Кровавые сны

Глава 13

В эту ночь Дани действительно не хотела идти спать, по большей части потому, что не желала видеть сны. Мозговой штурм с Холлис и Пэрис не принес ничего полезного, насколько они могли судить, и знание того, что Бишоп полностью переписывает психологический портрет убийцы, не помогало. На самом деле, даже наоборот — усугубляло ситуацию.

Может поэтому, Пэрис и Холлис уговаривали взять их в ее сны.

— Ты когда-нибудь брала сразу двух человек? — с любопытством спросила Холлис.

— Я даже не уверена, что смогу это сделать, — покачала головой Дани.

Холлис выпила немного вина, а затем подняла бокал в легком жесте приветствия.

— Я в игре, если решишь попробовать. Если случится так, что мы окажемся в твоем видении, то, по крайней мере, попытаемся запомнить все детали, которые только сможем. Вероятно, ты что-то пропустила.

— А если будет простой, обычный сон?

— Тогда мы станем вуайеристками, — с ухмылкой ответила Пэрис.

— Замолчи, Пэрис!

— Дай-ка я догадаюсь. Это имеет отношение к Марку? — вмешалась Холлис.

Дани прочистила горло.

— Пэрис считает, что это было забавно. Такое случилось лишь однажды. Я даже не знаю — почему именно он приснился мне в ту ночь, ведь я не видела Марка в течение долгих лет.

— Такое случалось с тобой когда-либо прежде? — спросила Пэрис. — Или, возможно, я была тому причиной? Я имею в виду причиной того, что тебе приснился Марк.

— Что? Разве такое возможно?

— Вскоре, после того, как мы начали работать на Убежище, Мэгги посоветовала мне опробовать кое-что. — Пэрис подняла руку, до того как Дани успела произнести слова, которые, очевидно, подыскивала. — Не вини ее. Совет заключался в следующем — мне следовало думать о ком-то или о чем-то, имеющим сильную связь с тобой, и попытаться удерживать это в своих мыслях, перед тем как пойти спать, в ту ночь, когда мы решим пойти в твой сон. Я так и сделала.

— Ты думала о Марке?

— Знаешь, ты так старалась не говорить о нем, что я начала подозревать — у тебя до сих пор сохранились чувства к нему. Поэтому я и решила думать именно о нем. — Пэрис слегка улыбнулась. — Совсем не планировала очутиться в таком страстном сне, но …

— Господи, Пэрис. — Дани почувствовала, как ее лицо начинает пылать, и мысленно поблагодарила вселенную, что смогла положить конец тому сну достаточно быстро.

Или, по крайней мер, вытолкнуть Пэрис оттуда. И с чего бы ей видеть эротические сны о Марке? К тому времени, она уже исключила его из своего мира. Она действительно это сделала.

— Давайте не будем думать сегодня о Марке, хорошо? Не то, чтобы я хочу лишить тебя удовольствия, Дани, просто… — проговорила Холлис.

Дани выставила вперед руку.

— Никаких объяснений не требуется, правда. Послушайте, я даже не знаю — смогу ли взять сразу вас обеих.

— А ты попробуй, — предложила Холлис. Она опустошила свой бокал с вином и добавила: — Одна из многочисленных теорий Бишопа заключается в том, что если в одном пространстве находится достаточное количество экстрасенсов, сфокусировавшихся на одном деле, то их энергия как бы…частично накладывается друг на друга. Возможно, что-то пойдет не так. Может возникнуть любая непредвиденная ситуация. Но обычно, судя по нашему опыту, происходит следующее — способности начинают меняться, принимать новые формы. Поэтому, даже если у тебя и не получится взять нас в свои сны, сама попытка может помочь нам или твоим способностям развиться.

— Помочь нам как? — серьезно спросила Пэрис.

— Ну, мы все вовлечены в это расследование. И все пытаемся понять — что из себя представляет этот убийца. Где он сейчас находится. Подсознание — чертовски сильная штука, особенно, подсознание экстрасенса, и когда оно освободится от условных оков, которые мы, бодрствуя, накладываем на наш разум и способности — может случиться все, что угодно.

Пределы. Каковы мои пределы? Дани стало любопытно. Это был вопрос, который она никогда не рассматривала, даже когда ее просили сделать это.

— Когда ты говоришь «все что угодно», я не могу не спросить — всегда ли это хорошо? — поинтересовалась Пэрис.

— Нет, всегда существует риск, — без промедления покачала головой Холлис. — Когда мы используем свои способности — это всегда риск. Твои сны — своего рода неизведанная территория, особенно для экстрасенсов. Энергии могут начать взаимодействовать таким образом, что мы даже представить не можем.

— Скажи мне еще раз, что в этом хорошего? — вздохнула Дани.

— Ты прекрасно знаешь что, — быстро ответила Холлис. — Нравится нам или нет, но наши способности развиваются. Когда мы используем их, когда просто пытаемся использовать, и когда тестируем свои пределы. Мне самой не нравиться бродить по кладбищам, чтобы увидеть мертвых. Больше не нравится. Но я делаю это время от времени, потому что не хочу, чтобы существовало место, где бы я боялась применять свой дар.

— Я вижу сны независимо от того, хочу этого или нет, — сказала Дани.

— Но у тебя есть выбор — брать или не брать кого-либо в них. Я уверена, что ты делала это всего лишь несколько раз в своей жизни. Я права?

— Совершенно верно.

— И большинство случаев пришлось на наше детство, — проговорила Пэрис.

— Если ты не используешь мышцы: они атрофируются, — пожав плечами, сказала Холлис. — И мне кажется, ты не хочешь, чтобы это случилось с мышцами, которые однажды могут спасти тебе жизнь. Это твое решение, конечно, но все дело в контроле для большинства из нас.

— Я не знаю, — в итоге сказала Дани. — Я подумаю об этом.

Она не хотела признавать, что идея взять кого-то в свой сон, особенно в этот, пугала ее, но она не могла найти этому причину.

Этой ночью Дани металась и ворочалась, хотя хорошо сознавала, что полицейская машина, которая довезла их до дома, так и осталась припаркованной рядом. В ней находились помощники Марка, приглядывающие за ней, несмотря на протесты. Это было еще одним напоминанием о возможной угрозе, которое добавило ей стимула для проверки своих пределов.

Плюс ко всему, Дани призналась, наконец, себе, что слова Холлис заставили ее почувствовать тревогу, и не только потому, что она не хотела потерять способность, которую едва ли понимала. Кроме того, ее взволновал этот пугающий голос, и крайне важный вопрос — кому или чему он принадлежал.

Может, Пэрис и Холлис смогут помочь понять это, когда будут в глубине ее спящего разума.

А если эта прогулка каким-то образом поможет опознать или найти убийцу, а также предотвратить огненное завершение ночного видения Дани. Стоит ли это того, чтобы попробовать?

Будет ли она способна простить себя, если не воспользуется возможностью, и сон станет явью?

Нет.

Ведь они обе были экстрасенсами, и скорей всего не пострадают от ее действий. Верно?

Верно.

Дани перестала ворочаться и крутиться в постели, заставляя себя расслабиться. Она закрыла глаза и начала использовать медитативную и расслабляющую технику, которой ее обучали, продолжая размышлять над тем, кем же является убийца и где он находится.

Готовы вы или нет, получайте.

— Ого, это что-то новенькое. — Дани обнаружила, что стоит на пересечении двух, кажущихся бесконечными, коридоров. Каждый из них похож на больничные коридоры своей сверкающей чистотой. И в каждом были закрытые двери.

— Эй, — сказала Пэрис, которая стояла справа позади нее. — Я думала, ты всегда начинаешь со знакомого места, чтобы «закрепиться» во сне. Это же место не похоже на те, в которых я когда-либо была.

— Я тоже, — послышался голос Холлис слева от Дани.

— Я всегда начинаю со знакомого места, — подтвердила Дани, слабая тревога начала пробуждаться в ней. — Но здесь я никогда не была раньше.

— Твое подсознание перенесло нас сюда по какой-то причине, — сказала Пэрис, пожав плечами. — Здесь четыре коридора. Нас трое, поэтому надо разделиться.

— Нет, — заспорила Дани. — Мы останемся вместе, чтобы всегда быть в поле зрения друг друга.

— Это одно из ее правил, — проговорила Пэрис, обращаясь к Холлис. — Она боится, что кто-то может затеряться в ее снах.

— А ты уверена, что этого не произойдет? — спросила Дани свою сестру.

— Я всегда говорила — чувство самосохранения выкинет посетителя, даже если этого не сделаешь ты, — ответила Пэрис.

— Да, но ты не знаешь этого наверняка. И я бы действительно не хотела, чтобы чье-либо сознание обжилось в моих снах. Спасибо, мне такого не надо.

— Хорошо, не кипятись.

— Я почти рада, что у меня нет сестер и братьев, — вмешалась Холлис. — Слушайте, если мы не собираемся разделиться, тогда пусть кто-то подкинет монетку или что-то вроде этого. Я знаю, что время во сне отличается от реального. Мои сны обычно заканчиваются прямо на хороших моментах, поэтому давайте не будем спорить и тратить время даром, когда можем вместо этого поискать следы этого урода или его связи с Дани.

— Так и знала, что у тебя есть еще, по меньшей мере, одна причина для того, чтобы попытаться проникнуть в мой сон, — ответила Дани.

— Совет Бишопа. Но он прав: у нас, возможно, появился шанс найти эту связь. Если она, конечно, вообще существует.

Дани пожала плечами, чувствуя, что обретает покой, тогда как первоначальная тревога затухает. Так всегда бывает в ее снах. Она выбрала коридор, лицом к которому стояла.

— Тогда сюда. Впрочем, у меня нет ни одной идеи, что мы ищем. Я сомневаюсь, что это будет он.

— Возможно, некоторые его образы. — Холлис проверила первую дверь слева. — Заперто. Черт.

— Эта тоже, — доложила Пэрис с правой стороны.

Дани замешкалась, но все-таки продолжила идти.

— Возможно, они все заперты. Может быть, у моего подсознания нет ключа.

— Дани, вероятно нам следует остановиться и все хорошенько обдумать. — Пэрис придвинулась, чтобы дотронуться до руки сестры, и они обе подпрыгнули.

— Ай! Пэрис…

— Что случилось? — поинтересовалась Холлис.

— Извини, я забыла, — обратилась Пэрис к сестре, а затем посмотрела на Холлис. — Второстепенная способность. Я являюсь проводником энергии. Наяву этого едва хватает, чтобы создать помехи в радиоприемнике — если держу его обеими руками. Но когда сплю, эта способность становится намного сильней.

— А когда она спит и находится вместе со мной, — сказала Дани. — Она сильнее во много раз. И мы не знаем почему.

Холлис выглядела заинтересованной, но до того, как смогла озвучить свои мысли, вздрогнула от резкого крика.

Это был крик женщины, находящейся в агонии. Он оборвался так же внезапно, как и начался. После чего многократно отозвался эхом в коридорах, отскакивая от твердых поверхностей, пока не стало казаться, что криков уже множество, сотни. Казалось, по ним ударяют бесконечные крики.

— Куда?

— Я не могу сказать…

Дани…

— Дани, твой нос…

Дани проснулась и поняла, что клубком свернулась на своей половине кровати. Кровь стучала в ее висках, как никогда прежде. Она старалась привстать на один локоть, отчасти удивляясь, как одеревенело ее тело и как болезненно она себя чувствует.

Затем почувствовала еще что-то и подняла руку вверх, после чего обнаружила вязкую влажность вокруг носа и рта.

Ее рука была испачкана кровью. Она дотянулась до тумбочки, взяла бумажную салфетку и приложила к носу, а затем посмотрела в дверной проем спальни. Туда, где стояла Пэрис.

Она также не выглядела свежей, хоть у нее и не было кровотечения из носа. Ее сестра была бледна и подавленно смотрела на Дани и Холлис.

— Только что звонил Марк, — сказала она. — У нас еще одна пропавшая женщина.

Пятница, 10 октября.

— Это точно не Мари Гуд? — спросила Дани, как только Марк вошел в конференц-зал.

— Нет, она дома. Она находится под охраной и думает о поездке во Флориду, чтобы навестить родню. В общем, с ней все в порядке.

— Тогда кто пропавшая женщина? — произнесла Холлис.

— Ее имя, — сказал Марк, — Ширли Орлидж. 22 года, рост — 5 футов и 2 дюйма[14], вес -110 фунтов [15], изящная фигура. Еще одна голубоглазая блондинка. Ее муж только что вернулся из деловой поездки из Атланты и обнаружил, что ее нет. Ни записки. Ни пропавшего чемодана, ни исчезнувшей одежды, а ее машина стоит на подъездной аллее. И самое важное, что его поразило — кот жены остался дома. А она никогда не уезжала без него.

— Мы знаем, как долго она отсутствует? — спросила Холлис.

Как и Пэрис она выглядела усталой и, казалось, ушла в себя с момента прихода в участок несколько минут назад. Дани чувствовала себя ужасно виноватой.

— Сложно сказать. Ее муж уехал во вторник. Он сказал, что они не планировали созваниваться — ведь поездка была очень короткой. Она собиралась всю неделю работать в саду, подготавливать его к зиме. Так сказать — «вила гнездышко». Они готовились к тому, чтобы завести малыша.

— Господи, — пробормотала Холлис.

Она внимательно изучала фотографию Ширли Орлидж и бессознательно покачала головой. Это была не та женщина, которую она видела у бассейна.

— Джордан только что звонил и сказал, что они нашли корзину с некоторыми садовыми инструментами на кирпичной дорожке за домом. Подтверждение тому, что она там работала, но ничего не указывает на борьбу или какое-либо насилие. Тереза уже выехала на место, но уверен — там не будет найдено ни одной улики, — добавил Марк.

— А кот? — спросила Дани. — Он голоден?

— Нет, но это ничего нам не говорит. У них один из этих дозаторов сухого корма, в котором еды, по меньшей мере, на неделю. И в ее привычку входило наполнять его каждый понедельник.

Дани начала было говорить, а затем передумала.

— Что? — спросил Марк, очевидно, поняв что-то.

Или просто прочитав по выражению ее лица. Возможность, которую Дани находила более чем тревожащей.

— Я не полицейский, — сказала она.

— И? Дани, ты здесь, чтобы внести свой вклад в это расследование. Это включает все, что имеет отношение к происходящему: сны, мысли, подозрения, предчувствия, интуицию. Позволь нам их услышать.

— Хорошо. Господи, я надеюсь, что ошибаюсь, но давайте предположим, что Ширли Орлидж и есть, или будет третьей жертвой серийного убийцы. Именно здесь, в Вентуре.

— Возможно, четвертой, — поправила Холлис и рассказала о том, что видела на месте преступления.

— Ты уверена, что это — не та женщина, которую ты видела? — спросил Марк, указывая на фотографию.

Холлис покачала головой и подошла к доске, чтобы прикрепить на нее снимок, рядом с фотографиями Беки Хантли и Карен Норвелл.

— Абсолютно. Я не знаю, кто она или почему никто пока не заявил о ее пропаже, но уверена, она — жертва этого убийцы.

— Коротышка уже на месте преступления с людьми из компании по обслуживанию бассейнов, — сказал Марк. — Джордан сегодня утром первым делом разбудил всех. Что бы ты не увидела тогда, это должно быть ужасно напугало его.

— Наверное, его напугала я, — уныло ответила Холлис. — Я слышала: это немного пугает — наблюдать за тем, как медиум пытается общаться с духом.

— Значит, мы узнаем в ближайшие несколько часов, есть ли в бассейне какие-либо улики. — Марк посмотрел на Дани. — Так что ты говорила: «…если Ширли — жертва…»?

— Тогда возможно мы знаем, что убийца делал все эти недели. Возможно, он приехал сразу сюда, в Вентуру, уже имея подготовленное безопасное место. А затем начал выбирать себе жертв.

— Охотясь, — сказала Пэрис. — Но не на одну, а скорей….на группу потенциальных жертв. Он достаточно хорошо изучил каждую, до того как напасть на первую.

— Это имеет смысл, — ответила Дани. — Как и в Бостоне, все женщины были похищены, когда жили своей обычной жизнью, и в каждом случае выбор времени был идеален: они находились на улице, без защиты, без свидетелей. Ему никогда не пришлось выламывать дверь или разбивать окно, чтобы добраться до них.

— И это далеко не простая случайность. Я имею в виду, три убийства здесь и те 12 в Бостоне, — добавила Холлис.

— Но в Бостоне у него не было времени для охоты между жертвами, и я абсолютно уверен, что здесь у него времени было не больше, — возразил Марк, но затем кивнул. — Вот именно. Кроме того, существует фактор Х — является ли он экстрасенсом или нет. Это то, о чем предупреждал Бишоп, не так ли? Охотник двигается слишком быстро, и не тратит много времени на поиск жертв между своими атаками. Идеальное время, идеальное место, идеальная возможность. Именно когда и где он их хочет, когда и где он их ожидает. Почти магия.

— Или как будто он все знает наперед, — внесла свою лепту Дани.

Холлис кивнула.

— Более традиционные специалисты по составлению психологических портретов настаивали, что этот убийца скорей всего загодя выбирал большинство или почти всех жертв, что он знал их привычки и образ жизни задолго до того, как напал. И это имеет смысл. Но если и так, что же тогда касательно некоторых случаев похищения, в которых жертва была одна и уязвима — в ситуации, которая не являлась нормой ее жизни. Однажды, возможно, ему повезло. Но не больше одного раза.

Пэрис закрыла папку и оттолкнула ее от себя с пренебрежительной гримасой, которую, как считала Дани, многие посчитали бы скорее неприязненной. Но это была всего лишь реакция на раскалывающуюся боль в голове.

— И что насчет Энни Лемотт, — сказала она. — Если я помню правильно, даже традиционные профайлеры согласились, что убийца не был заинтересован во внимании и не схватил бы Энни, если бы знал, кто она такая.

— Но неужели он не знал? — возразил Марк. — Если он все же экстрасенс, охотящийся таким образом на своих жертв?

— Может и так, — Холлис нахмурилась, но не смотрела ни на кого в отдельности. — Черт, не удивительно, что даже Бишоп до сих пор пытается справиться с этим парнем.

Дани потерла заднюю часть шеи в бесполезной попытке успокоить напряжение, но заставила себя остановиться, когда поняла, что Марк наблюдает за ней.

— Смотрите, одно не обязательно должно противоречить другому. У нас есть два варианта. Первый — если он не экстрасенс и ему действительно нужно было потратить время для изучения и охоты на каждую из жертв. Тогда у нас имеется ряд случаев, в которых он не мог знать заранее, где будет находиться жертва, так как она была не в обычной для себя ситуации. Второй вариант — он настолько удачлив, потому что все-таки является экстрасенсом и охотится с помощью своих способностей. В этом случае, единственная жертва, которая противоречит этому суждению — Энни Лемотт. То, кем она была, делало ее опасной жертвой. Если бы он был экстрасенсом — он должен был знать это.

— Может быть, он просто не смог прочитать ее, — предположила Пэрис. — Даже самые сильные экстрасенсы не всегда способны на это.

— Насколько нам известно — это правда, — сказала Холлис. — Плюс, некоторые люди обладают щитами, дарованные им от природы, так как нуждаются в них по жизни, чтобы защитить себя. И даже самые сильные экстрасенсы, насколько мы знаем, не могут пробиться через подобные стены.

— Точно, — кивнула Пэрис. — Поэтому даже если он и экстрасенс, обладающий большим количеством способностей, чем у нас, мы не можем знать наверняка — есть ли у него пределы, подобные нашим. Фактически, он должен ими обладать, учитывая, что он, по крайней мере, номинально человек. Он вышел на охоту, и у него было уже одиннадцать зарубок на поясе, а если я правильно помню — временной промежуток между одиннадцатой жертвой и Энни составлял примерно неделю. Правильно?

Холлис согласно кивнула.

— Правильно. Бостон был чертовски неспокоен в то время. И очень немного женщин гуляло по улице в одиночку.

— Поэтому он не мог быть просто удачливым в этом смысле. Если все потенциальные жертвы неуязвимы, защищены, и не остаются в одиночестве — ему смысла нет выходить в ночь. И вот тогда он начинает очень-очень нуждаться в корме.

— Я знаю, что ассоциации с животным подходят, но… — вмешалась Дани.

— Прости. В любом случае, он не мог охо…искать, и пересечь дорогу Энни абсолютно случайно, — нахмурилась Пэрис. — Кто-нибудь знает, что она делала одна на улице?

Опять кивнув, Холлис ответила:

— Она и ее подруга собрались в кино, вместе. Ехали вместе, сидели в кинотеатре тоже вместе. Старались не быть по одной, как их и предупреждали. Вернулись назад в многоквартирный дом, где жили — опять же вместе. Приблизительно через полчаса сосед увидел, как Энни выносит мусор. Он был последним, кто видел ее живой.

Пэрис слегка покачала головой, и, услышав напоминание о молодой девушке, чья жизнь была разрушена, отвлеклась от умственного упражнения — попытки решить головоломку.

— Люди, вы делаете все абсолютно по правилам, и именно из-за этого попадаете в ловушку.

— Такова жизнь, — заметила Холлис. — Судьба или рок, если ты веришь в это. Потому что Энни не только провела несколько драгоценных минут жизни на расстоянии 10 ярдов от дверей своего дома, но также точно подходила под описание его жертв. Кроме того, он неожиданно оказался достаточно близко от нее и по какой-то неизвестной причине не смог догадаться, что, схватив ее, он сделал свою первую настоящую ошибку.