Круз

Собственное отражение в зеркале напомнило мне об облезлой кошке. Намылить, пройтись бритвой — и так до тех пор, пока каждый дюйм моей кожи не станет гладким. Какая бы, искра не проскочила сегодня в зале между мной и Крузом — она, чёрт возьми, была настоящей, и ударила меня по лицу.

Конечно же, прежде чем он ушёл, я оценила то, насколько хорошо он выглядит, его ямочки на щеках и тело Халка — но теперь это тот храм, который я хотела разрушить. Когда большая ладонь Круза накрыла моё бедро, я возжелала упасть в объятья этого мужчины, накрыв его губы своими. Я не осознавала, насколько сильно за последние пять дней соскучилась по своему новому другу, пока не увидела его. Все мысли о том, чтобы закрыться в своей комнате и погрязнуть в страданиях исчезли.

Он заставляет меня хотеть жить и не сдаваться. Я не имею ни единого чёртового понятия, как объяснить это. Круз Феликс пробуждает во мне что-то смелое и необузданное.

На этот раз мне хотелось запомнить то, как он будет меня раздевать, потому сегодня я дала себе клятву не пить. По телу прошлись мурашки, стоит только представить прикосновение его пальцев к моей коже.

— Лейла, — раздался в доме голос отца.

Схватив свою огромную сумку, я выплыла в гостиную. Ага, я в прямом смысле парю от данного Крузом мне обещания. Даже, если всё, что мне светит, это наслаждение от наших подшучиваний, его великолепные ямочки и сладкий лесной аромат — этого достаточно, чтобы заставить меня парить выше грёбанного воздушного змея.

— Эй, старик.

Выйдя из-за угла, я прошла в гостиную.

Папа выглядит уставшим, истощённым и уничтоженным тем, через что заставила его пройти жизнь. Опустившись на кушетку, мужчина вытянул ноги.

— Я не старик, — прорычал он.

Не более чем притворство — и я знаю это.

— Круз заберёт меня вечером.

Я немного побаиваюсь его ответа. Мне всегда претила мысль о том, чтобы встречаться с бойцом. Папа кивнул.

— Знаю.

Мои плечи чуть расслабились. Я не была уверена, как он отреагирует. Он умный мужчина — и сейчас, окольными путями, я получила его одобрение.

— Ты будешь не в восторге, но мы должны поговорить об этом.

— О чём?

Напряжение вновь сковало меня.

— Сядь, — указал papi.

Не препираясь с ним, как это бывает обычно, я села в затёртое кожаное кресло, которое так любила аbuela.

— Сегодня днём я столкнулся с твоей мамой.

Я в ужасе ударила себя по губам, прежде чем гневно выпалить:

— Она не моя мать. Моя мама мертва.

Папа кивнул, признавая мою позицию.

— Знаю, милая. Назревает что-то плохое. На самом деле плохое. Она сбежала с этими ублюдками, и я знаю, что у неё что-то есть.

— Например? — Спрашиваю я.

— Понятия не имею, и это меня беспокоит. Между нашими двумя залами — грёбаные тонны напряжения. «Племя Титана» жаждет вытурить меня и показать свою силу, но пока с нами Круз — наша армия чертовски сильна. Они боятся его. Страх отупляет людей, толкая на опасное дерьмо.

Слушая мужчину, я киваю.

— Будь настороже, и следи за тем, кто тебя окружает. Я так же обсудил это со всеми бойцами. Я просто хочу действовать на опережение. — Он подался вперёд. — И придержи-ка свой горячий норов.

Озноб страха пополз по моей коже.

— Хорошо, рapi.

— Мне не нравится то, как они подошли к тебе в баре. Хорошо, если Круз будет рядом.

— Я могу постоять за себя.

— Помнишь ту взбучку с нездоровой едой? Это сводит с ума чрезмерно заботливого отца во мне. — Мужчина поднял руки вверх. — Я расставил всё так, чтобы это выглядело правдоподобно.

— Задница.

Я улыбнулась.

— Просто сделай то, что я сказал. У меня больше нет сил улаживать это дерьмо.

— Обещаю, daddio [19].

Стоило мне подняться на ноги, как папа последовал моему примеру.

Привстав на цыпочки, я заключаю его в долгие объятья. Но, прежде чем отстраниться, я сбрасываю на него оставшиеся новости. Папа точно не будет счастлив.

— Я не вернусь на работу.

Мужчина отступил, и вот оно — моё предсказание сбылось.

— Бред собачий.

— Пап, больше никаких вспышек от нас двоих. Я должна остаться, чтобы прийти в себя, и давай посмотрим правде в глаза — я нужна тебе.

Не впечатлявшийся моей тирадой, мужчина ударил ладонями по своим бёдрам.

— Ладно.

— Со временем, когда я буду готова, я начну работать здесь. Ты — всё, что у меня осталось.

Он наконец кивает, но так и не отвечает. Papi знает, когда со мной не стоит спорить — понимает, что я не откажусь от своей затеи.

— Пап, знаю, ты работал, не жалея сил, чтобы отправить меня в колледж и открыть свой зал. Я не отказываюсь от этого. Мне нравится быть медсестрой, но мне так же нужен и небольшой перерыв.

— Я понимаю. Как твоя рука? — Указал он на неоново-розовый гипс.

— Отлично, — я закатила глаза, всё так же ненавидя это розовое напоминание.

Раздался громкий стук.

— О, дерьмо, Круз.

Подлетев к входной двери, я открыла её для гиганта, уставившегося на меня. Мужчина приоделся и привёл себя в порядок — от одного его вида любая женщина почувствовала бы слабость в коленях. Джинсы низко сидят на его бёдрах, в то время, как узкая Хенли [20] обтянула торс мужчины, а сексуальный аромат, исходящий от него — просто грёбанная вишенка сверху. Все мысли о неприятном разговоре с рapi растаяли в воздухе.

— Думал, ты сбежишь от меня, — сказал он, сунув руки в карманы.

— Нет, но я была близка к этому, — ткнула я пальцем в плечо гостя.

— Босс, — кивнул Круз.

Папа отмахнулся, прежде чем направиться в свою комнату.

— Он в порядке? — Спросил боец.

— Будет после того, как эта дерьмовая буря немного устаканится. — Я отвернулась от Круза, крикнув папе: — Я ухожу. Te quiero papá [21].

— También te amo. Mantenerse a salvo [22].

На моих губах расцвела улыбка. Я наслаждаюсь тем, как привычно мы говорим друг другу «люблю тебя», и как рapi всегда добавляет, чтобы я была осторожна. Выйдя за порог, я закрыла дверь, убеждаясь, что снаружи её не открыть, и встала рядом с Крузом. Взяв меня за руку, мужчина повёл меня вниз по лестнице, пока мы не оказались на тротуаре.

— Это было чертовски горячо, — наконец сказал он, нарушив тишину.

Я ухмыльнулась, подняв взгляд на своего спутника.

— То, как я разговаривала с папой? Сколько ударов в голову ты получил сегодня?

Круз расхохотался.

— Лейла, ты просто нечто.

— Именно ты тот, кто сказал, что это было горячо, — я показала кавычки в воздухе, используя свою свободную руку. — «Чертовски».

— То, как ты разговариваешь на испанском было сексуально, всезнайка.

Прикусив свою нижнюю губу, я улыбнулась.

— Почему ты никогда не говоришь по-испански?

Он пожал плечами.

— Разговаривал, только со своим отцом.

— Могу поспорить, это было сексуально.

Я игриво ударила бойца по прессу.

— Чудачка.

— Каждый судит по себе, — усмехнулась я в ответ.

— Ты мне нравишься, Лейла.

— Тебе же лучше. Видишь ли, ты единственный друг, который у меня сейчас есть.

Мы перебежали на ту сторону улицы.

— Куда мы идём?

— Ужин?

— Мне казалось, мы пойдём к тебе.

— Не хотел тратить время на готовку.

— Ладно, — кивнула я. — Пончики?

— Я думал, что пончики у нас будут на десерт. У меня есть планы.

Круз подмигнул мне, вновь показывая свои ямочки.

— Правда?

У Круза в кармане зазвонил его телефон. Он вытащил его, не сбавляя шаг, ведя меня к месту назначения. Заворчав, мужчина что-то рыкнул, и, после пары «ага», сбросил вызов.

— Всё в порядке? — Спросила я.

Судя по его напряжённой позе и плохому настроению, я бы не сказала, что это так.

— Нет.

Односложный ответ. Я схватила Круза за руку, переплетя наши пальцы. Моя очередь быть рядом.

— Хочешь поговорить об этом?

— Не-а.

Ну, это неплохо.

— Тогда, пончики сейчас?

Замерев на месте, мужчина повернулся ко мне. Он рукой провёл по своему лицу, прежде чем произнести:

— Мне жаль. Кое-какое дерьмо, с которым я имею дело — просто на грани фантастики. — Он замолчал на миг. — Даже пончики не смогут этого исправить.

— Я рядом, Круз, — ещё раз сжимаю его ладонь в своей.

— Спасибо. Это всё, что мне нужно.

Круз остаётся всё тем же нежным гигантом. Но когда он в гневе сжимает челюсть — мне открывается другая его сторона. Опасность в его голосе, отражается и в глазах цвета виски. Я знаю, что он никогда не причинит мне боль, но, чёрт возьми, в этот момент мужчина выглядит пугающе.

Развернувшись, мы в молчании продолжили наш путь. В моей голове крутились мысли о том, с чем же приходится иметь дело Крузу. Отстойно, что первое, о чём я подумала — другая женщина. У него есть кто-то в Техасе? Что, если это так? В смысле, мы ведь всего лишь друзья. Друзья, которые раздевают друг друга, держатся за руки и вместе едят пончики… Друзья, верно?

— Куда ты идёшь? — Спрашивает Круз, открыв дверь в небольшую закусочную.

Я посмотрела на него с недоумением.

— Ты была потеряна для меня где-то с минуту.

Стоило Крузу переступить порог закусочной, как рядом тут же оказалась хостесс. Она широко улыбалась, а её упругая грудь была чрезмерно выставлена на обозрение. Не дав мне ответить на вопрос, девушка проворковала:

— Сколько сегодня, Круз? — Она обращается к нему по имени. Охренительно.

— Два, пожалуйста.

Клянусь, я видела, как у хостесс подогнулись коленки, когда мужчина ответил ей. Она готова выпрыгнуть из одежды, только бы оказаться ближе к нему. Её бёдра сексуально покачиваются, когда девушка ведёт нас к угловому столику в конце зала. Здесь тусклое освещение с романтическим подтекстом. Опять же, мой разум — мой худший враг. Должно быть, с тех пор как приехал сюда, Круз достаточно часто посещает это место— так что, сколько женщин с ним здесь уже побывали?

Хостесс положила меню на стол, и, прежде чем уйти, ласково коснулась плеч Круза. Сжав кулаки, я изо всех сил пытаюсь обуздать гнев.

— Не могу это сделать, — выпалила я, в то время, как Круз собрался было сесть.

Заслышав мои слова, мужчина выпрямился.

— Ты приводил сюда других женщин?

Самоубийство, но я задаю прямой вопрос, даже не сожалея об этом. Никаких хождений вокруг да около— просто тупая, как нож для масла, боль впивается в твоё тело, чтобы убить.

Он разочарованно скривился.

— Нет, Лейла.

— Не лги мне, Круз.

Опустив руки по швам, мужчина размышляет мгновение, прежде чем вновь заговорить. Он разочарованно сжал челюсть, но его рык даже как-то успокаивает меня.

— В моей жизни никого не было, кроме тебя и отца — это правда. Я не собираюсь оправдываться в этом. Чёрт возьми. Бог свидетель, с меня достаточно дерьма и тренировок. Это твой выбор.

Я буду лгуньей, если скажу, что его слова не причинили мне боли. Они необдуманные и злые, но правдивые. Он не лжёт мне — я уверена в этом, но одновременно Круз не хочет рассказать мне больше. Я киваю, принимая его ответ.

Присаживаюсь за столик, и мужчина следует моему примеру. Я прочищаю горло, прежде чем произнести:

— Спасибо.

Это вырвалось шёпотом, пока я проводила пальцем вдоль складки чистой белой тканевой салфетки.

— Телефонный звонок, твоё поведение, и хостесс — это немного свело меня с ума. Обычно я не веду себя так, но из-за всего, что произошло в последнее время, я на какой-то момент теряю контроль.

— Ценю твою честность, Лейла. Никаких игр разума в отношении нас двоих, да?

Мужчина подался вперёд, опёршись своими локтями на стол, от чего бицепсы под его рубашкой напряглись.

— Согласна.

— Я всё ещё не разобрался дома с дерьмом, что связано с кончиной моего отца. Я не говорил об этом, и не хочу. Это похоже на отшелушивание корочки с незаживающей раны, — Круз помассировал свой затылок. — Не дави на меня.

Я молча киваю. Боль слишком реальна. Он причиняет мне боль, но остаётся честным. Я сама просила об этом. Никогда прежде я не видела в нём эту холодную сторону. Его прошлое — это всего лишь его прошлое.

— А что касается хостесс — я был здесь дважды, и она тут же меня узнала.

— Узнала? — Спрашиваю я.

— Чемпион мира, — проворчал Круз.

Я оглянулась поверх своего плеча, нуждаясь в каком-то хитроумном намёке, как поднять ему настроение. Я чётко поняла, что Круз имел ввиду. Мужчина коснулся меня носком своей обуви под столом.

— Ладно, ладно, хорошо. Наверное, мне придётся привыкнуть к переменам с мистером Известные Штаны, — улыбнулась я, изо всех сил пытаясь скрыть боль, разгоревшуюся внутри, от того, что он не хочет открыться мне.

Подавшись ко мне, боец принялся поглаживать меня по гипсу.

Внутри него всё ещё назревает что-то, но он ясно дал понять, что не хочет, чтобы я лезла в его личную жизнь. Я чуть успокоилась в отношении другой женщины, но до сих пор мне не под силу избавиться от этой мысли.

Точно так же, как это делала хостесс, наша официантка распушила свои перья перед Крузом. От вида этого, мне кусок в горло не лезет, но я вынуждаю себя. Когда мы встали, чтобы уйти, блондинка вновь подбежала к нам, держа в руке кусочек бумаги.

— Эм, — она чуть замешкалась. — Не могли бы вы подписать это для моего младшего брата? Извините, что прошу, но он один из ваших самых больших поклонников.

Круз оглянулся на меня, а после, широко улыбаясь, от чего стали видны эти его проклятые ямочки, вновь посмотрел на официантку.

— Никаких проблем.

Она смахнула с лица свою густую светлую чёлку.

— Спасибо. Я воспитываю его сама, и он считает, что однажды станет бойцом.

Круз посмотрел на имя на её бейджике, который находится аккурат на левой груди девушки, и мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не наступить ему на ногу, поскольку его взгляд переместился слишком близко к вырезу декольте.

— Сэйлор, вот держи.

Он протянул назад клочок бумаги на котором нацарапал сообщение и подписался. Его подпись чертовски сексуальна, и я почувствовала, как внутри меня пришёл в ярость уродливый ревнивый монстр. Я хочу его автограф.

— Приводи его в зал. Я тренируюсь в «Престоле Диабло».

Она с энтузиазмом закивала, но прежде чем уйти, девушка протянула Крузу ещё одну салфетку. На этой было написано её имя и номер телефона. Я разозлилась. Перед глазами встала красная пелена. Ярость охватила меня с такой силой, что я, даже не дождавшись, пока Круз откроет для меня двери, вылетела в ночь, наслаждаясь тем, как прохладный ветерок остужает моё лицо. Я повернула влево, длинными шагами направляясь к своему дому. На сегодня достаточно. Это иррационально — я понимаю. Но вот какая штука о гневе — он никогда не поддаётся здравому смыслу.

Я сжимаю кулаки по бокам, в то время, как кипящая внутри меня ярость достигает своего пика. Идиотка. Но в итоге моя ненависть и гнев победили. Я ускорилась, шлёпая подошвами по тротуару.

— Лейла.

Я не оборачиваюсь даже когда Круз выкрикивает моё имя. Любой, находясь в здравом уме, выслушал бы его. Позади меня раздались шаги мужчины, и я понимаю, что он вот-вот нагонит меня. Мне не стоило злиться… Мне не стоило злиться… Я вновь и вновь повторяю это в своей голове, но всё равно злюсь.

— Чёрт возьми, Лейла, — зарычал он, схватив меня за верхнюю часть руки, вынуждая повернуться к нему. — Какого дьявола происходит?

Я попыталась вырвать свою руку, но этот мужчина состоит из мышц. Он не причиняет мне боли, но и не собирается уступать. Круз не сводит с меня глаз, ожидая ответ. На его лице вспыхнуло негодование, боец с силой сжал челюсть, в то время, как в его глазах полыхнул огонь. Он в мгновение ока может переломить меня пополам. Но меня пугает не его сила, а его секреты.

— Я злюсь.

— Я заметил, — прошептал оппонент, стиснув зубы.

— Не будь мудаком.

— А ты прекрати быть сукой и расскажи мне, какого дьявола с тобой происходит.

Всё так же, не разрывая зрительный контакт, Круз сократил между нами расстояние.

— Ты дал ей автограф, и пригласил в грёбаный зал. Вероятно, у тебя есть её номер, который ты сунул в свой карман «на потом». Это достаточная причина? — Кричу я.

— Я передал автограф для её брата, и пригласил в зал его. Я сделаю всё, чтобы вдохновлять маленьких детей. Это то, что делал для меня мой отец.

— Ну разве ты не грёбаный супергерой.

— Так ты разозлилась потому, что я хочу помочь ребёнку?

Круз вопросительно поднял бровь.

Я ударяю его в грудь здоровой рукой, пытаясь оттолкнуть мужчину, но легче сдвинуть с места кирпичную стену.

— Нет. Да. Я злюсь на тебя потому что ты закрылся от меня, а потом все эти женщины, и этот чёртов номер в твоём кармане.

— Лейла, ты идиотка.

Он произнёс каждое слово чётко и внятно.

— Пошёл ты, Круз.

— Нет, ты выслушаешь меня.

Мужчина толкает меня спиной к стене, прижимаясь ко мне своим твёрдым телом. Его ладони упёрлись в эту стену по обе стороны от моей головы, лишив возможности побега.

— У меня нет её номера.

Я закатила глаза, не желая уступать в этой битве.

— Сунь свои ладони в мои карманы.

Я не ответила — ни словами, ни действиями. Между нами повисла тишина. Круз двинулся первым, схватив меня за запястья, чтобы после сунуть их в свои задние карманы, а затем — и в передние.

Он облизнул свою нижнюю губу, секундой погодя лишь глубже отправив мою ладонь в свой карман.

— Чувствуешь этот твёрдый член? Чувствуешь, Лейла? С того момента, как мы встретились, он так чертовски возбуждён. Я мечтаю о том, как ты окажешься передо мной с широко раздвинутыми ногами, и я наконец смогу попробовать тебя на вкус своим языком. Я мечтаю о том, чтобы увидеть твоё красивое лицо, когда ты будешь сходить с ума подо мной.

Прижавшись ко мне бёдрами, Круз прикусил свою нижнюю губу.

— Есть ещё какие-либо грёбаные вопросы?

— Круз…

У меня закончились слова, когда его губы обрушились на мои. Отпустив мои запястья, одну руку он запустил в мои волосы, притягивая к себе ещё ближе, чтобы второй — накрыть мою попку, прижимая мои бёдра к своим, пока его эрекция не оказалась напротив моей киски, в то время, как моя ладонь всё ещё оставалась в его кармане, касаясь возбуждённого ствола мужчины. Круз ласкает языком мой рот, и, прежде чем отстраниться, боец, не сдержав рычания, кусает меня за нижнюю губу.

Подняв голову, он опускает на мой зад свою вторую ладонь, лишь крепче вдавливая меня в своё тело. Я слизнула выступившую на губе кровь.

— Хочешь что-то сказать? — Поднял он бровь.

Я прошептала сквозь пострадавшие и чуть опухшие губы.

— Я хочу сказать, что у меня больше нет вопросов.

Это самый честный мой ответ за всё время. Мне не нужно знать о его прошлом, чтобы быть с ним в настоящем. Мне нужно ощутить тяжесть его тела на своём, и его сердце в своей жизни.

— Ты ревнивая. Это чертовски меня заводит. — Круз чуть сильнее сжал мою попку. — Беги от меня, Лейла. Или я буду преследовать тебя, а после, чёрт возьми, — не отпущу, пока ты не разучишься прямо ходить.

— Круз. — Прикусив нижнюю губу, я прикрыла глаза. — Я… эм… Не знаю, почему так поступила.

Он вновь усилил свою хватку на моей попке.

— Думаю, сейчас самое время отправиться ко мне. Я напишу своё грёбаное имя на твоей сладкой заднице. Не стоит ревновать к автографам, детка.

На этот раз я сама подаюсь к нему бёдрами, в то время, как мои ладони всё так же остаются глубоко в его карманах. Застонав от этого движения, я повторяю свои манипуляции.

— Я не очень хороша в отношениях, и никогда так быстро ни с кем не переходила к сексу. У меня были «приятели для траха». Круз Феликс, если сегодня это произойдёт — ты мой. Слышишь меня?

— Ты ошибаешься, Лейла. — Мужчина вновь поцеловал меня — чертовски искушающе, лишая дыхания. — Это произойдёт, и, милая, твоя задница принадлежит мне.

Требовательно. Мрачно. Чертовски горячо. В то время, как его твёрдый член прижат ко мне. Никогда в жизни меня не бросало так от красной пелены перед глазами до возбуждения.

Круз вытащил мою руку из своего кармана, не забыв и о второй, той, на которой был гипс, обойдясь с ней более аккуратно. Продолжив путь обратно к залу, и к его квартире, мы переплели пальцы — и это казалось таким естественным.

— Что на счёт пончиков? — Спрашиваю я, когда мы пересекли улицу.

— Я купил их раньше. — Он посмотрел на меня с лукавой усмешкой на губах.

— О, в самом деле.

— Подумал о том, что ты можешь съесть один на десерт с моего члена.

Я никогда не знаю, когда мне заткнуться. За мной всегда было последнее слово, но сейчас Круз Феликс лишил меня дара речи. Между нами что-то изменилось. Это серьёзно. Меня пугает его настроение, и я не уверена, что он остановится, пока полностью не насытиться.