Крошка Тим

Глава 24

Слушать, как мама плачет из-за ошибки в ее телефоне, мне было на удивление тяжело. Я подозревал, что это произошло из-за окончательного распада ее брака, и ее плач по этому поводу вызвал у меня противоречивые чувства.

С одной стороны, я все еще мог понять, почему она будет опечалена окончанием двадцатилетнего брака, и мне хотелось ее утешить. С другой стороны, это заставило меня задуматься, а не предпочла бы она остаться с ним, несмотря на все, что произошло.

Когда через несколько часов мама вернулась в мою квартиру, она достаточно хорошо вымылась, чтобы не выказывать никаких признаков плача. Однако, к моему большому удивлению, самое первое, что она сделала, войдя в дверь, — это крепко обняла меня. Она ничего не сказала, держась за меня, и не ответила, когда я спросил, откуда взялись эти объятия, но когда я обнял ее за плечи, чтобы ответить на объятия, прижимая ее голову к груди, она снова просто просто глубоко вздохнул, словно вдыхая мой запах.

Примерно через минуту она просто отпустила меня и пошла в свою спальню.

Я не говорил ей, пока она плакала в ванной. Я не доверял себе, чтобы не сделать глупый комментарий о возможных причинах ее эмоционального всплеска и не раскрыть, что я ее подслушивал. Вместо этого я решил приготовить ее любимое блюдо, поставил бутылку белого вина в холодильник и позволил ей говорить в своем темпе, если ей понадобится.

Это сработало. Как только она вышла из комнаты, переодевшись, почувствовав запах жареного сома , ее лицо расплылось в улыбке. Затем она вошла на кухню, обняла меня сзади и держала меня, пока я готовил ужин.

Ситуация еще более усилилась, когда Ева вернулась из похода за покупками в Икею с Мэгги и Джоном. Моя сестра не только сразу уловила настроение мамы, но и, похоже, пришла к тому же выводу, что и я. Поэтому вместо того, чтобы спросить, что случилось, она просто присоединилась к нам в приготовлении ужина, попросив меня рассказать ей о приготовлении соуса тартар.

Настроение мамы значительно улучшилось, когда она молча наблюдала, как ее дети готовят семейный обед. Улыбка на ее лице, когда мы наконец сели и поели, была теплой и счастливой.

Когда после этого мы сели на диван, мама и Ева прижались ко мне с обеих сторон, каждая держала по бокалу белого вина, и потребовалось некоторое время молчания, прежде чем маме захотелось поговорить.

«Сегодня консультант решил, что нам больше не нужно посещать какие-либо занятия» - сказала она неожиданно. «Она собирается сообщить об этом судье, чтобы развод может продолжиться».

Мы с Евой подумали об этом несколько секунд.

" И… как ты к этому относишься?" — спросила Ева.

" Боюсь, если честно".

"Почему?"

Мама вздохнула.

«Тот факт, что твой отец оставил Тима одного в больнице, заставил ее осознать, что наши проблемы выходят за рамки того, над чем она могла бы работать. Ее работа заключалась в том, чтобы попытаться заставить нас найти общий язык. Преодолейте наши разногласия до такой степени, что мы сможем работать вместе. На самом деле Аарону придется уладить свои разногласия с Тимом, и это не только выходит за рамки ее опыта, но и определенно потребует больше, чем двенадцать заседаний, назначенных судьей».

Когда мама объяснила это, она обхватила меня за руку и одновременно держала мою руку обеими своими.

" Но почему тебя это пугает?" — спросил я, все еще не понимая ее эмоционального всплеска.

«Когда судья узнает об этом, Аарон не сможет получить опеку над тобой». Я фыркнул на это, как будто я бы в любом случае согласился на это. Однако она проигнорировала это и продолжила тихим голосом. «Но, поскольку я практически безработная, бездомная и без гроша в кармане, я также не уверена, что мне предоставят опеку. Я не могу потерять тебя снова, Тим. Я просто не могу».

Я ничего не мог с этим поделать. Несмотря на тяжелое настроение, это ее последнее заявление меня чрезвычайно обрадовало.

«Мама... я почти уверена, что это не так». Я улыбнулся.

"Это не так?"- Ева успела спросить первой.

«Я так не думаю». — сказал я, качая головой, прежде чем снова обратить внимание на маму. «Если государство что-то ненавидит, так это раздачу денег. И если ты не получишь опеку, и Аарон не сможет получить опеку, государству придется заплатить за меня. Итак, ты получишь опеку"

Это была неудачная попытка пошутить, но она сработала. Я почувствовал, как ее тело расслабилось, и увидел слабую улыбку на ее лице, прежде чем продолжить.

"Если серьезно. Помни, что сказал ваш адвокат в январе. Из-за моей квартиры есть вероятность , что судья не отдаст тебе дом на основании постановления об опеке. Но, давайте будем честными... Я еще несовершеннолетний. Они не могут просто предполагать, что я смогу продолжать платить за аренду, так что, скорее всего, ты получишь дом, пока я не закончу среднюю школу. Хотя, если они будут утверждать, что ты можешь платить за квартиру из своих алиментов, мы просто останемся здесь. В любом случае, ты не бездомная".

" Ты действительно это имеешь в виду?" — задумчиво спросила она, ее глаза потускнели. — "Ты не против, если я останусь?"

"Конечно." Я пожал плечами. «Сейчас здесь немного тесно, но к моменту развода Ева будет жить в той квартире, которую купил Джон».

«О, дорогой, спасибо!» — заявила мама, обняв меня за шею и поцеловав влажным поцелуем в щеку.

На лице Евы была широкая улыбка, когда она смотрела это зрелище, но ее счастье внезапно испарилось.

"Что это такое?"- я бросил вопросительный взгляд в сторону Евы, но ей потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

"Мне жаль. Не поймите меня неправильно, я очень счастлива здесь. Но... мне все еще грустно, что дом продается. Это мой дом. Я выросла в нем"

На самом деле ее голос звучал очень грустно. На самом деле настолько грустно, что мама быстро высвободилась из меня и вместо этого кинулась и обняла Еву, пытаясь успокоить ее мягкими воркующими словами. Кажется, это сработало не очень хорошо. Я понятия не имел, как много это для нее значило. И, услышав, как мама разговаривала с Евой, стало совершенно ясно, что потеря дома, в котором она вырастила своих детей, причинила ей не меньше боли.

Наблюдая за этим зрелищем, мои мысли обратились к стопке денег в моей спальне. Теперь, когда их консультация по вопросам брака провалилась, пройдет примерно месяц, прежде чем судья обработает ходатайство и вынесет решение. После этого последовал бы обязательный период ожидания в шестьдесят дней, прежде чем развод стал окончательным. Это дало бы мне три месяца. То есть, если Аарон перестанет с этим бороться.

Вспоминая встречу с ее адвокатом, я знал, что не смогу собрать достаточно денег, чтобы выкупить Аарона самостоятельно. Даже если бы я нашел способ, я все равно был бы несовершеннолетним и не смог бы купить дом, хотя я подозревал, что он все равно не позволил бы мне его купить. Я также не думал, что смогу взять кредит под залог нового дома и квартиры, чтобы расплатиться с Аароном через холдинг, созданный Джоном, потому что эти двое просто не стоили достаточно.

Однако для мамы и Евы это, очевидно, было чрезвычайно важно. Итак, я принял быстрое решение, несмотря на свое здравое суждение.

«Есть одна вещь, о которой нам действительно нужно поговорить с вашим адвокатом». Сказал я, снова привлекая внимание мамы и Евы к себе.

"Что такое?"

«Совместные счета. Я понятия не имею, как с ними поступают при разводе».

«Что теперь?» — спросила Ева.

«При разводе они разделили свое имущество. Это означает все, что имеет ценность, и любое из их имен на нем. У меня есть совместный аккаунт с мамой и Аароном уже несколько лет, а с января у меня есть еще один совместный аккаунт только с мамой. Когда мы открыли новый, я перевел те небольшие деньги, которые остались после того, как Аарон заплатил за обучение Логана, на новый счет, но теперь я понятия не имею, должны ли мы Аарону половину того, что там было. Я также не знаю, имеет ли он право на половину того, что есть в новом доме, поскольку мы открыли его после того, как она съехала, но до того, как она начала развод"

"Нет! Это полностью ваши деньги!». Мама протестовала. «Это твоя зарплата. Мы никогда не вносили ни цента на ваши банковские счета».

«Да, но ваши имена все еще значатся в счетах». Я пожал плечами. «Как я уже сказал, я не знаю, считаются ли они вашими».

" Тогда позвольте мне узнать!" — заявила мама, встала с дивана и пошла в спальню за телефоном, как я и надеялся.

Как только она вошла в дверь, я воспользовался возможностью сам встать с дивана и пошел в свою спальню, чтобы позвонить Джону и попросить его встретиться со мной в квартире на следующий день. Мне все равно придется там быть, поскольку кому-то, а именно мне, нужно было собрать всю мебель, которую сегодня выбрали девочки.

К тому времени, когда я закончил разговор и вернулся в гостиную, я обнаружил, что моя явно расстроенная мать сидит на диване с контуженным выражением лица, в то время как Ева отчаянно пыталась ее утешить. Когда она заметила, что я подхожу ближе, выражение лица мамы превратилось в чистую муку.

«Дорогой... мне очень жаль»- она умоляла. "Ты был прав. Аарон тоже получит половину твоих денег".

"Что!?" — крикнула Ева. — "Но… вы сказали, что вы двое никогда не переводили деньги на его счета. Вот как!?""

«Она сказала, что независимо от того, кто внес деньги, технически они считаются частью моего имущества, поскольку банк числит меня совладельцем с неограниченным доступом. И поэтому... Это семейный актив. Если бы это был сберегательный счет, который мы открыли для тебя в детстве, или депозитный счет, это было бы безопасно. Но..."

Мое настроение испортилось в тот момент, когда я услышал слово «задержание». Два года назад, когда мама повела меня в банк, чтобы открыть мне этот счет, она хотела открыть депозитарный счет. Я боролся с ней изо всех сил, потому что не хотел спрашивать их разрешения каждый раз, когда мне нужно было использовать деньги. Изменение моего настроения, должно быть, каким-то образом отразилось на моем лице, и мама неверно истолковала причину этого. Она сразу же начала плакать, постоянно извиняясь за то, что до сих пор доставляет столько хлопот.

Я проглотил гнев, сел рядом с ней на диван и просто обнял ее. Прошло много времени, прежде чем она закричала, хотя к тому времени она перестала извиняться. Вместо этого она начала умолять меня не оставлять ее из-за этого.

Я не мог поверить, насколько совершенно сломленной она выглядела. По крайней мере, это послужило еще одним доказательством того, как она на самом деле боялась потерять меня, давая понять, насколько тяжелыми для нее были последние несколько недель. Хотя, к моему удивлению, я не просто почувствовал к ней сострадание. Каким-то образом в глубине души я начал чувствовать небольшое раздражение. Даже раздражен. Однако я изо всех сил старался не развлекать эту необъяснимую смену настроения и сосредоточился на том, чтобы успокоить маму.

«Мама, все в порядке. На самом деле это не твоя вина» — сказал я, стараясь сделать свой голос как можно мягче.

"Нет! Это не так! Это нечестно. Он только что забрал все твои деньги за Логана. Ты только что снова начал откладывать. А теперь его снова забрали! Мне очень жаль!" - она просто продолжала рыдать.

Все это имело неприятные последствия. Я особо не думал о совместных банковских счетах, и то, что Аарон получил половину моего дерьма, было для меня такой же неожиданностью, как и для них. Я только попросил ее согласовать это с адвокатом, чтобы она провела ее в спальню, чтобы я мог ускользнуть и позвонить Джону. Я не хотел, чтобы она чувствовала себя еще хуже, чем она уже чувствовала, и стал немного отчаянным – или, скорее, нетерпеливым – пытаясь заставить ее перестать плакать.

"Мама! Это я потребовал совместный отчет. Банк рекомендовал вам открыть депозитарный счет, но это означало бы, что я не смогу ничего сделать с деньгами, не заставив вас или Аарона подписать его. Я сказал вам, что это мои деньги, поэтому у меня должен быть неограниченный доступ. Это было мое собственное решение. И еще я был тем, кто подтолкнул тебя начать развод. Ни в чем из этого нет твоей вины».

Снятие вины с нее заставило ее рыдания уменьшиться, но на этом все. Итак, я изменил тактику.

«Хорошо, смотри. Да, это отстой. Но я тебя не виню и уверен, что мы справимся. Если это то, что нужно для завершения всей сделки, пусть будет так. Мой банковский счет постоянно пополнялся, поэтому он продолжит пополняться и после того, как все это закончится. И, честно говоря,... всё так, как ты сказал. Он просто опорожнил его. Я мало что потеряю. Поверьте, ничего не изменится».

Почти все это, конечно, было ложью. Меня разозлило больше, чем я мог выразить словами, что благодаря деньгам, которые я вычистил через свои страницы разработчиков, Аарон снова забрал у меня тысячи долларов. И я ничего не мог с этим поделать, кроме как попытаться уменьшить сумму, которую он получит.

Если мама или Ева подозревали, что я только что сказал им невинную ложь, ни одна из них не хотела этого показывать. Настроение мамы улучшилось, по крайней мере, до такой степени, что она наконец перестала рыдать.

"Ты уверен?"- она спросила.

"Ага. Но, признаюсь, я не в восторге от того, что отдаю Аарону свои кровно заработанные деньги. Итак, завтра мы собираемся в HCC и записываемся. Мы оба. Это будет немного меньше, чем он получит от меня, и ты сможешь сказать судье, что ты учишься на курсах, а не безработная".

«Хм» — это был весь ее ответ, а также последнее, что мы услышали от нее за оставшуюся часть времени, проведенного на диване.

Когда пришло время идти спать, мама все еще держала меня за руку. Это не изменилось, когда я встал с дивана. Я не мог сказать, делала ли она это для того, чтобы найти утешение или буквально удержать меня, но я почувствовал, что вспомнил тот случай, когда я вернулся домой после того, как на меня напали перед домом. Тогда она тоже отказалась отпустить меня, и, как и тогда, это вызвало у меня смешанные чувства, поскольку я еще не знал, как с этим справиться. Хотя я помнил, как она молча решила в тот день залезть ко мне в постель, и, как и ожидалось, сейчас сделала то же самое.

Я снова удивился, так как мне пришлось сдержать внутренний стон, когда я вышел из ванной и обнаружил ее уже под своим одеялом. Раздражение и досада, которые я чувствовал из-за ее потребности, росли с каждой секундой, когда она навязывалась мне, и я просто не мог понять, почему.

Я снова подавил свои чувства, поднял простыни и лег позади нее. Она мгновенно отодвинулась назад, чтобы прижаться ко мне, прежде чем обнять меня за плечи. Я заметил, что на ней было не так много одежды, если не считать одной из моих рубашек, которую она, должно быть, схватила, пока я был в ванной.

"Мне жаль"- прошептала она. «Мне жаль, что я такой беспорядок в твоей жизни».

Я не ответил. Я почувствовал, как мое терпение иссякает. Я просто хотел заснуть и провел несколько часов в блаженном неведении о том дерьме, которое мой отец снова наваливал на меня. Но я также знал, что ей нужно все обсудить, иначе она сама не справится с этим.

«Думаю, я просто немного напряжена. И у меня не было особого шанса освободиться... я имею в виду... последние несколько недель... месяцев... были..."

Она не закончила это предложение, но я понял, что она хотела сказать. Я видел сообщения на ее телефоне, обсуждения с остальными членами семьи, которые умоляли ее перестать наказывать себя и снова присоединиться к ним. Может быть...

Теперь я был ее большой ложкой, ее голова лежала на моем левом плече, а моя правая рука обвивала ее живот. Импульсивно, моя левая рука скользнула под ее рубашку, а кончики пальцев скользнули по ее коже. Когда они прошли мимо ее пупка, я почувствовал, как легкая дрожь прошла по ее телу, и услышал ее вздох. Это не остановило меня, и пока моя рука скользила вверх по ее мягкому телу, моя рука поднимала ее рубашку, обнажая все больше и больше ее кожи. Если бы ей требовалось освобождение, чтобы я мог спать, я бы дал ей это освобождение и покончил бы с этим.

"Малыш!" - она почти заскулила, когда моя рука крепко схватила ее грудь, и я почувствовал, как ее твердый сосок прижался к моей ладони.

Я по-прежнему отказывался говорить. Вместо этого я позволил своей правой руке пройти вниз по ее телу и прижал ее к нижней части живота, прямо перед тем, как кончики моих пальцев коснулись ее лобковой кости. Ее дыхание уже стало тяжелым, и она втянула свою обнаженную задницу в мой пах, отчего мой член напрягся в рекордно короткие сроки. По какой-то дурацкой причине меня раздражало то, что в этот момент у меня встало.

Чувствуя, как твердый сосок все еще прижимается к моей ладони, я перестал массировать ее грудь, чтобы вместо этого ущипнуть этот выступающий маленький камешек, и был мгновенно вознагражден еще одним нуждающимся стоном от нее. Затем я, наконец, раздвинул пальцы правой руки и позволил кончикам пальцев скользить вниз по обе стороны от ее клитора, от чего все ее тело дернулось.

Я продолжил, скользя пальцами еще дальше, массируя ее половые губы, одновременно проводя ладонью по ее клитору. И тогда это произошло.

"О, детка! Да! Спасибо!"- я слышал, как мама тяжело дышит. «Мой малыш так добр к своей плохой маме!»

Я нахмурилась, наконец поняв, откуда взялась вся эта досада, которую я испытывал к ней. Однако прежде чем я успел что-то сказать по этому поводу, она заговорила снова.

«Будь хорошим мальчиком для мамы, малыш» - она застонала.

Внезапно мне захотелось закончить это. Меня больше не заботило, как следует ее разогреть или убедиться, что она достаточно влажная. Я просто продвинул правую руку дальше вниз, чтобы обхватить весь ее член, грубо помассировал его в течение секунды, а затем погрузил два пальца в ее канал.

Как только мои пальцы погрузились в нее настолько глубоко, что ладонь прижалась к ее клитору, я почувствовал, как она мгновенно достигла кульминации. Ее внутренние стенки сжались вокруг моих пальцев, когда она вытянулась и напряглась. Через несколько секунд она снова заговорила.

"О Боже! Малыш!"- она остановилась на секунду, чтобы отдышаться. «Маме это так нужно! Это было так давно! Ты так добр к мамочке! Какой хороший мальчик!»

Опять же, это было неправильно, потому что я чувствовал явный гнев внутри меня.

Я не хотел слышать ее счастливые стоны. Я не хотел слышать, сколько удовольствия я ей доставлял. Я не хотел слышать, какой я чертовски хороший мальчик. Неужели эти люди не могли хоть раз позаботиться о себе!?

Моя левая рука, которая до сих пор играла с ее грудью и сосками, быстро высвободилась из ее рубашки. Прежде чем она успела возразить, он прикрыл ей рот, останавливая ее невыносимые заявления об удовольствии. Затем я продолжил нападки на ее чувствительный лобок.

Мои пальцы внутри нее начали энергично двигаться, хотя я держал кончики пальцев прижатыми к ее верхним стенкам влагалища, пытаясь найти ее точку G. Я нашел участок ткани размером с виноградину, который казался губчатым, но ему не хватало ореховой текстуры, которую я чувствовал в Мии и Тесс, поэтому я не был уверен, сработает ли это. Я атаковал его, несмотря ни на что.

Я крепко держал руку на ее рту и заглушал ее извивающиеся стоны, даже когда она подняла обе руки, чтобы схватить меня за руку, и я почувствовал, как ее ногти впились в мою кожу. Хотя она лишь держалась за него, не пытаясь оторвать его.

«Почему моя работа всегда — сделать тебя счастливым?» -я зарычал, не прекращая нападения. «Почему именно я всегда должен заботиться о твоих потребностях и следить за тем, чтобы ты был счастлива!?»

Это привлекло ее внимание, ее глаза расширились и уставились на меня.

Я убрал руку от ее рта настолько, чтобы вытащить левую руку из-под нее и перевернуть ее на спину. Он снова быстро зажал ей рот, прежде чем она успела что-нибудь сказать.

Наклонившись над ней, мои пальцы все еще работали внутри нее, я посмотрел прямо ей в глаза.

«Логан связывается с гребаными насильниками, поэтому мне приходится рисковать своей чертовой жизнью, чтобы исправить это для тебя. Ты облажалась с Евой, поэтому мне придется позволить ей переехать в мой дом, чтобы исправить ее для тебя. Аарон испортил твой банковский счет, так что вместо этого возьми мой! После того, как тебе годами было на меня наплевать, ты однобоко решила переехать сюда, независимо от того, что я об этом думаю! Теперь мне придется отдать то немногое, что у меня осталось, чтобы избавиться от твоего проклятого мужа! Почему всегда мне приходится иметь дело с последствиями твоей ерунды!? А теперь ТЫ жалуешься МНЕ на стресс и необходимость освобождения?!"

Глядя на нее подо мной, по ее лицу текли слезы. Ее глаза исказились от печали, когда она отпустила мою руку, чтобы положить руки по обе стороны моего лица и осторожно провести большими пальцами по моим щекам, прямо под моими глазами. Однако в то же время ее бедра все еще терлись о мою руку, я мог видеть спазм мышц ее живота и все еще слышать ее приглушенные стоны.

Внезапно ее ноги раздвинулись, словно желая либо предоставить мне лучший доступ, либо пригласить меня идти дальше. Я подумал, что пришло время самому что-то вытащить из всей этой неразберихи, и быстро забрался между ее теперь широко раздвинутыми бедрами, но отказался вытащить пальцы из ее хлещущей киски.

«Подними ноги!» — твердо сказал я, сильно прижимая пальцы к губчатому пятну на ее верхних стенках.

Ее тело вздрогнуло, а веки затрепетали, но она подчинилась, подтянув ноги к своей заднице. Затем она положила их на матрас по обе стороны от моих колен и выдвинула бедра вверх, насколько смогла. Это было достаточно высоко.

Я поправил свою руку так, чтобы мои пальцы могли оставаться внутри нее, и моя рука не мешала тому, что я планировал дальше.

"Малыш!?" — спросила она, как только я убрал левую руку с ее рта и вместо этого схватил свой член, прижав его к ее отверстию. Не вынимая из нее пальцы, я тоже засунул в нее свой член.

«О , ЕБАААААТЬ!» - завопила она при внезапном вторжении. «МОЙ БООООООГ!»

Мне было все равно. Теперь это было для меня, а не для нее. Я безрассудно врезался в нее, пока не достиг дна, и ее руки не заметались подо мной. Мои пальцы теперь были зажаты между стволом моего члена и стенками ее киски, кончики пальцев прижимались к ее точке G сильнее, чем раньше. В то же время кончик моего члена стимулировал ее точку А, и, казалось, это было для нее слишком сильно.

Продолжая почти яростно врезаться в нее, я также начал тереть ладонь о ее клитор. При этом мне пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать ее бедра вверх, поскольку ее собственные ноги, казалось, потеряли всю свою силу.

«Ты, сука!»- я зарычал сквозь стиснутые зубы. «Ты чертова сука! Ты счастлива, что у тебя есть такой хороший мальчик, который продолжает заботиться о вас, неблагодарных придурках!? После всех этих лет, когда мне было наплевать на меня, я все еще здесь для твоего удовольствия. Должно быть, здорово, да?!"

Она больше не пыталась ответить. Она держала мое лицо в своих руках, стоная от восторга, пока я снова и снова погружал себя в нее яйцами. Однако через несколько минут я достиг своего предела. В тот момент, когда мама убрала руки от моего лица, чтобы вместо этого спрятать за ними свои собственные, как бы скрывая свой стыд, и издала еще один громкий оргазмический крик, я опустошил свои яйца так глубоко внутри нее, как только мог. Ее колени дрожали, и мне пришлось просунуть под нее руку, чтобы поддержать ее.

Как только я выпустил последнюю порцию спермы в глубину ее влагалища, я рухнул на нее сверху, положив лицо на ее ключицу. К моему большому удивлению, несмотря на то, что я только что с ней сделал, она обняла меня за плечи и прижала мое тело к себе.

«Шшш. Все в порядке, Малыш" - она ворковала. «Выпусти это. Я тут. Я тебя поддержу"

Сначала я понятия не имел, о чем она, черт возьми, говорит, но я был слишком измотан, чтобы волноваться. Ситуация изменилась, когда я почувствовал влажность на ее коже и внезапно понял, что это не пот. Я плакал!

Лежа там, пытаясь сдержать рыдания, я почувствовал, как матрас за моей спиной сдвинулся. Затем к маминым рукам присоединились две тонкие руки, которые обвили меня. И, наконец, лицо Евы появилось рядом с моим, и она медленно и нежно поцеловала меня в щеку.

Прокручивая в голове то, что только что произошло, я наконец понял истинную причину печали в ее глазах. Должно быть, я плакал все время, пока трахал ее. Вот почему она провела большими пальцами по моим щекам, потому что даже тогда на моем лице уже были слезы, которые она могла вытереть. Ей не было грустно из-за того, что я ее оскорбил, ей было грустно из-за того, что я причинил ей боль.

«Я ненавижу тебя за то, что ты бросила меня вот так». - сказал я тихо, после того как восстановил хоть какой-то контроль над своим голосом.

"Я знаю." Мама прошептала. —" И я этого заслуживаю"

«Я ненавижу эту ситуацию, в которой мы находимся. Каждый раз, когда что-то наконец-то получается для перемен, случается еще одна серьезная ошибка, с которой мне приходится иметь дело» — добавил я, отметив, что ни мама, ни Ева не ослабили хватку на моем теле.

«Хм», — услышал я от них обоих, чувствуя, как мама кивнула в знак признания.

«Я не смогу идти в ногу со временем, если так будет продолжаться». Я признался еще тише, чем раньше, и на этот раз им потребовалось несколько секунд, прежде чем ответить.

"Я знаю ,детка" – сказала мама, отвечая моему тихому голосу. «Я знаю, что мы облажались. С нашей стороны было неправильно взваливать все это на ваши плечи. Я знаю, какой ущерб мы тебе причинили". Она сделала паузу и начала слегка почесывать мой затылок. «Нам нужно только пережить этот развод. Клянусь тебе, Детка, я искуплю все, что сделал! Чего бы это ни стоило, я помогу тебе исцелиться. И я буду заботиться о тебе, а не быть обузой!»

«Мы оба сделаем это». – убежденно добавила Ева, прежде чем поцеловать меня в плечо.

Я не знал, смогу ли им поверить. Не потому, что я сомневался в их искренности или намерениях, я уже прошел это несколько недель назад. Я просто понятия не имел, смогут ли они вообще справиться с тем, что произойдет в будущем, потому что они полагались на меня, чтобы справиться с настоящими трудностями. Я не знал, хочу ли я делать это больше. Но в тот момент я решил цепляться за надежду на то, что они активизируются. Я придвинулся ближе к маме, а затем Ева прижалась ближе ко мне за спиной.

«Мой прекрасный малыш». Мама тихо ворковала, гладя меня по волосам. "Засыпай. Завтра будет лучше. Я обещаю."

Я не знаю, было ли это физическое истощение, мышечное расслабление, вызванное моим оргазмом, или эмоциональное истощение, в котором я находился, но я сделал так, как сказала мне мама, и через минуту заснул.

Когда на следующее утро я проснулся один и воспоминания заполонили мой разум, я заметил три вещи.

Сначала я почувствовал странное освобождение. Я понятия не имел, почему, но я чувствовал себя даже лучше, чем после того грандиозного праздника благодарения, когда у меня наконец, спустя годы, появилась возможность высказать все свои обиды всей семье.

Однако второе, что я заметил, это то, что, несмотря на положительный побочный эффект, мне было чертовски неловко! Я был работающим, самостоятельным человеком, который заботился о дерьме... и я плакал, как проклятый ребенок, на руках у матери и сестры, потому что папа был жесток со мной. Ебать. Мою. Жизнь! Мне бы очень хотелось просто ускользнуть из дома и избегать мамы и Евы в течение следующих нескольких недель, но в какой-то момент мне пришлось отвезти маму в кампус колледжа и поступить туда.

Наконец, после того, как я смирился с тем, что сделал, пришло мое третье осознание. Вина.

Всего несколько дней назад я сказал Джону, что не рассматриваю секс как случайное развлечение, что он на самом деле что-то значит для меня и что я останусь верным своей девушке. А потом я пошел дальше и трахнул свою маму. Почему-то я не думал, что Миа просто согласится на это, даже после того, как она дала мне разрешение сделать это с моей сестрой.

Покачав головой, я встал с кровати и собрал кое-какую одежду. Пока я все равно был в шкафу, я также упаковал в свою спортивную сумку приличную сумму денег для встречи с Джоном позже в тот же день. Затем я прокрался в ванную, чтобы принять душ и одеться.

Я почувствовал легкое облегчение, когда понял, что я не просто один в своей спальне, но и на самом деле один в своей квартире. Я понятия не имел, куда мама и Ева пошли так рано в субботу, но подозревал, что они, вероятно, просто пошли за покупками, поэтому я схватил спортивную сумку, полную денег, а также свой почти нетронутый ящик с инструментами и поехал в квартиру.

Четыре часа подъема, переноски и сборки мебели из ИКЕА заставили меня вспотеть, как свинья, даже несмотря на относительно умеренную температуру позднего марта. Оставаясь верным стандартам безопасности, которые я установил во время ремонта своей квартиры, я уже успел продырявить свою рубашку, поэтому просто выбросил ее. Итак, когда семья внезапно вошла в дверь, отвечая на вопрос о местонахождении мамы и Евы и позволив им увидеть меня без рубашки и покрытого потом, первое, что я услышал, это свист Мэгги.

" Я должен сказать, маленький кузен" - сказала она, подойдя ко мне, обвила одну руку вокруг моей талии и начала проводить по шрамам на моем туловище вытянутым указательным пальцем. «Видеть тебя таким, с этими шрамами, которые придают тебе вид плохого парня… Может, нам стоит как-нибудь встретиться».

Она посмотрела на меня с многообещающей улыбкой, на которую я сначала улыбнулся в ответ.

"Ага? Знаешь, кто еще так думает?" - я ответил, приподняв бровь, которая опустилась, прежде чем продолжить твердым и явно невесёлым голосом. «Моя девушка».

Она выглядела довольно встревоженной и быстро отступила назад, но я оценил, что она поняла мою мысль без необходимости дальнейших объяснений. Возможно, эта реакция была резкой, но чувство вины, которое я чувствовал из-за того, что я сделал с мамой прошлой ночью, вернулось с удвоенной силой, как только Мэгги обняла меня.

И, честно говоря, хотя я, возможно, и простил ее родителей, это произошло только потому, что они действительно приложили усилия, чтобы заслужить мое прощение. Точно так же, как новые чувства, которые я развил к маме и Еве, существовали только сейчас, потому что они искупили свою вину, исправив нанесенный ими ущерб и постоянно показывая, что заботятся обо мне. Мэгги, однако, оставалась все той же поверхностной стервой, какой я ее знал.

" Сейчас, сейчас, Тыква!"- бабушка вступила в разговор игривым упрекающим голосом, который мгновенно вывел меня из себя, поскольку в последний раз мы разговаривали друг с другом не совсем в хороших отношениях. «Она сделала тебе комплимент. Как я вижу, вполне заслуженно. Прими это как единое целое».

"Внук.". Следующим я услышал голос дедушки, который приветствовал меня кивком.

"Дед". Я подражал его тону, кивнув в ответ, прежде чем вернуться к работе, не желая начинать дискуссию.

"Я вижу, ты был занят" - продолжил он, оглядывая комнату.

Мама и Ева держались на втором плане, хотя и смотрели на меня с тревожно яркими улыбками.

"Ага." Я вздохнул несколько утомленно. «Ванная комната готова и готова к заполнению. Как и кухня. Еще я постелил ковер в комнате Мэгги. Хорошо, что ты их взял с собой, потому что у меня такое ощущение, что большую мебель нельзя таскать после сборки".

«Я сказал им не покупать все эти дешевые шведские вещи» - он покачал головой с выражением молчаливого страдания.

«Папа, покупка мебели из массива дерева стоила бы нам целое состояние!» — крикнул Джон, когда они с Дэнни вошли в дом с корзинами, полными мелких украшений и пылесборников. «Девочки, а как насчет того, чтобы пойти в свои комнаты и выяснить, что куда идет?»

При этом Ева и Мэгги, а за ними и бабушка, первыми пробежали в комнату Мэгги, откуда мы могли слышать их оживленную дискуссию. Однако Ева поцеловала меня в щеку, проходя мимо меня.

" Я так понимаю, одной мебели было недостаточно? "— спросил я, указывая на корзины, которые несли Джон и Дэнни.

"Конечно, нет!"- Дэнни возмутился. — "Им придется жить здесь, Тим".

"Если ты так говоришь". Я усмехнулся.

Мой смех утих, когда мама взяла меня за руку, чувство вины вспыхнуло снова, хотя она не поддалась этому влиянию и просто продолжала счастливо улыбаться мне. Она также поддерживала это все время, пока мы гуляли по квартире, чтобы я мог показать им, как многого я уже достиг.

После того, как все четко поняли, что осталось сделать, мы начали собирать всю мебель, в то время как дедушка был на улице и заботился о маленьком зеленом участке перед квартирой. Только тогда мама наконец отпустила меня, хотя они с Евой старались оставаться рядом со мной.

Прошло два часа, прежде чем мне наконец удалось подать сигнал Джону, что я хочу поймать его одного. Поскольку все остальные теперь работали в комнате Евы, я вошел в третью спальню, которая была дальше всего от них, и примерно через минуту ко мне присоединился Джон.

«Извини, что пришел со всей семьей» - он начал еще до того, как я успел открыть рот. «Клэр и Ева пришли сегодня утром, чтобы поговорить с Дэнни, и тогда я не смог найти благовидного предлога, чтобы не позволить остальным пойти со мной».

Он выглядел на удивление виноватым. И, словно в подтверждение своей точки зрения, Дэнни в этот момент вошла в дверь и молча встала рядом с ним, глядя на меня любопытным взглядом.

"Не волнуйся. Я не думал, что ты намеренно позвонишь им после того, как я сказал тебе, что мне нужно поговорить". Я отмахнулся от его беспокойства. «Итак… тот контакт, который у вас был для очистки денег. Это еще вариант?»

Он задумался об этом на мгновение.

"Полагаю, что так." — размышлял он, но затем встревоженно посмотрел на меня. «Речь идет не о том, что Аарон заберет твои деньги, не так ли?»

"Нет." — сказал я, снова чувствуя себя неловко. — "Ты слышал об этом, да?"

"Да. Извини. Когда девочки начинают говорить, они не совсем молчат об этом» — усмехнулся он, за что получил пощечину от явно невесёлой жены.

"Ага. Большой. В любом случае!". Я быстро продолжил уводить тему от того, что произошло, не в восторге от перспективы узнать, как много они на самом деле знают, и вручил ему спортивную сумку. «Думаешь, ты сможешь заставить их почистить и это?»

Он открыл сумку, заглянул внутрь, а затем посмотрел на меня.

" Это больше, чем в прошлый раз" — невозмутимо произнес он, приподняв бровь, когда Дэнни потянула к ней сумку, чтобы тоже заглянуть внутрь.

«Это 450 000 долларов». Я сообщил ему об этом и увидел, как он второй раз поднял бровь, присоединившись к первой, в то время как Дэнни немного поперхнулась.

«Поправь меня, если мои расчеты неверны». - начал он медленно, подозрительным тоном. «Но это составит 600 000 долларов, которые вы дали мне на уборку. Разве ты не говорил, что у тебя осталось только «два или три» кирпича?»

" Ну, я солгал". Я пожал плечами, видя, как их глаза расширились от осознания. «Шок, я знаю! Как вы думаете, сможете ли вы заставить их почистить его? Если они сохранят прежнюю ставку, им понадобится шестьдесят смурфиков, и мы получим 390 тысяч долларов".

«Склады не проблема. Их сотни. Однако эта сумма может привлечь внимание с нашей стороны, если она поступит слишком быстро. Возможно, нам стоит позволить им поработать над этим в течение следующих нескольких месяцев. Как быстро вам это нужно?»

" Три месяца самое раннее". Я сказал, и он кивнул. «Итак, раз вы двое, похоже, все проницательны… Почему мама сегодня кажется такой пугающе счастливой?»

" Убедись, что у нас есть минутка?" — спросила Дэнни, глядя на Джона и кладя руку на его бицепс, тот просто кивнул и вышел из комнаты. Она терпеливо ждала, пока он закроет за собой дверь, прежде чем заговорить снова. «Несмотря на то, что он сказал ранее, он не знает, что произошло прошлой ночью. Он слышал только мой разговор с твоей мамой, потому что, когда она рассказала мне, что Аарон получил половину твоих денег, она разозлилась и стала громче".

" Но ты все знаешь?" — спросил я, понизив голос.

" Не смущайся, Тим" — твердо сказала она, указывая на меня пальцем. «То, что произошло прошлой ночью, было хорошо! Мы ждали, что произойдет что-то подобное. Вот почему они с Евой сегодня так счастливы».

Это застало меня врасплох.

"Извини, что? Как, черт возьми, это было хорошо?!

Не обращая внимания на мой недоверчивый тон, она села на кровать и похлопала рукой по матрасу, давая мне знак сесть рядом с ней. Когда я это сделал, она немного повернулась, чтобы смотреть прямо на меня.

«Тим… каждый раз, когда с тобой случается что-то плохое, что ты нам говоришь?» Она выжидающе посмотрела на меня, но продолжила, когда поняла, что я понятия не имею, чего она от меня хочет. «Ты говоришь нам, что с вами все в порядке! Независимо от того, насколько очевидна боль или страдания вы испытывали, всегда было: «Я в порядке, я справлюсь, продолжай свой день».

"Так?" — спросил я, не понимая, какое это может иметь значение. Ведь со мной все было в порядке. Я справился .

«Ты явно НЕ в порядке!» Голос ее звучал немного сердито. «Ты не был в порядке, когда тебя избивали до крови, ты не был в порядке, когда я нашла тебя в гостиной, ты не был в порядке, когда тебя ударили ножом, и ты наверняка не был в порядке после того, как тебя подстрелили и ты ушел, один в больнице! Но ты продолжал настаивать, что с тобой все в порядке, потому что ты знал это...» Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя, зная, что это будет первый раз, когда она открыто признается, что их халатность сделала со мной. «В лучшем случае нам будет все равно. В худшем случае мы воспользуемся этим, чтобы снова причинить тебе боль".

Она была абсолютно права. Я никогда не задумывалась об этом в такой степени, даже после того, как мама сказала что-то подобное, когда переехала в мою квартиру, но, услышав, как Дэнни говорит это так подробно, я понял, что она попала в точку. Дэнни, Джону и маме было бы все равно. До прошлого Дня Благодарения они, вероятно, даже не заметили бы этого. Аарон бы посмеялся над этим, поскольку, какой бы серьезной ни была моя ситуация, он слишком стремился найти подтверждение своей уверенности в том, что я менее мужчина, чем его Золотой Мальчик.

Логан воспользовался бы этим, чтобы причинить мне еще большую боль, а Ева, в своем стремлении доставить удовольствие настоящим мужчинам в ее жизни, сделала бы все, что от нее требовали, чтобы помочь.

«Возможно, ты не сказал бы прямо, что тебе нужна их помощь, но ты признал, что не сможешь идти в ногу со временем, если не сделаешь перерыв в ближайшее время. Ты бы никогда не признался в этом, если бы наконец не доверял им настолько, чтобы не использовать эти знания против нас. Наконец-то ты им открылся! Впервые за много лет ты честно рассказал им, что чувствуешь. И, конечно, говорит Клэр, что ты ненавидишь ее за то, что она тебя бросила, звучит не очень хорошо, но начинать исцеление было необходимо, и я уже предупредила ее, что это, вероятно, произойдет. Без этого у нее не было бы шансов когда-либо восстановить ваши отношения. Вот почему твои мать и сестра сегодня так «тревожно счастливы».

" Итак…" — начал я, не совсем понимая, как поступить в этой ситуации. — "Тогда чего мне ожидать дальше?"

"Поддерживать." - это все, что она сказала, таким тоном, как будто это должно было быть очевидно.

" Это значит… "— я позволил своему голосу затихнуть.

" Ты не избавишься от них" - она кивнула с серьезным выражением лица, прежде чем оно загорелось, и она хихикнула. «Это не так уж и плохо, Тим. Они хотят доказать, что на них можно положиться, даже если им приходится полагаться на вас в других вопросах».

Я не знаю, справилась ли она с этой терапией намного лучше, чем я ей полагал, или она просто случайно затронула еще одно большое сомнение, которое засело в моих мыслях, но я решил просто отпустить это и посмотрим, куда это нас приведет. Возможно, она была права. А если нет... Я бы справился.

Когда я встал с кровати, она тоже приподнялась и крепко обняла меня, прежде чем отпустить. Когда мы вернулись к остальным, они уже закончили с последним предметом мебели и радостно обсуждали лучшие варианты размещения своих пылесборников.

"Хорошо". Я сказал громко, чтобы привлечь их внимание. «Думаю, вы, дамы, сможете позаботиться об эстетике и без моей помощи. Мне нужно принять душ, а потом нам с мамой нужно пойти потратить немного денег».

"ОЙ!"- мы услышали восторженный визг Мэгги. «Ты идешь за покупками? Могу я тоже пойду?"

Все мы секунду смотрели на нее, прежде чем бабушка с неодобрительным взглядом мягко шлепнула ее по затылку. Хотя я не обязательно был против. Я думал, что она просто пытается поднять настроение, пока бабушка не объяснила ей причину моей необходимости облегчить мой банковский счет, после чего Мэгги быстро извинилась.

«Не беспокойся об этом. Я не думаю, что все так плохо, как я думал вчера». Я пожал плечами.

" А ты нет?" — спросил дедушка, не пытаясь скрыть своего скептицизма.

«Я думал об этом все утро, но в конце концов позволил себе позвонить маминому адвокату. Когда мама подала на развод, у меня снова накопилось девять пятьсот". Я сделал короткую паузу, когда услышал его одобрительный свист. «Но почти две трети этой суммы — это доход до уплаты налогов от моих страниц разработчиков, поэтому он не может забрать всю сумму. Суд должен учитывать это при разделе «их» активов. Есть также несколько расходов, которые я могу совершить, не отдавая ему эти деньги впоследствии, так что я могу уменьшить эту сумму в целом».

"Которые?" — спросил дедушка, и я заметил, что к этому моменту каждый из них практически приклеился к моим словам.

«2600 долларов, которые я трачу каждый месяц на аренду, коммунальные услуги и продукты, например. Потом образование. Зачисление мамы будет стоить тринадцать сотен, зачисление меня - семьсот, и я заплатил за все школьные принадлежности для нас с Евой после рождественских каникул. После всего этого он получит от меня две штуки. В лучшем случае."

«Это… все еще много денег» — осторожно сказал Джон, и мне пришлось подавить желание ухмыльнуться, когда мой взгляд упал на спортивную сумку, которую он держал.

"Конечно. Но он мне вернет деньги. С интересом!" - заметил я со злой ухмылкой.

Это застало их врасплох, и они посмотрели на меня так, будто я только что угрожал отцу. Однако через несколько секунд мама выглядела так, словно хотела ударить себя по голове.

"Поддержка детей!" — позвала она, и я усмехнулся.

«Бинго! Судя по всему, судам плевать на то, что у меня есть работа, я несовершеннолетний и все такое, но они признают, что у меня есть собственная медицинская страховка благодаря этой работе, поэтому он не сможет претендовать на эти франшизы на мне. На самом деле есть немало вещей, на которые он не может претендовать, поскольку уже довольно давно не поддерживает меня финансово. Ему, скорее всего, придется платить около семисот долларов в месяц в качестве алиментов. Теперь, если мы сможем убедить его перестать тянуть время, развод должен состояться через три месяца».

Когда я произнес эту цифру, глаза Джона расширились от узнавания, и я ясно увидел, что он сразу понял, для чего нужны деньги, которые я попросил его убрать. Он не прокомментировал это, но выражение его лица значительно прояснилось.

" Это означало бы… "— продолжил я. «... он будет платить мне — или маме за меня — семьсот долларов в месяц в течение пяти месяцев, пока мне не исполнится восемнадцать. Это вдвое больше того, что он получит от меня».

Наступила минута молчания, затем заговорила мама.

«Если Аарон перестанет тянуть время» — сказала она, но это был явно скорее вопрос.

"Ага. Об этом." — сказал я, чувствуя себя немного неловко. «Я вроде как подумал, что вы могли бы... предложить ему инвестиционный счет, если он согласится на справедливое разделение».

"ЧТО!?"- дедушка внезапно загремел, заставив нескольких человек в комнате вздрогнуть. «Вы хотите, чтобы Клэр отказалась от шестизначной инвестиции только для того, чтобы вы могли получить несколько паршивых тысяч для себя! Насколько эгоистичным ты можешь быть, мальчик?!

Большинство глаз в комнате были прикованы к нему недоверчивыми взглядами. Мне? Я почувствовал знакомое оцепенение, охватившее меня, и приготовился к матери всех споров. Меня сдерживала мама, которая обняла меня в защитном жесте и пристально посмотрела на отца. Однако прежде чем я успел выразить свое недовольство, за меня это сделали другие.

"Майк!" - тихо сказала бабушка. "Замолчи!"

"Прошу прощения!?" — возразил он, все еще злясь.

" Нет, серьезно, пап"-Джон тоже умолял отца, хотя и не молчал об этом. Он выглядел таким же злым, как мама. — "Тебе нужно заткнуться, черт возьми!"

" Я не буду..." — дедушка начал ошеломленно, но Джон прервал его.

«Насколько ОН может быть эгоистичным!? Нужно ли мне напоминать вам о той катастрофе с фондом колледжа, на которой ВЫ настаивали, в то время как он ничего не делал, кроме как поддерживал всех нас! ОН поехал в Остин и взял на себя этих людей для нас. ОН позволил Клэр и Еве жить с ним, когда ты уже занял нашу гостевую комнату. ОН заплатил за ВСЕ, что им было нужно, с тех пор как Аарон полностью отрезал их. И пока ВЫ сидели в моей гостиной, сводя всех с ума своей бесконечной критикой всего, что мы выбрали для этого места, ОН проводил все школьные каникулы, работая над тем, чтобы сделать это место пригодным для жизни!»

Яростность, с которой он напал на своего отца, застала меня врасплох. И, насколько я мог судить, все остальные тоже. Но что меня беспокоило, так это то, как он встряхивал спортивную сумку. Как будто он был на волосок от того, чтобы рассказать всем, что на самом деле это место было куплено на мои деньги, а также дом, в который собирались переехать бабушка и дедушка.

" Сынок, мы уже говорили об этом. Он поддерживает свою семью только тогда, когда получает от этого выгоду!»

Теперь я почувствовал, как оцепенение сменилось тихим гневом, хотя я все еще воздерживался от того, чтобы сказать ему, что я чувствую по поводу того, что он только что сказал.

" Майк, ты не можешь продолжать нести эту чушь!" - заметила Дэнни. «Какую пользу он получил от всего, что произошло за последние четыре года!?»

«Мы все слышали его в День Благодарения». Дедушка вскинул руки вверх, и его голос звучал так, словно он не мог поверить, что никто из них не увидит очевидного. «Он поехал в Остин не для того, чтобы помочь кому-либо из нас. Он назвал это «самосохранением», если хотите помнить. Он позволил Клэр и Нве жить с ним, потому что ему нужен был кто-то, кто помог бы ему, а он даже не мог одеться сам. И он помогает тебе отремонтировать это место, потому что, если ты не заметил, здесь есть третья комната! Итак, теперь, когда Клэр тоже учится в колледже, я готов поспорить, что он скажет ей переехать сюда с Евой, чтобы он снова получил свою квартиру для себя".

Оглядев комнату, я увидел, как большая часть семьи ерзает в дискомфорте, обмениваясь умоляющими взглядами между собой. Мне показалось, что они хотели опровергнуть его доводы, но просто не знали как. И тут меня осенило, и мой гнев мгновенно исчез.

Полгода назад, после того как я расправился с букмекером и захотел вернуться в свою квартиру, они хотели, чтобы я остался. Я спросил их всех, почему они поверили их заверениям о том, что теперь все по-другому, хотя они ничего не могли придумать. Однако в этот момент меня поразило то, что все выглядели и вели себя точно так же, как и тогда. Это заставило меня задуматься, где бы мы были сегодня, если бы я тогда мог дать им презумпцию невиновности.

"Хм. Я понимаю вашу точку зрения». - сказал я спокойно. — "Думаю, тебе просто придется подождать и посмотреть".

Вместо того, чтобы возразить, дедушка оглядел комнату и, не найдя никакой поддержки, издал раздраженный тон, покачал головой и молча ушел.

"Прости, дорогой" — сказала мама, взволнованно посмотрев на меня.

Поскольку она все еще обнимала меня так защищающе и успокаивающе, я обнял ее за талию, обнял в ответ и ободряюще улыбнулся.

"Не волнуйся. Я действительно понимаю, откуда он. Он там, где я был полгода назад".

Мама посмотрела на меня с открытым ртом, хотя мое внимание отвлеклось от нее, когда я услышал стон Джона.

"Нет, он не вы. У вас были веские причины больше нам не доверять. Он…" — Джон сделал паузу, чтобы вздохнуть. «Он ЗНАЕТ, что Клэр не сможет получить этот инвестиционный счет. Я объяснил ему это после того, как мы встретились с инвестиционной фирмой, и они показали нам контракт, который не допускает разделения счета. Требует ли она свою половину или отдает ее, не имеет значения, сколько денег она получит от этого. И, пожалуйста, скажи мне, в чем была твоя личная выгода, когда тебя ранили на той парковке! Спорить с ним очень неприятно. Я как будто говорю со стеной!»

Мне пришлось ухмыльнуться, поскольку я не сомневался, что дедушка чувствовал то же самое, когда пытался заставить меня подчиниться. Бабушка быстро подтвердила это впечатление, подойдя к сыну и устремив на меня извиняющийся взгляд.

" Пожалуйста, Тыковка, не злись на него"- она умоляла. «Клэр всегда будет его маленькой девочкой, независимо от того, сколько ей лет». она посмотрела в пространство, покачав головой. «Он придет в себя. Просто знайте, я вас в этом никоим образом не виню. И я не могу винить вас за то, как долго нам понадобилось, чтобы это исправить».

«Если бы только был способ доказать ему, что деньги тебя не волнуют» — сказал Дэнни, бросая напряженный взгляд на спортивную сумку в руке Джона.

"Да. Если только." — задумался я, еще не готовый сделать такое заявление, прежде чем снова повернуться к маме. — "В любом случае, ты готова идти?"

Она кивнула в знак подтверждения, и мы попрощались.

Поездка в HCC прошла тихо, хотя мои мысли продолжали возвращаться к противостоянию с дедушкой. По правде говоря, если бы я действительно больше не заботился о семье, мне не было бы так больно, если бы они проигнорировали и отвергли меня. Мне просто все еще было трудно признать, насколько сильно я переживаю.

Все это время я видел, как краем глаза мама бросала на меня обеспокоенный взгляд, пока она ерзала руками. Хотя на самом деле она ничего не сказала, пока я не припарковал машину и не собрался открыть дверь.

" Ты уверен, что с тобой все в порядке, дорогой? "– внезапно спросила мама, все еще выглядя обеспокоенной.

"Да.". Я подарил ей еще одну ободряющую улыбку. — "Хотя я действительно не понимаю, что я с ним сделал. Почему он мне так не доверяет?»

Любопытно, что этот вопрос заставил ее посмотреть себе под ноги, как будто ей было стыдно.

" Ты ничего ему не сделал" - начала она осторожным и расчетливым тоном. — "Он такой с тех пор… С тех пор, как мы встретили тебя в канун Рождества".

Когда я вспомнил тот день, я не смог сдержать небольшую насмешку.

" Значит, он злится на меня за то, что я не пришел домой, когда ты просила?" — спросил я, заставляя ее ерзающие руки двигаться еще быстрее.

"Нет. Он злится, потому что ты проигнорировал мою реакцию на свой отказ вернуться домой» — тихо уточнила она. «Он все еще считает, что тебе следовало проглотить свою гордость и проявить « сострадание к своей плачущей матери ».

Цитаты в эфире, которые она исполняла, убедили меня, что это всего лишь цитата из того, что сказал ее отец, а не обвинение с ее стороны в мой адрес. Хотя, думаю, она имела бы полное право выдвинуть такое обвинение. В конце концов, тогда меня это действительно не волновало.

"Ой" -был весь мой ответ. Серьезно, что еще я должен был сказать?"Конечно, он больше всего заботится о вашем счастье. Он твой отец". - это звучало бы как очередная дешевая попытка ее собственного воспитания в те ужасные четыре года.

"Не могу винить его в том, что он разозлился, увидев плачущую дочь" - это звучало бы как очередная дешевая попытка заставить ее игнорировать мою депрессию.

Должно быть, эти мысли отразились на моем лице.

" Дорогой, не волнуйся об этом!" – сказала мама торопливым голосом. — Я знаю, почему ты не смог прийти домой в тот день. Тебе понадобились деньги после того, как мы очистили ваш банковский счет. Я никогда не винила тебя в этом! Ни на секунду!»

" И я тебе верю" — сказал я, взяв ее за руку и сжав ее, заставив ее улыбнуться.

Когда мы наконец добрались до приемной комиссии, я усвоил интересный урок. Колледжам плевать, как вы платите или откуда берутся эти деньги, лишь бы они получали деньги от вас. Я мог бы заплатить за все свои сертификаты украденными деньгами! У меня даже возникло ощущение, что они с радостью приняли бы с улыбкой сумку, полную окровавленных десятидолларовых купюр, и никогда не задавали бы вопросов по этому поводу. Я отложил это на потом, когда мне придется оплатить следующие сертификаты и второй семестр мамы после развода.

Когда мы вышли из здания, мама снова висела у меня за руку и всю дорогу до машины смотрела на меня странным восхищенным взглядом. Даже по дороге домой я заметил, что она так же смотрит на меня, каждые несколько минут сжимая мое бедро или потирая руку.

В течение следующих недель она продолжала вести себя так, и к ней даже присоединилась Ева. Они оба использовали любую возможность, чтобы показать мне свою привязанность. Каждое приветствие и прощание теперь сопровождалось поцелуями в щеки и бесконечными «Я люблю тебя». Они требовали услышать, как проходят мои дни, каждый раз, когда мы собирались за обеденным столом. После каждого урока самообороны, который я преподавал в школе, Ева продолжала рассказывать, как потом меня хвалили ее друзья. И каждый вечер, который не был проведен с Мией, я проводил, обнимаясь на диване с мамой и сестрой.

В те дни, когда Миа не оставалась ночевать, на следующее утро я просыпался с одним или обоими из них, прижавшимися ко мне в постели. Конечно, они оба почувствовали мою вину за то, что я сделал с мамой, несмотря на то, что Миа была моей девушкой, и, похоже, они уважали это. Поэтому всякий раз, когда они пробирались ко мне в постель, они были более или менее полностью одеты, и ничего не происходило. По крайней мере, ничего откровенно сексуального, хотя в те дни проявилась и другая форма привязанности.

Мама также позвонила своему адвокату и попросила сделать новое предложение адвокату Аарона. Если он перестанет тянуть время или иным образом создавать проблемы, он сможет сохранить инвестиционный счет, в то время как все остальное будет справедливо разделено. Это заняло у него несколько дней, но в конце концов он согласился. Думаю, он наконец смирился с тем фактом, что не может заставить маму и Еву вернуться в свою жизнь.

Прошло примерно две недели после конфронтации с дедушкой, когда произошло нечто, что оказало на меня тревожно сильное воздействие и наконец заставило меня осознать, как далеко мы зашли.

Я проснулся необычно рано утром, чувствуя желание сходить в ванную, и обнаружил, что мама свернулась калачиком рядом со мной, держась одной рукой за мою рубашку. Ее лицо, расслабленная маска удовлетворения, было уткнуто в мою грудь, пока она мирно спала.

Я медленно и осторожно высвободился из ее объятий, не желая нарушать ее сон. Хотя, похоже, мое простое отсутствие способствовало именно этому. Как только я поднялся с матраса и обернулся, я увидел, как ее тело шевельнулось, а лицо сморщилось, как ее рука медленно и бесцельно двинулась по еще теплому участку ткани, оставленному моим телом.

В тот момент я еще не понимал, что происходит. Однако, когда я вернулась из ванной, было очевидно, что сон мамы из мирного превратился в беспокойный. Теперь она лежала на спине, одеяло было сброшено ей до колен, а подушка отодвинута. Ее лицо все еще слегка хмурилось. Все это продолжалось только до тех пор, пока я не вернулся в постель.

Как только я снова лег рядом с ней, она повернулась и обняла меня за живот, прижимаясь ко мне, пока не смогла положить голову мне на плечо. Пока я накинул на нас одеяло, она также закинула одну ногу мне на талию, наполовину улегшись на меня. Прежде чем я успел придумать комментарий, ее рука, обхватившая меня за талию, поползла вверх и остановилась, обхватив мою щеку.

«Мой прекрасный мальчик». — пробормотала она едва громче дыхания, явно все еще в полусне, и ее лицо расслабилось. "Я так тебя люблю."

И с этими словами она вернулась к своему глубокому и ровному дыханию, сигнализируя мне, что она вернулась в страну чудес. Кажется, я целую минуту смотрел на ее макушку, прежде чем понял, что счастливо улыбаюсь. Когда я поцеловал ее в макушку, на что она отреагировала, прижавшись ко мне еще сильнее и удовлетворенно вздохнув, я почувствовал желание сказать ей, что я тоже ее люблю. Теперь я поверил им, когда они это сказали. И я почувствовал нечто большее, чем просто благодарность за то, что они снова стали частью моей жизни.

В тот день, когда мы все встретились в суде, чтобы судья мог вынести окончательное решение о разводе, нас ждало несколько сюрпризов с долгосрочными последствиями. В основном я был там, чтобы выразить поддержку маме, поэтому был немного встревожен, когда судья внезапно заговорил со мной напрямую.

"Молодой человек." — сказал он после того, как адвокат мамы объявил о новом соглашении и просмотрел документы. «У меня есть записка от консультанта твоих родителей. Оно сообщает мне, что именно вы взяли на себя всю финансовую ответственность за свою мать и сестру. Это правда?"

Я моргнул на него на секунду, затем, увидев маминого адвоката, настойчиво махающего рукой вверх и вниз, поспешно встала, прежде чем ответить ему.

«Э-э, да... ваша честь... у меня есть подработка и некоторый дополнительный доход от работы разработчиком программного обеспечения».

" И, позвольте спросить, этого достаточно, чтобы разместить и накормить троих человек?" — продолжил он, скептически посмотрев на меня.

Этот взгляд, которым он наградил меня, немного сбил меня с толку. Я посмотрел на маминого адвоката за советом, но она только пожала плечами, поэтому я решил высказаться.

«Ваша честь, между учебой и работой я работаю примерно семьдесят два часа в неделю. Так что... да, этого достаточно".

«Похвально»- он просто кивнул, прежде чем дать мне знак сесть и обратить свое внимание на маму. "Миссис Браун, действительно ли твой сын смог собрать достаточно денег для удовлетворения всех твоих нужд и нужд твоих детей?»

" Большинство из них, ваша честь. Поскольку муж удалил меня из наших общих счетов, а также из своей страховки, нам пришлось отказаться от машин и воспользоваться услугами бесплатной клиники вместо семейного врача. Но он смог охватить большую часть всего остального». Мама объяснила, немного колеблясь.

Я даже не думал ни об одной из этих вещей. Поскольку они переехали ко мне, мы везде ходили вместе. Сначала потому, что я не мог поехать один, а потом потому, что требовали проводить как можно больше времени всей семьей. Я просто предположил, что то, что мы всегда пользовались моим джипом, было совпадением. И после того, как они ни разу не сказали ни слова о каких-либо проблемах со здоровьем, я также не заметила смены врачей.

"Хм." Судья хмыкнул, словно задумавшись. «Я вижу, что вы оба договорились о почти равном разделе активов. Однако я вижу необходимость внести в это некоторые коррективы».

Я видел, как Аарон напрягся, прежде чем судья продолжил более громким, твердым и официальным голосом.

«После проверки финансовых документов сумма, которую г-н Браун имеет право на получение с совместного счета г-жи Браун и их младшего ребенка, установлена ​​в размере 1701,90 доллара США за вычетом невыплаченного налога в размере 853,20 доллара США. Вдобавок к этому, мистер Браун возместит своему сыну двадцать пять процентов стоимости жизни, которую ему пришлось оплатить самостоятельно в течение последних четырех месяцев».

Мама резко повернула голову и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, хотя мне пришлось слишком постараться, чтобы подавить непроизвольный смех и признать ее. Двадцать пять процентов расходов на проживание за последние четыре месяца были эквивалентны расходам на проживание за один месяц. В цифрах это будет не менее 2400 долларов, в зависимости от того, что судья считает расходами на проживание. Так что, по сути, Аарон от меня ни хрена не получит! Фактически, он уже был должен мне деньги! Но судья еще не закончил.

«После рассмотрения информации, которую я получил от их консультанта по вопросам брака, я передаю опеку над их единственным несовершеннолетним ребенком миссис Браун. Пособие на ребенка установлено в размере 730 долларов в месяц до тех пор, пока Тимоти Брауну не исполнится восемнадцать или он не закончит среднюю школу. Кроме того, миссис Браун присуждается содержание в размере 970 долларов в месяц в течение следующих двенадцати месяцев, поскольку она предоставила достаточные доказательства того, что ее нынешняя квалификация больше не позволяет ей найти работу, которая могла бы обеспечить ее и их ребенка, и теперь зачислена в школу, в программу повышения квалификации рабочей силы».

Теперь мама широко улыбалась. Увидев ее в этот момент, я не мог не заметить, как сильно, должно быть, на нее действительно повлиял весь этот стресс. Когда напряжение с ее лица исчезло, а тело расслабилось впервые за несколько месяцев, она выглядела как минимум на пять лет моложе. Затем судья снова произнес фразу, которая разрушила чары.

«Остальная часть их имущества будет разделена поровну, согласно их соглашению».

При этом это было официально, мама не получила бы дом. Вместо этого дом будет выставлен на продажу. Я просто надеялся, что его не продадут прежде, чем мы с Джоном сможем сделать ход. Возможно, я мог бы убедить маму помочь с этим сроком, не сообщая ей, что происходит на заднем плане, и не испортив сюрприз.

Когда молоток судьи ударился о стол, мама и Аарон оба смотрели на меня. Или, еще лучше, мама смотрела, Аарон пристально смотрел.

Взгляд мамы выражал в основном облегчение, но также и немного печали. Наверное, об окончательности развода и потере дома. Между тем, взгляд Аарона мгновенно дал мне понять, вне тени сомнения, что он никогда больше не будет моим отцом. Пощечина, которую судья вручил ему во время своего постановления, стала последним гвоздем в этом гробу, после того как он уже обвинил меня в том, что я стал причиной всего этого беспорядка. Теперь он, должно быть, чувствовал, что мое постоянное вмешательство помешало его планам.

Однако, как ни странно, я не чувствовал ничего, кроме легкого разочарования от перспективы больше не иметь никакой надежды на примирение с отцом. Думаю, я уже давно смирился с такой возможностью.

Естественно, никакого праздника не было. Однако семья собралась в доме Джона. Было выпито слишком много алкоголя, и я старался держаться подальше от дедушки, чтобы не провоцировать ненужные споры. Однако задача оказалась непростой, поскольку он очень хотел поднять маме настроение, в то время как мама по-прежнему настаивала на том, чтобы я был неотъемлемой частью каждого семейного мероприятия. Даже этого.

Мне удалось проскользнуть на кухню с Джоном на несколько минут, чтобы мы могли поговорить о ходе отмывания денег. Мы решили, что он поговорит с мамой, как только представится такая возможность, чтобы убедиться, что она не согласится ни на одно предложение, не посоветовавшись предварительно с ним. Затем Джон удивил меня, неожиданно завернув меня в мужественные медвежьи объятия и удерживая их несколько секунд.

«Спасибо, что позаботился о моей сестре, Тим». — прошептал он, наконец отпустив меня, хотя вместо этого положил руку мне на плечо. «Не позволяй отцовскому дерьму добраться до тебя. Все остальные видят, что вы заботитесь об этой семье. Не думаю, что я смог бы достичь и половины того, что сделал ты, будь я на твоем месте. Со временем он тоже это увидит".

С этими словами он сжал мое плечо, вручил мне пиво и вышел из кухни как раз вовремя, чтобы вместо него вошли мама, Ева и Дэнни. Однако как только они меня заметили, их разговор прекратился. Мне казалось, что они каким-то образом меня оценивают. Затем мама встала слева от меня, а Ева проверила мое бедро, подойдя справа...

" А как ты, братишка?" — спросила Ева с сострадательным взглядом.

"Что?" — спросил я, не в силах скрыть своего замешательства. "Я в порядке. Почему бы и нет?»

Мне показалось, что я вижу тень неодобрения на лице Дэнни.

" Потому что мы все видели, как посмотрел на тебя твой отец после того, как судья закончил говорить"- Мама объяснила, обнимая меня за талию, как она делала это часто сейчас. — "И мы немного волнуемся за тебя"

Несмотря ни на что, это заставило меня улыбнуться и ответить тем же жестом. Я притянул ее ближе к себе, прежде чем ответить.

«Послушай, Дэнни предупредила меня о моей привычке заявлять, что все в порядке, хотя на самом деле это не так. Но на этот раз я не лгу. Я не знаю… "— я сделал паузу, пытаясь подобрать нужные слова. «Думаю, было бы неплохо, если бы, в конце концов, все были счастливы, но… некоторое время назад я смирился с таким исходом. К настоящему моменту потребовалось бы чудо, чтобы заставить его изменить свою точку зрения. Так что на этот раз тебе действительно не о чем беспокоиться».

Все трое, казалось, размышляли, можно ли мне поверить, но в конце концов приняли мой ответ, кивнув.

«Теперь более насущным вопросом является вопрос, в порядке ли вы» - я продолжил, тыкая маму указательным пальцем, от чего она захихикала.

" Да, дорогой, со мной все в порядке"- заверила меня она. «Признаюсь, это немного грустно. Ты сам однажды сказал: мы женаты уже более двух десятилетий. Я провожу больше половины своей жизни с этим мужчиной рядом со мной. Но я лучше потеряю его, чем своих детей. На самом деле… Я бы даже зашла так далеко и сказала, что потеря дома ранит сильнее».

Это было неожиданно. Я видел, как Ева и мама оплакивали продажу дома, но я не совсем понимал их причины.

"Почему?" - я решил просто спросить, и первой заговорила Ева.

«Тим… Я знаю, что ты не будешь с любовью вспоминать последние несколько лет, которые ты провел в нашем доме. Но…" — она колебалась. «Пожалуйста, не пойми неправильно. Просто за пятнадцать из восемнадцати лет моей жизни у меня остались приятные воспоминания об этом месте".

«И это дом, в котором я вырастила своих детей». — добавила мама, одобрительно кивая по поводу мыслей дочери.

"Хм." Я был невозмутим. Не потому, что я как-то не одобрял их высказывание. На самом деле совсем наоборот. Я мог видеть их точку зрения. Я просто никогда не смотрел на это по-ихнему, поскольку последние несколько лет настолько отложились в моей памяти, что я не мог представить те тринадцать лет, которые прошли до того, как Логан начал участвовать в семейных развлечениях. Конечно, они тоже не были хорошими, поскольку Логан был их зеницей ока с самого рождения, но они были намного лучше, чем годы после того, как я стал его целью.

Кроме того, когда мама сделала свое короткое заявление, я ясно увидел, что она хотела сказать больше, но по какой-то причине сдержалась. Словно подтверждая мое впечатление, Дэнни подошел к маме и положил ей руку на спину, слегка кивнув, как будто она хотела побудить ее высказаться.

" Я... мне немного страшно теперь, когда дома больше нет"- мама сказала тихим голосом.

"Как насчет этого?"- я спросил. «Вы знаете, что вам не нужно платить мне за аренду, так что вы можете использовать алименты и алименты на новую медицинскую страховку и автомобильную страховку».

Почему-то мне показалось, что это было неправильно, поскольку сейчас она обняла меня обеими руками.

«Это своего рода проблема» - она сказала. «Я люблю тебя, Тим. И я никогда не хочу потерять тебя снова. Но я боюсь, что... когда мне придется так сильно полагаться на тебя... ты можешь усомниться в моих намерениях.

В этот момент я понял, что не только меня затронули слова дедушки. Его тирада о моем эгоизме показала и маме, и мне, как трудно было доказать искренность, когда доверие потеряно, и она знала, что потеряла мое доверие.

«Я думаю, что мы добились достаточного прогресса, чтобы преодолеть это. Но даже если бы мы не были...» - я попытался подчеркнуть свои следующие слова, крепче обняв меня. «...Я знаю, что ты останешься со мной не потому, что тебе придется. Даже если в квартире не было готовой для ожидания третьей спальни, как заметил дедушка, ты также могла бы вернуться к жизни с Джоном, если бы вам просто нужен был кто-то, кто вас поддержал бы. Итак, я знаю, что ты остаешься со мной, потому что хочешь… ну, оставайся со мной ".

"О , дорогой!". Мама вздохнула, когда ее руки сжали меня в ответ. "Спасибо! Я так сильно люблю тебя! Обещаю тебе, я никогда больше этого не забуду!»

" Я тоже тебя люблю, мама"- я усмехнулся и поцеловал ее в макушку.

Я сказал это, даже не подумав об этом. Это только что вышло. Нам потребовалось много времени и много работы, но сказать это в тот момент казалось не только правильным, но и правдой. Я осознал, что сделал, только тогда, когда все головы женщин, окружавших меня, резко подняли головы и уставились на меня.

" Ты... Ты сказал... Ты любишь меня?" - мама заикалась, ее глаза были широко раскрыты, и ее голос был полон недоверия, но она отказывалась отодвинуть свое тело даже на дюйм от меня.

"Я сказал."

Мама взяла мое лицо обеими руками, не отрывая взгляда от моих глаз. Я видел, как ее глаза остекленели, прежде чем густые слезы покатились по ее щекам.

"Ты любишь меня?" - она попросила меня подтвердить еще раз, что я и сделал, кивнув. «Мой малыш снова любит меня! Я верну своего малыша! Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить! Я люблю тебя..."

Она не могла продолжать. Ее голос прерывался яростными рыданиями, а она цеплялась за меня так, словно от этого зависела ее жизнь. Я решил позволить одной из своих рук подняться вверх по ее спине, пока она не достигла ее головы, и осторожно прижал ее к своей груди, пока она кричала. Я также мог видеть, что это эмоциональное проявление повлияло на Еву и Дэнни так же, как и на маму. Ева не смогла долго сдерживаться, прежде чем ей пришлось присоединиться к объятиям, в то время как Дэнни вышла из комнаты, чтобы предоставить нам этот момент.