Кровосход. Том 1 (СИ)

Глава 31

Сколько раз я потенциально мог умереть в этом мире, если бы не моё бессмертие? Минимум, наверное, раз пять или шесть. Не считал. Но суть в том, что уже после второй смерти, я реально начал чувствовать себя уж слишком бессмертным. Реально то, что я могу умереть и не возродиться, было только когда меня чуть не поглотил "брат" и сейчас.

Глядя, как меня засасывает в пучину пустоты, мне казалось, будто сами демоны за мной спустились и лично отправили в ад. Вокруг было ничего и всё одновременно. Я словно находился глубоко под водой, но мог дышать и двигать телом, однако никакой точки опоры вокруг не было, как будто в космосе оказался.

Я не боюсь темноты. Только того, что может в ней скрываться. И этого я боялся больше всего. Что может этот дух сделать со мной, не представлял даже. А ведь помимо сердца, я так же искал и упоминания о нём. Либо просто не успел, что скорее правда, либо их целенаправленно уничтожили, что тоже может быть. Иначе бы отец так не лоханулся, с его уничтожением.

Крепко сжимая в раненной руке голову с душой Княжны, я пытался напитать её светлой маной, чтобы удержать её душу, но никакой маны вокруг не было, даже тёмной, несмотря на то, что окружала меня тьма. Поэтому, когда мана внутри меня закончилась, я стал питать её собственной, жизненной энергией. Хорошо, что я держал её в повреждённой руке, ибо другой, без палочки, не смог бы никак.

Но надолго меня не хватит. Я уже чувствую лёгкое истощение. Плевать. Главное, чтобы она выжила.

— Ты и правда другой. — Голос, возникший из ниоткуда, прозвучал буквально ото всех направлений.

— Кто здесь? — Вопрос риторический, так как прекрасно знал, кому он принадлежит.

Тьма немного раступилась передо мной и я оказался в каком-то пространстве. Здесь было тесно и выглядело так, словно меня засунули в мешок. Стенки состояли из чёрных и красных волос, непонятно откуда исходил свет, но внутри царил давящий, багровый полумрак.

Перед моими ногами образовался чёрный шарик из волос, который подобно снежку, стал расти и когда занял почти половину всего пространства, разошёлся словно по нитке, явив мне того самого Духа.

Лакуи" Нахак… Это оказалось девушка, даже девочка, лет двенадцати-четырнадцати. Её полуголое тело прикрывала одежда из волос и крови, облегающая как вторая кожа. Чёрные вьющиеся волосы, из которых торчали собачьи ушки, обвивали всё пространство вокруг. Лицо её было лишино каких либо изъянов, гладкое, нежное, словно не живое. Глаза же были ярко красными, белков не было совсем, а там где должны быть радужка, они чуть ли не светились.

— Спасибо тебе. — Сказал она, приятным звонким голосом. — Ты смог вернуть мне тело и теперь я могу наконец-то уйти обратно.

— И всего-то стоило несколько раз умереть. — Усмехнулся я, чувствуя, как огромный камень упал с плечь. — А если бы убила меня, то уже никогда не смогла бы воссоединиться.

— Нет ничего вечного. И ты должен это понимать, как никто другой.

— Я прекрасно это понимаю и хочу, чтобы это всё закончилось поскорее.

— Хочешь, я тебе помогу? — Спросила она, подбираясь ближе? — Ты можешь попросить меня о чём хочешь, я у тебя в долгу и очень не хочу в нём оставаться.

— Спаси её. — Протянул тухнущую голову. — Пожалуйста.

Она аккуратно взяла голову и осмотрела её.

— Ты молодец. Ещё бы чуть и чуть и её дух окончательно развеялся бы. — Девочка обвила волосами кусок фарфора, после чего протянула обратно мне. — Я закрыла её в этой штуке, теперь ты можешь не бояться, что она пропадёт. Ты ведь знаешь, как её достать оттуда потом?

— Да. — Приняв подарок, ответил. — Теперь я спокоен.

— Так сильно привязался к ней?

— Видимо да, как не прискорбно. — А ведь сам себе клялся, ни к кому не привязываться. Видимо, мои обещания самому себе действительно пусты. — Что будешь теперь?

— Вернусь обратно в Меджис и попытаюсь найти тех, кто выжил. — Пожав плечами, ответила дух.

— Так ты знаешь о том, что там произошло?

— Конечно. Кровосход случился до слияния миров, когда ещё правил Дамбала.

— Кровосход… Поэтично звучит. — Оценил я. — И что случилось во время него?

— Если вкратце, то Карриенфур одолел Дамбалу, стал правителем всего Меджиса и истребил почти всех обитателей мира, кроме парочки духов, а остальных сделал своими рабами.

— Что-то такое я и предполагал. — Даже как-то всё слишком просто выходит. — Как ты связана с моим родом?

— Твои предки призвали меня, для защиты вашего дома, от посягательств злых существ. В какой-то момент, твои родичи решили от меня избавиться. — Дернулась её щека. — Я думала, они хотят меня наградить жертвой, но они заперли меня в её теле. Связали воедино и разорвали на части. И всё это время после, я продолжала жить. Отдельными кусками, внутри разных тварей. Ты даже не представляешь, какого это, чувствовать одновременно голод, боль, радость, удовлетворение, сон, бодрость, усталость и негу. Я чуть не потеряла саму себя, пока одна разумная, не собрала меня по частям и не пообещала отпустить.

— Так почему ты послушала меня, а не её?

— Она действительно отказалась, вредить тебе. Приказала не допустить твоей смерти, а тому костяному и вовсе пригрозила. Он не послушал и они поссорились.

— Ясно. — Вздохнул я.

— К сожалению, я не могу долго теперь здесь оставаться. Это тело начинает умирать из-за моей сущности и скоро раствориться. Я уверена, мы ещё обязательно встретимся.

— Как мне тебя найти?

— Ты поймешь как. Все, кто хоть раз был в Меджисе, связываются друг с другом. Но тебе, я дам поблажку. — Сказав это она обвила мою правую руку волосами.

Я почувствовал, как тонкие нити входят мне под кожу, двигаются там и создают лёгкий, раздражающий дискомфорт.

— Теперь тень, твой второй мир. — Убрав волосы с руки, я заметил татуировку ключа поверх указательного пальца, которая тут же убралась. — Ты можешь перемещаться в мир теней, и даже брать туда с собой целые помещения.

— Спасибо. — Вот это подгон!

— Рада, что смогла отплатить тебе. Прощай. — Она обвилась волосами и исчезла.

Пространство вокруг меня тоже словно умерло. Волосы упали прямо на меня, похоронив словно под песком, однако очень быстро испарились, не оставив и следа.

И вот я, лежу на земле, с пучком чёрных волос в больной руке и безучастно смотрю на небо.

— Пётр! — Подбежала ко мне Аня, с испуганными глазами.

— Господин! — Помог встать на ноги Лукаш.

— Я в порядке. — Отряхнувшись от остатков снега, оглядел себя.

— Что с вами произошло? Вас когда эти волосы треклятые забрали, мы всё пытались вас достать. А они не рубяться, Будто стали сделаны! Мы думали вас там уже схарчили все и труп выплюнут.

— Какого же низкого вы обо мне мнения. Аж обидно. — Наигранно произнёс, видимо отходняк начался.

— Так, извините, не хотел. — Смутился Лукаш.

— Ладно. Поехали обратно, возвращаться Княжну. Мы победили. В ближайшее время, нам больше от них ничего не грозит.

— Победили? — Спросил он, словно не врубился и спустя секунды две, закричал. — ПОБЕДА!!

— Да, только не надо монстров ближайших звать. — Ответила за меня Аня.

— Верно, пойдёмте скорее отсюда.

Мы втроём запрыгнули на лошадей, что слава богам, не смогли вырваться из ремней и убежать.

По пути я много думал. О подвале, о Меджисе, духах и их связах с миром и моими предками. Выходило много чего интересного. Не всегда тот мир был таким злым и не всегда им правил этот долбанный паук. Но почему мои деды заключили сделку именно с ним? неужели не было вариантов попроще, или это был самый лучший? Чем больше узнаю о своих предках, тем больше начинаю понимать отца бывшего Петра. Правильно он сделал, когда решил зарыть всё это прошлое, чтобы обезопасить будущее.

Только вот теперь моё личное будущее под угрозой. Что делать с подвалом и как его прятать я не знал. Да и с новой способностью надо разобраться. Но перед этим, вернуть Княжну в своё тело.

Домой мы вернулись почти как герои. Нас встречали местные и провожали солдаты. Нас расспрашивали о Княжне, что сн ей и поправиться ли она. Я приказал молчат и мы, под многочисленные взгляды, зашли в поместье.

Князь встретил нас, едва ли не ещё более настырнее, чем зеваки на улице. Я отмахнулся, сказав, что сейчас всё сделаю. Он последовал за нами и вызвался наблюдать за процессом. Я был не против, только попросил охрану от него отойти. В последнее время, он буквально везде ходил с охраной, даже в туалет.

Впрочем, ничего особенного я и не сделал. Взял свою новомодну стрелу-палочку, намотал прядь на наконечник и воткнул его точно в сердце спящей девушки.

— Ты что творишь?! — Взревел Князь. — Казню!

— Всё хорошо. — Абсолютно спокойно ответил я. — Получилось.

Действительно получилось. Тело Княжны буквально расцвело, кожа стала ярче, дыхание стало более глубоким и отчётливым, глаза задвигались под веками.

Я не перестаю удивляться удобству этой палочки. Она буквально делает всё, что я пожелаю.

— Когда проснётся, дайте ей поесть. — Сказал я, чувствуя вселенскую усталость.

Я почувствовал её, ещё когда мы ехали, но не придал этому значению. Бой вымотал меня физически и эмоционально. Плюс ещё и передача жизненной энергии для поддержания княжны. Вообщем стоило мне только раздеться и упасть на кровать, как я тут же отрубился.

Проснулся я, от чьих-то тёплых прикосновений по моему лицу. Это было столь неожиданно и приятно, что я даже не сразу проснулся.

А когда открыл глаза, то вновь их закрыл и попытался заснуть, так как чувствовал я себя так, словно не ел неделю.

— Доброе утро. — Поздоровалась Княжна, сидящая на стуле рядышком и робко мне улыбающаяся.

Стоило мне только это увидеть, как я сразу её узнал. Да, это она! Та самая Марьяна, которую я знаю. Эту мимику. эти эмоции ни с чем невозможно спутать. Только она умеет так мастерски их использовать, дёргая за каждую ниточку души.

— И вам, за то, что вы таким его сделали. — Улыбнулся я в ответ.

— Если бы не вы, то я бы уже никогда и не смогла бы. — Продолжая гладить мне, ответила она.

— Я бы этого не пережил. — Осознав, что она может это не так понять, поспешил переключиться. — Как и сейчас, если срочно не поем.

— Хорошо, что я это предусмотрела. — Продолжая одаривать меня лёгкой полу-улыбкой, она взяла тарелку супа на рядом лежащем столе и стала меня кормить с ложечки

— Ваше Сиятельство, я не безрукий.

— Позвольте мне самой решать. — По интонации стало ясно, что она не примет отказа. — Вы ещё слабы и вам надо лежать и набираться сил. Да и должна же я хоть как-то вас отблагодарить.

— Ваша улыбка, вполне достойна, чтобы рисковать жизнью ради неё.

— Вы очень нескромный льстец.

— Такой вот я, рисковый. — Ответил я, приняв первую ложку.

Суп был недурным, вкусным бульоном и кусочками овощей и мяса.

— И всё же, мне очень неловко от этого.

— Разве проявление любви и заботы, должно вызывать неловкость?

— Неловко от того, что я это проявление получаю, от ранее неизвестного мне человека. — Улыбнулся я. — Да и впринципе столько любви и заботы я никогда в жизни не получал.

— Я тоже, и мне тоже, немножко, неловко. — Замялась она, сделав себя ещё более милой.

Её полуопущенные ресницы, интонация в голосе и малоподвижное лицо, говорили лучше всяких шутов и актёров, о её настоящих эмоциях.

Неловкое молчание продолжало затягиваться.

— Здесь довольно холодно. — Наконец, сказала она.

— Хотите присоединиться? — Спросил я, указывая на кровать.

— Не… Откажусь. — Замялась она, перед тем как решиться.

Глядя, как она разуваеться и медленно, смущаясь ложиться рядом под одеяло, я чувствовал, как моё сердце начинает биться чаще, а по телу проходит дрожь.

Неужели… Это будет сейчас? Прямо как в аниме и фильмах! Этот момент настал. Он будет у меня? Это ведь не шутка, да?

— Я… Никогда раньше не лежала в одной кровати, с мужчиной. — Честно призналась она.

— Вы правда считаете, что я мужчина? — Робко поинтересовался я.

Блин, уже сам ломаюсь, аки девица перед парнем.

— Не многие мужчины, способны на то, что сделали вы. — Она положила свою миниатюрную ручку. в опасной близости от моего лица. — Вы настоящий герой, о котором балладу сложить можно.

— Не думаю, что это такой героический подвиг. Мой отец делал вещи и круче.

— Не принижайте, свои собственные достижения! — Несогласилась она. — Это очень плохо для самооценки.

— Я и не думал. Просто, я преодолел свой страх, когда понял, что вам грозит опасность. Вы послужили стимулом, что позволил мне развиться и стать сильнее. Спасибо вам.

— Не знаю, чем я заслужила такую благодарность. — Отвела глаза.

— Вам ведь тоже было страшно?

— Очень. — Призналась она. — Когда меня запечатали в кукле, настолько беспопощной и жалкой я себя ещё никогда не чувствовала. Мне хотелось плакать и рыдать, кричать и биться, но я не могла, от этого мне страшно ещё сильнее. Когда же я увидела вас… Вы словно луч света в темноте, явились на мой зов. А когда меня сломали… Это не описать словами. Словно тебе отрубили голову и на твоих глазах, продолжали разделывать тело. Я не чувствовала боли, но чувствовала, как умирала…

— Вам было хуже, чем мне. — Пожалел её, положив свою руку на её.

Господи-господи, у меня же сердце сейчас выпрыгнет из сердца!!!

— Вы спасли меня, отдав часть своей жизни. Я никогда этого не забуду. Я в вечном долгу перед вами. Вы совершили буквально невозможное.

— И буду совершать, покуда тебе будет грозить опасность. — Перейдя на ты, от переполнявших чувств, поклялся я. — Я буду всегда защищать тебя, во чтобы то ни стало.

— Клянётесь? — По голосу я понял, что она переживает, ничуть не меньше моего.

— Клянусь.

Мы замолчали, поскольку не было смысла больше говорить. Мы больше не могли сдерживать наши чувства внутри нас, и этот момент свершился.

Медленно приблизившись, прерывая дыхания, неумело, совсем по детски, мы сошлись в поцелуе.

Но что это был за поцелуй! О пресвятая дева Мария и Иисус Христос, это было великолепнейшее, что со мной случалось! Я словно всю жизнь жил, только для этого момента! У меня эпитетов не хватит, чтобы описать испытанные чувства в этот момент. Я буквально заплакал, но уже от счастья. Я это сделал! Я мужик! Я герой! Настоящий! Мама, я настоящий рыцарь! Возьми мои слёзы и сохрани их, как мои первые зубы!

Эйфория, радость, вожделение, кайф. Её чувственные тонкие губы, подобно тончайшей кисти исскуснейшего художника, каждой ворсинкой, выводили идеально тончные линии. Этот нежнейших вкус, сладострастнее любых мармеладок, ни солёный, ни кислый, ни приторный, просто — идеальный. Её томное дыхание заводило ещё сильнее. Щекотало каждое нервное окончание, посыпая тело мурашками.

Мы сошлись языками, в попытке сделать действо по французки.

Это было очень не умело, мы пару раз тыкались носами, но это ничто, по сравнению с тем, что мы испытали! Наши шершавые языки тёрлись друг об друга, как кот и кошка вместе. Она щекотала моё нёбо, проводила по зубам и тянулась вдоль языка к горлу.

У меня уже живот сводило спазмами, от дикой радости и блаженства. Казалось, просто поцелуй, но сколько всего в нём было. Сколько крови я за него отдал и скольким пожертвовал! Он стоил всего этого. Если бы надо было, я бы сделал и больше, лишь бы это никогда не прекратилось.

Я обнял её. прижимая к себе. Господи, за что ты создал её тело таким идеальным? Эту гладкую кожу хотелось трогать вечно. Просто взять и и пришить себя к ней. Мои руки блуждали от телу к тонкой длинной шее и на ключицы.

С огромной волей мы оторвали свои языки, чтобы переключиться к другим частям тела.

— Пётр… Пожалуйста… — Простонала она, когда я обдал горячим дыханием её шею, медленно приходя к ключице. — Мне тяжело…

— Мне тоже… Очень-очень тяжело… — Не останавливаясь, говорил я.

— Мы ещё не поженились… Нельзя до свадьбы… — Попыталась она меня вразумить.

— Так… Давайте и не будем… — Оторвавшись от шеи, я посмотрел в её горящие жаждой глаза. — Вернёмся к прежнему разговору…

— Хорошо… — Согласилась она и мы вновь сошлись в глубоком поцелуе. продолжавшимся, ещё где-то пару часов.

Я был счастлив и доволен. Впервые в этом мире. У меня появился любящий и дорогой мне человек. Верные друзья и товарищи. И даже если меня что-то ждёт в будущем, я уверен, я с этим справлюсь.

Потому что я герой, так ведь?

Конец первого тома