Кулибин

Глава 8. САМОХОДНОЕ СУДНО

Люди шли «бечевой». Один за другим, измученные и усталые, они тянули лямку. Ноги вязли в песке, руки и грудь ныли от лямки, рубахи прилипли к телу. Казалось, вот-вот упадут без сил.

Но вдруг послышалась песня. Её запел вожак, который шел впереди артели. И вот уже она льется над волжскими просторами, простая бурлацкая песня:

Песня подбодрила.

И опять люди потянули лямку, и не видно конца…

Тяжела бурлацкая доля.

Кулибин стоит у окна и смотрит на Неву, а перед ним проходят картины волжской жизни…

Сколько на Волге судов! Взглянешь – не видно конца. Словно стаи лебединые, белеют кругом паруса. Расшивы[14] с хлебом, солью, беляны[15] с лесом, баржи со всяким товаром.

И всё это движется тяжелым бурлацким трудом. С рассвета берутся за работу бурлаки и кончают её со звездами.

В зной, в дождь, в холод – всё равно они тянут лямку. На каждом шагу их встречают препятствия. То налетает шторм и бросает из стороны в сторону судно, то встречный ветер засыпает глаза пылью и валит с ног, то нужно перебираться через бурный ручей, взбираться на горы, идти по колено в песке, продираться через колючий кустарник. Так шли они сотни, а иногда и тысячи верст. Ноги и руки пухли от усталости, покрывались синяками и кровавыми ссадинами. Многие не доходили до конца пути.

С детства насмотрелся Кулибин на этот каторжный труд. Неужели так будет всегда? Неужели никак нельзя помочь? Нужно придумать какой-нибудь механизм, который заменил бы тяжелый труд бурлаков.

Волны на Неве сегодня сердитые, ветер рвет и мечет их, и они высоко вздымаются и бьются о набережную.

Сколько силы скрывается в такой волне!

Волны бьются о берег, а Кулибин всё думает, высчитывает, прикидывает. Он думает о том, нельзя ли использовать силу воды для движения судна. Он хочет создать такое судно, чтобы не люди тянули его, а сама вода двигала бы его вперед.

Кулибин засел за чертежи и расчеты. Всё это надо было как следует обдумать.

В самый разгар работы его вызвала к себе императрица.

Кулибин получил задание сделать какие-нибудь занимательные игрушки для внуков Екатерины – Александра и Константина.

С болью в сердце Кулибин оторвался от любимой работы. Вместо того, чтобы думать над серьезными вещами, придется заниматься игрушками. Но ничего не поделаешь. Он всецело зависел от двора.

Какие же игрушки сделать для царевичей? Кулибин вспомнил детство и свою мельничку. Как он тогда радовался ей! Он решил и для царевичей соорудить игрушечную мельницу, только побогаче.

Кулибин сделал ветряную мельницу вышиной с полметра. Крылья её были из белого атласа, местами посеребренные. Внутри всё было устроено так, как в настоящей мельнице. Мельница приводилась в движение часовым механизмом.

Вторая игрушка вышла ещё занятнее. Это была гора вышиною с метр. На горе были расположены сельские домики, окруженные садами, ветряные мельницы, пруды с настоящей водой. В прудах плавали стеклянные гуси и утки и виднелись колеса водяных мельниц. Стоило игрушку завести, как всё оживало. Крылья ветряных мельниц начинали вращаться, гуси и утки скользили по поверхности пруда, а на колеса водяных мельниц падали каскады воды и приводили их в движение. Эти каскады были сделаны из стекла, но выглядели как настоящие.

Внутри горы был спрятан музыкальный механизм, который исполнял красивую мелодию.

Игрушки очень понравились императрице.

Кулибин уже мечтал приняться за прерванную работу над судном, но получил вдруг новое задание от Екатерины. Нужно было осветить внутренний нижний коридор Царскосельского дворца.

Над этим надо было поломать голову. Коридор был совершенно темным, в нем не было ни одного окна. Между тем он вел на кухню, и по нему беспрерывно сновали люди с подносами, тарелками, ящиками с провизией. Коридор освещался множеством масляных коптилок. От них шел такой чад, что людям становилось дурно. Из-за копоти в воздухе ничего не было видно, приходилось пробираться ощупью Люди часто оступались, роняли посуду.

Пробовали делать отдушины, проводить трубы на улицу. Но это всё не давало должных результатов. Прорубать же окна архитекторы отказывались, так как это грозило целости всего здания.

Екатерина уже призывала многих иностранных специалистов, но никто ничего не мог придумать. Тогда она вспомнила о Кулибине.

Кулибин придумал остроумнейший способ. Он решил осветить коридор с помощью системы зеркал.

Первое зеркало он поставил у наружной двери коридора. На него падал дневной свет. Второе зеркало расположил в коридоре так, чтобы на него попадал свет, отраженный от первого зеркала. Третье зеркало было поставлено так, что улавливало отраженный свет от второго зеркала, и так далее. Благодаря такому расположению зеркал в коридоре стало светло. Все во дворце были очень довольны выдумкой Кулибина.

Теперь, наконец-то, Кулибин мог снова приняться за самоходное судно.

Ему пришла в голову очень простая идея. Нужно устроить на судне вал, который вращался бы силой самой воды. И если к этому валу прикрепить один конец каната, а другой – к какому-нибудь неподвижному предмету, находящемуся впереди судна, вал, вращаясь, будет наматывать канат, и судно при этом будет двигаться вперед.

Оставалось все оформить конструктивно.

Кулибин выпросил в своё распоряжение небольшое судно. Поперек судна, в носовой его части, он поставил вал. По концам вала были насажены два колеса с лопастями – водяные колеса. Зубчатой передачей вал с водяными колесами соединялся с другим валом, расположенным параллельно первому. На второй вал были надеты муфты. К ним прикреплялись концы канатов. Другие концы на лодке завозили вперед судна и привязывали там к якорю. Судно должно было двигаться вверх по реке, против течения.

Сила течения воды, нажимая на лопасти водяных колес, начинала их вращать. Вместе с водяными колесами вращался вал, на который они были насажены, и от него – вал с муфтами. На муфты, как на катушки, наматывались канаты. Судно постепенно двигалось к якорю, пока не выбиралась полностью вся длина канатов. Тогда снова канаты лодкой завозили на некоторое расстояние вперед – и все начиналось сначала. Для использования попутного ветра на судне устанавливался парус.

Испытания водоходного судна Кулибина.

Официальные испытания самоходного судна Кулибина были назначены на восьмое ноября 1782 года.

День выдался скверный. Порывистый ветер вздымал высокие волны и с силой гнал их к заливу.

Судно нагрузили песком в четыре тысячи пудов – груз немалый.

Народу собралось видимо-невидимо. Здесь были простые ремесленники в чуйках, степенные купцы, военные в напудренных париках и треугольных шляпах, шикарно разодетые дамы, лакеи в белых и красных ливреях. Все удивлялись. Кулибин обещал повести судно против течения, причем не требовал для этого ни гребцов, ни бурлаков. Он утверждал, что судно будет двигаться против течения силой самого течения. Никто этому, конечно, не верил. Чепуха какая-то!

На судне поместилась специально назначенная комиссия из адмиралов и генералов. Управлять судном должен был сам Кулибин.

Концы канатов заранее привязали к якорю и на лодке завезли вперед.

Председатель комиссии подал знак.

Заработали водяные колеса. Начал вращаться соединенный с ними вал. Канаты натянулись и стали наматываться на муфты. Судно тронулось с места…

Наступила тишина. Все ждали, что будет дальше.

Судно начало набирать скорость. Когда же оно пошло настолько быстро, что рядом идущий пустой двухвесельный ялик стал отставать, громкое «ура!» пронеслось над Невой. В воздух полетели шапки.

– Хорошо судно! – кричал народ.

Комиссия одобрила самоходное судно Кулибина. Казалось, можно было ожидать, что эти суда начнут строить.

Но этого не сделали. Пускай лучше по старинке-матушке, с дубинкой. Благо недорого стоит бурлацкий труд.

Так поговорили о судне Кулибина и скоро забыли.