Крепостная актриса для князя

Глава 6

Я просыпаюсь оттого что мне холодно. Точнее, сознание возвращается ко мне, но я не могу никак разлепить веки. Постепенно ко мне приходит и боль с воспоминаниями о произошедшем. Кое как мне все же удается немного приоткрыть глаза. Я лежу на животе, подо мной твердая поверхность, не пойму никак где я.

Кажется, я на полу, на ужасно ледяном каменном полу. Пытаюсь перевернуться, о от этого боль только усиливается. Вдруг мимо меня пробегает мышь, я вскрикиваю и резко сажусь. В глазах тут же темнеет от пронзившей меня муки. Слезы брызнули из глаз. Как я могла так влипнуть?

не знаю сколько я провела на холодном и грязном полу, в настоящей клетке. Время для меня текло слишком медленно и мучительно. Спина саднила словно меня освежевали. Запястья и щиколотки кровоточили натертые веревкой, которой я была привязана к лавке. Хотелось пить и есть. Я попала в плен к настоящим садистам.

Меня трясло от холода и боли. Я слышала в углу, где была навалена куча соломы мышиный писк и не решалась даже подстелить себе хотя бы ее. Наконец-то послышались шаги, они эхом отдавались от высоких каменных сводов. Чем ближе они становились, тем медленнее человек шел. Я приготовилась к тому, что меня вновь накажут или наконец-то выпустят.

Но к моему удивлению перед камерой остановился Дмитрий. Он смотрел сквозь прутья с каким-то сожалением. Мне даже показалось, что ему жаль, но потом я вспомнила, как он наносил мне удары плетью и мне вмиг расхотелось на него смотреть. Я отвернулась и уставилась в стену.

— Тебе это не поможет, — спокойно проговорил он.

Я опешила:

— Что не поможет? — вновь посмотрела на него.

— Твоя гордость и обида на меня, если бы я не взял плеть, твое остывшее тело скорее всего закапывали бы на заднем дворе. Они могли тебя убить. Я всего лишь оказал тебе милость. Шрамы конечно останутся, но зато ты жива. Так что не советую обижаться на меня.

Я молчала и с ужасом думала о том, что он только что мне сказал. Они ведь и вправду могли меня убить, Дмитрий не шутит. но неужели нельзя было их просто остановить.

— Тебе еще повезло, что матушка не догадалась, что отец неравнодушен к тебе, иначе точно бы запороли до смерти и я бы ничего не смог сделать. Она страшна в гневе, — в его словах не было ни страха, ни упрека.

Для них это было обычным делом.

— Ну спасибо князь, что раскроили мне всю спину, — я хотела было встать, но вновь шевельнувшись почувствовала новый прилив боли, так, что в глазах потемнело. Я опустил голову и уткнулась лбом в колени, чтобы хоть как-то сдержать крик. Но слезы все равно предательски вновь брызнули из глаз.

Дмитрий постоял еще несколько секунд, а потом молча ушел. Только тогда я осмелилась поднять голову и разреветься в голос. Никто меня не спасет и не поможет. Меня просто убьют здесь и прикопаю где-нибудь в саду.

Через некоторое время вновь послышались шаги. Торопливые и немного шаркающие. К моему облегчению это была Прося. Она вытащила откуда-то из складок своей юбки краюшку хлеба и небольшую бутыль с молоком. Просунула сквозь решетку и прошептала:

— Пейте скорее, Анечка, а то они Вас тут голодом заморят.

Я торопливо подползла к решетке и схватила еду. Приложилась к бутылке и показалось даже, что боль немного отступила.

Прося тихонько плакала, глядя на меня и вытирала слезы уголком платка, повязанного на голове.

— Как же так, барышня, как же так, — тихонько запричитала она, пока я жевала хлеб.

Закончив с едой, я почувствовала себя немного лучше, но озноб так и не отпускал меня, я вся дрожала и казалось даже зубы выбивают странную дробь.

— Прося, ты иди, вдруг тебя здесь застанут, думаю тебя тогда тоже будет ждать наказание.

Она будто только что очнулась заозиралась по сторонам и схватив бутылку почти бегом скрылась в проходе. Вскоре вновь все стихло и лишь возня мышей напоминала мне о том, что я не одна в этом мире. Могла ли я еще месяц назад подумать, что окажусь в такой чудовищной ситуации, среди страшных и жестоких людей. Перенесусь на много лет назад.

Одиночество сводило с ума похлеще, чем ноющая боль в спине. Похоже у меня жар. Я обнимала себя руками, но это мало помогало. Потом проваливалась в какой-то беспокойный и мрачный сон без сновидений. В камере окончательно стало темно и в маленьком окошке под потолком загорелись звезды.

Я улеглась набок больше не в состоянии сидеть. Силы постепенно покидали меня, как и последние частички тепла. Я уже не чувствовала своего тела. Сознание мое помутилось, я видела вокруг какие-то мрачные тени, казалось они притаились по углам и ждут чтобы наброситься на меня и разорвать, как только я прикрою глаза.

Я то выныривала из забытья как из липкого болота, то вновь погружалась в него.

Пока не почувствовала, как чьи-то руки подхватывают меня и прижимают к горячей груди. Казалось жар от обнявшего меня человека окутывает меня с ног до головы. Но внезапно вернулась боль. Я застонала, но открыть глаза так и не смогла. Да и мне было по большому счету все равно кто и куда меня несет, лишь бы согреться, лишь бы подольше не отпускал.

Я чувствую дыхание на своем виске и шепот:

— Только тихо, не кричи пожалуйста, я помогу тебе, только молчи. Скоро боль закончится.