Кросс с препятствиями

Глава 5

В этом году церемония открытия Турнира девяти школ проводилась второго числа, соревнования начнутся пятого, а закончатся пятнадцатого. Это значит, что соревнования продлятся одиннадцать дней, на один больше, чем в прошлом году.

Дней стало больше, но место осталось тем же. Команда Первой школы выехала, как обычно, в день церемонии открытия в восемь утра, большой автобус и инженерный фургон выехали к гостинице, расположенной рядом с местом проведения.

Группа состояла из двенадцати парней и двенадцати девушек официального дивизиона, девяти парней и девяти девушек дивизиона новичков, восьми техников и четырех стратегов, в общей сложности пятьдесят четыре человека. На два больше, чем в прошлом году. Это было из-за изменений в правилах Турнира. Однако даже с возросшим числом в большом автобусе оставались свободные места. В прошлом году вся команда техников ехала в грузовике, но на этот раз четыре было в фургоне и четыре в автобусе. Двое из тех, что в автобусе были Тацуей и Исори. Поскольку в дополнение к работе техников они служили стратегами, их следовало включить в автобус как часть оперативного штаба, хотя легко можно было догадаться, кто больше всего настаивал на включении этих двоих.

В этом году к команде техников добавилось двое новичков. Один парень и одна девушка. Сумису Кэнто, парень, с восторгом смотрел на Тацую, тогда как девушка пускала на него холодные взгляды.

— Почему этот тип взял на Турнир робота-горничную? — съязвила Касуми, уставившись на Пикси, которая расположилась в инженерном фургоне.

— Касуми-тян, это грубо называть Шибу-сэмпая «этим типом». И это не робот-горничная. Это Гуманоидный помощник по дому, — Изуми беспокойно отругала сестру. Казалось, что Касуми стала относиться к Тацуе лучше, но с того происшествия перед тестами, позиция Касуми ожесточилась.

Даже Изуми не знала, почему Касуми так невзлюбила Тацую. В конце концов, в том происшествии была наполовину виновата и Касуми. Хотя Изуми казалось, что тогда Тацуя ответил немного резковато, причина их плохих отношений была не в этом. Вот почему Изуми ничего не говорила о самом ворчании Касуми.

Она просто не хотела, чтобы это услышала Миюки, которая глубоко уважала Тацую, она не списала бы такие слова просто на шутку. В общем, мотивировало Изуми эгоистическое желание не оставлять плохого впечатления перед дорогой сэмпай.

— Робот-горничная или 3H или что там ещё. Это всё одно и то же. — К счастью, Касуми не подозревала о темных мыслях младшей сестры. Она не была глупышкой, просто она столь сильно зациклилась на Тацуе. — Если ему так нужен интерфейс HAR, не нужно, чтобы он выглядел как красивая маленькая девочка.

— Внешность 3H установлена на двадцатипятилетнюю женщину. Называть её маленькой…

— П-проблема не в этом! Я говорю, что нет нужды делать это такой красивой! Основные пользователи HAR — девушки, было бы достаточно сделать это похожим на старушку!

Изуми была не согласна с Касуми в том, что эстетика неважна, но поскольку подумала, что на этот раз в словах Касуми есть доля истины, не спорила… впрочем, что бы она ни сказала, это всё равно не пробилось бы сквозь вспыльчивость Касуми.

— В конце концов, 3H сделали такими прекрасными, чтобы угодить извращенцам, думающим «я хочу, чтобы обо мне заботилась красивая девушка!». Взять что-то такое на Турнир девяти школ…

— Касуми.

Касуми так поглотилась в свою болтовню, что даже не заметила, как сзади подошла сэмпай. Вздрогнув, она робко обернулась.

— О чём ты так волнуешься?

На неё смотрели пытливым взглядом.

— Н-ни о чём.

— О? Ладно, нам уже пора выезжать.

Касуми вздохнула с облегчением: видно, ту её речь не подслушали. Оглядевшись, она увидела, что почти все сэмпаи и такие же новички, как она, уже вошли в автобус.

— Прошу прощения, Китаяма-сэмпай!

— Мы причинили беспокойство.

Похоже, с Изуми и своей соратницей из дисциплинарного комитета она заговорила просто по случайности, когда те стояли в проходе. С благодарным взглядом, близнецы пробрались в заднюю половину автобуса.

В этом году в автобусе не было ни недовольных, ни происшествий. Делегация Первой школы благополучно прибыла в гостиницу. Даже маленьких трудностей не случилось, всё шло по плану, и теперь приближалась церемония открытия.

Тацуя уже пришел на место проведения. В отличие от прошлого года он был в собственной форме. Глядя на шестерню с восемью зубьями, украшающую его форму, Миюки счастливо улыбнулась.

— Миюки, почему ты улыбаешься? — спросил Тацуя, вдруг увидев сестру в таком радостном настроении. Он мог быстро понять, улыбается Миюки искренне или наигранно.

— Форма Магитеха на тебе прекрасно смотрится, Онии-сама. Я счастлива.

— Что, опять. Ты уже четыре месяца на неё смотришь.

Тацуя выглядел слегка озадаченным. За Миюки была Минами, она холодно на него смотрела, будто говоря: «что же она сказала», — но в этом месте она была меньшинством.

— Я тоже думаю, что она тебе идет, Тацуя-сан!

— И я.

Восторженно (соревнуясь?), Хонока тоже согласилась, затем присоединилась и Шизуку.

— Ага. Полагаю, это потому что в прошлом году форма была позаимствована. В прошлом году в этом чувствовалось что-то неправильное, — добавила Субару.

Эйми кивнула в знак согласия. Похоже, все участницы второго года были единодушны с Миюки.

В официальном дивизионе участвовали не только второгодки, но и третьегодки. Взяв штурмом прошлогодний дивизион новичков, это были пять текущих представительниц второго года из двенадцати официального дивизиона.

Миюки будет участвовать в одиночном «Разрушении ледяных столбов», Шизуку и Канон в парном, Хонока и Субару в «Иллюзорных звездах», и Эйми будет частью парного «Гребца и стрелка». Тацую окружили эти пять плюс Минами из первого года. Хотя Тацуя это отрицал бы, с точки зрения постороннего выглядело так, будто у него гарем. Более того, его одногодок, Томицуку и Морисаки, а также Микихико, которых выбрали на «Код монолита», поймал их сэмпай Саваки и увел к третьегодкам.

Тацуя не был особо плох с девушками. В сущности, они его вообще не беспокоили. Но, как и ожидалось, быть одиноким парнем в группе из шести потрясающих девушек было волнительно даже для него. На предыдущей церемонии открытия Субару и Эйми держали дистанцию и не подходили, так что это изменилось. Однако из предыдущего замечания Субару стало ясно, что они обращали на него внимание даже тогда.

Чтобы слишком часто не смотреть на дам, Тацуя осмотрелся и заметил «знакомого», которого тоже окружали девушки. Похоже, он тоже увидел Тацую. Наверное, заметил взгляд. С хвостом из девушек в одинаковой форме Третьей школы, Итидзё Масаки пошел к Тацуе.

Тацуя тоже пошел вперед, будто чтобы его поприветствовать. Хонока и Эйми, разумеется, расступились. Тацуя и Масаки встретились, сопровождаемые девушками. Однако Масаки был не единственным парнем — рядом стоял Китидзёдзи Шинкуро.

— …Давно не виделись, Шиба-сан. — Однако Масаки сперва заговорил с Миюки.

— Да. Давно не виделись, Итидзё-кун.

Масаки со значительным усилием напряженно улыбнулся, тогда как Миюки ответила потрясающей фальшивой улыбкой; все неловко переглянулись. В такой подавленной атмосфере заговорил Китидзёдзи:

— Рад, что с Йокогамы ты не изменился, Шиба Тацуя-кун.

— Рад видеть, что ты хорошо поживаешь, Китидзёдзи. — Хотя его слова казались резковатыми, Тацуя ответил дружеским выражением на лице, затем перевел взгляд на стоявшего рядом парня. — Тебя тоже, Итидзё. Ты выделился в Йокогаме. Поистине Багровый Принц.

— …Пожалуйста, не говори так, — тонко нахмурился Масаки, когда Тацуя проговорил его прозвище совершенно серьезным голосом.

— Тебе не нравится? Я не высмеиваю тебя или что-то такое.

— Я не люблю хвастаться на показ. Просто Итидзё, ладно?

— Хорошо.

Обыденно — или, скорее, невинно — Тацуя кивнул. Масаки, похоже, удивился. Но что же он нашел таким удивительным — не сказал.

— Кстати, Шиба… не против, если я буду так тебя называть?

— Без проблем.

Девушки из Первой и Третьей школ уже начали перемешиваться. В части девушек Третьей школы была некоторая настороженность (очевидно к кому), но гармоничная болтовня взяла верх. На таком фоне из девчачьих голосов, Масаки понизил голос и заговорил к Тацуе:

— Не думаешь, что в этом году Турнир какой-то странный?

Хотя это была явно резкая смена разговора, лицо у Масаки было серьезным. Как и у Китидзёдзи.

— Странный? Я знаю лишь о прошлогоднем, так что не могу сказать.

Слова Тацуи были лишь половиной истории. Вообще-то он предполагал, к чему клонит Масаки. Однако не был уверен. Поэтому решил, что сперва нужно услышать Масаки более ясно.

— Я могу понять смену игр.

— У комитета Турнира есть такие полномочия.

Похоже, Китидзёдзи не хотел просто поздороваться и отстраниться, он тоже присоединился к разговору.

— Так же очевидна склонность к военным соревнованиям, но учитывая последние годы, это разумно.

— Однако последнее соревнование, «Кросс с препятствиями», заметно выделяется.

— Верно. Это заходит слишком далеко, оно совершенно иного характера.

— Изначально оно было частью военной подготовки для лесных боев, забавно называть это соревнованием. Хотя разглашено очень мало информации, и у меня есть лишь наброски… четырехкилометровую область даже активные войска редко используют, это больше подходит для крупных учений.

— Делать из этого соревнование для старшеклассников, и, ко всему прочему, ставить на последний день, когда все устанут… слишком рисковано.

— Более того, будут участвовать все второгодки и третьегодки. Участие не принудительно, но поскольку ограничено время, вряд ли кто-то останется сидеть в сторонке.

— И не только. Как бы получше выразиться… Турнир девяти школ — это своего рода шоу. Нельзя отрицать, что именно с этой стороны общество смотрит на волшебников.

— Но даже из маленькой части «Кросса с препятствиями» нельзя сделать шоу. Даже в лесной местности на «Коде монолита» есть возможность у монолитов наблюдать за нападением и защитой. То же самое нельзя сказать для «Кросса с препятствиями».

— Если не ради зрителей или телевещания, то остается лишь заключить, что есть какая-то другая причина.

— Разрешить и провести такое соревнование… Похоже, этот Турнир девяти школ не только для нас, учеников, здесь снова замешана чужая воля.

Слушая Масаки и Китидзёдзи, Тацуя был впечатлен. Его подтолкнуло к расследованию сообщение от неизвестного. Но эти двое своим познанием обнаружили факторы того, что кто-то тайно вмешался.

— Это результаты расследования семьи Итидзё?

— Э? Нет, это немного… думаешь, это необходимо?

— Если тревожишься и есть средства для расследования, лучше его провести. Ну, если нет ресурсов на такое дело, тогда уж ничего не поделаешь, — ответил Тацуя. Он не собирался никого провоцировать, но такая уж у него была манера речи.

— Конечно, у нас есть ресурсы! Я хочу сказать: необходимо ли заходить так далеко!

— Фраза «кое-что лучше оставить неизвестным» — ложь. Как много неприятностей возникало из-за нехватки информации, я никогда не слышал о случае, когда избыток информации мешал. А ты, Итидзё?

— Нет, но по сравнению с тем, это…

— До последнего дня Турнира, до «Кросса с препятствиями», осталось двенадцать дней. Не скажу, что это много, но я также не могу сказать, что мы должны сдаваться, потому что с этим ничего нельзя поделать.

— Масаки, думаю, в этом Шиба-кун прав, — умиротворенно заговорил Китидзёдзи к поджавшему губы Масаки.

— Мы сейчас заняты, но, думаю, Гоки-сан сможет что-то обнаружить.

Гоки — так звали главу семьи Итидзё, отца Масаки. Своими словами Китидзёдзи поддерживал Тацую.

— …Понял. Я объясню всё семье, — ответил Масаки, но не Китидзёдзи, а Тацуе.

Пока Тацуя, Масаки и Китидзёдзи вели супер серьезный разговор, несколько неподходящий для вечера, девушки из Первой и Третьей школы наслаждались своей беседой и им не мешали. Тогда одну из них и окликнул ученик из Четвертой школы.

— Шизуку-сан.

— Харуми-ниисан?

Хонока тоже знала того юношу, Нарусэ Харуми, и обменялась с ним кивком.

Когда Шизуку обратилась к нему «ниисан», Миюки вспомнила, что в Четвертую школу ходит двоюродный брат Шизуку. Вспомнив это, она смогла в притворном неведении отвести внимание от следовавших за ним двух первогодок.

Ненадолго отойдя, обменявшись словами с братом и несколько раз кивнув, Шизуку вернулась к Миюки.

— Миюки, у меня есть просьба.

Вид у Шизуку был немного извиняющийся.

— Что такое?

— Мой двоюродный брат хочет представить своих кохаев Тацуе-сану.

— Онии-саме? — Нацепив на лицо вопросительное выражение, Миюки подумала: «так вот почему они пришли».

— Да. Мой брат из Четвертой школы, но его кохаи слышали о Тацуе-сане и хотят с ним встретиться.

У каждой школы магии была своя направленность. Первая и Вторая школы учили по международным стандартам. Третья чтила военные традиции, изучая боевую магию. Четвертая школа, напротив, склонялась к магическому ремеслу и инженерии, которые можно практиковать в лабораториях.

— Если Онии-сама не против. Но не думаю, что он будет возражать, — сказала Миюки и пошла к Тацуе. И как раз разговор с Масаки и Китидзёдзи заканчивался. — Онии-сама, ты не занят? Кохаи из Четвертой школы хотели с тобой встретиться.

— Со мной? Хм, хорошо.

Масаки и Китидзёдзи кивнули, убежденные по другой причине, нежели понял Тацуя. Настолько хорошо сочетались достижения Тацуи и Четвертая школа.

— Итидзё-сан, Китидзёдзи-сан, ничего, что мы позаимствуем Онии-саму ненадолго?

— В-всё в порядке. Мы как раз закончили, — ответил Масаки, снова растерявшись, потому что она обратилась к нему.

Миюки изящно улыбнулась, поклонилась и повела Тацую к ожидавшей их Шизуку.

— Ещё увидимся, Итидзё, — попрощался Тацуя.

Ответа не последовало. Масаки всем сознанием сосредоточился на улыбке Миюки.

— Меня зовут Куроба Фумия. Рад встрече, Шиба-сэмпай.

— Приятно познакомиться, я — Куроба Аяко. Мы близнецы, Фумия младший.

После того как их представил двоюродный брат Шизуку, Фумия и Аяко поприветствовали Тацую впервые.

Они не вели себя странно.

— Рад познакомиться, я — Шиба Тацуя.

Как и Тацуя.

— Однако я из Первой школы. Не ваш сэмпай.

— Даже если школа другая, Шиба-сан наш сэмпай в магии.

— Хотя мы из Четвертой школы, наши инженерные способности не очень хороши, можно попросить тебя дать нам пару советов? Меня и брата очень впечатлили твои навыки, Шиба-сэмпай.

Конечно, всё это было для того, чтобы Аяко и Фумия проще связывались с Тацуей. Вот почему Миюки ничего не делала, что могло разрушить игру их двоих, и поскольку у них не было уверенности, чтобы притворяться другими людьми, они пришли самими собой.

— Во время Турнира девяти школ это будет невозможно, но если будут другие возможности, я не против.

— Правда?!

— Спасибо огромное.

Вполне естественно для них двоих, в особенности для парня Фумии, избегать общаться с красавицей Миюки, но это тоже было для того, чтобы укрепить иллюзию их первой встречи. Благополучно создав впечатление, что они и Тацуя — незнакомцы, они вернулись к группе Четвертой школы.

Вечер следовал формату буфета без назначенных мест. Но, как и каждый год, каждая школа сидела за своим столом. Когда Масаки вернулся к столу своей школы, девушки последовали за ним.

Почти настало время речи гостей. Не имея больше знакомых, с кем можно поговорить, Тацуя тоже с остальными девушками вернулся к столу своей школы.

— Тацуя, кто были те ученики из Четвертой школы? — рядом сел и спросил Микихико.

— Двое первогодок? — Конечно, Тацуя его заметил. Потому не выказал никаких признаков удивления этой внезапности, отвечая естественно.

— Да… эти двое, они назвались «Куроба», да?

— Ты читал по губам? — спросил Тацуя с намеком на упрек. Конечно, намеренно.

— Извини, я не хотел подслушивать.

С другой стороны, виноватый голос Микихико не был обманом. Характер у него был искренним, он на самом деле почувствовал вину, и неважно, был виноватым или нет.

— Ничего. Мы всё равно не говорили ни о чём важном.

Микихико вздохнул с облегчением. Однако вскоре у него снова потемнело лицо.

— Тебя что-то беспокоит в них двоих?

Передав Тацуе стакан воды, Микихико нерешительно открыл рот:

— С весны начал ходить один слух… что под Йоцубой есть отдельная семья, которую называют Куроба. Даже среди ветвей Йоцубы, семья Куроба особенно сильна.

— Этой весной… довольно внезапно. Думаешь, они двое связаны с Йоцубой?

— Я не уверен на все сто.

— Хотя Куроба — не такая уж и редкая фамилия, нельзя с уверенностью сказать, что это другие, да?

— В таком случае сама фамилия Йоцуба не такая уж и редкая.

Импровизированный довод Тацуи Микихико обрушил той же логикой.

Если пойдет дальше, это лишь укрепит мнение Микихико. Поэтому Тацуя сместил углы:

— Ясно. Так ты говоришь держаться от них подальше?

— Это не… ну, немного. По крайней мере не проявляй инициативу, не подходи к ним первым.

— Значит, всё будет нормально, если они подойдут ко мне?

— Неприятности всегда тебя находят, с этим ничего не поделаешь.

Тацуя посчитал это жестоким. Подумал было что-то сказать в ответ, но, к сожалению, не успел. Свет погас — начали представлять гостей.

Первым вышел на сцену командир базы, предоставившей место для проведения Турнира — выступил он весьма кратко — затем был директор магической ассоциации и ректор Национального университета магии. После таких выдающихся личностей, которых обычному школьнику никогда не увидеть, должен был появиться Кудо Рэцу, завершив приветствие своим ежегодным обращением.

Однако на этот раз старейшины не было.

По залу прошелся шепот. Не только среди учеников, но и среди гостей. Ученики Первой школы не были исключением. Однако были также и ученики, которые обсуждали, почему он не пришел.

— По-видимому, старейшина не очень хорошо себя чувствует.

Когда Хонока с озадаченным выражением на лице посмотрела влево и вправо, Шизуку подошла сзади и заговорила.

— Правда? — с удивлением обернулась Хонока. Та кивнула:

— Я услышала вон там.

Шизуку указала туда, где приглашенный член парламента говорил с секретарем магической ассоциации. У кого же из них она это услышала… сказать это мог любой, решила слушавшая в стороне Миюки.

Из участниц Первой школы было пять второгодок и семь третьегодок. Номер мог вместить двух. Таким образом можно было второгодок и третьегодок поселить вместе (участниц первогодок было девять, но поскольку одну девушку в целях учебы взяли в команду техников, их было десять, что позволило им не селиться в номера к старшеклассницам).

Хоноку поселили с Шизукой, Эйми с Субару. Миюки, лишнюю со второго года, и Канон, лишнюю с третьего, решили поселить вместе.

В команде техников было трое парней из третьего года, одна девушка из третьего года, два парня со второго, одна девушка со второго, один парень с первого года и одна девушка с первого года. В итоге Тацую решили поселить с Исори.

И произошло что-то нехорошее.

В гостинице не было вечерней переклички. Часовые ночью патрулировали территорию гостиницы, ведь она являлась военным объектом, но никто из них не заходил в номера. Миюки и Канон делили номер. Тацуя и Исори тоже. В этом не было большой проблемы. По крайней мере представители Первой школы, исключая первогодок, считали это разумным. Вот только когда закончился вечер, перед Тацуей стояла Миюки, не Исори.

— Старейшина Кудо отсутствовал, да? — Миюки сидела прямо на кровати, болтая с Тацуей, который переодевался. У её ног стоял чемодан с её сменной одеждой. Она здесь была не для того, чтобы просто поговорить или поиграть. — Из того, что слышала Шизуку, у него ухудшилось здоровье…

— Должно быть, прикрытие. Ну, даже если могли какие-то аномалии прийти к его физическому, умственному или эмоциональному состоянию, есть иная причина пропустить вечер.

Буквально говоря, Кудо Рэцу сошел с ума. Миюки поразил вывод Тацуи. Хотя в номере сейчас были лишь они, это было явно безжалостное замечание в отношении главы японского магического общества.

Но правда в том, что Тацую поразил поступок Миюки намного, намного сильнее. Неважно, сколько её умоляла Канон и неважно, что Канон и Исори помолвлены, Тацуя считал, что что-то не так с рукой помощи, позволившей девушке и парню до замужества провести ночь вместе.

В мыслях он не убегал от того обстоятельства, что останется в номере с Миюки. Не то что сбежать, даже сопротивляться было бы тщетно. Больше всего Тацуя беспокоился о том, что если это выплывет наружу, то репутация сестры пострадает. С другой стороны, удобно, когда в номере остановилась Миюки вместо Исори. Вот почему он её не выпроводил.

— …Тем не менее, раз он использовал в качестве предлога болезнь, значит заперся дома. По крайней мере он не должен появиться тут. Мы не знаем, что он затевает, но без него удобнее.

И уже в преклонном возрасте девяноста лет он не должен производить магию или иметь такую выносливость, как прежде, но даже так он угроза, поскольку раньше был известен как «самый умелый в мире». Прошлый год он лишь на миг показал свои навыки, — на вечере всю залу накрыл магией психического вмешательства, и с первого взгляда обнаружил электронного червя, скрытого в CAD соревнования, — но доказал, что его титул «самого умелого» не ушедший титул. Такого противника нельзя недооценивать не только в открытом бою, но особенно при нападении на слабые места. Нет, он был мастером, которому Тацуя проиграет, даже если примет всерьез. Впрочем, волшебников клана Кудо он тоже принимал всерьез, но без Рэцу он чувствовал себя свободнее.

— Миюки, я пошёл, — сказал Тацуя, одетый в черное. Хотя ему хотелось стелс-костюм или варианта Мобильного костюма с функцией скрытности, Тацуя знал, что просит слишком многого.

— Будь осторожен, — поднялась с кровати и пожелала Миюки. Не сказала: «Я пойду с тобой», — она знала свои пределы и сдержалась.

Истина у неё в глазах умоляла взять её с собой, но Тацуя сделал вид, что не заметил.

— Миюки, помни, что ты не должна оставаться в этом номере. Если тебя обнаружат, просто любой ценой следуй примеру Тиёды-сэмпай и должным образом всё объясни.

Тацуя не врал и не перекладывал ответственность. Но его прямота в подстрекательстве её переложить бремя на старшеклассников была в это время такой смешной, что Миюки улыбнулась.

Тацуя пытался разузнать что-нибудь о «Кроссе с препятствиями». Конечно, он полагал, что оружие П — Куклы-паразиты — ещё не доставили. Он надеялся, что если разведает место проведения соревнования, то сможет догадаться, где установлены ловушки и где может быть засада.

Однако Тацуя не смог туда пробраться.

«Учитывая такую сложную систему безопасности, как Безголовый дракон проскользнул в прошлом году? — Обследуя систему безопасности, через которую даже муравей не проскочит, Тацуя мысленно щелкнул языком. Но сразу понял собственное заблуждение. — Это ведь случилось в прошлом году…»

В старые дни регулярные войска, позволившие вторгнуться на базу криминальному синдикату, просто бы расстреляли. А командование базы было бы так опозорено, что с радостью приняло бы смерть. Он был уверен, что параноидальная и строгая система безопасности была итогом прошлогоднего инцидента.

Он осторожно расширил своё «поле зрения», чтобы военные волшебники не заметили. Обычные псионовые радары не могли засечь «взгляд» Тацуи. Его беспокоило, что за базой наблюдают эсперы, которые могут ощутить его способность. Так слабо, что в любую секунду мог разорвать доступ, он пронзил мир своим восприятием.

На краю расширенного поля зрения он натолкнулся на знакомые «сущности». Тацуя видел не образы, а информацию. Структурная информация материального тела преобразовывалась подсознанием в сигналы, которые легко может понять сознание. Координаты в физическом измерении не менялись. Физически они были близко, но информационно — далеко. Это сказало ему, что это её высокоуровневая камуфляжная техника. Чего и следовало от неё ожидать, хвалил Тацуя в мыслях, направившись к «паре». На полпути он обратился к теням:

— Аяко, Фумия.

Вдруг появились признаки удивления. И тут же тени слились в твердые тела. Глаза у Тацуи уже привыкли к темноте, поэтому он увидел фигуру пораженной Аяко и довольного Фумии.

— Тацуя-сан, пожалуйста, не пугай так.

— Я не хотел.

— Тогда, пожалуйста, не заговаривай таким страшным голосом, — со здравой серьезностью протестовала Аяко. Она вздохнула с облегчением, хотя её глаза казались задумчивыми, в уголках появились слёзы.

Тацуя никак не возражал упрекам Аяко. Они, конечно же, были не на битве, но ментальным состоянием он определенно там был. Даже Тацуя понимал, что говорил слишком грубо.

— Так вы здесь, чтобы глянуть на место соревнования?

Тем не менее он не извинился.

— …Да. Но безопасность очень сильна.

— И мы не можем пробраться, — добавил Фумия то, что Аяко не решалась сказать.

— Вам не удалось даже с магией Аяко? — выдал ужасный вопрос Тацуя, полностью застигнутый врасплох. — Ах, нет, извини. Я не хотел тебя упрекать, — увидев, как Аяко повесила голову от стыда, Тацуя сразу извинился.

Даже без вопросов было понятно, почему Аяко сожалела.

У Аяко была сильная сторона — уникальная магия «Абсолютное смазывание», также известная как «АС» (Абсолютный сумрак). Магия, которая настолько смазывает газовое, жидкостное, и физическое распределение энергии, что её становится невозможно обнаружить.

Магия АС принадлежала к типу Концентрации. И поскольку её можно было записать в последовательность активации, это была нормальная магия. Однако с уверенностью можно сказать, что обычные волшебники с трудом могут применять даже слабую версию АС — «Смазывание». Тацуя знал, что лишь Аяко может использовать АС.

Например, если звук «смазать», голос и музыка будут полностью смазаны в белый шум, из которого будет невозможно распознать смысл. Однако сам звук таким способом скрыть нельзя. Это на уровне «Смазывания».

Когда звукоизолирующая смазанная зона расширяется, «Смазывание» становится «Сумраком». Скорость активации и сила вмешательства у Аяко меньше, нежели у Миюки. Однако она может расширять зоны вмешательства большим размером, нежели Миюки. Вот почему эта магия восхвалялась как величайшая способность Йоцубы.

Аяко могла использовать свою способность на полную при недостаточном освещении в ночи на открытом воздухе. Она могла выборочно и мгновенно смазать собственное отражение или отражение союзников, и излучать электромагнитные волны, сливаясь с темнотой. Смазывая аудио волны и воздушные потоки, она могла уклониться от слухового и обонятельного обнаружения. Она могла слиться с ночью. Кодовое имя «Йору» (Ночь) дали ей на основе одного символа её имени, и вместе с тем оно выделяло её уникальную магию Совершенный сумрак.

— Ты тоже сюда пришел это проверить, Тацуя-ниисан? — спросил Фумия, и не для того, чтобы отвести разговор от Аяко. Он и вправду считал, что Тацуя может это сделать, когда Аяко и он не способны.

Рассеивание Тацуи и АС Аяко были похожи с точки зрения изменения события. Разложение материалов на базовые элементы — если посмотреть на это с другой стороны, то магия разрушает структуру материала и беспорядочно рассеивает базовые элементы. Можно сказать, что магия Рассеивания — это АС с большей глубиной и меньшим масштабом.

По правде, именно из-за Тацуи Аяко смогла научиться использовать АС, когда он всё ещё тренировался в главном доме Йоцубы. Тогда Тацуя был ещё в начальной школе, но уже освоил Разложение и Самовосстановление и выполнял боевую подготовку вместе с взрослыми. Тренироваться с ним было обычной практикой для волшебников Куроба. Поэтому Тацуя и показал Аяко, тогда ещё не знающей, какая у неё особая способность, и проходившей тренировку с одним из прислужников отца, легко понятную демонстрацию Разложения.

Элементальным взглядом он узнал, что она обладает похожей способностью. Таким образом, всё ещё юный Тацуя, пытаясь сделать её «товарищем», показал как применять АС, который базировался на Разложении.

Магия АС Аяко была похожа на ту, которой её научил Тацуя. И без преувеличений можно сказать, что благодаря Тацуе среди волшебников Йоцуба она создала себе имя Куроба Аяко.

Поэтому Аяко никогда не смотрела на Тацую как на простого Стража. И это было одной из причин, почему Фумия его обожал. Вместе с тем из-за этого близнецы Куроба и переоценивали его.

— Да. Но я тоже не могу пробраться.

Тацуя специализировался на бою и убийстве. Навыки прокрадываться врагу в тыл у него были почти превосходными, но всему этому его научил Якумо. А у неё была врожденная способность, он был ей не ровня. Куда не может пробраться Аяко, не проберется и Тацуя.

— Ясно… — уныло пробормотал Фумия.

— Попробуем ещё раз? Если Онии-сан присоединится, то, может, у нас получится. — И всё же он предложил нечто позитивное, даже если шансы были равны нулю.

— Нет, прорываться и поднимать шум — худший сценарий. Полагаю, мы должны сейчас спокойно уйти.

— Мудрое решение, — ответил Тацуе не Фумия и не Аяко.

— Кто тут?! — резко спросила Аяко.

Из леса поднялась стройная тень.

— Мастер, не могли бы вы выходить чуть приземистее? — Как и подразумевал вздох и ворчание Тацуи, тенью был Якумо.

— Как Тацуя-кун и говорит, лучше на сегодня отступить, — сказал Якумо. Даже не ответил на возражение Тацуи.

— …Тацуя-сан, это?.. — осознав, что это Якумо, Аяко спросила Тацую, опустив настороженность.

— Да, этот тот, о ком ты и подумала, Аяко.

— Так он тот Якумо-сэнсэй, — сильно кивнул Фумия. Для них двоих, следующего поколения Куробы, разведывательной ветви Йоцубы, имя Якумо несло большое значение.

— Мастер, вы что-то нашли? — Спросил Тацуя.

Якумо покачал головой:

— Нет. На месте ещё ничего не установили.

— Вы смогли туда пробраться?! — машинально подняла голос Аяко, затем, запаниковав, закрыла рот ладонями. Успокоившись её детским жестом, Тацуя слабо улыбнулся. Но быстро стер улыбку и повернулся к Якумо:

— Мы сдались из-за системы безопасности, вы мастерски постарались.

Тацуя глянул на Аяко. Как и ожидалось, у неё на лице было горькое выражение, но не было и следа самоупрека.

— Нет, нет. В этом нет ничего особенного.

С другой стороны, Якумо чувствовал себя победоносно со своей нерушимой гордостью. Хотя этот Якумо мог сделать это умышленно, чтобы впечатлить Аяко, подумал Тацуя.

— Что там внутри? Хотя вы сказали, что там ничего нет.

Пассивные датчики магия Аяко могла без проблем свести на нет. Трудностью были активные датчики. Говорить, что Тацую не интересовало, как Якумо сумел обмануть все те разнообразные датчики, было бы ложью. Но было ясно, что вытащить это из него невозможно. Якумо не мог так просто показать свои карты. К тому же Тацуя считал, что главная цель должна иметь приоритет.

— Как ты и сказал. Сейчас там лишь обычные препятствия, это обычная лесная тренировочная площадка.

— Значит, вы не можете предположить, куда будут установлены Куклы-паразиты.

— Не могу. Но ничего не изменится, даже если мы узнаем, где их установят. Так там всё сооружено.

— Тогда это значит, что Куклы-паразиты по крайней мере способны независимо и долго работать в этой местности.

— Они ведь созданы специально для боя. Это многое говорит.

В конце концов, вылазка не удалась. Тацуя поблагодарил Якумо, пожелал спокойной ночи Фумие и Аяко, и они вернулись в свои соответствующие номера.

По-прежнему была та ночь, когда встретились Тацуя, Куробы и Якумо. Тем не менее события продвигались на всех парах. Всё произойдет там, в тренировочном лесу, но вместе с тем подготовка завершилась в другом месте.

Для генерал-майора Саэки подъем наступал рано, а отбой поздно. Старшие офицеры называли её, долго прослужившую штабным офицером, опрометчивой, это было смешно, но не для её подчиненных. У батальона была любимая фраза: «быстро возвращать мир — работа генерала», — но Саэки не привыкла отвечать: «нынешнее положение является чрезвычайным для генерала». Даже сегодня поздно ночью она была в комнате командующего, детально изучая краткие доклады от батальона, который она отправила на Турнир девяти школ.

Она предпочитала бумажные доклады из-за секретности, несекретные отчеты она читала на современном экране. Увидев в уголку сигнал входящего вызова видеозвонка, Саэки нахмурилась.

В её бригаде 1-0-1 не было зоны ответственности. Немыслимо получить звонок от штаба JSDF по линии командира бригады, кроме чрезвычайных обстоятельств, вроде внезапных нападений. А получить звонок от Министерства обороны ещё немыслимее. Кто же это может быть… Саэки с подозрением ответила на вызов.

«Старейшина Саэки, простите за столь поздний час».

На экране показался джентльмен, который был даже старше неё. Саэки его знала.

— Хаяма-сан из Йоцубы? Давно не виделись.

«Для меня честь, что самый почитаемый генерал, старейшина Саэки, помнит такого смиренного слугу, как я».

Саэки, не меняя выражения лица, подумала: «Что за смиренный слуга?» — То, что она знала о Хаяме, само собой разумеется, были его отношения с Тацуей, которого под своё крыло взял Отдельный магический батальон. Когда они «забирали» Тацую, Саэки соглашалась на прямые переговоры, отправляя Казаму своим переговорщиком. В этом случае переговорщиком другой стороны выступал Хаяма. Саэки встречалась лицом к лицу с Майей очень редко, и то они просто обменивались любезностями. Она была уверена, что именно этот старый человек устанавливает переговоры между Йоцубой и бригадой 1-0-1.

«Мы побеспокоили вас в такой час, чтобы обсудить то, что мы предпочли бы держать между нами. Если вы сейчас заняты, то мы можем установить другое время».

Пока Саэки ушла в свои мысли, Хаяма снова спросил, удобно ли сейчас время. Саэки чуть было импульсивно не отказалась, но поспешно остановилась.

— Что ж, я вас выслушаю.

«Спасибо огромное. Тогда я передаю слово моей госпоже».

Саэки сглотнула, когда постигла смысл этих слов.

Почтительно поклонившись, Хаяма исчез с экрана.

«Рада вас видеть, старейшина Саэки».

На экране появилась красавица, одетая в тёмно-багровое платье, почти чёрное. Три года и десять месяцев назад она выглядела так же прекрасно.

— …Йоцуба-сан, прошло много времени с тех пор, как мы последний раз виделись.

По спине Саэки прошёл неожиданный холодок. Это Йоцуба Мая, глава дома Йоцуба. Саэки за свою долгую карьеру в анализе разведданных хорошо знала не только силу Майи, но и силу Йоцубы.

«Я знаю, что вы сейчас заняты, старейшина Саэки, я буду краткой».

Мая говорила не только вежливо, но и дружелюбно. Её нежная улыбка, намного моложе её настоящего возраста, не имела совершенно ничего общего с теми ужасными впечатлениями.

Однако Саэки заставила себя запомнить всё, что сейчас слышит и видит. Физическое расстояние и расстояние в магии не связаны прямо. Может магия поразить цель, или нет, зависит не от физического расстояния, а от того, как далеко достигает информация. По правде, предыдущий глава клана Йоцуба, отец Майи, Йоцуба Гэнзо, показывался перед камерой, чтобы передать свой трюк и уничтожить врагов. И просто через видеосвязь Йоцуба Мая, возможно, может её убить. Предстань Саэки перед старшими офицерами и высокопоставленными чиновниками, она не поколеблется ни перед милостыней, ни от угроз. Но против того, кто как в буквальном, так и в переносном смысле держит твою жизнь в ладони, у неё не было другого выбора, кроме как быть очень осторожной.

— …Что вы хотите?

«Я хочу поговорить о заговоре, в который ваша бригада вот-вот попадет».

Саэки лишь из-за стальных нервов удалось не измениться в лице. Но если бы она не собралась с духом заранее, то, скорее всего, вздрогнула бы.

«На Национальных играх доброй воли школ магии планируется террор, в частности на этапе „Кросса с препятствиями“».

— …Вы знаете, кто заговорщик?

И ваша информация надежна? Подумала Саэки, но не спросила. Даже если бы это сказала не Мая, это — не шутки.

«Группа с полковником генштаба JSDF Сакаи в сердцевине, так называемые члены радикальной части армии, выступающие против Великого Азиатского Альянса. По крайней мере так говорят слухи».

Мая чуть хихикнула. Она явно намекала на то, что настоящий заговорщик кто-то другой, но тем не менее Саэки не спрашивала дальше. Было ясно, что, даже спросив, ответа она не получит.

«И вашей бригаде дадут роль исполнителей этого заговора».

— Я не намерена втягиваться ни в какой обман.

Ложью будет сказать, что Саэки не рассердилась. Она не была настолько глупой, чтобы шагнуть в очевидную ловушку. И она верила в своих подчиненных, что они тоже не настолько тупы.

«Мы тоже так считаем. Поэтому и попросили вашего времени».

Видимо, Мая сделала комплимент. Но Саэки была не в настроении благодарить. Даже если Мая — сильнейший в мире волшебник, она моложе Саэки на более чем десять лет. Не говоря уже о том, что заговоры — специальность Саэки. Предоставленная информация была удачей, но высокомерие Майи смердело невыносимо.

И самое главное: она не рискнет головой ради такого. Для этого Саэки была слишком сообразительной.

— Тогда о чём вы хотите поговорить?

«В свои заговоры они намерены втянуть и моего близкого».

— …Имеете в виду офицера Оогуро?

«Впечатляющая проницательность. Поскольку у этого ребенка такой нрав, это неизбежно».

Мая вздохнула. И с экрана это не выглядело наигранным. Саэки тоже подумала, что она и Мая сошлись во мнениях.

«Просто мы не намеренны играть данную нам роль».

— Мне его остановить?

«Нет. Заговор был так старательно подготовлен, что я начинаю сомневаться, что радикалы — настоящие заговорщики».

Саэки пристально вгляделась в экран, Майе в лицо. Но даже своей проницательностью не могла углядеть истинные намерения Майи.

Как всегда, это не правда, что они ничего не знают. Было ясно, что по каким-то причинам Йоцуба стремилась разрушить группу полковника Сакаи.

Даже Саэки некоторое время была возмущена радикалами. И вправду, если начнется война, Великий Азиатский Альянс они победят. Однако мир состоит не только из Японии и Альянса. Однажды именно поэтому она помогла Казаме. Проще говоря, Фракция против Великого Азиатского Альянса во время Великой Индокитайской Войны и фракция, которая показалась сегодня, были двумя сторонами той же монеты. Нужно учитывать, что военные действия — это один из факторов многосторонней дипломатии.

Саэки никогда не считала, что военные должны оставаться в сторонке от внутренних и внешних дел. Приказам нужно было подчиняться, но она считала, что пока ничего не приказано — нет необходимости для самоконтроля. Тем не менее Саэки полагала, что фракция полковника Сакаи отклонилась от того, что для военнослужащих приемлемо.

Но это строго внутренние дела военных. Йоцубе просто нет ни необходимости, ни выгоды их устранять. Саэки твердо знала, что они не жаждут власти. Она была одной из немногих из военной верхушки, у кого была прямая связь с Йоцубой. Йоцуба применяет силу ради личных интересов лишь для самозащиты и возмездия. Саэки в этом была уверена.

Должно быть, это кто-то влиятельный, кто скрывается за Йоцубой, хочет избавиться от радикалов.

И она не могла задать эти вопросы прямо сейчас на этом самом месте.

«Поэтому мы и просим вашего содействия».

Опережая её вопрос, ей ответили просьбой.

— Вы просите меня… задействовать оружие?

«Нет, замести следы. Мы не хотим себя показать».

Наглые слова, хоть и произнесены спокойно. Потому что это была просьба к генерал-майору облазить всю JSDF и подчистить хвосты.

— И что я получу взамен? — Но Саэки держала эмоции в узде.

Мая загадочно улыбнулась.

«Влияние Десяти главных кланов на JSDF уменьшится».

Мая говорила не обо всех десяти кланах. Было понятно, что она имеет в виду самого Кудо Рэцу.

Саэки закрыла глаза, чтобы не видеть улыбку Майи. Немного подумав, она кивнула.

— Это мудро, госпожа? — спросил Хаяма, после того как переговоры Майи с Саэки завершились.

— Что? — ответила вопросом на вопрос Мая, хотя и поняла, что тот имеет в виду. Не будь это Хаяма, то уже закрыл бы рот. Но против дворецкого такая тактика не работала.

— О вмешательстве старейшины Кудо у нас есть лишь догадки.

— Вот почему я и не назвала имя Сэнсэя. К тому же… — бесстыдно похваставшись, Мая показала злую улыбку, — Если это так, то у нас нет ничего конкретного против этого фарса радикалов.

Хаяма, оставаясь бесстрастным, лишь кивнул.

— Наверное, это ложные обвинения. Однако заговор неизбежен. В конце концов, это ведь они отдали приказ уничтожить радикалов, — сказал дворецкий. Мая кивнула с той же злой улыбкой.

— И вправду, мы не можем идти против намерений наших спонсоров. Иначе нам бы пришлось прибегнуть к насильственным методам.

Между ними было, скорее, настроение сообщников, нежели госпожи и слуги.

— Если это так, то даже тайное вмешательство так называемого Чжоу Гунцзиня будет удобно. Хотя, беспокойство вызывает прикрытие Тацуи-доно.

— Показное шоу, как в прошлом году, было бы неприятным. Хочу, чтобы он был более послушен ещё хотя бы шесть месяцев, до нового года, — сказала Мая и помпезно вздохнула. — Искры и вправду летят в сторону Миюки-сан, но мы не можем приказать ему прекратить.

— Госпожа, думаете, старейшина Саэки поддержит Тацую-доно?

— Всё хорошо, мы не можем их остановить. В конце концов, мы можем лишь подать руку помощи. Только JSDF имеют смелость небрежно обращаться с этим ребенком, ставшим самым неудачным и худшим магическим оружием.

«А у нас на это смелости нет», — в мыслях пробормотал Хаяма эти невысказанные слова.

После полудня Хонока и Шизуку пригласили Тацую и Миюки на обед, и не в комнату Тацуи, а в комнату Шизуку. Они вчетвером как раз шли на обед, когда в вестибюле, переполненном пришедшими поддержать игроков учениками, Тацуя услышал знакомый голос.

— Привет.

Это сильно напоминало прошлый год, но в этом году одежда была сдержаннее. В частности, Эрика была в спортивной рубашке без рукавов и брюках на три четверти длины; она помахала им рукой.

— Так ты пришла нас поддержать.

— Разумеется. Ах, двое других тоже пришли.

И как раз когда она это сказала, Лео подошел сзади.

— Эй ты, неси свой багаж сама… Тацуя, в чем дело?

В руке он держал сумку, но, невероятно, похоже, что сумка была Эрики.

— Эрика-тян, ключ… ах, Тацуя-сан, Миюки-сан, Хонока-сан, Шизуку-сан, добрый день.

Более того, из-за спины Лео появилась Мизуки, катящая дорожную сумку.

— Обедали? — прямо спросил Тацуя.

— Ещё нет, — кратко ответила Эрика.

— Вы позвали и Микихико?

Такое количество людей двойной номер не вместил бы. Тацуя и компания пошли на террасу кафе, зарезервированного для команд Турнира девяти школ.

Поскольку полдень, когда собирается больше всего народу, уже прошел, восьми людям не нужно было ждать, пока освободится свободное место. Когда они уселись, Микихико вдруг спросил:

— Похоже, вы пришли позже, чем планировалось, что-то случилось? — спросил он Мизуки. Однако первой ответила Эрика:

— Эх… — садистски улыбнулась она в его сторону.

— Ч-что! — попятился Микихико. Слишком поздно.

— Похоже, ты слышал о планах от Мизуки.

— Я получил письмо. Вот и всё, — поспешно тот ответил. Однако, похоже, нетерпение произвело обратный эффект.

— Эх? Мики, ты обменялся почтой с Мизуки?

— Да, потому что мы друзья, — резко ответил Микихико.

Эрика перевела взгляд на Лео, который сидел рядом с ним.

— Ты, у тебя есть адрес электронной почты Мизуки?

— Нет. Так как в этом нет необходимости.

В наши дни, благодаря видеочату, групповой чат широко распространился, поэтому в случаях, когда нужно переслать текстовое сообщение, обычно используют групповые сообщения. В большинстве своём, электронные адреса были нужны для пересылки большого количества данных и для того, чтобы посылать тайные сообщения, предназначенные одному человеку. Кстати, дело в том, что Тацуя знал адреса Эрики и Мизуки, но Микихико не был об этом осведомлен. Из-за заблуждения, что знание адреса девушки сродни тому, чего нужно стыдиться, лицо у Микихико полностью покраснело.

Ну а что до Эрики — улыбалась она уже во всё лицо. У Мизуки, которая сидела рядом Микихико, лицо было таким же красным, и она отвела взгляд. (Чтобы очистить любые недоразумения, они сидели вокруг двух круглых столов, размещенных вместе, порядок был таким: Эрика, Мизуки, Микихико, Лео, Шизуку, Хонока, Тацуя, Миюки).

Микихико, который не мог это вынести, наконец взорвался:

— Что за недопонимание ты тут делаешь! Не только я знаю адрес Шибаты-сан. Миюки-сан и Мицуи-сан и Китаяма-сан тоже его знают!

И лишь ещё глубже утонул в трясину.

— Тацуя-кун?

— Не я.

Микихико посмотрел на Тацую взглядом, говорившим: «предатель», — но такое ложное обвинение вовсе не возмутило Тацую.

— Кстати, Эрика, — сменил тему Тацуя, но не из-за Микихико, а потому что видел, что Мизуки уже на пределе. — Вы опоздали?

Эрика нахмурилась.

— Ага.

В наши дни система наземного транспорта уже решила вопрос заторов, а раз они прибыли позже, чем погрешность измерений, то, значит, по пути должны были случиться какие-то проблемы, которые просто нельзя проигнорировать. Внимание Эрики ушло от Микихико.

— У въезда на базу автобус столкнулся с демонстрантами, — видя шанс, тут же заговорила Мизуки.

— Демонстрантами? — спросила Хонока. Похоже, гостиница находилась довольно далеко от въезда на базу, так что они не узнали бы, даже если бы там произошла значительная суматоха.

— Да, эти… гуманисты, — ответила Мизуки для всех присутствующих; лишь Тацуя и компания там не были, Эрика и Лео тоже с ними столкнулись, у них на лице появился несчастный взгляд.

— Это всегда так, так… — Голос Эрики наполнился нескрываемым раздражением. — Большинство учеников старших школ магии идут в армию, вы делаете ошибку, проснитесь, армия лишь использует вас — говорили они. Да не ваше это дело.

Эрика становилась всё больше взвинченной и злой. Воспоминания Лео тоже были неприятными, но, в отличие от неё, он ничего не сказал.

— Что это за большинство такое! В чем смысл складывать показатель выпускников старших школ, которые поступили в университет, с показателем занятости выпустившихся студентов? Показатели разных популяций нельзя ни складывать, ни вычитать, ни умножать, ни разделять, хоть это-то нужно понимать! — Необычно логически заключила Эрика, хоть это и было неприятно.

Если её так оставить, то она будет жаловаться до бесконечности. Тацуя неохотно начал процесс тушения огня.

— Для демонстраций и пропаганды нужна не точность, а сильное влияние. Они тоже знают, что это софистика. Более того, у сорока пяти процентов выпускников университета магии есть некоторая связь с силами национальной обороны ещё до того, как они находят работу. Довольно большие показатели, так что тут ничего не поделаешь.

— Что! Тацуя-кун, ты на их стороне?

— Я? Невозможно, — горько улыбнулся Тацуя, будто заявляя: «разве я уже не присоединился к военным?».

— Неужели? Извини…

Конечно, Эрика поняла. Она смутно подозревала, что других альтернатив у него не было.

— Как бы там ни было, Мики.

— Моё имя Микихико.

Микихико посчитал, что этой своей излюбленной фразочкой она хочет сменить настроение.

— Ты, до сих пор зовешь её «Шибата-сан»? Даже если называешь Миюки «Миюки-сан»? Ведь можно же обращаться к Мизуки по имени.

— Да это совершенно не по теме!

Однако из-за Эрики обеспокоенность Микихико вернулась.