Глава 4

Приняв решение, Марисса подавила сомнения и взглянула на лежащего ничком симианина.

– Я и не думала, что станнер уложит такого громадного зверя. Но на всякий случай поставила на максимум.

– Да, если бы ты перестаралась, мы оказались бы в сложной ситуации.

Она посмотрела ему в глаза:

– Ты сказал, что вы с симианином пришли к пониманию. Объяснишь мне, что это значит? Почему он согласился отправиться с нами? Если не ответишь, я перережу ему глотку!

Брейс рассмеялся:

– Как вам угодно, милостивая госпожа! Кстати, ты раздобыла что-нибудь съестное? Я вполне могу есть и разговаривать.

– Мужчины только и думают, как бы поесть! – воскликнула Марисса. – Я оставила мешок снаружи.

Она направилась к выходу из пещеры.

– Нет, Марисса, – возразил Брейс, положив руку ей на плечо. – Мы, мужчины, думаем не только об этом. Но всегда готовы поделиться едой.

В глазах Брейса светилась улыбка, но за ней таилось что-то напряженное, тревожащее и алчное.

Марисса покраснела, обдумывая ответы и отвергая их. К тому, что она сказала прежде, ей нечего было добавить.

– Я пойду за мешком. – С этими словами Марисса вышла из пещеры.

Когда она вернулась, Брейс стоял на том же месте. Марисса присела у огня и достала из мешка сверток с нечерствеющим хлебом и вяленое мясо.

– Держи, это тебе понравится. – Она протянула Брейсу свертки.

Он развернул их и, увидев мясо, расплылся в улыбке:

– Спасибо тебе, Марисса.

Его бархатный голос обволакивал и успокаивал ее. Мариссе хотелось улыбнуться ему в ответ, но она изобразила обычную суровость:

– Ты считаешь, упрямец, что не сможешь окрепнуть без мяса. Я стянула для тебя то, что ты так хотел.

Брейс впился зубами в мясо, с удовольствием ощутив вкус острых приправ. Прожевав кусок, он вздохнул.

– А ты не хочешь попробовать? – спросил он. Марисса проглотила слюну:

– Нет, спасибо, не хочу.

Брейс заметил, что Марисса внезапно побледнела. Он отрезал себе тонкий ломтик хрустящего хлеба.

– Я жду, когда ты посвятишь меня в свои планы относительно симианина, – напомнила Марисса.

– Это все очень просто. Я предложил ему больше того, на что он может рассчитывать.

– Неужели? – удивилась Марисса. – И как тебе это удалось? Может, у тебя где-то неподалеку припрятан клад?

– В известном смысле да. Я знаю, где на Беллаторе хранятся имперские ценности. Вентиляционная шахта этого здания ведет прямо к Сокровищнице, а я отключу систему сигнализации в Хранилище.

– Это все как-то слишком просто.

Брейс усмехнулся:

– Напротив, система крайне сложная, но я был поблизости, когда она забарахлила, и наблюдал, как ее чинили. Имперская Академия готовит специалистов не только для военных дел, ты же знаешь. В Академии я специализировался в области механической технологии.

– Как кстати! И все-таки мне кажется, что это чересчур просто.

– Если тебе очень хочется пострелять, там есть пара постов охраны. Разумеется, когда система сигнализации выйдет из строя, то связи между постами тоже не будет. Не могу обещать, что обойдется без драки, но об остальном позабочусь.

Марисса пристально посмотрела на него:

– Надо как следует об этом подумать. А пока расскажи мне, почему ты оказался поблизости, когда эту систему чинили?

Брейс покраснел.

– Я возглавлял несколько военных экспедиций в другие миры, получив задание «позаимствовать» тамошние драгоценности. Сейчас они хранятся в Сокровищнице. Я лично доставил туда самые ценные из трофеев, когда там ремонтировали систему сигнализации.

Марисса усмехнулась:

– Да, ты жил полной жизнью, правда, за счет других, не так ли, Брейс? Странно, как это твоему императору пришло в голову упрятать такой талант за решетку!

– Послушание завело меня слишком далеко, – с раскаянием пробормотал он. – Но даже у меня были свои пределы.

– Сомневаюсь, – презрительно заметила Марисса. – Безоговорочное подчинение не знает пределов! Неповиновение – неслыханное дело на Беллаторе! Такое может случиться только из-за трусости. Уж не трус ли ты, Брейс Ардейн? Чем же ты провинился?

– Поосторожнее, госпожа. С моим заключением все обстоит куда сложнее.

– Неужто? Может, ты все же скажешь мне, трус мой партнер или нет?

Еще не закончив эту фразу, Марисса уже поняла, что не следовало говорить ему такие колкости. Он все равно не сможет убедить ее в своей храбрости, ибо беллаторцы имеют репутацию отчаянных лжецов. Только жизнь покажет, каков Брейс на самом деле. Если он так же жесток, как и другие беллаторцы, это ничуть не лучше трусости. И то, и другое одинаково разочаровало бы Мариссу.

А впрочем, не все ли ей равно, что он собой представляет, подумала она. Важна лишь стоящая перед ней задача. Брейс не более чем товар, на который она должна обменять жизнь Кандры.

И все же, несмотря на благие намерения, Марисса не удержалась:

– Так как же? Ты все-таки трус или нет?

Брейс вздрогнул, как от удара. Трус! О боги! В глазах его вспыхнул гнев.

– Если ты смеешь спрашивать об этом, лучше забудь о своем деле! Ведь тебе для него не нужен трус?

Марисса прикусила язык. И зачем только она его дразнила? Ведь из-за ее подозрений Брейс может отказаться от участия в задуманном ею предприятии. Необходимо поскорее успокоить его, иначе она рискует всем. Абсолютно всем!

Марисса смущенно потупилась:

– Прости меня. Я просто зла на многих беллаторцев за их оскорбления и выместила раздражение на тебе.

Он ответил ей гневным взглядом.

– Но почему ты оказался в тюрьме? Расскажи мне хоть об этом, – попросила она.

– Отчего это так интересует тебя? – спросил Брейс.

– Партнеры лучше работают, если понимают друг друга. И кроме того, ты вовсе не так неприятен, как я думала сначала.

Это признание сопровождалось мягкой улыбкой, и гнев Брейса тут же улетучился.

– Все произошло из-за моего брата, – начал он. – Я был осужден потому, что осмелился предстать перед Высшим Советом Беллатора и опротестовать приговор, вынесенный моему брату.

– Твой брат? А что он сделал?

– Отправленный со специальным заданием на планету Агрика, Тирен отказался выполнить приказ командования и уничтожить беззащитную деревню. За эту свою «трусость» его приговорили к пожизненному заключению на планете Карцер.

– Но на Карцере ни один человек не способен выжить больше шести месяцев, – воскликнула Марисса, – а ты провел в тюрьме более двух циклов!

– О, мне дали знать, что он мертв, – печально ответил Брейс. – Впрочем, это уже не имело отношения к моему приговору. Как только я отказался повиноваться и публично потребовал простить брата в присутствии моего дяди, короля Фолькена, мне пришлось разделить судьбу Тирена. И если бы ты – весьма вовремя – не спасла меня, я очень скоро умер бы от мучений или сошел с ума.

Марисса преисполнилась восхищением к Брейсу.

– Значит, я нашла тебя в таком ужасающем виде – голодным и избитым до полусмерти – потому, что ты заступился за брата?

Брейс молча кивнул.

– Да, Брейс Ардейн, ты не трус. Упрямый дурак и романтический мечтатель, возможно, но никак не трус!

«Когда-то я и в самом деле был мечтателем, – подумал он, – но… только не сейчас».

– Осторожно, Марисса, твои похвалы могут испортить меня, – пошутил Брейс.

– Ты слишком самонадеян, Ардейн. Я вовсе не собиралась хвалить тебя, а назвала вещи своими именами, – сердито возразила Марисса.

– О, я понял это… и все же спасибо.

Марисса нахмурилась, ибо он смущал ее, и перевела разговор на более безопасную тему:

– Где же спрятаны те сокровища, о которых ты упоминал? Если уж беллаторцы награбили так много во время своих набегов, то я без особых угрызений совести воспользовалась бы кое-чем из этого.

– Хранилище расположено в городе Олена, неподалеку от Тутелы. Подумай об этом хорошенько, Марисса. Мы заручимся не только помощью Родака при переходе через горы, но если он заинтересуется легендарными сокровищами Фирокса, то, несомненно, примет участие в спасении твоей сестры.

Марисса вспыхнула:

– Разве я выражала желание, чтобы он стал нашим партнером?

– Нет, конечно, но Родак обладает бесценными способностями, не говоря уже о его силе. А нам понадобится любая помощь.

Мариссу охватили сомнения. При симианине ей будет труднее предать Брейса, а ведь она уже и сейчас не могла думать об этом без отвращения. Черт бы побрал дерзость и мужество Ардейна! Лучше бы ей вообще не знать о том, что он совершил ради брата! И зачем только она спросила об этом?

Марисса покачала головой:

– Нет. Я не хочу идти с ним, да он и не нужен, раз со мной отправляешься ты.

– Спасибо на добром слове, – ответил Брейс, – но я не пойду без Родака.

– Что? – воскликнула Марисса. – Ты же обещал! Ты дал слово!

– Я дал слово помочь тебе, но никогда и не думал отвергать еще чью-то помощь. Как бы там ни было, я выполню обещание.

– Хорошо, – согласилась Марисса. – Но почему надо брать с собой вонючего, ненадежного, алчного симианина? Я готова мириться с его присутствием до Тутелы, но не далее.

– Ты заблуждаешься, Марисса! Этого недостаточно для столь опасного предприятия!

Ее гнев усиливался. «Черт возьми, – подумала девушка. – Брейс такой же предатель, как и его дружок-симианин. Но чему тут удивляться? Ведь он же мужчина!»

К тому же она не имеет права подозревать его в том, что с самого начала задумала сама. Все было построено на обмане и принуждении, и это неизбежное зло, раз уж она решила заманить его в ловушку, устроенную Фироксом, – ловушку, которая скорее всего приведет Брейса к гибели.

Впрочем, ей придется продолжать игру с ним, чтобы спасти Кандру и себя самое. Поэтому надо пренебречь гордостью и угрызениями совести. Марисса с горечью усмехнулась:

– Похоже, ты не оставил мне выбора. Поскольку я хочу иметь дело с тобой, значит, должна воспользоваться услугами и этого вонючего симианина. Но скажи, какие еще сюрпризы ты мне приготовил?

Что-то неуловимое мелькнуло в карих глазах Брейса, но он лишь покачал головой:

– Ничего. Только то, о чем мы договорились с самого начала.

– Ладно.

Она протянула руку к мешку и достала оттуда сверток с сушеными плодами керасы. Развернув его, Марисса протянула несколько штук Брейсу:

– Будем считать, что договорились раз и навсегда.

– Да, раз и навсегда, – подтвердил Брейс.

Ему стало неприятно от того, что он подвергается большому риску. Марисса, возможно, догадывается о его планах. Как только она пополнит свои запасы добром, похищенным из Сокровищницы в Олене, а Родак займется ограблением Фирокса, Брейс покинет ее.

Маленькая содалитка придет в ярость, но не сможет помешать ему. Он будет уже далеко, умчится в известное лишь ему тайное укрытие. Вот тогда Мариссе весьма пригодится помощь симианина.

Это все, что он готов сделать для нее. Однако мысль о том, что он оставит Мариссу, возбуждала в душе Брейса странное сожаление. Никогда еще он по своей воле никого не предавал. И сознание, что он лжец и обманщик, сложившееся у него за два цикла заключения, угнетало Брейса и не покидало его ни на минуту.

Но в этой извращенной, безумной Империи не было ничего, за что стоило бы сражаться. Ничего, кроме собственного спасения. Ему пришлось столкнуться лицом к лицу с жестокой реальностью, и теперь главным стало выживание, если, конечно, не думать о большеглазой соблазнительной маленькой женщине, вовлекшей его в безнадежное предприятие. Безнадежное, глупое и обреченное.

Внезапно услышав, как заворочался симианин, они повернулись к нему, радуясь, что наконец-то закончился этот тягостный разговор.

Хотя у Родака после удара станнера страшно болела голова, они шли всю ночь, чтобы добраться незамеченными до тайника Мариссы. К утру стало так холодно, что две длинные, подбитые мехом куртки с капюшонами, которые припрятала Марисса, показались им даром богов.

Ранний снег покрыл горные вершины, а порывистый режущий ветер, казалось, предвещал мороз. Впрочем, покрытый густой шерстью симианин не страдал от холода, но для Мариссы и Брейса переход через горные цепи был невероятно тяжел. Они с облегчением вздохнули, когда наконец достигли относительно теплого плоскогорья.

С каждым днем Брейс все меньше и меньше зависел от помощи Родака. Когда они добрались до окрестностей Олены, о его прежнем состоянии напоминали только синяки и перебитый нос. И если бы не сны о тюрьме, преследовавшие его по ночам, Брейс чувствовал бы себя вполне здоровым. Но эти сны…

* * *

Они разбили стоянку в густом перелеске неподалеку от небольшого городка и начали обсуждать, как проникнуть в Хранилище. Во время разговора Брейс принялся сбривать отросшую бороду острым осколком камня.

– Собственно, нет никакой необходимости всем вместе лезть в Хранилище, – сказал он. – Ты, Марисса, останься снаружи и внимательно наблюдай за тем, что происходит вокруг.

Разглядывая Брейса, Марисса никак не могла решить, что идет ему больше – борода или гладко выбритое лицо. «И почему только все в этом мужчине восхищает меня?» – спрашивала себя Марисса, пытаясь припомнить, о чем он только что говорил.

Вспомнив, она нахмурилась:

– Ты предлагаешь мне наблюдать? – Марисса покачала головой. – Нет! Как только мы войдем в Хранилище, залогом нашего успеха будет расторопность. Посты охраны, мимо которых нам придется пройти, не только замаскированы, но и вооружены до зубов. И трое человек, нагруженных добычей, управятся с ними куда быстрее, чем двое. Кроме того, – добавила она, бросив на симианина выразительный взгляд, – куда умнее присматривать за ним в четыре глаза. Если ему удастся наложить свои лохматые лапы на всю нашу добычу, придется постараться, чтобы он не расправился и с нами.

– Он не сделает этого с нами, Марисса, – вздохнул Брейс, – ибо дал слово, а кодекс чести симианина…

– …ничуть не уступает такому же кодексу Беллатора, – насмешливо закончила за него Марисса. – Да, я знаю это, Брейс, и именно поэтому хочу отправиться с вами. Давай закончим с этим. Мой опыт в таких делах весьма полезен, и я решила сопровождать вас.

Брейс тоскливо посмотрел на Родака. Симианин закатил глаза, пожал плечами и вернулся к прерванному занятию – плетению веревки из стеблей растения, собранных им по пути.

– Будь по-твоему, – раздраженно бросил Брейс, – не могу же я тебе запретить.

Марисса вздернула подбородок:

– А почему бы мне и не участвовать, Брейс? Это же мое предприятие. И именно поэтому я возглавляю его. Разве не так?

– Ну разумеется, госпожа, – иронически-почтительно ответил Брейс. – Это более чем справедливо, и я всего лишь твой покорный слуга.

Она фыркнула. Брейс рассмеялся:

– Признайся, Марисса. Будь я послушен и покорен, это не пришлось бы тебе по душе.

– Откуда ты знаешь, что мне нравится, Брейс? – возмутилась она. – Я хочу лишь одного: чтобы ты подчинялся мне, пока мы заняты общим делом.

– Так точно, госпожа!

Черт возьми, он опять насмехается над ней! Однако это беспокоило Мариссу гораздо меньше, чем та власть, которую он явно обретал над нею. И хуже всего, что она почти наслаждалась теми напряженными отношениями, которые установились между ними. Марисса сердито отмахнулась от этих мыслей.

Наслаждаться обществом мужчины? Да это безумно, неслыханно, невозможно! И все же это было именно так.

Тревога охватила Мариссу. Чувства вышли у нее из-под контроля, а тело смутно, но настоятельно желало чего-то. Хотя Марисса еще никогда не делила ложе с мужчиной, она поняла, что хочет мужчину, именно этого мужчину.

Это открытие повергло ее в смятение и испугало. Интересно, подумала она, а что испытывает к ней Брейс? Однако Марисса тут же заставила себя думать о предстоящем налете на Хранилище.

Они проникли в город после захода солнца. Олена была средней руки городком ремесленников и торговцев, которые ложились спать вскоре после закрытия лавок и мастерских. Хранилище находилось в центре и представляло собой круглое четырехэтажное здание. Они осторожно пробрались в темный закоулок позади Хранилища. Марисса с растущим беспокойством оглядывалась по сторонам, а Родак распускал свою веревку.

Девушка повернулась к Брейсу:

– Терпеть не могу высоты, но на этот раз поднимусь сама, ибо не выдержу вони симианина.


– Наш запах действует на него точно так же.

– Неужели? Возможно, от вас, мясоедов, дурно пахнет, но от вегетарианцев – ничуть.

– А что ты думаешь об этом, Родак? – спросил Брейс. – Разве вегетарианцы пахнут лучше, чем мясоеды?

Тот поглядывал на них, словно обдумывая ответ. Потом завел глаза к небу и отвернулся. Быстро вращая рукой, Родак раскрутил над головой веревку, а затем метнул ее вверх.

Петля на конце веревки зацепилась за острый выступ крыши. Отработанным движением Родак затянул ее, проверил, надежно ли она держится, и обернулся к Брейсу. Тот ухватился за веревку и стал подниматься. Как только Брейс добрался до крыши, Родак жестом предложил Мариссе следовать за ним. Марисса поднималась гораздо медленнее, чем Брейс, но тем не менее вскоре уже стояла рядом с ним. Через несколько секунд на крыше появился и Родак. Он свернул веревку, спрятал ее под водосточную трубу, а затем все они через вентиляционный ход проникли на верхний этаж.

Быстрый осмотр показал, что автоматических контрольных постов здесь нет. Открыв ближайшую к ним коробку управления, Брейс несколькими отработанными движениями вывел из строя системы сигнализации и связи.

– Все в порядке, госпожа. Ждем твоих приказаний, – сказал он. Она кивнула:

– Не забывайте проверять все на каждом уровне, ничего не упускайте. К каждому следующему уровню переходим лишь тогда, когда осмотрим все помещения на этаже. С собой возьмем только самые ценные и легкие предметы. Все ясно?

Брейс и Родак кивнули.

– Отлично. – Марисса сделала знак рукой. – Тогда вперед!

Целый час они обследовали четвертый этаж, отведенный для хранения древних текстов и манускриптов. Какая бездна знаний, думала Марисса, пробираясь между свитками и старыми фолиантами, спрятанными здесь от давно истосковавшейся по книгам Империи. По иронии судьбы именно Беллатор, известный своим пренебрежением к книжной учености, обладал теперь большей частью тех книг, единичные экземпляры которых сохранились в Империи.

Марисса поклялась себе когда-нибудь вернуться сюда и вызволить из Хранилища как можно больше скрытых здесь сокровищ знания. Только содалитки смогут по достоинству оценить эти книги…

Низкий ревущий звук антигравитационной платформы, где была установлена система сигнализации, застал Мариссу врасплох. Она быстро обернулась на этот звук, вскинув бластер на уровень груди и положив палец на спуск. Система находилась в дверном проеме, зеленый луч ее поискового устройства медленно сканировал помещение.

Марисса бросилась на пол и, перекатившись в сторону, почти в упор выстрелила в систему. Громкий и резкий звук выстрела разорвал тишину.

– Марисса!

Брейс спрятался за дымящимися обломками системы сигнализации. Из-под прикрытия груды дымящегося металла он обвел взглядом помещение и заметил Мариссу. Она спокойно повесила бластер на плечо. Брейс улыбнулся и жестом предложил продвигаться дальше.

Бросив последний взгляд на манускрипты, Марисса последовала за Брейсом. Им еще предстояло сделать очень многое.

На третьем этаже хранилось дорогое оружие, принесенное в дар почти каждым королевским домом Империи. Древние щиты, шлемы и мечи с эфесами из драгоценных металлов, украшенные самоцветами, мерцали в свете вечных факелов. Марисса вынула самые крупные самоцветы и сунула их в свой мешок. В комнате на втором этаже, на длинном столе у задней стены, Марисса заметила узкий футляр с инкрустациями. На крышке был выгравирован паук-мутант с планеты Арания. Марисса открыла крышку.

Внутри лежал древний свиток, пожелтевший и ломкий от времени. Еще какие-то древние тайны, подумала Марисса и закрыла футляр. Протянув руку к столу, она услышала сзади какой-то звук и быстро обернулась.

Неужели еще одно сигнализационное устройство? Она вскинула бластер и тут же замерла на месте.

Перед ней мерцала фигура седобородого старика, облаченного в длинные белые одежды. Он улыбался, выражение его лица было мягким и добрым. У Мариссы перехватило дыхание.

Что это – галлюцинация, или в Хранилище водятся призраки? Она закрыла глаза, потом снова открыла их. Старик не исчез.

– Возьми этот футляр, дитя мое, – тихо произнес он. – Он понадобится тебе позднее – для твоего дела. Возьми его, дитя.

– Но кто вы такой? – Голос Мариссы прерывался. – Как вас зо…

Не успела она закончить фразу, как фигура старика начала таять в воздухе и исчезла так же быстро, как и появилась. Неужели она действительно видела этого старика? Марисса взглянула на футляр, который все еще держала в руке.

Золотой и инкрустированный прекрасными камнями, он все же не мог соперничать с роскошными вещами, хранившимися в этой комнате. Однако в футляре было что-то притягательное. Пожав плечами, Марисса положила его в мешок.

Спустя три часа, уничтожив множество автоматических сторожевых постов, они покинули Хранилище с битком набитыми мешками через тот же вентиляционный ход. Запасшись в ближайших лавчонках свежими продуктами, они вскоре покинули Олену. Визит туда оказался на удивление успешным, и все трое отметили это сытной трапезой.

Прежде чем лечь спать, Марисса пару часов перебирала содержимое своего мешка. В руки ей снова попался футляр с аранийским пауком. Она открыла его и осторожно развернула свиток. Письмена на нем были совершенно непонятными, хотя смутно напоминали ей что-то.

Разочарованно вздохнув, Марисса свернула древний свиток и вложила его в футляр. Стоит ли, подумала она, прислушиваться к словам этого странного старика. Она размышляла о том, за сколько удастся продать золотой футляр. Свиток, возможно, заинтересует только какого-нибудь любителя редкостей.

Положив футляр в мешок, Марисса продолжала рассматривать его содержимое. Между тем Брейс, мрачно уставившись в пламя костра, прикидывал, в какой момент лучше покинуть Мариссу, и боролся с противоречивыми чувствами, одолевавшими его. А высоко над ними, устроившись в ветвях дерева, похрапывал Родак, прижимая мешок с драгоценностями к волосатой груди.

Они добрались до Тутелы рано утром на следующий день. Сняв комнату над таверной, все трое разбрелись по городу в надежде услышать хоть что-то о Фироксе и договорившись встретиться после захода солнца. Последней в условленное место пришла Марисса. Новости отнюдь не обрадовали ее.

– Ничего? – переспросила она. – Вы ничего не узнали про Фирокса?

– Похоже, он куда-то исчез, – ответил Брейс из-за ширмы, где он переодевался в обновки, купленные в городе. – И пока он не объявится, нам ничего не удастся предпринять.

– Но у меня нет времени…

– Выбора нет, – оборвал ее Брейс. – Сейчас я бы предложил…

Марисса посмотрела на Родака:

– Ну, что скажешь? Ты уверен, что не слышал ничего стоящего?

Губы симианина округлились в усмешке, и он двинулся к Мариссе. Брейс сделал шаг из-за ширмы.

– Может, спустишься в таверну? – предложил он инопланетянину. – Мы присоединимся к тебе немного позже, когда Марисса отдохнет.

– Отдохну? – Мариссу охватил гнев. – Предупреждаю тебя, Брейс, не вздумай опекать меня.

Брейс указал Родаку на дверь, потом повернулся к девушке.

Теперь он мог поговорить с ней наедине.

– Присядь, Марисса. – Брейс пододвинул ей стул.

Она мельком взглянула на Брейса, одетого в темно-синюю куртку с длинными рукавами и в черные бриджи, заправленные в новые ботинки. Потом перевела взгляд на его лицо и чуть не вздрогнула от неожиданности. За это время он успел восстановить перебитый нос.

Марисса возмутилась. Если он думает, что новая одежда и на скорую руку восстановленный нос дают ему право повелевать…

Она вздернула подбородок:

– Нет. Мне не хочется сидеть.

– Марисса, присядь, – мягко, но решительно сказал Брейс.

Она еще несколько секунд размышляла, далеко ли может зайти его неповиновение, но затем поняла, что это бессмысленное занятие, и села на стул.

– Да, Ардейн? Чем могу служить тебе? – вкрадчиво спросила она.

Брейс улыбнулся:

– Ты ошибаешься, госпожа. Это я твой покорный слуга.

– Спасибо, что напомнил. В последнее время я часто стала забывать об этом.

О боги, подумал Брейс, до чего же она красива, когда заходящее солнце высвечивает золотистый нимб вокруг ее головы, пышные каштановые волосы ниспадают на плечи, а глаза мечут искры. Он будет скучать о ней, неожиданно понял Брейс, скучать об их постоянном единоборстве, обмене колкостями, продиктованном стремлением к чему-то большему в их отношениях.

Но надежду на это навеки уничтожит его измена. Однако другого выхода нет. Брейс глубоко вздохнул и начал разговор:

– Я как-то спросил тебя, сочтешь ли ты, что я выполнил обещание, если мои действия, каковыми бы они ни были, приведут к спасению твоей сестры. Ты помнишь свой ответ?

– Да. Я подтвердила, что это так. Но к чему ты клонишь? Я уже устала от этой игры.

– Я предложил тебе воспользоваться услугами Родака по двум причинам. Во-первых, он должен был помочь нам добраться через горы к Тутеле.

Марисса заметила, что во взгляде Брейса появилась неуверенность, а щеки его порозовели.

– Ну и что? – раздраженно спросила она. – Какова же другая причина?

В глазах Брейса мелькнуло сожаление.

– Я не пойду с тобой на поиски сестры. Теперь твоим партнером будет Родак. Если не научишься работать с ним, отправляйся дальше одна.

Загрузка...