Кровохлёбка

Эдуард Иннокентьевич прогуливался по семейному крытому ботаническому саду с друзьями, такими как он, коллекционерами-фитофилами и хвастался новым пополнением:

– А тут господа, у меня Банксия, привезли буквально на прошлой неделе.

– Да, – удивлялись коллекционеры: Редкое растение. Не подскажете, где нам такое же приобрести?

– Есть у меня один знакомый человек. Но сами понимаете, что перевозка подобных растений незаконна и баснословно дорога. А посещение моего сада с такими растениями только для избранных. – с важным видом произнёс Эдуард Иннокентьевич. Он был довольно состоятельный человек. Семейство Звольских были крупными банкирами и имели несколько своих ботанических садов с редкими растениями, которые разделялись по континентальной принадлежности. Евразия, Африка, обе Америки и самый любимый Австралийский, в котором они находились в данный момент. Австралийский континент держался обособленно от остальных и растения, наряду с животными, имели свои далёкие ответвления от основных групп, а эволюция протекала обособленно и самостоятельно.

– Позвольте узнать, во сколько обошёлся Вам этот экземпляр? – поинтересовался один из коллекционеров: Возможно, я мог бы и себе такое позволить.

– Анатолий Андреевич, дорого. Очень дорого…

– Всё же?

– Двадцать один миллион.

– Так, вполне доступно…

– Не рублей… Долларов.

Анатолий Андреевич потупил взгляд и кашлянул в кулак:

– Я, пожалуй, пока не готов к таким тратам.

– Я и говорил, что очень дорого.

Эдуард Иннокентьевич провёл по дорожкам, показывая другие редкие растения:

– Тут у меня Додонея, за Макрозамией у меня находятся Вертикордия крупная и Непентес. Немного дальше Изопогон лесорогий, Анигозантос приземистый и Дендробиум биггибум. А вот к этому растению вообще рекомендую не подходить близко. Это жалящее дерево. Надеюсь, вы наслышаны о нём. А вот тут у меня жемчужина моей коллекции: Ризантелла Гарднера.

Эдуард Иннокентьевич наклонился над несколькими бутонами цветков, которые без стебля и листьев торчали прямо из земли.

– А это у Вас Раффлезия арнольди? – восхищённо приблизился к огромному красно-коричневому цветку с белыми мелкими язвами на листьях ещё один коллекционер.

– Да, она самая. – начал гордиться коллекцией Эдуард Иннокентьевич: Мне её доставили из Индонезии в прошлом году, а в этом как видите, зацвела.

– Я слышал, они вырастают до десяти килограмм?

– У моего знакомого вырос до двенадцати с половиной, а радиус цветка сто десять сантиметров. Хорошая подкормка делает их огромными. Но лучше его не нюхать, давайте не будем портить аппетит, а то стол уже накрыт.

– А я готов попробовать. – произнёс Анатолий Андреевич: У меня крепкий желудок. Просто раньше не доводилось с ним встречаться. А слухи – это всего лишь слухи. Лучше иметь своё представление. Разрешите?

– Извольте. – указал на цветок-паразит Эдуард Иннокентьевич.

Коллекционер подошёл к цветку и занюхнул, затем поморщился и немного прослезился от такого запаха:

– Фу! Какая мерзость. Гнилым мясом воняет. Я читал о нём, но не думал, что настолько всё ужасно…

– Пройдёмте к столу, господа. – улыбнулся в лицо Анатолию хозяин сада.

Все направились на выход из оранжереи, а Анатолий Андреевич продолжал глубоко дышать:

– Я к вам присоединюсь позже.

Немного продышавшись, он присоединился к трапезе.

– Как Вам Раффлезия арнольди? – спросил его Эдуард Иннокентьевич.

– В своём благоухающем саду точно не стану выращивать.

– Разве для этого мы высаживаем у себя редкие растения? Это напоминание нам, что мы одни среди десятков избранных, у которых они есть. В живой природе эти растения не так быстро размножаются, как в условиях, которые мы им предоставляем. Это мы являемся хранителями редчайших творений природы. Мы! Понимаете господа?

Все согласились с Эдуардом Иннокентьевичем. Коллекционеры-фитофилы разъехались сразу после обеда, а Эдуард Иннокентьевич вернулся в свой сад с брызгалкой-распылителем в руках и тряпочкой начал протирать листья растений от пыли. Он долго копошился среди растений, рыхлил почву маленькими грабёлками, любовался красотой своих растений. В сад заглянул его помощник по хозяйству:

– Эдуард Иннокентьевич, к Вам Дмитрий Витальевич пришёл.

– Пригласите его сюда, пожалуйста.

Помощник ушёл и через некоторое время в сад вошёл мужчина в военно-полевой форме:

– Добрый день, Эдуард Иннокентьевич.

– Дмитрий Витальевич, и Вам добрый день. – поздоровался с ним коллекционер.

– Как Банксия?

– Отлично прижилась. Хорошо, что Вы и родной почвы привезли предостаточно.

– За Ваши деньги любой каприз. – улыбнулся Дмитрий.

– Такая работа должна щедро оплачиваться. Или я не прав?

– Вы, как всегда правы. Я вот чего пришёл: Приехала партия растений из Австралии.

– Что-то особенное?

– В основном росянки…

– Этих хищников у меня уже больше пятидесяти видов. А что не из основного?

– Библис гигантский и Золотая акация.

– Это у меня уже есть. Мне бы что такое, чего у остальных нет.

– Даже не знаю, что Вам ещё предложить. Хотя, слышал я от своих людей, что есть одно растение, которое растёт только на островах Маманука, вернее всего на одном и очень маленьком.

– Какая-то разновидность орхидей?

– Кровохлёбка. По крайней мере, так её аборигены называют.

– Sanguisorba officinalis? Спасибо, тогда не надо. Мне в институте вырастили гибрид больших размеров.

– Это другое. Говорят хищное растение, внешне напоминает кувшинки. Цветы никогда не вянут. Только тот остров аборигены охраняют и никого к нему не подпускают.

– Сколько?

– Дело не в деньгах, а в возможности проникнуть на остров.

– Я и спрашиваю, сколько нужно, чтобы привезти мне этот цветок?