Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир

19 февраля

А.Б. → О.М.

Гуляли по Балаклаве. Сегодня это слово в большей степени ассоциируется с одноименной шапкой тире маской, в которой полагается плясать в православных храмах и нападать с дубинами на «Беркут». А шапку эту изобрели англичане, воевавшие здесь в Крымскую, вовсе не для того, чтоб всеми узнанным не быть, а для защиты от холода и ветра. Зимы в Крыму иногда бывают очень холодными, и англичане в этом убедились на собственных шкурах.

Крымская война, кстати, обогатила мировую моду и другими фасонами. Лорд Кардиган, британский комбриг, придумал поддевать под мундир вязаный жакет собственного изобретения – на пуговицах и без воротника. Тепло и мухи не кусают, а главное, не заметно, что имеет место нарушение формы.

А однорукий главнокомандующий лорд Раглан разработал новую модель рукава – цельнокроеный, чтобы вода во время дождя не попадала в шов. Так его и называют доныне – «реглан».

Вообще, Крымская война была исключительно богата на инновации.

Это была первая война, где использовались железные дороги – их как раз в Балаклаве англичане построили, чтобы тяжести возить.

Первая война, где использовался телеграф, первая война, которую фотографировали (первый в мире военный фотокорреспондент Роджер Фентон сделал в Балаклаве и окрестностях аж 360 снимков).

Русский врач Пирогов впервые в мировой практике стал применять здесь анестезию при операциях и гипсовые повязки – прежде даже малейший перелом делал человека инвалидом на всю жизнь: кости неправильно срастались, а хромой – уже не воин.

Первые сестры милосердия. История даже сохранила имя самой первой медсестры – Дарья Михайлова (она же Даша Севастопольская).

И «шапкозакидательство» – тоже из тех времен.

Балаклавская бухта. Фотография Роджера Фентона (1856 г.) На переднем плане – построенная англичанами железная дорога

Перед битвой на речке Альме (это чуть севернее Качи) генерал Кирьяков пообещал главнокомандующему Меньшикову: «Да мы их шапками закидаем!» И Меньшиков настолько уверился в победе, что пригласил севастопольцев посмотреть на сражение. Те устроились на пригорке, затеяли пикничок. Ну а что им пришлось увидеть – всем прекрасно известно. Это было не рядовое военное фиаско, но первое русское поражение за сорок лет! Кирьяков даже умом немного тронулся – его нашли потом где-то в кустах совершенно потерянного, и он все бормотал: «Подо мной убита лошадь! Подо мной убита лошадь!»

Шапкозакидательство дорого обошлось русской армии. А ведь сразу было очевидно, что мы уступаем англичанам и французам по качеству вооружения – у них и ружья нарезные, прицельно бьют на 1200 шагов. Наши же, гладкоствольные – только на триста. А ведь еще Левша предупреждал: «Англичане ружья кирпичом не чистят!» То есть, нарезным оружием оснащены, самым современным!

Тем величественнее подвиг русских солдат! 349 дней – почти год – длилась осада Севастополя! И если еще учесть повальное воровство среди наших интендантов!..

Вся страна из льняных тряпок корпию дергала – раненым на перевязки. А интенданты потихоньку продавали ее противнику. Нашим же доставалась солома. Кому война, а кому – мать родна! Заказали зимнюю форму для солдат – сначала разворовали деньги на форму, потом – деньги на доставку формы. Часть мундиров все же пошили – но уже к лету, не в сезон. Свалили их в кучу где-то на складах в Бахчисарае, они тут же и сгнила – такого качества был материал.

Тот же Шлиман наш с тобой подрядился поставить в армию сапоги – они оказались с картонными подошвами. Потом уже, после «увольнения из русского подданства», Шлиман подал прошение о возвращении в Россию. Узнав о том, Александр II вроде бы сказал: «Пусть приезжает – повесим!»

Надо сказать, англичане, нация морская, знали толк в выборе места для базирования флота. Если французы обосновались в Камышовой бухте, то английская армада встала в Балаклаве. Бухта с узким горлом, вход в нее с моря почти не заметен. Не удивительно, что в советские времена здесь была организована база подводного флота.

Вход в Балаклавскую бухту узок, как бутылочное горлышко

Когда-то штольня, где размещались наши ядерные подлодки, была суперзасекреченным местом. Над штольней соорудили бетонный колпак, который мог выдержать прямой удар ядерной бомбы. Это был целый подземный город, в случае чего там могли жить в течение года несколько тысяч человек.

Теперь лодок там нет, последнюю увели в Севастополь еще лет десять назад, а в штольне открыли музей. Экскурсанты-американцы, пораженные увиденным, говорят: «Да, не зря мы боялись этих русских!»

Говорят, что какое-то время здесь, в самом защищенном месте Крыма, размещалось хранилище казначейства Украины. Сейчас бывшая военная база переоборудуется в рекреационный курорт «Балаклава Грин». Вообще, то, чем занимаются высшие военные чины в Балаклаве и Севастополе, очень похоже на то, чем занимались предатели-интенданты в Крымскую войну. У военных частей изымают землю под коммерческую застройку. Все более или менее сохранившееся вооружение продают за границу. «Ну, а зачем нам армия? – рассуждают. – Мы же ведь ни с кем воевать не собираемся, а нас все любят». Спохватятся когда-нибудь, храни Бог войны, посмотрят на свои ружья – а они стрелять не годятся!..

Приехал из Балаклавы, пролистал новости – а там такая катастрофа с хоккеем! Ну, хоть американец, что за нас выступает, «золото» в слаломе выиграл. Всё утешение!

О.М. → А.Б.

Вы там как, смотрите, вообще, Олимпиаду? Вся Россия сейчас болеет. Мне, к сожалению, некогда смотреть все трансляции, но наиболее принципиальные иногда получается. А болею я за то, чтобы мы вошли в тройку даже не по «золоту», а по общему количеству медалей. Я меня сейчас лежат три прогноза иностранцев – один предсказывает России 15-е место, другой – 11-е, третий – 5-е. Но я верю, что в тройку мы как-нибудь прорвемся. Нельзя после реализации такого проекта и после такого великолепного открытия совсем уж в грязь лицом! С хоккеем, конечно, досадно получилось…

В 2007 году, когда состоялось то историческое голосование в Гватемале, я работал, помнишь, в Администрации Президента; со мной разговаривали строители, девелоперы. Они говорили: Олимпиада – это капкан для Путина. Он не понимает, что он делает. Там горы и снег – а это почти гарантированно лавины и оползни. Там потенциально высокая сейсмичность, которую тоже надо будет брать в расчет, армировать оборудование по самому максимуму. Там, наконец, дорог нет вообще, кроме узенького серпантина, где и легковушка с трудом проходит. Мы цемент дирижаблями, что ли, будем завозить? Да подобные стройки еще нигде в мире не проводилось!

Сам был на Красной Поляне в 2000 году, возил дочку Лиду. Ехали по дороге в полтора метра шириной, а справа была пропасть гигантская. Думал: если водитель заснет на секунду, то мы в этой пропасти и окажемся. Неужели такое возможно в XXI веке? Тогда и представить было невозможно, что через горы будут проложены новые дороги, ЛЭП и газопроводы, буквально на пустом месте за каких-то шесть-семь лет вырастут спортивные объекты, гостиницы, курорты мирового уровня – целые города! Но иначе было нельзя! Олимпийский заказ – олимпийские сроки!..

Тем девелоперам я тогда говорил: русские – это люди, которые могут сделать чудо в нереальные сроки. Для русских очень важно построить что-то немыслимое и невозможное. Это не какая-то кропотливая работа изо дня в день с девяти до пяти – чтобы нам что-то сделать – дайте нам нереальную задачу в нереальные сроки, и только в этом случае мы чего-то добьемся!