Кровь Вампира

ГЛАВА 11 СДЕЛКА

— Думаю, нужно проверить больничные карты наших погибших. Что думаешь, Ли?

Я не думала. Я хотела спать.

— Эй, Ли! Подъем!!! — раздался прямо над ухом громкий голос Верки.

Я поморщилась и, открыв глаза, недовольно посмотрела на подругу. Мало того, что мне нормально поспать не дали (где-то три часа я дрыхла, а потом позвонила… угадайте кто). Да со сном у меня вообще в последнее время что-то не ладилось. Как раз с того момента, как я приехала в город. Атмосфера тут такая, что ли… И вообще, здесь дела шли как-то ненормально. Демоны с расстроенной психикой, придурки-убийцы, искрошившие в полоски двадцать человек. Ах, да. Еще и вампир, в которого я влюбилась. Все так мило, черт возьми.

Мы сидели в 'Авалоне'. Вера предлагала пойти в особняк, где гораздо тише, но попадаться на глаза Лучезару раньше времени я не желала. Во мне еще жив инстинкт самосохранения. По крайней мере, пока. Кто знает, к чему приведет еще парочка недель в этом городе… Вера отбила у каких-то европейских Охотников столик у окна, посмотрев на них, когда они начали сопротивляться, так, что последним сразу захотелось удавиться. Что ж. В этом её дар. Или проклятье. С какой стороны посмотреть.

Я сидела (лучше сказать, спала) за столиком, уткнувшись в книгу. Вера рядом что-то говорила, притащила с собой ноутбук и пыталась взломать разные сайты насчет убийства в клубе на Зеленом. В основном ей попадалась журналистика. Очень важно знать, что думают люди об убийствах, пытаются ли правду найти. Докопаются до истины, так и до паники недалеко. Хватает нам психованных демонов и разгневанных Охотников, которые могли разворотить полгорода. Если еще и люди присоединятся, то прощай, половина района!

В баре помимо меня и Верки находился Игорь и Боян. Выдержке последнего я просто поражалась. Мало того, что он всю ночь за стойкой стоял, так еще и днем находится в баре. Мне бы такое. Сам Боян шутил: 'Я просто знаю секретный напиток бармена-Охотника!' Игорь не садился, он продолжал стоять с того момента, как пришел в бар. Это меня жутко раздражало. Притом я чувствовала его недовольный взгляд, направленный на меня. Боже, как дети… Сегодня на нем была бежевая водолазка и черные джинсы. Игорь, как и я, хотел спать. Верке же на это было, грубо говоря, наплевать.

— Значит так. Что объединяет всех погибших? — спросила Вера.

Явно риторический вопрос. Кто ей может ответить, если я и Игорь валимся с ног?

— Их объединяет то, что они ходили в один клуб. И там не все были простыми людьми, — продолжала Вера. — Ли, что ты успела узнать?

— Почти ничего. Ко мне приходили ведьмы и недвусмысленно просили разобраться в этой бойне. Они говорят, что там погибло несколько их сестер по шабашу. — Зевнула я.

— Ведьмы? Интересно. Я не думала, что они празднуют дни рождения с людьми…

— Угу. — Мне легче с ней согласиться, чем заставлять свои мозги работать.

— Значит, половина нежити отпадает. Здесь, в городе и по региону, проживает только две семьи ведьм. Одни — простые маги, которые почти ничего не умеют кроме целительства. Другие — довольно сильные. У них есть что-то от цыган. И возвращать душу могут. А насчет окончательной смерти нежити и говорить нечего. Для них это раз плюнуть!

— Какая тогда семья приходила ко мне?

— Думаю, вторая. Первая бы заказала специальные похороны, или бы исцелила своих друзей. Если они так не сделали… целители не могут не излечить. Они — светлые. Эгоизм, злость для них губительна. А вот вторая семья… как её… Мисарай живет по своим правилам. Она может отомстить, может убить, когда нужно. Если в их семье решат, они могут дать жизнь. Но с демонами, обидевшими их, они не церемонятся.

— Супер. Но меня больше волнует, что это был за клуб, где собирается уйма народу всех разновидностей. Кто знает, может, помимо ведьм туда еще и демоны затесались, — проговорила я. Такой расклад мне совершенно не нравился, но что поделаешь… Жизнь моя такая.

— Или вампиры, — буркнул Игорь.

Я пристально посмотрела на оборотня. Догадываюсь, на кого намекает мой друг. На Леона. Похоже, у него крышу полностью снесло на почве ненависти. Кто меня окружает… Странно то, что, почти не зная, Игорь судит. Он никогда так не делал. Насколько я знаю.

— Игорь, угомонись, пожалуйста. Я в курсе, что ты и вампиры — понятия несовместимые, но все равно, попытайся хоть как-то придержать ярость. Или иди в особняк. Там вроде есть тренажерный зал. — Вера выложила все мои мысли своими словами. Прямота — характерная черта моей подруги.

Игорь мрачно посмотрел на неё, но ничего не сказал.

— Так, что может связывать людей и ведьм?.. — продолжила допрос (иначе не сказать) Вера.

— Может, это не совсем нормальные люди? — предположил Боян, подходя к нам. Три пары удивленных глаз уставились на него.

— Думаешь? — нахмурилась я.

— Почему бы нет? — пожал плечами бармен, ставя напитки на стол. Кофе для меня, какой-то коктейль для Игоря и колу Верке.

— Но что они могли там творить?

— Кто знает… Люди стали непредсказуемы. А здесь вообще. Был бы у меня выбор, уехал из этого города. За три года, как я здесь, столько произошло…

Я вздохнула и нашарила листы милицейских отчетов. Ничего нового. Для меня. Люди пытаются объяснить необъяснимое. Характерная черта человечества объяснять необъяснимое и подвергать критике чудеса.

— Странности начались полгода назад? — сказала я, натыкаясь на дату в рапорте.

— Да.

— Как ты думаешь, кто мог бы убивать этих людей?

Боян пожал плечами. На его лице отразилось огорчение и еще какое-то чувство, которое я не различила. Я только сейчас заметила, насколько он устал, хотя хочет казаться бодрячком. Бедный. Мы, другие Охотники его доканываем. Да еще Хелен уничтожит за плохое ведение бара, когда вернется. Мне стало жаль Бояна. Единственный Охотник, который относился ко мне нормально с момента моего появления в этом городе.

— Понятия не имею. Может вампир, может демон. Или оборотень. Прости, приятель, — поспешно извинился Боян перед Игорем.

Тот снисходительно кивнул, ни сколько не обидевшись:

— Переживу.

Боян отошел обратно к стойке, у которой начинала толпиться тройка Охотников.

— Нужно осмотреть трупы. Их пока еще не предали земле. По-моему, правильно сделали. Я не люблю выкапывать могилы. У меня портится маникюр! Грязная работа для мужчин. Игорь, например, может быстро откопать гробы. Я же не особо стремлюсь к этому. Причем, копать могилы в России — еще то дело! Лучше съесть живую мышь! — кивнула Вера.

— Опять ты переходишь на ведьминский язык! — недовольно произнес Игорь.

— Цыц, песик! Тебе никто слова не давал! У нас висит огромная бойня на Зеленом. До сих пор перед глазами стоит картинка: демоны крошат людей под музычку диджеев.

— Ну у тебя и фантазии, дорогая моя, — не сдержалась я.

— У меня-то хоть фантазии, а не жизнь! Кто-то мечтает встречаться с вампиром, а кто-то живет с ним. Чувствуешь разницу? — немедленно отреагировала ведьма.

Мы легко рассмеялись. За что я её люблю, так это за легкость. С ней можно два часа ругаться, а потом всего за несколько минут помириться. Причем Вера совершенно не будет держать зла. По крайней мере, так проходило со мной. Не имею понятия, насколько сильно разгоралась её злость, когда что-либо делали не по законам 'госпожи Веры'.

— А что для тебя лучше? — задала встречный вопрос я.

— Жить с вампиром, только если он кусаться не будет. Я же не мазохистка, как ты. Мне моя кровь нужна. Когда её в организме начинает недоставать, я психую. А когда я психую, то начинаю крушить все подряд. Даже если под горячей рукой окажется красавчик Тайлер Лотнер*!

Игорь закатил глаза. Он глотнул коктейль из стакана и, поморщившись, отставил его подальше. Я улыбнулась. В 'Авалоне' лучше не заказывать что-то горячительное или экзотичное. А вот кофе, да. Здесь оно просто великолепное.

— Что-то ты загнула, — просипел оборотень.

— Да, ты прав. Это я зря про Тайлера-то! — огорченно проговорила Вера, не обращая внимания на вытянувшееся лицо Игоря.

— Боже, кто меня окружает!.. — простонала я.

— Аллё! Это мы — твои друзья со своей шизой и сдвинутой крышей. Разве не видно? — мило улыбнулась Вера.

Я усмехнулась и снова уткнулась в бумаги. Перед глазами все плыло. Спать хотелось просто жутчайше. Краем глаза я заметила, как Игорь наклонил голову, словно читая бумаги, а сам тихонечко задремал. Вот гад! Просто удивительно, он умудряется даже на таком важном деле выспаться! Умный!

Вера продолжала что-то зудеть о новых предположениях, рождала массу идей, выдавая их с такой скоростью, как очередь из автомата. Под конец её болтовни, меня тоже заклонило в сон. Я подперла рукой подбородок и мужественно решила не засыпать. Не получилось. Когда мои глаза закрылись и что-то приятно теплое, расслабляющее стало расползаться по телу, Вера заметила, что мы с Игорем откровенно отлыниваем от работы. Она коротко взвизгнула, и внезапно её крик оборвался. Мне показалось это странным, но я продолжила дремать. Внезапно что-то уже противно липкое стало сползать по шее на спину.

Я вскрикнула и вскочила. Мгновение позже с диким воплем встал Игорь. Мы гневно посмотрели на Веру, которая деловито стояла с ковшиком воды. Мне показалось, Игорь сейчас бросится на неё и разорвет на клочки. Но оборотень глубоко вздохнул и сел обратно на стул. Я молча стала снимать кофту, промокшую от воды.

— Может, скажешь, зачем ты это сделала? — хмуро спросил Игорь.

— Спать надо дома! Сейчас есть работа. Притом, родные, чем быстрее мы разберемся, тем быстрее вы отоспитесь, — сладко улыбнулась Вера.

Мы с Игорем переглянулись. Никто не верил в слова ведьмы. Если мы разберемся, то придется кого-то ловить. Потом еще кто-нибудь вылезет. И так до бесконечности. Вечная моя беда. Вечная моя работа.

— Куда ты нас хочешь затащить, коварная родственница? Небось, опять в глухомань! — недовольно проворчал Игорь.

— Не угадал, песик! Мы отправляемся в морг.

Вере повезло. Она получила удовольствие лицезреть наши вытянутые лица, какие у Охотников очень редко бывают.

— Зачем? — наконец спросила я, когда молчание стало невыносимо, а недоумевающие взгляды Веры просто утомляли.

— Ты рехнулась в этом городе? — ехидно сказала Верка, качая головой. — Даю наводку. Морг, трупы, смерть. Ничего не напоминает? Бойня в клубе…

— Вера, хватит придуриваться! Я еще не настолько сбрендила!

— А я-то думала, настолько.

— Иди ты баню!..

— Я там была пять часов назад. Игорь, заводи свою развалюху! Нужно ехать, пока дела не стали еще хуже, — командным голосом произнесла Вера.

Игорь вздохнул, встал и пошел на улицу. Он не хуже меня знал, спорить с Верой бесполезно. Особенно в моменты, которые она считает важными. Спорить с ней все равно как вставать на пути у бронепоезда. Снесет и не заметит.

Я тоже встала и задумчиво глядела на кофточку, которая сейчас больше походила на половую тряпку. Блин, это надо же так! Куда мне, интересно, её теперь девать? Решение пришло так же быстро, как и вопрос. В помойку. Куда же еще? Если она мне больше не пригодится — в помойку. Ненужного хлама и без неё хватает! Вера наблюдала за моими размышлениями со странной смесью смеха и жалости. А-а-а! Зараза! Из-за этой ведьмы теперь новую кофту придется покупать! Блин, что же мне не везет так! Хм. Раз Вера намочила кофту, пусть и покупает новую. У меня с карманными деньгами плохо…

Вера рассмеялась, когда я ей такое сказала.

— Черт с тобой! Из-за какой-то кофты злишься!

— Это была моя любимая кофта, — заспорила я, но не очень уверенно. По-настоящему, эта кофта рядом с любимой даже не лежала. Но надо ведь набить цену!..

— Не заливай, родная!.. — фыркнула Вера. — Не, ты смотри, этот надутый индюк (она имела в виду Игоря) тоже злится на меня. До вечера будет смотреть в другую сторону. Я его знаю. Никогда не перестанет выплескивать свою злость. Точно надутый индюк.

'Надутый индюк' остановился, так и не открыв дверь. Его спина окаменела. Да, что ни говори, а у оборотней слух просто великолепный. Спасибо матушке природе, не наделила их еще и чтением мыслей. По этому вопросу вездесущая мать отыгралась на вампирах.

Вера подождала пока Игорь, наконец, отмерзнет и выйдет на улицу. Потом устало вздохнула и села обратно на стул. Я удивленно на неё взглянула.

— Ты чего?

— Да так. Устала. Знаешь, пока тебя не было, столько произошло… В Центре совсем демоны стали законопослушными. Отчасти это произошло из-за Договора, подписанного ими с нами. Иногда происходили истории, выходящие за рамки понимания, но все остальное путем.

— К чему твой разговор?

— Ни к чему. Просто вспомнила одну историю. Когда ты уехала, мы засекли одну активность. Призрак. Знаешь, что самое прикольное? Он при жизни любил одну девушку и после смерти хотел, чтобы она была с ним. Просто такое миленькое пожелание. Мы, едва получили вызов, ринулись к нему, остальные стали искать его могилу. Нужно сожжение костей для изгнания такого духа. Знаешь, что самое ужасное? Тогда я думала, хуже атаки демонов просто ничего быть не может. Оказывается, может. Та девчонка, которую любил наш призрак, как-то услышала его и решила пойти за ним. Она решила умереть, Ли. Когда мы об этом узнали, было уже поздно. Та девчонка умерла. И мы не смогли её спасти.

Вера рассеянно смотрела на стол. Я загрустила. Ну вот. Даже сильные мира сего иногда дают сбой. Это уже просто правило нормальной жизни. Когда мир становится чересчур жесток, мы сдаем позиции. Если к демонам добровольно уходят люди, мы проигрываем не сам бой, а войну. И это пугает меня гораздо больше, чем хотелось бы. Не из-за того ли, что я люблю вампира? Люблю того, кто по принципам должен быть моим врагом. Мир жесток. Эту правду я познала в самом начале. Нет пограничных состояний. Или ты сомнешь кого-то или подомнут тебя. Так в простой жизни. А в жизни Охотников все еще жестче. У нас нет свободного выбора. Мы не идем по пути миллионов. Наш путь пролегает вдали от главной дороги, протоптанной множеством людей. У нас есть свои привилегии и свои ограничения. Я еще не стала равноправным Охотником и это меня спасает. Пройдя Посвящение, стану совсем другим человеком. И законы, которые я стараюсь обходить, вопьются в сердце.

Мы все делаем выбор, но здесь выбор сделали за меня. Никто не может мне помочь, если того не пожелаю. Как все сложно! Когда-то в детстве я жутко хотела стать таким же сильным и умелым Охотником как папа, мама. Даже Лучезар тогда относился ко мне нормально. Я жила среди своих ровесников, радовалась жизни и, смотря на приходящих и уходящих Охотников, мечтала стать такой же. Мечтам суждено сбыться. Только для меня теперь судьба Охотника — проклятье. Жуткое проклятье, которое сложно переменить.

— Ли, ты идешь? — восстановила свой привычный голос Вера. Она ненавидит показывать себя слабой и теперь явно тихо корила себя за секунду непролитых слез. Что ни говори, а сила решает в мире основательно все.

— Да, иду… — невнимательно ответила я.

Игорь уже завел свою 'развалюху'. Своему черному 'нисану' он не изменил и приехал именно на нем. Машина меня привела в несказанную радость. Я уж думала, что под словом 'развалюха' подразумевается отечественная 'копейка' или 'шестерка'. А 'нисан' хоть и не 'порше' (с другой стороны, по нашим дорогам на спорткаре не разъездишься!), но не самый худший случай.

Морг находился у здания больницы, в пристройке, от которой однако вел проход на улицу. Железная дверь, замерзшие цветочки в громадных вазонах (просто удивительно, что их не сперли), клумбы с поселившимися там собаками. На светлых окнах стояли внушительные решетки, вызывающие у меня непонятный смех (кто из морга может сбежать?) Парковки у морга не было, только небольшой заезд там, где раньше были клумбы. На внутренней территории больницы находился обширный парк, состоящий в основном из ясеней и дубов. Около морга стояла всего одна машина. 'Форд' темно-синего цвета.

Честно говоря, морг я представляла себе немного по-другому. Синие или черные тона, мрачные врачи с жутковатой улыбкой. А оказалось вполне безобидно: светлого оттенка стены, приемная с кожаными диванами. Небольшой работающий телевизор. Парочка цветов. Когда мы прошли внутрь, то совсем неожиданно увидели врача. Довольно молодой, блондин. Только карие глаза давали повод думать, не покрасил ли он волосы? Я бросила на него один-единственный взгляд, и его вполне хватило, чтобы понять — не мой тип. Зато Вера подозрительно прищурилась и медленно осмотрела врача с головы до ног. Думаю, он это заметил.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил он, поправляя свой халат.

— Да. Ммм… простите, как вас? — миленько улыбнулась Вера. Правду говорят, когда ведьма хочет любви, остановить её невозможно.

— Антон Ник… лучше просто Антон, — заикнулся врач.

Он не так уж старше нас. Всего на шесть или пять лет. Даже меньше. Это наверно, сыграло существенную роль. Вера пустила в ход обаятельную улыбку?2 и кокетливо тряхнула волосами. Я заметила, как Игорь отвернулся, пряча улыбку.

— Вот как? Хм… Антон, нам нужна ваша помощь.

— Какого рода? — прохрипел тот.

— По вашей части. Нам нужны тела, которые привезли с Зеленого переулка.

— К ним имеют доступ только…

Вера поморщилась и показала ему визитную карточку 'Ритуала', которую незаметно взяла со стола. При этом глаза ведьмы странно заблестели. Начинает ворожить. 'Колдуй баба, колдуй дед заколдованный билет!' Господи, неужели вся наша жизнь на этом построена? Не знаю, что увидел Антон на визитке похоронного агентства, но это его впечатлило.

— Этого достаточно, доктор? Или вам еще продемонстрировать оружие?

— Достаточно. Пойдемте, — ошарашено проговорил Антон и повел нас внутрь.

Я поравнялась с Веркой и схватила её за локоть. Она удивленно посмотрела на меня.

— Что?

— Ну, колись. Что такое ты ему показала? — прошептала я.

— Ничего такого. Навела морок. Так что теперь мы — сотрудники уголовного розыска. Соответствуй званию, капитан! — шутливо произнесла она, не повышая голоса.

О, Боже, и я-то надеялась, что Вера может отойти от своего ведьминского ремесла. Даже цинизм у неё иногда граничит с этой чертой. Надеяться на уничтожение всех 'мрачных' корней — бесполезно. Человек может влиться в среду обезьян, но среди амеб он явно будет лишним.

— Ты рехнулась, — я не удивлялась. Просто констатировала факт.

— Я и не спорю. Игорь — наш шофер, — хихикнула ведьма.

Игорь недовольно проворчал что-то насчет несправедливости в этом жестоком мире. И про ведьм, распоряжающихся чужими судьбами. Его сильно задевало, что Вера может почти все. Деньги? Раз плюнуть. Устроиться на дорогую роботу и потом даже ничего не делая, зарабатывать деньги? Еще легче. Впрочем, его самолюбие я не понимала. По-моему, он сам кому угодно форы даст. Оборотень — сильное оружие. Плюс приложение в виде друга. Но гордость Игоря все равно играла. Такое было всего один раз, в детстве, когда он с Дином (кстати, интересно, где он сейчас?) поспорил. Дурацкий спор, который, однако, они оба восприняли серьезно. Кончилось все это сломанным носом и ребрами.

Антон проводил нас через пластиковые двери. Мы вошли в помещение, где пахло хлоркой. Около стола стоял еще один парень, помладше. Если меня что еще и могло прикольнуть, так это то, что он делал бутерброды и раскладывал их прямо на каталке. Над трупом, правда, накрытым тканью. Мне стало не по себе. Конечно, слышала от моих знакомых врачей поговорку: 'После Академии привыкаешь к такому… даже с легкостью можешь есть в морге, рядом с покойниками' — но никогда не думала, что так есть на самом деле.

— Дим, тут из Угрозыска пришли. Где те трупы с Зеленого? — спросил Антон того парня.

Вера к нему почти сразу потеряла интерес. Рыжий, с множеством веснушек, почему-то появившихся зимой. Светлые глаза. Дима испуганно посмотрел на нас. Его очередной бутерброд пронесся мимо рта, что, видимо, бывало нечасто.

— Там, — неопределенно махнул он рукой в сторону.

Антон его понял. Они покарачились, доставая трупы. Потом Антон достал карту и стал зачитывать её вслух.

— Некоторые тела уже похоронены.

— Что? — я увидела, как нахмурилась Вера, и напрягся Игорь. Если тела закопали, дело дрянь.

— Родственники погибших прибыли за телами и забрали их. Похороны пройдут через некоторое время. Эти покойники, осталось их не так уж много, не имеют в городе родных. Мы ждем, пока за ними приедут. Кстати, зачем снова осматривать трупы?

— Это наша работа, доктор. Всплыли новые подробности.

— А!.. Ну, смотрите сами.

Он показал труп. Я нахмурилась и сжала зубы. Да, те парни (или девки) в клубе знатно поработали. Не знаю, чем, но такие отметины мог оставить кто угодно. Сами раны не привели меня в замешательство. Но вот их количество… множество ран на груди, будто бы кто-то сильный полосовал людей. Мне сразу представился тигр или лев. Обычно хищники из семейства кошачьих оставляют такие царапины. Но у них они не всегда настолько глубокие. Раны от собак и волков — рваные. От кошек и пум — глубокие и множественные. С теми людьми в клубе поработал оборотень? Странно. Можно сказать, необычно.

Игорь нахмурился. Он тоже понял, о чем говорят эти раны. Очень сильное существо. Такое, как оборотень. Вампиры не стали бы так палиться, конспирация для них все. Если только вампиры из Саббата. Боже. Невинные люди, которых я даже не могла знать, погибают. И мне их не спасти.

Я отвернулась и закрыла глаза. Мое сознание смирялось со многим. Когда в детстве приходилось ждать, отвечать на удары — я отвечала. Нужно было драться — я дралась. Сейчас все стало сложнее. Я словно в аду. И из этого ада введет лишь одна дорога. Дорога прямиком в бездну. Я понимаю это, но все равно иду. Остановиться нельзя, иначе не выжить. Надежды на рай после бездны уже нет. Бездна — это мрак. Мрак — это пустота и бесконечное смятение. А я, если уж умру, хочу простого покоя. Сложно сказать, сколько я смогу в этой войне. Казалось, очень мало. Да, мне это не нравилось, но предчувствие оставалось. Предчувствие, что война проиграна или выяснится, все наши жертвы напрасны.

Если вы видите небо, полностью застланное облаками, то точно знаете, где-то там есть солнце. Примерно так я ощущала раньше завершение нашей безумной войны. Беспроглядный мрак, тьма и победа света в конце. Теперь же для меня солнце погасло. Не знаю, из-за чего, не знаю, как давно. Однако моя надежда на победу растворилась. Я увидела столько боли и тьмы, даже не становясь, в сущности, Охотником, что моей веры не хватило на остальное. Весь пыл, вся отвага и яростная вера в победу растратились еще на старте. Так иногда происходит в жизни. Растратив в начале всю уверенность, становишься обычной амебой в 'человеческом бульоне'. Лишь у немногих хватит сил, чтобы встать на ноги. Это удел сильных. Я же никогда не была сильной, хоть и хотела казаться такой.

Каждый день для меня, как новый бой. Знаю, когда-нибудь я проиграю. Не сейчас, нет, еще не скоро, но проиграю. И придется уйти с арены спектакля жизни. Для меня роли будут отыграны, но покоя не обрести… Не помню, когда такое стало мучить меня, однако настроение подрывалось сильно. Каждый день я борюсь с собой. Каждый день я пытаюсь быть простым человеком. А теперь еще меня сделают Охотником. Вольют кровь вампира да оборотня и заставят организм мутировать. Просто великолепно.

Это беспокоило меня раньше. Теперь же, с момента переезда в этот город, начинало казаться кое-что весьма скверное. Иногда, ночью, просыпаясь в холодном поту, я ясно понимала — что-то движется. Что-то или кто-то приближается, надвигается на нас. И это волновало меня сильнее, чем обычно. Я ощущала, что приближение этого существа не несет ничего хорошего, мои страхи сразу станут явью. И сама себе я признавалась, насколько слаба.

Как бы то ни было, мне не суждено дожить до старости. Жизнь Охотника (а им я скоро стану) полна бед, войн. Все время предусматривать опасность и демонов невозможно. Для меня. Мало кто из Охотников доживал до семидесяти.

Из морга мы вышли только спустя час. За это время Вера делала снимки, осматривала трупы и отшивала персонал больницы убедительным выражением: 'Будете мешать, возьмем с собой!' Но, наконец, дела были сделаны, и я с удовольствием вдохнула свежий воздух. Улица после морга казалась мне раем. Стрелка индикатора моего настроения поплыла вверх. Зато у Веры она явно упала. Ну вот. Всегда так! Вы никогда не замечали, что, когда тебе хорошо — остальные ревут, когда тебе плохо — друзья просто в шоколаде? Вера недовольно хмурилась, закрывала сумку, пряча в неё цифровик.

— Кто это, как думаешь? — спросила я, облокачиваясь о холодный бок 'нисана'. Игорь тоже остановился и прислушался.

— По системе ранений очень похоже на оборотней.

Игорь недовольно засопел. Такое заявление он считал оскорблением в свой адрес. Он знал многих хороших оборотней. Но 'не суди обо всех по одному'.

— Успокойся, — Вера повернулась к нему. Я во второй раз заметила, как она устала, — думаю, это не оборотень. Раны чистые, не похожи на то, когда рвут когтями. Однако их много. Нужна огромная сила, чтобы такое сделать…

— Есть предположение?

— Нет. И это мне смертельно не нравится. Ненавижу бездействовать. Однако тут я зашла в тупик. Спрошу, конечно, Лучезара, но особой надежды на него нет. Нежить в этом городе просто обезумевшая. Собираются в группы, а потом устраивают массовые акции. Придурки, ничего не скажешь.

Я вздохнула. Ох не нравилась мне эта история с самого начала! Не зря. Интуиция никогда не обманывает. Вопрос в том, сможет ли человек правильно разобрать знаки, даруемые госпожой Судьбой. Я вот не сумела.

— Куда теперь? В 'Авалон'? — поинтересовалась я.

— Чего мелочиться? Давай сразу к нам, в особняк. Лучезар будет просто в восторге, — ехидно предложил Игорь.

Я посмотрела на него убийственным взглядом. Имей я какую-нибудь силу, в его груди появилась бы дыра. Но матушка природа не одарила меня этим. Верно, на вспыльчивых людей подобные 'подарки' не распространяются. Зато милашки природа и Судьба отрываются по страшному на своих детях. О, родители! Хоть раз-то вспомните, каково было вам в молодом возрасте! Неужели такая лафа? Не надо оправдываться! Все мы такие и нельзя забывать об этом. А воспитание, спросите вы. 'Учите детей так, словно учитесь сами'. Помните, ваши дети тоже люди! И им тоже хочется хоть каплю свободы. Дети — бочка с порохом. Если слегка и осторожно её передвигать, все путём. Но стоит начать капаться внутри, перемешивать, что-то всыпать — взрыв неизбежен.

Но я отвлеклась от главной темы. Я стояла и смотрела на Игоря, а он на меня. Безмолвная перепалка. Вера смекнула, что происходит. И решила сделать свое любимое дело. Смотаться.

— Ладно, хватит вам. Я пойду в магазин, нужно купить кое-что. А вы езжайте. Только не столкните машину в кювет. Игорь, это к тебе относится!..

Вера мило улыбнулась, махнула рукой и пошла прочь. Я задумчиво смотрела ей вслед. Вот нахалка! В следующий раз скажу ей всё, что думаю!

Игорь завел машину, и мы поехали от больницы, которая порядком успела мне надоесть. По дороге оборотень молчал, хмуро глядя на дорогу, словно там каждый момент появлялись камикадце-пешеходы. Улицы были полупустыми, вызывая у меня небольшую грусть. Нет, Москва со своими пробками — ад. Один раз на Ленинградском стояли два часа. Мы проехали мимо здания суда, множества магазинов и покошенных деревянных домов. Игорь со мной не говорил, и, кажется, я знала, почему. Все дело в одном человеке. Точнее, нечеловеке. Леоне. Я не видела его и начинала порядком волноваться, хотя знала, у вампиров могут быть свои 'темные' дела.

— Почему вампир, Ли? — сказал Игорь, не отводя глаз с дороги. Я не удивилась, что он задал такой вопрос. Мне бы самой на него ответить…

— А почему это должен быть кто-нибудь другой?

Игорь угрюмо промолчал. Я вздохнула. Мда, разговоров раньше было больше. В чем дело? Все дело в уязвленном самолюбии оборотня или здесь подмешалось что-то еще? Насчет второго сильно сомневаюсь.

— Игорь, ради Бога, хватит на меня дуться! Ты как маленький мальчик! Что тебе, конфету принести, чтобы задобрить? — взмолилась я.

— Ага, как же. Одной конфетой точно не отделаешься… Просто, Ли… Ты должна понимать, к чему приведут последствия вашего союза. За вами будут все охотиться. Не только Охотники, но и демоны. Для нас ты станешь простой Отступницей и…

— Отступницей? Я? Отступники — те, кто убил человека. Я никогда, слышишь, никогда не убивала людей. И не буду.

— Знаю.

Я обиженно замолчала. Опять Игорь гнет свою линию… Как все надоело… Хочется просто покоя. Чтобы никто не беспокоил, не волновал… неужели в жизни девушки (пусть и не совсем обычной) нет места хотя бы минутке спокойствия? Почему покой я ощущала только рядом с Леоном? Не с другими людьми, моими друзьями, прежним парнем, а именно с вампиром? Мне не хватает его сейчас. Как парня и как того, рядом с кем я могу быть собой. А это очень-очень сложно.

— Ты веришь ему? — неожиданно произнес Игорь.

Я оторопела. Неужели оборотень опять притянул свои мысли в сторону войны между нами и нежитью? Я знала, что давным-давно стычки между вампирами и оборотнями существовали, но чтобы настолько… Мне казалось, мини-соглашения между ними подписаны даже раньше, чем у нас.

— А почему не должна?

— Просто ответь, да или нет.

— Да. — ответила я, прикусив губу.

Игорь нахмурился. Он с хрустом щелкнул по коробке передач. Машину дернуло влево. Я запоздало чертыхнулась и потянулась за ремнем безопасности. Если оборотень решит поводить, о спокойствии и благонадежности говорить не приходится. В словаре 'стаи волков' таких слов попросту нет.

— Ты любишь его? — задал каверзный вопрос оборотень.

Я вздрогнула и посмотрела на него. Игорь не поворачивался, что меня чрезвычайно радовало по двум причинам. Первая — он не смотрел выжидающими глазами, второе — Игорь не отвлекался от дороги, которая служила едва ли не главной причиной моего беспокойства. Ведь, если этот "нисан" занесет в кювет, в отличие от того же оборотня, я вряд ли восстановлюсь. Даже наоборот. Мои косточки разлетятся на несколько метров.

Игорь не торопил с ответом, хотя я чувствовала, для него он очень важен. Я не хотела его разочаровывать. У меня почти никого не осталось. Только вот эта семья из Охотников. Я же не смогу убить словом тех, кто мне дорог. Особенно друзей. Вера и Игорь разительно отличались друг от друга. Вера — в меру уравновешенная, прекрасно чувствующая нюансы и порой по-настоящему вспыльчивая (тогда в мире объявлялось опасное время). Игорь — более устойчивый. Увидеть в гневе его практически невозможно. Но если такое происходит, то последствия аукаются гораздо дольше, чем у всё той же ведьмы.

Молчание затянулось. Игорь даже стал посмотривать на мое отражение, пытаясь понять, что случилось. Он не понимал, почему я не отвечаю. Любишь — ответил да, не любишь — нет. В чем проблема? Я вздохнула и закрыла глаза, собираясь успокоиться.

— Да. — очень тихо раздался мой голос. Человек мой ответ точно бы не расслышал. Но игорь не человек, а оборотень.

Я ожидала любой реакции. Гнева, ярости, ударов по гудку и еще чего-нибудь в таком духе, но меня снова удивили. Игорь глубоко вздохнул. Он поправил зеркало заднего вида и, посмотрев в него, покачал головой.

— Эти дороги убийственны. Хотелось бы мне оторвать голову тем, кто их делал… — пробормотал оборотень, уходя в степь автомобилей.

Кажется обошлось. На этот раз. Но не успела я перевести дух, как судьба подложила мне крупную подлянку. Машину снова тряхнуло, дернуло вправо. Я навалилась на дверь и раздосадованно запыхтела. Игорь сбрендил? Или совсем того?.. Так и убиться недолго! Еще один повод не пускать оборотней за руль. Всегда переборщат…

— Он вампир, Ли… — проговорил Игорь.

Я едва не поперхнулась. Ах вот оно в чем дело! Все из-за того, с кем я встречаюсь! Бред!!! Насчет этого Игорю лучше молчать!..

— А ты оборотень! Но это не мешает нам дружить!

— Вампиры не оборотни! Не сравнивай их!

— А что? Не обижайся, но и те и другие, нежить! — огрызнулась я.

— Мы живые. По крайней мере, живее вампиров!! Вампиры по своей натуре мертвецы! Они — мертвы. И всегда будут мертвыми. Даже возвращение души не исправит. Они — ходячие трупы, Ливия! А ты любишь одного из них! Ты целовалась с ним? А теперь представь, как словно бы ты то же самое делала с мертвецом!.. Они — паразиты. Без крови не могут, простые паразиты, которые нужно уничтожить. Такие, как они убивают людей… Неперебивай! Он тоже убивал людей, Ли! И с каких это ты пор стала верить вампирам? Они — создание мрака, нелюди, нежить. Паразиты на человеческом роде. Монстры. — Гневно говорил Игорь.

Я слушала его, сжав зубы. Вот как… Вампиры — монстры, а оборотни тогда кто? Мясники? Знаю, вопрос об отношении вампиров к оборотням и наоборот никогда не вставал ребром, так как никакого отношения в сущности не было. сплошная полоса ненависти. Бред…

— Тогда кто, по твоему определению, оборотни?

— Мы помогаем Охотникам, мы становимся Охотникам.

— Вот только не надо, Игорь!.. Вампиры тоже помогают Охотникам, но им это не зачитается…

— Боже, не глупи!.. Вампиры — это вампиры. Что еще тебе наплел тот придурок? Что они все бедненькие? Несчастные и беспомощные? О, боятся солнечного света, о, крови не всегда хватает… А он, бедный и брошенный всеми, вынужден провести вечность в одиночестве, пока не встретит свою единственную! Брось эти сказки, Ли! Только люди покупаются на это! Не зря же вампиры стали так активно участвовать в кинематографии. На экранах они всё чаще бедные существа. Но там экран, Ли. Здесь — жизнь. И вампиры в настоящем — не добрые. Они — монстры.

Я нахмурилась. Не суди о том, кого не знаешь…

— Ты не понимаешь…

— Я понимаю все гораздо лучше тебя! Сейчас у тебя в мозгу лишь дым от "любви". А её нет. Нет, Ливия!

Я крепко держалась почти до конца, но, когда Игорь пошел по новому кругу перечисления ужаса общения с нечистью, сорвалась. Выслушивать его нотации не готова. Лучше сразу в ад. Сейчас для нормального разговора, я слишком зла. Разговоры в таком состоянии можно вести лишь в помещении с мягкими стенами. Я, не дожидаясь, когда машины остановится, рванула ручку, резко открыла дверь и выскочила наружу. Игорь что-то закричал, послышался визг покрышек. Я не позавидовала сейчас им. Мне в лицо лез снег, а я скатывалась вниз в горки. Момент для 'выхода из машины' я выбрала довольно удачный. Горка не очень высокая, но сверху ничего не видно. На таких любит кататься ребятня, при случае прячась от родителей. Я вцепилась в снег и затормозила. С трудом восстановив дыхание, прижалась к снегу и затаилась. Игорь отогнал машину назад, посигналил, видно вышел, огляделся и уехал ни с чем. Я села, отряхивая снег с куртки и лица. Просто великолепно… Всего один разговор, и я уже за бортом. Самое противное, что из машины меня никто не выгонял. Я сама с дуру вылезла… Дура я.

Снег оказался гораздо жестче, чем я думала. Тыльная сторона ладоней была содрана почти в кровь. Щипание не прекращалось ни на минуту. Я шипела, но терпела. Боже, что со мной такое?! Я поднялась на ноги, стряхнув снег с рук. Черт, теперь подниматься надо… Я уныло вздохнула, и стала подниматься наверх. Ну вот. Поругалась с Игорем. Или он со мной. Неважно. Не знаю, смогу ли я его видеть в ближайшее время. Потом, конечно, мы помиримся, но сейчас… я готова убить его за разговор. В чем-то он, естественно, прав насчет вампиров. Но с другой стороны — Игорь просто редкостная сволочь! Я думаю, что он перегнул палку в отношении вампиров. Да, в целом Игорь прав, я бы вытерпела его лекцию, если бы она не затрагивала тех, кто мне дорог (точнее того, с кого я люблю). Я вздохнула. Где же Леон? Только не говорите, что я попалась на крючок и слова Игоря оказались правдой. Вот будет ужас. Жаль Леона нет рядом. Мне с ним спокойнее, легче, и он может мне помочь. Эти убийства… какой псих додумается сделать такое? Я пока не встречала настолько неуравновешенных людей. Но, что ни за день, то открытие, как говорится.

Наконец, подъем завершился. Меня сильно удивило, что он такой крутой. По идее, падая с него, я должна бы сломать шею. Но выжила, черт возьми… Вот если бы здесь был Леон, он… Я оторвалась от своих мыслей, увидев прямо перед глазами носки черных мужских ботинок. Первой проскочила мысль о том, что Игорь не уехал. Но потом я вспомнила, к такой обуви оборотень испытывает презрение. Я подняла глаза и увидела ухмыляющееся лицо Хатора.

— Ты всегда о нем думаешь? Других мыслей у тебя просто нет, что ли? — язвительно поинтересовался демон.

Я вздохнула и поднялась с земли. Хатор сегодня приоделся так, как полагается демонам. Все черное. Пальто, кожаные перчатки, темные брюки. Проглядывающий воротник белоснежной рубашки и белый шарф завершали образ.

— Давно ты здесь?

— Секунд десять. — Пожал плечами Хатор, сложив руки на груди.

— Вот как…

— Да, но ты не ответила на мой вопрос. Ты всегда думаешь о Леоне?

Я разозлилась. Когда-нибудь я его все-таки убью. Не сегодня, так завтра. В чем-то Хатор был прав, что вызывало еще большую злость.

— Почти всегда, ты доволен моим ответом? — отрезала я.

Хатор ухмыльнулся. Он потер руки.

— Доволен, конечно. Ты подумала насчет моей сделки?

— Ты сказал, что я сама должна вызвать тебя.

— Если все пустить по течению реки, то вряд ли мой плотик вынесет туда, куда надо. А я хочу хепи энда. Ты же откладывала встречу со мной очень долго, пока не стало бы поздно. И для меня и для тебя. Вот я и подумал, зачем ждать у моря погоды? Нужно действовать.

— Поздравляю тебя, ты наконец подумал. Так и до ученого дорастешь.

Какая я язва. Но с нежитью по-другому просто не получается.

— Ага, щас. Ну, так ты согласна? — голос демона стал приторным.

— На сделку?

— Да.

— Не знаю.

— Ты издеваешься? Или просто так хочешь помучить меня? Знаешь, сколько мне приходилось терпеть от людей?

— Не пытайся давить на жалость. У меня её по определению быть не может. А люди воздали тебе по заслугам.

— Жалости нет? У тебя? Не смеши. И не уходи от разговора. Сделка…

— Иди ты!.. С какого это мне соглашаться на сделку?

— С такого! Люди, твои милые и любимые человечки могут погибнуть. Я же помогу тебе найти убийцу.

— Сама разберусь. — ответила я нерешительно.

— Не разберешься. Поверь, убийца еще та сволочь. Даже я удивился, когда увидел его. Просто шок. Не думал, что такое возможно, но… — Хатор рассмеялся.

— О чем ты? — нервно спросила я.

— О убийце, Охотница.

— Справлюсь без тебя, — отчеканила я, поворачиваясь к нему спиной и собираясь уходить.

— Ей! А твой вампирчик тебя уже не интересует? — повысил голос демон.

Я остолбенела. 'Вампирчик'? Леон??? Нет, не может быть. Я бы узнала, должна бы узнать… но если это правда, то… Господи… Как Хатор сумел провернуть такое дело?! Я повернулась очень-очень медленно. Мимо проходили люди, неодобрительно косясь на нас. Удивительно, что они ничего еще не сделали. Людская логика: 'пока тебя не касается, ты ни на что не обращаешь внимание'. Группа пожилых мужчин прошла мимо. Я мило улыбнулась им.

— О чем ты? — холода в моем голосе хватило бы, чтобы заморозить Африку. Тра-ля-ля, и эскимосы в купальниках.

— О твоем любимейшем Леоне, родная. Или у тебя есть еще один вампир, о котором я не знаю? — заявил Хатор.

Я, не совсем осознавая, что делаю, быстро приблизилась к нему и схватила за воротник. Злость во мне клокотала. Если он что-то сделал с Леоном, то я… Мне указывает демон?! К черту! Сейчас от него лишь пепел останется. На место холоду пришел гнев. 'Дамы и господа, в ближайшее время ожидается извержение вулканов! Будьте осторожны и не суйтесь мне под ноги!'

— Что ты с ним сделал? — прорычала я.

Какая-то старушка неодобрительно крякнула, проходя мимо. Ни я, ни Хатор не обратили на неё внимания.

— О, когда это мы перешли на такие отношения? Злость, ярость… Настоящий шведский стол для таких, как я, — расхохотался демон. То, что я готова свернуть ему шею, Хатора не сильно волновало. — Так вот что нужно сделать, чтобы вывести Охотника из себя! Всего лишь упомянуть о слабостях!.. Перестань, мне сворачивали шею раз пятьсот, и я раз за разом воскресал. Просто-таки могу стать святым!

— Заткнись, что ты знаешь о Леоне?

— Я его не похищал, не убивал, не приковывал к стене серебряной цепью. У вас, что принято валить всю вину на первого встречного или посыльного?

— Ты демон. Подумай об отношениях между нашими организациями и скажи, почему я должна тебе верить, — цинично сказала я.

— Все же ты дрянь. Я к тебе с чистыми руками пришел, сказал, что могу отвести к убийце. А ты начинаешь разговор о политической этике! — возмутился Хатор.

Я выдохнула и отступила на шаг. Извержения вулкана не произошло, и лава не скатилась вниз. Лишь немного подымился.

— Браслет у тебя? Нож?

— У меня. Но не надейся, что я…

— Я и не надеюсь, дорогуша. Мои мечты умерли еще до рождения. Смысл сделки таков: я помогаю тебе поймать и/или уничтожить убийцу, спасти Леона. Ты за поддержку разбиваешь браслет, получаешь мою благодарность и все, меня ты больше не увидишь. По крайней мере лет пятьдесят.

— Милый план. Ты уверен, что он осуществим?

— О, да. Я — материалист. Даже среди демонов это великая сила. Я буду идти к своей цели, несмотря ни на что. Те, кто попытаются мне помешать — глупцы и гордецы. Их ждет один финал — смерть. Я же пройду путь до цели, буду сражаться до того момента, как… — вдохновенно начал Хатор.

— …тебя проткнут колом, и ты превратишься в пыль. Такую же пыль, как и ты. Многовековую, и ничего не значившую. — Мрачно закончила я.

Когда тебя полдня достают то Охотники, то демоны, а иногда и те и другие сразу — крыша быстренько съезжает, даже не послав предупредительной телеграммы. Пусть я сейчас не свернула шею этому противному демону, то потом, когда-нибудь, это сделаю. Стопудово.

— Ты сегодня злая.

— Угадай, почему?! Не знаю, как у тебя, но у меня была нормальная жизнь!

— О, люди! Ну что же вы нормально не живете? Нет бы просто спокойно ходить, не застревать на одном вопросе. Так нет, надо обязательно копаться… — раздосадовано выдохнул демон.

— Кто бы говорил… — проворчала я.

— Я говорю, дорогая, я. Ладно, проехали. Ты согласна на условия сделки?

— С чего бы?..

— Тогда попрощайся с Леоном. Его ты больше не увидишь. Не надо меня душить!.. Я не виноват. Не успеем, из него сделают пыль. Такую же красивую и многолетнюю. — сгримасничал Хатор, на всякий случай отходя на шаг.

— Откуда мне знать, что в сделке нет никаких маленьких подпунктов?

— Верь или не верь, но это — единственный и последний раз, когда ты видишь демона честным. Если бы не проклятье, я к тебе даже не сунулся. Но не потому, что боюсь тебя. Просто не стал бы марать руки, — высокомерно ответил демон. — Соглашайся. Вампиры очень чувствительны к серебру. А если одна из серебряных пуль попадет ему в сердце?

Я нахмурилась и просчитала варианты. Их оказалось не так уж много. Или я соглашаюсь и спасаю Леона, или отказываюсь и ищу самостоятельно. Во втором случае, Леон умрет еще до моего прихода. Найти его в этом городе нереально. Хатор это знал и знает. Вон его лицо сияет, как горящий реактор. Поди разбери, что за чепуха на его лице написана. У меня есть выбор? Нет. Плохо. Когда нет выбора, нет и нормального будущего. Здравый смысл советовал мне плюнуть на все это и идти домой. Мало что ли пропадет вампиров? Я Охотник. И если кто-то грохнул нежить, должна радоваться. А сердце упрямо твердило: 'До смерти же не простишь. Иди'. Я вздохнула и поступила как всегда. По велению… сердца.

Прежде, чем я даже успела открыть рот, Хатор обрадовался (если демоны вообще могут радоваться). Он кивнул и уже спокойно, будничным голосом произнес:

— Вот и славно. Пошли. Тебя ждет убийца и дражайший вампирчик.

— Иди ты в баню!..

— Демоны и баня — несовместимые понятия. На оттуда банники гонят. Противные старики. Обычно наши посещения заканчиваются строительством нового здания, — усмехнулся Хатор.

Он задумчиво посмотрел на дорогу с машинами всех видов (начиная от отечественной 'копейки' до 'мустанга', неизвестно как заехавшего сюда). Взгляд демона довольно долго блуждал по машинам, проезжающим мимо, я же начинала злиться. Еще чуть-чуть и моя пороховница сдитанирует. Бам, большой взрыв и машинам придется искать другой путь. Наконец, Хатор соизволил посмотреть на меня. Увидев мое разгневанное лицо, он лишь вытянул губы в подобие улыбки.

— Ты же не хочешь добираться до того места пешком? Нам нужна тачка…

Тайлер Лотнер* — актер. Снялся в нашумевших фильмах "Сумерки" и "Новолуние". Во время показа "Новолуния" девушки в кино просто охали от обожания, когда видели Тайлера. Продержится ли он таким красавчиком — покажет время.