Кукловод (СИ)

Глава 12

— Говорю тебе, это он, тот самый тип, что клянчил у меня пустую бутылку, — уверял Клест напарника примерно два часа спустя, когда они закрылись у него в кабинете. — Только на этот раз он был не в лохмотьях, а в цивильном прикиде... Ну, пиджак там, брюки, даже галстук. Но волосы остались такие же длинные. И сальные. И это его прихрамывание...

Следователь затушил в пепельнице окурок и внимательно посмотрел на расхаживающего по кабинету Алексея.

— Он вошел в приемную Линды примерно через десять минут после того, как я встретился с провидицей. Спросил, не заходил ли сюда молодой человек со странной фамилией Клест. Когда девушка подтвердила этот факт, он довольно улыбнулся и, болтая какую-то чепуху, приблизился к секретарше. Потом просто свернул ей шею. У него сильные, очень сильные руки.

— Выходит, что именно этот человек тебя преследует? Он же убил Рогозина, теперь несчастную секретаршу, только ради того, чтобы поболтать с тобой...

— Да так оно и получается!.. И звонил тогда наверняка он, я уверен на все сто.

О том, что неизвестный наверняка виноват и в гибели его матери, Клест решил не говорить. Что-то удержало его от излишних откровений.

— Значит, нужно его просто-напросто поймать и как следует потрясти, — сказал Леонченко, задумчиво рассматривая сделанный карандашом портрет загадочного убийцы. — Размножим рисунок, разошлем ориентировку, и будем ждать. Авось, вдруг и повезет.

— Только я не уверен, что убийца будет ждать. Он наверняка предполагал, что я просканирую девушку, и с большой долей вероятности смогу его узнать. Кстати, зачем тогда он подходил ко мне в сквере? К чему было так рядиться в лохмотья бомжа?.. Впрочем, это второстепенный вопрос. А первостепенный — кого он наметил в качестве следующей жертвы?

— Я, Алексей, между прочим, тоже не дурак, и все это время только и делаю, что думаю над этим. Но пока, если честно, придумать ничего не могу. Ясно только одно — твоего почитателя нужно поймать, и как следует разобраться, что это за тип. Слушай, а может, он все-таки твой какой-то дальний родственник, а? Ведь, по твоим словам, выходит, что у него тоже какие-то, — Леонченко покрутил пятерней над головой, — способности. Вдруг это наследственное?

— Нас, Клестов, не так уж и много, — задумчиво произнес Алексей. — Я уже размышлял над этим. На всякий случай, конечно, не мешало бы заняться своим генеалогическим древом, но вряд ли мы найдем ответы в его сучьях... Как сказал-то! Хотя, если верить гадалке, между нами действительно какая-то связь вроде родственной. Увидела же она какую-то красную линию.

— Я бы в жизни к гадалкам ходить не стал. Впрочем, это дело лично каждого, как и свобода вероисповедания. Короче, пока нам все равно ничего придумать не удается. Будем искать преступника дедовскими способами, по ориентировке. Ладно, ты ступай, наверное, нормальные люди спят уже, это мы все с тобой ребусы решаем.

— А ты домой не собираешься?

— Посижу над делами. У меня кроме твоего маньяка еще непочатый край работы. Куда нам, холостым, торопиться? — сказал Леонченко, и с сознанием выполненного долга откинулся на спинку своего знаменитого крутящегося кресла.

С этим самым креслом была связана одна забавная история. Когда в прокуратуре затеяли менять мебель, и завезли новые кресла, выяснилось, что на всех их не хватит. Прокурору области, само собой, досталось самое лучшее кресло, больше похожее на оббитый кожей трон. Его заместителей тоже не обделили. А вот рядовые следователи задумались, как поделить восемь кресел на двенадцать человек. В итоге решили кинуть жребий.

Надо сказать, что Леонченко ужасно хотел заполучить новое кресло, на котором можно было крутиться вокруг своей оси. Чуть ли не во сне им бредил. Увы, Виктору не повезло. Он оказался в числе тех четырех неудачников, кому выпал жребий и дальше сидеть на потертых стульях. Казалось бы, смирись и работай дальше, жди следующего завоза. Если он, конечно, случится в ближайшее десятилетие.

Однако Леонченко оказался на редкость упрямым. Он прекрасно знал, что один из новоиспеченных обладателей вертящегося кресла, ветеран прокуратуры Семен Моисеевич Вахштайн просто помешан на почтовых марках, посвященных Земле обетованной. В свое время у Семена Моисеевича была заветная мечта уехать в Израиль на ПМЖ, однако супруга его отговорила. Мол, здесь ты уважаемый человек, до пенсии не так уж много осталось, а там ты кем будешь? Ладно бы хоть язык знал, мог бы найти приличную работу. А без языка куда, пойдешь возделывать поля в кибуцах?

Тогда Вахштайн нашел себе утешение в коллекционировании марок с видами Израиля. На тот момент в его кляссере было порядка полусотни марок. А Леонченко как раз недавно отправлял запрос по одному делу не куда-нибудь, а в Тель-Авив. В ответ ему пришел толстенный пакет с документами, весь обклеенный еврейскими марками. Когда Вахштайн зашел к Леонченко по какому-то вопросу и увидел на его столе пакет, щедро усыпанный цветными прямоугольничками, то чуть на колени не упал. Мол, отдай пакет, будь человеком, там такие марки, которых у меня еще нет.

В тот раз Виктор уже убегал, и сказал, что отдаст, когда закончит дело. Но вскоре его послали в командировку, а по возвращении как раз и началась эпопея с розыгрышем кресел. Вот тогда-то предприимчивый следователь и вспомнил о заветном пакете. Подойдя к счастливому обладателю кресла, он шепнул ему на ухо:

— Меняю еврейский пакет на кресло.

Семен Моисеевич буквально изменился в лице. На его носатой физиономии отразилась нешуточная борьба между желанием обладать новым креслом и жаждой вклеить в свой кляссер еще несколько марок. Виктор даже испугался, не стукнет ли старика кондратий. Слава богу, обошлось. В результате произошедшей в душе схватки Семена Моисеевича победу праздновал коллекционер, а Леонченко таким образом обзавелся новеньким креслом.

Остаток вечера у Алексея не выходил из головы случай у провидицы Линды. Странно, но для него происшедшее не стало шоком, хотя другой человек на его месте, скорее всего, получил бы серьезный стресс. Как та же Линда, с воем носившаяся по собственной приемной. Наверное, просто привык к подобным ситуациям. Сколько он уже повидал трупов, причем не обмытых и одетых, не лежащих в аккуратных гробах, а забитых, зарезанных, задушенных, утопленных, в том числе и в ванной... В тот раз жена опоила муженька клофелином, смешав его с водкой, и затащила в наполненную водой ванную. Мол, полез пьяный мыться и уснул. Тогда из сознания покойника много вытащить не удалось, но в нем хотя бы сохранились последние слова супруги, запомнившиеся утопленнику, которые и стали козырной картой следствия. Причем Алексея поначалу не хотели вызывать, смерть несчастного думали списать на несчастный случай. Спасибо интуиции Леонченко, не поленился вызвонить Клеста. Сканирование происходило на глазах у «убивающейся» женушки, и та раскололась сразу, не выдержав такого зрелища.

Но по большей части ему приходилось иметь дело с мертвецами, чей внешний вид был далеко не столь приятен, если это вообще можно сказать об умерших не своей смертью. И каждый раз ему приходилось касаться мертвой плоти, проникая в мозг усопшего от чужой руки.

Впрочем, сейчас главная проблема для Алексея — его странный родственничек, который оставляет за собой трупы, и чьи загадки ему пока не удалось разгадать.

«А смотаюсь-ка я в деревню к тетке, — подумал Клест, борясь с бессонницей. — Может, хоть она внесет хоть какую-то ясность. Как-никак должна помнить всю мою — равно как и свою — родню».

Но вояж в деревню пришлось временно отложить. В половине девятого утра на сотовый позвонила Оксана:

— Привет, чем занимаешься? Не разбудила?

Внутри него все сжалось от радостного возбуждения, но через мгновение он вспомнил, что за несколько дней ни разу новой знакомой не позвонил, и ему стало немного стыдно.

— Привет! Только что проснулся, если честно.

— Леш, меня подруга пригласила завтра на день рождения. Сказала, народу придет не так много, но все девчонки будут со своими парнями или мужьями. У меня одной пары нет, и тут я вспомнила про тебя. Именинница будет рада с тобой познакомиться, я уже рассказала, какой ты весь из себя замечательный. Извини за нескромность, но надеюсь, ты не откажешься составить мне компанию?

Ну вот, он понадобился лишь для того, чтобы заполнить место рядом с ней за праздничным столом. Хотел в сердцах отказаться, наврать, что завтра не сможет, мол, работа, однако в последний момент все же передумал. Стараясь придать голосу бодрости, сказал:

— В принципе, можно развеяться... А сына ты с кем оставишь?

И тут же осекся. Елки-палки, ну кто его тянул за язык?! Со злости на самого себя он даже ткнулся лбом в стену, отчего в голове загудело колоколом.

На том конце провода повисла неловкая тишина, затем Оксана словно как ни в чем не бывало, произнесла:

— Ничего страшного, я попрошу сиделку задержаться, она иногда остается с Митей, когда я в командировку езжу. Естественно, я ей за это хорошо приплачиваю, но куда деваться... К тому же женщина она одинокая, ей спешить не к кому. Так как на счет моего предложения?

Понятное дело, что теперь Алексею отступать было некуда, и он уже с более легким сердцем принял приглашение.

День рождения прошел весело. Народ собрался простой, Алексея встретили как старого знакомого, так что публика ему пришлась по душе. В просторной квартире именинницы можно было хоть танцы устраивать, за чем дело не стало. Клест не считал себя ахти каким танцором, но Оксанка буквально вытащила его в круг, и принялась выделывать такие «па», что он просто не мог не поддержать свою партнершу. Тут еще и вино сыграло свою роль, вскружив обоим голову. В итоге, выйдя на балкон подышать свежим воздухом, немного пьяные, то ли от выпитого, то ли от обуревавших их чувств, они стали покрывать друг друга поцелуями.

— Поедем ко мне, — предложил он Оксане, когда гости начали понемногу расходиться. — Если твоя сиделка, конечно, не будет против.

— А поехали! Кстати, сиделке я уже позвонила, предупредила, что могу задержаться до утра. А про сына тебе, наверное, Наташка растрепала? Баба она хорошая, только язык у нее без костей, — беззлобно сказала Оксана. — А теперь давай прощаться с именинницей, время уже позднее, да и выпила я неплохо; чего доброго, отключусь еще до кровати.

— Кстати, — полчаса спустя сказал Клест, впуская Оксану в прихожую своей квартиры, — ты скорпионов не боишься? А то у меня живет тут один, правда, в аквариуме.

— Скорпион?! Вот это здорово! Никогда не видела живого скорпиона... Только засушенных на выставке.

Пока Алексей лихорадочно перестилал на кровати свежее постельное белье, его гостья не отходила от аквариума, в котором членистоногое ужинало очередной партией тараканов. Вид закованного в лоснящийся хитин существа привел Оксану в неописуемый восторг.

А затем она привела в восторг и Алексея. Девушка его так завела, что он через час чувствовал себя выжатым, словно лимон. Он высвободил всю накопившуюся в нем сексуальную неудовлетворенность, набросившись на Оксану, словно изголодавшийся самец.

Клест и впрямь изголодался за те годы, как разошелся с бывшей супругой. Впрочем, он и был сейчас самым что ни на есть самцом. К тому же с ней он никогда не испытывал такого подъема, как с Оксаной. Или ему это сейчас так казалось, когда он достиг пика блаженства... Да и черт с ней, с бывшей. Главное, что рядом с ним была она, та, ради которой он с готовностью теперь мог пожертвовать чем угодно. В том числе, как ему казалось, даже своей жизнью...