1963

1 глава

Самые трагические и большие изменения в нашей жизни могут начаться с незначительных, на первый взгляд, пустяков. Как буря начинается с легкого дуновения, а смертоносная лавина рождается от падения одной из снежинок, так и жизнь 16-летнего Генриха пошла под откос, после странного события обычным будничным утром.

Он шел вместе с младшим братом на занятия в гимназию. Рядом с ними по тротуару медленно двигались множество сонных и унылых людей, направляющиеся на утреннюю смену производства. Генри мало обращал на остальных пешеходов внимание, разве только для того, чтобы избежать столкновения при обгоне очередного работяги. Мальчишки шли неторопливо, но все равно им иногда приходилось обходить совсем уж медленных людей, которые еле плелись в потоке.

Утренняя процессия работяг и учеников двигалась вдоль однородной серой застройки, которое отличалось только если оттенками серости. Дома были примитивной прямоугольной формы, стены обшарпаны множеством трещин, наспех замазанных раствором. Мальчишки уже привыкли к этим унылым видам и не придавали этому значение. Гораздо важнее для них было то, что по сравнению с другими странами живут они шикарно, остальным еще хуже - как говорили на уроках географии и по радио.

Марк был полной противоположностью брата. Младше на три года, с черными густыми волосами на голове и цепким кареглазым взглядом из под чёлкой. На мальчика была синяя школьная форма, что носили все ученики. Выдавали ее в школе, но меняли её не так часто, поэтому она выглядела довольно обшарпанной.

Генрих вымахал на две головы выше Марка, хотя тот был не намного младше. Каштановые густые волосы, как всегда, растрёпано списали локонами и их приходилось все время поправлять.

Неспешная сонная процессия двигалась все так же неспешно, впитывая в себя все больше людей, но подойдя к перекрестку, Генрих стал замечать признаки странной суеты.

В начале по перпендикулярной улице промелькнул один быстро движущийся силуэт, за ним другой. Послышались какие то возгласы, и движение все нарастало. Приближаясь к перекрестку мальчишки все отчетливее доносился шум толпы.

-Пошли скорее, узнаем, что там случилось! - начал звать брата Генрих.

-Я не могу идти быстрее, у меня и так нога ноет. Иди сам, я не хочу в школу опоздать.

Удостоверившись ,что брат доберется сам, Генрих тоже бросился бежать за другими бегунами.

Завернул за угол он увидел причину гула. На небольшом пустыре между высокими домами, действительно собралась толпа, что сильно удивило подростка.

-Вот это да! Никогда не видел такого скопления людей, даже утром! - будоражили восторженные мысли .

Мальчуган стал спешно проскальзывать между столпившимися зеваками. Сзади себя он услышал гул моторов и сирен военных машин. Затем последовал громкий стук множества тяжелых железных дверей, лай собак и резкие окрики солдат.

Вокруг Генриха началась ещё большая суматоха, все бросились разбегаться от военных. Успокоившись, он решил, что успеет разведать, что там произошло и почему вдруг собралась толпа.

В голове уже мелькали догадки, что могло быть причиной скопления людей: скорее всего, случилось убийство и там лежит труп , а возможно там нашли секретное оружие, раз приехали военные. Пробираться через людской массив выходило с трудом, так как все стремились подойти поближе к зрелищу и готовы были чуть ли не залезть на людей, стоящих спереди. Конца толпы или причины волнения не виделось, а Генри все ближе подходил к старому бетонному зданию около пустыря.

Наконец, воспользовавшись своими небольшими размерами и природной ловкостью, Генри проскользнул сквозь самую плотную часть столпотворения и чуть не выпал из нее, так как все стояли за воображаемой линией в двух метрах от стены здания, боясь близко подходить к ней. Мальчуган очень удивился, не увидев ни трупа, ни части тел, ни импульсного пулемета из своих фантазий. На серой кирпичной кладке оказался наспех нанесенный рисунок, похоже, баллончиком белой краски по трафарету.

Со стены на толпу любовался нарисованный необычный кот. От его тела шли какие-то отростки во все стороны, некоторые были похожи на грибы, другие на мох или паутину. В зубах зверек держал какого-то мерзкого грызуна. Может это очень крупная мышь, но больше похожа на крысу. Под рисунком была надпись: “мы все знаем, и мы близко”.

Тщательно изучив это произведение, Генрих еще сильнее охватило непонимание происходящего: “Почему около неприметного и бессмысленного рисунка собралось несколько десятков людей? Ладно бы если это он был красивым и сложным. А тут кто-то наспех размалевал стену.”

В поисках ответов, Генрих начал рассматривать людей в толпе и вслушиваться в их разговоры.

Окружение шумело, толкалось и спорило, то за место, кто по поводу истинной версии происходящего. Никогда Генрих до этого не сталкивался с такой оживленностью людей на улицу. Обычно, сонное и унылое царство уличных прохожих, превратилось из разрозненного стада в сплоченную общими интересами толпу. Люди, неожиданно стали обращать внимание друг на друга, смотреть в глаза, а не только под ноги. Поначалу разобрать слова было очень сложно, но через несколько секунд стали различаться некоторые фразы случайных людей.

-Какой псих решился нарисовать такую чушь прямо в городе?!

-Уже много лет никто не смел разрисовывать публично стены!

-За это можно получить огромный срок в тюрьме или электрический стул!

— Это заграничные шпионы оставляют знаки для своих подельникам!

-Нет, это вражеские диверсанты нанесли рисунок отравляющим веществом, чтобы убить как можно больше людей! - после этих слов некоторые любопытствующие ужаснулись, а кто-то поспешил удалиться, как и сам автор предположения.

Лишь немногие молча разглядывали рисунок, впитывая каждый дюйм, как будто увидели невообразимый шедевр.

Генрих пробирался в другие части толпы, подслушивая за разговорами и пытаясь узнать как можно больше версий.

- Похоже на знак сопротивления или повстанцев, я слышал, они давно промышляет в беднейших районах. Неужели им уже удалось добрались в город, через сотни постов и патрулей? Навели они тут шороху! —сказал один молодой человек своему собеседнику, не скрывая радости и улыбаясь. Он очень воодушевился и из него выплескивались эмоции от увиденного.

2 глава

Учеба в гимназии, куда ходили братья Генри и Марк, была очень непростой. Старшему легче давались предметы, связанные с военной подготовкой, но все остальное училось с трудом. Марку же напротив, физическая активность, построение и всевозможные окопные учения стали большими испытанием. Зато теоретическая часть его по-настоящему увлекала и даже особо не утруждала. Он с запоем читал книги и учебники по шпионологии, истории разведки, военную и политическую истории страны. Успел выучить гражданские законы и обязанности патриота в последнем издании. Ему помогало запомнить столько информации вера в то, что он изучал и настоящая страсть к этому учению.

Марк был на три года младше, но по знаниям и интеллекту мало чем уступал Генриху. Он уже изучил предметы старшего возраста и помогал брату ему по теории. В ответ, Генри рассказывал младшему как лучше выполнять многие физические упражнения, тренировал собирать разные виды винтовок на макетах, которые временно реквизировали со склада школы.

Возможно, на интересы меньшего брата повлияло то, что он страдал хромотой и не мог быстро передвигаться. Про бег речи даже не шло. Из-за этого Марк часто сидел дома один, в то время, когда Генрих с друзьями шарился по окрестностям. А одному было нечем заняться, кроме как постоянно читать книги и слушать радиостанцию. Позже, часто страдавший от одиночества мальчик нашел себе пристанище в школьном интернате. Там последнее время он стал практически жить, изредка приходя домой на ночевку. В школе обитали в основном сироты или чьи родители отказались от них, либо дети сидевших в тюрьме людей.

Но иногда браться проводили свободное время от учебы вместе. Они неторопливо гуляли в лесном массиве за городом, делали небольшой пикники на природе. Бывало, выполняли домашнее задание по рытью окопов и траншей, строили из дерева и камней укрепленный пост. Однажды они в таком походе пошли на озеро порыбачить и искупаться, после копания учебных тоннелей.

Вода красиво искажала отражение огненно-оранжевого заката. Вдалеке ели превратились в черные загадочные фигуры на фоне яркого неба над ними.

Марк задумчиво смотрел на замершую удочку и устало пробормотал: “ Мне нравиться наше детство. Так хорошо детям только у нас. Я читал, что в других странах дети работают с трех лет на заводах и делают снаряды. А когда подрастут, их могут отправить в окопы или в разведку, потому что они маленькие и проворные. Большинство погибают, не повзрослев”

Генрих, разогревая питательный сублимат на костре, тяжело вздохнул и ответил: “ Может уже сделаем перерыв от всяких книжек? У меня голова до сих пор от зубрежки гудит. Сколько стран, столько и способов издевательств для детей. Лучше им не станет от нашей болтовни”.

-Ты же знаешь, мне нужно, чтобы поступить в управление. Своими знаниями я смогу впечатлить комиссию, и они не обратят внимание на мою хромоту.

— Это вряд ли, так что зря стараешься. Пойдешь со мной вместе работать на завод хаха! Или поедем воевать на границу. Рыть окопы ты почти научился. - подмигнул с улыбкой Генрих.

-А может и на фронт поеду, только я не хочу там ничего. Буду штабным офицером. Помогу детям разных стран освободиться от их глупых взрослых

-Да… было бы интересно посмотреть на заграницу, что происходит все не самом деле. А что, если все не так, как нам рассказывали?

-В смысле!?- возмущенно спросил Марк. Думаешь в книжках и в школе врут? Тебя, наверное, иностранцы уже зазомбировали, потому что ты стал меньше слушать радио.

- Я просто предположил, то есть даже представил, что было бы. - смущенно пытался оправдываться старший брат.

Генрих иногда восторгался младший братом, его знаниями и умением выражать свои мысли, почти как взрослый. Но его фанатичное увлечение идеологией и желание стать чиновником или высокопоставленным военным отталкивало Генриха, а последнее время даже пугало. От постоянного чтения государственных книг и прослушивания радио его речь стала максимально похожа на механически-дикторскую. Когда Марк открывал рот, появлялось ощущение, что кто-то включил радио или читал колонку из газеты.

Хотя сам Генрих тоже с удовольствием слушал радио и читал новости. Особенно, если касалось военных действий. Сколько он себя помнил, шла война и она постоянно воспевалась в сводках, как самая исторически справедливая и успешная. Когда слушаешь о новых приобретениях, сразу становиться теплее на душе. Можно сказать внутри даже жжется что-то от гордости и удовлетворения.

Особенно приятно, замечал Генрих, когда сильно огорчен серостью буднего окружения и кажется, что ты маленькая пылинка в жестоком мире и ничего не значишь, узнать положительные изменения в стране, которые всегда транслируются из динамиков.

Включаешь радио и приятный задорный голос диктора заливает неуютную тесную комнату светом. Сразу жизнь наполняется смыслом, чувствуешь уже себя не пустым местом в маленькой квартирке, а частью чего-то великого и мощного. С этой силой считаются и боятся самые влиятельные и богатые страны, наиболее умные заграничные политики мира на планете размышляют о том, как нас возможно победить и не находят ответа.

Кроме этого, часто крутили интересные рассказы про подвиги воинов на фронте, как они освобождали разрушенные нищие города и превращали их в процветающие мегаполисы. Или про хитрых шпионов и агентов, которые проникали в страну и распространяли недовольства едой, демонстрировали, что им не нравились якобы бесцветные одинаковые здания в городах и многое другое. Также они часто утверждали, что жизнь становиться не лучше, а хуже с каждым днем, любили “вспоминать” “хорошие” минувшие дни. Таких личностей нужно было вычислять и предоставлять информацию о них в “департамент мнения”.

Жаль, что их дядя и тетя не разрешали включать дома радио. Говорили, мы в школе наслушались этого, а они на заводе бесконечно работают под звуки громкоговорителей. Если их не было дома, то радио всегда могло заглушить душевную пустоту от однообразия жизни.