Крысолюд

Глава 12

Молчание затягивалось. Все смотрели на скелетов, скелеты — в никуда. Видя, что реагировать они никак не собираются, Орво махнул рукой:

— П-пошли, что ли…

Нежить поделилась — один затрусил впереди, а другой позади, замыкая нашу процессию.

Это было больше похоже на конвой, чем на простое сопровождение. Сначала шли молча, но прошёл час, другой, а нежить шагала и не обращала ни на что внимания. Опасностей тоже никаких не было, вышли на утоптанную дорогу, которая увела нас в холмистую местность подальше от реки, а потому постепенно разговорились о произошедших событиях. Обсуждали призраков, чуть не угробивших всех и удивлялись, как я умудрялся их отгонять сперва без серебра. Говорить о том, что жрал то, чего не следует, не стал. Мне было интересно узнать о государстве, в котором мы оказались и о том, почему они назвались представителями какого-то торгового дома.

— Кхм, это Стригои, королевство неживых владык, как они себя называют — Наследники Ушорана. Уф… — пыхтел Курт, оставляя позади себя борозду в земле.

— Те ещё твари… — шёпотом продолжил старик (лет сорок ему точно было), по имени Мейнрад, который при бегстве с корабля обвинял меня во всех бедах. — Вы видите этих? — ткнул он багром впереди идущий скелет, будто мы слепые. — пародия жизни! Они оживлены с помощью могущественной некромантской магии, что запрещена в Империи и в прочих нормальных людских землях. Одна нежить управляется другой нежитью…

— Постой, старик, но ведь Гуннар был же человеком? Вампир бы не расхаживал после рассвета на улице. Я что-то такое слышал. Разве нет?

— Слишком звание у него маленькое… Как там — «драф-сержант»? Слышал что в их армии все, то ли от сотника, то ли после сотника… эээ… как их тут… Васт-лейтенант, что ли… Ааа, похрен. Все кто выше — они все точно вампиры. А видел, кто у них на поводках — стриги! То есть трупоеды! Упыри! Рты на ножках! Я слышал, что они, вампиры — или как тут говорят, Старшие, могут преступника специально кормить человеческим мясом, чтобы он превратился вот в такое, и не мёртвое, и не совсем живое творение, чтобы потом посылать их в бой.

— Зачем? Много ли они своими когтями могут сделать хорошо защищённому противнику?

— М-могут. — подключился Орво. Голова у него поседела как-то неровно, клочьями. — Они б- быстры, это раз. У них ядовитые когти, удары которых если и не убьют, то через какое-то время свалят с ног, если не обработать. Это два. У них с-с-страшный вид, который может оказать сильное влияние на боевой дух, особенно новобранцев. Это три. Они д-дёшевы и не требуют платы, это четыре. Если они живут долго, и их раскармливать, то они могут перерасти в очень страшную форму, жуткую тварь, которая и тяжёлого всадника с конём один на один может уделать. Это пять. Но, вроде как трусливы порой… Я к-как-то г-гудел неделю в таверне с братьями, а у них товарищ был ветеран, дезертировавший. Так вот он много чего рассказывал.

Когда он увлечённо говорил, заикание почти пропадало. Вот только и сыпать поговорками он что-то перестал.

— А про скелеты он что говорил?

— Д-да то же, что и все… У них нет душ, как у более могущественной нежити, даже признаков её нет, как у тех же умертвий. И-и даже нет намёка на прежнюю сущность. Они поддерживаются исключительно колдовством. Стриги да скелеты — основная пехота этого г-государства. И те и те могут воевать днём и н-ночью, в отличие от отрядов людей, которые тоже служат, но н-ночью толка мало, да и уязвимы. И вампиры, кроме высших, день не жалуют. Как с-сказал Гуннар — у скелетов есть громадный плюс — они не устают и не требуют е-еды и денег, кроме магической подпитки своих хозяев.

— Кстати, Гуннар — какой-то он светлый для этих мест, или мне кажется?

— Обычное дело, кого-то из предков северянина занесло в эти края, да так и остался, либо успел разбавить местную кровь. Вон в Союзе племён их вообще немало. Да там, правда, вообще кого только нет. В центральных землях, землях людей, да и не только там, все здорово перемешались.

— А почему вы не сказали откуда вы на самом деле?

— Злобные твари, ненавидящие род людской… — ворчал старик.

— Не упоминай здесь нигде, что судно тилейское, хоть многие из нас, освобождённых, кто откуда, но почти все из Тилеи и Империи… Слышал, что д-драф-сержант сказал по поводу того, с кем они воюют? Г-герцогство, а вернее на данный момент — курфюршество Штейнберга. Это имперский выборщик, который всё хочет присвоить ряд спорных пограничных земель рядом с торговой Тилией. Да и сами тилийцы смотрят на пустые приграничные земли Ушорана, потихоньку их заселяя и отодвигая границу. Потому о-объявят шпионом и всё, конец. Быть сперва кормом для нежити, а потом самому стать неупокоенным? Нет уж, защити меня Зигмар от такой участи!

— Ты довольно много знаешь для гребца на галере.

— До того как о-обманом туда затянули, п-пил с одним приказчиком из Ховсбаха, что следит за новостями сы-своего правителя, вот и болтал, пока я его в к-кости обыгрывал…

— А этот… Эгмаит что-то там?

— Город Матейриан, Эгмаитский торговый дом? Это где-то далеко на востоке. Вряд ли Старшие наследников Ушорана успели с ними рассориться, потому и назвался так.

Какое-то время шли молча, но жажда информаци меня вновь толкнула задавать вопросы.

— А что за повод-то у них со всеми воевать?

— Да судьба такая. — он улыбнулся. — Ты просто не видел их Старших, те ещё красавцы (шёпотом сказал он). От самого их вида корёжит, что сразу ставит крест на отношениях с людскими государствами, помимо того что они пьют кровь и практикуют тёмную магию. А ещё земли им сперва удалось занять неплохие, плодородные, что многим кажется несправделивым и их хотят выгнать в пустыни да горы, где они раньше и прятались, если верить сказаниям. Да и вон, племена орков да гоблов по соседству оказались, которые не прочь сожрать подданных, да быстро пограбить. Ну а с фон Драками… У них там какой-то древний замес, я точно не знаю, но они воюют постоянно, без продыху.

— Раз у них такая сильная армия. Сильная же? Ну вот. Тогда почему они ещё не победили?

— Ну так те тоже не просто так заняли свой кусок земель — кое-что умеют…

Он опять наклонился к моему уху, и мне пришлось повернуть к его лицу забрало, чтобы лучше расслышать (надо под уши дырки будет в какой-нибудь мастерской просверлить для лучшей слышимости):

— Если бы ушоранские Старшие не грызлись между собой и интриговали поменьше, то всем было бы худо, а так может и слава Зигмару, что нежить рвут со всех сторон.

Дальше продолжать не стали, так как пришлось попыхтеть, чтобы не отстать от скелетов, размеренно и без остановок топающих. Через какое-то время нас нагнал небольшой крестьянский обоз, с которым нам было по пути. Было тяжело всё тащить, мы отставали, но за мелкую серебряную монету накинули часть груза на крестьянскую телегу и смогли выдохнуть.

Их сопровождал всего один скелет и наша пара присоединилась к нему.

— Не страшно с нежитью ходить? — спросил я возницу, бородатого и смуглого мужчину. Ему перевели вопрос.

— А чего бояться? Это же наша нежить. Кого надо не тронет. Грим не смог с долгами расплатиться при жизни, вот и отрабатывает теперь так.

Стриган (так называли людей, смуглокожих жителей королевства) болтал ещё, но мне переводили с пятого на десятое. «Надо учить языки» — поставил себе задачу. Слишком часто я что-то не понимаю.

— Он приглашает нас в гости в городе, после того как придём и отметимся у властей. У него там есть дом и сарай, все сможем разместиться.

Мы решили, что это хорошее предложение, которое сэкономит средства.

То ли всех опасных тварей вывели вдоль дороги смешанные патрули нежити и людей, то ли наши скелеты как-то отпугивали всех, но до города мы добрались без приключений. Сьяр-Мавар оказался средним таким городом, на несколько тысяч жителей и небольшим укрепленным каменным фортом на холме у реки. Память сразу подкинула картину того, как мы с зверолюдами сжигали такие на севере, в лесах у побережья Бадухагхата, моря Змеев. Не забыв обернуть оружие тканью (одеждой оборачивали, по скудности), мы заплатили пошлину на вход и пошли искать местную власть. А найдя, нас огорошили тем, что город пока покидать запрещено для всех, кто не является жителями империи и нет специального разрешения на выезд. На вопрос когда нам разрешат покинуть город, чиновник лишь развёл руками:

— Нестабильное положение на дорогах. Всё ради вашей же безопасности. Я думаю что на год-другой мы будем вас счастливы приютить. Работа найдётся. — улыбнулся он.

Покинули мы его в полном раздрае. Хоть мне и никуда особо не надо было спешить, да и дома у меня не было, сам факт того, что кто-то хочет меня в чём-то ограничить вызывал гнев. Что уж говорить об остальных людях.

Пока искали по описанию дом пригласившего нас в гости стриганина, увидели странную сцену в центре города, у местной главной церкви, вблизи храма Мёртвых. Кто-то краской на дверях храма намалевал отрубленную клыкастую голову, а для понятности рядом было выведено — «Смерть мёртвым!»

Но мысли у всех были заняты одним:

— Мы похожи на пленников. Покидать город и государство нельзя… Да чтоб шлюхи не обслуживали этого чинушу даже за деньги! Чего нам тут сидеть? Вот так нарвёшься на задиру какого, отмудохаешь его покрепче, а тебя убьют, вынут кости и будешь бегать до конца веков в патрулях… Можно и сбежать, но, суки, выследят же — нюх у мёртвых тварей на живых ого-го какой.

Фонсо, хозяин дома, приютивший нас, убедившись, что выдали разрешение находиться в городе вкусно накормил нас и показал места, где мы можем заночевать. Мы, конечно же, передали ему немного монет, тщательно собранные на месте боя с призраками.

Немного разоткровенничались с хозяином и он, неожиданно, подсказал нам выход.

— Раз у вас нет разрешения на выезд, присоединитесь к тем, у кого он есть.

Мысль простая, и возможно мы бы потом и сами до неё додумались, но сам факт в том, что он нам первый её подсказал. Покуривая трубку и поглаживая бороду, тот продолжал:

— Выбор есть — это купцы и наёмники. Купцы вас вряд ли возьмут, что бы вы им не предложили. Вернее — могли бы взять, но очень задорого, а у вас вряд ли есть столько денег. Они вас не знают, поручиться за вас некому… Наемники — их сейчас тоже в городе нет, все отправились на границу с Собирателями скальпов и в рейд на Хезд. Но если вы немного подождёте, то скоро должны проходить через город «Белые быки Гольшарка». Наш обоз для них предназначается. Если не опасаетесь подписать контракт, и в какой-то мере рискнуть жизнью, то они, я думаю, должны вас взять. Идут они с северной границы и потрепаны в недавних боях, а потому вакансии наверняка есть.

Все обрадовались, Орво дал денег на вино и моряки притащили пару больших кувшинов.

— Ваш друг скромничает? — посмотрели на меня, а вернее на мой закрытый шлем.

— Он дал обет. — выкрутился Орво, разливая всем вино по кружкам.

— Я спокойно отношусь к нелюдям. — глядя на меня, спокойно произнёс Фонсо. Я не стал упираться и снял шлем, закатав шапочку.

— Кхм, такого я ещё не видел. — подавился наш хозяин дымом. — Говорят, что где-то под крупными городами водятся большие крысы, но вот чтобы такое… даа… — он глубокомысленно затянулся.

Хорошо, что разговор за вином перешёл на другие темы.

— …А что стриги? Еще до того, как большая часть знати этой земли стала вампирами, людские владыки издевались над крестьянами и унижали их. Многие простые люди начали есть человеческую плоть, чтобы не голодать. Почти наверняка они понимали, что поступают отвратительно, но чтобы жить, они пошли на это. Убивали младших детей, чтобы кормить старших… Их потомки заплатили свою цену за их мерзость, их род был навеки проклят, облик деградировал, их пищевые пристрастия стали отвратительны. И да, стриги фактически не являются нежитью. Иногда они сражаются, когда им приказывают, чтобы добыть свежее человеческое мясо, но их вполне удовлетворяет плоть не первой свежести или даже частично разложившаяся, как у тех же зомби фон Драков…

— …Что отличает стригоев от прочих вампиров? Конечно отношение к живым! Здесь люди добровольно пытаются выслужиться, чтобы принять кровавый поцелуй. А этого мало кто достигает…

Стриган с наслаждением пускал огромные кольца дыма в потолок, выдыхая через усы и бороду кольца едкого дыма, его голос звучал глухо:

— Вам известно, что многие из стриган были и остаются кочевниками? Знаете, стригане редко показывают чужакам свои истинные чувства. Мы можем петь и веселиться, но, за этим — скрываются горечь и отчаяние. Все это обман, друзья! Мой народ — хранители Древних Традиций, — продолжил стриган. — Это не пустые слова, как вы можете подумать, а тяжкое бремя. Мы сохраняем свои секреты и секреты Старших… Наше предназначение — оберегать древнее знание и мудрость. И этот и наш прошлый мир не всегда были такими. Когда-то и прошлый мир был молод, а род людской являл собой жалкое зрелище — редкие ростки цивилизации среди океана варварства. В те времена люди редко о чем-то задумывались. Они наслаждались жизнью, стремясь к удовлетворению любых своих желаний, даже — самых низменных. Насилие, кровь, смерть — обычные вещи в те далекие времена. Мы все знаем, что в этом нет ничего ужасного — ведь, в этом суть человеческой природы. Стригане — последние хранители этих древних ритуалов, последние наследники мудрости древних владык Стригоса. Пока мы существуем — живы и они, Старшие. И мы делаем всё, чтобы восстановить ее былое величие. И я буду счастлив, если вы присоединитесь к нам в этом деле. И пока власть над народами и всем землями не окажется в руках наследников Ушорана, не прекратятся войны и несправедливость…

На утро проснулись с больными головами — не следовало смешивать вино с самогоном и какими-то настойками. Переболев, посовещались и решили, что не против пойти в отряд, чтобы покинуть местные земли.

Дожидались их пару дней, а потом пошли договариваться.

Отряд представлял собой роту, чуть более сотни человек. Бойцы роты выглядели хорошо, лишь немного худые, не скажешь что недавно прошли через жестокие бои — в украшенных перьями шлемах, в нагрудниках с медными декоративными элементами, были вооружены пиками да прямыми мечами. Пара десятков арбалетчиков так же выглядели неплохо в своих кожаных камзолах и красных чулках. Недалеко расположились человек сорок разнообразной степени оборванности и экипированности — видимо пополнение.

Ингберт Лосли, капитан кампании, критично нас рассмотрел и устроил целую сцену, критично хмыкая и кривя нос. Если бы мы не знали, что им нужны люди, то такое чувство, что он делает одолжение принимая нас.

Остановился возле меня.

— Шлем сними.

— У него обет, он слово дал. — встал на защиту Орво.

— Сейчас проверим. Возьми! — протянул он мне что-то. Монета, серебряная. Повертев в руках, вернул ему её. Он повел меня к разделывающим свиную тушу крестьянам. Я стоял и смотрел, ожидая, что он ещё устроит. Он дождался, пока вскроют грудину и набрал кружку крови, поднеся её к моему забралу.

— Хочешь?

— Нет.

Я был сыт и на кровь меня не тянуло.

— Ладно, пусть тоже устраивается.

Единственно обрадовались пушке. Они ходили вокруг неё и так и эдак, презрительно морщились, но накинули плату всем из нас, кто со своим оружием.

Показали телегу, куда можно было свалить вещи и уже вскоре отряд свернулся, продолжив свой путь на восток, на границу с Империей и Тилией.

Орво и Курт, да и другие, непроизвольно пялились на яркую одежду наёмников. На что ветераны, замечая их взгляды, отвечали.

— Переживёте несколько кампаний, тоже так одеваться будете.

Пока мы не ушли с территории Ушорана, были моменты, которые оставили о себе впечатление.

Однажды мы видели, как несколько стриг догрызали стихийно восставшего зомби. Зомбяк был уже не первой свежести. Одна рука уже была кем-то отгрызана, возможно ещё при жизни, ребра виднеются через порванную кожу и тускло белеют. Сама кожа грязно-серо-зеленого цвета, одно глазное яблоко отсутствует, губы давно сгнили. Он размахивал одной рукой, пытаясь зацепить юрких трупоедов, но он был слишком медленный для них. Повалив его на землю, стриги, хрипя и чавкая, запихивали в рот куски мяса, которые вырывали из распростертого и дергающегося на земле тела.

Наш отряд провожали взглядами, но никто не нападал. Патрули проходили, держа на поводках стриг, лишь изредка спрашивая разрешение на передвижение, а мы шли и шли по крупной дороге, даже целому тракту, идущему вдоль Стиосского болота, лежащему с левой стороны и откуда порой и выбирались неупокоенные. Наш путь шёл к так называемому Халийскому перекрёстку, крупному пересечению сухопутных путей юго-западной части материка.

Но пока не вышли, видели ещё кое-что — это были старые места с сожжёнными поселениями, свежие трупы от никому не известных стычек, и везде — падальщики собирали богатый урожай: прошлый и нынешний. Кто устраивал рейды с имперских земель, убивая всех встречных, людей в том числе, считая их прислужниками зла и чтобы было чем бахвалиться на пирах. Другие убивали конкурентов.

Ингберт Лосли не уставал повторять для новичков:

— Напоминаю для тех кто не знает — в местах массовых убийств (больше нескольких десятков) запрещается произносить имена любых некромантов вслух. Ясно? Любых! Имя Великого некроманта даже про себя не вспоминайте, чтобы не дай Мирмидия, нам не пришлось потом заниматься упокоением.

Порой на таких местах собирались ушоранские пограничники, выясняя подробности дел.

Видели даже момент, когда одного преступника поймали на месте преступления. В сумерках бледнокожий воин в лакированных чёрных доспехах, которому все вокруг подчинялись, судил вора. Это был невысокий худой мужчина средних лет со спутанными волосами, которые висели грязной сальной паклей, щеки и подбородок покрывала многодневная жесткая щетина. Но в глазах пленника продолжала жить жажда жизни. Подняв голову, мужчина открыл было рот, очевидно, чтобы просить вампира о милости. Однако, тот одним молниеносным движением ударил его латной перчаткой в лоб, заставив замолчать.

Острый коготь очень быстро вырос на его пальце и он резанул им по горлу мужчины, вскрывая ярёмную вену, из которой потекла струя крови. Сердце мужчины уже успело остановиться, поэтому кровь текла ровным спокойным потоком. Воин приник к шее жертвы, с удовольствием урча и выпивая всю кровь. Когда он напился, он отдал тело стае стриг, сопровождавших его, разорвавших мясо и очистивших начисто костяк, который был тут же поднят на службу.

А потом мы увидели настоящих Старших и поняли, почему людям из других государств трудно было иметь с ними дела. Это был принц Стригоев, который промчался мимо на чёрном неживом скакуне со своей свитой, которых называли айалами. Обнажённые мускулистые руки удерживали поводья и его глаза сверкали, словно пара факелов. Белый мех развивался на его обнажённых руках и гриваросла по всей крупной голове, придавая животный вид. Мускулистый торс защищала изощрённо украшенная ребристая кираса и шипованные, ребристые же наплечники. Поножи схожей конструкции защищали его ноги, и сплетённый из кожи человеческих врагов килт перехватывал в поясе. Он не был вооружён, ибо ему не требовалось иного оружия, кроме собственных силы и скорости. Традиционно, Стригои не сражались оружием — они сами были оружием, куда более смертоносным и жестоким, чем любой кинжал, меч, копьё или топор.

Но и по другую сторону условной границы было своеобразно. Тела тех, кого уличали в преступлениях на имперской и тилейской стороне развешивались на столбах, устанавливаемых на площадях селений и вдоль дорог, служа постоянным напоминанием для живущих — пойдёшь против законов — умрёшь. А некоторых вешали и просто так, чтобы простолюдины не забывали, кто здесь власть и порядок. И даже не помышляли смотреть на другую сторону.

Войны на границе не было. А потери были.

— Я вам говорю, вампиры они разные бывают! Они по Линиям Крови делятся. Заткнитесь и дайте расскажу! — вещали ветераны на остановках в безопасных землях. — Зачем тебе это знать? Да чтобы ты не был таким тупым и выражением лица чуть-чуть отличался от коровьей лепёшки, в которую ты сел. Это проходят в школах, за которые умные люди платят деньги, а я тебе так рассказываю, ослиная ты моча, поэтому теперь метнись и принеси мне кружку хорошего эля. Где ты его найдешь? Насрать, не будешь умничать и перебивать меня в следующий раз. Так вот… Каждая из Линий происходит от одного из так называемых Первых детей — первородных вампиров, созданных первой королевой вампиров: ламии, некрархи, кровавые драконы, стригои, и Карштайны. Зачем тебе знать имена первых, дурья башка? Те, кто из них выжил, остались в том мире и слава богам! И ничего, кроме легенд о многих из них до нас не дошло…

Они много рассказывали разных баек. Кроме патронов «Белых быков», стригоев, на материке есть родичи Карштайнов — фон Драки. Те ещё твари. Лет двести назад видели кого-то из кровавых драконов, остальных (ламий и некрархов) ещё не замечали и надеялись вовсе не видеть — ни их родичи по линиям крови, ни уж тем более люди. И это хорошо. Если стригои, потомки карштайнов и кровавые драконы полагаются или полагались в основном на силу и ярость личной мощи и своих последователей, то ламии — на гипноз, а некрархи — на знания, на магию и исследования. Чем больше я узнавал, тем больше удивлялся — кого только не было… А ещё внутри этих Линий были различные виды. Вампиров оказалось великое множество. Те же ламии почти не отличались от людей — они никогда не умирали и не лежали в земле. Трансформация у них происходила довольно мягко по сравнению с другими видами, и они продолжали дышать. Пусть они не отражалась в зеркалах и ощущали потребность в крови, но сердце их все же билось.

— А как их убить-то всё-таки? — спрашивали у ветеранов.

— Голову руби, осиновый кол, серебро, святая вода, мощи святых и сжечь. Иногда чтение особых книг.

Что за «особые книги», они уточнить отказались.

— Скелеты… Вы думаете это костяк, которому дал по черепушке и он рассыпался в пыль, в костную муку, которой торговцы будут торговать по всей Ойкумене, выдавая за чудесное снадобье, которое спасёт от грыжи до преждевременных родов? Если вы считаете так, то вы ещё тупее, чем я думал! Да, у них нет своей воли и ими, как марионетками управляет колдун, некромант или вампир. Но тем и опаснее! Они не боятся за свои жизни, им плевать на метательное оружие и они имеют общую цель! На поле боя надо не стремиться их раскрошить! Нет! Надо оттяпать голову гидре! Найди и убей ведущего их, чего бы это не стоило! Правда, были случаи, когда их всё же всех перемалывали, прежде чем добраться до управляющего ими, но такое бывает редко. А уж как они устраивают засады… Закопаются в землю и р-р-раз! Хвать за ногу, когда ты уставший идёшь на марше и всё, нет тебя больше. А есть лишь труп, который, если хозяин скелетов рядом, может пополнить свою армию. И ещё — лучше сражаться со скелетом, чем с зомби.

Он быстрее, лютее, но при этом хотя бы чище. Солдаты чаще бегут от зомби, потому как не каждый выдержит подобное зрелище.

А мы всё продолжали идти к Халийскому перекрёстку. Нам, конечно же, никто не говорил, зачем и почему командир отряда отдаёт те или иные распоряжения. В этом отряде псов войны так было принято — командир сказал сделать, значит надо делать молча. Но слухи и любопытство вещь такая… Никто не запрещает думать, почему отряд снимается с границы, где прослужил пару лет, добирает солдат и уходит в другую страну. Варианты колебались от того, что Ингберту предложили Кровавый поцелуй, но он отказался и поэтому, опасаясь за свою жизнь и душу поспешно покинул государства (что не выдерживало никакой критики), до версии о секретном задании за рубежом, выполнить которое возможно было лишь покинув пределы государства Стригоев.

Не дойдя до Халийского перекрёстка в Тилии, одного из богатейших мест, которое себе только можно представить (по рассказам успевших попутешествовать солдат), в окрестностях которого располагались конторы по найму наёмных отрядов (чем вообще особенно славится Тилия), у крепости Линер нас встретили люди, которые искали отряд для небольшой намечающейся войны в Империи. Ну как войны… Для решения «небольшого недоразумения, вследствии разных взглядов на судьбу хозяйственного объекта». Надо было помочь одной стороне, городу Канхейм, сохранить влияние и власть над небольшой речкой Реной, текущей из озера Больден. Врагами тут выступали город Ховсбах с целым рядом союзников, в виде городов Мальфиш, Шворштадт, Кельрих. Все эти города располагались на побережье озера Больден из которого и вытекала единственная река Рена, несущие свои воды в огромное Внутреннее море, или как его ещё называи — Феллсирт. И все они считали, что канхеймцы зажравшиеся сволочи, жиреющие на собирании торговой ренты и пошлин и ничего самостоятельно не производящих. Конечно же, частично это была правда, но Канхейм, входящий в десятку крупнейших городов Империи людей славился мастерством своих жителей, крепким флотом. Обе стороны активно тратили казну, нанимая всех, кого они себе могли позволить. И появление «Белых быков Гольшарка» сразу становилось понятно, если увидеть в числе врагов канхеймцев города курфюрста Штейнбегена.

Послать людей на помощь своему союзнику, который бы своими действиями помог оттянуть часть сил беспокойного правителя с границы — именно это было целью стригоев, как многие и решили.

Для меня было дико, что внутри одного государства могут вестись войны. А им ничего, вполне нормально. Никто не удивлялся.

Ситуация в Империи была вообще интересная. Крупнейшее государство людей, раскинувшееся от Стиосских болот на границе с наследниками Ушорана, Лаубенгенлингской пустоши на границе с Пожирателями в Хезде и территориями фон Драков на западе, до Глермзойской пустоши на востоке, по которому проходила граница с аморфным объединением, которое называли «Грабь-рыцари» (через который порой даже приходили караваны от каганата Нул и даже из далёкого Кхина), от холодных Хауфенгенмахских степей, Гунульской пустоши и гор Тунарбильн вдоль с Пограничными княжествами и анклавом гномов Карак-Грурумма, до теплого Феллсирта на юге, по которому имеет оживлённую торговлю с Ичамом, Тилией, Келлинериусом азурв, землями бретонцев. Плодородные степные и лесные территории дают хорошие урожаи, а многочисленные реки, первые из которых Энцлаузен и Тринхау, способствуют развитию внутренней торговли.

Государство состоит из восемнадцати частей — провинций и городов-государств (порой превосходящие по богатству и могуществу первые), не считая вассальных и зависимых территорий, а также небольших клочков территорий азур и асраев, которых оно стремится, с переменным успехом, выселить из лесов. Из этих восемнадцати территорий выбирались десять курфюрстов, из числа которых выбирался император.

Империя была одним из главных промышленных и научных центров, где восстанавливались старые, утерянные знания и искались новые пути. Маги Коллегии считались одними из самых обученных на материке.

Во многом консолидирующее людей объединение, между тем, имело и многие проблемы. По закону, курфюрсты обязаны содержать штатные войска, количество которых было чётко оговорено и командование над которыми передавать императору и назначенным им полководцам. Помимо них, они могли содержать любые войска, которые могли себе позволить. Но они постоянно искали причины на то, чтобы не платить денег штатным войскам, всеми силами наращивая личные войска. А всё потому, что последний умер почти десять лет назад, и корона с реликвиями до сих пор лежала в Эрштетте, в резиденции последнего императора, а государство управлялось регентским советом, в который вошли те, кто его и должен был избрать. Десять лет интриг, стычек, открытых войн пока не привели ни к чему.

В ряде крупных лесов водилась разная гадость из-за которой люди не чувствовали себя в господствующем положении. Особенно лютовали банды зверолюдов и эльфы, порой ни в чём им не уступающие.

Аристократы и маги, ради роста собственного могущества часто обращаются к тёмным сторонам магии и порой вовсе припадают напрямую к силам Хаоса, создают скрытые лаборатории, в которых проводят опаснейшие эксперименты над живыми существами и организовывают экспедиции в Проклятые пустоши за залежами искажающего камня, чьи особенности и секреты, несмотря на запреты, не дают им покоя. И даже охотники на нечисть и рыцарские ордена, борющиеся за чистоту и порядок в рядах людей, не всегда справляются с ними.

Благодаря людской глупости, Империя разрывается на части. Ослепленные высокомерием и жаждой власти, люди считали себя теми, кто создан властвовать над другими созданиями, не то что своими соплеменниками. В ней мародёрствуют зверолюды, племена орков, гоблов, вампиров, неведомые чудовища охотятся в тёмных уголках на человеческое мясо и даже знать порой грабит свои городки и вырезает людей. Поэтому уж ничего удивительного, что сопредельные государства активно вмешиваются во внутренний процесс, пытаясь поддержать своих сторонников и должников.

Со всем этим я познакомился на войне «брёвен и рогов», как назвали по гербам двух противоборствующих сторон происходящие события.

Канхейм, крупный торговый город, мог позволить себе содержать хорошо вооруженные отряды ополчения, наёмников и даже пару батарей артиллерии. Я впервые увидел, что не магия, а наука может иметь такую мощь и это произвело на меня сильное впечатление.

Война проходила познавательно. Ни одна из сторон не стремилась навязать генеральное сражение и потому большая часть боевых действий проходила в вытаптывании сельскохоязйственных полей, манёврах, обстрелов на дальних расстояниях, стычках патрулей, осадах малых крепостиц и захват таможенных пунктов, переходящих из рук в руки по многу раз.

Стандартные боевые действия примерно велись так. Кто-то узнавал, что в какой-то крепостице снизилось количество гарнизона или ветеранов в нем поменяли на необстрелянное ополчение. Генерал, назначенный правящей верхушкой города объявлял сбор войска и на следующий день войско, развернув знамёна, медленно выходило из города (особенно если брали с собой артиллерию), под прикрытием магов, следящих за тем, чтобы с неба не упало или из почвы не выползло что-то неожиданное. Тут были варианты — иногда враги узнавали об опасности и успевали пополнить гарнизон припасами и людьми до того, как подходили силы канхеймцев и начиналась медленная осада, пока не подойдут войска вражеского союза, деблокировавшие город, или пока не заканчивались припасы и гарнизон сдавался на условиях разной степени почётности.

Бывало, конечно, когда и канхеймцы простояв какое-то время и ничего не получив, поворачивали назад или на перехват вражеского войска, спешащего к их крепостям. Встретившись с вражеским отрядом, с ним старались сблизиться, если было преимущество в живой силе и принудить к сдаче. Задача была выполнена и войско под грохот барабанов возвращалось в город, где их ждали теплые казармы, угощение и подарки от населения, и доступные особи противоположного пола. Это относилось к обеим сторонам и война шла с малым количеством потерь и с огромными финансовыми тратами.

Здесь, на стороне «брёвен» (геральдический символ города — три золотых бревна на лазурном поле) я познакомился со многими наёмными из славящимися своими наёмными отрядами Тилии — «Львы Бринии», «Разящие стрелы» из Аспинии, «Клинки Тильфея» из Сирондолана, хоризийские всадники из отряда «Серебряных шпор».

Были даже отряды нелюдей, которые, правда, располагались не в городе и выполняли какие- то свои задачи, не относящиеся к «честной» войне.

В Канхейме, возможно из-за близкого соседства с морем, зимой снега было мало, хотя заморозки случались каждую ночь, и поутру ветви деревьев, стальные флюгеры и траву покрывал необычайно красивый иней. Большинство жилых домов из темного дерева (побогаче) и глиняных кирпичей (победнее). Крыши и у тех, и у других — из коричневой и чёрной черепицы. Резные перила, лесенки и балкончики создавали некий уют, а летом здесь было красиво из-за высаженных на улицах фруктовых деревьев. В стороне от города стоял заброшенный замок первых владык городов, ныне необитаемый из-за трудности с отоплением каменной громады, а также закрепившихся в нём фамильных призраках прошлых владетелей, с которыми никто и не собирался бороться.

Почти два года, два спокойных года я провёл здесь, в рядах «Белых быков Гольшарка», сражаясь против таких же имперцев из вражеского союза и вникая в жизнь местных людей, изучая обычаи и язык. Пока у обеих сторон не закончились деньги и им не пришлось заключить перемирие и нас не перекупили на другую войну.