Кто там прячется во мраке?

Глава 4. Спасите наши души!

Федор Алексеев проснулся от резких тактов «Голубой рапсодии», протянул руку и похлопал по журнальному столику, пытаясь нащупать айфон. Он дремал, и ему снился сон: пляж, красивые девушки, блики солнечного света на речной ряби. Он лежал на теплом песке, испытывая умиротворение и покой от горячего солнца, гомона народа, шлепков ладоней по мячу, от того, что не нужно спешить – летние каникулы, никто нигде его не ждет.

Звонок вытолкнул его из сна, он попытался удержать в памяти картинки, но они таяли на глазах, оставляя после себя пустоту. Увидев имя звонившего, он удивился, и первым его побуждением было не принимать звонок. Но он тут же устыдился и произнес:

– Регина? Здравствуй!

– Федя, у нас беда! – Вопль Регины резанул уши. – Только на тебя вся надежда! Федечка, помоги! Господи, я не выдержу!

– Регина… Что случилось? Ты меня пугаешь.

– Ты не можешь прийти? Сейчас! Пожалуйста!

– Я простудился, лежу… Что-нибудь серьезное?

– Убийство! Федечка, у нас убийство! Ты придешь?

– Приду, – сказал Федор после паузы. – Через час.

…Сандра пронзительно визжала, схватившись за голову. Народу в зале оставалось уже немного. «К счастью, – как потом выразилась Регина. – Меньше паники». Они сидели на диванчике, она и Чертушка, уставшие, в приподнятом настроении, заключив негласное перемирие. Игорек снова поцеловал ей руку, чем окончательно вышиб из колеи – она даже прослезилась. И тут вдруг появилась Сандра. Вид ее был страшен!

– Господи, – пробормотала Регина, – чего она вечно орет? В чем дело?

Игорек поднялся, подошел, тряхнул девушку за плечи. Сандра перестала кричать и уставилась бессмысленно. Все смотрели в их сторону.

– Ну? – спросил Игорек.

– Там… – Сандра взмахнула рукой. – Она там!

– Пошли, покажешь! – Игорек вытолкнул ее из зала.

Регина, не желая ничего пускать на самотек, бросилась следом. Леша Добродеев и Иван Денисенко, переглянувшись, тоже выскочили из зала. Несколько уходивших гостей задержались, полные любопытства. Спустя минуту вся компания сгрудилась на пороге гримерки. Регина издала сдавленный звук и закрыла рот рукой. В кресле у зеркала лежала Снежана; им бросились в глаза ее запрокинутая голова, окровавленное лицо и безвольно свесившиеся руки; разорванное у ворота белое платье было залито кровью. Изящная белая лодочка на невысоком каблуке отлетела на середину комнаты…

… – Знаешь, Федя, это был ужас! Я подумала, она еще жива, бросилась к ней, схватила за плечо, а Игорь оттащил, слава богу! – Регина всхлипнула. – Я прямо растерялась! Сандра рыдает, Иван фоткает, лезет под руки, стоим как дураки. Потом Игорь позвонил в «Скорую», а те уже вызвали полицию. А тут жених с криками: рвется к ней, начал трясти и звать! Леша с Иваном его скрутили. А дальше вообще кошмар! Коля Астахов, твой дружбан между прочим… слух был, что его убили. Живой! Все перевернули, обыскали, вывернули наизнанку. Гостей задержали и допросили! Почти все разошлись. Он не рассказывал? – Федор покачал головой. – Спасибо, что приехал, Федечка, я им не верю ни на грош! Вся надежда только на тебя. Помню, как ты раскрутил убийство той тележурналистки…

– И певички из «Английского клуба», – добавил Игорек[3].

– Как ее? – спросил Федор. – Ножом?

– Задушили. На шее были красные пятна. Шнуром или шарфом…

– А кровь откуда?

– Они ничего не сказали, но мы думаем, ее несколько раз ударили лицом об стол, – там тоже была кровь, – а потом задушили. Или сначала задушили… Бедная Снежана!

– Ее никто не трогал? Со стола ничего не брали? Регина, ты сказала, что бросилась к ней…

– Никто! Я дотронулась, чуть-чуть… Игорь не пустил. Честное слово! Никто даже не подходил. Только Руслан… он думал, она живая.

– Я вызвал «Скорую», – сказал Игорек. – Не мог поверить…

– Такой замечательный показ, все довольные, прием на высоте, и вдруг такое! Снежана… Бедная девочка! – Регина всхлипнула. – Наша прима! Лучшая модель, актриса и красавица, замуж собиралась… Руслана прямо трясло всего! Это жених… До сих пор не могу опомниться!

– Фотографии есть?

– Есть! – Игорек протянул Федору целую пачку. – Ее звали Снежана Рубович. То есть на самом деле она Людмила. Людмила Рубович.

– Сколько у вас моделей?

– Четыре… пять девушек и один парень.

– Как давно они работают?

– Несколько лет. Только двое недавно – Юлька… Юлий Крещановский – год, Аня Кулик – четыре месяца. Она уборщица, в показе участвовала впервые.

Федор Алексеев рассматривал фотографии. Они стояли, отражаясь в зеркалах, посередине небольшой ярко освещенной гримерной: бледный Федор с трехдневной щетиной, в черном свитере и джинсах; длинный тонкий Игорек в лиловом пиджаке и таких же обтягивающих штанах; поникшая, совершенно непохожая на себя Регина в скромном темном платье, страшная, без грима…

– Что дал обыск? – спросил Федор. – Нашли, чем ее?..

– Не знаю! – воскликнула Регина. – Выдвинули ящики, вытащили личные вещи из шкафчиков, допросили всех, кого поймали. Держали три часа! Жениха вывернули наизнанку – где был, когда видел в последний раз… Ужас! От нас теперь шарахаться будут!

– Напротив, – сказал Игорек. – Теперь про нас узнают все. Народ валом повалит. Плохой рекламы не бывает.

Регина только рукой махнула.

– Пропало колье, что Руслан подарил, – сказал Игорек. – Оно слишком яркое – синие камни, – я попросил не надевать. А в зале она была уже в нем. И одна сережка. Вторая осталась. Есть фотки. При обыске ни колье, ни сережки не нашли. Я бы не удивился, если бы убили из-за них.

– А где был жених?

– Ожидал внизу. Она пошла взять шубу, сказала мигом. Они раздеваются здесь, гардеробная тут же, за дверью, – он кивнул на дверь в торце комнаты. – У каждой свой шкафчик. Через двадцать минут он пошел за ней, а тут Сандра навстречу! Она уже уходила, зашла забрать вещи и увидела Снежану. Начала орать, все повыскакивали из зала, никто ничего не понимает, а она орет как резаная! Прибегаем и… о господи! Я надеялась, что она живая… Мы все надеялись. Знаешь, невозможно поверить, – каких-то двадцать минут назад живая, а тут вдруг… А потом началось!

– Приехали… Бригада! – подхватила Регина. – Топают, всюду лезут, вытаскивают личные вещи, бюстье там, белье, косметику… так все грубо, бесцеремонно! Даже коробочки с чаем и кофе! Нашли бутылку водки… Твой дружбан, между прочим! И так ехидно, даже не ожидала: «Расслабляетесь?» Люди хотели уйти, а они всех допросили, переписали и только потом отпустили. Ее увезли, а мы остались…

– Время убийства известно?

– Известно, – сказал Игорек. – Иван Денисенко ее снимал, на снимках дата и время. Последняя фотка в десять пятьдесят семь, она уже в дверях была – повернулась и помахала. Попрощалась. А Сандра прибежала в одиннадцать двадцать три, в коридоре часы на стене, я заметил время, когда мы выскочили. Двадцать шесть минут. Минус пару минут, пока она бежала… Сандра. Получается, примерно двадцать четыре.

– А где были остальные девушки? И парень?

– Тамара Голик ушла, по-моему, чуть раньше; Алина Ким ушла сразу после показа, на прием не осталась, она у нас «вещь-в-себе» и держит дистанцию. Юлька тоже ушел, не его компания. К сожалению, камера на выходе из Дома вышла из строя. Аня была здесь, убирала, я хотел затащить ее в зал, но она ни в какую – стеснялась. Потом ушла Снежана, и осталась одна Сандра: она у нас любит потусоваться на публике. Она уходила последней.

– Алина была на приеме! – сказала Регина. – Я приказала всем быть, хотела снимки с гостями.

– Точно! Недолго, – сказал Игорек. – Ани и Юльки не было вообще.

– Понятно. То есть когда уходила Снежана, из ваших оставалась одна Сандра?

– Вроде да.

– А гости? Кто был в зале?

– Оставалось человек одиннадцать, почти все уже разошлись. Кое-кто еще был внизу. Когда Сандра стала кричать, они кинулись наверх. В зале были Леша Добродеев, Иван Денисенко и Рощик – Рощенко, конкурент. Леон Маркин крутился, мы с Региной не в счет. Если с нами, то тринадцать. Чертова дюжина. Все вроде.

– Без Рощика не обошлось, – сказала Регина. – Он способен на любую подлянку.

– Рощик мухи не обидит, – сказал Игорек. – Язык как помело, согласен. Но чтобы убить? Категорически нет!

– Ты откуда знаешь? – пробурчала Регина. – Еще Ленька Маркин крутился.

– Кто такой Ленька Маркин?

– Аферист из Парижа, не пропускает ни одного показа, всюду лезет… без мыла. Леон Маркин… Федя, поможешь? Нам же ничего не говорят!

Федор достал носовой платок и высморкался:

– Если смогу. Надо бы поговорить с девушками и женихом. Кто он такой?

– Руслан Бродский, у него строительный бизнес. Я позвоню, попрошу встретиться с тобой. Девушки всегда под рукой. Когда?

– Завтра в десять. Начнем… – он замялся на миг. – Начнем с Сандры. Значит, Сандра в десять. С кем Снежана дружила?

– С Тамарой Голик.

– Следующая Тамара. Потом уборщица, как ее?

– Анна Кулик.

– Да. Потом та, которая ушла… Алина, кажется? И молодой человек, Юлий Крещановский. Примерно по полчаса на душу. А потом жених. С ним я встречусь в городе. Кто из охраны дежурил? У вас амбал на входе, он?

– Он. Стас Зубов. Их двое. Второй болеет уже неделю.

– Камеры?

– Есть. Одна – в зале, другая – внизу на выходе. Как назло, нижняя вырубилась в девять с минутами. Твой дружбан забрал записи. Могу дать запись дефиле и приема, – сказал Игорек. – Посмотришь на девушек. Может, сам захочешь. – Он ухмыльнулся. – Всегда примем.

Это была старая история – Игорек и Регина приглашали Федора в «мужские модели»: как раз такой и нужен, говорила Регина, красавчик и фигура, подумай, Федя. Федор отбивался, Регина приставала и требовала; Игорек хихикал и закатывал глаза.

– Давай посмотрю. Тогда все. До завтра.

– Куда? – Регина схватила его за рукав. – Не пущу! Ты же совсем больной! Сейчас мы тебя поправим народным средством, по бабкиному рецепту. Стас потом доставит домой.

Федор попятился:

– Ребята, я лечусь дома, накупил всего… Врач был. Все в норме. Мне уже лучше, честное слово!

– Игорь, держи его! – приказала Регина; она уже утерла слезы и пришла в себя. – Ничего не хочу слушать!

Кончилось тем, что они оказались в кабинете Регины. Она достала бутылку виски, стаканы и блюдце с нарезанным лимоном, разлила:

– За успех! Поехали, Федя! Это тебе не отрава из аптеки, чистый продукт. Все как рукой снимет. Ну! Первая колом! За здоровье!

Игорек подмигнул Федору; они чокнулись и выпили…

– Вторая соколом! – скомандовала неугомонная Регина. – За истину!

Они снова выпили. Федор попытался ускользнуть, но не тут-то было.

– Третья – мелкой пташечкой! – объявила Регина. – За нас!