Кровавая Белоснежка (ЛП)

Часть 2

Белки глаз Якоба выглядели покрасневшими от красных венок, изогнутых под черными насупленными бровями. Идельно белая, черная и красная сцена. Это заставило меня задуматься над тем, как долго мне было суждено оставаться проклятой и преследуемой этими тремя цветами. Иногда, мне думалось, что я могу различать только окровавленный черный и белый. Я взглянула на сажу рядом с камином и удивилась, почему лоб Якоба был вымазан в ней. Ко всему прочему, я знала, что Якоб не сможет излечиться. С печалью я подозревала, что он все же нашел Золушку. Но не было смысла спрашивать его об этом. Если он даже нашел ее, то не расскажет мне где она.

—Так как ты умираешь Якоб, я хочу сделать признание. Но, во-первых, я должна у тебя кое-что спросить, ибо никто кроме тебя не в состоянии мне ответить, когда ты умрешь.

Я покачала головой и вздохнула глядя на свои ухоженные длинные ногти пытаясь отогнать подозрительные мысли прочь. Оставалось всего лишь несколько минут, прежде чем он уйдет.

—Ты действительно думаешь что я зло, Якоб? - Наконец спросила я.

Якоб посмотрел в другую сторону.

—Посмотри на меня. Неужели тебе трудно ответить. Ты знаешь что произошло. Ты знаешь, что я сделала... и то, что сделала она... и то на что она способна.

—В моей книге ты зло из всех зол. - Прошептал он. - Но когда стоит мыслить логически, я иногда путаюсь. Многие ночи я сидел раздумывая над этим, но так и не нашел ответа, - он повернулся ко мне спиной. - Единственное в чем я уверен, так в том, что с моей точки зрения злом являются оба: читатель и главный герой, хищник и добыча, мечтатель и охотник за мечтами. Люди любят меня, любят, когда я рассказываю собранные ими истории. Если я буду пересказывать историю так, как это действительно происходило, то они обвинят меня в плохих историях, поскольку читатели ждут логичные истории с нелинейным сюжетом и на равном количестве плохими и хорошими персонажами, чтобы присутствовали и герой и злодей. Вот в чем разница между фактом и вымыслом. Великий писатель - превосходный лгун. А я превосходный писатель.

—Ты хочешь сказать, что поэтому изменял сказки? -Я рассмеялась.

—Ты прекрасно знаешь, зачем я изменял сказки. - Будь у Якоба клыки, он видимо сейчас зарычал бы на меня. Я кивнула в ответ на его мудрые слова и в извинениях нежно похлопала его по руке.

Хотя мы и были врагами, я восхищалась этим человеком и его братом, которые принесли сказки в мир детей. Сказки или как бы они их не называли, вовсе не являющиеся детскими. Но они сделали огромную работу в их развитии и старании сделать их более правдоподобными. Я опустила голову и наклонилась ближе, глядя в его глаза. Мои глаза снова видели охотника на коленях и девочек в стеклянных гробах, так что ему следовало меня бояться.

—Ты ведь знаешь что она существует, верно? -Шепнула я ему и мое дыхание окутало его лицо словно туман. На этот раз, я имею в виду Белоснежку. -Ты слышал историю. Они рассказали тебе, и ты знаешь, кто она такая.

—Это спорно, -сказал он глядя на меня. Он вовсе меня не боялся. - У тебя все еще есть выбор, чтобы выбрать кто она такая.

—Якоб, Якоб, Якоб, -вздохнула я отстраняясь и вновь хлопая его по руке. - Ты и твои тайны. Ты ведь знаешь, что Вильгельм мне нравился больше, чем ты?

—Способна ли ты к симпатии или любви? - Он сделал несколько последних вдохов.

—Во многом я считаю себя ангелом. -Ухмыльнулась я невинно подмигивая и сверкая глазами.

—Ни шанса в аду.

—Вообрази мир без Белоснежки, или лучше, без Золушки. - Рассмеялась я. Я снова стукнула монетками, как делала прежде. - Если ты такой умный, почему ты даже не удосужился написать историю? Ты просто унесешь ее с собой в могилу.

—Лучше разрушить миф и позволить ему распространиться и уцепиться за желатиновые мозги детишек на протяжении долгих лет, нежели унести с собой в могилу. Спрятанные вещи рано или поздно откапывают, и они выходят на поверхность, и тогда правда будет открыта. Измененные вещи, труднее вернуть к первоисточнику, потому что умы поколений, которые уже унаследовали эту идею и передали ее следующему поколению, откажутся верить в обратное.

Я усмехнулась, не произнеся ни слова. Взглянула на зеркальные монетки, потом обратно на него.

—Ты не знаешь, где ты, Якоб? - произнесла я, стукая блестящими монетками. Звук свел его с ума.

—Оу..., - повел плечами Якоб, понимая смысл сказанного. Он поднял руку и пристально посмотрел на нее, для того чтобы убедиться, реальна ли она, затем осмотрел коттедж и перевел взгляд обратно на меня.

—Это сон, да?

Я кивнула.

—Ты ведь знаешь, я бы не назвала это сном, поскольку Мир Сновидений не так то легко описать. Но да, это сон.

—Чей сон? - неохотно спросил он.

—Твой, Якоб. Это твой сон.

—Ты знала, что я тоже бессмертный?

—Все время. И ты знаешь, что это означает.

—Это означает, что если я умру во сне, я никогда не проснусь. - Произнес он рассеянно, но с легкой улыбкой в уголках его губ. - Это значит, что ты обманывала меня с того момента, как пришла сюда. На самом деле ты пришла, чтобы убить меня.

—Разве ты не любишь? - я вздернула нос. - Когда персонаж в книге убивает автора?

—Но как ты вошла в мой сон?

—Мне помог Охотник за Сновидениями.

—Так почему бы тебе просто не сделать это? - Якоб закашлялся, вместо того, чтобы закричать на меня.

—Ты же знаешь, что я последний человек в мире, который бы предотвратил чью-либо смерть. - Я вскинула бровь. - Но я буду добра. Я подброшу одну из своих монеток ради тебя.

—Что?

—Орел - это зеркало, которое покажет твою красоту, когда ты посмотришь на него. Решка лишь обнажит твое уродство. Красота убьет тебя - чтобы ты знал, я не выношу чьей-либо красоты, - а уродство пощадит твою жизнь. Подбросить, Якоб?

—Я лучше умру, чем буду жить с твоим уродством.

—Неверный ответ, - покачала головой я. - Как на счет того, если я расскажу тебе о ней, прежде, чем подбросить монетку? - предложила я. - Как на счет того, если я расскажу о ней три эпизода, с моей точки зрения. Быть может, ты передумаешь и поймешь?

—Я бы не позволил тебе рассказать мне сказку на ночь, прежде чем я не засну, и мои сны не обратяться в гнилостные кошмары, - Он закашлялся. - И определенно, я не позволю рассказать мне запоздалую историю....

Якоб не договорил, когда его дыхание покинуло его. Он умер, а у меня даже не было возможности подбросить монетку. Его глаза были открыты, и мне следовало бы прикрыть их, но я не стала. Однажды я слышала, что пока вы не закроете глаза умершему, они все еще смогут слышать вас и передать вашу историю в загробный мир. Я была намерена рассказать ему о ней.

—Запоздалая история? Хммм, - вздохнула я. - Хочешь идею, Якоб. Сказочник, который рассказывает истории умирающим, прежде чем они оставят этот мир. Вышла бы отличная книга, знаешь, - Я была категорична в разговоре с трупом.

Я так привыкла к трупам. Трупам девушек. Молодых, зрелых и красивых девушек.

—Позволь мне рассказать тебе запоздалую историю. Ту, о которой не полагается знать миру. Даже тебе. Хоть ты и думал, что рассказал правдивую историю, ты заблуждался. Лучше времени не придумаешь, чтобы рассказать тебе, когда ты свежачок.

Я положила ногу на ногу и заговорила с мертвым Якобом Гриммом, или вернее с пустыми стенами дома, где когда то Белоснежка, моя дочь, жила.

Я хочу рассказать вам о том, как впервые вскармливала ее грудью. Впервые я поняла, кем она являлась на самом деле, зимой 1797 года. Я сидела в постели в своих королевских покоях в замке, который мы называем Королевством Скорби на вершине холма с видом на Королевские земли, царства в котором я была королевой, а она должна была стать самой красивой принцессой. Эта зима выдалась одной из самых холодных. Снег обильно падал, укрывая прекрасные фиолетовые маковые поля, словно саваном толстого темно-белого слоя. Так или иначе, белизна снега в этом году не отражала солнечный свет или тени. Он зловеще укрывал землю, подобно мертвой девушке в белом пальто, сделанном из меха убитых белых медведей, словно белый волнистый ковер, в котором не было ничего волшебного. Холмистые земли заставляли снег становиться похожими на красивую гигантскую девушку, похороненную под ними. Я знала, что настанет время и эта похороненной девушкой сможет быть лишь Белоснежка или я, поскольку мира будет недостаточно для нас обеих.

Крестьяне разорялись, ибо не могли больше работать на землях и выращивать скот. Все, за исключением ворон, конечно же, эти проклятые вороны заклевывали друг друга насмерть из-за голода, взмывая высоко в синее небо, когда их кровь забрызгивала снег, подобно красному дождю, рядом с черными трупами их вида. Это была черная, белая и красная зима. Те злосчастные цвета, на которые обречена моя жизнь.

Вглядываясь в прямоугольные огромные окна с видом на темный лес, я случайно уколола палец в то время как Белоснежка тихо спала в моих объятьях. Я не знаю, как поранилась в тот день, но знаю, что этим привлекла ее красоту и невинную улыбку. Те милые глаза дикой лани сияли над пухлыми щечками, которые изгибались подобно волнам океана каждый раз, когда она улыбалась мне, словно ритмичная соната, столь очаровательная, что заставляла голос певца создавать инструменты и заставлять их кричать от экстаза, вознося мертвое дерево инструмента к жизни. Я не знаю, почему она обладала такими глазами лани. Ни король, ни я не знали. Лишь у одного человека в нашей семье было что-то подобное, а точнее у отца моего мужа который охотился за нами в течении многих лет после того как мы бежали от него пересекая океан. Хотя глаза его отца были далеки от прекрасного, они скорее были почерневшими от горя, -но я не хочу сейчас об этом говорить.

Белоснежка обвила маленькими ручками, словно без костей мой уколотый палец, и от этих нежных прикосновений у меня перехватило дыхание. Я чуть не заплакала горячими слезами радости. И как не пыталась она давить мой палец изо всех сил, а моя кожа белела словно шелк, мне не хотелось, чтобы она отпускала меня. Правда была в том, что я была ее матерью, и она хотела, чтобы я никогда не отпускала ее, но едва ли она догадывалась, что это я хотела, чтобы она не отпускала меня. Ее детский гнев напоминал мне о котенке, бегающем за клубком ниток. Я смеялась, глядя на то, как ее детское личико хмурится, упрямо выставляя указательный палец на меня, показывая тем самым, что я не могу приблизиться к ней. Я знала, что однажды моя девочка вырастет задирой, но прямо сейчас, она все еще была малышкой.... и да, Королева Печали употребляет такие слова как "задира" и тому подобное. Догадайтесь почему? Я бессмертна и повидала все: от Братьев Гримм до Леди Гаги. Вы понимаете меня?

Я бы удовлетворила все ее желания и капризы, в обмен только на один взгляд ее лазурных глаз, я была не против, протягивая ей палец, который внезапно привлек ее больше, чем грудное молоко. Я заметила капельку крови на подушечке пальца, там, где уколола его, и моим намерением было убрать ее, вытереть и снова дать ей. Но когда я попыталась вырваться из ее рук, то она оказалась внезапно сильной, не столь сильной что я не могла бы забрать свой палец, но я не могла не заметить, насколько увеличивалась ее сила. Я даже заметила, как проявляются вены на ее маленькой почти бескостной шее. Тем не менее, это не достаточно встревожило меня в то время. Матери ослеплены любовью к своим дочерям, если они умрут вовремя воспитания их, они могут едва ли заметить собственную смерть. Только после того, как их ответственность над ребенком будет снята, они позволят смерти забрать их... и если вам действительно хочется знать, тогда я не была бессмертной. Я Злая Королева, помните? Это всегда учитывалось в последнюю очередь. Поэтому я ослабила хватку и поднесла палец поближе к Белоснежке.

Сначала, она притянула его к груди, не отрывая от него глаз. Ее глаза внезапно приняли золотистый отенок. Я думала это всего лишь мое воображение.