Крылья гремящие

31

Это был сухонький, согбенный временем старичок с непропорционально крупной и совершенно лысой головой, облаченный в длинный строгий халат. Лицо его – маленькое, сморщенное, густо поросшее волосами – было вполне благостным и оживлялось светом ярких молодых глаз.

– Вот и пришел ты, витязь, к концу сказки, – негромко и ласково заговорил старичок. – Уж прости меня, дружок, но все по-моему вышло. Более тебе здесь делать нечего.

Светлан смотрел на старика во все глаза, мучительно пытаясь вспомнить, где мог его видеть. Старичок вдруг весело ему подмигнул, и на мгновение Светлану показалось, что он вспомнил, – но ощущение мелькнуло и пропало.

– Не тужься, милый, – сказал старичок. – Не торопись, всему свой срок. Сядь пока.

Словно в трансе, Светлан прошел к креслу и сел. Старичок остановился перед ним, сложив сухие ручки на впалой груди и приветливо глядя из-под мохнатых бровей.

– Славно ты потрудился! – произнес он. – Я верил в тебя с самого начала, но и я тебя недооценил. Было бы несправедливо отослать тебя, не объяснив кое-что.

Вобрав голову в плечи, Светлан завороженно следил за стариком, который, сложив руки за спиной, принялся расхаживать перед ним, шаркая туфлями без задников.

– Вот представь себе картину, – задушевно, словно самому себе, говорил старик. – Живет на свете могущественный чародей. Не добрый, но и не злой – как у вас говорят: без предрассудков. Тысячу лет живет, другую, третью… Долго? Как посмотреть. Когда подступает старость, кажется – и не жил вовсе. А что делать, куда деваться? И ум есть, и сила, знаний да умения больше, чем когда-либо, но что все это перед старостью – пшик. Хочешь не хочешь, а уходить надо, природу не обманешь, верно? Да, все так думают… и все ошибаются. Есть способ! Не всем он годится, гордые да мягкие сердцем скорей умереть согласятся. А мне не до гордости, я жить хочу. Знаешь, что за способ?

– Наслышан, – сквозь зубы выдавил Светлан.

– Лаура нашептала? – догадался старичок. – Не любит она меня, а ведь мы почти родственники. – Он тихонько посмеялся. – Ну, да ладно… Способ я, однако, объясню – в двух словах. Есть у молодых места, где их молодость хранится. Тайные места, заветные. Говорят, я себе кровь переливаю… Чушь, невежество! От одной крови мало проку.

Глаза колдуна вдруг засветились сладостным огнем, он остановился, зашевелил перед лицом скрюченными пальцами.

– Когда я погружаюсь в юную девственницу, – продолжал он, воркуя, – и забираю у нее эту восхитительную, пьянящую юность… Когда кровь журчит по жилам весенним ручейком… Ах, какое чувство! Этого не перескажешь. Я один знаю, что это такое: молодеть…

– Паук! – с омерзением произнес Светлан.

Старик вздрогнул, очнувшись.

– Тебе не понять этого, – ласково улыбнувшись, ответил он. – Ты молод. Если доживешь до старости – поговорим.

– Ты-то доживешь?

– Я-то доживу, – уверенно сказал колдун. – Да еще с каждым годом молодеть буду!

– В детство не впади.

Старичок весело хихикнул.

– Пожалуй, на паука ты не тянешь – мелковат, – задумчиво произнес Светлан. – Скорее пиявка.

– Меня трудно обидеть, – отозвался колдун. – Зря стараешься. Лучше слушай дальше… Итак, способ есть. Но где взять девушек? А ведь их немало надо – хотя бы по одной каждые два месяца. Чаще – лучше. Что делать? Покупать, сватать, воровать? Можно, но хлопотно – я пробовал. Эдак ни на что другое времени не остается – зачем тогда стараться? Вот и пришлось оглядеться внимательнее. Раньше-то мне до людей дела не было: ну, живут себе и пусть живут, лишь бы не мешали. А тут вдруг оказалось, что мне без них не прожить. Осмотрелся я и обнаружил под боком многолюдное королевство, где девочки растут, как цветы на лужайке, – только выбирай. Начал я приглядываться и понял, что с королем мне по-доброму не договориться – не тот человек. Одному против королевства идти? Трудно, года не те. Да еще, не дай бог, позовут против меня другого колдуна – того же Оттона, например, полукровку, игруна ненасытного… Нет, думаю, тут надо осторожнее, с подходцем. Проскочить в короли за спиной драконов? Тоже не выход. Драконы почти все заносчивы, сумасбродны, обидчивы, ладить с ними трудно. И прожорливы очень, свирепы неразумно. Полкоролевства сожрут, остальное пожгут да потопчут. Стану я королем без королевства – вот радости-то! Я от одного огневика не знал, как избавиться, а тут еще других звать? Нет, не то, да и Оттон их в королевство бы не пустил – из вредности, очень он меня не любил. Что ж делать-то?

– Удавиться, – сказал Светлан.

– Зачем? Решил я поближе королевский двор рассмотреть. И представь, нашел, что искал. Человека сильного, жестокого, готового за власть мать родную отдать, не то что сопливых девчонок.

– Карла?

– Вот теперь угадал, молодец! Сговорился я с ним, колдовством помог. Сила за ним уж немалая была, да все же недостаточная. Очень народ старого короля уважал, не потерпел бы переворота. Сперва надо было условия создать – чтоб людишки через своего короля тяжкие лишения претерпели. Вот и пошел я свататься к королевской дочке. Знал, что откажут, и не ошибся. Целое представление устроил: сердился, грозил, пугал. Выгнали с позором, – старичок посмеялся. – И пошел слух в народе о бедах грядущих, тут уж слуги герцога постарались. Да и мои помощнички людям кровь попортили, потешились. А как дракон к городу подступил – того пуще. Очень народ на короля обиделся за несчастья свои, как сухие дрова стал – лишь огонь поднеси. Всем сильной руки захотелось, чтобы от дракона спасла. Тут герцог и выступил. Короля ночью с башни спихнули, никто и не пикнул. А утром еще обнаружили на полянке мертвого дракона и в такой восторг пришли, что герцога готовы были на руках носить.

– Чего мелешь, старик? Ночь не кончилась – какое, к дьяволу, утро!..

– А ты куда залез, витязь, не ведаешь? В Подвал Безвременья! Как еще за трое суток обернулся, другие годами не появляются…

– Все равно врешь! Дракона разве герцог убил?

Старичок тихонько посмеялся.

– Ты-то по скромности своей на подвиг молчком пошел, а Карл на всех углах трубил, что огневика одолеет, – вот вся слава ему и досталась. Но я твоих заслуг не умаляю. Как раз с твоей помощью я герцога возвысил, а Оттона с драконом, дружков своих беспокойных и нелюбезных, убрал. Вот за это тебе спасибо!

– Так это ты меня затащил сюда?

– Я, голубь, я. Долго я тебя искал, ох, долго! Но нашел, разбудил, помог, чем сумел. Оружием, к примеру.

В ярости Светлан ударил кулаком по подлокотнику, поняв наконец, кого напоминал ему колдун. Кузнеца! Его глаза, его интонации. Вот кому доверил он свой секрет!

– Есть в народе мастера, есть, – покивал старичок. – И тот, кого я тебе показал, не выдуман. Живет такой, бьется над механизмами, пытается лбом стену прошибить… Может, прошибет. Кладенец твой его бы порадовал. Да и мне сгодится. А вернее – герцогу. Мало ли? С соседями вздумает воевать или народ взбунтуется. В жизни всякое бывает, дружок.

Светлан молчал, кусая губы. Его трясло от ненависти, мысли метались. Как мальчишку – вокруг пальца! А он-то старался, героя из себя корчил… Кукла! Колдун за ниточки дергал, а ты и рад… Добился! Помог прорваться к трону маньяку-властолюбцу, за спиной которого – Паук-колдун… Куда как весело!

– И необременительная это дань, – говорил тем временем старичок. – Дюжина девчонок в год для такой страны – пустяк, мое покровительство дороже стоит. А я многое могу: и погоду устроить, и злодеев отвадить, и мор отвести. Всех ублажу, не сомневайся, это же мне самому на руку. Или ты за принцессу опасаешься? Да бог с тобой, забирай ее и делай, что хочешь, – заслужил. На что она мне теперь, когда я королевством владею? Хочешь, я…

Оттолкнувшись от кресла, Светлан прыгнул на колдуна, на лету выхватывая кинжал. Но клинок пронзил пустоту, старик исчез. Светлан крутнулся, озираясь. Колдун стоял в дальнем углу комнаты и укоризненно качал головой.

– Ай-яй-яй, – сказал он. – Я-то хотел с тобой по-доброму…

Светлан бросился на колдуна, но тот снова пропал и продолжал с другого места:

– Напрасные старания, витязь, поверь старику. Не страшен ты мне, силу только зря тратишь. Много ее у тебя, так ведь есть и посильнее. Колдовству ты плохо поддаешься, мне ли это не знать, но сила силу ломит. Давай по-хорошему, а?

Светлан тщетно пытался подавить ярость.

– Просчитался ты, колдун! – заговорил он негромко. – Лихо все разыграл – как по нотам, но в конце глупость сморозил, перевыпендривался. Не уйду я теперь, не надейся. Герцога я скину, тут моих сил хватит. И до тебя доберусь – не сейчас, так позже. Ошибся ты!

– Эх, витязь! – вздохнул старичок. – Это ты ошибаешься и, кажется, непоправимо. А я и такой поворот предвидел – рассчитал, как ты говоришь. Последний раз спрашиваю: уберешься без скандала?

– Выкуси! – рявкнул Светлан.

– Ну, воля твоя, – кротко сказал старик и повернулся ко входу. – Гробби! – позвал он. – Иди сюда, сынок.

Пол задрожал под тяжелыми шагами, из темноты коридора выдвинулась чудовищная фигура. Пригнув голову, исполин вступил в зал. Анджелла сильно польстила Светлану, назвав его великаном: в этом росту было за три метра, а вес – никак не меньше тонны.

Человекоподобная махина неторопливо приблизилась, остановилась рядом с колдуном. Грубые черты огромного лица были равнодушны и странно неподвижны, в руках игрушками зажаты меч и кинжал, в которых Светлан с содроганием узнал свое сверхоружие рукопашного боя.

– Ну, как? – ехидно спросил колдун – рядом с великаном он казался гномом.

– Выкуси! – повторил Светлан упрямо.

– Гробби, малыш, – сказал старичок ласково. – Этот человек мне мешает, убей его!

И что-то жалостливо бормоча, отошел в сторону.