Вся процедура будет записываться на аудио и видеокассеты, - добавил Петруничев, выходя на середину кабинета.

- А это для чего нужно?

- В том случае, если потребуется продемонстрировать их в суде, они покажут, что были соблюдены все процедурные требования.

Женщина врач на основе отработанной в медицине методики ввела Агишева в транс, после чего кивнула Петруничеву и он начал задавать вопросы:

- Готовы ли Вы рассказать все искренно и объективно, иначе говоря, высока ли Ваша мотивированность на припоминание?

- Я готов все вспомнить.

- Вы узнаете на фотографии комнату, в которой дежурят сотрудники службы безопасности завода "Кристалл"?

- Да, узнаю.

- Укажите, где сидели Вы в ту ночь? В этом кресле?

- Да.

- Оно находится так, что Вы сидите спиной к окну, лицом к монитору. Вы могли видеть то, что происходило за Вашей спиной?

- Вроде бы и нет, но фактически - да, поскольку камеры снаружи здания дают "картинку" мне на монитор.

- Значит, если бы была предпринята какая-либо акция через окно, попытка проникнуть в помещение через форточку, Вы бы увидели?

- Да, конечно, но это невозможно, на окнах решетки. Они не были потревожены в ту ночь.

- Повторите Ваши действия перед тем, как Вы, по Вашим словам, толи потеряли сознание, то ли просто с той минуты забыли, что происходило вокруг Вас. Нет, не нужно вставать, рассказывайте.

- Я сидел перед монитором. Вдруг я почувствовал легкое головокружение

- Чувствовали ли Вы какой-то странный запах в эту минуту.

- Я бы сказал, - да, хотя идентифицировать; этот запах ни с чем не смог бы.

- Если это был специальный препарат, в виде газа, распыленного в комнате порошка, как он мог бы попасть в помещение? Ваше мнение?

- Через форточку за моей спиной.

- Сосредоточьтесь. Вы почувствовали легкое головокружение, легкое подташнивание, в носу защипало. Теперь Вы чувствуете легкое дуновение. Ваши руки вяло упали с клавишей компьютера, не задев пульта тревоги. За спиной Вы слышите тихий скрежет. Открывается дверь. В комнате появляется... Кто или что появилось в эту минуту в комнате для секьюрити?

- Гидра.

- Еще раз?

- Гидра.

- Опишите её.

- Это что-то черное, большое. У неё три женских головы. Три лица. Лица белые, без выражения.

- Что делает, гидра?

- Подплывает ко мне.

- Что Вы чувствуете при её приближении?

- Укол в предплечье.

- Что происходит после этого?

- Я встаю.

- Зачем?

- Гидра просит меня показать ей музей.

- Но это запрещено в ночное время.

- Про гидру в инструкции ничего не сказано.

- Ваши действия?

- Я медленно встаю со стула, отключаю всю сигнализацию, в том числе лазерные датчики, о чем должен бы поставить в известность директора завода.

- И Вы это сделали?

- Нет.

- Почему?

- Гидра попросила меня не делать этого. И я не сделал.

- Дальше? Ваши - действия?

- Мы прошли по коридору первого этажа.

- Где находилась в это время гидра, - впереди, рядом с Вами, позади?

- Позади меня.

- Вы видели её три лика?

- Нет. Я видел их только один раз, мельком, когда она подплыла ко мне в комнате для секьюрити.

- Почему Вы на неё больше не смотрели?

- Она просила меня этого больше не делать.

- Дальше?

- Мы вошли в помещение музея. Подошли к кубу кругового обзора, где на специальных подставках находились два крупных брильянта, обработанные на заводе "Кристалл", у них есть даже имена, но сейчас я их не помню.

- Что Вы помните сейчас?

- Я прикладываю правую руку к экрану индивидуальной идентификации и снимаю последнюю систему защиты. Открываю прозрачную дверцу.

- Гидра за Вашей спиной?

- Да. Она протягивает две из шести своих рук и берет брильянты.

- В это время в помещение зала входит из своего кабинета директор музея?

- Да.

- Почему Вы не предупредили гидру о том, что директор сегодня задержался на работе?

- Она не спрашивала.

- Директор подошел к Вам?

- Да. Он что-то кричал. Что, я не слышал. Гидра протянула две руки к нему и воткнула свои пальцы в его тело. И ещё две руки протянулись к директору. И тоже воткнули пальцы в тело директора. И сделали это много раз. После чего гидра приказала мне закрыть дверцу, восстановить наложением ладони на табло последнюю систему защиты; мы спустились в помещение охраны. Гидра приказала восстановить все системы зашиты, закрыть за ней дверь. Она ушла. Я закрыл дверь. И остался один.

- Что она Вам сказала перед уходом еще?

- Сказала: "Все, что было, забудь".

- А может быть они говорили между собой?

- Да. Одна голова сказала второй - может быть дать рахинпол? Но та ответила, хватит того, что есть, этому лоху до конца жизни.

- Как головы обращались друг к другу?

- По именам.

- Как звали головы?

- Одна - Маришка, одна - Ришка, Главную голову звали Галя.

- Почему Вы решили, - что одна из голов - главная?

- Она была в центре, и две другие головы к ней склонялись и спрашивали, что им делать. И выполняли её приказы.

- Пальцы втыкали в директора музея все шесть рук?

- Нет, только три правых.

- Имели ли головы какой-то специфический запах?

- Кажется, да. Так пахнут медсестры в больнице, в госпитале.

- Что было после того, как гидра: улетела, испарилась, ушла?

- Я проснулся. Увидел на дисплее, что в зале музея рядом со стендом кругового обзора лежит тело директора музея. Я его легко узнал по пышной серебристой шевелюре.

- И что Вы сделали?

- Я нажал кнопку тревоги. Вскоре в дверь позвонили. Это был экипаж патрульно-постовой машины. А потом прибыли офицеры из милиции и зам. директора завода. И началось следствие. Но ни на один вопрос дознавателя я не смог ответить, к сожалению. Потому что ничего не помнил.

- А сейчас Вы все хорошо помните.

- Да.

- Последний вопрос: могло быть, что гидра с тремя головами, - это просто три женщины в черном?

- Да. Это были три женщины в черном.

- Вы могли бы их узнать - по лицам, по голосу?

- Нет... Извините, но - нет...

Версия 5. "Двойное убийство". 12 августа 1998г.

Обыск в квартире основного подозреваемого по делу об убийстве двух девушек в Рудном дал неожиданные результаты.

После допроса Агишева и на детекторе лжи, и с применением гипноза, Петруничев пришел к убеждению, что эти два дела - об убийстве двух девушек и об ограблении музея завода "Кристалл" и убийстве его директора совершены разными преступниками. Смоленским делом занимались коллеги из областного уголовного розыска и, если возникнут какие - то параллели и ассоциации, его известят, в этом плане Ревунков человек обязательный. Стало быть, как говорила героиня нашумевшего романа, "об этом я буду думать завтра". А сегодня - вот она - квартира Авдеева.

Последнее время Петруничеву спалось плохо. Снились: всякие кошмары: изнасилованные и убитые маньяком женщины, интерьер квартиры Дормидонтовой, бутылки с изображением Довганя. У Довганя на этикетках бутылок, похищенных из магазина - №36 орса химкомбината, было лицо человека, словно что-то знающего, остальным пока неизвестное. Он улыбался и подмигивал Петруничеву, как бы говоря:

- Ну, что, "крутой опер", в тупик со своими расследованиями зашел? Ведь не похож Авдеев на убийцу и сексуального маньяка, не похож. А другого подозреваемого у вас нет. Ничего, опера ноги кормят, вот и бегай, нечего думать, не твоя это профессия.

- Вот уж нет, извиняйте, - обижался во сне Петруничев, - думать нужно на любой работе, а уж на оперативной - тем более.

Петруничев вставал, пил воду из-под крана, хотя днем старался этого не делать, все-таки водопроводная вода была в городе не очень - система построенная ещё при Столыпине, давала сбои и требовала ремонта. Но ночью, весь погруженный в свои заботы и мысли, он забывал про отсутствие нужного количества и качества фильтров в водозаборе и пил воду, не думая о последствиях. И действительно. Желудок не болел. А вот душа болела.

И ещё одна странность возникла в организме майора Петруничева; если раньше его более всего волновало, встретятся ли они сегодня с Людмилой Конюховой, удастся ли провести вдвоем вечер, когда наконец она даст согласие на свадьбу, то теперь, уже четыре дня его волновали не ямочка на левой щеке любимой, не её нос с горбинкой, не её выразительная верхняя губа и фантастически обаятельные округлые колени, а совсем иное. Его волновали вещдоки. Вешдоки были как бы против Авдеева. И вещдоков хватало. Можно было ещё Деркачу провести следственный эксперимент, ещё серию допросов, можно было бы даже, как в Смоленске, использовать детектор лжи или гипноз. Но интуиция подсказывала ему, - если с Агишевым он сразу был убежден, что тот умышленно не мог содействовать убийцам и грабителям, то здесь иное - ему казалось, что сам Авдеев - не виновен, но есть в его глазах какое-то лукавство, позволявшее предположить, что знает он больше, чем говорит. А значит тут можно признательные показания получить без всякого гипноза. Слава Богу, в розыске Петруничев не первый день. Есть наработки.

Если пустить дело на самотек, то при имеющихся вещдоках и выдавленных признательных показаниях можно спокойно передавать дело в суд.

И светил Авдееву "вышак", который заменят на пожизненное. Два убийства - с особой жестокостью, с изнасилованием, с ограблением...

Тут ведь какая арифметика: засудить - невинного просто, оправдать казненного сложно. А вот к жизни его уже не вернешь. Конечно, Авдеев-гниль, слякоть, ничтожество. Но лучше все же разобраться до суда, - виновен, или так карты легли...

Он дрянь... Но убийца ли?

Да, все говорит, что убийца... Но уж больно громко говорит...

... Гвоздев встретил Петруничева у подъезда, - он подъехал к дому Авдеева, а Петруничев, несмотря на сенсационное известие, пошел пешком. Хотел разобраться. - Он тут, в этом доме, снимает комнату и кухню. Частный, так сказать, сектор. Вот его участковый, фамилия Лебедь, Иван Семенович.

- Здравия желаю, товарищ майор.

- Так у меня ещё капитанские звездочки.

- А город все знает.

- Значит, частный сектор?

- Ненаказуемо, - вставил Гвоздев.

- Я не о том, тут такое дело. - Лейтенант участковый помялся, умными глазами заглянул снизу вверх в прищур глаз Петруничева. - Дом частный, как хозяин хотел, так и построил. Здесь рабочая, а ранее мещанская слобода была. У города до всего руки не доходят, "хрущебы" в Москве уж вон, начали сносить, а эти - дореволюционные халупки, все стоят, считай, в десяти минутах ходьбы от центра города.

Короче, - лейтенант, смиренно попросил Петруничев.

Вот я и говорю, в отдельную комнату с кухней можно пройти через этот подъезд, и далее - по коридору, мимо комнат других постояльцев. А можно и с переулка - там отдельный вход, - прямо в комнату Авдеева. Так говорят, ещё до революции было построено, когда постояльцев не было и весь дом семья купца Прянишникова занимала, говорят, для сына гуляки сделал отдельный вход, а, кое-кто полагает, что и для себя...

- Интересно, - вяло согласился Петруничев. Но тоже ничего не доказывает. Нынешнего хозяина опросили?

- А как же. Утверждает, что отдельный вход им использовался и ранее. И когда стал сдавать помещение, пригодился.

- Все у нас мимо денег. Что на Авдеева, давай, Лукич, прикинем.

- Знакомство с Дормидонтовой, это раз, - загнул палец Гвоздев.

- Второе - кража спиртного из магазина и два убийства совершены фактически в одном районе города, - загнул палец Петруничев.

- Пустые бутылки из-под "Довганевки" обнаружены в квартире Дормидонтовой, - загнул прокуренный палец Гвоздев.

- Пальчики сняли, сверили?

Сняли с бутылок, в квартире убитой, заборы в обоих случаях обработали. Сейчас Людмила Викторовна снимает с Авдеева.

- Ну, веди в квартиру.

В квартире Авдеева все предметы и вещи были в строгом порядке, словно жил здесь аккуратный, законопослушный, даже педантичный человек. О психической болезни или подготовке к преступлениям ничто не говорило.

- Людмила Викторовна, как полагаете, надо запросить медиков? У нас в горполиклинике, в областной "психушке"?

- Я уже звонила. Не был на учете. Райтерапевт отзывается как о тихом, но склонном к злоупотреблению спиртными напитками человеке. В обычных житейских ситуациях легко идет на компромисс. Но если видит или предполагает агрессию против себя, активно обороняется.

- Венерические болезни? Урологическая патология? Зацепки есть?

- Все относительно в норме, без патологии. Правда, у уролога, он не наблюдался.

Значит так, Гвоздев, - будете с Деркачем по этой версии работать, на медицинскую сторону вопроса особое внимание обратите.

Вскоре подошел Деркач, закончивший осмотр квартиры Дормидонтовой. Заметив, что Петруничев не использует свое положение старшего по должности и званию и как бы дает возможность ему полностью реализоваться в следствии, Деркач, прибыв в квартиру, вызвал понятых и начал детальный осмотр квартиры Авдеева.

- Петруничев сидел, листал свой толстый блокнот, что-то записывал и в пол-уха слушал, что Деркач диктовал окончательно оголодавшему и уже потерявшему надежду даже на сухой бутерброд Ванечке Семенову:

- На влажном полотенце обнаружены следы, похожие на замытую кровь.

- Не так быстро, я записываю, - сострил Ванечка, имитируя голос Демьяненко в роле Шурика в фильме "Кавказская пленница".

- Плащ-болонья в области правой лопатки сильно испачкан мелом, глубоко проникшим в ткань, - словно не заметив ерничанья голодного подчиненного продолжал Деркач.

- А мелом была измазана стена ограды на месте первого убийства, помните, товарищ лейтенант? - подобострастно спросил Ванечка Семенов своего наставника, надеясь, что после этой "канцелярщины "его наконец-то отпустят перекусить.

- Помню, - лаконично ответил Деркач, не отвлекаясь на нравоучения и строгие замечания.

- В кармане плаща, - продолжал он диктовать, держа в руке старый, потерявший первоначальный цвет, но лет двадцать пять назад бывший коричневым плащ - "болонью", - найден сухой лист растения, напоминающий лист акации.

- А помните, товарищ лейтенант, возле забора на месте второго убийства стояла акация, так там и листья, и цветочки, - начал было опять. встревать в сухую канву протокола Ванечка Семенов. Деркач было хотел окоротить стажера, но глянув на Петруничева и поймав его ироничную снисходительную улыбку тоже иронично улыбнулся, снисходительно взглянул на младшего товарища и ограничился лаконичным:

- Помню, пиши дальше: На рубашке обнаружены следы, напоминающие кровь.

Деркач, как кот ученый, чуть наклонил тело влево, сделал несколько кругов по комнате, взял стул, встал на него, аккуратно подстелив газетку "Рудненские вести", заглянул на шкаф, взял там несколько пачек сигарет "Марлборо", торжествующе посмотрел на делавшего вид, что его тут ничего не интересует Петруничева, положил пачки сигарет на стол перед Петруничевым, после чего, сделав поучающий знак Семенову означающий "Понял, стажер, как надо работать на месте происшествия и на квартире подозреваемого?", начал свое привычное круговое движение по комнате.

Он давно заметил, что Петруничев, кумир следователей и оперов, никогда не осматривал квартиры подозреваемых, места происшествия, как учили в школе милиции и на юрфаке университета, - последовательно.

А всегда вот так, - покрутится, покрутится, вырвет из контекста деталь, зафиксирует, опять покрутится, опять ухватит деталь... И только потом, обнаружив что-то, - подталкиваемый к этому интуицией, которой он гордился и в масштабах которой, как он считал, с ним бы не мог равняться никто их следователей и оперов уголовного розыска, как в Рудном, так и в Смоленске, даже Скибко сам отработавший в УГРО и на следствии на заре своей карьеры лучшие годы, - так вот, только обнаружив несколько, как он говорил, "крупняков", деталей, работавших на его версию, он начинал, в соответствии с инструкцией, планомерный осмотр места происшествия или обыск квартиры.

Убедившись, что Петруничев погружен в свои записи и на его губах не играет ироничная усмешка, Деркач сделал ещё два-три круга по комнате, при этом соседи Авдеева-старичок в тельняшке и бабуля, наглухо закутанная от сквозняков цветастым платком, каждый раз испуганно подгибали ноги, он высмотрел что-то возле печки.

Завернув к печке, Деркач прервал свое круговое движение, нагнулся и поднял с пола два окурка от сигарет.

- А? - он торжествующе обвел глазами присутствующих Обратите внимание - тот же характерный прикус, что и у сигарет, найденных на месте преступления.

Он резко рванул на себя чугунную витую дверцу печки, не глядя засунул в черное чрево правую руку, пошарил там и торжествующе вытянул запачканную золой ладонь, - на ней лежали ещё три окурка с таким же характерным прикусом, когда один передний зуб человека стоит чуть косо по отношению к другим.

- Петруничев на секунду поднял голову от блокнота, равнодушно оглядел находку младшего товарища, и снова углубился в свои - расчеты.

- Кто сейчас с Авдеевым работает, товарищ майор? - спросил Деркач.

- Потапов.

- Может, позвонить ему и спросить навскидку, нет ли у Авдеева среди передних зубов одного кривенького или чуть обломленного.

- Нет необходимости, - лаконично ответил Петруничев.

- Почему?

- Потому что я уже на 100% уверен, такой зуб у Авдеева есть.

- Откуда Вы знаете?

- А мы сейчас соседей спросим. Как, уважаемые, есть у Авдеева среди передних зубов щербинка, выбоинка, сломанный зуб?

- Есть, - в унисон ответили ветераны труда.

- А может все же позвонить? Вы ж сами говорили, товарищ майор, что интуиция вещь полезная, но она ничто без эрудиции. А эрудиция возникав на месте знания. А знание...

- Убедил, звони, - не выдержал и рассмеялся Петруничев.

- Как и следовало ожидать, кривой зуб у Авдеева обнаружился.

- Чуть не укусил, сволочь, ругался в трубке мобильника голос Потапова

- Как раз указательный палец, которым мне ещё писать и писать.

- Если бы ещё найти здесь спички, - мечтательно проговорил, не отрываясь от протокола Ванечка Семенов.

- Какие ещё спички? - раздраженно переспросил Деркач, не желавший делить победу с молодым стажером.

- А помните, товарищ лейтенант, при осмотре мест совершения обоих убийств, ну, или точнее, мест, где тела убитых были найдены, - Семенов покосился на Петруничева, - верное ли излагает, - мы обнаружили сгоревшие спички, и по одной целой, как бы случайно уроненной?

- Почему "вроде как"? - насторожился Деркач.

Да интересная вещь получается: спички сгоревшие, и каждый раз - по одной целенькой.

- Ничего странного и интересного, - раздраженно бросил Деркач: убийца каждый раз волновался, поджидая жертву, или пытался дрожащими после изнасилования и убийства руками прикурить...

Петруничев и Семенов переглянулись, и Петруничев заговорщически подмигнул стажеру, что с педагогической точки зрения делать было никак нельзя. Но, похоже, Ванечку Семенова не так легко испортить, признавая его сообразительность.

- Вот: кто ищет, тот всегда найдет, - торжествующе воскликнул Деркач, подняв над головой три спички - две обгорелые, а одна с воспламеняющейся массой красного цвета, извлеченные им из золы в круглой печке. - Ну, что ж...Подведем итоги, - предложил Петруничев в своем кабинете в ГУВД. - Кроме Гвоздева, Деркача, Семенова, Потапова и Милюкова присутствовала и Людмила Викторовна, успевшая навести марафет и пахнущая, несмотря на свою неароматную профессию, какими-то волшебными сказочными духами, от чего у всех присутствующих приятно щипало в носу.

Присутствующие переглянулись и почему-то дружно уставились на Конюхову.

- Какие будут мнения по важности собранных улик?

- Полагаю, - важно заметил Деркач, - что улики настолько надежно и достоверно приводят нас к личности преступника, что дальнейшая работа по окончательному изобличению уже не составит для нас серьезного труда. Ну и, конечно, - тут он сделал реверанс операм, - спасибо уголовному розыску, что во время задержал подозреваемого. Теперь для следствия - дело техники его изобличить.

- А что криминалистика?

- А криминалистика даст окончательные ответы завтра, - как всегда обворожительно улыбнулась Конюхова - и по спичкам, и по окурочкам, и по "пальчикам" в квартире Авдеева. Мы не боги...

- Остальные криминалисты - не боги, но Вы среди них - богиня, нахально пошутив Ванечка Семенов, но никто его на этот раз не поддержал.

- А если серьезно, - нахмурил густые брови Петруничев, - то, конечно, уголовный розыск свое дело сделал - подозреваемый задержан...

Значит, "дело" об изнасиловании и убийстве закончено? - спросил Потапов.

- Нет, друзья мои, "дело" только начинается. Потому что задержан один из подозреваемых. А вот преступник ли он, - это нам нужно ещё доказать.

Версия 2. "Насильники на дорогах". Лейтенант Потапов.

Версии -, сформулированные в самом начале оперативно - следственных действий, отваливались, рассасывались, отпадали одна за другой. При этом оперативно - следственной группе под руководством теперь уке майора Петруничева удалось выйти на след десятка преступников, совершивших другие преступления - убийства, изнасилования, грабежи...

Но все следы вели в сторону от двух преступлений, потрясших город Рудный, всю Смоленскую область, а благодаря средствам массовой информации, и всю Россию.

Перед лейтенантом Виктором Егоровичем Потаповым стояла задача - снять последнюю из версий майора Петруничева, - связанную с бандой насильников, действовавшей на шоссе Смоленск - Москва. По крупицам, собрав довольно обширный материал по фактам изнасилований и попыток изнасилования на шоссе в отношении молодых девушек, предпринятых, похоже, одной и той же бандой Потапов подивился покорности девушек. По слухам, таких преступлений было более десятка. Причем изнасилования сопровождались избиениями, совершались в извращенной форме, группой от 3 до 5 человек, а жалобы в милицию написали всего три. И ни одна не сумела описать хотя бы одного подонка. Или не решилась?

Приходилось опираться на "немых свидетелей" - вещдоки. А их не было. Девицы, как по команде, тщательно вымылись, прежде чем идти в милицию и для освидетельствования в больницу и поликлинику. Так что ни заборов спермы, крови, ни отпечатков пальцев на одежде, обуви, на сумочках, пряжках, ничего не было.

Схема нападения на свои жертвы была одна. Предлагали подвезти, через пару километров в машину подсаживался "друг", потом ещё трое. Свернув с шоссе на лежневку, останавливали машину, раздевали девушку. Драгоценности снимали. Был даже случай, когда отрезали палец, поскольку обручальное кольцо не снималось. Изгаженные вещи возвращали. Но жертвы, вернувшись домой, их уничтожали, чтоб ничто не напоминало об ужасной трагедии в лесу.

С убийством Багучевой и Дормидонтовой эту серию изнасилований сближало то, что во всех случаях - в городе и в лесу - жертвы были жестоко изнасилованы, на внутренних сторонах бедер, на животе, спине, ягодицах следы уколов колюще - режущим предметом, неглубокие, но весьма болезненные.

Все уколы нанесены веером.

Троих насильников жертвы вообще ни разу не видели в лицо, - они садились на заднее сиденье легковой машины или в кузов грузовой, после остановки машины набрасывались на жертву сзади, после чего девушки уже ничего не помнили. Но и внешность водителя и первого "друга" девушки описать не могли. Или боялись.

Отличие от трагедии с Дормидонтовой и Багучевой было прежде всего в том, что эти двое были убиты.

По свидетельству Конюховой, стопроцентно гарантировать, что жертвы были изнасилованы и убиты там, где их обнаружили, она не могла. Модно было предположить и то, и другое. Более того, Людмила Викторовна высказала совсем уж странную мысль: могла быть инсценировка. Причем инсценировать могли как убийство на месте обнаружения трупов, так и, якобы, убийство в другом месте с последующей перевозкой жертв на заброшенные стройки.

Так что Петруничев поручил лейтенанту Потапову довести эту "шоссейную" версию до конца.

Сложностей с проверкой этой версии было предостаточно. Часть указана выше. Была и такая: жертвы не могли указать место, где было совершено насилие. От свидетелей, людей к которым девушки обращались за помощью на шоссе, тоже сведений почти нет. С таким трудом Потапов отыскал четверых, но ни один не смог указать место, где взял в кабину грузовика или в легковушку окровавленную и истерзанную жертву, чтобы подвезти до города...

И тогда Потапов решился, а Петруничев, скрепя сердце, дал добро на проведение опасного эксперимента.

Потапов долго не мог решиться на этот разговор.

Но Маша Рытвина согласилась сразу, хотя видно было, - страх был такой, что даже руки слегка задрожали. А ведь о встрече с бандитами и убийцами был лишь разговор, сама встреча была впереди.

Словом, Маша согласилась. И за подругу хотелось отомстить, - она поверила в версию лейтенанта Потапова, что её подругу Багучеву изнасиловали и убили "шоссейные бандиты", а затем бросили, чтоб замести следы, тело на замороженную стройку в центре Рудного.

На последнем "установочном" инструктаже присутствовали коллеги Потапова - Гвоздев, Глущенко и водитель Павел Слободянин.

...Вечер выдался теплый, так что Машенька была одета в легкое платье, подчеркивающее её стройную фигурку.

Она стояла на слиянии городского шоссе имени I мая с трассой "Смоленск - Москва". До родной деревни ей оставалось езды всего полчаса. Даже если бы преступники знали Машу и знали, из какой она деревни, её появление в этом месте не могло бы их удивить.

Около девяти вечера возле неё остановился грязно - белого цвета "пежо". Водитель был один. На глаза глубоко надвинута черная бейсбольная кепка, на глазах, несмотря на позднее время, дымчато - зеленые очки. Искоса бросив на него взгляд, когда он приветливо распахнул дверцы машины приглашая пассажирку занять место рядом с водителем, она заметила на верхней губе водителя черные усики.

В таких случаях сразу завязывается разговор, возникает знакомство, идет обмен сведениями - имя, отчество, откуда да куда...

Этот водитель был молчалив. Ну, что ж, бывают и такие. Пока ничего кроме кепки надвинутой на лоб и темных очков, не было.

Через несколько сот метров на дороге появился ещё один голосующий.

- Вам только до Антоново, а этому дальше, возьмем? Скучно одному вечером на трассе.

Дальше ехали молча. Парни делали вид, что не знакомы друг с другом.

Перед постом ГАИ водитель притормозил:

- Боюсь нарваться, у меня передние фары не в порядке. Знаете этих гаишников, тут бутылкой не обойдешься.

- И то верно, - поддержал "гость" - попутчик с заднего сиденья, Зачем нарываться на лишние неприятности? Объедем ментов стороной, лишняя пара километров - пустяки.

Маша молчала. Хотя Виктор и предупредил её, что все предусмотрел, в том числе и то, что свернут на лежневку они не доезжая поста ГАИ, и, стало быть, здесь где - то притаился этот симпатичный высокий лейтенант и его товарищи, но все равно страшно было до жути.

В ста метрах от шоссе на лежневке была большая поляна, привычно используемая для пикников, здесь стояли врытый в землю деревянный стол и' такие же скамейки.

- Ну, вот, девонька, и приехали, - сказал спокойно водитель. А сидевший сзади попутчик неуловимым движением рук выдернул из ушей ещё мамой подаренные сережки дутого золота.

Маша старательно и очень натурально/и на самом деле была испугана/ изобразила страх и отчаяние, стала умолять отпустить ее:

- Берите все, - кричала она, надеясь, что Потапов точно её слышит. Ведь он говорил ей во время планирования операции, что все они с майором Петруничевым рассчитали, что наверняка перед первым постом ГАИ после г поворота на Рудный, они свернут по лежневке. И тут их будет ждать засада, но все равно было страшно.

- Вот, возьмите и колечко, - она с трудом стянула с безымянного пальца тонкое золотое колечке с желтым прозрачным камушком.

- Колечком, подруга, не откупишься. За провоз платить нужно.

Маша лихорадочно рылась в сумочке, словно ища деньги.

- Я заплачу, заплачу, - торопливо бормотала она. И, когда водитель, приподняв козырек бейсболки и небрежно сунув затемненные очки в карман куртки, приблизился к ней, и протянул руки, - но не к сжатым в левой ладошке десяткам, а к вороту блузки, она правой рукой подняла на уровень его лица выданный ей Потаповым газовый баллончик и прыснула в бледное, покрытое назревшими прыщами лицо.

Если крик Маши и можно было не услышать в засаде, крик водителя "пежо" не услышать было невозможно.

Двое участников "групповух", взятые ранее здесь же, на поляне, где они включались в игру позднее, уже лежали в наручниках за спиной и со скотчем на мордах. Гвоздев, прошедший хорошую школу уголовного розыска у майора Петруничева уже снял с них первичные показания.

Матерные выражения, в которых водитель обрисовал Маше её ближайшее будущее в тот момент, когда протянул руку к воротку её блузки, уже были записаны на миниатюрный магнитофон, крутивший свои маленькие бобины в Машиной сумочке.

Потапов и Глущенко так быстро стреножили водителя и его подельника, что те и вздохнуть не успели, лежали на земле, тихо поскуливая.

Через минуту, получившие сообщение по рации, подъехали на милицейском уазике - специально для психэффекта, с мигалкой и сиреной, Петруничев и капитан 'Милюков.

Тут же, при ярком свете фар трех автомобилей, провели блиц - опрос под аудио и видеозапись.

Со страху в парнях прорезалась такая исключительная память, что они назвали дни и часы, места и приметы девушек, особенности их одежды и описали вырванные у жертв драгоценности, - по всем имевшимся в картотеке нераскрытых изнасилований с ограблением, добавив ещё с десяток, которые ни в каких картотеках не значились.

Позвонив из машины Конюховой и попросив её несмотря на позднее время явиться на службу для снятия "пальчиков", забора крови и спермы для биологического анализа, Петруничев повез банду в УВД.

Там у подозреваемых взяли необходимые, анализы, провели снятие отпечатков пальцев, взяли запаховые пробы, заставили обслюнявить по сигаретке "Марлборо", сняли слепки с обуви, словом "приспустили" при ярком освещении и в присутствии максимального числа сотрудников в форме милиции, которых Петруничев смог собрать в этот час.

После чего предъявили фотографии трупов Багучевой и Дормидонтовой, трупы были сняты в разных ракурсах и производили тяжелое впечатление.

Пока ехали до города, Петруничев успел узнать у подозреваемых их телефоны и адреса, и к тому времени, когда в УВД начался ночной допрос/да, конечно, ночные допросы, тем более в отсутствии адвокатов, запрещены, но это был даже и не допрос - официальный, следователя, а скорее короткая дружеская беседа в стиле майора Петруничева, - с настойчивым дружеским пожеланием "сказать дядям милиционерам" всю правду/, в присутствии понятых - стариков - пенсионеров, не раз выручавших в свои бессонные ночи милицию, благо что жили они рядом с УВД, у майора уже были сведения о первоначальных впечатлениях Гвоздева и Глущенко, Милюкова и Потапова от обиталищ этих подонков. При ярком свете, в присутствии понятых и десятка офицеров в форме милиции, Петруничев сообщил задержанным, что в их квартирах только что обнаружены драгоценности, принадлежавшие жертвам изнасилования, и попросил "как на духу" рассказать под видеозапись все, что они могли бы и, главное, хотели бы чистосердечно поведать, тем более, что вину их, конечно, докажет суд, но в случае неискренности задержанных, возможно, об их склонности к изнасилованию несовершеннолетних/ были среди жертв и такие, /узнают не только в ИТК, но уже в камере СИЗО, и тогда гнить им у параши, и это в самом лучшем случае.

Все дали признательные показания. Версию 2 можно было исключать.

На утро это решение подтвердила судмедэкспертиза.

Версия 5 "Двойное убийство". "Кровь на камнях"

Так точно, товарищ полковник. Подозреваемый задержан. При задержании был подвергнут личному обыску, при этом в карманах его одежды обнаружены два перстенька желтого металла с камнями голубого, зеленого и белого цвета, - сейчас они на экспертизе. Я, конечно, не эксперт, но полагаю, что это не совсем то, что мы надеялись найти. Хотя, если эксперты определят, что зеленый камень - изумруд, белый - брильянт, а голубой, как там его, хризалит или берилл, не помню, - так тоже не сильно удивлюсь. Так точно, профессия такая, нас удивить трудно.

- Что еще?

- Да пустяки, товарищ полковник. Две пары часов наручных, заграничных, вероятно, по первому впечатлению "желтой сборки". Ну, это я по аналогии с пистолетами, простенькая штамповка из Китая, электроника. И связка ключей...

- Значится так, - крепко выговаривая слова бросил в трубку Скибко / в ГУВД г. Рудный все офицеры были поклонники капитана Жеглова из фильма "Место встречи изменить нельзя" и говорили как Жеглов "Значится так"/

- Значится так, - повторив Скибко: уголовному розыску продолжить работу по установлению родственников, знакомых убитых женщин, которые могли бы дать показания о предметах, похищенных у погибших. Помнится, были показания, что перстни у первой из них, возможно, большой ценности. И Конюхова свое мнение в справке эксперта - криминалиста высказала по тайникам, по следам на пальце...Ну, я понимаю, сейчас мало у кого такие редкости есть. Но может - от бабки покойной ...Проверьте, не те ли перстни найдены у Авдеева...

Петруничев набрал номер Деркача.

- Ну, что, лейтенант, как идет расследование?

- Жду данные экспертизы.

- А сам как полагаешь?

- Полагаю, что те это перстни, - уверенно бросил в трубку Деркач. - Не успел продать барыге, гаденыш. По морде видно, что насильник и убийца.

- Ну, брат, если мы, судя по мордам, начнем людей арестовывать, то не знаю, где и размещать... У нас с мордами сейчас, в эпоху реформ, большая напряженка.

- Да я что, товарищ майор. Мы все по закону. А Вы как, товарищ майор все ещё и уголовный розыск, и следствие курируете? - осторожно спросил Деркач, которому, похоже, надоело отчитываться перед чужим начальством.

- Да, уж потерпи, Сережа. Пока подполковник Гурьев в больнице, буду курировать оба направления. Так что докладывай, если что новенькое будет, напрямую мне. Уж утрудись...

- Всегда готов дружить - с УГРО...

- И вот что. Я не исключаю, что перстни, принадлежавшие первой жертве, Багучевой, либо переданы барыге у нас, или в Смоленске, либо вывезены в Москву, либо надежно спрятаны. А найденные у Авдеева принадлежат второй жертве. И тут интересная может быть рокировочка лейтенант. Но о ней позднее. А пока тщательно проверьте, покажите, к примеру, драгоценности, найденные у Авдеева, когда они освободятся Конюховой, - знакомым обеих убитых женщин. Вдруг да откликнется от нашего аукнется...

- Сделаем, - вяло пообещал Деркач.

Петруничев глотнул холодного чаю. Вот, вроде бы, все у них с Людмилой Викторовной к финалу, в смысле, к свадьбе идет. И тем не менее, каждый раз, когда шел с ней на свиданье, предполагал встретиться в коридоре ГУВД или собирался ей звонить, в горле мучитель пересыхало. Он набрал трехзначный номер эксперта - криминалиста:

- О чем думает экспертиза? - деловито, но ласково спросил в трубку.

Шутку в ответ не ожидал. Знал правило Людмилы Викторовны - служба, службой, а...

- Могу пока лишь высказать предположение: телесные повреждения обеим женщинам причинены одним и тем же ножом. Я могу указать примерную форму и размеры клинка. Вот почему представленные мне клинки в рамках версии "солдат - самовольщик" я отвергла. Они в версию 5 не укладываются. Сейчас я могу, после перепроверки в криминалистическом бюро областного УВД, дать вам практически точные параметры предмета, которым были нанесены телесные повреждения в обоих рудненских убийствах.

- А с ранами на теле директора музея сравнивали?

- Конечно. Клинки другие. Но характер нанесения ранений тот же. Я бы, учитывая свой опыт в этом деле, рискнула высказать смешную идею...

- Ваши идеи, Людмила Викторовна, не могут быть смешны...

- Что раны нанесены либо мужчиной слабой физически конституции и с женскими, я бы сказала, манерами, либо - женщиной, даже точнее - разными женщинами. Характер ран в общем то одинаков на всех трех трупах. Но есть вариации...

Ну, загадочки загадываем. И что делать розыску? Каких - то дамочек, вместо матерого убийцы, искать. И потом, конечно, извините, чепуха какая то - зверское изнасилование в обычной и извращенной форме и - телесные повреждения, нанесенные, как Вы говорите, женской рукой...

- Я не сказала женской, я сказал - как бы женской, или так: рукой женщины, которая хотела бы, чтобы её удары ножом приняли за мужские. Удары глубокие, требующие большой физической силы, которой обычно обладают мужчины, но порезы такие бывают, понимаю, ненаучный язык, от женской руки.

Ну, загадки, которые преступники загадывают операм, - к этому Петруничеву было не привыкать. А вот когда твои же коллеги дают маху, - тут все неожиданно и подготовиться к этому невозможно.

Лопухнулся Деркач.

Офицер безусловно честный и старательный, он, возможно, просто поторопился отчитаться.

Во всяком случае, когда в ГУВД доставили изъятые у Авдеева при обыске предметы для проведения с ними экспертно - криминалистической работы, и Скибко пришел на них взглянуть, и запросил протокол обыска и изъятия этих вещей, то протокола этого среди сопровождавших предметы документов не обнаружилось.

Петруничев вызвался ещё раз допросить Авдеева. Под протокол, в присутствии прокурора города Мищенко, который вопросов не задавал и только что - то записывал в блокноте.

- О чем базар, гражданин начальник, - канючил Авдеев, - я ж ранее не сидел, не привлекался, в натуре, гад буду.

- Будешь, будешь, - заверил его мрачный и раздосадованный промахом Деркача., Петруничев.

- Я за базар отвечаю, начальник. Зачем мне отпираться? Никаких таких серьезных преступлений кроме обычных мужских промахов. И что тут на меня, извиняюсь, вешает гражданин следователь, который лейтенант, в натуре не знаю. Клянусь мамой и бабушкой, мир ихнему праху...

- Что Вы делали и где были вечером 8 августа 1998г.?

- Ну где я мог быть, гражданин начальник, - дурашливо развел руками Авдеев, сияя фиолетовым фингалом, полученным при задержании от скорого на руку капитана Гвоздева. - Это вопрос - ... Не в филармонии же областной. Туда -. ехать и ехать. А тут жизнь, можно сказать, мимо проходит в виде, извиняюсь, крепких бабенок и крепкого вина. И я сдался, патетически развел он руками, почему - то обращаясь к склонившему голову прокурору города Мищенко. - Выпивал дома в обществе прелестных девиц старшего возраста Тамары Лисюк и Веры Щербаковой.

- Как у Вас оказались две пары дамских часов и два перстенька желтого металла, - можете объяснить?

- Натурально, - выиграл их в карты, в подкидного дурака, что между прочим не возбраняется законом.

- У кого?

- Да у баб этих, у кого еще? У Томки и Верки.

- Они смогут подтвердить?

- Натурально. Не суки же они позорные, чтобы отказываться от того, что было.

- А как объясняете, что у Вас найдены ключи, один из которых, как показала экспертиза, подходит к входной двери квартиры убитой гражданки Дормидонтовой?

- А никак не объясняю. Ключей этих у меня никогда не было, и об изъятии ключей у меня работниками милиции ничего путем сказать не могу, так как при задержании был сильно пьян. Возможная вещь, что сам гражданин лейтенант и подбросил ключики то, для полноты картины.

- Посиди пока, - приказал Петруничев. И, когда Авдеева вывели, приказал Глущенко разыскать Тамару Лисюк и Веру Щербакову. Ему же, поскольку Вася всегда благотворно влиял на женщин в сторону чистоты и искренности их показаний, он поручил снять первые показания.

Тамара. Лисюк и Вера Щербакова, поддавшись обаянию Васи Глущенко, под протокол подтвердили, что вечером 8 августа действительно находились в квартире Авдеева, выпивали, ничего при этом подозрительного в его поведении не обнаруживали.

Правда, в подробностях перезрелые девицы несколько путались. По их словам, Авдеев был сильно пьян, и когда "отключился" в 20, в 21 или в 22 часа того злополучного вечера, сказать не могут.

Тем временем в ГУВД Деркач доставил наконец протокол того злополучного личного обыска Авдеева и протокол изъятия у него перстней, часов и связки ключей.

Процессуальное оформление протокола оказалось безупречным.

Мищенко прочитал протокол и молча ушел на свою половину. В здании размещались ГУВД, Горпрокуратура и Управление ФСБ по г. Рудный.

Петруничев печально задумался.

Ни Мищенко, ни Петруничев в такую безупречность документа не поверили. Слишком долго Деркач тянул с присылкой протокола.

Петруничев, учитывая, что Мищенко ничего не сказал, и как бы дал "карт - бланш" ему, решил сам проверить фактическую достоверность этого акта, приобретавшего важное доказательное значение.

Результат был ошеломляющим.

Протокол оказался полностью сфальсифицированным.

Петруничев вытер холодный пот со лба.

Чтобы такое произошло в его городе, в его управлении... В управлении, которое пока что, слава Богу, обходили коррупция, связи с мафией, приписки...

Подозрение относительно возможной продажности Деркача он отмел сразу.

Халатность? Обычная халатность? Результат торопливости, желания поскорее отчитаться, получить "звездочку" на погон...

А может - честь мундира спасал. Цеховая круговая порука. Так и вышло. Задержанный на вокзале Авдеев в 4 часа ночи был доставлен к дежурному по горотделу. Последний, в ожидании Деркача и Гвоздева не желая утруждать себя вызовом понятых, обыск задержанного произвел ...единолично.

Ну, не знал старлей, что дело то обернется обвинением этого плюгавенького мужичонки в двойном убийстве, что делом будут интересоваться и начальство милицейское, и прокурорское. Как можно было предположить, что плюгавенький пьянчуга окажется основным подозреваемым в нашумевшем в г. Рудный преступлении.

Сроду таких ужасов в их городе не было. Так, в лучшем случае морду набьют. А чтобы женщин убивать и насиловать, или, наоборот, насиловать с убийством, с особой жестокостью, с ограблением... Такого не было. Чаще все по отдельности. И потому - не так страшно.

Никак старлей не ожидал, никак...

Когда же зам. нач. ГУВД по оперативной части майор Петруничев стал настойчиво требовать предоставления протокола обыска, дежурный "оформил" таковой задним числом...

- А что же Деркач? А что Деркач. Он салага, лейтенант, не решился перечить старлею, дежурному по городу. Мол, и так сойдет. Конечно, все мы на ошибках учимся. Лучше учиться на чужих. На худой конец - на своих, но без последствий. А тут как выйдет? Сильно майор Петруничев огорчился. Хотя Деркач подчинялся его коллеге, заместителе начальника ГУВД по следствию, но в данном конкретном историческом отрезке именно он: Петруничев, во первых, заменял выбывшего на время друга и коллегу, а во вторых, решением начальника ГУВД Скибко и прокурора города Мищенко возглавлял оперативно следственную группу. Вот и выходит что спрос с него.

При сфальсифицированном протоколе обыска дело в суде развалится. Прокурор города был известен своей верой не только в дух, но и в букву закона.

И подставлять старлея жаль. Город маленький, все если не родственники, так свояки. А тут ещё такая тонкость: был дежуривший в ту ночь по городу старлей родным братом его первой жены Веры, изменившей ему, пока он служил в армии и потому безжалостно оставленной молодым старшим сервантом Петруничевым сразу после демобилизации. Все с тех пор устаканилось, окончил Сергей Петруничев Школу милиции, сделал, можно сказать, карьеру, отгуляв свое по бабам, неудачно женился и второй раз, и вот теперь, на радость все чаще болевшей матери, уже готов найти, как говорят, свое счастье с самой красивой девушкой российской милиции Людмилой Викторовной Конюховой. И в такую гармоничную минуту ему подставлять под удар тезку, Веркиного брата, все равно что мстить их ненадежной семье спустя столько лет.

Да и честь мундира - тоже не писателями выдумана, жаль её, чести. И не наложить дисциплинарного взыскания на Серегу - нельзя. Тогда его, Петруничева, личная честь пострадает.

И вот ещё о чем болела голова в тот день у майора Петруничева, "крутого опера" города Рудного Смоленской области.

Авдеев не столько разыскан, но фактически задержан сотрудниками уголовного розыска. Его, Петруничева, прямая работа сделана. Но он то, майор Петруничев, сегодня отвечает за работу всей оперативно - следственной группы, и за следствие, стало быть. А у следствия вопросы.

С одной стороны Авдеев отрицает причастность к изнасилованию и убийству двух молодых женщин в Рудном. С другой стороны - он не может толком объяснить, как к нему попали изъятые у него при обыске предметы.

- Что будем делать? - спросил Петруничев Деркача, вызвав его к себе в кабинет.

- Виноват.

- Что виноват, ясно, ответите оба, построже - дежурный по городу, но и тебе достанется. Что дальше, вот вопрос.

- Надо допросить его ещё раз.

- Сам будешь вести допрос?

- Как прикажете, - смиренно потупил голову Деркач.

- А сам как думаешь?

- Может, лучше Вы...

- Ладно. Вызывай Авдеева из КПЗ.

Авдеев был все так же жизнерадостен.

- А я, гражданин начальник, за эти предметы не ответчик. Пьян был, это помню. А как они у меня оказались, если, конечно, товарищ лейтенант окажется прав и их действительно у меня изъяли, когда в дежурную часть приволокли, - напрочь не помню. Хоть режьте...

- Тоже неплохая идея...

- Это как? - насторожился Авдеев.

- Проехали, напрягите память, Авдеев, От правильного ответа зависит не только Ваша свобода, но, возможно, и жизнь...

- У нас смертная казнь не отменена?

- Нет пока, только разговоры об этом ходят, да я не о том, смерть Вам грозит не от карающих органов, не от милиции, а от тех, в чьи планы Вы внесли некоторые коррективы...

- Не понял, , ,

- Все ты понял, Авдеев. И напрасно тут Ванька изображаешь мне.

Авдеев испуганно съежился.

- И напрасно ты мне тут изображаешь крутого урку, - "нажал" на подозреваемого Петруничев, закручивая интонацию. - Я ж знаю твою биографию, никогда ты в зоне не был, ты не убийца, так, мелочь пузатая...

- Обижаешь начальник, - перешел на визгливый фальцет Авдеев, - не был на зоне, - не значит; убийца, это верно. Я не убийца? А что ж тогда мне твои менты мокруху шьют? Не, начальник, ты мне горбатого не лепи. Не выйдет у вас ничего со мной.

- Ой, ой, "горбатого не лепи"... Ты чего тут на феню блатную переходишь? Напугать меня хочешь?. Петруничев грозно привстал с кресла.

- Ни как нет, - зажмурился Авдеев. - А что по фене, так точно - не урка я, просто в конвойных войсках служил, товарищ майор. Вы ж знаете, с кем поведешься... Я срочную служил в Мордовии. А там все на одном языке говорят, и зеки, и конвойные - на смеси матерного с феней. По матерному я тут, извиняюсь, стесняюсь выражаться, вот и сбивают на блатной. Иначе как друг друга поймешь? Верно?

- А просто по - русски говорить не пробовали?

- Так там ведь и в роте охраны, и на зоне - все больше чучмеки, извиняюсь, чурки косоглазые, лица, как сейчас говорят, кавказской национальности. С ними как? Только на фене с матерком. Не, иначе нельзя, начальник. Сигаретку разрешите?

- Я не курю.

- И правильно делаете, значит, - здоровеньким убьют.

- Ты о чем? - Петруничев опять приподнял над столом свое мощное тренированное тело.

- Ой, извиняюсь, если чем обидел. Это я так, поговорочка такая. А может товарищ лейтенант угостит?

- Да у меня "Ява" явовская, - вступил в разговор Деркач. - А Вы, похоже, к дорогим привыкли?

- Обижаете, граждане начальнички. Нам дорогие не по карману, и для здоровья опять же вредны.

- Это почему?

- Потому что на фабрике зарплату за июнь ещё не давали.

- Это я знаю. А может, у Вас, как у других, - какой побочный заработок?

- Какой? Не смешите. Ежели к "комкам" ящики с продуктами подтянешь, так за это постоянная и фиксированная плата - пузырь... А ежели сигаретки, так какие попроще.

- А почему сказали, что дорогие, скажем, вот такие сигаретки, как те, что товарищ следователь лейтенант Деркач иногда покуривает к примеру, "Марлборо" - вредны для здоровья? Тут фильтр двойной очистки.

- А бумага?

- Что - бумага?

- Бумага - американская, сказывали, химическая, искусственная, вредная очень для здоровья.

- А у нас?

- А у нас из деревьев делают. Что в экологически чистом краю, в Карелии, растут. Полезная бумага. Для здоровья.

- А чем же тебе искусственная плоха?

- А от неё кашляешь сильно.

- Так Вы вот, и от нашей кашляете...

- Это я не от нее, это я от простуды кашляю.

- А как Вы объясните, дорогой товарищ, - Петруничев выдержал паузу, доброжелательно, даже ласково рассматривая малосимпатичное лицо Авдеева, что вот на этих окурочках - Ваш прикус?

- Не понял, гражданин начальник, мой чего?

- Прикус.

- Это как?

- А так: вот данные экспертизы: на представленных окурках сигарет "Марлборо" оставлен характерный прикус, то есть след зубов стоит косо и то есть в том смысле, что у курившего эти сигаретки один из передних зубов стоит, косо или травмирован. Вот снимок Вашей верхней челюсти, его нам любезно передали из санчасти фабрики.

- Они что хочешь за деньги передадут, такой народ, извиняюсь...

- Нам без денег дают.

- Известное дело - ментам извиняюсь, милиции кто хотишь все без денег отдаст, себе дороже, с вами ссориться...

- А что же Вы с нами на контакт не хотите пойти?

- Без денег?

- А то?

- Так без денег хреново. Я раз месяц жил без денег. Совершенно. Хреново было, доложу я Вам... Врагу не пожелаешь.

- Не отвлекайтесь, Авдеев. Вот снимок Вашей челюсти. Вот снимок с увеличением окурков сигарет "Марлборо".

- О, здоровая какая! Такую бы сигаретку засадить, - неделю можно тянуть.

- Это с увеличением.

- Да я один хрен, такие не курю. От них кашляю.

- Ну, а как Вы объясните, что прикус на окурках соответствует конфигурации Вашей верхней челюсти? - не выдержал Деркач.

- Чего?

- Чего - чего... Ваш окурок, я спрашиваю?

- Никогда в жизни.

- Петруничев встал, зашел за спину Авдееву, ещё раз, будто впервые, взглянул на снимок, рассматриваемый Авдеевым.

- Похож...

- Никогда в жизни, - повторил Авдеев.

- А как сходство объясняете? - спросил Деркач.

- Не могу знать, был сильно выпивши. Главное, закусь была хорошая, это я точно помню. Я особенно уважаю под водку рыбу в томатном соусе и квашеную капустку. Ну, да это точно все русские уважают. Вы, граждане начальнички, из русских оба? Извините, конечно...

- Из русских. Вы не отвлекайтесь, Авдеев.

- Так я и говорю: выпили. Ик - ничего не помню. Двух баб, с которыми пили, помню. А боле - ничего, извиняюсь, конечно. Провал в памяти.

- Это их, тех женщин, с которыми Вы пили до беспамятства, нашли у Вас перстни, ключи. Им они принадлежали? - напористо спросил из - за спины Петруничев.

Авдеев испуганно обернулся на жесткую интонацию голоса опера.

- Не могу знать. Может, и подбросили. У ментов это сколько хотишь. Извиняюсь, конечно, я вас в виду не имел.

- Не вспомните, ли, Авдеев, может, кроме тех двух пьющих бабенок, извиняюсь, барышень, ещё кто участвовал в Вашей дружеской попойке?

- Попойка, это, я извиняюсь, когда одни мужики. И это Вы правильно изменили свои слова, - компания. Так точнее.

- Так как же? Был кто еще? - рявкнул над ухом Петруничев.

- Вот если честно, гражданин начальник, - вжав голову в плечи повернулся на вопрос Авдеев, то какой - то свет брезжит. Вдали.

- Не понял? Что за свет? Ты давай, точнее, Авдеев, нам с тобой тут весь день сидеть недосуг, надо ещё твоих поклонниц, из той компании разок допросить...

- Понял, понял. Я не тяну. Я как скорее. Так что, - вспышки такие в сознании: раз - мелькнет такое, вроде как три бабенки...

- Три? У Вас сидели две.

- Так те - другие. Вот вспышка. И, говорю, три бабенки к нам в дверь стучатся, когда мы трое, я и две девушки, сели культурно выпивать, закусь разложили на столе, но "Довганевку" ещё не раскрыли. Сразу уточняю для следствия. Ящик "Довганевки" это не я из орсовского магазина взял, это.. . Словом, не я, и точка. Я так и запишите.

- Так, и запишем Авдеев, ты не волнуйся. Если точно, так твоя "Довганевка" меня в предпоследнюю очередь интересует. Ты вот что, Авдеев. Петруничев крутанул стул, на котором сидел Авдеев, развернул его к себе так, что лицо Авдеева оказалась прямо перед лицом Петруничева

- Ты мне колись поскорее про тех трех девиц, может этим ты сильно облегчишь свою немалую перед законом вину. Так что? Вошли трое?

- Вошли трое, - машинально повторил испуганный Авдеев.

- Девушек?

- Каких девушек?

- А тех, что пришли к Вам, когда Вы с двумя подругами уже банку с рыбой с томате вспороли и выпить собрались.

- А, те... Не, Вы, гражданин начальник, вначале чистосердечное признание мне запишите, дескать, не он, то есть, не Авдеев, водку в ОРСе украл А иначе разговора не получится. Мне лишнего не надо. Пил - было, вполне возможная вещь, что трахнул Верку Красючку. Но с её согласия, запишите. Мне без согласия бабу трахнуть сил не хватает.

- Об этом, - потом. Давай про трех баб, которые неожиданно к вам зашли.

- Ах тех, так что про них говорить, - заюлил Авдеев. Но Петруничев попридержал крепким коленом кресло, и как ни старался Авдеев раскрутить его обратно и снова оказаться лицом к лицу с молодым, и потому, как казалось Авдееву, неопытным Деркачем, ничего у него не вышло.

- Чего про них говорить - то? - вяло сопротивлялся он.

- Вспомни все подробности, Авдеев. Это очень важно. В том числе и для тебя. Ты понял? Для тебя важно...

- Ну, все я не помню, - казалось, сдался Авдеев, прикинув, что неизвестная опасность где - то там далеко, а вот "крутой опер" Петруничев рядышком и от него так просто не выскользнешь. - Значит, открыл я банку, собрался "Довганевку" по стаканам разбить. А тут, - вот чисто конкретно, как вспышка, момент помню: вроде как три бабы заходят.

- Без стука?

- А чего стучать? Двери у меня завсегда открыты для хороших людей. Которые с выпивкой идут в гости.

- А те три девушки были хорошие?

- А то.

- А как выглядели? Во что были одеты?

- Это помню смутно...

- Давай, что помнишь. И не тяни кота за хвост. Я этого не люблю. Быстро и точно отвечай, что помнишь. Пусть - вспышками. Но не дай тебе Бог врать мне! Ты понял? - придвинул свое лицо к роже Авдеева майор.

- Понял - понял - понял. Вроде, как зашли, - это помню. На стол сразу

пузырь коньяка. "Выпить, - говорят, - охота. И негде и не с кем. Можно ли с вами?". "А чего, отвечаю, нельзя? Можно". На халяву, извиняюсь, гражданин начальник, всяк горазд, и Вы бы не отказались. Виноват, виноват. Вы бы отказались. А другие менты, может и нет. Я не отказался. Я, значит "Довганевку" - в сторону, она никуда не уйдет, потому как стеклянная. Куда ей без ног - то, ха - ха. Виноват, виноват, я сейчас, вспоминаю, да не давите Вы так на меня, гражданин начальник, в смысле товарищ майор, я и так молниеносно все вспоминаю. Значит, - коньячишко дармовой по стаканам... По глоточку, - на шестерых. А они - не углядел, сами пили, али нет, но в тот момент - враз - на стол вторую бутыль коньячишку...

- В Вашей комнате бутылок от коньяка мы не нашли, - задумчиво заметил Деркач.

- Не могу знать, дорогие товарищи начальники, - продолжал путаться в обращениях к офицерам Авдеев, - Может, плохо искали... Виноват, виноват... А может, знаете ли, те бабенки с собой унесли. У нас на углу из под пива, темные бутылки, завсегда берут, а из под коньяка - если подход имеешь. Те бабенки, видно подход имели. Унесли с собой.

- Может и сдали, - согласился Петруничев. - Но я что - то сомневаюсь, Авдеев.

- О, точно, гражданин начальник. И я вот засомневался. А может они и не сдавать бутылки унесли? Может, они какой - нибудь херни в коньяк насыпали, хороший напиток испортили и мне забота, - что помню все из прошлого как вспышки. Это пройдет, как считаете?

- От тебя зависит. Но медэкспертиза подтвердила, что вы пили водку "Довганевку" и коньячный спирт.

- Во, а я что говорю? Чистый спирт. Но честно - клопами пахнул.

- Но - и только, - глядя в глаза Авдееву отчеканил Петруничев. Никакого там клофелина, который подсыпают, чтобы хозяин потерял сознание, а в это время, скажем похитить у него ценности...

- Да какие у меня ценности? Я даже бутылки во время сдаю, у меня ничего не залеживается. Характер такой - аккуратный.

- Я и говорю, - никаких веществ, которые могли бы тебе, сучий ты потрох выбить память, в крови твоей не было, и в стаканах, из которых вы дома пили, таких следов нет. Ни у тебя, ни у твоих подруг. Значит что

- Значит что?

- Значится, что и ты, Авдеев, и те две твои приблядушки, - врете, как сивые мерины, извини за применение такого термина к женскому полу. Или, говоря по - научному, вы неискренни со следствием. И это вам всем троим грозит, ух ты, какими неприятностями, даже говорить не хочется! Так что колись, Авдеев, и посоветуй, чтоб кололись на очной ставке с тобой те две твои подруги...

- Подруги.. Им знаешь кто подруги? - доверительно спросил Авдеев.

- Ну, ну, не забывайся, Авдеев. Давай, поподробнее про тех дам. И не тяни. Устал я с вашим братом, жуликами, разговаривать. Трудный вы контингент. И неприятный. Каждое слово из вас, как клещами вытягиваешь.

- А вот боле, что сказал, не помню ни хрена, гражданин начальник. Хошь действительно клещи неси.

- Хорошая идея, а, лейтенант? - улыбнулся Петруничев Деркачу. - Сам предлагает...

- Да не помню я, граждане начальники, ни хрена. Как в тумане все. Честно. Вспышкой - раз, три бабы, модно одетые, молодые..

- Могли бы их узнать?

- Да, в смысле - нет. Силуэт вижу. А далее - как в дыму. Лица, извиняюсь, расплываются.

- Ладно, на сегодня все. Идите в камеру. Вспоминайте. Если что конкретное вспомните, проситесь на допрос, не ожидая вызова. Это Вам зачтется

Версия 5. "Двойное убийство". "Автора...!"

Петруничеву снилась Армия. Не та армия, которой командуют. А та, в которой ты служишь срочную. И будто идет он в гимнастерке, галифе, сапогах, шапке - ушанке, - на лыжах, лыжи простенькие, деревянные, крепления старомодные, ременные, так что лыжи немного болтаются, но лыжня проложена через лес глубокая - человек пятьдесят до него прошли, не сползают лыжины в стороны. Конечно, в гимнастерке идти было бы прохладно. Но у него снизу свитерок, мамой связанный, греет, да и идет он сноровисто, пар от молодого тела валит.

Хак - хак, хак - хак, - дыхание глубокое, ритмичное, легкие дышат с надрывом, но справляются, ноги приустали, но идут. Где ноги при подъеме ватными становятся, там он руками помогает, палками бамбуковыми отталкивается, и "лесенкой" на пригорок вскарабкивается.

В лесу тихо... Какие - то зимние пичуги. Веселые и красногрудые, на деревьях перекликаются, хвоей пахнет, свежестью, про которую поэт сказал: "снег пахнет антоновкой". А и правда - нагнешься, не останавливая бег, ухватишь горстку снега, к губам сухим прижмешь, - а запах то яблочный.

Заяц лыжню перебежал, и как его вынесло перед ним прямо, - не рассчитал, видно, косой, увидел лыжника, уши к спине прижал, глазами зыркнул, и, перемахнув через лыжню в прыжке, рванул по глубокому снегу в глубину леса.

Он дошел по накатанной лыжне до РЛС, принял смену у другого дембеля Сержанта Свердлова, а молодые салабоны и сами уже службу знают. Можно старому дембельному сержанту чайку попить, о неверной невесте горько поразмышлять.

Чай, почти чифирь, приятно ожег горло. Лепота...

Телефон заверещал, как обрезанный: переполох на станции.

Да не телефон это, будильник.

Мама спит в соседней, маленькой комнатке. Ну и пусть спит, он с детства, когда родители на работе пропадали целыми сутками, привык сам себе завтрак готовить. Встал, сделал на спине растяжечку - лежа на ковре упражнения для позвоночника. Тихонечко, чтоб мама не проснулась.

Душ принял контрастный, растерся.

А тем временем чайник согрелся, - залил две чашки "геркулеса" кипятком. На конфорке подержал, помешивая, пяток минут, вот и каша готова.

Пока пил свежезаваренный зеленый чай, все думал. Пытался читать вчерашнюю газету, а сквозь строчки рожа Авдеева все время проглядывала.

Что делать?

Нечто реальное в его фантастических показаниях про трех бабенок просвечивало.

Гидра трехголовая черная, про которую говорил во время гипнотического сеанса начальник службы секьюрити завода "Кристалл", - тоже об этом. Три черные женские головы... Почему черные? Потому что в черных платках. Кто в черном ходит? Монахини, обычно. При чем тут монахини: Не придет же в голову, что все три убийства, да ещё с изнасилованием, совершены тремя беглыми монашенками из соседнего монастыря. Это вам не беглые солдаты. Совсем другая мотивация и линия поведения.

Тупиковая ситуация складывалась в ходе оперативно - розыскных мероприятий по делу об убийстве гражданок Багучевой и Дормидонтовой, в силу ряда схожих обстоятельств объединенных в одно производство.

Итак, есть два убитых тела в Рудном и, не будем пока сбрасывать со счета - тело убитого директора музея в Смоленске. И есть живое тело предполагаемого убийцы. Алиби у него нет, и теоретически он мог смотаться в Смоленск, хитроумно убить старика - директора, ветерана алзмазо гранильного производства, хитроумно похитить два крупных камня, вернуться в родной город, нажраться в компании водки, пойти на про гудку, изнасиловать и убить - Багучеву, снять с её руки два перстня/или один, после чего пойти к ней домой и достать в тайнике второй перстень/, затем наведаться к Дормидонтовой, изнасиловать её, убить, а тело отнести на стройку, завернуть в рулон толя, где спали две поблядушки и залечь рядом с ними отсыпаться.

Хороший сценарий для фильма ужасов. Но достаточно посмотреть на рожу этого Авдеева, и станет ясно, что из всего перечисленного он сумел бы с трудом выполнить лишь последнее действие.

Начнем сначала. Есть в городе два тела убитых женщин. Убитые уже ничего нам рассказать не могут. Авдеев может. Порой даже охотно дает показания. Но говорит не то, что нужно следствию. А что нужно уголовному розыску, чтоб найти новых подозреваемых, а следствию, - чтобы выяснить степень их вины?

В показаниях Авдеева, противоречивых, неуверенных, про неких черных таинственных бабенок, есть какое - то рациональное зерно. Есть какие - то детали, которые он не мог бы выдумать. В некоей ирреальности есть реальность. Но какая? Может, он чего - то не договаривает? Почему? Потому, что эти недоговоренности могут бросить тень на него как на подозреваемого в изнасиловании или убийстве? Или потому, что боится? Но кого? Может, попробовать гипноз, как с начальником секьюрити завода "Кристалл"? Тот мужик крутой, ничего не боялся. Но оказалось знал то, что не должен был сказать следствию и что в его мозгу было надежно заблокировано. Но дело об убийстве директора "Кристалла" передано в генеральную прокуратуру, дело об убийстве директора заводского музея выделено в отдельное производство и им занимается ГУВд Смоленска и областная прокуратура. Его же задача выяснить, кто изнасиловал и убил двух молодых женщин в Рудном. Вроде бы, с смоленскими историями сюжет не связан. Ан, кто знает...

Авдеев, Авдеев... Отрицает причастность к убийствам, и судя по всему не врет. Петруничев столько навидался подозреваемых в убийстве, что готов Авдееву в этом поверить. Не врет. Но и не может объяснить, каким образом к нему попали изъятые у него предметы.

Более того, в процессе допроса несколько раз пытался намекнуть Петруничеву, что его, Петруничева, "менты" эти предметы, возможно, ему и подбросили...Ментовская, дескать, провокация...Бред какой - то...

А что если это не "ментовская провокация" а...

...Петруничев устало уставился на задумчивое лицо Деркача.

- А что если это, Сережа, провокация?

- Чего? - недоверчиво хмыкнул Деркач.

- Криминальная провокация, точнее, провокация, инсценировка, организованная криминальными кругами.

- Чего?

- Заладил, - чего да чего, интеллигентный человек, МГУ с отличием закончил. Ты, как наш старшина в армии говорил, "головой думай". Уж больно все для обычных изнасилований, убийств на сексуальной почве или убийств с целью сокрытия ранее совершенного преступления - ограбления или изнасилования, - слишком закручено. Что ни вещдок, - так загадка, что ни свидетель, - так тупик, что ни подозреваемый, - так детектив какой - то.

- Не понял, Сергей что - то ты мудришь сегодня.

- Это, похоже, не я мудрю. Это, возможно, намудрил какой - то мудрый уголовник, пахан, вор в законе...

- У нас? В тихом провинциальном Рудном?

- Да. Если в тихом провинциальном Рудном у тихой девушки - технолога фабрики "Трикотажница", по версии следствия, был в личном пользовании один, а может и два фамильных перстня с крупными брильянтами, - то тихий провинциальный город вполне даже может вызвать интерес одной из столиц Питера или Москвы. Как минимум. А тут ещё два брильянта из музея пропадают. Совпадение? И везде - то гидра трехголовая черная, то три монашенки незнакомые. А? Сказка? Общее умопомрачение?

- Не врублюсь, виноват, товарищ майор.

- Да ладно ты с субординацией, вот когда провинишься - тогда будем "майор - лейтенант", а пока - не врубился, - просто не врубился. У нас в милиции, чай, не только гении служат, ладно, не обижайся. Просто у меня опыта больше. Был у меня такой случай, например, когда я ещё на следствии после школы милиции работал.

Деркач подставил кулак под щеку, обратился в слух.

- Было, значится, совершено убийство женщины на почве ревности. Убил, как оказалось муж, а улики подсунул предполагаемому любовнику. Вроде как двух зайцев сразу убивал: и жену неверную наказал, и коварного друга, её соблазнившего, на большой срок, в лучшем случае, определял. Чувствую, уж очень складно выходит - вот пьяный человек, вот данные медэкспертизы - у него был половой акт с убитой за час до смерти. Вот вещдоки - её часы, кольца, сережки убитой - у подозреваемого во внутреннем кармане пиджака изъяты при обыске.

- И как же Вы доказали вину мужа? Он сознался?

- Поначалу - ни в какую. Но припер я его.

- Как? Интересно! Расскажи, Сергей Михалыч.

- Вспомнил я лекции, которые у нас в Школе милиции читал полковник по фамилии Бобренев Владимир Александрович его звали. Он сейчас в Москве на Житной служит. А все полковник. Хотя умнейший человек. Так вот, он разбирал наиболее типичные варианты создание у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следствия. Сущность этого тактического приема состоит в том, что следователь создает определенные психологические предпосылки, когда используемая им при допросе осведомленность по какому то отдельному обстоятельству субъективно распространяется допрашиваемым на другие обстоятельства дела, что приводит его к отказу от ложной позиции.

- Вы считаете, что Авдеев что - то скрывает?

- Уверен. Не понял только, - из страха быть уличенным в двойном убийстве, или имеет другую причину.

- Какую?

- А корысть, например.

- Так Вы думаете, что не он убил этих женщин?

- Не знаю, не знаю. Знаю, что не он убил директора музея, думаю, что у него не хватило бы характера убить, изнасиловать, ограбить, тут нужен либо злой мужской кураж, либо патология.

- А он...

- А он - слабак по определению. Что, конечно, лучше, чем если бы он был маньяк. Но тоже непростая жизнь. А может и он... Но есть сомнения, а сомнения, как ты знаешь, трактуются юристами, в пользу подозреваемого.

- И что будем делать?

- Применять шестой вариант...

- Расшифруй, Михалыч...

- В Институте повышения квалификации сотрудников уголовного розыска, после которого я вернулся в Рудный зам. нач. по опер. работе, нам рассказывали о шести вариантах создания у подозреваемого преувеличенного представления об осведомленности следствия. По шестому варианту такое представление создается путем формирования у допрашиваемого убежденности в наличии у следствия важных улик. Сущность метода заключается в показе подозреваемому в совершении преступления предметов, которые имеют отношение к расследованию. Но при этом дознаватель, следователь, оперативный работник, задающий вопросы подозреваемому сразу после задержания, - должны быть убеждены в преступной осведомленности допрашиваемого. Понял? Не обязательно он преступник. Но точно - знает что - то, чего не знаем мы. И ты в этом убежден.

- А Вы убеждены?

- Да. Он точно что - то знает, но юлит, скрывает, уводит следствие в сторону. При этом уверен, что доказать его вину не удастся. А почему он собственно, уверен, если улики простив него? А потому, что знает или очень обоснованно подозревает истинного убийцу или убийц.

- Так, что, товарищ майор, будем вызывать Авдеева на допрос?

- Будем...

Авдеев на этот раз выглядел спокойно, уверенно. Видно, тщательно продумал линию защиты. Отвечал на вопросы неторопливо, аргументируя свои ответы и придерживаясь избранной накануне тактики.

Совершение какого - либо преступления, кроме кражи водки, в чем он наконец, признался, отрицал, по предъявленным ему предметам требовал доказать, что они не были подсунуты ему милицией. На любой нажим Петруничева угрожал, что даже если даст признательные показания, на суде заявит, что майор применял к нему недозволенные методы. Тот, словом, ещё подарок. Если же чего не мог объяснить, оправдывался сильным опьянением в ту ночь. По его словам, он пил "по черному" ещё за неделю до описываемых событий.

Начал допрос Деркач. Петруничев сидел в кресле в углу кабинета и вроде бы просматривал какие - то бумаги.

Когда ввели Авдеева и он вальяжно уселся на стул в центре комнаты перед столом, за которым сидел Деркач, Петруничев подошел к Деркачу, наклонился к уху и прошептал:

- Я того мужика знаешь, чем припер? - Я сказал ему, что на часах и колечках убитой остались его пальчики. Он говорит, мне, - ничего странного, жена ведь...Я ему: а они, экспертиза доказала, были поверх её и пальчиков любовника, так что выходит, муж их последним касался. Ты его по пальчикам попробуй прижми.

Авдеев насторожился, видя, что "начальники" шепчутся, стал ожидать каверзы от "ментов". Деркач сделал умный вид, словно майор ему про что - то важное напомнил. Хотя это действительно было важным.

Дело в том, что перстни, изъятые у Авдеева, действительно были опознаны подругами и теткой Дормидонтовой. Но, как говорят юристы, опознаны по родовым признакам, - это были золотые изделия, как показала экспертиза, с гранатом и янтарем, но типовые, фабричные, производства 80 - х гг., такие перстеньки могли быть у любой другой женщины, могли быть куплены чисто теоретически - и самим Авдеевым в 90 - е годы и, скажем, приготовлены для подарка собутыльницам в тот вечер. Не слабый вариант для защиты подозреваемого...

И все же, все же, все же...

Петруничев посмотрел прямо в глаза Авдеева.

- Авдеев, Вы не отрицаете, что у Вас были изъяты перстни?

- Теперь уже не отрицаю. Если правда, я никогда не отрицаю.

- Их Вам не милиция случайно подбросила?

- Нет.

- Вас сейчас снимают на видеокамеру, Ваши показания будут записаны.

- Для чего?

- Для суда.

- А кого будут судить?

- Зависит от Вас.

- Понял, понял, понял.

Значит Вы более не утверждаете, что я, майор Петруничев, выбиваю из Вас показания силой? Вы добровольно даете показания?

- Абсолютно, то есть абсолютно. Пусть снимают в кино. Я - добровольно.

- Очень хорошо. Значит, от найденных у Вас вещей не отказываетесь?

- Не отказываюсь.

- Как Вы показали ранее, включился в допрос Деркач, Вы их приобрели для подарка любовнице в областном центре три года назад с рук на базаре. И в вечер задержания имели при себе, так как намеревались подарить их Вашей подруге Вере?

- Все истинная правда, гражданин начальник. Приятно иметь дело с грамотным юриспрудентом, я извиняюсь, конечно, за это слово.

- А как Вы объясняете тот факт, что на перстнях, кроме Ваших отпечатков пальцев, есть ещё одни - женские?

- Так, я давал Верке подержать, когда склонял её к совершению полового акта... По её инициативе.

- Верке?

- Верке, кому же еще?

- А это Вам известно, кому еще.

- Никому? - спросил Петрунечев.

- Никому.

Пауза. Задергался Авдеев перед тихо снимающей камерой, отвернул в сторону голову, сглотнул слюну.

- Вроде, никому... Не припомню...

- Дормидонтовой не давали? Опять пауза. Что отвечать? Давал, или не давал? Какую каверзу менты готовят? Утверждают, что найденные у него цацки ранее принадлежали убитой Дормидонтовой? Может, и принадлежали, ему откуда знать. Ему тут побыстрее выкрутиться нужно. Нет у них на него ничего, нет...

- А зачем мне цацки эти Дормидонтовой давать? Она мне "не давала", и я

ей - не давал...

- В таком случае, как Вы объясните, что кроме Ваших "пальников" там оказались ...не Веркины, как можно судить по "чистосердечному" признанию, а Дормидонтовой четкие пальчики, причем на одном перстне, с левой руки, отпечатки правой, а на персте с правой руки отпечатки левой руки убитой. Так бывает, когда сама с пальцев перстенечки снимаешь, сама надеваешь...Так бывает?

- Не могу знать. Про бабские тонкости не обучен. Я такую науку вашу юридическую, опять же, не превзошел. Я, конечно, человек начитанный, но... Чего не знаю, того не знаю...

Задергался Авдеев, задергался... Ждет каверз. Напрягся весь.

Конечно, если бы следствие располагало заключением экспертов, которые снова и снова проверяли все собранные сведения на вещдоках, Петруничев и Деркач имели бы возможность предъявить их подозреваемому и с их помощью изобличить его. Но, как известно, от момента обнаружения следов и вещественных доказательств до получения заключений экспертов криминалистов проходит длительное время. А с момента обнаружения первого тела - убитой Багучевой - всего прошло дней пять. Много сделано. Но нельзя же ждать от оперов и криминалистов невозможного. Петруничеву было важно получить доказательство в правильности выбранного им пути, верности отобранной из пяти именно этой версии - и важно сделать это именно на данном, начальном пути расследования, тогда есть шанс выйти на след исполнителей двух убийств, опять же, если его версия имеет перспективу...А взяв след, опера получают шанс выйти и на заказчиков...А что, если не Авдеев убил двух женщин? Что, если по каким - то причинам он все же заинтересован в том, чтобы сбить оперов со следа. И тоже - именно на этом, начальном пути? Пустить их по ложному следу? Зачем? В чем его интерес? Кто автор этой причудливо выстроенной жизненной драматургической композиции? Так и хочется, как в театре, крикнуть:

- Автора, автора...

- Что Вы сказали, гражданин начальничек?

- Вы признаете, что это Ваш плащ - болонья? Он был изъят при осмотре Вашей квартиры.

- Признаю. Старый плащ, конечно, но, как говорится, в вину мне его не поставите.

- Как сказать. Обратите внимание: в области левой лопатки мел настолько глубоко проник в ткань, что сразу, видимо, отчистить его не удалось.

Петруничев и Деркач в присутствии нахохлившегося Авдеева стали внимательно, чересчур внимательно рассматривать расползшееся на ткани пятно.

- Странно, действительно, какое - то пятно, - глубокомысленно заметил Деркач.

- Вы его оттирали? - невинно спросил Петруничев, наклонив лицо вплотную к лицу Авдеева. - Чем? Не помните? А зачем? Не скажете?

- Ага. Оттирал, - неуверенно признался Авдеев. - Раз уж запачкался, так что и не оттереть? Оттирал.

- Чем?

- Влажной тряпкой, - ответил Авдеев.

- Совпадает с мнением Людмилы Викторовны, - важно обронил Деркач, повернувшись к Петруничеву. - Это наш эксперт - криминалист, - пояснил он Авдееву.

- А Вы знаете, что по мнению этого нашего эксперта - криминалиста мел на Вашем плаще, его микрочастицы, совпадают с соскобами, взятыми экспертом с забора на месте убийства Багучевой?

- Не знаю никаких соскобов. Не убивал я, гражданин начальник, чем хотите клянусь. Я плащ испачкал, когда бухой в коридоре у себя по стене проехался.

- Ладно. Проверим. Гвоздев, - крикнул напряденным голосом в трубку Петруничев, - срочно бери Людмилу Викторовну, хватай машину Слободянина он сейчас свободен, и пулей на квартиру Авдеева, - снимите соскобы известки со стен в коридоре. Оттуда позвонишь. Если Людмила Викторовна сумеет сделать экспресс - анализ и сравнить соскобы со стен с соскобами на заборе, да, на стройке, где была убита - Багучева, - звони!

Авдеев, чувствовалось, все больше нервничал.

- А на хрена вы, граждане начальнички, мне душу вытягиваете, почему мне, простому рабочему человеку, не верите.

- И не очень то Вы рабочий человек, Авдеев, и уж точно - не простой. А вот насколько непростой - мы тут и выясняем.

- Такая работа, - добавил к тираде Петруничева виноватым голосом Деркач, - доверяй, но проверяй. Соскобы мела с забора у нас есть, а из квартиры образцы мела, в смысле известки, - не подумали отобрать. И вот, снимут сейчас, сравнят, и тогда Людмила Викторовна однозначно скажет, откуда происходит мел на Вашем плаще - из квартиры, или с места жестокого убийства.

- А пока пойдем дальше, Авдеев, - Петруничев развернул стул с Авдеевым к себе, придвинул лицо к лицу Авдеева, чуть довернул стул, чтобы Авдеев мог рассмотреть то, что лежало перед ним на столе:

- Признаете, что этот лист акации изъят при Вас из кармана Вашего плаща?

- Не криминал, уверенно заявил Авдеев, наслушавшийся сокамерников в СИЗО

- Правильно, - согласился Петруничев, - Наличие листа в кармане - не криминал. Но вот уже знакомая Вам заочно, эксперт - криминалист нашего ГУВД Людмила Викторовна Конюхова, перед тем, как ехать на заборы к Вам на квартиру, закончит одну небольшую операцию у себя в лаборатории, - она сравнит этот листик с теми, что изъяты на месте преступления. А что удивительно, или, может быть, не удивительно, но кусты акации у нас были высажены заботливыми городскими садовниками только в двух местах - перед заборами двух наших долгостроев, чтобы скрасить для горожан это временное неудобство. И вот как раз на месте этих долгостроев, на замороженных стройках двух объектов и были обнаружены тела изнасилованных и зверски убитых Багучевой и Дормидонтовой. А, какая драматургия, Авдеев? Разделите мой восторг. Вот если листики то совпадут? Что будет? Будет, Авдеев, совсем иной у нас с тобой разговор, - уже не как с невинно задержанным и подозреваемым в убийстве, а как с весьма, весьма возможным кандидатом на высшую меру наказания.

- Разрешите закурить?

- Курите, Авдеев, Это тоже часть нашей с Вами работы.

- Не понял?

- Ну, вот Вы взяли сейчас со стола сигаретку фирмы "Марлборо".

- Так тут другой то и нет. А у меня отобрали табак ваши вертухаи.

- Контролеры.

- Так точно, контроллеры.

- А Вы утверждали, что курите только "Яву".

- Так точно, "Яву", а также "халяву" - нервно хохотнул Авдеев.

- Разрешите Вашу сигаретку? Обратите внимание - прикус на ней своеобразный, Я Вам уже на предыдущем допросе говорил.

- Так это зуб у меня верхний "подгулял", тесно с детства росли зубья, вот один и пошел косо.

- Не наказуемо. Но что интересно, - точно такой же, с - характерным прикусом был и окурочек "Марлборо", обнаруженный и изъятый нами на месте преступления - там, где были зверски убиты две молодые женщины, - повысил голос Петруничев.

- Ха, - нервно хохотнул Авдеев, - так у нас щербатых, почитай, полгорода. Это каждый может, как Вы говорите, "привкус" оставить.

- Прикус. Каждый. Но вот фокус, Авдеев, - слюна у какого человека строго индивидуальная.

- Ну и что?

А то, что Людмила Викторовна сейчас вернется с соскобом мела в Вашей квартире, и однозначно докажет, что белое пятно, на Вашем плаще - осталось не от скольжения по стене коридора, а потому, что убивая Багучеву и перетаскивая тело Дормидонтовой Вы невольно коснулись спиной, - как раз в этом плаще - "болонья", - забора. И сделает Людмила Викторовна ещё один экспресс - анализ. Проведет биологическую экспертизу. У нас есть результаты анализа слюны с окурка, найденного на месте убийства обеих женщин, точнее "нескольких окурков: тут уж не ошибешься. Сделать на электронном микроскопе и на базе биологической экспертизы сравнение - дело нескольких минут. Не возражаете?

- Не возражаю у - хмуро набычился Авдеев. - Плевал я на пробы слюны.

- Вот и хорошо. Так и запишем. Пробу слюны у Вас сняли в момент задержания. Только в протокол не занесли сам факт забора слюны. А сейчас мы все запротоколируем. Вот так, распишитесь.

Петруничев и Деркач, строго по науке, все глубже затягивали Авдеева в совместный поиск доказательств его вины. Как их учили в Школе милиции. Все это время Деркач мрачно рассматривал рассыпанные на чистом листе бумаги перед ним на столе несколько спичек, в том числе, положенные под номерами на лист спички, найденные в доме Авдеева.

Авдеев как завороженный уставился на эти спички.

- Вот спички, Авдеев, обнаруженные у Вас в доме, - с красной воспламеняющейся смолой. А вот спички, найденные на трупе одной убитой и рядом с трупом другой женщины. Мы сейчас отдадим их на экспертизу и уже завтра будем точно знать, были Вы на месте преступления, или нет.

- А это ещё ничего не доказывает - из последних сил держался Авдеев. Спички, может, и были там. А я - нет. И весь сказ.

Авдеев стоял на своем: преступлений не совершал; на месте убийства не был, ничего дополнительно сообщить не может.

Тут и позвонила Людмила Викторовна Конюхова.

- Сережа?

- Здравствуйте, Людмила Викторовна, - официально ответил Петруничев, скосив глаза на Авдеева.

- Это экспертиза, - важно пояснил он Деркачу, так, чтобы было слышно и Авдееву.

- Так, так, очень хорошо, благодарю Вас, Людмила Викторовна. Значит, Вы абсолютно уверены? Ну, да, наука, так сказать, не ошибается. Против науку самый изощренный преступник бессилен.

При этом майор с трудом сохранил спокойное выражение лица. Дело в том, что сообщение Конюховой в корне противоречило версии Петруничева. Но в то же время подтверждало одно его давнее и никому не сообщенное предположение. Но если убийства - хитроумная инсценировка, то кто же автор?

- Слюна на сигаретах, оставленная, Авдеевым, и на сигаретах, изъятых на местах преступлений, - идентична. Спички - тоже. Мел на "болоньи" - с забора стройки, где нашли тело Багучевой. И тем не менее версия, согласно которой Авдеев - двойной убийца, весьма зыбка, - говорила в трубку Людмила Викторовна. - Потому что теперь я могу однозначно доказать, Авдеев не мог изнасиловать обеих женщин ни до убийства, ни тем более - после. Да, сперма идентична. В обоих случаях во влагалищах жертв - сперма Авдеева. Но убил и изнасиловал не он. Я еду к тебе с результатами экспертиз и проведенного мной на свой страх и риск следственного эксперимента. Точнее - эксперимента криминалистического

Версия 5. "Двойное убийство". Иван Скибко сомневается.

Иван Николаевич снова и снова перебирал в голове обстоятельства этого столь необычного для среднего провинциального русского города "дела". Да, в начале 90-е гг. убийства, бандитизм стали приметой и русской провинции. Но такого изобретательного, странного преступления Иван Николаевич не мог припомнить. Он перелистал материалы "дела", в папке были судебно медицинские и криминалистические экспертизы, протоколы допросов свидетелей и подозреваемых, фотографии с мест происшествия. Здесь же были докладные записки майора Петруничева о выдвинутых в рамках оперативно-следственной группы версиях и о том, как эти версии, отработанные операми и следственной группой, завели в тупик, и были отвергнуты. Теперь в центре внимания Петруничева и его ребят была лишь одна, пятая версия: преступление совершено, скорее всего, не случайным гастролером и не одиноким насильником. Убийство двух женщин тесно связано каким-то образом с их ограблением. При чем тут изнасилование - пока не понятно. Есть предположение Петруничева, что это инсценировка. Но замысел её автора пока не прочитывался ни майором, ни - им, Иваном Николаевичем Скибко.

Задержанный сотрудниками уголовного розыска Авдеев пока не признался, что именно он изнасиловал и убил двух девушек. Но показания его, чем дольше генерал их читал, тем казались ему все более странными.

Петруничев в этом деле себя показал толково, честно носит майорские звезды, давно ему по должности положенные. А что молод, то этот недостаток, как известно, скоро проходит. Молодо, да не зелено. И что они с Конюховой, вроде бы, собираются пожениться, - тоже, не плохо. Это тебе не трагедия из фильма "Кубанские казаки", когда лучшая колхозница замуж за бригадира из соседнего колхоза выходит. Тут то оба офицера у него, у Скибко, в ведомстве останутся.

Хотя тоже, если правде в глаза смотреть, не засидятся оба в провинциальной милиции. Петруничева давно переманивают и в уголовный розыск в область, и даже в ГУУР, в Москву. А уж Людмила Викторовна, - талант, если так разобраться...

И как она догадалась, что Авдеев не мог изнасиловать этих двух женщин? Конечно, почти раскрытое дело загубила... Но по справедливости - молодец. Заслуживает внеочередной чин. Да... Все собрала: показания его любовниц, признавшихся, что трезвым он вообще не мог ничего путного с женщиной сделать, а когда выпьет, его надо было долго "готовить" да и потом акт получился очень коротким. Не дело эксперту - криминалисту показания снимать, а с другой стороны - вряд ли эти бабенки в таком мужикам из группы Петруничева и признались бы. Нарушение... Однако

Да... И чего бабы любили такого слабого Авдеева? А вот, оказывается за ласку. Ну, это только в России такие бабы, - чтоб за нежность и ласку мужика любить. Любили Авдеева, и - не отказывали ему. Зачем насиловать, если и так не отказывают?

Да... А вот по данным проведенной Конюховой экспертизы, сперма проникла глубоко. Как бывает при сильном выбросе. Такое возможно у очень крепкого мужика по этой части. А тут-Авдеев с его слабыми возможностями. Сделала Людмила ещё несколько экспертиз. Обнаружила на уступах крохотные царапинки. И тоже ведь - настояла, чтоб трупы даже после тщательного осмотра и работы по ним патологоанатома, сохранялись. Возникли сомнения, провела ещё один тщательный осмотр. И вот - крупный план перед Скибко, действительно, крохотная царапина, которую мог оставить шприц. Нашла в соскобах микрочастицы пластмассы, из которой делают одноразовые шприцы для забора крови.

И вот, пишет в своем особом мнении, - странная вещь выходит: женщин убили, трупы сложили в позе изнасилования, и... ввели шприцем сперму Авдеева во влагалища жертв.

Авдеев, конечно, не Спиноза, не Эйнштейн какой, но ведь и не полный дебил: даже ради хищения перстней зачем ему было нужно убивать и вводить свою сперму?

Значит не он.

Тогда кто же?

Все это было совсем не похоже на те преступления, которые сам расследовал или про которые знал Скибко. Вот он и сомневался.

Итак, 8 августа 1998г. на улице Барклая де Толли обнаружена убитая женщина. На теле множество ножевых ранений, ранения нанесены веером, как это иногда делается у "синих", то есть татуированных, опытных уголовников, - уколы ножа наносятся между пальцами пытающего, положенный на тело жертвы веером. Игра такая. У упырей этих. Вот, дескать, - следок операм, насиловали, сорвали драгоценности, возможно - пытали, чтобы узнать, где другие ценности держит. Изнасилована - однозначно. Поза типичная для изнасилованной. Одежда разрезана, тело оголено. На месте происшествия найдены окурки сигарет "Марлборо". С характерным прикусом. Прикус пострадавшей не принадлежал. Манок для опера - прикус убийцы.

А вот и ещё следок, словно сам в руки просится. Эксперт-криминалист предполагает после первичного осмотра места происшествия, что на одежде убийцы могли оказаться следы мела от недавно побеленного к Дню города забора заброшенной стройки.

Все путем... А что тут странного? Пока только словно специально подброшенные окурки и словно бы след - наводка - побеленный забор. Ищите, дескать, след.

Что дальше? След обуви, - да, слабый, но отчетливый. И размер, как потом покажет экспертиза, авдеевский. Словно убийца/или постановщик этого драматического действа/ следок операм подбрасывает.

Что здесь странного? Не сразу и заметили. Опять же, позже, методом, так сказать, дедукции, который, вроде бы, не вменен в служебные обязанности эксперта-криминалиста, Людмила усекла и час, говорила, сидела над этим гипсовым отпечатком, и два. И обратила наконец внимание, что следок чудной какой-то, Необычный.

Неровный...

Так бывает, если инвалид с ампутированными пальцами в обуви своего размера ходит. Носок слабее остального пропечатывается. Был такой инвалидный случай со следком в её небогатой пока что практике.

Кстати Конюхова про этот опыт и вспомнила.

Но Авдеев не инвалид. Размер его, а при контрольном отпечатке авдеевской обуви - разница заметна. Обувь один к одному с его ноги. А вот отпечаток у кроссовок Авдеева и тот, что был оставлен на обеих местах происшествия, - разные.

Людмила и предположила, - а что, если инсценировка? И человек с меньшим размером ноги, максимум 37, а может и...36, вовсе женский, между прочим, размер, обувает кроссовки на несколько размеров больше и оставляет лохам-следователям милиции следок явный, приметный. Тут даже настоящие кроссовки Авдеева можно подсунуть. И вовсе след.

Опять, как говорят блатные, наводка на наколку.

А вот и ещё одна криминалистическая экспертиза, проверенная Конюховой и приложенная к делу с комментариями Петруничева.

Ага, вот, значит, как развивалась новая версия. Покумекала Людмила Викторовна, посоветовалась с областным криминалистом, снова и снова изучала те микрочастицы, что были изъяты из под ногтевого содержимого убитых женщин. Если бы не спецлаборатория областного УВД, вряд ли что дало бы изучение этих частиц под обычным микроскопом. А электронный, да еще, в отличие от их, рудненского, со специальным приспособлениями и мини-лабораторией по идентификации микрочастиц по ряду показателей дал ошеломляющие результаты.

Микрочастицы принадлежали коже рук и лица молодых женщин.

А вовсе не Авдееву.

И не какого-то убийцу - насильника царапали из последних сил в минуту смерти Багучева и Дормидонтова, а некую молодую женщину или женщин.

Против науки не попрешь. И царапины у Авдеева - иного происхождения. Полковник перечитал несколько страниц экспертиз криминалистов по второму трупу - г-ки Дормидонтовой. Здесь все повторилось один к одному.

Девушка была убита. После чего телу была придана характерная поза изнасилованной, во влагалище на максимальную глубину введены частицы спермы Авдеева. Убита путем нанесения множества ножевых ранений, ранения числом 35 нанесены колюще-режущим предметом, скорее всего ножом с широким лезвием, расположены в виде веера. Убийца-грабитель так редко убивает. А вот убийца-насильник, маньяк из уголовников сплошь и рядом. О подобных случаях писала городская, областная и центральная печать. Чем не следок для оперов и следователей?

Ну, хорошо - думал Скибко, - первую женщину убили скорее всего ради двух драгоценных камней.

Тут Петруничев проделал огромную работу. Толчок его новой версии дали результаты обследования тайника в комнате Багучевой и следов на пальце. Экспертиза предположила, что на пальце девушки на протяжении длительного времени находилось золотое кольцо или перстень, скорее всего старинной работы, ибо золото такой пробы было лишь на изделиях XVIII века. А сложный изотопный анализ тайника дал возможность предположить, что в нем хранился золотой перстень с крупным брильянтом. Если высказать гипотезу, что оба перстня были золотыми и с крупными брильянтами, легко выстраивалась версия, что Багучева была убита ради завладения этими перстнями. Исходя из этого предположения Петруничев направил своего самого "продвинутого" не только в компьютерной технике, но и искусстве, в том числе искусстве обольщать скромных работниц учреждений культуры - Васю Глущенко в Питер, в Эрмитаж.

Скибко с увлечением погрузился в отчет Глущенко...

Предком скромного технолога с "Трикотажницы" оказался видный екатерининский вельможа граф Багучев. Эрмитажные подвижницы продемонстрировали интеллигентному и обаятельному оперу из Рудного, и даже сняли ксерокопии, - документ о присвоении Екатериной II звания камер-юнгфер девице рода знатного Марье Саввишне Багучевой. Девице суждено было стать любовницей Светлейшего князя Потемкина, в результате сложных взаимоотношений князя и Государыни, Екатерина II подарила князю перстень с огромным брильянтом дивной работы, а за то, что его юная наперсница не вошла в заговор против Екатерины, Государыня и её наградила таким же перстнем. В конце концов оба драгоценных подарка оказались у девицы Багучевой. Впоследствии сын Багучевой и Светлейшего был пожалован, несмотря на незаконное происхождение, но учитывая, что оба родителя были дворянского рода, - дворянским званием с правом наследования титула графа.

Дальнейшую судьбу перстней работы знаменитого ювелира Иеремии Позье настырный Вася Глущенко обнаружил там же, в Питере, но не в Эрмитаже, а в УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Оказалось, что к 1934г. наследник этих перстней и титула граф Петр Ильич Багучев был осужден на десять лет без права переписки.

Позднее стало известно, что он был расстрелян в декабре 1934г. Сразу после убийства Кирова. Его сын Илья Петрович был также арестован. Но, как ни странно, после двух недель пребывания в "кутузке" выпущен без объяснений на свободу. Он переехал с семьей в Воронеж, где работал на строительстве завода в качестве инженера. Накануне ареста в мае 1937г. он мог передать фамильные драгоценности/их не нашли, хотя "наводка" была, ни в Питере, ни в Воронеже во время ареста и обыска/ своему сыну Сергею Багучеву, который из города накануне, ареста отца скрылся.

Дальнейшие его следы настырный Вася Глущенко нашел в Москве. Юноша не стал менять фамилию и с 1937 по 1949 год жил у бывшего управляющего их имением старика Поликарпа Аристарховича Крестовоздвиженского, работавшего бухгалтером в конторе "Тряпье-лоскут". В 1949г. органы наконец вскрыли дворянское происхождение счетовода Багучева и сослали его в провинциальный городок Рудный. Там он женился, там у него родилась от сына Андрея внучка в 1977г.

После смерти и деда, и родителей, 20-летняя Люда Багучева, недавняя выпускница химико-технологического техникума, когда их деревянный домик на окраине города снесли, согласилась на получение однокомнатной квартиры в доме - - общежитии, построенном фабрикой "Трикотажница".

8 августа 1998г. Люда Багучева, вероятная наследница графа Багучева и обладательница, скорее всего, двух уникальных перстней работы знаменитого ювелира двора её Императорского Величества Екатерины II Иеремии Позье с крупными брильянтами, была изнасилована и зверски убита.

Сюжет фантастический, но возможный в нашей непредсказуемой жизни.

Но зачем убили вторую девушку? - задавался вопросом Скибко.

Кто же хочет его обмануть? Кто автор этой причудливой инсценировки?

- Не так тут все просто, - уже не сомневался начальник ГУВД г. Рудный Иван Николаевич Скибко, - не так все просто...

Он походил по кабинету, разминая затекшие ноги. Позвонил по телефону прямой связи со своим заместителем по опер. части, не снимая трубки, чуть нагнувшись к столу, спросил:

- Закончил я чтение представленных тобой материалов. Хорошо поработали.

И загадки остались. Что нового на данную минуту?

- Деркач и Семенов только что вернулись с квартиры Авдеева. Повторный тщательный обыск на чердаке дома позволил обнаружить нож.

- Что за нож?

- Людмила Викторовна провела криминалистическую экспертизу. Установлено, что нож относится к холодному оружию, изготовлен фабричным способом в бывшей ГДР. На ноже обнаружена кровь человека, совпадающая с кровью убитых Багучевой и Дормидонтовой, а также клетки некоторых внутренних органов. Наложения почвы на ноже Авдеева оказались одинаковы по химическому составу и физическим свойствам с образцами почвы, взятой с места убийства второй и первой жертвы.

- Так что, все-таки Авдеев - возможный убийца?

- Сомневаюсь я, товарищ полковник, - ответил Сергей Петруничев.

Версия 5. "Двойное убийство". "Ищите женщину"

- И все-таки сомневаюсь я, - заметил Скибко, печально глядя на прокурора Мищенко.

- Но нож то опера твои нашли у Авдеева!

- Нашли.

- И что медико-криминалистическая экспертиза?

- Мы хотели отправить взятые срезы тела в Смоленск, в Областной научно-исследовательский институт судебно-медицинских экспертиз. Это надолго остановило бы следствие. А тут каждый день дорог.

- Да вы и так за семь дней сделали очень много.

- Ушли, конечно, силы и ресурсы на отработку всех выдвинутых версий.

- Но и без этого нельзя. Я, знаешь, не уважаю следователей и оперов, которые сразу на месте происшествия упрутся в одну версию, и потом их с неё бульдозером не сдвинешь. А так...

- А так, - и тебе, как говорится, спасибо Александр Петрович.

- А прокурор тут при чем? 3а темпы своего "крутого опера" Петруничева благодари.

- Поблагодарю еще. А тебя я имею в виду в связи с той классной криминалистической лабораторией, которую мы сообща создали в городе. Формально она при ГУВД, но мы помним, как ты нам помогал пробивать дорогое и ценное оборудование. И вот результат. Конюхова...

- Ну, Конюхова тоже ваше сокровище. Сам её из лучших выпускников выбрал, себя и хвали.

- И себя ещё похвалю, - наконец улыбнулся Скибко, - так вот, Людмила Викторовна сама проанализировала, материалы. Ее мнение однозначно.

- То есть?

- Колото-резаное повреждение хряща IV ребра трупа Багучевой и колото резаные повреждения хрящей трупа Дормидонтовой причинены клинком, принадлежавшим Авдееву. Это заключение подтверждается наличием трасс на хрящах ребер, совпадающих с трассами от неровностей лезвия клинка... Этого ножа...

- Для "дела" фототаблицы подготовили?

- Обижаешь, прокурор.

- Да, как говорил Райкин, "рекбус"... Значит, Петруничев ловил-ловил, версии отрабатывал, а невеста ему все дело насмарку?

- В семье разберутся.

- И что, Конюхова убеждена, что убийца не Авдеев, что его кто-то хитроумно подставил.

- В этом и Петруничев убежден.

- А твое мнение?

- Как ни прискорбно соглашаться, - дело то казалось уже раскрытым, но они правы. Хотя очень трудно отказаться от версии, с которой буквально сжился, да и сроки... Впрочем, тут ещё и личность подозреваемого. Мне он активно не нравился, - пьяница, бабник, опустившийся, никчемный человечишка, а ещё и с амбициями, столько крови выпил по ходу следствия. Слизняк...

- Это не юридическая категория. Это для нравственного, Божьего суда, наконец. Уголовному суду подавай доказательства. Их ты и должен представить, Иван Николаевич. А я как прокурор должен осуществить надзор за законностью в ходе следствия и дознания.

- Да я понимаю, иначе бы не согласился с Людмилой и Сергеем, а упрямо держался версии, которая вела к скорейшему окончанию следствия.

- Что ж, с ножом закончили. Я так полагаю, что Людмила и на "пальчики" нож проверила. Ну, не томи, что там, вижу, следок...

- Ни на рукоятке, ни на лезвии - никаких следов. В том смысле, что на рукоятке, как и положено, следы хозяина - Авдеева. Мнение Конюховой: были и другие" пальчики", но... тщательно вытерты. Знаете, такое впечатление, что отпечатки авдеевские оставили, а вокруг все тщательно протерли. Ну, ювелирная работа. Однако ж если делать её на глазок, хоть бы и точный, а не под электронным микроскопом, который с собой таскать загребешься, то... видны остатки других "пальчиков" По остаткам идентифицировать не удастся, но интересные выводы сделать можно.

- И какие же выводы нам наука подбрасывает?

- Мнение Конюховой однозначно: остатки "пальчиков" вокруг авдеевских принадлежат молодой женщине.

- Ну, еть твою ять, чтоб в нашем тихом русском провинциальном городе и такое громкое убийство.

- Сейчас говорят "резонансное", то есть такое, о котором все газеты пишут.

- О нашем уже пишут?

- Пока только московская молодежная газета проведала, но теперь налетят журналюги, только увертывайся от интервью...Да...

- Получается такой расклад: все это - хитроумная инсценировка убийства с ограблением под убийство, совершенное сексуальным маньяком.

- Ну, ограбление как мотив годится в случае убийства Багучевой, - ты читал материалы дела, - что же касается Дормидонтовой... Простые золотые перстеньки...

- Да, для обычного убийства и ограбления и такие перстеньки как мотив годятся. А вот ради них затевать такое сложное, инсценированное убийство, слишком изысканно, я бы сказал.

- Значит, что у нас получается? Некая молодая женщина или женщины, или как вариант, женщина и мужчина, мы ведь нашли следки только одной женщины, так? Так вот, они, с целью завладения уникальными древними драгоценностями последней представительницы старинного дворянского рода Багучевых, совершают двойное убийство?

Не совсем...Во-первых, там могло быть, скорее всего, даже две-три женщины, - это мнение криминалиста. А Петруничев, исходя из показаний начальника охраны завода "Кристалл", исходит из того, что три женщины и что они же совершили убийство директора музея завода и похитили два дорогих брильянта.

- Неужто они же и директора "Кристалла"?

- Нет, и этим делом уже занимается Генеральная прокуратура...

- Ну, тогда это пока - предположения. Я из материалов дела, затребованного мной в соответствии с законом в порядке надзора, понял, что однозначно обнаружены следы только одной женщины.

В любом случае, криминальных следов мужчин - нет. Одна женщина, по предположению Конюховой, чьи обкорнанные следки на рукоятке ножа наносила удары убитым. Ее предположительный рост - метр шестьдесят - метр семьдесят. А вот та, что в авдеевских кроссовках, инсценируя нападение сексуального маньяка на своих жертв, пританцовывала на месте преступления, была ростом метр - пятьдесят - метр пятьдесят пять.

- Как по микрочастицам, что были изъяты из подногтевого содержимого убитых женщин?

- А вот эта экспертиза Конюховой и позволила Петруничеву предположить, что была и третья женщина. Основывал он свое предположение не только на гипотетической трехголовой гидре, о которой в состоянии гипноза так увлекательно рассказывал начальник секьюрити "Кристалла", но и на достижениях науки. Помнишь окурки с характерным прикусом Авдеева?

- Да, конечно. Какой следок? Да ещё на обоих местах преступления...

- Ну, тут, как ты помнишь, и мы с тобой высказывали версию инсценировки, - мы ж опытные волки следствия, ты прокурорского, а я милицейского, поработали на этом участке. Слишком нарочито следок был подброшен.

- Но свою задачу он выполнил, - заставил выдвинуть соответствующие версии о мужчине - маньяке, курившем "Марлборо" и имевшем кривой или надломленный передний зуб. Но то, что это не маньяк, нам сразу стало ясно.

- Да, убийцы - маньяки слишком тщательно зачищают место преступления.

- А попадаются все равно на пустяках. - Ну, на пустяках попадаются все преступники. Попадутся и те, что совершили тройное убийство в нашей области. Так вот, экспертиза показала: прикус сделан зубами Авдеева, а вот слюна принадлежит некурящей женщине.

- Ну и дела! До чего наука достигла. Биологический анализ?

- Да, и его наловчилась делать Конюхова...

- Ты говорил, что две женщины-убийцы оставили уже свои следки, так может и окурки "пожевала" одна из них? И их было две?

- Нет, три. Сейчас редко встретишь молодых женщин, чтоб не курили. Однако же по микрочастицам, что были изъяты из подногтевого содержимого убитых женщин, можно уверенно утверждать - обе они не курили, как и одна из убийц, оставившая след своей слюны. Значит?

- Значит, их все-таки было трое, - задумчиво проронил Мищенко.

- Да, буду объявлять всероссийский розыск. По тем скромным данным, что имеем.

- Хорошо. Официальное поручение я подготовлю. И на Интерпол нужно выйти - через твое и мое начальство.

- Слушай, Александр Петрович, а ты помнишь, мы в ночь убийства Багучевой закрыли город, дали ориентировку на все виды транспорта. По нашему поручению был проведен опрос поездной бригады. Так вот, тогда были зафиксировано, это и в материалах "дела" есть, что на поезд "Киев-Москва" в 23. 06. стоянка поезда 2 мин., сели старик, санитарный врач, "художник" и три монашенки.

- Три монашенки.., - как завороженный проговорил Мищенко. Ешь твою мышь! Так мы были близки к разгадке тайны тройного убийства уже в тот день, 8 августа...

- Я распорядился, как только мы перечитали ту ориентировку, чтобы опера Петруничева связались с Свято-Пантелеймоновым монастырем, узнали, не останавливались ли в монастыре три монашенки, сняли показания по их описанию и подробностям, поискали "пальчики" в келье, если останавливались, - а думаю, так и было, хорошая форма маскировки, да и монастырь - не гостиница, на сразу следки найдешь... Пошли уже опера по квартирам, по соседям, - не появлялись ли три женины с такими описаниями вблизи квартиры Авдеева. Монашеские рясы, конечно, камуфляж, по городу они, чтоб не привлекать внимания, без ряс ходили, а перед посадкой в поезд - опять надели. В момент же посещения квартир Багучевой, Дормидонтовой, Авдеева были, скорее всего, в цивильном. Ряса - это след

Версия 5. "Тройное убийство". "Три монашенки"

- Товарищ майор, разрешите? - в кабинет Петруничева заглянула виноватая физиономия Ванечки Семенова.

- Заходи, стажер, чего тебе?

- Явка с повинной.

- Ну, рассказывай.

- Превысил свои полномочия, виноват.

- Ты давай подробности.

- Помните, Вы меня посылали в Москву, проверить по видеозаписи на Киевском вокзале приход поезда "Киев-Москва"?

- Помню.

- У меня тогда от лейтенанта Деркача было конкретное задание: выявить подозреваемого - "патлатого", который оказался музыкантом с осенним обострением шизофрении.

- Ну, дальше, дальше.

- А про других пассажиров мне ориентировки не было. Я и "довел" "патлатого" до санитаров, которые его встречали, был в "психушке", все про него выяснил, и собрался было уже домой, а тут...

- Ты не тяни душу, давай, сам знаешь, - чистосердечное признание...

- Так я и говорю: дай, думаю, вернусь на вокзал, к ребятам из транспортной милиции. А ну как другая версия возникнет, и заставят опять ехать в Москву, отслеживать старого учителя или трех монашенок...

- Чего-чего? Что ты там про трех монашенок?

- Так версии разные могут быть. В ту ночь сели на поезд старик, патлатый псих и три монашенки. Психа я отследил. А вдруг да начальство заинтересуется, думаю, монашенками и стариком.

- Ну и?

- И - превысил должностные полномочия. Купил на свои деньги кассету и попросил коллег с Киевского вокзала перегнать на мою кассету запись прихода поезда. Там все наши фигуранты крупным планом.

- Слушай, Иван/ Петруничев впервые назвал Семенова полным именем, Ванечка уже и привык, что его в УВД все уменьшительным называют/, ...ты же прирожденный опер. Что ты там мудохаешься на следствии у Деркача, переходи в группу капкана Гвоздева, в уголовный розыск!

- Так Вы не сердитесь, что я превысил?

- Все бы так превышали. Ну, колись дальше, чего ещё насамовольничал?

- Кассета у меня вот она, так что можете просмотреть на видике. Там все три бабенки есть.

- Ванечка по родственному освоившись в кабинетов зам. нач. УВД по опер. части, подошел к видаку, вставил кассету, прокрутил до нужного места.

- Вот они, видите. Людмила Викторовна запросто укрупнит изображение и даст снимки для ориентировки. Но главное, что удивительно, - три бабы идут, так?

- Так.

- И я поначалу на них не обратил внимания. Тем более, что помнил, как Вы рассказывали про гидру с черными головами, которая мерещилась тому мужику из секьюрити "Кристалла", про монашенок, о которых Вы в самом начале следствия говорили, чтоб на заметку взять. А тут что?

- А тут что? - заворожено повторил Петруничев, рассматривая на остановленном кадре видеозаписи три женские фигуры: в середине шла по перрону Киевского вокзала ярко рыжая особа, слева от нее - яркая брюнетка, а справа - яркая блондинка.

- А тут такие дамы. Конечно дело, могли и покраситься, могли и в париках.

- Могли.

- А нет, - радостно парировал Ванечка.

- Почему? - подначивал Петруничев.

- А потому что я опросил кондуктора, или как там, проводника в вагоне. Точнее - двух проводниц. Ну, Вы знаете, у меня с женским полом сразу доверительные отношения устанавливаются, - застенчиво признался Ванечка.

- Это вся доблестная рудненская милиция знает, - кивнул Петруничев.

- Вот те две тетечки и поклялись, что были они, в смысле три пассажирки, исключительно натурального окраса. В том смысле, что женщина всегда определит, - парик, краска, или натуральный цвет. Следок?

- Следок, - признал Петруничев. - Нет, Иван, ты точно прирожденный опер.

- И дознание провел, и следствие, и сам себе уголовный розыск.

- А ещё не то скажу, - совсем зарделся от похвал легендарного "крутого опера" Петруничева Ванечка Семенов. - Я и пальчики их нашел.

- Не может того быть, - теперь уже всерьез опешил Петруничев.

- Ну, бригаду ту нашел, она уже из второго рейса в Киев в Москву вернулась. Московская бригада. Чайку с ними попил. И с ними же обратно поехал, в Киев через Рудный. По дороге зефиром в шоколаде попотчевал...

- Ну ты поскорее, не томи душу, Иван.

- И спрашиваю их без надежды в голосе, - а не осталось ли от тех пассажирок чего в их купе. А они мне: - осталось, говорят.

- Что осталось? - прервал воспоминание Ванечки Петруничев.

- Не поверите, - бутылка. Они как сели в Рудном, очень выглядели усталыми, но сильно довольными. Так закрылись в купе втроем, четвертый пассажир по их просьбе пересел в соседнее купе, где уже три мужика ехали, обычное дело, так удобнее. Ну, сели они, значит, заказали чаю с печеньем, и бутылочку, что с собой была, открыли. "Амаретто". Ликер. Очень та бутылка понравилась проводницам. И весь остальной мусор, что остался от трапезы, стаканчики пластмассовые, кости от куры копченой, баночки пластмассовые от сыра "Виола" они выбросили на глазах пассажирок в мешок для мусора, туда же бутылку сунули, но бутылку потом вынули, отмыли и поставили на столик в купе проводников.

- Отмыли, - разочарованно простонал майор.

- Изнутри, чтоб ликером не пахло в купе, а то бригадир поезда ещё чего подумает. А внешнюю часть мыть не стали. И так чисто показалось. Просто, грубо говоря, сполоснули бутылочку. Я их у неё бутылку ту, у проводницы ночной смены, выменял на коробку зефира в шоколаде.

- И что дальше?

- Передал Людмиле Викторовне.

- А она?

- А она сейчас Вам позвонит, скажет, подходят пальчики, или нет.

- Так, нарушений ты много совершил. А почему старшему - лейтенанту Деркачу - не доложил?

- Виноват, доложил. Но он мне приказал к Вам идти, Говорит, если Вы накажете за превышение полномочий, так пусть как бы только меня. А ежели благодарность решите объявить, так чтоб вспомнили, что я в группе лейтенанта Деркача работаю и по его поручениям.

- Ну, силен Деркач, Все предусмотрел.

Телефон успел только пискнуть, как Петруничев уже сорвал трубку

- Ну, что, Людочка? Радуй.

- Радую, - сделала крупные снимки с видеопленки. Вполне - годны для идентификации. Можешь рассылать куда надо для ориентировки.

- А что пальчики? Неужто можно идентифицировать?

Загрузка...