Круиз

Глава 6 О том, как здоровое любопытство способно двигать и развивать науку

Еще совсем недавно в планы Невской, Брагина и Грума никак не входило посещение Кипра, да еще и в осеннее время. Однако жизнь в лице Венички Готлиба внесла в них свои коррективы. Веничка не удовлетворился беседой с Виктором в день дефолта и походом в театр духа. Вскоре он снова побеспокоил друга и заставил его рассказать, что за мысль его посетила. Впрочем, Виктор и не сопротивлялся. Ему самому хотелось рассказать кому-нибудь о своих идеях, возникших в результате неожиданной находки при разборе старых завалов в архивах музея. Когда в здании начался ремонт, то в одном из подвальных помещений было обнаружено множество неразобранных папок, доставленных в войну из осажденного Ленинграда. Папки перетащили в лабораторию, и Виктор в свободное время начал их разбирать и классифицировать. В основном это были архивы предприятий, эвакуированных из осажденного города в другие районы страны. Вряд ли они представляли особую ценность для истории, но, кто знает, что для нее важно, а что нет.

Покончив с основной массой папок, на что ушло лет пять, Виктор добрался до нескольких погребенных под ними коробок. Открыв одну из них, он сразу понял, что набрел на что-то очень интересное. В коробках находились фотографические пластинки, отснятые неизвестной экспедицией, скорее всего, во второй половине девятнадцатого века. Никаких сопроводительных записей, так же, как и отчета об экспедиции, в коробках не обнаружилось, что позволяло предполагать утрату части ее архива. Это было тем более обидно, поскольку невозможно было определить, где сделаны снимки, основной сюжет которых составляли наскальные рисунки. Пластинки были пронумерованы, каждая из них была вложена в индивидуальный конверт из пергамента. Ряды конвертов были переложены плотным картоном. Тщательность упаковки обеспечила хорошую сохранность пластинок, эмульсия которых почти не подверглась разрушению временем.

Галерея снимков начиналась фотографиями скульптурного изображения божества. Далее, уже в наскальных рисунках, изображение божества многократно повторялось. При длительном изучении можно было представить себе, что сначала божество выступало в качестве ученика, а потом само становилось учителем. На одном из снимков наскальный рисунок оказался очень сложным. На нем не было ни божества, ни людей, которые обычно его окружали, ни животных. Можно было подумать, что автор трудился над очень сложным орнаментом, который ему не давался. Но со временем Виктор понял, что на рисунке была изображена карта какого-то острова. Виктор обзавелся морским атласом, но ни один из множества изображенных в нем островов своими очертаниями не совпадал с рисунком. Искать неизвестный остров было трудно еще и потому, что автор рисунка не позаботился хоть как-нибудь обозначить его масштаб. Остров мог быть большим. Тогда шансы найти его еще были. Но остров мог быть и совсем маленьким, а таких в морях и океанах тысячи, а может, и сотни тысяч. Кроме того, за минувшие тысячелетия очертания островов могли измениться, так что Виктор вскоре вынужден был оставить свои попытки найти остров на современных географических картах.

И все же снимок постоянно не давал ему покоя. Раз за разом он возвращался к нему, постепенно запомнив его в самых мелких деталях. Снимок стал сниться ему по ночам, дополняясь фантазиями. В одном из таких сновидений Виктору привиделось, что центральная часть снимка сильно отличается своим рисунком от периферии. С этой мыслью он проснулся и, с трудом дождавшись утра, побежал на работу. Сон оказался в руку. Центральная часть снимка действительно могла бы существовать отдельно от основной его части. Повинуясь интуиции, Виктор взял карандаш и начал соединять, казалось, разрозненные линии и точки рисунка. Под его рукой начал проявляться план какого-то сложного сооружения.

Проведя за этим занятием несколько часов, Виктор понял, что древний художник действительно рисовал план многоэтажного сооружения, накладывая планировку одного этажа на другой. В последующие дни и недели Виктор вдохновенно восстанавливал облик здания, которое то ли придумывал, то ли воспроизводил его древний предшественник. Не имея опыта подобной работы, Виктор постоянно делал досадные ошибки. Приходилось все начинать сначала, но, в конце концов, его труд увенчался успехом.

Виктор очень долго возился и с остальными снимками. Используя современную технику, он перевел их на цифровые носители, устранил повреждения, возникшие в ходе длительного хранения, и, наконец, создал из них целый мультфильм. Многократно просматривая его, он вдруг пришел к совершенно неожиданным выводам. Мультфильм рассказывал о сотворении человека и создании им самим интеллектуальной среды для воспитания последующих поколений людей.

– Ты посмотри, – горячился всегда спокойный Виктор, обращаясь к Вениамину, – это только у Киплинга Маугли такой умный и разговорчивый! Жизненная практика показывает, что дети, волею судьбы воспитываемые в звериной стае, не становятся людьми. Наоборот, они воспринимают звериные повадки и уже не могут освоить речь. Ребенку необходима интеллектуальная среда, которую должны образовывать люди. Только тогда он сам становится человеком. Потому и нет промежуточного звена между обезьяной и человеком, которое безуспешно ищут дарвинисты. Его просто никогда не было. Бог создал человека, как это сказано в Священном писании, по своему образу и подобию. Ну, с образом все понятно, скорее всего, это означает внешнее сходство, вот понять, что такое подобие, гораздо труднее. Треугольник, нарисованный в тетрадке, может быть подобен треугольнику, образованному Солнцем, Луной и Землей. Но это не одно и то же. Впрочем, величие не определяется размерами. Подобие может означать сходство в характере поведения, в способности к творчеству, в праве на ошибку и заблуждения. Очень емкое слово, способное приравнять человека к своему создателю. Однако подобие может быть и жалким. Такое тоже не исключено.

– Очень многие великие мыслители пытались и пытаются толковать Библию, – вставил словечко Вениамин, – ты хочешь стать одним из них?

– Ни в коем случае. Я просто говорю, как сам понимаю некоторые ее положения. Так вот, по моему разумению, Бог, сотворив человека, создал для него и его потомков на какое-то время комфортные условия существования, чтобы новая популяция могла окрепнуть. Отсюда и библейское описание рая. Снабдил свое творение некоторым набором первичных знаний. Скорее всего, в этот набор вошла речь, а возможно, и письменность. Научил простейшим ремеслам и способам добывания пищи через охоту, рыболовство, скотоводство, землепашество, а потом предоставил людям возможность самим выкручиваться из различных реальных жизненных коллизий. Райская жизнь кончилась. Первым таким испытанием мог стать всемирный потоп.

– По-твоему, и всемирный потоп был на самом деле? – почти ехидно спросил Вениамин.

– Можешь не сомневаться, безусловно, был, – ответил Виктор, – только имей в виду, что под словом мир древние понимали совсем не то, что подразумеваем под этим словом мы, – земной шар. Они считали миром только известные им на тот момент земли. Древние евреи считали свои земли центром мира. Египтяне и китайцы – свои. А инки уже в средние века показывали испанцам пещеру, где, по их мнению, находится центр мира. Крупных же наводнений на всех хватало. Достаточно вспомнить взрыв острова Санторин, что был когда-то вблизи острова Крит. Он мог вызвать целую серию мощных цунами или, если хочешь, потоп. Кстати, не исключено, что он и подорвал мощь минойской цивилизации.

– То же самое касается и летоисчисления от сотворения мира. Думаю, что на самом деле здесь датировка идет от сотворения человека. Сведения же о сотворении Земли, Солнца и прочего просто иносказания, так сказать, предисловие. Они идут без конкретных датировок. Здесь, в днях творения спрессованы миллионы и миллиарды лет, предшествующие появлению человека. Оттого и дата сотворения мира у разных народов разная и колеблется от шести до десяти тысяч лет, что тоже верно. Не все народы на Земле появились сразу.

– Далеко ты зашел в своих размышлениях, ничего не скажешь, а где хоть какие-нибудь доказательства? Эволюционная теория тем и хороша, что она дает картину последовательного совершенствования животного и растительного мира, его приспособления к меняющимся условиям существования. В этом свете появление человека всего лишь еще одна ветвь развития животного мира. Ты же скатываешься на позиции церкви, которая призывает нас просто верить в сам акт творения, что не требует никаких доказательств и позволяет избавиться от лишних размышлений. Это не позиция ученого.

– Напрасно ты упрекаешь меня, а заодно и церковь, в несовершенных грехах. Я хочу найти и представить доказательства своей версии и примерно знаю, как это сделать. Церковь же и вовсе ни в чем не повинна. Тысячелетиями именно она и была фактически единственным хранителем и источником письменности и знаний. Кем были первые ученые древнего Египта? Жрецами. Где получали образование ученые средневековья? В монастырях. При этом они, как правило, сами были служителями культа.

– Этак ты сейчас и инквизицию оправдаешь?

– Инквизицию оправдать, наверное, я не смогу, но могу представить себе, что это была последняя попытка католической церкви удержать джина в бутылке. Не допустить слишком быстрого развития и распространения науки. Задержать начало научно-технического прогресса, как несвоевременного для человеческого сообщества. Сегодня-то мы знаем точно, что вместе с несомненными благами он принес человечеству и много горя. Кстати, охота, рыболовство, землепашество и скотоводство во многих странах вошли в наш просвещенный век в том же первозданном виде, что и многие тысячелетия назад. Я не исключаю, что у инквизиции изначально были благие цели. Другой вопрос, во что она вылилась. Впрочем, не стоит забывать о той очистительной работе, которую провела инквизиция в рядах служителей церкви. Именно она подняла уровень требований к их образованности, создала некоторый кодекс чести. Если бы КПСС сумела сделать что-либо подобное со своими членами, СССР, скорее всего, не закончил свои дни столь бесславно.

– Ну, хорошо, допустим, что все это действительно так, как ты говоришь. Теперь объясни мне, пожалуйста, где и как ты собираешься искать доказательства, даже не знаю, как сказать, своей правоты или правоты церкви?

– Рассчитывать, что удастся найти прямые доказательства, конечно, не приходится, но косвенные, я думаю, найдутся. Например, появление первых городов. По моей версии, древние города должны были бы возникать, что называется, на голом месте, почти сразу. Без постепенного перехода от стойбища к городу. Руководить строительством городов, по моей версии, должны были бы именно те люди, что получили уже начальные знания. Рабочую же силу могли поставлять в города дикие или полудикие племена действительно первобытных людей. Потом, в последующие тысячелетия, первобытные люди могли постепенно вымереть, либо ассимилироваться в среде создателей городов. Отсюда, возможно, и пошло то огромное расслоение, та дистанция между знатью и простолюдинами, которую мы наблюдаем в истории на протяжении тысячелетий. Барьер между ними начал размываться лишь в последние столетия. Так должна была бы, например, создаваться минойская цивилизация. Вот ее я бы и хотел изучить с этих позиций в первую очередь. Но так могло было быть и повсеместно.

Вениамин потер лоб, собираясь с мыслями, и заговорил:

– Я тебя достаточно послушал и скажу тебе, мысль твоя сыровата, но очень интересна. Не спеши обращаться за грантами на ее разработку в зарубежные организации. Пусть эта тема станет для нас общей. Перед тем, как ехать к тебе, я посоветовался со своими компаньонами, и мы готовы оказать финансовую поддержку исследованиям. В своем решении мы исходим из прагматического интереса. Образованным людям хорошо известно, что далеко не все научные изыскания приводят к новым открытиям и технологиям, но все без исключения современные технологии – результат фундаментальных научных исследований. Пусть это будет нашим вкладом в науку, которую сами забросили. Организовывай экспедицию, изучай свою минойскую культуру. Глядишь, сделаешь переворот в науке, тогда и нам что-нибудь перепадет. Только не тяни резину. Наука в современных условиях должна работать так же быстро, как бизнес, а не растягивать удовольствие на десятилетия. Ладно, будем считать, что на этом деловая часть нашего разговора исчерпана. Расскажи, как сам, как Наталья, что она и Гоша думают о твоих идеях?

– На такие вопросы отвечать труднее, чем на научные. Ты знаешь, мы с Натальей женаты уже более десяти лет. Детей нет. Она не хочет. Считает, что в этой жизни у нее какая-то особая миссия. Увлекается мистикой. Экспериментирует вместе с Гошей со светом, звуком и ритмом. Ты же был с нами в театре духа. Это ее идея. Заодно водит компанию со всякими экстрасенсами. Пытается с их помощью заглянуть в прошлое и в будущее. Что-то у нее даже получается, хотя оценить результат в таком деле невозможно. Гоша экспериментирует с красками. Изучает хиромантию и алхимию. Хочет создать картину, меняющую свое содержание в зависимости от освещения, времени года и еще от чего-то. Люди они увлекающиеся, так что и мои дела им небезразличны. Думаю, они с удовольствием отправятся со мной в экспедицию. А ты, как поживаешь? Сыну твоему, наверное, уже года четыре?

– Ты прав, – ответил Вениамин, – на житейские темы говорить труднее, чем на научные или производственные. У меня, на первый взгляд, все вроде бы в порядке. Жена, сын, уже большой человек со своим мнением, которое пытается отстаивать, квартира хорошая, еще много чего, но как-то все время скучно. Хочется чего-то еще. Деньги, конечно, зарабатывать тоже интересно. В этом деле, как и в любом другом, есть своя наука, но в ней столько грязи и зла, что иногда думаешь, а не послать ли все это куда подальше. Ладно, не будем о грустном. В общем, я вам всем немного завидую. Вы живете полной жизнью, без оглядки, занимаетесь интересными для вас делами, а я должен все время думать, за каким углом прячется киллер. Так что радуйся своей судьбе.

На этом разговор закончился. Вениамин уехал, и Виктор снова остался один на один со своей лабораторией, своими снимками и мыслями, которые одолевали его, уводили в такой далекий и одновременно близкий мир прошлого.

Деньги, может быть, и не способны творить чудеса, но помогают быстро открывать нужные двери. Пользуясь ими, Брагин со своей компанией вскоре оказался на Кипре, куда для россиян был безвизовый въезд, а оттуда туристам было легко попасть на Крит уже без ожидания визы на посещение Греции.