Крыша

Действие второе

Пол. Эдди, ты как?

Эдди. Отлично.

Пол (Билли). Привет, красотка.

Эдди возвращается к себе.

Билли. Привет.

Пол (подходя к ней). Как ты?

Билли. Не такая уж плохая.

Пол (по-учительски). Хм?

Билли. А, наречие. Неплохо. (Пол смеется.) Чаю хочешь?

Пол (садится на диван). Нет, спасибо. (Слушает музыку.) Приятная музыка.

Билли. Сайбелиус, оп. сорок семь. (Какое-то время слушаю вместе.) Угадай, кто за чаем приходил. Ой, на чай, в гости.

Пол. И кто же?

Билли (выразительно). Миссис Хеджес.

Пол. Что ты говоришь? И как время провели?

Билли. И не спрашивай! А знаешь, она тоже довольно глупая, только не сразу разберешь. Говорить нам особенно было не о чем, само собой, но вдруг она заметила книгу, которую я клала туда…

Пол. Положила.

Билли. Мою книжку, которую я положила туда, и говорит: «Сколько лет я собираюсь ее перечитать!».

Пол. А что за книга?

Билли (сухо). «Дэвид Копперфильд».

Пол. Ух, ты.

Билли. И когда мы начали ее обсуждать, знаешь, что я обнаружила?

Пол. Что?

Билли (по секрету). Она ее никогда не читала!

Пол. А с чего ты взяла?

Билли. Поняла из разговора.

Пол. …Тебя это удивляет?

Билли. Что? Что она никогда не читала?

Пол. Да.

Билли. Нет.

Пол. Тогда в чем дело?

Билли. Зачем она притворялась? Сказала бы честно.

Пол. Да все так делают, ну, почти все.

Билли. А ты?

Пол. Иногда и я.

Билли. А я — нет.

Пол. Знаю. Ты у нас честная.

Билли. Спасибо. За два месяца я ума немного набралась, и это здорово.

Из подсобки выходит Официант, подходит к кофейному столику. Поднимает поднос, под ним письмо.

Пол. Не от меня, к сожалению. (Официант собирается уйти).

Билли. А откуда мне знать.

Пол (тут же). Спасибо.

Билли (шутливо). Не стоит.

Пол (указывая на Официанта.) Не мне, не мне.

Билли. А-а-а… (вслед Официанту.) Спасибо! (Официант поворачивается, отвешивает поклон и уходит. Билли берет письмо с кофейного столика, смотрит на него.) Сегодня получила. От отца.

Пол. Из Нью-Йорка?

Билли. Угу. Никак не могу в себя прийти.

Пол. Почему?

Билли. За восемь лет первое письмо от него. Мы вроде как поругались. Он не хотел, чтобы я с Гарри сошлась.

Пол. Чем он занимается?

Билли. Мой отец?

Пол. Да.

Билли. В газовой компании работал. Снимал показания со счетчиков. Но вот пишет, что стало тяжело в этой должности, и его перевели на новую. Лифтером. (Пауза. Билли вся в воспоминаниях. Музыка все звучит. Продолжает с умилительной улыбкой.) Дуралей мой старый. По утрам брал с собой на работу маленькую сковородку и спиртовую горелку и готовил себе обед. Всем говорил — обязательно горячее на обед. (Еще одна пауза.) Как он с нами управлялся, одному богу известно. Нас ведь было четверо: я и три брата. Все хозяйство было на нем. Мать умерла, когда я была маленькой. Я ее не помню. Он нас кормил, купал, покупал нам одежду. Всё делал. Всё время думала, как бы ему отплатить добром на добро. Так смешно получилось. Как-то вечером я принесла домой сто долларов и отдала ему. И знаешь, что он сделал? Выбросил их в туалет и спустил воду. Думала, влепит мне, но обошлось. Ни разу в жизни пальцем меня не тронул.

Пол (учтиво). А почему он написал тебе? Ведь столько лет прошло?

Билли. Потому что я ему написала.

Пол. А, вот как.

Билли. Пишет, что вспоминает обо мне чуть ли не каждый день. О, господи. А я о нем вспомнила лишь раз за все это время, ей-богу. Не то что я держу какую-то обиду. Я вообще ни о чем не вспоминала.

Пол. …неплохо бы повидаться с ним, да?

Билли. Да, похоже… только он все свое: чтоб я каждый день ела горячее, писала, как себя чувствую, и видеть меня не желает, пока я нахожусь во внебрачном сожительстве… В словаре посмотрела! Он вечно повторял: «Никогда не делай ничего такого, о чем бы написала на первых полосах „Нью-Йорк таймс“ не в твою пользу». (Пауза.) Ух, ты! Да я про всю свою жизнь тебе рассказала, все выложила. (Кладет письмо на кофейный столик).

Пол. …мне очень понравилось.

Билли (обычным тоном). А ты про свою жизнь расскажешь?

Пол. Нет-нет. Рассказ займет слишком много времени — да и путаным будет слишком. (Улыбаются друг другу).

Билли (радостно). Так, посмотрела хронику в кино, а потом пошла в национальную галерею, как ты и советовал. (Встает, забирает письмо и подходит к письменному столу, что справа).

Пол. Ну и как впечатление?

Билли. Там просто великолепно Тихо, спокойно и очень интересно. И знаешь еще что? Может, замечал? Там очень приятно пахнет. (Пол улыбается.) Точно тебе говорю!

Пол. Долго там пробыла?

Билли (кладет письмо в ящик стола). Пару часов. Снова собираюсь.

Пол. Прекрасно.

Билли. Только в следующий раз вместе с тобой.

Пол. Договорились.

Билли (подходя к центру сцены). Друг, помоги разобраться. Что-то я запуталась. (Музыка Сибелиуса больше не звучит. Короткая пауза, и начинает звучать очень красивая, медленная музыка Делиуса «Слушая первую весеннюю кукушку».) Знаешь, где я еще была сегодня? В большом книжном. Походила, посмотрела, как ты советовал. Вообще весь магазин обошла. Купила книги по списку и еще несколько по своему усмотрению.

Пол. Ну и хорошо.

Билли. Ну и вот, набрала целую кипу, думала, не донесу. Потом вдруг встала и задумалась: «Боже мой, так я целый год читать их буду!» Потом оглядела полки и сравнила со своими. Мизерная часть. И тут я поняла: если буду только читать, с утра до утра и до самого гроба, я и тысячную часть не одолею. И это только один магазин. Ну и тут я взяла и разревелась. (Заходит за спинку дивана слева).

Пол (встает, идет направо к письменному столу). Нельзя прочесть всё.

Билли. Точно?

Пол. Ну, конечно.

Билли (обходит диван и садится на него). А я было настроилась.

Пол (просматривая журнал «Нью Рипаблик»). …Наверное, не успела прочесть мою статью?

Билли. Да ты что? Конечно, успела. Два раза прочитала. (Пауза).

Пол. И каково твое мнение?

Билли (медленно и отчетливо). Это лучшее, что я читала в своей жизни. Не поняла ни одного слова!

Пол находит свою статью и смотрит на нее.

Пол. Что тебе непонятно?

Билли. Всё.

Пол (манит ее к столу, подает журнал). Вот, покажи, что именно.

Билли встает, надевая очки, подходит к столу. Пол смеется. Она останавливается.

Билли. Что смешного? Что я слепая практически?

Пол. Практически слепая.

Билли (идет к столу). …практически слепая?

Пол. Ты просто чудо.

Билли (подойдя к столу, сдавленным голосом). Прости за смешной вид.

Пол. Да перестань. Ты в них еще красивей.

Билли (садится за стол). Как будто сам их рекламируешь. (Концентрируется на статье. Пол подходит к ней).

Пол (кладя журнал у нее пред глазами). Что неясно?

Билли. Ну, например, название. «Страницы демократического манифеста желтеют на глазах».

Пол. Всё просто.

Билли. Каким? Ой, кому? Мне, например, нет.

Пол. Вот, смотри. Что такое «желтеют», понятно?

Билли. В данном случае нет.

Пол (пытаясь объяснить). Когда бумага долго лежит, что с ней происходит?

Билли (задумывается). Может, просто выкидывают?

Пол. Нет, она желтеет.

Билли. Точно?

Пол. Ну да.

Билли. Какой же ты умный!

Пол. Теперь «демократического». Что это значит, понятно?

Билли (кивая). Не республиканского.

Пол. Ну, не совсем так. Это значит — относящийся к нашей форме государственного управления, которая и является демократической.

Билли (поняв смысл). А, вот как! (Пауза.) А что такое «относящийся»?

Пол (помогая жестом). Которая имеет отношение.

Билли (задумчиво). «Относящийся». Симпатичное слово. (Записывает его).

Пол. Так, теперь «манифест».

Билли. Не понимаю.

Пол. А почему в словаре не посмотрела?

Билли. Смотрела, честно. Все равно непонятно.

Пол. Так, слушай — когда я говорю «манифест», я подразумеваю политическое обращение, в котором излагаются условия, идеалы, принципы… и надежды, на которых основаны Соединенные Штаты.

Билли. Значит, по-твоему, он желтеет?

Пол. Ну да. По-моему, главные его принципы не соблюдаются и — забываются.

Билли. И это плохо?

Пол. И это плохо.

Билли (крепко задумывается. По ее лицу это явно заметно. Снова обращается к журналу, читает). «Даже… поверхностное?.. (смотрит на Пола, тот кивает) изучение состояния современного общества в рамках терминов древнегреческой философии, которые определяют целое как состоящее из отдельных частей, немедленно приводит к заключению, что каждый человек — это гражданин, и каждый гражданин — это человек».

Пол. Ну?..

Билли (в изнеможении). Я все слова в словаре посмотрела!

Пол (пододвигаясь к ней). Слушай, тысячи лет назад один греческий философ (делает паузу, чтобы Билли успевала за мыслью)… сказал, что общество будет справедливым, если справедливостью проникнется каждый его гражданин.

Билли (снова задумывается, с благородным видом). Есть смысл.

Пол. Хорошо. Так я утверждаю, что, бросив взгляд на современную Америку, нужно внимательно присмотреться к гражданам, ее населяющим. К одному за другим.

Билли. Ну и?..

Пол. Вот и все.

Билли (указывая на статью). Именно так?

Пол. Ну да.

Билли. А что ты так прямо и не сказал?

Пол (обходит стол, направляясь к центру сцены). Слишком заумно получилось, да? (Поворачивается к ней.) Попробую переделать. Напишу проще. (Садится на подлокотник дивана. Звучит скрипичная версия «Девушки с волосами цвета льна» К. Дебюсси).

Билли. А помнишь, ты мне дал книгу про Наполеона?

Пол. Нет, а что?

Билли. Роберта Инджерсолла?

Пол. А, да.

Билли. Тоже что-то не очень в ней разобралась.

Пол. Да она простая.

Билли. Да не такая уж. Он пишет, как подходит к могиле, смотрит на нее…

Пол. Угу.

Билли. И потом в конце говорит себе, что лучше быть счастливым фермером.

Пол (цитируя, тихим голосом). «…и сказал я себе, что лучше быть крестьянином-французом и ходить в деревянных башмаках. Я бы лучше жил в хижине, и чтоб с двери ее свисала виноградная лоза, а виноград наливался соком под нежными лучами осеннего солнца». (Продолжая, встает к правой стороне письменного стола, ближе к центру.) «Я б лучше был бедным крестьянином, а моя любимая женушка сидела б рядом и вязала при вечерних сумерках… а детки сидели бы у меня на коленях, обнимая меня… я бы лучше был именно таким человеком и сошел бы туда, где царит вечная тишина и благодать, чем быть воплощением имперского безличного насилия и убийства, каким и был так называемый Великий Бонапарт».

Билли (благоговея). И ты это наизусть помнишь? (Пока Пол усаживается справа от письменного стола, проигрыватель разражается резкими звуками джаз-оркестра. Оба сильно вздрагивают. После Дебюсси звучит оркестр Томми Дорси, исполняющий мелодию «Ну, не теряйся» («Well Get it»). Оркестр звучит во всю мощь. Билли бросается к проигрывателю и выключает его. Возвращается к столу, виновато смотрит на Пола.) Иногда. Для разнообразия!

Пол (смеется). Да не напрягайся так. Билли, прошу тебя. Ты же главный смысл упускаешь.

Билли. Вот такая я: мне всё нравится. Может, и еще что-то понравится.

Пол. Образование — дело не одного дня. Цель учебы, чтобы расширить кругозор.

Билли (серьезно). По-твоему, я его расширяю?

Пол. Разумеется.

Билли. Рада слышать. (Садится за стол и возвращается к начатому разговору). Итак, он бы хотел быть довольным жизнью крестьянином, а не Наполеоном. Ну, а кто б не хотел?

Пол. Ну, Гарри, например.

Билли. А с чего ты взял?

Пол. Сама спроси.

Билли (передернув плечами). Да он, наверное, знать не знает, кто такой Наполеон.

Пол. И что еще хуже, он, наверное, не знает, что такое «крестьянин».

Билли. Ненавидишь его всей душой?

Пол. Кого, Гарри?

Билли. Угу.

Пол. Нет.

Билли. Но он тебе не нравится?

Пол. Да. (Встает и идет к центру сцены перед столом).

Билли. Из-за того, что мы вместе?

Пол. Это одна причина. Но есть и много других.

Билли. Каких?

Пол (стоя по центру, поворачиваясь к ней). А ты сама подумай. И поймешь, что Гарри представляет опасность для общества.

Билли. Да он неплохой человек. Видала и похуже.

Пол (делая шаг вправо). Он хоть что-нибудь для кого-нибудь сделал, кроме самого себя?

Билли. Для меня.

Пол. Что именно?

Билли. Ну, купил мне два норковых манто.

Пол. Это была сделка. Ты с ним тоже чем-то расплатилась. (Неловкая пауза).

Билли (очень тихо, с неожиданным достоинством). Это очень пошло, ужасно пошло, а еще учитель!

Пол. Он, кроме себя, о ком-нибудь думает?

Билли. А кто думает?

Пол (подходит к ней, с жаром и все громче и громче). Миллионы людей. Вся эта дурацкая история человечества — это рассказ о борьбе между эгоизмом и бескорыстием!

Билли (тихо). Я не глухая.

Пол (спокойно). Все окружающее нас зло взращено эгоизмом. Иногда эгоизм становится основой порядка, организованной силой, заражает собой правительство. И тогда к власти приходит фашизм. Это тебе понятно?

Билли. Более или менее.

Пол (втолковывая ей). Подумай, подумай об этом.

Билли (тихо, глядя на него). Ты ведь влюблен в меня по уши, скажешь, нет?

Пол (честно). Да.

Билли. Вот почему ты так ненавидишь Гарри.

Пол. Послушай, я его образ жизни ненавижу, его дело, его жизненные правила. Не его самого. Да что там говорить. (Поворачивается и направляется налево к дивану).

Билли (снимая очки). И я в тебя влюбилась.

Пол (поворачивается к ней). Рад это слышать.

Билли. Поэтому и пошла на все это. Ну, ты сам понимаешь.

Пол. Не понимаю.

Билли. …Я стала другим человеком. Только вот с толку ты меня сбил, это точно.

Пол. Сбил с толку?

Билли. Тогда, в первый вечер, я решила, что все пойдет как по маслу. (Пол смотрит на нее.) Но ты не стал крутить со мной роман — и я решила, что путь к твоему сердцу лежит через твой ум.

Пол (очень медленно подходит к ней сзади). Ну что ты — просто я…

Билли. Да какая к черту…? Да какая разница! Все равно ты мне нравишься. Ну, а в остальном, поезд уже ушел.

Пол. Почему?

Билли. Почему? Слушай, Пол, когда парень с девушкой встречаются, встречаются, а ничего у них не получилось, то уже и не получится.

Пол (приближаясь к ней). А, может, просто наше время не пришло?

Билли. Да прошло уже. Упустил ты момент.

Пол. Не торопись.

Билли. Я это знаю точно. У меня было много парней. Но таких отношений ни с кем не было. Ты, надеюсь, понимаешь, о чем я.

Пол. Да.

Билли (встает, проходит влево к центру сцены). Вот уж не думала, не гадала, что придется пережить такое — врагу не пожелаешь!

Пол. Что именно?

Билли. Что, что, крыша у меня поехала, вот что. Вопросы все крутятся, крутятся, и все думаю и думаю. Знаешь, вчера вечером легла спать, а тут мысли полезли, так я заснуть не могла целых десять минут!.. Так что я уж и не знаю, хорошо это узнать так много и почти сразу! (Подходит слева к дивану и садится).

Пол (подходит к ней, слева). Билли, да что с тобой?! Никто умным не рождается. Знаешь, кто является глупейшим существом на свете? Младенец.

Билли. Что ты вдруг на младенцев взъелся?

Пол. Ничего я против них не имею. Ничего я не имею против пустых трехмесячных мозгов. Но когда голова пустая в тридцать, тут поневоле задумаешься.

Билли (встает, обиженная до глубины души). А с чего ты взял, что мне тридцать?

Пол (как бы извиняясь). Я не имел в виду тебя лично.

Билли (заходит слева за спинку дивана, со злостью). Именно меня.

Пол. Клянусь.

Билли. Ты точно знаешь, как сделать мне больно.

Пол (подходит к правой стороне дивана). Прости меня.

Билли (подходит к нему, кипя от злости). Тридцать! Так я выгляжу на тридцать?

Пол. Нет.

Билли (лицом к лицу). Тогда зачем ты так сказал?

Пол. Само выскочило. (Короткая пауза.) А сколько тебе лет?

Билли. Двадцать девять!

Смотрят друг на друга. Пол улыбается. Она тоже, приходя в себя. Он нагибается и целует ее в щеку.

Пол. Продолжай в том же духе. (Она хочет обнять его.) Я имею в виду учебу.

Билли. А-а-а. (Заходит слева за спинку дивана).

Пол. Ладно?

Билли (подходит к дивану спереди). А почему тебя это так волнует?

Пол. …есть причина. Хочу, чтобы все были образованными. Насколько позволяет их ум. В обществе невежд опасно жить.

Билли (садится). Теперь понятно, почему ты так взялся за меня.

Пол. Ты делаешь огромные успехи.

Билли. Да только что толку. Если кто-нибудь узнает, на что я нацелилась, на смех поднимет.

Пол. Только не я.

Билли. Зато я. Я сама над собой вроде как смеюсь. (Сдавленным голосом.) Что я за человек, скажи на милость?

Пол. А что такое?

Билли (в слезах). От этих книжек крыша совсем съехала!

Пол (подходит слева, подсаживается к ней). Билли, дело не только в книгах. Сто раз тебе говорил.

Билли. Ну, в основном.

Пол. Да брось. Ну, кто это сказал: «Изучение рода человеческого следует начинать с человека»?

Билли (беря себя в руки). Не знаю.

Пол. А должна.

Билли. С какой стати?

Пол. Потому что я называл тебе это имя.

Билли. Я забыла.

Пол. Поуп.

Билли. Поп?

Пол. Да не «поп». Александр Поуп.

Билли. «Изучение рода человеческого…

Пол. …следует начинать с человека».

Билли. А женщины тоже ведь относятся к роду человеческому, так?

Пол. Естественно.

Билли (с раздражением). Да, я знаю.

Пол. Не переживай ты так из-за этих книг.

Она сморкается и больше не плачет.

Билли. Занялась я тут двумя представителями рода человеческого. Помнишь. Ты советовал их книги изучить? Про Джейн Эдамс на прошлой и Тома Пейна на этой неделе? Прочла я о них и вдруг задумалась о Гарри. Как он бьется, чтобы добиться своего. Только сам не знает, чего хочет.

Пол. Еще больше того, что у него и так выше крыши.

Билли. Денег.

Пол. Денег, монополии и, значит, еще больше денег.

Билли. А ведь человек он в общем неплохой, хоть ты и другого мнения.

Пол. Я знаю. У него золотая голова.

Слышно, как дверь отпирается ключом. Входит Брок.

Брок. Привет.

Пол. Гарри, привет. Как раз о вас говорили.

Брок (снимает шляпу и пальто и кладет их на стул слева от двери). Вот как? Я-те не за это плачу. (Подходит к стулу справа от двери, просматривает почту, отбирает большой конверт.) Она про меня много кое-чего знает. Даже слишком, если честно. (Подходит к стулу слева от письменного стола.) Эд здесь?

Билли. Нет.

Брок. Вот черт! Мы же договорились.

Пол и Билли следят, как он садится и снимает обувь.

Пол (Билли). Ну и что ты узнала о Томе Пейне?

Билли. Ну, парень был что надо.

Пол. А где он родился, помнишь?

Билли. В Лондоне? Нет. Или в Англии. В общем, где-то там.

Брок. Что значит «в Лондоне или в Англии»? Это же одно и то же.

Билли. То есть?

Брок. Лондон находится в Англии. Это город, Лондон. А Англия целая страна.

Билли. Вылетело из головы.

Брок (Полу). Ну, парень, ей-богу, тебе не позавидуешь. Адское терпение надо иметь!

Пол. Не переживайте.

Брок. Как можно быть такой тупой?

Пол. Гарри, нельзя знать все.

Билли (Броку). А кто такой Том Пейн, например?

Брок. Кто?

Билли. Ты не глухой. Том Пейн.

Брок. Да какая мне к черту разница, кто он такой?

Билли. А вот я знаю.

Брок. Ну и что? Захотел бы, узнал. Мне просто это ни к чему. (Полу.) Валяй дальше. А мое дело сторона.

Пол (Билли). А какие его книги тебе больше понравились?

Билли. Ну, так я не его книги читала — а только о нем.

Пол. А, вот как.

Билли. Я вот тут список составила… (Поворачивается, чтобы взять блокнот с края стола).

Брок (неожиданно перебивая ее). Кто такой Марранвиль по прозвищу «Кролик»?

Билли (тут же оборачивается). Кто?

Брок (тщательно выговаривая слова). «Кролик» Марранвиль.

Билли. Не знаю я никаких кроликов!

Брок. …а говоришь, образованная.

Пол. Он был полузащитником в команде «Брейвз», так?

Брок (Полу). Ты кто? Не гений случаем?

Пол. Да нет.

Брок (встает, заходит за стол). Я гениев нанимаю и увольняю каждый божий день.

Пол. Еще как. (Поворачивается к Билли.) Куда он запропастился?..

Билли (подает Полу список). Вот.

Брок заходит справа и встает перед столом спереди, напряженно думая.

Пол (изучая список). Хорошо, начни, пожалуй, с книги «Век разума».

Билли (пишет). «Век разума».

Пол. Потом надо прочитать…

Брок (стоя спереди стола). Кто такой Уилли Хоп?

Пол (слегка обернувшись). Чемпион Америки по бильярду. И правильно произносить — Хоппé.

Брок. Я так и сказал. И вообще, я не тебя спросил, а её. (Снова заходит за стол, справа).

Пол. Простите. (Поворачивается к Билли.) На чем мы остановились?

Билли (с отвращением смотрит на Брока). На «Веке разума».

Пол. Хорошо, потом займись книгой «Права человека».

Билли (записывает). «Права… человека».

Брок медленно направляется к центру сцены.

Пол. По-моему, получишь общее представление о…

Брок (неожиданно подходит к ним). Что такое «пенни»?

Билли (отмахиваясь от него). Ш-ш-ш!!

Брок. Ты на меня не шипи!.. Раз ты такая умная… скажи, что такое «пенни»?

Пол. Это –

Брок. Я не тебя спрашиваю.

Билли (уверенно, с видом превосходства). Это самое главное новое лекарство!!! (Брок отворачивается, машет, сдаваясь, руками, проходит мимо стола и заходит за диван).

Брок. А вот и нет!

Билли. Тогда что?

Брок (как школьник, подбоченись). Это денежная единица в Англии. (Вздыхает с облегчением).

Билли. Ну и что в этом такого?

Брок. А что такого — в этом самом Томе Пейне?

Билли (со знанием дела). Есть разница! Том Пейн — это не Сэм Пейн… Том Пейн — один из отцов-основателей Американской нации.

Брок. Так он что, помер?

Билли. Естественно.

Брок (кричит на Пола). Какого черта ты ей мертвецов подсовываешь? Пусть научится как себя вести с живыми людьми!

Пол. Гарри, образование — дело тонкое. Всё по строгому порядку. Главное — разбудить в человеке любознательность — воображение — независимость суждения — вот с чего оно начинается…

Брок (подходит справа к стоящему слева от письменного стола стулу). Это ты её учи, не меня.

Пол. За те же деньги.

Брок. Не желаю тебя слушать.

Пол (многозначительно). Ну, Гарри, нам есть о чем поговорить. Мы знаем много интересного.

Брок. Черт, ты к чему клонишь?

Пол. Просто пытаюсь сойтись с вами поближе.

Брок (подходит к стулу слева от стола, садится). Кто тебя за язык тянет? Вот что я тебе скажу: ты уже мне не так нравишься. Для дуры беспризорной ты еще сойдешь. Но берегись — я за тобой слежу.

Пол. Хорошо. Вы за мной, я — за вами.

Брок. Захотел бы, выгнал тебя в шею. Мне это раз плюнуть.

Пол. Да, я знаю.

Брок. Ладно, валяй дальше, делай свое дело — и на этом точка.

Пол. На сегодня, пожалуй, хватит.

Брок (с неподдельным интересом). Да нет, валяй дальше. А я понаблюдаю. (Усаживается и ждет).

Пол (встает и направляется к двери). На сегодня всё, если вы не возражаете, — пойду прилягу. (Останавливается и поворачивается.) Вы даже не представляете, какая у меня тяжелая работа.

Билли. Ха-ха! Шутка.

Брок (с видом обманутого). Плачу две сотни и даже понаблюдать не могу. (Встает и заходит за стол).

Пол. …с вами, Гарри, буду заниматься отдельно. С превеликим удовольствием. По специальной программе для отстающих миллионеров!

Уходит. Брок не знает, обидеться ему или нет. Достает из большого конверта документы и изучает их. Билли, поджав ноги, читает «Дэвида Копперфильда».

Брок (смотрит на Билли с жалостью). Лондон или Англия! Боже мой!

Билли игнорирует его слова. Брок продолжает изучать толстую пачку документов.

Билли (смотрит на него). Гарри…

Брок (поглощенный работой). Что тебе?

Билли. Каким бизнесом мы занимаемся в Вашингтоне? Можешь рассказать?

Брок. Что значит «мы»?

Билли. Ну, я вроде как твой партнер.

Брок. Без права голоса.

Билли. Даже так?

Брок (смотрит на нее). Так, так, и заткнись!

Билли. У меня есть право знать.

Брок. Да есть, отстань от меня. Уткнись носом в свою книжку и читай.

Садится на стол спиной к ней.

Билли (поворачиваясь спиной к нему). Незаконного ничего подписывать не буду. Это я тебе точно говорю. (Возвращается к чтению).

Брок. Всё будет по-моему.

Билли. Я догадываюсь, что к чему, но полной уверенности нет.

Брок. Мне бы твои заботы. С тобой полный порядок. Может, тебе чего-то не хватает, так скажи.

Билли. Угу.

Брок (не глядя на нее). Так чего?

Билли (задумчиво). Хочу быть похожей на счастливого крестьянина.

Брок (повернувшись, во весь голос). Так я его тебе куплю! (Из подсобного помещения выходит Хелен с книгой в руках. Подходит к книжному шкафу, слева.) Ну, хватит канючить! (Хелен ставит книгу на полку).

Хелен. Фу, одолела, наконец. С плеч долой.

Билли (полностью переключаясь на Хелен). Ну, как, понравилась?

Хелен (подходит к дивану справа с намерением поболтать). Да чепуха.

Билли. Серьезно? А мне понравилась.

Хелен. Мне нет. Как это можно быть богатым и несчастным?

Билли. Можно, если человек…

Брок (встает, с раздражением). Ну, хватит чепуху молоть! (Хелен.) Свободна!

Хелен. Извините, господин Брок. (Быстро уходит, делает «ручкой» Билли).

Брок. Не болтай с кем попало.

Билли (повышая тон). А Пол говорит, что это нормально.

Брок. Мало ли что Пол говорит. Мне это не нравится.

Билли (встает, в бешенстве). Знаешь, ты кто?

Брок (подходя к ней). Кто? (Смотрят друг на друга вызывающе).

Билли. У-у-у… (В поисках подходящего острого словца вприпрыжку бежит к большому словарю и нетерпеливо листает страницы. Раздается звонок в номер. Эдди выходит из подсобного крыла и направляется к входной двери. Билли находит в словаре нужные слова.) Ты антисоциальный элемент!

Брок. Вот это точно! (Подходит к письменному столу. Эдди открывает дверь и впускает Девери и Хеджеса. Убирает со стула пальто и шляпу Брока).

Девери (входя в гостиную). Добрый вечер.

Брок. Черт, вы где пропадали? Вы знаете, который час?

Девери. Извини.

Брок. Вечно ты со своими извинениями.

Хеджес (входя в гостиную). Это моя вина. (Билли.) Добрый вечер.

Билли. Добрый вечер. (Передвигаясь по сцене, заученным тоном.) Не желаете присесть?

Хеджес (усаживаясь). Благодарю вас.

Девери (стоя в центре сцены). Билли, как поживаешь?

Билли. Великолепно. Новое слово! (С довольным видом садится. Эдди подходит к стулу слева от стола, забирает ботинки Брока и поднимается наверх).

Брок (нетерпеливо). Ладно, ладно! Что случилось?

Неловкая пауза. Девери и Хеджес обмениваются взглядами и набираются храбрости, чтобы сообщить неприятное известие.

Хеджес (тихо). Гарри, тут такое дело… нужно еще немного подождать и… (замолкает).

Девери (продолжая его мысль). …подбросить деньжат, но немного.

Брок (вне себя). И почему?

Девери. Дело в том, что всю поправку необходимо писать заново.

Брок (подходит к Девери). Нечего там писать заново и ждать мне некогда.

Хеджес. Боюсь, придется.

Брок (встает между Девери и Хеджесом). Вы мне не указывайте, что мне придется, а что нет.

Хеджес. Позвольте мне…

Брок (тыкая в его лицо пальцем). Слушайте, вы мне не нравитесь. Вы из меня дурачка не делайте.

Девери (пытаясь его успокоить). Норвал делает все возможное, уж поверь мне.

Брок (смотрит на Хеджеса). Значит, на все.

Девери. Гарри, не перегибай палку. (Брок поворачивается к нему.) Всего голосов девяносто шесть. У Норвала только один.

Эдди спускается по лестнице и уходит в подсобное крыло.

Брок. Значит, не на того я поставил. Вот черт — ведь все шло гладко.

Хеджес (еле слышно). Ситуация изменилась.

Брок (Девери). Так верните все, как было. (Хеджесу.) Это ведь твоя работа, разве нет?

Девери. Задание довольно сложное.

Брок (Девери). А мне какое дело? (Хеджесу.) Слушай, ты! Давай, проворачивай дело, а иначе я тебя под орех разделаю! Снова станешь мелкой сошкой в своей «Ассоциации молодых христиан».

Девери (в шоке). Гарри, да ты что!

Брок. Сделайте так, чтобы я вел бизнес где хочу, как хочу, и в том объеме, каком я хочу. Либо вы на моей стороне, либо нет.

Хеджес. На вашей.

Брок. Тогда порядок! (Повернувшись, поднимается по лестнице.) Либо вы доведете дело до конца, либо я подыщу кого-нибудь другого. (Заходит в свою комнату и хлопает дверью. Неловкая пауза).

Хеджес (тихо). …какой у него вспыльчивый характер, вот это да!

Девери. Не обращай внимания. Он всю жизнь такой, все на крике. (Подходит к шкафу со спиртным. Наливает себе.) Кому налить? Норвал, ты как?

Хеджес. Мне не надо.

Билли (Хеджесу, тихо). Зря он так с вами. Вы ведь сенатор, в конце концов.

Хеджес (Тяжело вздыхая). Ну, да…

Билли. Никто не имеет права так разговаривать с сенатором — просто не имеет, и все! Сенатор — это особый человек.

Хеджес. Благодарю.

Билли (серьезно, слегка нахмурившись). На мой взгляд, обращаться так с вами, значит, обращаться так с миллионами людей.

Хеджес. В каком смысле?

Билли. С теми, кто вас выбирал.

Хеджес. Ну, не миллионы.

Билли. Тогда сколько?

Хеджес. Восемьсот шесть тысяч четыреста тридцать четыре человека.

Билли. Так почти миллион.

Хеджес. А вы случайно не мой избиратель?

Билли (задумывается на секунду, смотрит на словарь, в раздумье). Не помню, смотрела я это слово или нет?

Девери. Сенатор хочет сказать, голосовала ты за него или нет?

Билли. Ой. Я вообще никогда не голосовала.

Хеджес. А почему?

Билли. Сама не знаю. Наверное, просто не знаю, как это делается.

Девери (заходит за спинку дивана, стоя между ними). Пара пустяков. Просто нажимаешь на кнопку.

Билли. Угу, на какую? Как кого выбрать?

Девери (улыбаясь). Ну, слушаешь выступления… читаешь газеты… определяешь свой выбор. Потом смотришь, кто есть кто — и это очень важно. Когда ты определила свою позицию — смотришь, кто на другой стороне, а кто на этой, то есть на твоей.

Девери выходит на центр сцены и наблюдает за Билли и Хеджесом.

Хеджес (с легким сердцем). Все именно так и обстоит.

Билли (Хеджесу). Угу, только почему вы от Гарри такое сносите? Вы персона куда более важная. Вы же сенатор!

Хеджес. Да, и как вы сами понимаете, у меня очень много обязанностей, обязательств и… (Замолкает).

Билли. Ну и?

Хеджес (уклончиво). Работа правительства, э-э-э, дело очень сложное.

Билли. Вот как? Я разобралась в этой работе по книгам, и Пол помогал… но то, что я наблюдаю здесь — тут что-то другое.

Хеджес. То есть?

Билли. Почему, когда речь идет о принятии или непринятии закона, последнее слово за Гарри?

Хеджес (внутренне соглашаясь). Это не так.

Билли. Тогда почему он все время говорит? За него кто-нибудь голосовал?

Хеджес (встает). Ну, что ж, продолжим наш интересный разговор в другой раз, когда времени будет побольше.

Билли (с серьезным видом). Договорились.

Хеджес. До свидания.

Билли. До свидания.

Хеджес идет к двери. Девери следует за ним. Билли подходит к большому словарю и ищет слово «избиратель». Хеджес смотрит на нее, пока Девери подает ему шляпу.

Хеджес. Любознательная девушка, весьма.

Девери. О, да!

Хеджес. До свидания.

Девери. До встречи. (Хеджес уходит. Девери берет «кейс», достает из него пачку документов. Подходит к центру сцены.) Надо подписать кое-что. (Подходит к столу, раскладывает бумаги для подписи. Билли подходит к столу, берет в руки очки. Он подает ей ручку, затем идет и наливает себе спиртного. Билли стоит и смотрит на документы. Надевает очки и начинает внимательно изучать тот, что сверху. Минуту спустя, возвращается Девери. Стоит и с удивлением смотрит на Билли. Затем направляется к центру сцены).

Билли (Тихо). Это что?

Девери. Да то же самое.

Билли. Что именно?

Девери (пытаясь от нее отделаться). Слишком долго объяснять.

Билли. Ничего не долго. Люблю, когда мне все объясняют. Я так хочу.

Девери. В другой раз.

Билли. Нет, сейчас.

Девери (подходит к ней). Хочешь, чтоб я Гарри сказал?

Билли. Сказал что?

Девери. Что ты не желаешь подписывать документы?

Билли. Кто тебе сказал, что не хочу? Просто мне надо в них разобраться.

Девери. Слияние компаний.

Билли. Что это такое?

Девери. Это когда несколько компаний объединяются в одну.

Билли. Они все принадлежат Гарри?

Девери. Нет.

Билли. Тогда кому?

Девери. Несколько Гарри, а остальные французам, итальянцам и так далее.

Билли (сдергивая очки, резко). А, картель!!

Девери (с изумлением смотрит на нее). Ты о чем?

Билли. Насчет картелей. Если это и в самом деле картель, то я против. Пол мне все объяснил. (Брезгливым движением бросает бумаги. Девери лишается дара речи).

Девери (уклончиво). Да все чин чином. Не переживай.

Билли. Точно?

Девери. Спроси у Гарри.

Билли. Ладно.

Девери. Очень ему это не понравится.

Билли. И почему?

Девери. Да потому. Не любит, когда люди суют нос в его дела.

Билли. Я не «люди».

Девери. Билли, послушай меня. Будь умницей.

Билли. Не могу, потому что от меня всё скрывают.

Девери. Я — нет, не всё.

Билли. А что именно?

Девери. Подпиши и не заводи его.

Билли (кладет ручку). Завтра.

Девери. Почему завтра?

Билли. Просмотрю их и решу самостоятельно.

Девери (теряя терпение). Ладно.

Билли. Вдруг что-нибудь подозрительное найду. Если я ошибусь, ты мне растолкуешь что к чему.

Девери. Можешь на меня положиться.

Билли. На тебя-то? Ну, уж нет. (Девери явно неловко. Напряженно думает, как еще можно воздействовать на Билли.) Знаю, отчего ты такой дерганый. Ты по горло сыт этой грязной работой и знаешь, что ты лучше его.

Девери (побледнев). Ну, хватит.

Билли (со всей откровенностью, громко). Но не совсем еще уверена — может быть, ты еще хуже!

Девери бросает на нее взгляд, затем поднимается наверх к Броку, на лице злость и решимость. Билли смотрит на дверь комнаты Брока, берет документы, словарь и идет к дивану. Усаживается и начинает их изучать. Видит незнакомое слово. Ищет его в словаре. Снова берет документы в руки. На балконе появляется Брок, без пиджака, рукава рубашки засучены, на ногах тапочки. Во рту зажженная сигарета. Медленно спускается в гостиную. Билли не смотрит на него и продолжает свою работу. Проходит сзади нее к шкафу со спиртным и наливает себе. Билли спиной чувствует скрываемую им ярость. Брок подходит к стулу слева письменного стола и садится лицом к Билли. На ее лице испуг. Брок сидит, ничем не выказывая свои чувства. Наблюдает за ней. Наконец, нарушает тишину.

Брок (тихо). Интересно?

Билли (не глядя на него). Не очень.

Брок. Ты привыкла к более возвышенному стилю, а?

Билли. Это уж точно. (Долгая пауза).

Брок (мягко). В чем дело, малышка?

Билли. Ни в чем.

Брок. Вдруг такой поворот.

Билли (смотрит на Брока). Не нравится мне этот Эд.

Брок. Что он тебе такого сделал?

Билли. Лично мне — ничего. Главное, что он над собой сделал.

Брок. И что именно?

Билли. Он ведь был секретарем Генерального прокурора всех Соединенных Штатов.

Брок. Кто?

Билли. Эд.

Брок. И что тут плохого?

Билли. Ничего. Ты сейчас на него посмотри. (Брок озадачен.) А ты знаешь, что он в свое время книгу написал? «Корни свободы». Вот так она и называлась. Я ее прочла. Потрясающая книга.

Брок. И где ты ее откопала?

Билли. Просто увидела.

Брок. Где?

Билли. Неважно. Когда была в библиотеке. И посмотри на него сейчас. Он тут бегает, продвигает твой бизнес, позволяет унижать себя, и все из-за денег. И платишь ему ты.

Брок. Ну вот, наконец-то добрались до меня!

Билли. Угу. Боюсь, что и ты мне тоже не нравишься. Ты эгоист, в этом твоя беда.

Брок. С каких это пор?

Билли. С этого момента.

Брок. Ну, ты даешь!

Билли. Гарри, я считала тебя большим человеком. Но сейчас — нет. В истории были и есть люди больше, чем ты, и лучше.

Брок. Например, кто?

Билли. Да их тысячи.

Брок. Назови хоть одного.

Билли (через секунду). Да мой отец.

Брок (презрительно). Двадцать пять в неделю.

Билли (смотрит на него). …«золотая голова».

Брок (смущенно). Что?

Билли. Так, ничего.

Брок (встает, подходит к ней, учтиво). Послушай, красотка, не переживай так из-за какой-то книжки, не стоит. (Твердым тоном.) Как ты была дурой набитой, так и осталась. (Подсаживается к ней).

Билли. Ты так считаешь?

Брок. Конечно, но мне плевать. А знаешь почему? (Пододвигается к ней.) Потому что у тебя самая вкусная маленькая… (набрасывается на нее).

Билли (отпрыгивает и идет к столу, встает сзади него, дрожит). Оставь меня в покое! (Темп обмена репликами ускоряется).

Брок. Иди сюда!

Билли. Ни за что!!

Брок (громко). Такой я тебя еще никогда не видел.

Билли (расхаживая, ему в тон). А я такой никогда и не была. По-моему, мне надо уехать.

Брок. И куда же?

Билли. Сама не знаю!

Брок. Возможно, через несколько недель я закруглюсь. Можно поехать во Флориду.

Билли. Одна! Понял?

Брок. Знаешь, что я думаю? У тебя крыша совсем съехала.

Билли. Очень может быть!

Брок. Угомонись!

Билли. Не могу!

Брок. Это почему?

Билли (стоя за столом справа, горячо). Не знаю. Знаю только одно, я свою жизнь ненавижу. А лучшая есть, это я тоже знаю. И ты тоже, если когда-нибудь читал эти самые книги. Может, я еще и дура, но одно я знаю наверняка. Есть лучшая жизнь, лучше, чем моя. Да и твоя.

Брок (подходит к ней). Значит, по-твоему, лучше было сбежать с этим паршивым саксофонистом?

Билли. По крайней мере, он был честен со мной!

Стоят спереди стола лицом к лицу.

Брок. Придурок беспорточный.

Билли. Во-первых, он зарабатывал себе на жизнь…

Брок (в ярости). Я тоже работаю. С двенадцати лет — и никто мне ничем не помог. Ни разу.

Билли. Когда человек идет и грабит дом — это тоже работа?

Брок. Я никогда в своей жизни… (Хелен выходит из подсобного крыла с полотенцами в руках. Брок резко замолкает. Хелен, чувствуя напряженность атмосферы, ускоряет шаг и поднимается по лестнице. Билли и Брок следят за ней взглядом. Когда она исчезает из виду, тут же поворачиваются друг к другу, перебранка продолжается.) Я никогда в своей жизни ни одного дома не ограбил! Ты что мелешь?

Билли (снисходительно). Ничего ты не понимаешь, ясно?

Брок. Спустись на землю… ты, дура набитая!

Билли (приблизившись к нему). Ты… (думает, как бы пообиднее отреагировать) — ты представляешь угрозу для общества!

Брок (подходит к дивану, слева). Я же вытащил тебя из сточной канавы и могу столкнуть тебя обратно. (Поворачиваясь к ней.) Ведь ты до нашей встречи не знала, что такое прилично поесть.

Билли (подходит к нему слева, лицом к лицу). Только приходилось это делать в компании с тобой. Как ты ведешь себя за столом, ужас один. Никаких манер. Постоянно скидываешь обувь — и еще… — ковыряешь в зубах… (Отворачиваясь, заносчиво.) Ты просто — не — воспитан!

Хелен спускается и проходит в подсобное крыло. Брок ждет, пока она не скроется из виду.

Брок (кричит). Уж повоспитанней, чем ты!

Билли (идет направо, к столу). А одеколон у тебя какой дешевый.

Брок. Дешевый? Нет у меня ничего дешевого. Кроме тебя!

Билли (оскорбленная до глубины души, поворачивается к нему, тихо и твердо). Я тебе не раба. Рабство запрещено. Так в законе записано.

Брок (громко). Да мне на него плевать. Боялся бы я закона, где б я сейчас был.

Билли. И где же?

Брок. Ладно, поболтали и хватит. Не нравится тебе здесь, катись на все четыре стороны. Все равно вернешься. (Билли подходит к лестнице.) Минутку. (Берет с кофейного столика документы, проходит к столу.) Сначала вот это.

Билли (одной ногой на ступеньке). Не сейчас.

Брок (поворачивается к ней). Прямо сейчас!

Билли. Нет!

Брок (громко). Да ты что!..

Билли (твердо). Пока в них не разберусь, не подпишу. С этого дня только так.

Брок (теряя самообладание). Делай что сказано! (Бьет кулаком по столу. Билли стоит неподвижно, на лице испуг, но все же позволяет себе слегка покачать головой. Брок медленно подходит к ней. Встает прямо перед ней. Замахивается).

Билли (съежившись). Гарри, умоляю! Не…

Договорить не успевает. Брок дает ей такую крепкую оплеуху, что у нее подкашиваются колени. Наносит еще удар. Та вскрикивает. От ее мужества не остается и следа. Тело ее обмякло, она громко рыдает. Брок резкими движениями подталкивает ее к столу. Вся в слезах, добирается до стола и пописывает документы один за другим. Закончив, кладет голову на сложенные на столе руки. Брок забирает бумаги, кладет их на диван, поворачивается к ней.

Брок (из-за дивана). А теперь проваливай отсюда.

Билли. Что?

Брок (с ревом). И хватит вопить, хватит. Не люблю я этого. Слишком хорошо к тебе относился, а зря. Не ценишь ты моей заботы. Ну, нисколько. Чтоб каждый здесь знал свое место, только так. Так что проваливай. Посиди на скамейке в парке, пока в чувство не придешь. (Билли стоит, как стояла.) Ну, кому я сказал!! (Билли, униженная, направляется к лестнице. Брок указывает ей на входную дверь.) Там выход!

Билли (у лестницы, тихо). Пойду, накину что-нибудь.

Брок. Давай, шевелись! Чтоб я тебя здесь не видел. (Поворачивается и наливает себе.) Достала ты меня!

Пьет. Билли поднимается. На полпути останавливается, поворачивается.

Билли (громко и с горечью). Большой… фашист!

Брок (поворачиваясь к ней). Что?

Та быстро поднимается, заходит в свою комнату. Брок наливает себе еще. Его взгляд наталкивается на лежащую перед ним стопку книг. Решив, что в книгах корень всех его бед, резким движением сваливает их на пол. На лице явное облегчение. Расшвыривает их и подходит к письменному столу. Берет книгу, лежащую с края стола, швыряет ее на пол к центру сцены. Затем еще одну. Берет третью и рвет пополам. На лице его смешанное выражение бешенства, злорадства и удовольствия. Когда принимается за следующую, на балконе появляется Девери. Брок замирает, будто застигнутый врасплох, роняет книгу.

Девери (со ступенек). Все обошлось?

Брок (подходит к дивану, берет бумаги, передает их Эду). Еще как обошлось. Ты что думаешь — я позволю этой девчонке огрызаться? (Садится).

Девери. Где она?

Брок. Отправил ее прогуляться. Чего не выношу, так это слез.

Девери (подходит к нему). А почему она плакала?

Брок. Да откуда я знаю?

Девери (вздыхая). …она становится такой странной.

Брок. Да нормальная она. Книжек начиталась, перенервничала из-за них, вот и все дела.

Девери (подходит к стулу слева от стола. Тихо). «Полузнайка опаснее невежды».

Брок. Что?

Девери. Так, ничего. (Садится.) Похоже, твое страстное желание приобщить ее к знаниям было ошибкой.

Брок. Разве я знал, что все так обернется? Откуда?.. Напомни мне уволить этого очкарика Веррола, эту дрянь паршивую.

Девери. Его обвиняешь?

Брок. Наболтал ей слишком много лишнего. (Пауза.) Знаешь, как она меня тут обозвала? Ты, говорит, фашист.

Девери (пряча улыбку). Ты серьезно?

Брок. Это же бред. Я родился в Плейнфилде, штате Нью-Джерси. Она об этом прекрасно знает. (Удрученно качает головой).

Девери. Гарри, что с тобой?

Брок (тише). Люблю я свою дуреху. (Пауза. Брок глубоко задумывается. Поднимает голову, неожиданно.) Эй! А можно ее снова сделать набитой дурой? Вдруг найдем кого-нибудь, кто возьмется? (Билли, одетая в пальто, спускается по лестнице. Направляется к входной двери. В тот момент, когда она открывает ее, Брок, не оборачиваясь, ревет во все горло.) И чтоб вернулась не поздно, а то нос расквашу! (Билли останавливается, поворачивается, делает шаг назад).

Билли (очень мягко). Гарри, сделай мне одолжение?

Брок (не оборачиваясь, злобно). Какое?

Билли. Сдохни!

Быстро уходит, закрывая за собой дверь, пока до Брока доходит смысл сказанного. Брок смотрит с ошеломленным видом на Девери, затем встает и поворачивается к двери.