Круги на Воде

Глава 9

9 октября 4049г. Корвет «Фууро», клан Сайго

Сага Ичиро сидел в своей каюте, на корвете. Формально, он занимался отчетом, перед ним были даже два голоэкрана. Но на зеленом «листе» документа была лишь одна вертикальная строчка. Собственно, это была автоматически созданная шапка.

Мужчина явно о чем-то крепко задумался. Он сидел неподвижно, его взор был устремлен в никуда.

Его сын, Анарин, решил остаться служить в клане Унарё. Если бы Сага Ичиро не знал хорошо своего сына, то он бы поверил в то, что Анарин решил удариться в романтику, поддался «движению вперед» и прочее. И даже бы поверил в заявление Анарина, цитата: «не вижу необходимости идти обратно, в межклановые интриги, в кабинеты чиновников, к ласковым речам, за которыми скрывается чудовищный цинизм».

Анарин очень хорошо изображал молодого киёньшина, который решил круто изменить свою судьбу и пойти не за отцом, наблюдателем Сага, а самостоятельно. И настолько хорошо изображал, что это… было правдой. Хорошо играть можно только тогда, когда ты НЕ ИГРАЕШЬ. Анарин действительно решил служить клану Унарё, действительно стать офицером, то есть выйти из клана Сага и принять присягу. И при этом, он не успел занять никакой должности в клане Сага, так что и носителем секретов, которому бы запретили переход в другой клан, Анарин не был. И да, Ичиро, конечно, поставят на вид, что сын наблюдателя такой финт с выходом сделал, но говоря откровенно, спишут это именно на юношеский романтизм. Желание стать героем и прочее. И опять же да, это имелось у Анарина. В молодости мало кому хочется погрузиться в грязные делишки и в чужое нижнее белье, посмотреть на старых циников, на то, как женщины откровенно продают себя им. В клане же Унарё люди настолько молодые, что таких вещей там нет, просто по определению. И куда не кинь взор, наткнешься на симпатичную девушку. А именно ради красивых женщин так здорово совершать подвиги.

Вопрос в том, что Анарин «практикуется» с отцом лишь последние два года. А до этого парень жил с матерью, на Карусиме. И все эти интриги его вообще не напрягали. Его никогда не тяготил путь наблюдателя, он хотел, сам хотел им стать.

Поэтому Ичиро подыграл сыну. В первый день мужчина хмурился, держал каменное лицо. То есть показывал, что не одобряет. Но Анарин так-то уже совершеннолетний. Конечно, Ичиро имеет возможности насильно заставить сына вернуться, например, выставить ультиматум фурихето Рюрикову. Вот Ичиро и изображал раздумья, тревоги… И тоже почти не играл, мужчина действительно переживал.

Конечно, Ичиро не стал создавать ситуацию, типа приватной беседы, чтобы не подставить сына. Нет, они поговорили «по душам». Даже немного поругались. И происходило это в комнате, где поселили Ичиро. То есть наверняка под наблюдением.

Анарин ничем, ни жестом, ни словом, ни даже позой не показал, что он хитрит. Перед Ичиро в комнате был молодой парень, неглупый, который решил, что его карьера гораздо выше взлетит именно в клане Унарё. И опять же, Анарин говорил откровенно. Он действительно так посчитал. Вопрос в том… Почему он так посчитал?

Ичиро за время, которое провел в клане Унарё и сам немало увидел. Кусаби, а теперь его фурихето Рюриков, совершенно явно строили военный клан. И даже не надо поднимать какие-то документы или шпионить. Достаточно посмотреть, сколько людей в форме. А там почти все были в форме.

И не было праздношатающихся. Атмосфера была просто пропитана деловитостью. Все те люди, которых видел Ичиро, они были всегда чем-то заняты. Новобранцы непрерывно тренировались, строители строили. Поток груза можно было невооруженным взором увидеть, просто посмотри в небо и оценив, сколько кораблей приземляется. Челноки со станций, такое ощущение, что всегда висят «веревкой» в небе. Полученные ресурсы клан Унарё решил максимально вложить в себя, в свою планету.

Анарин определенно увидел, узнал что-то такое, что ему карьера наблюдателя перестала казаться перспективной. И этим демаршем, с желанием остаться в клане Унарё, он и сообщил Ичиро, что происходит что-то очень важное. По-другому он сказать не мог, любое сообщение, любое знание, которое уйдет от него, сразу же перечеркнет его карьеру в клане.

— Я понял тебя, сын, — негромко произнес Ичиро.

Анарин вложил себя, единственный серьезный ресурс, который у него был. Вложил для того, чтобы… Сыграть партию, которая видится ему архиважной. Сыграть ее можно только с чистыми руками, зная Кусаби, другого варианта быть не может. То есть Анарин на самом деле собирается полностью войти в клан Унарё, действительно быть им своим.

«И надо ему не мешать исполнять эту партию» — подумал Ичиро.

И, похоже, эта игра будет только их. Отца и сына. Это значит, что не Анарин будет сообщать какую-то информацию время от времени, а наоборот, будет ее получать. От него, отца.

«Но только критически важную» — покивал сам себе Ичиро.

И мужчина ощутил в этот момент… Давно забытое чувство… Движения. Ичиро даже облизал губы, словно пробовал что-то.

Он, Сага Ичиро, наблюдатель, говоря откровенно, над захолустной провинцией, единственной перспективой для которого был пост наблюдателя за регионом, ближе к старости (глубокой старости), ощутил… азарт. В его провинции, под его…

«Крылом, хе-хе!» — Ичиро сощурился.

И при этом вот, он все держит под контролем. Слетал, посмотрел. Унарё решили развиваться. В провинции Цветочная Гора появится новый клан Китцу. Наблюдатель должен такое только приветствовать!

«И потом на Карусиме, даже по плечику одобрительно похлопают» — иронично усмехнулся Ичиро.

Ичиро жестом вытащил клавиатуру и принялся набирать текст. Привычный канцелярит буквально полился в документ. Мужчине даже не нужно было держать перед глазами какой-нибудь образец, Ичиро со времен юности всегда старался полагаться на свою память. Поэтому сейчас мог наваять страниц триста, никуда не заглядывая, прямо из головы.

И это был такой документ, что его очень вряд ли кто-то будет вдумчиво читать. Какой-нибудь секретарь пробежится быстренько, увидит привычные, даже можно сказать родные формулировки стандартной отписки и со спокойно душой доложит шефу, что Сага Ичиро все посмотрел и у Унарё все в порядке. То есть типично, как у всех. Разве что у них денег довольно много появилось…

Ичиро намеренно выделил в тексте этот пункт. Чтобы мимо него не проскочили. Но это тоже вполне укладывается в шаблон. Клан, который ничем особым не отличается, вряд ли бы смог, сначала возродиться, а потом вломить врагам, ограбить их и выйти на уровень Китцу.

Кратко повторив в выводах расписанные подробно тезисы, Ичиро прописал свою рекомендацию, что клан Унарё неплохо справляется с проблемами, вышел на путь развития, но он, Сага Ичиро, рекомендовал бы сначала установить испытательный срок, лет… Нет, пяти будет многовато… Двух лет. Такой срок не вызовет подозрений.

Чуть откинувшись на спинку кресла, Ичиро еще раз пробежался по тексту.

«Ну, Анарин, — усмехнулся мужчина. — Удачи».

Гунтай. Объект «Бифрост»

Оборудования на объекте еще не было. Транспорт с ним только-только прибыл, буквально сегодня. Но такт.зал в демонстрационном режиме уже функционировал.

Татамо Хименей вошел вслед за Денисом в зал.

— А здесь больше места, — отметил мужчина, оглядываясь.

— Растем, Хименей, — усмехнулся Кусаби. — Олег, покажи нам большой корабль, тот самый. Пароль сегодня…

Кусаби вытащил голоэкран над коммом.

— Тибристкие сегодня, большая «S» двести восемнадцать fugar сто шесть

Олег Шелехов, сидевший в углу, за переносным столом, набрал на пластине сенсорной клавиатуры пароль.

Татамо Хименей терпеливо ждал, не задавая вопросов. Хотя вопросы у него прям вертелись на языке. И один из них, что имел в виду Владимир Рюриков, когда произнес, что мало сделать продвинутое общество, нужно и цели для него другие выставлять. Какие это другие? И что за общество собрались строить два безумца, Кусаби и Рюриков?

И нет, Хименей это не в осудительном контексте, про безумцев. Есть просто сумасшедшие, их надо лечить. А есть люди, действия которых невозможно просчитать, так как они существуют в другой парадигме. Например, у Кусаби Дениса не было варианта, что клан Унарё проиграет. Были планы насчет того, что напрямую вмешаются Дайгоро, Сайго или вообще клан Сага все кланы провинции бросит на Унарё. Были степени победы. Например, в сражении при Гарумине, были расчеты от варианта, что Каяхара просто уклонятся от боя и до того, что Каяхара Гюто будет действовать максимально эффективно и сможет выбить все акри и значительно повредить корабли флота Унарё. Рюриков это называл «Пирровой победой». Потом Хименею объяснили этот термин, он очень точный. Это такая победа, когда поражение может оказаться выгоднее.

Теперь, в разрезе происходящего, Хименей понимал, почему Кусаби тогда сказал, что он, Татамо Хименей, будет вреден, если начнет управлять кланом. Мужчина представлял, как бы он реагировал на те задумки главы… И честно себе признавался, у него бы возникли мысли убрать юного недоросля, который творит какие-то совершенно дикие вещи.

— Отвечая на твой вопрос, Хименей, насчет Юмико, — заговорил Денис. — Она уже получила тот опыт, который должна была получить. Далее, в клане Унарё и даже Теннай, она бы лишь его многократно повторяла. Но Юмико девушка способная и может еще вырасти. Надо сейчас ее выдергивать, пока она под себя СМЕРШ не построила. Но вот вопрос… И этот вопрос будет стоять перед вами всегда. Куда девать тот потенциал, который у нее есть? И который есть у тебя, Хименей. Я же не зря выбрал название «Теннай».

В центре комнаты появилась яркая точка.

— Уже очевидно, — продолжил Кусаби. — Что командующий Татамо Хименей, я сейчас имею в виду не только тебя, а всю твою команду, может вырасти до очень серьезных масштабов. И если на этом пути вам придется… Скажем так, сильно умерить аппетиты, то это будет весьма нехорошо. Вам нужен… Секрет. Что-то такое в запасе, которое будет придавать сил. Ну, и способно принять весь массив ваших усилий.

В пространстве над полом стало проступать изображение. Это был корабль. Корабль, судя по уже наметившимся обводам, необычный. Больше он походил на иллирийские… Это крейсер?

— Для Владимира Рюрикова этим объектом стал сам клан Теннай, — произнес Денис. — Усилия Владимира и его людей клан съест полностью. И еще останется место для вновь подготавливаемых людей, которые вольются в это дело. Заметь, я не про военных.

— Я понял, — несколько отстраненно произнес Хименей.

Он рассматривал корабль. Уже очевидно, это не иллириец. Они никогда не делали таких корпусов. Корабль имел плавные линии, как у иллирийцев, но сверху и снизу цилиндр основной части был «срезан». Сверху, на «плоскорье» цилиндра, имелась массивная надстройка «треугольником». Так делали…

— Это… — у Хименея вдруг в горле пересохло.

— Тронный линкор, — спокойно произнес Кусаби.

Корабль полностью отобразился, во всей своей подавляющей мощи. И Хименей, как человек, посвятивший себя флоту, видел, что это… действительно тронный линкор. Причем, необычный даже для таких кораблей. Хименей видел изображения других линкоров такого класса. Последний из тронных кораблей, находился в составе флота у клана Дзюнтоку. Легендарный «Абитар» (Вершитель — хонтого). Двенадцатикилометровый исполин почти десять тысяч лет был символом мощи флота клана и империи. Он есть и сейчас, но это уже реально памятник. Музей самому себе и имперскому флоту.

— Как… — голос все еще не повиновался Хименею.

В груди что-то разливалось, горячее. Сердце быстро билось. Это же была… встреча с юностью. Если быть точнее, с юношескими мечтами. Все молодые киёньшины, идущие на флот, хоть раз представляли себя командиром такого корабля…

— «Хоши Омо», — понял Денис, что Хименей хочет услышать название корабля.

И этим вверг собеседника в еще большее замешательство. Хименей молчал минуты три.

— Тот самый? — наконец, просипел, мужчина.

Кто же из флотских офицеров не знает, про пропавший тронный линкор клана Тагаё. Это одна из флотских и имперских легенд. Исполин исполинов. Корабль, созданный в эпоху расцвета клана Тагаё, квинтэссенция технологической мысли той эпохи. Его строила буквально вся империя.

— Тронный корабль клана Тагаё, — слегка торжественно произнес Кусаби. — Тайна, которую хранил клан Иру.

Хименей подошел к изображению. Несколько мгновений он молчал.

— Насколько он… — мужчина нахмурился. — Ну, в каком он состоянии?

— Для его возраста — практически в идеальном, — ответил Кусаби. — По крайней мере, судя по тем данным, которые мы с него получили.

Хименей обернулся на Кусаби.

— Получили данные? Вы… имеете коды доступа? — хрипло спросил Татамо.

Кусаби молча кивнул. Хименей же повернулся к изображению. И снова замолк, смотря на корабль.

— Хоши Омо, — негромко заговорил Хименей. — Единственный в своем роде. Единственный корабль такого класса, который, по прихоти главы Тагаё, был способен сесть на атмосферную планету. Из-за этого имел такой запас прочности, что…

Мужчина вдруг замолк, словно программа резко закончилась.

— Он же нас раздавит, — еле слышно произнес Хименей. — Мы не сможем даже десантный наряд набрать. Да что там наряд, команду вряд ли… Там же что-то около двух тысяч надо. Это же придется буквально все команды снимать… Да и то не хватит.

— А вот это, Хименей, теперь только твоя забота, — чуть насмешливо произнес Кусаби. — Мне думать об этом будет некогда… И лень. А у тебя еще и невеста-кораблестроитель. А ты сам адмирал. Вот и вперед.

— Две тысячи, — бормотал Хименей. — Стоп… У нас же… Все эти кланы остались без кораблей… Ну, почти…

— Хименей! — привлек внимание впавшего в раздумья адмирала Денис. — Только прошу, людей к этому делу привлекайте втемную. Хотя бы на первых порах. Если не вовремя узнают про этот корабль, боюсь, придется нам беседовать с имперским флотом.

— Разумеется, — твердо, с горящим взором и мрачной усмешкой злодея откликнулся Хименей. — Разумеется… Кусаби-сама.

Хибари Кацура (Мидори Майо)

Кацура стояла на краю поселка. И смотрела на холмистую равнину. Абсолютно пустую равнину, под чистым небом. Её, которая почти всю жизнь провела в городских джунглях, такой объем открытого пространства подавлял. И одновременно, завораживал.

А еще, впервые за много лет, дополнительная реальность вирта не вмешивалась в мир, не подчеркивала, не подсвечивала, не выводила надписей. Даже комм, единственный прибор, который пережил ее захват, и тот молчал. Это вносило еще больший контраст с Землей, с прежней жизнью.

Ей почему-то запомнился тот коридор, в месте ее последнего пристанища. Когда заходишь на уровень, то прямо напротив лифта видишь надпись-граффити: «Почему?». Ядовито-зеленой краской. А в комнате кто-то оставил приклеенную к стене распечатку с планом, как заработать денег. На чем можно сэкономить…

Она же практически смирилась. Когда ее тащили по коридору, Кацура испытала… парадокс, облегчение. Она так устала, постоянно быть настороже, постоянно оглядываться. Все закончилось. Сквозь боль, сквозь полубессознательное состояние, пробилась мысль, что ей больше не придется искать новую работу. Да, корпораты вряд ли ее поместят в номер люкс, но хотя бы не надо будет думать о еде.

А то, что ее перехватили именно корпы, у Кацуры не было никаких сомнений сразу. Слишком оперативно было сработано. Она даже не успела уровень покинуть, как ее взяли. И брали грубо, при помощи тазеров и разрядников. Ей сожгли все чипы, а потом сбили с ног и от души отходили. И при этом никто не орал диким криком, все происходило молча, можно даже сказать, методично. Ее избили для того, чтобы подавить волю и в буквальном смысле слова выбить силы. Ей даже ничего не сломали при этом.

И в тот момент, когда ее уже тащили к выходу, явились они. Это были еще круче персонажи, чем силовики корпоративных безов. Бой длился секунд тридцать сорок, никто, ни бойцы корпов, ни Кацура ничего не успели понять. Вот девушку тащат к техническому выходу, грохот выстрелов, стук падающих тел и Кацуру снова волокут. Причем, что характерно, в ту же сторону. Когда девушку садили во флаер, то она успела заметить тела еще двоих, в черной броне корпов с синей и красной «галочками» логотипа Шеврона.

И теперь еще один вопрос сильно волновал Кацуру. Пока она летела сюда, пока была здесь, девушка думала о том… Кто на нее навел уже этих? Это был сто процентов тот, кто знал ее. Очень хорошо знал. И был ровно один человек, который… которая, могла точно указать ее местоположение. Исключительно потому, что Кацура сама передала ей ключ, вирусную прогу, которая укажет ее местоположение. Что, видимо, и произошло.

Вот только Ямамото Шихо уже лет пять, как мертва. Причем, Кацура сама, лично, видела результаты генетического анализа трупов с той яхты, которая потерпела крушение на Марсе. И было лишь одно… призрачное сомнение. Ямамото Шихо как раз была генетиком. Специалистом высшего класса. Кто знает, может она смогла подделать генетический маркер?

Кацура покосилась в сторону поселка. Минуты три назад на площадку прибыл флаер. И вот теперь прямо к ней кто-то шел. Женщина. Хинодзинка. Походка ровная, без характерных каких-то жестов или моторики. На лицо незнакомая. Кстати, их, приглашенных специалистов, условно выпустили. Разрешили гулять по поселку, где пока жили только они. Но каждому на правую руку надели отслеживающий браслет и очень настоятельно рекомендовали не удаляться от поселка более, чем на десять километров.

— Кацура-сан? — подойдя, произнесла на альтеро женщина. — Или правильно обращаться к вам Мидори Майо?

— Лучше вообще никак не обращаться, — сухо ответила девушка. — Что вам нужно?

Женщина усмехнулась.

— А ты ничуть не поменялась, Кацура, — произнесла она. — Все такая же грубиянка.

— Вы меня знаете? — хмуро спросила Хибари.

— Да и очень хорошо, — снова усмехнулась незнакомка.

— А я вас нет, — отрезала Кацура и прошла мимо собеседницы в сторону поселка.

Женщина же покачала головой, хмыкнула.

— Нужно хотя бы выслушать, что тебе хотят сказать, — в спину Хибари сказала хинодзинка. — Роберта-тян.

Кацура словно на стену налетела. Некоторое время девушка стояла молча, не двигаясь. Потом покосилась на внезапную собеседницу.

— Откуда вам известно это имя? — холодным, даже каким-то замогильным голосом процедила Хибари.

А женщина слегка улыбнулась. Причем невесело.

— Ну, ты его сказала трем людям, — негромко произнесла хинодзинка. — И двое из них уже… мертвы.

— Мертвы все! — с неожиданной даже для себя злостью выплюнула слова Кацура и развернулась. — Все!

— Как видишь, нет, — спокойно произнесла женщина, обводя жестом себя.

Хибари, прищурившись, рассматривала собеседницу.

— Ладно, хватит драмы, — произнесла женщина и продолжила лекторским тоном. — Объект является урезанной, судя по всему, недостроенной частью комплекса.

По лицу Кацуры словно волна пробежала. Волна из эмоций. Девушка сглотнула. Ее нижняя губа дрогнула.

— Ши… Шихо? — хриплым придавленным голосом спросила она.

На ее лице проступило выражение пугливой надежды. А женщина вздохнула, нахмурилась.

— Шихо, Кацура, умерла, — ответила хинодзинка. — Погибла. Случайное срабатывание системы планетарной обороны.

Женщина криво и невесело усмехнулась.

— Меня зовут Кисара, — продолжила она. — Шимато Кисара. И, так уж вышло, Кацура, что Шихо попросила меня позаботиться о тебе. Я прошу прощения, что вышло так, как вышло. Сначала у меня не было возможностей… Да и я думала, что может ты как-то сумела устроиться в жизни. Тащить тебя в ту дыру, где я была… К тому же тебя могли опознать, а по тебе и меня найти. И тогда нас бы обоих…

Кацура молчала, слушая… Шихо. Другое лицо. Совершенно. И фигура… Шихо была более… выпуклая. И даже глаза другого цвета. У Шихо были серые. А сейчас черные. Но вот привычка объяснять осталась.

Реальность вдруг подернулась, словно Кацура смотрела через мокрое стекло. Девушка коснулась пальцами щеки… А вот ее собеседница нахмурилась, смотря на то, как удивленная Кацура рассматривает свои пальцы.

— Кацу, — с легкой укоризной произнесла Кисара. — Скажи, вот зачем ты так рисковала?

Девушка подняла взгляд. Некоторое время смотрела на женщину невидящим взором. А потом посуровела.

— У меня отняли всё… и всех, — негромко ответила Кацура. — Я пыталась… Просто жить. Но…

Девушка посмотрела в небо.

— Видимо, это не для меня, — добавила она. — После того, что я видела, что делала… Все остальное казалось таким… тупым. Словно я в казуальной игре, только выйти никак не могу. Вот я и попыталась… Выйти.

Кацура невесело усмехнулась. Опустила взор на Кисару.

— И, что удивительно, у меня получилось, — произнесла девушка. — Впервые в жизни. Хотя, как обычно, через одно место. Ши… Кисара. А зачем я здесь?

— У нас осталось незаконченное дело, Кацу, — ответила Кисара. — И мне нужна твоя помощь.

— У нас с вами, Кисара-сан, не было общих дел, — подпустила легкую шпильку Хибари. — Но если вам требуются мои услуги, то давайте обсудим.

Кисара улыбнулась. А вот Кацура вздохнула и скривилась, словно у нее зуб заболел.

— Надеюсь, это не будет что-то типа взлома личных страниц? — спросила Хибари. — Или подобной… шелухи?

— Нет, — покачала головой Кисара. — Дело крайне серьезное. Понимаешь, Кацу… Скоро уже мы отнимем то, что отняли у нас. А потом…

Кисара с теплом посмотрела на удивленную девушку.

— Да-да, — подтвердила японка. — Сканер.

— Но… Как это, отнимем? У Шеврона?

— О, Кацу, — усмехнулась Кисара. — Тут обитают звери покруче Шеврона…

Вечер. Штаб учебной базы. Кабинет Владимира Рюрикова

Наконец-то, правильная атмосфера для нормальных посиделок. А именно, хороший алкоголь, соленая рыба, нарезанная на куски. Мясная нарезка. Фрукты, какой-то маринованный овощ. И компаньона по посиделкам не морщило от того, что в помещении курят. Хотя сам Владимир не курил. Осталось только к водке добавить майки, треники и маленькую кухню. И полная реконструкция. Хотя скудный на обстановку кабинет Рюрикова вполне подходил для такого. Они вот сейчас расположились прямо за его рабочим столом.

— Выходит так, — говорил Денис, сидя на гостевом стуле. — Что адмирал у нас есть. Вождь и воспитатель тоже. Даже главный конструктор-энтузиаст в наличии. А вот генерала для наземных сил нет. Я думал сделать его из Аями, Райви. Даже на Нобу посматривал.

— Нет, Нобу точно не подходит, — заметил Рюриков. — Сейчас, по крайней мере. У него в голове полно установок. Каких, неважно. Да и возраст…

— И Аями еще слишком молода, — поддакнул Денис. — Да и тоже, установки есть. Вот ее учитель, скорее всего, подошел бы. Ну, а Райви, команданте, я просто не отдам.

— Я не шовинист, — заметил Владимир, разливая огненную воду. — Но лидером десантуры должен быть брутальный мужик. Чтобы кулаком мог шлем пробить.

— Райви-то как раз может, — усмехнулся Денис. — Но да… Мужика, хех, надо.

Чувствуется, кстати, что у Рюрикова большой опыт в деле вот таких посиделок. Стопки хоть в палату мер и весов отправляй, настолько ровно разлил Владимир.

— Пока в наличии ровно один… мужик, — заметил Рюриков, беря свою стопку и выразительно посмотрев на собутыльника.

— Дела, дела, Рюриков-сан, — ответил Кусаби, тоже подхватив тару. — И я все же не подхожу. Парадокс, потому что выше уровнем.

Чокаться стопками они не стали. Не на торжестве сидят.

— Все-таки, — произнес Кусаби, выпив водки и прислушавшись к ощущениям. — Ирландцы в этом деле просто недосягаемы. Как вода идет.

— А ты думаешь, чего я их подтягивал? — усмехнулся Рюриков, тыкая вилкой в рыбу.

Денис сделал понимающее выражение. На лице.

— Каяхара Гюто? — предложил Денис, взяв кусок вырезки по-простому, пальцами.

— Сам же отдал его Татамо, — жуя, заметил Владимир. — Да и переучивать, только портить. Тут нужен именно в наземке побитый товарищ. Чтобы порох в кожу въелся.

— Поэтично, — оценил Кусаби.

— Но принцип да, правильный, — продолжил Рюриков. — Нужен с опытом, с авторитетом. Чтобы полжизни в десантном боте. Чтобы шрамы во всю морду.

Денис кивал на эти слова, одновременно подтянув ломтик… Это было цитрусовое и такое же кислое, как лимон. Но темно-красного цвета.

— А такой опыт не помешает? — спросил Кусаби, дождавшись конца монолога собутыльника. — В полный стакан не налить.

Владимир вздохнул. А потом скривился.

— Знаешь, я скоро в судьбу начну верить, — пробурчал Рюриков. — Или в то, что наши жизни — это голопостановка. Что все уже расписано, просто мы, герои, еще не знаем, что будет дальше.

— Тогда уж роман, — заметил Кусаби. — Мне так больше нравится. Интеллектуальнее звучит.

— Да уж, — нахмурился Владимир. — Так вот, нужен не просто… Специалист. А такой, который… Как бы это сказать…

— Обиженный? — предположил Денис.

— Ну, типа того… — задумчиво ответил Рюриков. — Недооцененный. В общем, в состоянии, когда всё против него. Чтобы ему хотелось доказать, что он прав. Или месть. А такого человека просто поисками не найти. Это должна ситуация сложиться. То есть, судьба.

— А вырастить на месте? — подкинул вариант Кусаби.

— Ну, если не найдется, то так и произойдет, — Владимир снова взялся за бутылку. — Но для этого же нужно… Чтобы такой человек попал в…

— Мясорубку, — спокойно произнес Кусаби.

— А если учесть подготовку наших бойцов, — заметил Рюриков, разливая по стопкам. — То это будет что-то очень… грандиозное.

— Да, лучше бы на стороне найти, — подвел итог Денис.

Они взялись за стопки, махнули алкоголя. Помолчали. Кусаби достал из пачки, лежащей на столе, сигарету. Постучал фильтром по столу.

— Будущее предопределено? — произнес Денис. — Если мы герои романа, то нашу судьбу никак не изменить?

— А не слишком ли пафосно? — усмехнулся Рюриков. — Кто сказал, что мы главные герои, м-м? И до нас вообще есть дело… Творцу?

— О, ну тогда… — Денис закурил и выпустил дым в потолок. — Привлечем внимание? Не люблю быть на вторых ролях.

Владимир хмыкнул.

— Привлечем, — с выражением произнес мужчина, криво улыбнувшись.

14 октября 4049г. Система Вояджер. Эскадра корпорации «Шеврон»

Три корабля, крейсер и два корвета, появились в системе спустя шесть часов после получения сообщения о помощи. Когда эскадра вышла из прыжка, то руководителю операции, Белле Меллон, сразу стало очевидно, что помощь запоздала.

Прямо возле точки выхода обнаружились обломки транспортного корабля. А во внутреннем поясе астероидов, там, где располагалась станция, имелась громадная проплешина.

Когда корабли подошли к месту расположения станции, то картина развернулась еще более удручающая. На месте станции плавала мешанина обломков. Никаких сигналов, никаких более-менее целых кусков. Тот, кто атаковал станцию, скорее всего, выместил свою злость, когда была приведена в действие система самоуничтожения. Ведь если бы только она сработала, то сам астероид и остальная часть станции остались бы.

— Нами были обнаружены некоторые данные, — записывала позже доклад для консилиума корпорации Белла Меллон. — Записи с автономных камер, записи со скафандров погибших сотрудников. Станцию атаковала небольшая эскадра. Судя по кораблям — это иррегулярные силы или, если попросту, пираты. На записях с камер четко видно, что при самоликвидации Объекта, остальная часть станции сохранилась. Но потом нападавшие, видимо, обыскав остатки станции и не найдя того, что думали найти… Но поняв принадлежность «Ревивала», уничтожили станцию, заметая следы. Целесообразно будет привлечь наших агентов среди пиратов, чтобы выяснить, кто именно это сделал…

Днем ранее. Станция Ревивал

Натурально выдрессированные симулятором и Рюриковым группы захвата, буквально пробежали по станции. Никто и ничего не сумел им противопоставить. Уже через двадцать минут после начала, начали устанавливать заряды на астероид. Требовалось отколоть от него ту часть, где находился основной модуль станции.

Когда заряды сработали, к станции уже подходил «Велунд». Аншидай с Коусоку занимались тем, что пробивали для него коридор. Операция проходила, словно выверенный механизм.

Первая заминка случилась в тот момент, когда сработали заряды. Астероид не захотел раскалываться. На нем образовались глубокие кратеры, но он продолжал оставаться одним целым. Тогда Ралли, произведя расчеты, задействовал орудие Коусоку.

Потом маневровые буксиры Велунда несколько часов аккуратно заводили кусок астероида в ангар носителя. Все это время Коусоку и Аншидай дежурили снаружи, ожидая возможных защитников станции.

Но, наконец-то, операция по похищению модуля станции была завершена.

Десантные группы, вымотанные почти до изнеможения, уже погрузились на корабли. Снаружи оставались только техники, которые работали с камерами и системами скафандров. Они загружали заранее записанный ролик.

Когда Велунд вышел из коридора, который пробили для него в астероидном поле, Аншидай и Коусоку начали планомерное уничтожение всех следов. Ничего не должно было остаться, что поможет корпам понять, что объект украли. Поэтому, стреляли корабли не хаотично, по желанию, а по составленной программе.

— Ну, что же, Руби, — произнес Денис Кусаби, находившийся в этот момент в рубке Аншидая. — Вот и мы привлекли внимание.

— Вроде бы наоборот планировалось? — удивленно спросила Хантинг.

— Я не про Шеврон, — усмехнулся Денис. — Я про…

Парень потыкал пальцем вверх. Рубелла недоуменно посмотрела на потолок, потом опустила взгляд на Дениса.

— Дорогой… начальник, — заговорила Хантинг. — Может тебе прилечь? В рег.капсулу?

— Не дождетесь, — хмыкнул Кусаби…

… Кисара, стоя в скафандре, в ангаре «Велунда», смотрела на кусок астероида, на котором находился «Объект». Несмотря на то, что она тоже участвовала в десанте и также, как и десантники смертельно устала, женщина стояла и смотрела. В ее груди, впервые с момента, когда погиб отец, играло мрачное торжество.

— Пап, я все же сделала это, — произнесла Кисара с грустной торжественностью. — Я отобрала у них наш Объект…