риск увидеть тень и спустить курок слишком велик. Мы попробуем по-другому. Слово «тень» дало Ною идею. По крайней мере, так он мне потом сказал. Он зажег свечу, которая тускло освещала коробку, наполненную маленькими деревянными куклами. Ной взял одну из них, воткнул в нее длинную иглу, которую он также вынул из коробки, затем поднял куклу перед собой.

Его губы начали двигаться в безмолвной молитве. Боже мой, Митзи стояла снаружи с револьвером, приставленным к ее шее, и Ной не знал, что делать, кроме как призвать какого-то бога грома.

Флеминг и Тара тоже широко раскрытыми глазами смотрели на старика. Ной направился к лестнице, все еще бормоча себе под нос. Я последовал за ним.

Я должен был это увидеть. Кроме того, я должен был освободить Митзи, если бы уловка не удалась.

Митзи и солдат стояли во мраке за дверью, оба в тени. Мы с Ноем остановились на лестнице достаточно далеко, чтобы скрыться от них. Русский нервно посмотрел с лестницы на открытую дверь. Митзи была напряжёна и готова при необходимости броситься к любому из них. Я беззвучно зарычал про себя. Невозможно! Вы никогда не сможете добиться этого с помощью какого-нибудь безумного трюка.

Старик бросил куклу. С резким щелчком она упала на каменный пол прямо в луч солнечного света. Голова русского резко двинулась к земле. Я ожидал выстрел, который положит конец жизни Митзи. Ничего такого. Я проклял Ноя. «Никаких уловок», - сказал русский. Эта кукла, с воткнутой иглой в её спине, была самым большим супер-трюком, который я когда-либо видел.

В тени возникло внезапное дикое движение. Мужчина задергал обеими руками. Его пальцы раздвинулись, как будто он был поражен электрическим разрядом. Пистолет с грохотом упал на землю. Он пошатнулся, схватившись обеими руками за грудь, вращаясь вокруг своей оси, а затем упал на землю, как безжизненная масса.

У Митзи был его пистолет в руках еще до того, как я до них добрался. Она позволила оружию повиснуть безвольно, когда она переводила ошеломленный взгляд, с солдата на куклу. Я развернул мужчину так, чтобы он лежал на спине. Он умер. Его лицо исказила гримаса боли. Его глаза выпучились. Классический образ обширного инфаркта.

Это был человек, убитый страхом. Я знал это. Потому что это был единственный вариант. Солдат, который видел четырех своих друзей, убитых в старой пиратской крепости, о которой ходили легенды. Мужчина в окружении врагов. Напряженный до максимума. Из ниоткуда к его ногам падает символ смерти. Его сердце остановилось. Невозможно ?

Я посмотрел на Ноя. Старик возился с трупами. Он затащил пятерых убитых солдат с парашютами. Он посадил двоих против стойки, скрестив ноги. Как бы в расслабленном положении. Третьего он прижал к стене, согнув колени и скрестив руки. Четвертый он посадил таким же образом. Он посадил офицера в плетеное кресло, в котором сидел Флеминг. Создал вид группы мужчин, которые выполнили задание и теперь ждут.

На что? Конечно! Как я мог быть таким глупым. Если бы Флеминга схватили, его бы увезли. Мужчин пришлось забрать вместе с пленником. Скоро появится вертолет. Пилот будет один, потому что все доступное пространство должно быть занято пассажирами. Я смог бы выключить его! Все, что мне было нужно, это офицерская рация.

Я пошел за вещью. Ной завершил натюрморт и изучил небо. . Он улыбнулся. - «Мы получаем вертолет. Когда-нибудь это может пригодиться.

Он посмотрел на меня, как будто хотел бросить мне вызов атаковать его искусство вуду. Затем он пошел в катакомбы. Мы с Митзи ждали вертолет.

Через полчаса мы услышали звук лопастей винта. Он низко пролетел, обогнул крепость, и по рации раздался голос. Он хотел знать, есть ли у нас Флеминг. Это было легко, мне даже не пришлось лгать. Я ответил, что у нас есть Флеминг и что он жив. Пилот засмеялся, прервал контакт и начал приземляться.

Затем произошло то, чего мы не предвидели. Парашюты были утянуты внезапным порывом ветра. Трупы русских солдат опрокидывались, как восковые фигуры.

Звук двигателя тут же превратился в пронзительный визг, и вертолет рванул вверх. Когда я вышел из дверного проема с автоматом, самолет был прямо надо мной. Я не видел пилота. Невозможно было заставить его приземлиться. Я выстрелил, вертолет закачался. Он скрылся за парапетом и сгорел в водах лагуны. Пропал наш транспорт. Я мог ударить себя по голове.

Позади меня я услышал, как Митзи произнесла несколько проклятий, которые были новы даже для меня.

Мы спустились. Горела свеча, что отражалось в любопытных глазах. Я покачал головой. 'Невезение. Мы должны были обезопасить ловушку. Ной молчал. Он выглядел серьезным и приподнял брови, так что на его высоком лбу появились морщинки. Он глубоко вздохнул.

«Зимой здесь почти никогда не бывает штормов. Обычно только в июне, июле, особенно в августе. Но попробовать не помешает. Ты оставишь меня в покое? Я буду готовиться к церемонии ». Почему нет? Хорошее шоу убьет время до следующей атаки Джерома.

Я помог Флемингу подняться по лестнице позади девочек и молодого туземца. Ной окликнул нас. - «Убери те трупы. Это оскорбление богов ». Внезапная злоба в его голосе удивила меня.

Я вытащил труп офицера со стула и позволил Флемингу сесть на него. Затем я принес тела к отверстию в парапете. Я изо всех сил пытался перетащить и наконец мне удалось столкнуть их всех в море. Затем я сел рядом с Флемингом. Внезапно появился Ной. Он казался совершенно другим человеком. Он был в тюрбане, увешан амулетами и цепями, а тыквы, свисающие с его пояса, издавали глухую музыку, пока он шел. Его глаза были широко открыты, но он, казалось, ничего не видел. Он, казалось, полностью проигнорировал нас и поднялся по лестнице на крышу.

Там он начал танцевать и петь. Предметы, на которых он висел, издавали звуки в соответствии с ритмом его движений. Он раздвинул свои длинные ноги, запрокинул голову и поднял руки к небу. Ветер, более сильный, чем раньше, дико трепал его волосы и бороду. Голос, который, как я раньше предполагал, мог греметь, теперь действительно загремел.

Теперь он стоял и молча слушал. Что-то ему ответило. Сначала я подумал, что это приближается издалека гроза. Меня пробежала дрожь. Потом я понял, что это другой звук. Теперь меня охватила еще большая дрожь. Ответила не гроза, ответ пришел с самолетов. бомбардировщиков. Очевидно, Джером и его иностранные помощники отказались от попыток схватить Флеминга живым. Теперь Флеминг был лишь препятствием, мешавшим им войти на остров.

Я видел самолеты над парапетом, может быть, в двух милях от меня. Я побежал к двери, которая давала доступ. в катакомбы и поманил остальных. Девочки и мальчик отнесли Флеминга вместе со стулом и всем прочим в туннель. Ной последовал за ними. Я взял где-то свечу с алтаря, зажег ее и спустился вниз.

Когда мы вошли в подземную камеру, раздался глухой взрыв. Сразу последовал еще один. И еще один. Пыль и едкие пары проникали в комнату через щели. Было пять ударов подряд.

У Тары случился приступ клаустрофобии. Она побежала вверх по лестнице. Я пошел за ней, схватил ее и крепко прижал. Потом было тихо. Взрывов больше не было. Первая волна самолетов исчезла. Теперь можно было ожидать прибытия вертолетов и десантников и разведки результатов бомбардировки. Я хотел вовремя расплатиться с ними.

Я начал подниматься и выяснил, что я не единственный. Всем надоело это кладбище внизу. Тара, Митзи и мальчик последовали за ними. Флеминг и Ной, поддерживая друг друга, последовали за ним.