Крестный отец Катманду

Глава 32

Как закончилась встреча? Ответ: я не знаю. Как только моими усилиями удалось достигнуть приемлемых договоренностей по всем пунктам соглашения, старые питоны начали усиленно квасить и вспоминать былые сражения. Зинна до этого никогда не владел корпорацией, и такое приключение было ему в новинку — он раздувался от гордости, и Викорну пришлось мягко его отговаривать учреждать фирменные бланки. Наше предприятие было вовсе не таким, когда приходится составлять много документов.

Викорн, разумеется, владел сотнями корпораций во всех уголках света, где благожелательно относятся к коррупции, но в круг его познаний не входил такой инструмент, как аккредитив — расчеты производились, как правило, наличными, — и это новое дело возбуждало и его эго, и ему не терпелось опробовать инструмент на своих партнерах из Майами, кому он сбывал большую часть наркотиков и кто подтрунивал над ним, называя невеждой из «третьего мира».

Стариканы становились все пьянее и дружелюбнее. Наконец крестный отец достал свою любимую волшебную машинку — карманный калькулятор. Если тибетец окажется на уровне, их прибыль за продажу товара составит двести процентов.

Зинна уже видел бесконечные очереди красивых и отзывчивых юношей, приходящих к нему на шестизвездочную виллу где-нибудь на побережье Андаманского моря. Викорн замахивался на империю мирового масштаба. Он еще недостаточно стар, и, когда завершится первая пятилетка новой активности и его средства значительно вырастут, можно будет заняться чем-нибудь легальным — может быть, видеоиграми?

Другими словами, фаранг, старики мирно занялись капиталистической мастурбацией, наверняка знакомой и тебе, а мне становилось все хуже и хуже. Я думал о людях, которых мы отравим, и насколько черной станет от этого моя карма.

Когда переговорщики опьянели настолько, что не могли заметить моего отсутствия, я попросил офицера раздобыть мне машину, чтобы добраться до Крунгтепа. Мне дали белую «тойоту» с шофером-сержантом. И в соответствии с высоким духом генерала добавили мотоциклетный эскорт. Намерения офицера были самыми благими, но мое отвращение к своей особе от этого только усилилось. Я пытался найти в себе что-то, что мне еще нравилось, когда зазвонил мой мобильный.

— Перезвони, у меня нет денег, — раздался сердитый женский голос с ооновским выговором.

Номер на экранчике начинался с 997 — код Непала, хотя и без того не оставалось сомнений, откуда меня вызывали. Я набрал нужные цифры, но она ответила не сразу. А затем хрипло спросила:

— Где, черт побери, ты был?

— Не понял…

— Решил, если представился случай, можно попользоваться бедной девушкой из «третьего мира», а затем выбросить, как бумажный носовой платок? — Ей удалось выдавить из голоса сгусток жалости к себе, изображая убийственно низкопробное чувство.

Я, не веря своим ушам, нахмурился в телефон.

— Тара?

— Китайцы убили мою семью. Я сирота и калека. Вот, значит, ты какой — обижаешь девушку, которая ищет лишь любви и защиты! Будь у меня брат, он добрался бы до тебя и дал в морду! — За этим последовали, как можно было судить по звукам, доносящимся из трубки, потоки слез.

— Тара, не могу поверить, что это ты.

Она немного помолчала, затем продолжила нормальным голосом:

— Все в порядке. Не беспокойся, я изгоняла демона. Хорошая тренировка, тебе тоже надо этим заняться. Я подумала, ты захочешь получить его обратно. Признайся, после нашего тантрического свидания ты чувствовал себя немного обворованным. А мне постоянно приходилось иметь дело с целым потоком маленьких гоблинов с юго-запада. Это из-за тебя. Наверное, ощущаешь себя обиженным подростком и взбаламучиваешь их. Не поверишь, какие среди них есть страшные!

— Тара, все это чушь. Дешевый, низкосортный, бульварный оккультизм.

— Вот как? Тогда откуда я узнала, что ты видел меня в эротическом сне? Ведь видел? Я могу тебе точно сказать, что ты делал со мной. Слушай.

Я не стану, фаранг, пересказывать ее слова. Слишком смущаюсь. Меня бросило в холодный пот.

— Тара, прошу тебя об одном: признай по крайней мере, что ты в одной команде с Тиецином. Тогда я смогу тебя рационально объяснить.

— Тебе прекрасно известно, что я с ним никогда не встречалась, пока ты не появился в моей жизни, словно тебя, как сироту, подбросили на мой порог. И зачем тебе сейчас понадобились какие-то рациональные объяснения? Тебе, как новообращенному, не положено успокаиваться.

Я немного поколебался, затем ответил:

— Это был самый фантастический секс, какой мне только приходилось испытывать. Я говорю правду. Признаюсь, не понимаю, что ты такое делала, но я все время размышлял, и до меня стало доходить: так возвыситься — это и есть суть буддизма. Только сначала кажется странным.

— Что?

— Что ты ограничила себя одним оргазмом в году.

Тара хихикнула.

— Окажешься в шкуре беженца, быстро поймешь. Проходит время, и многие лишения начинают казаться естественными.

Я не сдержался — вопрос выскочил почти сам собой.

— Ты просветленная?

— Разве кто-нибудь вправе, кроме шарлатана, ответить на такой вопрос «да»? Скажем так: я забочусь о том, чтобы стать свободной от страданий.

— Обезболивающие от жизни? Прими мои поздравления. Я вполне прочувствовал: связь с любовником не своего уровня приносит опустошение.

— Это была твоя идея. Не забывай, что сам положил на меня глаз.

— Согласен. Уж кому, как не мне, знать, насколько опасны случайные связи. Но ты мне кое-что должна.

— Что такое?

— Ответь на один вопрос.

Она помолчала.

— Ладно.

— Ты спала с Фрэнком Чарлзом?

Долгое молчание.

— Это надо понимать как «да»? — проявил я настойчивость.

— Да.

— И проделывала с ним то же, что со мной?

— Мы договорились об одном вопросе.

— Но в том случае не отошла в сторону сразу, не прервала зарождающуюся привязанность.

— Прекрати.

— Была моложе, наверное, не такой дисциплинированной, не сумела подняться выше женского тщеславия. Ведь был же соблазн: разве не приятно, если у твоих ног валяется знаменитый американский режиссер? Видимо, он в первый раз приехал в Непал не потому, что решил снимать здесь кино. Он решил снимать кино в Непале после того, как познакомился с тобой.

— Я разъединяюсь.

— Влюбился в тебя. Да-да, влюбился. Мужчина не из Тибета не знает женщин, подобных тебе. Ты сгусток первобытной дикости и просветленного будущего без электричества между ними. Для американца, воспитанного на мысли, что ответ на любые страдания следует искать между ног совершенной женщины — эта их история с Мадонной, — искать в безоглядном траханье, ведущем без медитации в нирвану, ты стала всем. Всем для этого бедного голодающего мужчины из их «третьего мира» духовной нищеты.

— Детектив, ты что, не замечаешь, что я не отвечаю?

— Он не мог вы кинуть тебя из головы. Но должна быть и другая причина, почему он так деградировал. Ты совершила с ним нечто гораздо большее, чем со мной, и вынудила снова и снова приезжать в Катманду и встречаться с тобой. Так? Душераздирающе тосковать по тебе? Или приворожила сознание? Ты его посвятила. Верно? Он просил до тех пор, пока ты не сдалась. И хотя не было человека, менее подходящего, чем он — ведь духовно он остался в возрасте лет тринадцати, — ты пошла дальше и безответственно поделилась с ним своей мантрой. Вот почему ты испугалась за меня и побежала к Тиецину. Не хотела повторения прошлого.

В трубке было тихо. Она разъединилась.

«Но убила его не она, — размышлял я в тишине. — Даже если бы в этом был какой-то психологический смысл, а такого смысла не было, Тара никогда бы не сумела выехать из Непала. Я видел ее документы. С такими бумагами не то что из страны — из Катманду выбраться непросто. Дакини[67] Дальнего Берега, на левобережье Багмати она оказалась беженкой без гражданства, обмороженной и подозреваемой в занятиях проституцией».

Мое любопытство, естественно, только усилилось.