Курс — океан

Академик

Какие бы высокие государственные посты ни занимал П. П. Ширшов, он всегда оставался ученым и не прерывал связей с наукой. После возвращения в 1938 году из Арктики его главной заботой стали обработка материалов дрейфующей станции «Северный полюс», обобщения и научные выводы. Вместе с Е. К Федоровым он пишет статью «О научных работах дрейфующей станции „Северный полюс“», которая была опубликована в журнале «Проблемы Арктики» № 2 за 1938 год. Более подробная статья об океанографических исследованиях была представлена Ширшовым в Академию наук СССР и опубликована в «Докладах АН СССР» в № 8 за 1938 год. Научная деятельность Ширшова и Федорова на станции «СП» была высоко оценена высшим советским научным форумом: общее собрание Академии наук СССР, заслушав их отчетные доклады в январе 1939 г., избрало П. П. Ширшова действительным членом АН СССР, а Е. К. Федорова — членом-корреспондентом АН СССР.

Представляя кандидатуру Петра Петровича на избрание академиком, выдающийся советский географ и биолог, президент Географического общества СССР, академик Николай Иванович Вавилов, оценивая океанологические и биологические работы Ширшова в Арктике, и особенно на дрейфующей станции «СП», писал в Президиум Академии паук СССР: «Биологические открытия Петра Петровича совершенно опровергли прежнее представление об отсутствии органической жизни в районе полюса… Одно из заблуждений мировой науки было опровергнуто работами молодого советского ученого…»[14]

Находясь на посту директора Всесоюзного Арктического института, Ширшов был полностью погружен в научную деятельность. Когда весной 1939 года он начал работать в Главсевморпути, основное время у него оказалось занятым организационно-хозяйственными делами, но все же связь с наукой он не прерывал. Со станции «СП» он привез обширный материал по физической океанологии, гидробиологии, морской геоморфологии и геологии. Вполне понятно, что для проведения весьма трудоемкой первичной обработки этих материалов требовались разные специалисты. И Петр Петрович приглашает нескольких молодых специалистов, отводит им для работы комнату в здании Главсевморпути на втором этаже близ своего служебного кабинета, часто наведывается к ним, интересуется ходом обработки материалов, помогает разрешать неясные или спорные вопросы.

Именно, в этот период у Ширшова созрело решение о необходимости создания ведущего океанологического учреждения страны. Как ни парадоксально, но такого института у нас не было. Существовало несколько морских институтов, но они занимались проблемами отраслевого значения: рыбного хозяйства, гидрометеорологии, гидрографии, а Арктический институт имел региональный характер. Ширшов обращается с предложением создать океанологический институт в Академию наук СССР. Его ходатайство активно поддерживает академик О. Ю. Шмидт (он занимал тогда должность первого вице-президента АН СССР), и 15 марта 1941 года Президиум АН СССР выносит решение о создании Лаборатории океанологии и назначает ее директором академика П. П. Ширшова. На первое время у нее скромные задачи: продолжение обработки океанологических материалов станции «СП» и разработка перспектив развития морских исследований в стране. Первоначально штат лаборатории был небольшой — всего пять человек, преимущественно биологи. Прежде всего Петр Петрович пригласил на должность своего заместителя старого друга и соратника, крупного ученого в области морской гидробиологии и зоогеографии Вениамина Григорьевича Богорова. В числе первых сотрудников лаборатории были микробиолог В. О. Калиненко, гидролог В. А. Леднев, фитопланктонолог Л. О. Смирнова, ученый секретарь гидробиолог С. В. Суэтов. К лаборатории был прикомандирован и помощник П. П. Ширшова по научным вопросам кандидат биологических наук А. А. Кирпичников. Вскоре Петр Петрович привлек в свою лабораторию и других ученых, среди них крупный теоретик в области физики моря Б. В. Штокман, гидрохимик С. В. Бруевич, планктонолог П. И. Усачев, океанолог А. Д. Добровольский.

Сотрудники лаборатории заложили первые кирпичи в фундамент будущего Института океанологии.

Первый серьезный экзамен Лаборатория океанологии выдержала в феврале 1944 года, когда ее руководитель академик П. П. Ширшов выступил на общем собрании Академии наук СССР с докладом о научных результатах дрейфа станции «Северный полюс» по разделам: рельеф дна, водные массы, ледовый покров и планктон центральной части Северного Ледовитого океана[15].

Вспомним, какое время тогда переживала страна, какая ответственность и огромная нагрузка лежали на моряках транспортного флота и их руководителе П. П. Ширшове. Но все же Петр Петрович старается вырвать час-другой, чтобы приехать в Лабораторию океанологии и заняться вместе с ее сотрудниками подготовкой к докладу, которому придавал очень большое значение. Ведь он впервые выступал на таком представительном форуме, как общее собрание Академии наук СССР, в роли академика и научным содержанием своего доклада хотел показать, что это звание носит он по праву. Текст доклада был написан им лично.

Пока шла война, Ширшов не мог уделять много времени Лаборатории океанологии, но он регулярно встречался с В. Г. Богоровым, выслушивал его отчеты и давал через него свои указания по проводимым лабораторией работам. Когда же война закончилась, Петр Петрович, несмотря на огромную занятость делами торгового флота, вновь обратился к науке. В ноябре 1945 года по его инициативе в Академии наук СССР была создана Комиссия по изучению Каспийского моря, и он был утвержден ее председателем. Кандидатура его была бесспорной, так как в период войны он провел много времени на Каспийском море и хорошо изучил условия навигации и специфику природы этого моря и был убежден в том, что этот бассейн будет всегда иметь важное значение в народном хозяйстве страны.

П. П. Ширшов отчетливо представлял себе, какую большую роль предстоит сыграть морской науке в развитии мореплавания и народном хозяйстве, хорошо знал, в каком состоянии находилась в то время советская морская наука и что необходимо сделать, чтобы она могла успешно выполнять положенную ей роль. Он считал, что для этого необходимо организовать специальный институт широкого океанологического профиля и развивать экспедиционную деятельность в морях СССР и в океанах. И он обратился к правительству с предложением о создании такого института. 24 декабря 1945 года Совнарком СССР принял постановление об организации в Академии наук СССР Института океанологии на базе слияния Лаборатории океанологии и Каспийской комиссии. Директором вновь созданного института был утвержден академик П. П. Ширшов.

Основные задачи института были записаны в постановлении Президиума АН СССР от 31 января 1946 года: «Основной задачей Института океанологии считать разработку теоретических проблем океанологии, проведение исследований океанов и морей на базе представлений о единстве происходящих в морях и океанах физических, химических, биологических и геологических процессов и проведение специальных исследований по проблеме колебания уровня Каспийского моря».

Петру Петровичу удалось пригласить для работы в новом институте многих передовых представителей советской морской науки. Его заместителем по научной части и правой рукой снова стал В. Г. Богоров. На должность своего заместителя по экспедициям П. П. Ширшов пригласил Г. А. Ушакова, позже его сменил И. Д. Папанин. В лаборатории и отделы института пришли молодые специалисты, недавние выпускники Московского университета и других вузов.

Научная деятельность Института океанологии носила широкий комплексный характер. В первые годы своего существования, еще при жизни Петра Петровича, институт изучал географию и природу морских бассейнов и лишь с конца 50-х годов перешел к изучению физических, химических, геологических и биологических процессов, происходящих в водах Мирового океана, на его дне и в толще земной коры под ним.

В тот первый период становления и развития института через его аспирантуру и докторантуру прошли десятки молодых специалистов, многие из них в последующем стали крупными учеными, создавшими славу и авторитет советской океанологии.

В 1949 году я был приглашен на работу в Институт океанологии по рекомендации В. Г. Богорова на должность ученого секретаря и проработал там два года в непосредственном подчинении у Петра Петровича. Хотя он и был очень загружен на высоком государственном посту, он находил время регулярно бывать в институте, не выпускал бразды правления из своих рук. Вместе с В. Г. Богоровым он проводил совещания с руководителями отделов и лабораторий, беседы с отдельными учеными, давал указания о направлении усилий коллектива на изучение тех или иных научных проблем. Поражали его эрудиция, умение видеть не только очередные, но и более отдаленные перспективные задачи морской науки и определять пути их осуществления. Это был в высшей степени интеллигентный человек большого личного обаяния, ровный в обращении со всеми, независимо от их должности, с высокими требованиями к себе и подчиненным. Не помню, чтобы он когда-нибудь повысил голос на кого-либо, но каждое его слово воспринималось как неукоснительная директива. В его кабинете на видном месте висел портрет Фритьофа Нансена — Петр Петрович был его горячим поклонником и считал, что советские океанологи продолжают традиции, заложенные прославленным норвежским исследователем Мирового океана.

Петр Петрович Ширшов считал, что молодой институт сможет успешно работать и развивать советскую морскую науку только в том случае, если его ученые будут не замыкаться в кабинетах, а проводить сбор материалов с борта экспедиционных судов. Таких судов у института пока еще не было. Он принимает смелое по тем временам решение и берет на себя ответственность за создание океанского исследовательского корабля. В 1947 году он командирует В. Г. Богорова и капитана дальнего плавания С. И. Ушакова в морские порты, где находились трофейные транспортные суда, чтобы найти пароход, который удобнее всего было бы переоборудовать под экспедиционное судно. Такое судно было найдено, им был грузовой теплоход «Марс» постройки 1939 года, выполнявший функции фруктовоза из Латинской Америки в порты Германии. По заданию Ширшова в «Ленморпроекте» разрабатывается проект его переоборудования, и «Марс» отправляется на судоремонтный завод в ГДР, где его превращают в научно-исследовательское судно, а на его борту появляется новое название — «Витязь» в честь прославленных кораблей XIX столетия, на которых адмирал С. О. Макаров и Н. Н. Миклухо-Маклай вели исследования Тихого океана.

В 1948 году «Витязь» прибыл на Черное море, где прошел необходимые испытания как экспедиционное судно, и затем был перегнан на Дальний Восток и приписан к Владивостоку. Свою первую экспедицию «Витязь» провел в 1949 году в Охотском море. Экспедицию возглавлял профессор Л. А. Зенкевич, прошедший школу морских исследований в 20-е годы в морях Севера на первенце советского экспедиционного флота «Персее». Командовал «Витязем» в течение двух лет капитан С. И. Ушаков.

Петр Петрович сам формулировал задачи первых экспедиций «Витязя» и корректировал их научные программы. Эти экспедиции проводились в Японском, Охотском и Беринговом морях и прикурильском районе Тихого океана. Они выполняли океанографическую и геологическую съемку этого региона и собирали материал по его биологической продуктивности. Таким образом, наряду с географическим изучением морей Дальнего Востока в каждом рейсе «Витязя» ученые собирали материал для практического использования в рыбном промысле, синоптических прогнозах, составлении навигационных карт и пособий и других. Выход «Витязя» на морские просторы знаменовал начало нового этапа в истории советской морской науки. По существу «Витязь» являлся плавучим университетом (в его 12 лабораториях работало по 62–65 научных сотрудников), и трудно назвать кого-нибудь из ведущих советских океанологов, кто бы не работал на борту «Витязя», и можно сказать, что здесь возникла и развивалась послевоенная советская океанология, признанным главой которой был академик П. П. Ширшов.

Почти двадцать лет носил «Витязь» почетное звание флагмана советского экспедиционного флота, уступив его в конце 60-х годов новому современному кораблю науки — «Академик Курчатов».

Высокая оценка во всем мире результатов исследований в экспедициях на «Витязе» в значительной мере способствовала международному признанию выдающегося научного вклада ученых СССР в изучение Мирового океана.

О большой личной скромности П. П. Ширшова говорит такой факт, свидетелем которого я был. За выдающиеся научные достижения первых экспедиций «Витязя» коллективу ученых была присуждена Государственная премия СССР. Когда составлялся список лауреатов, то в нем на первом месте стояла фамилия Ширшова, но Петр Петрович собственноручно вычеркнул ее. Хотя его убеждали в том, что без него не было бы ни «Витязя», ни его экспедиций, что научные планы экспедиций определял он, Ширшов отвечал, что у него и так много наград и почестей и что лучше вместо него в список включить другого ученого, достойного этого звания.

При жизни Петра Петровича «Витязь» был единственным кораблем для комплексных океанологических исследований, не считая катеров для выполнения работ в прибрежных зонах.

Второе крупное наследство, оставленное Ширшовым своему институту, — Черноморская экспериментальная научная станция в районе Геленджика для проведения экспериментальных работ и базы для исследований Черного моря. И вскоре на пустынном берегу бухты появились первые десять сборных домиков, положивших начало крупной и хорошо оснащенной экспериментально-экспедиционной базе на Черном море.

Недолгое пребывание П. П. Ширшова на посту директора института — всего семь лет — было периодом становления института, периодом интенсивного развития экспедиционной деятельности, когда возмужавшая океанология громко заявила о своих первых больших успехах. Характерной чертой Петра Петровича был постоянный поиск, определение новых насущных проблем советской океанологии, стремление поставить морскую науку на службу практическим потребностям страны. Это единодушно отмечают все ученые, кому пришлось близко соприкоснуться с ним в совместной работе.

Еще находясь на посту наркома морского флота, когда перед наркоматом стояла задача восстановления разрушенных войной морских портов и строительства новых, Петр Петрович убедился в том, насколько мало мы знаем о рельефе и динамике береговой зоны наших морей. Он выясняет, кто из ученых занимается этой проблемой, и приглашает к себе молодого геоморфолога В. П. Зенковича. После беседы он предложил ему возглавить лабораторию геоморфологии и динамики морских берегов. Эта лаборатория выполнила по заданиям П. П. Ширшова важные исследования по изучению причин разрушения берегов в районе Сочи, а затем по составлению кадастра берегов Черного моря от Сухуми до Новороссийска.

Следующим заданием Ширшова было изучение береговой зоны на Дальнем Востоке — от Владивостока до Чукотки. Работа была рассчитана на несколько лет.

Проблема морских берегов все время волновала Ширшова, и по его инициативе в 1952 году было проведено междуведомственное совещание, которое определило цикл дальнейших исследований по этой научной отрасли.

Богатый практический опыт, полученный Ширшовым как ученым и государственным деятелем, привел его к мысли о необходимости создания фундаментального научного труда о транспортно-географической характеристике Арктики, и он сам с увлечением взялся за эту работу, привлекая к сбору материалов сотрудников Института океанологии, Арктического института и Минморфлота. Но тяжелая болезнь сильно осложняла работу П. П. Ширшова над этой книгой. За несколько дней до своей кончины он продиктовал А. А. Павловой несколько страниц этой монографии.

В Академии наук СССР Петр Петрович вел большую научно-организационную работу. Он возглавлял ряд комиссий, которые разрабатывали важные проблемы развития наук о Земле. По его предложению восстанавливается ряд комиссий и комитетов, деятельность которых была прервана войной. Это относится прежде всего к Океанографической комиссии. Ширшов способствовал деятельности Тихоокеанского национального комитета (членом Тихоокеанской ассоциации Академия наук СССР состояла с 1925 года) и утверждается его председателем, он назначается также председателем Оргбюро Гидробиологического общества СССР. Его избирают в 1949 году заместителем академика-секретаря Отделения геолого-географических наук АН СССР, и он активно участвует в развитии деятельности институтов, объединяемых этим отделением.

Петр Петрович никогда не замыкался только в научной и служебной сферах. Он был также активным общественным деятелем. Дважды избирался депутатом Верховного Совета СССР (первый раз избирателями Днепропетровска, второй — Новороссийска) и с чувством полной ответственности выполнял свои депутатские обязанности.

Когда в нашей стране возникло движение за мир, Ширшов принял в нем деятельное участие и был в числе делегатов на Всесоюзной конференции сторонников мира, состоявшейся в Москве в августе 1949 года. За заслуги перед Советской Родиной Петр Петрович помимо Золотой Звезды Героя Советского Союза был награжден семью орденами СССР.

Из всего рассказанного здесь видно, что жизнь Петра Петровича была посвящена науке и выполнению государственных и общественных дел. А была ли у него личная жизнь? Несомненно была, хотя времени для нее явно не хватало. Он очень любил своих детей — у него их было трое. Он любил искусство, пользовался любой возможностью для посещения театров и концертных залов. И еще было два любимых увлечения. Во-первых, книги. Помимо художественной литературы он собрал большую библиотеку о географических исследованиях нашей планеты. Книги не стояли просто на полках, он их внимательно читал, делал на полях пометки. Вторым его увлечением было моделирование морских судов. Дома в его кабинете стоял токарный станок, и Петр Петрович вытачивал на нем детали и собирал из них с большим мастерством и искусством модели различных морских кораблей.

Петр Петрович умер в феврале 1953 года, на 48-м году жизни, в полном расцвете творческих сил. Он оставил после себя богатое научное наследие и внес личный вклад в исследования Арктики, развитие советского морского транспорта и в создание передовой школы отечественной океанологии. Память Ширшова увековечена на географической карте в названиях бухты в архипелаге Земли Франца-Иосифа и подводного хребта в Тихом океане, открытого и нанесенного на карту одной из экспедиций «Витязя». Созданный им Институт океанологии АН СССР носит его имя, а океанские просторы бороздят крупнотоннажный корабль науки с надписью на борту «Академик Ширшов» и танкер «Петр Ширшов».