Круглосуточно моя

Глава 11

Сегодня

За неделю их недознакомства стало понятно, что ничего непонятно. Девчонка, как заноза сидела в сердце и как гвоздь в мозгу. Не говоря уже о том, что не мог забыть теплоту и податливость ее тела. Ладони, являвшиеся хранителями этих воспоминаний, неизменно теплели при мысли о ее красивой попе.

Но состояние вражды его бесило. После позавчерашней встречи на пляже они не перемолвились и словом.

И вот сегодня случилось вообще что-то невероятное. Она просто принесла анкету, а он дал волю своей желчности, что впрочем, для него было довольно редким явлением. Отчитывал он подчиненных строго по делу, иногда закрывая глаза на мелочи. Сегодня же просто хотел расшевелить, заставить вылезти пугливую бабочку из кокона холодно-радушной деловитости.

Вот она и вылезла, нечего сказать! Все желание уязвить, засмущать, разозлить пропало, как эрекция в холодной воде. Просто сдулось. Как бы то ни было, нужно пойти и выяснить, что случилось. Успокоить. Паровозиком прицепилась озорная мысль – утешить и приласкать. Ну и это тоже. Как в первую встречу, ему захотелось оберегать ее, защищать и, наконец, увидеть еще раз тот взгляд, сразивший наповал.

Что купить? Цветы – слишком официально. Вино? Слишком интимно. С намеком. Турецкие сладости? Ее наверно тошнит уже. Не найдя в магазинах отеля ничего подходящего, он не поленился и отправился в супер-маркет. Коробка бельгийских конфет и …Дорохов застыл перед обычным медвежонком белого цвета с пушистой шкуркой из белых ниток. В лапах он держал сердечко с надписью « you're the best».

Ну конечно, это то, что нужно! Конечно, она самая лучшая! Сам, посмеиваясь над собой, не понимая, почему ему захотелось купить эту зверюшку китайского ширпотреба, он все же положил в корзину.

Настроение, безнадежно трепыхавшееся где-то в районе нуля, резво поползло вверх. Он почувствовал себя мальчишкой, впервые идущим на день рождения к понравившейся девочке.

В холле ее не было, поэтому он сначала решил проверить, в комнате ли она, а потом уже позвонить, пользуясь правом гостя на круглосуточную возможность получения помощи.

Перед комнатой Влады его неожиданно накрыла волна счастья. Внутренний голос утверждал, что все он делает правильно.

Дорохов нетерпеливо постучал. Открывшая дверь Влада едва не шарахнулась назад. По глазам было видно, что она с трудом удержалась от того, чтобы ее не захлопнуть.

Дим на всякий случай вставил ногу, чтобы диалог, не успевший начаться, сразу же и закончился.

- Я войду?! – вопрос прозвучал как констатация факта, и Влада невольно отступила. Ее заплаканные глаза и красный распухший нос вызвали жгучее раскаяние в мужчине.

Не давая ей сориентироваться, он протянул конфеты и достал из пакета мохнатую зверюшку.

- Вот, это в качестве извинения. Влада, мне очень жаль, что мои придирки спровоцировали такую реакцию. Честное слово, не хотел.

Девушка, сначала уколовшая его испуганно-неприязненным взглядом, вдруг растаяла. Казалось, она готова была расплакаться снова, но уже от умиления.

Дорохов, перехватив ее потеплевший взгляд, почувствовал, что это и есть тот случай, когда лучше оказаться наглецом, чем каким-нибудь шлепком майонезным.

Не давая девушке опомниться, он обхватил ее одной рукой за талию, а второй, осторожно забрав подарки, положил их на кровать.

Потрясенная этим вторжением, Влада и не пыталась сопротивляться. Она только коротко и испуганно вдохнула, когда вторая ладонь мужчины легла на талию, оглаживая ее и намереваясь спуститься ниже. Собственно, где уже и была два дня назад.

Девушка судорожно сглотнула и хотела что-то сказать, но властные горячие губы уже прикоснулись к ее. В первый миг невесомо, словно знакомясь, и тут же жарко впились, захватывая и завоевывая каждый сантиметр. Дерзкий язык ворвался во влажную упругость ее губ, настойчиво требуя ответа. Она дернулась, то ли от страха, то ли от неожиданности. Попыталась отстраниться, однако уверенная мужская ладонь крепко зафиксировала ее затылок в сладостном плену.

Смакуя и терзая ее податливые пухлые губы, мужчина чувствовал, как в томлении изогнулась под его рукой спина, как пойманной птичкой забилось ее сердце, как ладошки, мгновение назад отталкивавшие, цепляются пальчиками за его грудь.

Он удвоил напор, однако так и не получил жаркого ответа. Влада предприняла неловкую попытку поймать его язык, но сделала это так робко и неуверенно, что тут же растерялась.

«Господи, она ж и целоваться толком не умеет!»,- эта мысль оказалась для него такой неожиданной, что от умиления он слегка ослабил хватку.

Этого было достаточно, чтобы девушка вдохнула и пришла в себя. Немного отстранившись, насколько это было возможно в тисках его объятий, она, тяжело дыша, еле выговорила:

- Дмитрий, отпустите меня, пожалуйста. И не делайте так больше никогда, - попыталась взглянуть твердо, однако тень сожаления четко улавливалась и в голосе, и в глазах.

- Так… не буду, - забыв, что основная цель визита заключалась в принесении извинений, выделил он слово «так», недвусмысленно давая понять, что в следующий раз все будет горячей. Эйфория накрыла его с головой, а в ней он уже нарисовал себе много чего.

Влада с грустью посмотрела на него, не огрызнувшись на наглое заявление.

- Я на вас не сержусь. Мне нужно привести себя в порядок и заняться делами. И давайте оставим наши отношения в рамках моей работы, - и будто извиняясь, добавила:- Мне жаль.

- Влада, почему? У тебя есть любимый человек? – Дорохов, сделав первый успешный шаг к завоеванию, теперь недоумевал. Не заметив, перешел на «ты».

Девушка вздрогнула. Будто оправдываясь, она поспешно покачала головой.

- Нет, я просто не могу, - выражение страдания мелькнуло на ее лице.

«Не могу – это не страшно, хуже – не хочу! »

- Влада, все хорошо, привыкай, - снова проигнорировав протест, закрепил он свои позиции. И его «Привыкай» означало одно – что теперь в ее жизни будет Он. Хочет она этого или …захочет потом.

Наклонившись, он еще раз поцеловал ее, коротко и горячо и вышел из комнаты.

Ощущения, заполнявшие его, были неоднозначными. Неожиданное «нет», когда все уже шло к «да» озадачивало. Но на первом плане был восторг. Это не ледяная, неприступная красавица, которую можно добиваться ради спортивного интереса. Да и то, давно это уже его не интересовало.

Для поддержания формы и тонуса у него была подруга, которая не претендовала на что-то большее, потому как была замужем. Ну, иногда проверенные девочки из эскорт-агентства. Но душа, как пустой холодильник, требовала наполнения. Наполнения заботой о ком-то и чьей-то заботой. Искренней, преданной, а не потому, что положение обязывает.

Уважающей его слово. Послушной. Но не запуганной, а просто доверяющей своему мужчине. Без истерик и скандалов. И Влада по всем этим жестким для нынешних нравов параметрам просто идеально подходила. Девочка из его мечты. И… тут сердце Дорохова подпрыгнуло от волнения и еще одной мысли, показавшейся ему просто фантастичной. Неужели и, правда, девочка?!

Щемящая нежность с привкусом кайфа затопила его душу. Трогательная, неопытная и такая чувственная, отзывающаяся на его ласки, словно музыкальный инструмент на камертон. Шальные мысли понеслись в голове, захватывая воображение, дробя его на сладкие мультикадры.

Все сходилось к тому, что она получила жесткое воспитание. Будь это позапрошлый век, то подумал бы, что она вышла из монастыря. Ее неумение целоваться, отказ от его ухаживаний, подчеркнутая, пуританская скромность в одежде. Даже выполняя свою непрямую работу, она не надела костюм одалиски - вместо открытого взорам лифа – закрытый по горло топ. А купальник? То –то он удивился, увидев это чудо текстильной промышленности! Сплошной, почти гимнастический, закрывающий грудь практически под горло, только не с длинными рукавами, а с короткими. Застегнутые почти на все пуговицы блузки.

Пах и так был словно наэлектризованный, а от сладких фантазий распирало так, что до зубовного скрежета хотелось вернуться и, несмотря на все протесты, подмять ее манящее тело, вбиться в него, что есть силы. Услышать ее жаркие стоны.

Дим сжал кулаки, усилием воли отгоняя не к месту распоясавшиеся фантазии. Нет, он будет бережным. Он будет деликатно учить свою девочку любить, доставлять и получать удовольствие. Поможет ей раскрепоститься, раскрыться. Научит быть бесстыдной для него. В горле пересохло. Сердце сбилось с ритма и теперь трепыхалось, как после пробежки.

Размечтавшись, в лифте он нажал кнопку не своего этажа. А поскольку каждый этаж был копией всех ниже и вышерасположенных, то очнулся только тогда, когда начал материться. Электронная карточка упорно не хотела работать Сим-сим ом и не открывала дверь номера «509».

Опасливо оглянувшись, нет ли свидетелей, он быстрым шагом направился к лифту.

Это Судьба! Так она могла бы подумать о встрече с Димом. То, что произошло минуту назад, словно ураганом швырнуло ее на какую- то неисследованную территорию, неизведанную землю с незнакомыми правилами, порядками. Какое-то давно забытое чувство порхания бабочек в животе от ухаживаний, от заботы прорывалось сквозь выстроенную систему защиты от боли. До дрожи захотелось забыть два года унижений, превративших ее в забитое существо с потухшими глазами. До ломоты захотелось отдаться на волю чувствам, пойти за ними. Сильные руки, которые ее обнимали, жаркие губы, от прикосновения которых ее словно током пронзало. Если бы это безумство продлилось еще хоть миг, она точно бы не удержалась на ногах. И сейчас мучительно – сладко ныло все тело, требуя никогда не изведанной и такой желанной ласки.

Как же ей хотелось позволить себе хоть маленькую частичку счастья. Впрочем, она хорошо понимала, что ее почти болезненное притяжение к этому мужчине - это безумный полет мотылька на свет огня. Миг исполнения запредельного желания – и гибель.

Он руководит солидной компанией, которая может себе позволить провести выездной семинар в пяти звездах. Через два дня заедут сотрудники, партнеры, и нужно будет подготовить конференц- зал для мероприятия. И еще неделя - до его отъезда.

А она останется на руинах растоптанной надежды на счастье. Этот мужчина не для нее. А то, что дух замирает от одной мысли о нем, так это нормально. Наверняка, не она одна такая. Как говорят? Падают, и сами собой в штабеля укладываются от одного взгляда его серых внимательных глаз. Он настоящий. И какой-то невероятно проницательный. Просто волшебным образом он вынул из ее души одну давнюю занозу. Которая и не видна была, потому что сидела слишком глубоко, но сейчас это принесло невозможное облегчение, умытое остатками невыплаканных слез. Как говорят психологи, завершился гештальт.

. Словно яркая вспышка, промелькнула картинка из детства.

Мама твердила, что отец ни разу в жизни после своего ухода не приходил к ней, не интересовался ее жизнью. Но сейчас этот медведь послужил катализатором - она отчетливо вспомнила, как отец пришел в садик накануне дня рождения и подарил белого красивого медведя. И воспитательнице пришлось прятать его, чтобы дети не затаскали и не замусолили его. Тогда Влада была на седьмом небе от счастья. Она поверила, что папа просто живет в другом месте и по-прежнему любит ее.

А потом случилась первая трагедия и первая и последняя в жизни истерика. Мама отругала ее и унесла на помойку самую красивую и дорогую сердцу игрушку. Влада плакала горючими слезами, умоляла не выбрасывать Беляша – имя прикипело к нему сразу же, как только она увидела этого красавца. Она кричала, даже упала на пол и отчаянно начала сучить ногами. Но мать была неумолима.

Девочка забилась в угол и продолжала рыдать до тех пор, пока не увидела, что в комнату входит врач и по дому разносится отвратительный запах лекарства, а мама лежит на диване.

Заволновавшись, Влада подошла к матери, испуганными глазенками уставилась на нее и протянула:

- Мама, почему ты лежишь?

И получила урок, который она усвоила на всю жизнь. «Мама больна, и только плохая девочка может маму расстраивать. И если Влада не хочет, чтобы мама умерла, она должна слушаться во всем и всегда». Эти слова, оказались словно выжженными каленым железом на ее доверчивой и нежной детской душе. Они позволили держать девочку на коротком поводке, сделав ее очень удобной.

Еще Влада поняла, что до этих пор не была хорошей дочерью, и поэтому от них ушел папа.

А потом мама перевела ее в другой садик, и к вопросу об отце они больше никогда не возвращались.

И вот к ней вернулся Беляш! Девушка поцеловала его в пластиковый , неживой нос, прижала его к себе. Так просто не бывает!

Ее детская боль, как острый нож, на миг пронзила сердце, а затем стала утихать. И вскоре этот эпизод вдруг перевернул ее убеждение с ног на голову. Хотя бы раз, но отец приходил к ней. Хотя бы раз, но сделал ей подарок. То есть, он не сразу забыл о ней и не считал ее плохой.

Влада, потрясенная этим воспоминанием, очередной раз потеряла воспитанную Василисой выдержку и нарощенную толстую шкурку эмоциональной невозмутимости. Она гладила медведя, по голове, по спине, прижималась к нему лицом, вытирая слезы о его мягкую нитяную шерсть. И ей казалось, что вот так она прижимается и ищет поддержки и защиты у Дима...

Дим, отец, Беляш. Голова шла кругом.

Словно два грозовых фронта столкнулись в душе Дима, высекая гром и молнию. С первой минуты он понял, что хочет быть рядом с ней. Ее взгляд, как рыболовный крючок, зацепил под ребра и теперь тянет за собой, не давая продохнуть, отдохнуть, забыть, забить. И с каждым часом этот крючок прочнее и прочнее насаживает его на себя.

Отношения с обязательствами были ему до сих пор не нужны. И сейчас только с Владой понял, что не нужны были, потому что не знал, чего хотел. Вернее знал, но не верил. До сих пор его член, как эстафетную палочку, получали по очереди девчонки – эскортницы – как на подбор – веселушки – зажигалки и перманентная подруга дней его суровых – Татишка – Татьяна. И он ни капли не жалел о том, что не является единственным гостем у их кисок. Жрицы-мастерицы выполняли все прихоти постоянного клиента и так же легко переключались на следующего. Тати просто играла по его правилам. Оттопыривала попу, подставляясь под шлепок ладони, смаковала его достоинство, выпрашивала грязные слова и млела от грубого секса. И затем с пафосом освобожденной женщины востока шла строить своего мягкотелого, причем во всех смыслах, мужа-банкира.

Теперь же ему до одури хотелось приручить эту девочку. И не хотелось больше никого. Недели было больше чем достаточно, чтобы смутные, периодически всплывающие хотелки сцементировались в железо-бетонное «Хочу». Такое «Хочу», которое не видит никаких преград.

Он еле дотерпел до вечера, когда Влада уже отстояла официальную вахту. Шаг первый был сделан – он ее поцеловал, убедился, что не обманулся в своих чувствах. Второй – выяснение отношений.

Спустившись в ресторан а-ля карт, занял уединенный столик, выбрал вино, фрукты, позвонил в доставку и заказал маленький круглый букет кремовых роз.

Какой-то безумный драйв охватил его. Второй раз за день ему пришла в голову мысль, что он ведет себя как прыщавый юнец. Кто б только подумал?! Словно тысячи крошечных иголочек впивались в его тело, не давая спокойно сидеть, дышать, подстегивая, подзадоривая, подталкивая на мальчишеские выходки.

С замирающим от поросячьего восторга сердцем он набрал номер, который значился как круглосуточная помощь туристам.

- Влада, прошу прощения за беспокойство, но без вас мне не обойтись. В ресторане выставили нереальный счет, тычут мне бумажки с цифрами, требуя оплатить разбитое зеркало. А я ни сном ни духом. И они не говорят по-русски, - Дорохов говорил приглушенно, изображая растерянность, что в аккомпанементе музыки должно было сделать его голос неузнаваемым.

- Сейчас спущусь, - последовал короткий ответ.

«Й-е-ху-у-у!!!» - черти заплясали ритуальный индейский танец в душе, вдохновляя на дальнейшее хулиганство. К моменту появления Влады на пороге, он уже подозвал официанта и, изображая удрученный вид, выяснял время приготовления блюд.

Влада, действительно, не узнала его голос. Вернее узнала, но не могла допустить, что это может быть Дим. К тому же он говорит по-английски. И, списав все на свое воспаленное воображение, она убедила себя в том, что ей просто хочется слышать его голос.

Однако увидев, что он, действительно, выясняет отношения с официантом, поспешила на помощь.

- Мехмед, - обратилась она на английском, - какие проблемы возникли с этим господином?

- Он выясняет, чем можно накормить самую прекрасную девушку на свете, - ответил тот и широко, заговорщически улыбнулся.

Рассердиться? Но у нее не было на это сил. День принес такие переживания, что она уже и не очень удивилась. Сумасшедшие дневные треволнения просто не могли магнитом не притянуть за собой еще какой-нибудь сюрприз.

Да и рассердиться Дим не дал бы ей. Он, извиняясь, улыбнулся, отодвинул стул и, взяв за руку, едва ли не насильно усадил.

- Ну, так получилось,- серые глаза смотрели лукаво, с вызовом.- Это чтобы не дать тебе возможности отказаться от приглашения.

- Ну я и сейчас могу уйти,- Влада приготовила мобилизовать всю свою силу воли и расставить точки над i, но внутренняя девочка, которую не баловали, робко попросила не делать этого.

- Я заказал красное. Угадал? – словно не слыша ее ответа, спросил Дорохов, разливая по бокалам мягко отсвечивающее рубином вино.

- Влада, за тебя! За знакомство! И за наш поцелуй, - понимая, что вгоняет сейчас девушку в краску своим напором, не мог он удержаться.

- Поцелуй был ваш, а не наш, - немного смутившись, как того и добивался Дим, но достаточно иронично возразила девушка.

- Так давай повторим, чтоб не было вопросов! Только сначала предлагаю просто съесть что-нибудь сногсшибательно вкусное. И тогда продолжим создавать свою историю отношений. Запись пятая. Ресторан. Совместное принятие пищи. Это очень сближает.

- А когда это мы столько записей набрали? – вынуждая себя делать вид, что не запомнила и не отложила в секретную шкатулку воспоминаний и первое знакомство, и его «Вы мне нравитесь», и то, как он сегодня обеспокоенно подхватил ее на руки, и отдельно – поцелуй.

- Дмитрий, я уже сказала, что не могу переводить отношения рабочие в личные, - произнося эту уже заезженную в мозгах фразу, она чувствовала, как начинает кружиться голова. Как было спокойно и комфортно на душе до его появления!

- Давай на «ты» ко мне? Ну, смешно же выкать человеку, который имеет на тебя далеко идущие планы! – Дорохов и не думал менять свою довольно наглую завоевательную тактику.

- Знаете, согласно методике исполнения желаний, нельзя свои связывать с другим человеком, у которого может быть совсем иные планы. Нельзя аффирмации строить как «Я хочу, чтобы кто-то сделал что-то», - цитируя Василису, Влада мысленно похвалила себя.

Дорохов сначала удивленно вздернул бровь, а потом искренне расхохотался.

- Влада, ты чудо! Все замечательно. Но это методика для неудачников. Я не собираюсь никакие аффирмации твердить. Я предпочитаю конкретные шаги, внутренний бизнес –план. Я точно знаю, чего хочу и как этого достичь. И так же точно знаю, что и ты этого хочешь, - он взял ее кисть двумя руками и, поглаживая ладонь большим пальцем, испытывающее посмотрел в глаза. Которые, как известно, не лгут.

И они не могли солгать. Одно его касание, и Влада почувствовала, что мгновенно миллионы чувственных импульсов полетели от ладони по всему телу. Полоснув острым наслаждением, они пронзили кожу, нервы, отключили на миг мозг, пронеслись по позвоночнику и выстрелили внизу живота. И, несомненно, все эти ощущения отразились, как в кристально чистой воде, в ее глазах. Она поспешно опустила ресницы, однако Дим уже прочел в них удовлетворивший его ответ.

- Официант уже изнервничался, ожидая, пока ты скажешь «Да»! Выбери нам на свой вкус, я тебе доверяю.

«Ага, доверяет он. А то, что кусок в горло не полезет, он, конечно, не подумал!» - девушка мягко высвободила руку под предлогом ознакомиться с меню, но запылавшие щеки и пересохшие губы, которые она непроизвольно облизала, не могли укрыться от Дима.

Невидящими глазами она еле нашла разделы меню и ткнула в первые попавшиеся из горячих блюд и салатов.

Наблюдавший за ней с нескрываемым удовольствием Дорохов понял, что заказанная еда останется наполовину не съеденной, потому что сейчас и у него нервы словно оголились, и ему было мучительно просто так тупо сидеть и заниматься объяснением прописных истин. В то время как его потряхивало от нестерпимого желания утащить ее в номер, стянуть эту чертову одежду и просто растерзать, доведя до изнеможения, до сладостной отключки от сумасшедших оргазмов эту сладкую, такую пугливую девочку.

Он стиснул зубы. Немного еще терпения. Понимая, что ведет себя как слон в посудной лавке, держать себя в рамках чопорных ухаживаний он не мог. Это было бы в высшей степени фальшиво, а фальшь не способствует доверительным отношениям.

- Влад, я прекрасно понимаю, почему ты пытаешься меня оттолкнуть, знаю, чего ты боишься. Я готов придержать коней и дать тебе возможность привыкнуть к себе.

Девушка вздрогнула и бросила на него взгляд затравленной лани. Не мог он знать ничего! Хотя, судя по тому, как он себя ведет, он многое может.

- У вас это пройдет, как морская болезнь. Через неделю слякотная Москва заставит вас забыть обо всем, - отчаянно сопротивляясь его неотразимой уверенности во всем,что говорит и делает, тихо ответила она.

- Так вот что засело в твоей хорошенькой головке! – едва ли не хлопнув себя по лбу, воскликнул он. – Неужели ты совсем не разбираешься в людях? Я не хочу играть в кошки- мышки, мне это неинтересно. Честно скажу, сейчас предлагать руку и сердце просто глупо. Но я хочу с тобой строить отношения. Заботиться о тебе. И если мы поймем, что что-то пошло не так, я тебя без поддержки не оставлю. Даже если ты захочешь уйти первой. Единственное, что меня может остановить, - это если ты скажешь, что секс приемлешь только после ЗАГСа. – Он замер, страшно боясь услышать глупость. Для отношений кукла с зашоренными, забитыми заплесневелыми стереотипами мозгами ему не нужна. Минуту назад огонь в крови, стрелявший искрами плотского желания, утих, будто вены сбрызнули анестетиком.

Влада молчала. Стоит сейчас сказать: «Да, секс после ЗАГСа», - и он от нее отстанет, чего собственно она и должна добиться. Но выглядеть нафталиновой дурой в его глазах она точно не хотела. Не могла же она объяснить этому мужчине с сумасшедшей энергетикой, от которой хочется растечься сладкой лужицей растаявшего мороженого, что не перенесет, не выдержит его разочарования. Она верила каждому его слову: и в то, что не бросит, и про отношения, и верила, что он сможет убрать ее страхи и комплексы, старательно выращенные мужем. Но … он не знал всех этих но…Хотя достаточно и того, что она не может иметь детей. И по-любому, ему когда-то их захочется. Но родит их какая-то другая женщина.

Тоска сдавила сердце железными тисками, слезы готовы были досолить запеченную рыбу, которая ни в каких дополнительных приправах не нуждалась. Девушка уткнулась в тарелку, отчаянно пытаясь найти приемлемый ответ.