КвазаРазмерность. Книга 2-4

Глава четырнадцатая

Энергетический всплески окутали установленный в центре куба переносов шестигранный стержень, из которого вытянулись контролируемыми всполохами света тонкие лучи-щупальца, вцепившись в пространство Точки Энергетической Сцепки, и потянули на себя. Поднявшийся гул, казалось, может создать такие вибрации, что прорвав ограничительные протоколы резонансов Квазара, они создадут брешь, сквозь которую куб будет выброшен в свободный временной набор.

- Держись подальше от центрального стержня, он не защищен силовым полем, - предупредила Джиль-Ла.

Окс кивнул. Гул усилился. Вибрации проникли в базовые ядра точки сборки, разрушая связи и устоявшиеся восприятия. «Сбрасывай чертовы блокировки!» - гневно подумал Окс, мысленно обращаясь к Джиль-Ла. Пространство начало разваливаться, зияя искрящейся чернотой. Шестигранный стержень задрожал, изогнулся, не в силах удерживать исходящие из него нити. Протоколы блокировки отключились. Куб дернулся и нырнул в развезшуюся перед ним пустоту. Поврежденные связи базовых ядер точки сборки спутались, подменяя восприятия и контроль над образами.

У подобных путешествий было одно правило – не сопротивляться. Окс знал об этом, но никогда не испытывал на своей шкуре, что такое перенос в Подпространстве на ненадежном кубе. «Главное не сопротивляться», - убеждал себя Окс, стараясь не обращать внимания, что протоколы команд, управляющих образом, спутаны настолько сильно, что невозможно даже закрыть глаза, потому что вместо этого почему-то начинают подниматься руки, а при попытке что-либо сказать, сгибаются колени.

Незадолго до прыжка Джиль-Ла спросила Окса, имеет ли он представление о том, что такое поселение содомитов в действительности?

- Я представляю, какой контингент там обитает. Думаю, этого будет достаточно, - сказал Окс.

- Среди содомитов очень много гениальных ученых.

- Я считаю, что безумие и наука всегда идут бок о бок.

- Я не о том. Представь, если каждый из этих ученых был изгнан из цивилизованного мира за свои безумные идеи, то, что они явят миру, когда объединят усилия?

- Думаю, лучше опасаться насильников, извращенцев и убийц. Ученые могут навредить, только когда им предоставлены технологии и материалы, а без этого они словно капризные дети.

- Может быть, в Размерности это и так, но не в мире Подпространства, где все создано из энергии. Необходимые технологии и материалы повсюду, нужно лишь обойти ограничения основных протоколов Квазара и не вывалиться из заданного резонанса.

- Сильно сомневаюсь, что больной разум, объединившись, сможет уйти дальше сезона любви.

- Ты слышал о сезоне любви в поселении содомитов?

- Когда нашим… другом… стала женщина оттуда, мы навели кое-какие справки.

- Это было нечто, верно? – оживилась Джиль-Ла. – Бесконечное удовольствие. Близость повсюду…

- По мне, так чокнутые ученые просто взломали базовые протоколы точки сборки и основной код, считанный во время настоящей близости в Подпространстве, объединив людей в универсальную сеть.

- Многие дельцы на подобие Деи-Ле, пытались повторить этот «просто взлом», как ты сказал, но у них ничего не вышло. Планы создать территории, на которых будут действовать «законы любви», рухнули.

- Думаю, виной всему плохое финансирование. К тому же сильно сомневаюсь, что подобные технологии пользовались бы спросом.

- Ты не прав! Многие люди проживают свои жизни, так и не испытав что такое близость в Квазаре, когда участники влюблены друг в друга. И не спорь о любви. Это уже доказано. Чувство зашифровано где-то в базовых ядрах личности.

- А еще многие ученые пытались приравнять эти чувства к вирусу. Кажется, придумали даже название. Вирус парности, если не ошибаюсь?

- Ты не ошибаешься… - Джиль-Ла выглядела обиженной девчонкой, которой юношеский максимализм не позволяет принять простые истины, проверенные временем. - Думаю, ты никогда не испытывал ничего подобного, - сказала она.

- А ты испытывала?

- Нет, но когда-нибудь… Если бы сейчас открылись территории, куда можно пойти с кем-нибудь и пережить то, что переживают во время близости влюбленные, то я бы пошла.

Окс промолчал. Не видя настоящего лица, он не мог понять, сколько в действительности лет Джиль-Ла. Если гадать, то разброс выходил неуместно огромным. То она напоминает подростка, то взрослую, немного циничную женщину, а то…

- Ты похожа на Эсфирь, - сказал Окс.

- Эта женщина, ради которой мы отправляемся в поселение содомитов?

- Да. У нее была генетическая аномалия, и ученым пришлось устанавливать дополнительные участки мозга в грудь ребенка, чтобы он мог функционировать в обществе, как полноценная личность.

- Мерзость. Не удивительно теперь, что она закончила среди содомитов.

- Эсфирь говорит, что благодаря дополнительным участкам мозга, она стала хорошим ученым.

- Таким же хорошим, как Сво-Дош?

- Не забывай, что начал разработки альтернативных двигателей Подпространства не Сво-Дош, а его отец.

- Ты не ответил на мой вопрос.

- Сомневаюсь, что она настолько велика, но…

- Старательна? – одно из бесконечного множества лиц Джиль-Ла расплылось в широкой улыбке.

- Она очень помогла моему агентству встать на ноги, поэтому, сделай одолжение, не принижай ее ум. Недостатки и маленькие демоны есть у каждого.

- Ты причинял людям вред, как это делала Эсфирь?

- Нет, но я и не приносил людям пользы, как это делала она.

- Маленькому человеку маленькие недостатки?

- Именно…

Их разговор был прерван визитом акеми, согласившегося провести возможные доработки куба переносов. Оплату производил Окс. Акеми работал быстро и почти не разговаривал, лишь на прощание пошутив, что куб теперь готов к любым испытанием, включая перенос в поселение содомитов, на что Джиль-Ла нервно рассмеялась, а Окс поспешил напомнить, что подобный перенос запрещен законом.

- Законом? – удивленно уставился на него акеми.

- Он из Размерности, - объяснила ситуацию Джиль-Ла.

- Ах, вот оно что! – протянул акеми, и спустя пару минут ретировался, посоветовав Оксу расслабиться и не думать о клириках и хранителях, которые не дают покоя людям в Размерности, но в Квазаре появляются крайне редко.

- Зато у вас полным-полно адептов, - сказал Окс.

- Так разве это плохо? – улыбнулся акеми, хотел, кзалось, начать конфликт, но ретировался прежде, чем Окс успел открыть рот.

- Не обращай на них внимания, - посоветовала Джиль-Ла.

- После встречи с Эсфирь, меня вообще мало что может удивить.

- Она была такой особенной?

- Она интегрировала мне и другу дополнительные жидкие чипы, объединив нас в экспериментальную сеть.

- Как нейропатов?

- Что?

- Вы можете с ним читать мысли друг друга или что-то другое?

- Он может подключаться к моему мозгу, а я выкачиваю из него необходимую мне кинетическую энергию.

- Необходимую для чего?

- Для драки, например. Иногда силы неравны и нужно либо звать на помощь, либо заимствовать у Лиора дополнительные ресурсы.

- Как я понимаю, это работает только в Размерности?

- Да.

- Жаль. Когда доберемся до поселения содомитов, думаю, нам бы понадобилась возможность выкачивать из других необходимые для драки силы.

- Главное найти Эсфирь. Дальше, надеюсь, она сможет прикрыть нас.

- Не забывай о Сво-Дош и обещанных разработках альтернативных двигателей.

- Конечно, - отмахнулся от женщины Окс, сделав это слишком небрежно, чтобы она поверила.

- Даже не думай обмануть меня, - предупредила Джиль-Ла.

- Конечно, - сказал Окс.

- Думаешь, я шучу? – ощетинилась женщина с лицом неопределенного коэффициента восприятия.

- Никогда.

- Думаешь, - прошипела Джиль-Ла и сыпала угрозами последующие два часа, пока Окс, устав от этого, не заявил, что от него ничего не зависит.

- Это не я изобрел те чертовые альтернативные двигатели, - сказал он. – Я могу лишь пообещать сделать все, что в моих силах, чтобы достать тебе чертежи или работающий прототип. Остальное будет зависеть от случая.

- Вот теперь звучит правдиво, - одобрительно кивнула Джиль-Ла и переключилась на разговор о трудностях, с которыми они могут столкнуться, попав в поселение содомитов. – Согласно, самое страшное позади, я говорю о сезоне любви, но свихнувшиеся ученые все время изобретают что-то новое. Последний человек, который недавно вернулся оттуда, говорит, что в поселении запущен проект «Мы – то, что нас окружает».

- Что за человек?

- Такой же, как я, только не думай, что сможешь договориться с ним в обход меня. Здесь такое не приветствуется.

- Понятно. Что насчет проекта «Мы – то, что нас окружает»? Еще одна извращенная фантазии на подобие Сезона любви?

- Глобальное замещение образов.

- Как в играх, площадки которых базируются в Подпространстве?

- Намного глубже. Меняется не только образ, но и восприятия, ход мыслей. Созданные протоколы взламывают базисные ядра личности, отраженные точкой сборки, добираясь до последних воспоминаний, на которых происходили микро-сбои восприятия, в результате чего появились свободные базовые ядра. Память в них долго не хранится, но если алгоритмы находят что-то, вызвавшее сбой восприятия, то восстанавливают угасающие данные и производят перекомпиляцию точки сборки, включая подмену центральных ядер личности… - Джиль-Ла выдержала паузу, вглядываясь Оксу в созданный точкой сборки образ его глаз. – «Мы - то, что нас окружает» - это проект, который превращает всех людей, зацикленных на чем-то так сильно, что появляются сбои восприятия, в предмет их одержимости.

- То есть Сво-Дош мог превратиться в альтернативный подпространственный двигатель?

- Вполне возможно.

- А что с сознанием?

- Все работает в соответствии с новыми восприятиями. Ничего человеческого не остается, кроме стержня сознания.

- То есть если это случится с тобой, то ты превратишься в куб переносов?

- Ну как-то так, да.

- И будешь думать, как куб переносов?

- Думать я будут так, как думаю сейчас, но изменятся восприятия, а следовательно и видение мира… Как думаешь, кем станешь ты?

- Думаю, никем не стану. У меня не было микросбоев восприятия, значит, и превращаться мне не в кого.

- Ты говорил, что работал когда-то строителем.

- С тех пор прошло много времени.

- А как же агентство?

- Думаешь, я превращусь в агентство? – рассмеялся Окс. – Не хочу тебя разочаровывать, но благодаря Эсфирь, я вообще крайне нечувствителен ко многим вещам, которые заботят обычных людей. Мой друг пользуется не только участками моего мозга, но и забирает кучу эмоциональных эксцессов. Эсфирь пыталась изменить работу фильтров дополнительных чипов, но оказалось, что это необходимая мера, потому что, чем меньше я переживаю, тем теснее наша с Лиором связь. Так что он, можно сказать, собирает в свободных ядрах личности сбои восприятия за двоих.

- Везучий ты, - улыбнулась Джиль-Ла, отправляясь подготавливать куб к прыжку. – Хотя, у меня в семье подобной зависти достоин брат, - крикнула она, обернувшись, и точка сборки, преобразовав желание говорить, донесла до Окса через стабильное пространство нужные слова. – Он всегда делал все, что хотел, а расхлебывали за него родственники.

- Да, знакомая история. У меня был друг, к которому неприятности словно магнитом притягивало.

- Если бы так было с Ингг-Ла, - сокрушенно покачала головой Джиль-Ла. – С моим братом все иначе. Он не жулик и не прохвост, как многие другие, которые занимаются поиском клиентов для терминалов Энрофы. Подобные хитрецы обычно ошиваются возле центров отправлений и точек энергетической сцепки. Они прохода не дают туристам, и специально доплачивают владельцам кубов переносов, чтобы они сообщали информацию о тех, кто едва сводит концы с концами, чтобы можно было впарить им изношенных клонов, когда они решат посетить не родной жилой комплекс. Мой же брат не хочет продавать бракованный продукт, честно предупреждая о недостатках. Думаю, виной всему случай, когда он наслушался историй о жизни в Размерности и сбежал из дома. Он украл ключи доступа к семейному счету, упросив друга интегрировать данные ему в точку сборки. Накопления были небольшими, поэтому ему пришлось покупать самого дешевого клона, который был на рынке Квазара в районе жилого комплекса Galeus longirostris. А куда же еще мог отправиться молодой идеалист, как не в центр мира! Вот только о запланированных свершениях не могло быть и речи. Клон, в котором он оказался, был настолько плох, что брат застрял в Galeus longirostris на несколько лет. Ему повезло и на него вышли хранители, которых заинтересовали странные перепады активности сбоившего жидкого чипа клона. Поэтому они нашли Ингг-Ла и отправили в исследовательский центр, где ученые смогли проследить нейронный след до незаконного терминала, который спустя несколько дней был закрыт хранителями. Клиентов у терминала было немного. Хранители нашли каждого клона и вернули их в Квазар, прежде чем закрыть незаконный терминал и уничтожить тела клонов. Подключение брата было решено оставить активным, пока ученые не разберутся в природе сбоев жидкого чипа его клона, который не позволял подключиться к нейронным сетям и воспользоваться капсулой терминала… В общем, вернувшись, он сделал смыслом своей жизни работу с туристами, которые не могут позволить себе официальные терминалы и проверенных клонов. Ингг-Ла работает с незаконными терминалами, проверенными лично. Ни один турист, который воспользовался его услугами посредника, не пострадал и благополучно вернулся из Isistius labialis обратно в Квазар. Жаль, что подобный альтруизм не окупается, и брат все глубже и глубже увязает в долгах, с которыми приходится разбираться его семье. Но ему, кажется, нет до этого дела. Сомневаюсь, что он понимает: помогая одним, он вредит другим, заставляя их платить за его доброту… - Джиль-Ла помрачнела. – У твоей подруги в поселении содомитов, случайно нет лекарства от альтруизма?

- Можно будет спросить, - уклончиво ответил Окс, не поняв, шутит женщина или нет.

- Да, можно, - согласилась она и велела забираться в куб, активировав подготовку к прыжку…

Их первая остановка состоялась недалеко от поселения акеми. Тонкие нити вырвались из шестигранника в центре куба и вцепились в заданные координаты точки энергетической сцепки. Автоматика включила протоколы блокировки. Окажись координаты неверными, и куб расплющило бы об энергетические поля пространства. Восприятия и основные связи образа с ТС вернулись вместе с затихающим гулом и рывками куба, пытавшегося продолжать движение.

- Ух, чуть не проскочили! – изобразила испуг Джиль-Ла, поняла, что на Окса это не произвело эффекта, и кисло напомнила, что вокруг Квазар, а не какая-нибудь игра, трансляции которых крутят по нейронным каналам Размерности. – Ты ведь понимаешь, что если тебя убьют здесь, то убьют по-настоящему. Пробуждения в капсуле терминала не будет.

- Я знаю, - сухо сказал Окс, устав от попреков за жизнь в Размерности. – Что это за поселение? – спросил он, меняя тему, глядя в сторону светящихся строений.

- Здесь работают акеми.

- И что они изобретают?

- Не знаю. Что-то для Квазара. Возможно, для Всемирной иерархии или личные заказы клириков.

- Не смеши меня. Иерархия не работает с акеми.

- Кто сказал? – широко улыбнулась Джиль-Ла.

Окс решил не спорить. Выбравшись из куба, он сделал несколько шагов в сторону поселения, проверяя работоспособность протоколов движения, которые, согласно слухам, акеми постоянно меняли возле своих поселений. Сейчас ничего подобного не наблюдалось. Все выглядело, как и обычно.

- Я же говорю, все законно, - расплылось в широкой улыбке одно из многочисленных лиц Джиль-Ла, словно она могла читать мысли Окса, как это делают нейропаты в Размерности, перехватывая онлайн потоки сознания. – Квазар – это не ад, как думают, многие, - добавила женщина.

Окс кивнул, решив, что иначе его не оставят в покое, сделал еще несколько шагов в направлении поселения акеми, надеясь, что это позволит ему избавиться от разговоров с Джиль-Ла. Вокруг призрачно поблескивал Великий ледник материального мира, отпечатавшийся на энергетической плоти Подпространства. Белый цвет и простор вгрызались в сознание. Окс, привыкший к монолитной тесноте жилых комплексов, чувствовал дискомфорт от бескрайних ледяных пустынь, холод которых, казалось, пробирается в самые кости, хотя в Квазаре подобное чувство было иллюзией. Даже первые хронографы, которые отправлялись в заданные резонансы Подпространства, чтобы изучить прошлое и создать реконструкции, оставались нечувствительными к внешней среде оттисков минувших времен. А в те годы никто и знать не знал об акеми и взломах базисных протоколов точки сборки, совершенных ученым по имени Пай-Мик.

- Попробуй сосредоточиться на поселении, - посоветовала Джиль-Ла. – И не спорь. Я знаю, что тебя сейчас буквально наизнанку выворачивает из-за простора. Подобное происходит со всеми, кто редко выбирается из клеток жилых комплексов.

- Не такие уж они и маленькие, как ты говоришь, - проворчал Окс.

- Тысячи лет назад, любое место, откуда не видно неба, считалось тюрьмой. Люди тянулись к звездам. А что сейчас?

- Сейчас люди тянутся к ядру Земли, - попытался пошутить Окс, намекая на общину инертов, обитавшую в жилом комплексе Galeus longirostris.

- Что это значит? – спросила Джиль-Ла, решив, что услышала какую-то странную шутку или иронию Размерности.

- Ты никогда не слышала о такой псевдонауке, как инертность?

- Что-то мельком… Это, случаем не то, где порицается борьба с Великим ледником?

- Именно.

- На мой взгляд, борьба с Великим ледником – это единственная достойная вещь, благодаря которой клирики все еще что-то значат в двухуровневом мире, а инертность… Мне кажется сдаться и отступить от Ледника – это глупость. А инерты – свихнувшиеся ренегаты, которые деградируют, слепо продолжая питать ошибками и заблуждениями новые поколения ретроградов, негативно настроенных на все новое.

- Зато инерты верят, что когда-нибудь человечество эволюционирует в детей Квазара. Думаю, именно поэтому их науку сравнивают с алхимией акеми.

- В детей Квазара верят не только инерты, а что касается сравнения их науки, с учением акеми, то…

- Инерты видят будущее человечества в Подпространстве, просто сейчас, считают они, нужно опускаться под землю к ядру земли, способному согреть и обеспечить необходимой энергией десятки, а возможно, сотни поколений.

- Ты видел их хоть раз?

- А что?

- Да ничего, просто, я признаю, что ничего не знаю о них, но они уже не нравятся мне. Больше похожи на каких-то ренегатов Размерности, чем на ученых…

- Звучит так, словно ты сравниваешь их с содомитами.

- А это идея! – оживилась Джиль-Ла, собралась отпустить скабрезность, касательно Размерности, но оборвалась на полуслове, получив координаты новой точки энергетической сцепки на пути к поселению содомитов. – Хватит пялиться на лагерь акеми, - заорала она Оксу. – Возвращайся в куб. Нам предстоит еще один прыжок.

Тонкие нити из установленного в центре шестигранника уже стягивали пространство точки энергетической сцепки, готовясь к прыжку, когда Окс забрался в куб. Поднявшийся гул был сильнее, чем в прошлый раз.

- Почему так громко? – тревожно проорал вопрос Окс.

- Нам предстоит очень далекий прыжок!

Гул превратился в вибрации, разрывавшие хрупкое естество.

- Может быть, лучше использовать несколько промежуточных ТЭС? – занервничал Окс.

- Если будем использовать промежуточные ТЭС, то застрянем во временных аномалиях, - прокричала в ответ Джиль-Ла за мгновение до того, как отключила протоколы блокировок куба.