11

(у)Дары судьбы

— Привет. — Савва замер на месте, вглядываясь в пространство перед собой.

«Не то я дурак, не то лыжи не едут». — Прямо перед ним в воздухе висела и весело вибрировала крылышками фея Тинкербелл. Или её копия. Или сестра. Или реинкарнация. — «Надо меньше пить? — подумал Савва. — А это как, если я вообще не пью. Не курю, не нюхаю и не тянет».

— П-п… при… привет. — «Вежливость — прежде всего».

— За грибами к нам? — опять пропищала фейри.

— Эм… — «Как там с ними разговаривают… после грибов?», — мысленно почесал он макушку. — Да, нет… не за грибами.

— А пошто?

— Эм… за корягами.

— Оу, этого в нашем лесу как грязи. - Собеседница с облегчением махнула на него своей крошечной, красивой ручкой. - Коряга на коряге. Одна коряжней другой.

— Правда?

— Даю левое крыло на отсечение.

— А ты сама кто?

— Я — фея.

— Ух ты! Волшебница, значит.

— Ага.

— А тебя звать-величать как?

— Трамс. Фея Трамс или просто Трамси.

— Трамс? А что это за имя такое.

— Трамс это «смарт» наоборот.

— Смарт?

— Ну, да. Смарт — это умная, а я очень тупая, глупая, ну с мозгами у меня не очень. Вот поэтому я умная только наоборот тупая. Чего ту непонятного-то.

— Да, нет почему, всё очень даже понятно.

— А ты кто?

— Я Савва Андреевич. Нейробиолог. Учёный.

— Оу, ничоси. Умный, значит.

— Ну типа того.

— Умный — это хорошо.

— Фея… — Савва замялся, — а ты точно существуешь? Можно тебя потрогать? — он протянул руку перед собой, будто хотел поймать себя в зеркале.

В это же мгновение вокруг феи появились множество жужжащих пчёл или ос. Практически рой. Трамси стала напоминать ему некую светящуюся точку в центре метёлки укропа. Он тут же отдёрнул руку.

— А это… — сделал он шаг назад и говорил, стараясь перекричать гул этого ужаса.

— Моя охрана, — как ни в чем не бывало продолжила фея.

«Рой пчёл или ос в качестве охраны. Хм… недурно, недурно. Кстати…»

— А это пчёлы или осы?

Трамси хотела было зависнуть, но быстро передумала:

— А есть разница?

— Ну… как тебе сказать.

— Скажи, как есть. Я тупая, но попробую понять.

— Ну там они относятся к одному отряду Стебельчатобрюхих, но вот подотряды у них уже разные. Они отличаются… — Савва говорил и бдительно следил за реакцией самих Стебельчатобрюхих, смертельно боясь их обидеть. А ну как этот маленький, но гордый народ до упора гордится своей подотрядной идентичностью. — Строением крыла, перепонок на лапках…

— Хорошо-хорошо, уговорил, разница есть. Верю! — Фея сделала паузу. — Но тебя-то это как спасает?

Вопрос, что называется «в лоб». Савва завис опять.

— Мда… ты права… Но… пчёлы же не… у них нет инстинкта охранников как у собак, — пытался он разрушить её теорию на практике, — допустим.

Но не тут-то было.

— Это неправильные пчёлы, договорились? — даже ни секунды не задумываясь, ответила Трамси.

— И они дают неправильный мёд?

— Именно.

— И ты, судя по всему, неправильная фея.

— Хм… — задумалась или сделала вид, что задумалась Фея, — нейробиологи не перестают удивлять.

— И ты не умеешь исполнять желания или творить там… волшебство.

— А на кой мне это. Я тупая ине понимаю, зачем мне исполнять чьи-то там… — Трамси подбирала слова, — желания.

— Ну… вы по умолчанию такими должны быть.

— Как-как? По… чему?

Савва сначала даже не очень понял, но потом всё же врубился:

— По умолчанию.

Но Фея продолжала испытывать его нервы.

— А по… чьему… умолчанию.

Настоящий учёный должен уметь отвечать не на вопросы других учёных, а на вопросы ребёнка. Они сложнее.

«А как отвечать на вопросы фей?» — успел лишь слегка зависнуть нейробиолог, чтобы перейти к формулировкам и раскрытию тезы.

— Должны да не обязаны. — Тут же выручила его Трамси.

— Жаль. — Савва даже поморщился. — Да сними ты эту охрану свою… нервную.

Фея ничего не сделала, но вдруг осталась опять одна, и даже вернулась прежняя тишина леса.

— Жаль, — повторился Савва. — У меня есть одно очень сильное желание, я был бы счастлив рассчитывать на твою помощь.

Она нашлась мгновенно. Как будто читала по бумажке во время привычных, ежедневных деловых переговоров.

— А что мне за это будет?

— Ну-у-у… — «А и правда. Что может дать Фее человек? — попытался уже было пуститься от частного к общему учёный, но вовремя спохватился: — Ох, тяжело, когда ты впервые разговариваешь с Феей». — Я мог учить тебя… наукам. Ты бы поумнела.

И оказался не актуален.

— Меня уже учили. Хватит, — отрезала Трамси тоном, который в своей категоричности мог бы посрамить доктора наук.

— Кто?

— Да есть тут. Сначала меня учил петух-матершинник. Он умеет только материться, и ку-ка-ре-ку без матерных слов не выговаривает. Потом меня учила треска тут в море, она не матерится, но… и толку от неё. А потом меня ещё учила улитка-пессимистка, она только и может говорить, что мы все умрём, потому что ничего не умеем и не хотим, ну или что-то в этом духе.

— Понятно. Но я же всё-таки учёный, я мог бы научить тебя наукам, математике, географии, языкам.

— Языки я знаю.

— Какие. — Видит Бог, ему даже сделалось любопытно.

И его не разочаровали:

— Целых три: эльфийский и человеческий.

— Это два.

— Два? Ну извини, я до трёх считать не обучена.

У Саввы выросли крылья за спиной — тут же непаханое поле темноты, невежества и тупого упрямства. Учи-нихачу, называется.

И он действительно начал рассказывать ей про мир цифр, планету Земля, законы существования и поведения воды, воздуха и металлов.

Но когда прилетел на следующий день на крыльях воодушевления на то же место, то фея встретила его с крошечным плакатиком в руках: «Still stupid»*

* Still stupid (inglish); — Остаюсь тупой (русс.).