a Bluebird

Глава 1. When Doubt Starts To Creep In

Примечания:
Данная история пишется в качестве эксперимента. Захотелось представить жизнь всем нам знакомых персонажей в обычной реальности, как сильно бы они отличались от того, какими мы привыкли их видеть? Ну и конечно, я не могла отказаться от такой горячо любимой мной Драмионы. 
Очень жду Вашего мнения и надеюсь, что Вы поделитесь со мной впечатлением о том, что прочитаете. Для меня всё это очень важно.

Искренне Ваша,
TorriLee

_______________________________________________________________________________________

     Гермиона Грейнджер не была особенной: обычная семья, простая школа, среднестатистический взгляд на мир. Она видела всё через свою призму перфекционизма, верила в справедливость и честность, что награда приходит к тем, кто это заслуживает. А судьба может сложиться по чётко начерченному плану, если всегда принимать верные решения. Она была совершенно обычной и не была морально готова к тому, что в её жизни какая-то переменная может оказаться ей неподвластна. О, да, Гермиона Грейнджер привыкла изображать жизнь в виде уравнения. Этакий график синусоиды: то вверх, то вниз. Но если постараться, то можно будет вывести сложное тригонометрическое уравнение и привести его в прямую, желательно восходящую. Это была её идеальная модель жизни, которая старательным образом складывалась на протяжении всего времени. Надо отметить, что удавалось это девушке очень удачно.
      После пары неудач в младших классах частной школы Сидкот в Уинскомбе, где её буквально со свету сживал зазнавшийся и избалованный мальчишка, Гермиона поступила в школу для девочек с углублённым изучением гуманитарных наук при университете Оксфорда. Не сказать, что её полностью устраивал такой переворот жизни, но в новой школе её хотя бы никто не отвлекал.
      Шли годы, Гермиона создавала себе имя на научном поприще, её старания и умения не оставались незамеченными, и очень скоро она стала понимать, что её будущее следует по чётко намеченной траектории. Та самая восходящая прямая очень ярко стала прорисовываться на горизонте, и девушка без всяких сомнений ступила в новое будущее в стенах Оксфордского университета.

      Это было словно в сказке! Она видела свою научную программу, список профессоров, знала всё об этом университете и о том, какие возможности он открывает! И просто млела от своего неожиданного счастья. Юридический факультет Оксфорда воспитывал самых ярких и талантливых адвокатов и прокуроров в истории! И Гермиона метила занять нишу одного из них.
— Мы так гордимся тобой, — Джин Грейнджер мягко погладила дочь по голове и притянула для объятий, когда в первый день на торжественном открытии ректор зачитал поздравления первому курсу, а сама Гермиона получила заветный ключ от своей комнаты в общежитии. Всё же её родители не были богаты, да, они жили в достатке, но арендовать жилье в окрестностях Оксфорда было бы слишком дорого. В любом случае после школы закрытого типа только для девочек, её не пугала перспектива жить в комнате с другой девушкой. Возможно, это будет даже весело, если они найдут точки соприкосновения в их хобби и интересах.
— Спасибо. Вы только не забывайте отвечать на эмейлы. В прошлый раз вы меня сильно напугали своим молчанием, — пожурила родителей девушка, на что её мать только пожала плечами и виновато посмотрела на дочь.
— Ты же знаешь, что несмотря на ум, твоя мама с технологиями обращается только на «Вы», — усмехнулся её отец, ласково притянув к себе жену. — Но обещаю в этот раз проследить, чтобы она не сломала систему снова.
      Семья дружно засмеялась, вспоминая инцидент годовалой давности, когда их дочь, уехавшая в Барселону для практики испанского чуть с ума не сошла, неделю не получая известий от родителей. Гермиона была уже готова наплевать на свой грант, который подтвердил бы её идеальное знание иностранного языка, собирая чемоданы обратно в Лондон, когда ответ всё же пришёл. Тогда она впервые почувствовала, как должно быть родители ощущают себя, когда их ребёнок пропадает без следа. Больше такого опыта она пожелала бы не испытывать.

      Девушка была воодушевлена перспективами, которые ей обещало такое образование. Поэтому в первый день она шла на лекции, как на праздник.
— Ты меня поражаешь. Как можно радоваться, когда ты встал в шесть утра? — ворчала её соседка по комнате, когда они шли в корпус на первые лекции.
— Если так настраивать себя с самого начала, как это делаешь ты, Джин, то недолго и повеситься от тоски, — напомнила девушка, посмотрев на хитрую соседку.
      Джиневра Уизли была милой девушкой с огненно-рыжими волосами и делила спальню в общежитии с Грейнджер. Как оказалось, девушка была из огромной семьи, которая держала управление рядом ферм на территориях Великобритании и Ирландии. У них были деньги, но полностью отсутствовало признание элиты. Да и наличие целой армии братьев не увеличивало успех девушки среди противоположного пола, за вечер она уже успела пожаловаться Гермионе, что те на протяжении всей её жизни гоняли от неё ухажёров, оправдывая это заботой о младшей сестре. Что ж, Гермиона смутно верила в такое оправдание, скорее в братьях просто играла жажда приключений и наживы, чем искренняя забота. Хотя, кто его знает? В конце концов, Гермиона была единственным ребёнком в семье и не могла судить рационально.
      Девушки уже спустились по широкой лестнице, готовые пересечь последнюю дорогу, когда, игнорируя все правила дорожного движения, прямо перед их носом пронесся чёрный феррари, почти наехав им на ноги! Джинни отскочила назад, схватив новую подругу за локоть и почти выдернула её из-под колёс.
— Вот же! Сволочь! Разуй глаза! — крикнула в вдогонку автомобилю рыжая, Гермиона же в ужасе хлопнула глазами. Да уж, не привыкла она к такому в своей предыдущей школе. Там с дисциплиной всё было очень строго. — Ты как, в порядке?
— Я цела. Спасибо, — наконец-то сумев сделать вдох, Гермиона дёрнула себя за ворот рубашки и поудобнее закинула рюкзак на плечо. — Пошли. Не хватало ещё опоздать на первую лекцию из-за какого-то слепого идиота.

Глава 2. Ready To Fight

Примечания:

Хотелось бы поблагодарить тех людей, что оставили комментарии к первой части, потому что именно благодаря Вам назойливая мысль о разочаровании в этой идее не разрослась до гигантских размеров.
Я всё ещё придерживаюсь мысли, что данная работа является лишь приятным экспериментом, этакой попыткой перевернуть мир поттерианы с ног на голову и впихнуть её в рамки нашей с вами реальности. А поэтому буду рада любому мнению, в том числе и конструктивной, обоснованной критике. Это как нельзя кстати помогает новым идеям находить себя и обретать печатный формат. Поэтому всем peace.

Искренне Ваша,
ToriiLee

________________________________________________________________________________________

      Первая неделя отгремела в Оксфорде с шумом, разве что фанфар не хватало. А всё почему? А благодарить нужно было за этот балаган одну шумную и противоречивую парочку. Ещё никогда за всю историю университета его стены не видели такой войны между двумя людьми. Дурная слава мгновенно распространилась, делая узнаваемой для каждого не только Драко Малфоя — красавчика богача, по которому сохла добрая половина потока, но и Гермиону Грейнджер — всегда всё знающую ботаничку, которая обладала тяжёлой рукой.
      С чего вдруг весь университет решил, что у девушки тяжёлая рука? Причиной славе этого таланта стал случай на уроке физподготовки. Группу разделили на две команды и отправили играть в волейбол, и кто же знал, что Грейнджер может быть такой раздражительной и меткой одновременно? Её подачи изначально были слабыми, она промахивалась из раза в раз, отчего Малфой не упускал возможности обозвать девушку или как-то толкнуть, играли-то они в одной команде, что само по себе не способствовало укреплению командного духа. Все только и делали, что наблюдали за перепалками этих двоих: у них был свой волейбол, словесный — когда Малфой нависал над девушкой с высоты своего роста, высказывая ей всё о её габаритах и неповоротливости, упоминая его откровенное и нескромное мнение на этот счёт, а та не уступала ему в острых комментариях с подробностями его умственных способностей либо их отсутствия. Но очередное оскорбление в свою сторону, видимо, вывело Грейнджер из себя, так как отбивая мяч, девушка с яростью зарядила им через всё поле ровно в нос своего обидчика, сбив Малфоя с ног. Игру тогда остановили, а Малфоя, под общим шокированным взглядом, увел в медкабинет его друг Забини. После такого проявления таланта Гермиону в волейбол играть не звали, да и вообще мяч в руки решили ей не давать, а звание Тяжелой руки закрепилось за отличницей похлеще клейма на лошади. Малфой ещё несколько дней ходил в чёрных очках, скрывая мерзкий синяк под левым глазом. Это не девушка, а настоящая фурия, не иначе.
      На следующей неделе грохот между этими двумя не стал тише и на грамм. Обалдевающие студенты просто упивались зрелищем летающих тетрадей, острых словесных замечаний и идиотских детских розыгрышей. Они словно оказались в младшей школе, а не на первом курсе юридического факультета Оксфорда.
— Я его убью… четвертую… кастрирую, а потом опять убью! — рычала сквозь зубы Гермиона, сидя в кафетерии на большой перемене.
      Дрожащие от гнева пальцы крепко сжимали небольшое зеркальце, пока девушка старалась оттереть синюю краску со своей щеки, уже смирившись с тем, что с волос этот шедевр сойдёт не сразу. Каким-то образом Малфой подкинул в её сумку взрывающийся пакетик с краской, который обычно использовали при транспортировке купюр, чтобы воры обретали стойкую метку на ближайшее время. Но одно дело воры, которые самым безнравственным образом стараются разжиться на деньгах честных налогоплательщиков, и совсем другое — Гермиона Грейнджер — честная и законопослушная студентка, мечтающая стать лучшим прокурором.
      Джинни сидела рядом, верно подавая одну влажную салфетку за другой, понимая, что насыщенность цвета почти не менялась, в то время как горка синеющих салфеток увеличивалась.
— Всё сильно плохо? — Гермиона в отчаянии посмотрела на подругу, которая предпочитала до этого благоразумно молчать. Она вообще за неделю усвоила очень важный момент. Если ты друг Гермионы, лучше молчи пока она злится, потому что попасть ей под горячую руку — не самая удачная идея. Вряд ли ты выйдешь победителем из схватки с этой девушкой. Удивительно ещё, что Малфой ей в этом ни капли не уступал.
— Ну, что ты. По-моему, краска уже начала оттираться. Ещё немного — и всё будет как прежде, — Уизли сама не знала, что несёт, по факту предпочитая говорить ради того, чтобы говорить. Тавтология, но суть понятна. За последнее время большинство мыслей Джинни состояли именно из тавтологий.
— Ты издеваешься? Думаешь, я не вижу, что ничего не меняется?! — грозный голос Гермионы сорвался на хрип, девушка заглянула в свою сумку, которую покрыл этот же насыщенный оттенок синего и только достала одну из книг, в ужасе смотря на синие страницы. Руки опускались от такого варварства по отношению к учебникам, поэтому она только отбросила тот обратно и устало растёрла переносицу.
— Ну, а зачем тогда спрашиваешь? Я… я просто хочу тебя поддержать, — Джинни обиженно надулась, скрестив руки на груди. Такая резкость в словах Грейнджер не была редкостью, к слову, она к этому почти привыкла. Но вот сейчас было действительно обидно. Никто не считал Гермиону за дуру, более того, каждый второй, если бы его кто-то спросил, непременно бы ответил, что девушка очень умна, если не гениальна. И Джиневра была одной из них.
      Гермиона проследила за тем, как нахмурилась её подруга, и что-то под ложечкой так неприятно засосало, что девушка только отложила зеркальце и откинулась на спинку стула. Синие пальцы правой руки мягко коснулись локтя рыжей, слегка потянув за кофту.
— Прости. Я… я просто устала от всего этого. Меня не сколько учёба утомляет, сколько Малфой доводит до нервного срыва. Клянусь Богом, он хочет сжить меня со свету. Не иначе.
      Джинни посмотрела на подругу, отмечая её действительно усталый вид, а ведь была только среда, поэтому её обида сразу сошла на нет, и девушка мягко накрыла руку подруги своей, пряча от мира её синие пальцы.
— Я понимаю. И, думаю, мы сможем что-то придумать с лицом, я знаю девчонку с химического факультета, она немного странная, но химичит божественно! Думаю, она сможет помочь с этим, — поскоблив щеку Гермионы, Уизли поняла, что это занятие действительно бесполезное.
— Надо же! Наконец-то ты поняла, что на человека не тянешь и решила стать смурфом? Синий тебе к лицу, — мимо проходящий Малфой не мог удержаться от очередной подколки и заржал в голос вместе со своим другом Забини. Кстати говоря, очки он всё ещё носил, так как синий фингал стал преобразовываться в жёлтое пятно, которое ещё и имело свойство опухать. Поэтому, чтобы не портить общего впечатления, парень старательно это прятал. Гермиона сжала кулаки от досады, смотря в спину своему обидчику и мечтая его проучить немедленно. Месть настигла незамедлительно и не с той стороны, с какой можно было бы ожидать. Малфой нелепейшим образом зацепился локтем за чей-то затылок, от чего поднос в его руках предательски наклонился, отправляя хорошую порцию супа украсить его белую рубашку. Парень так и замер, смотря на то, как лапша повисла на его пуговице. Гермиона тут же прыснула со смеху, а потом и вовсе не стала сдерживаться, заливисто засмеявшись в голос и игнорируя гневные взгляды в свою сторону.
— Это карма, Малфой! Приятного аппетита, — на какую-то долю душа получила свою порцию наслаждения за страдания этого недочеловека.

Глава 3. Just Long Enough

Примечания:

И снова здравствуйте, это опять неожиданная и нежданная я.
Ввиду карантинных норм и круглосуточного нахождения дома, планы по написанию истории претерпели некоторые изменения, а именно:
- Я все ещё не отрицаю, что буду писать её не торопясь, но раз уж я всё равно сижу дома и делать мне особо нечего, то занимаюсь этим. Поэтому, когда ситуация нормализуется (если к тому времени эта история ещё не дойдёт до финала), скорость написания работы резко замедлится.
- Мне хотелось бы выразить благодарность тем людям, что оставляют комментарии под каждой главой. Ребята, Вы - мой космос, потому что именно Ваши слова подбадривают меня в этот не лёгкий для всех нас период.
- Для общего понимания некоторых моментов: это работа - сущей воды эксперимент, и я сама иногда не знаю куда выльется то или иное действие, есть общая задумка, к которой я попытаюсь привести все линии сюжета, но это произойдёт со временем, потому что сейчас идет период знакомства со всеми персонажами, которые так или иначе пригодятся нам всем в будущем. Поэтому возможна некоторая разрозненность в повествовании. Но у нас же мафия? Детективы? Расследования? Так что советую запастись терпением, как Вам, так и мне самой
- Ну и по уже сложившейся сейчас традиции, всем "PEACE" и чаще мойте руки ;)

Искренне Ваша,
ToriiLee

_______________________________________________________________________________________

      Солнечное утро после холодной и дождливой ночи было до безумия приятным. Гермиона лениво открыла глаза и потянулась в своей постели, когда луч света прорвался сквозь плотно задёрнутые шторы и упал прямо на её глаза. Тихий стон сам попросился наружу, девушка медленно потянулась, но так и не выбралась из-под лёгкого пухового одеяла, в которое завернулась до самого носа во сне. Гермиона всегда ложилась спать за полночь, зачитываясь книгами допоздна, именно это было причиной её вечных поздних подъёмов во время каникул. Её мама всегда ругалась по выходным, ворча, что её дочь рискует проспать всю жизнь с таким ритмом жизни. Улыбнувшись этому воспоминанию, девушка снова потянулась и вытянула руки над головой, нащупав непривычно жёсткие волосы. Виной всему была та краска, что Малфой подкинул ей в сумку несколько дней назад. Сжав в пальцах локон, она снова поднесла волосы к глазам, слегка прищурившись, так как надеть линзы ещё не успела. Локоны по-прежнему отливали голубым оттенком, вызывая у неё тихое отчаяние. Сев в постели и нащупав очки на полке рядом, Гермиона перевела взгляд на соседнюю кровать, как только смогла увидеть всё окружение отчётливо. Джинни всё ещё спала, представляя из себя мечту скульптора эпохи Возрождения — те же странные позы, словно ей несколько вывернуло плечевые суставы, и приоткрытый рот. Девушка сладко причмокнула и скривилась от попавших на язык длинных волос. Гермиона тихо засмеялась от этого вида, но постаралась не мешать новой подруге отсыпаться после пятничной попойки.
      Как оказалось, общежитие Оксфордского университета ничуть не отличалось от представлений о весёлой студенческой жизни, и ночные посиделки с посвящением, алкоголем и разного рода испытаниями здесь были в порядке вещей. И если в прошлый раз Джинни удалось затащить на такое сумасшествие Гермиону, то в эти выходные девушке удалось открутиться, ссылаясь на смущение из-за своих волос. То, что их состояние было ужасным, было видно невооруженным глазом, в итоге Грейнджер приняла для себя решение отрезать их покороче на этих выходных. Тем временем воспоминания о вечере снова заставили её улыбнуться. Та картина, как соседка ввалилась в комнату, глупо хихикая и отправляя кому-то воздушные поцелуи, заставила Гермиону весьма усомниться в одиночестве оной. И хотя Уизли с присущей ей страстью заверяла, что братья разогнали всех ухажеров, у Гермионы на этот счёт появилась куча сомнений.
      Остановившись у зеркала, Гермиона тяжело вздохнула, рассматривая своё отражение: помятая, растрёпанная, да ещё и волосы синие — это было настоящей катастрофой. Праведный гнев на обидчика терпеливо клокотал внутри, выжидая момент, а потом девушка обратила внимание на вещь, что одиноко висела на дверце. И на душе стало как-то легче. Кашемировый мужской шарф тёмно-серого цвета вызывал в ней совершенно не присущие Гермионе чувства: трепет и волнение. Гермиона понятия не имела, кому принадлежала эта вещь, но очень хотела найти такого доброго владельца, который укрыл её в библиотеке, пряча от холода кондиционеров. Без этого, казалось бы, простого поступка, она запросто могла слечь с простудой и пропустить несколько дней занятий, что непременно отразилось бы на успеваемости, хотя и спасло бы волосы от нелицеприятного окраса. Убедившись, что Джинни всё ещё спит, Гермиона взяла шарф в руки и зарылась носом в мягкую ткань, делая жадный вдох. Этот мужчина был определённо настоящим джентльменом! А в том, что это был именно мужчина, у девушки сомнений не было — терпкий, с крепкой древесной нотой, аромат заставлял мурашки пробежаться вдоль её позвоночника, после отправляя всю энергию сгустком в низ живота. Гермиона ещё никогда не была близка к тому, чтобы признать, что запах может быть поистине возбуждающим.
      Время близилось к середине октября, и каждый пытался поймать те крохи хорошей погоды, что ещё могли их радовать в перерывах между проливными дождями, поэтому Гермиона не хотела упускать своего шанса одеться комфортно, избегая такой докучающей многослойности. Любимый джинсовый костюм в сочетании со светлой толстовкой был как раз кстати. Девушка привела себя в порядок и небрежно собрала волосы на затылке, заколов их карандашом, после чего, захватив свои солнечные очки и рюкзак, тихо покинула комнату. Расспросить Джинни о её ночных похождениях она сможет чуточку позже.

      Окрестности Оксфордского университета пестрили кафешками и заведениями, так популярными среди студентов. Кто-то уже устроил себе утреннюю пробежку, университетская легкоатлетическая команда разминалась на газоне, а кто-то играл со своей собакой. Среди спортсменов Гермиона сразу узнала двух парней, с которыми ей довелось довольно близко общаться в последнюю неделю. Рыжая шевелюра Рона Уизли была слишком примечательна среди шатенов и брюнетов, да и высокий рост, делающий парня несколько неуклюжим, словно он ещё не привык к таким габаритам, выделял его среди большинства. Рядом с ним стоял Гарри, делающий разминку более слаженными и ловкими движениями. Парни сразу помахали Грейнджер, как только увидели, что она смотрит в их сторону, и девушка не замедлила ответить. Они были хорошими ребятами, правда производили странное впечатление парочки, потому что, даже несмотря на наличие девушки у Уизли, большую часть времени таскались вместе. Джинни даже как-то шутила, что их маме только за радость будет принять Гарри в семью. Девушка поделилась рассказом, что Рон и Гарри были друзьями ещё со школы, где тихий и неуверенный в себе мальчик в очках, лишившийся родителей ещё в детстве, быстро привлёк к себе внимание недоброжелателей. А Рон и его огромная семья, как нельзя кстати оказались рядом и поддержали его. Такой поступок заставил Гермиону несколько иначе взглянуть на этого рыжего и неуклюжего парня. В конце концов он не был обязан помогать Поттеру, но, видимо, человечность в нём была куда сильнее, чем Грейнджер считала ранее. Гермиона хитро улыбнулась, вспоминая слова подруги. Мысль об усыновлении и присоединении Поттера к семье Уизли не казалась ей такой уж невозможной, потому что взгляды Поттера в сторону рыжеволосой подруги были слишком приметными.
      Первым делом заглянув в небольшой кафетерий и купив себе что-то на завтрак, девушка вышла на слабо оживлённую улицу и нацепила солнечные очки на лицо. Ослепительное солнце било прямо по глазам, но ненавязчивый ветерок приносил с собой ароматы уходящего лета, так нежно ласкающего её открытую шею. Гермиона не могла сдержать улыбки, ощущая эти ласковые прикосновения. Мысль о том, что всё в её жизни складывается в целом прекрасно, зародилась глубоко в душе. Ровно через дорогу блестели отполированными стёклами витрины: несколько ресторанчиков, пара книжных и такой необходимый сейчас салон стрижки. Убедившись в том, что поток машин не обещает стать безумным дважды, Гермиона рискнула перебежать дорогу. Пора навести порядок как на голове, так и внутри неё.
      Выходной протекал своими спокойными часами, где-то после полудня Гермионе позвонила мама, с которой они смогли поговорить около получаса, радуясь наконец-то появившемуся времени. Конечно, жить отдельно и не иметь возможности видеться с родителями, для девушки было абсолютно привычно, но она не могла отрицать очевидного — она очень скучала по родным и уже грезила о возможности к Рождеству вернуться домой, чтобы снова насладиться маминой стряпнёй и её нежными объятиями, а по вечерам играть в шахматы с отцом. Именно, когда живешь отдельно, начинаешь ценить родителей так, как они того заслуживают.
      Странная узкая витрина магазина, притаившегося в углу перекрёстка, привлекла её внимание, заставив замереть напротив. Слегка поцарапанное временем стекло скрывало за собой интересные экземпляры проигрывателей из прошлого и не только. Пожёвывая трубочку от своего опустевшего стакана с кофе, Гермиона наклонилась ближе к витрине и прищурилась, рассматривая старые обложки от виниловых пластинок на задней стене выставочной экспозиции. Это настолько завладело её вниманием, навевая мысли о семидесятых или даже ранее того, что она не могла удержать себя от соблазна заглянуть внутрь. Всё равно сегодня был выходной день. Дверной колокольчик оповестил высоким тоном о прибытии посетителя, звуча почти в унисон со скрипом старых петель. Гермиона сразу невольно оглянулась на дверь, что издала такой ужасный звук, но все её ворчания испарились, стоило только прислушаться к звукам приятных мелодий, заполнивших небольшое пространство магазина. Сердце сразу же затрепетало, слыша знакомый голос Отиса Реддинга, и тело непроизвольно начало ловить ритм, заставляя забыть обо всём и поворачиваясь обратно. Глаза просто разбегались от обилия полок с пластинками и кассетами, обложки с известными музыкантами, настоящими легендами — пестрили на всех стенах, дополняемые не менее раритетными плакатами и парочкой старых флагов Британии и Оксфордского университета. Гермиона сразу улыбнулась, останавливаясь у полки с джазом, перебирая пальцами старые пластинки, находя много знакомых имен.
— Ищете что-то конкретное или подсказать? — рядом материализовался улыбчивый парень, чья рыжая шевелюра, под стать Рональду, была в полнейшем беспорядке.
      Взгляд парня оценивающе просканировал Гермиону с головы до ног, возвращаясь к глазам, чтобы снова подарить шкодливую улыбку. Девушка даже смутилась от такого пристального внимания, но когда рядом с парнем появилась его точная копия, так вообще застыла на месте.
— Не будь таким откровенным, Фред. Ты уже ввёл нашу гостью в ступор. Джордж и Фред Уизли, мисс, к Вашим услугам в этом пыльном храме музыки, — вторил своему близнецу Джордж, оттесняя более шустрого брата назад.
      У Гермионы же сразу глаза загорелись, и она с радостью протянула руку парню:
— Так вы старшие братья Рональда?
      Пыл близнецов на мгновение поугас, но потом их улыбки стали ещё более хитрыми.
— Уже познакомилась с нашим братцем? — один из старших Уизли довольно ловко обогнул Грейнджер, что непременно заставило её непрерывно следить за его передвижениями, когда она ощутила руки другого парня на своём локте, так нагло воспользовавшегося отвлечением.
— Надо заметить, что он не самый лучший представитель нашей семьи.
      Смотря правде в глаза, Гермиона сразу поняла, что эти парни добродушны и шкодливы, а уж когда оказывались вдвоём, то работали как единый организм, потому что братьям даже не пришлось переговариваться, чтобы затянуть её вглубь магазина даже без её ведома. Настоящая магия, да и только. Когда девушка буквально рухнула на хлипкое офисное кресло, то только растерянно заморгала, наблюдая, как двое рыжих облокотились на прилавок, почти синхронно подпирая лица кулаком, разве что в зеркальном отражении, и уставились на неё во все глаза.
— Что? — настороженно спросила она, бегая взглядом от одного брата к другому.
— Друзья Рональда — наши друзья, но мы всё ещё не знаем, с кем имеем честь общаться, — усмехнулся, кажется, Фред.
— Хотя какое это может иметь значение, когда с нами такая милашка? — хотя нет, Гермиона посмотрела на второго брата, почему-то теперь ей казалось, что Фред именно он.
      Нервно вытерев вмиг вспотевшие ладони о колени, Гермиона неловко улыбнулась:
— Прошу прощения, меня зовут Гермиона Грейнджер. Я делю одну комнату с вашей сестрой Джинни. Мы учимся на одном факультете.
— Ещё один адвокат? — изогнул бровь парень.
— Предпочитаю считать, что буду прокурором, — быстро поправила его она, на что второй брат скривился.
— Учёба… скука смертная.
      Это было странно. Гермиона снова посмотрела на братьев, на этот раз более внимательно, отмечая насколько идеально они вписывались в атмосферу этого старенького и пыльного магазинчика, до самого потолка забитого уникальнейшими по своему звучанию и истории пластинками. И несмотря на то, что одеты братья были почти одинаково, что непременно спутывало мысли только сильнее, но если присмотреться к ним более тщательно, то можно заметить, что у одного из братьев волосы чуть длиннее, а у другого подбородок кажется более заострённым. Гермиона была уверена, что встречаясь с ними чуточку чаще, будет способна с большей лёгкостью различать их.
— Вы тоже учитесь в Оксфорде?
      Джордж пожал плечами, отлучаясь к проигрывателю, так не вовремя затихшему.
— Мы окончили бакалавриат в Бирмингеме.
— Но довольно быстро поняли, что великое будущее не для нас, — поддержал брата Фред, переводя заинтересованный взгляд на девушку. — Так ты девушка нашего брата?
      Гермиона чуть ли не поперхнулась от такого предположения и сразу замотала головой:
— Нет-нет! Мы с Роном просто друзья, приятели, понимаете? — ещё никогда она не чувствовала, чтобы так сильно пылали, краснея, её шея и щеки. В помещении резко стало не хватать воздуха, и Гермиона невольно стала озираться по сторонам в поисках путей отступления. Заходя в такой очаровательный магазин, последнее, что она могла предположить, так это попадание под перекрестный огонь братьев-близнецов Уизли! Вот же чёрт! Джинни стоило бы предупреждать друзей о том, что в этот магазинчик в одиночку заходить небезопасно. Потому что эти двое, по всей видимости, умели вытягивать всю информацию и без пыток.
— Может ты встречаешься с кем-то ещё?
      Гермиона просто вжалась в спинку стула, наблюдая за парнями, как за непредсказуемым диким огнём:
— Не думаю…
— Может, тогда будешь встречаться с кем-то из нас?
      Аплодисменты и занавес, будьте так любезны! Грейнджер во все глаза уставилась на Фреда, который сейчас не отрывал от неё взгляда свои проникновенных голубых глаз, выдерживая поистине театральную паузу, а потом оба близнеца засмеялись, и всё предыдущее напряжение, словно растворилось в мелодии джаза и сладких голосах группы The Temptations.
— Расслабься, это просто шутка, — Фред тут же протянул девушке пакет с конфетками и достал из небольшого холодильника, стоящего на полу, бутылку с водой. — Видела бы ты своё лицо.
— И, правда, Гермиона, ты слишком впечатлительна, — хихикал рядом Джордж.
— Вы… идиоты, — обиженно насупилась девушка, но вскоре тоже расслабилась и засмеялась, делая несколько глотков прохладной воды. Такое знакомство было до ужаса странным, но Гермионе даже понравился такой оригинальный подход.
      Близнецы оказались хроническими шутниками и ценителями великой музыки. Они даже поделились парой забавных историй взросления Рона и Джинни, от которых Гермиона смеялась до покалывания под рёбрами. Проторчав в их компании больше, чем на то рассчитывала, Грейнджер договорилась с братьями, что придёт навестить их в следующие выходные, они же обещали сделать для неё подборку пластинок с самыми шикарными композициями по их нескромному мнению. После такой компании даже намёк на депрессивные мысли казался преступным! Наведавшись в книжный за парой дидактических материалов, а также в продуктовый, она не могла отказать себе в маленькой слабости перед мороженым. На самом деле до поступления Гермиона никогда не посещала Оксфорд и сейчас наслаждалась своей прогулкой, изучая близлежащие места для себя, стараясь запомнить что и где расположено, а в какие места она хотела бы сходить чуточку позже. Но судьба-злодейка, видимо, решила, что девушка задолжала ей слишком много, за хорошее настроение в сегодняшний день, а, может быть, и за всю свою удачно складывающуюся жизнь, потому что не заметить собачий поводок под своими ногами для неё было слишком большой редкостью. Гермиона испуганно распахнула глаза, когда в то же самое время ближайшая дверь магазина с электроникой открылась. Она могла бы насладиться моментом, оказаться в объятиях высокого и прекрасного на внешность парня, если бы не два «но». Во-первых, её мороженое выпало из рожка и благополучно размазалось по белой футболке и словно специально подставленной щеке поймавшего её парня, а во-вторых, объятия оказались никого иного, как её злейшего врага и кошмара наяву — Драко Малфоя. За его спиной прыснул со смеху его вечно ошивающийся рядом друг, прикрывший рот рукой, чтобы не издать лишних звуков и не вывести остолбеневшего Малфоя из себя.
— Грейнджер, — почти прошипел он, и Гермиона готова была поклясться, словно что-то заклокотало в его груди, как у животного, которое готовится к нападению. Колкий ужас холодными когтями полоснул её вдоль спины, отправляя дрожь в ноги. Девушка боялась даже поднять глаза, и без того зная, какая волна ненависти сейчас готовилась на неё обрушиться. Резко отстранившись, она сделала пару предупреждающих шагов назад.
— Я… прости. Я не хотела, просто поводок… — её невнятное бормотание быстро оборвалось, когда что-то холодное вылилось ей на голову.
      Гермиона так и замерла, задохнувшись от очередного вдоха, по запаху догадываясь, что на её макушку, с самым невозмутимым видом из всех возможных, Малфой льёт апельсиновый сок. Пара кубиков льда, так «уместно» выпавших из стакана, стукнула её по затылку в последний момент. У Гермионы просто дар речи пропал от такой наглости! Пустой стакан со звоном приземлился в соседнюю урну.
— Теперь мы квиты, — отрешённо бросил Драко, скривившись в знакомой презрительной улыбке, отворачиваясь от неё. И это стало последней каплей.
— Ты! Мерзкий ублюдок! — это было уже выше её терпения, и Грейнджер не сдержалась, со всей силы пнув парня под зад.
      Внутри бушевал пожар. Праведный гнев направленный на этого высокорослого имбецила, коим Гермиона успела его окрестить ещё неделю назад, вырвался наружу. Девушка даже не сразу почувствовала крепкую хватку на своих запястьях, когда Малфой успел поймать её, так отчаянно бросающуюся на него в надежде выцарапать глаза и разодрать к чертям собачьим эту его мерзкую ухмылку.
— Ненавижу тебя! Да что я тебе сделала?! Ты идиота кусок! Психопат! Да чтоб ты сдох!
— Истеричка ненормальная!
      Рядом Блейз уже не сдерживал громкого смеха, лицезря эту эпическую картину. Так удачно размазавшееся по щеке Драко и его футболке мороженое уже начинало таять, а про оранжевую кофту Грейнджер и вообще говорить не стоило, как и про её прилипшие к лицу намокшие локоны — всё вместе взятое производило неизгладимое впечатление. Они определенно стоили друг друга куда больше, чем сами хотели то признавать. Мимо проходящие девушки тоже не удержались от пары смешков, замечая такую бурную и странную разборку, тыкая в парочку пальцами, что непременно не ускользнуло от взгляда самого Малфоя, старающегося не подпустить психованную к себе ближе. Получить очередной фингал ему совершенно не хотелось.
— Да заткнись ты! — встряхнув Грейнджер изо всех сил, он понял одно: возвращаться в таком виде к машине он не может, и отпустить её тоже, так как слухами земля полнится, а у него репутация, которую не стоило портить из-за психованной и неуклюжей коровы. — Блейз? — он просто кинул другу свою сумку и, крепче ухватив вмиг притихшую Грейнджер за локоть, изо всех сил поволок её вдоль улицы к их спасению.
— Ты что делаешь?! Отпусти меня, Малфой! Ты — идиота кусок! Я никуда с тобой не пойду!
      Тащить Грейнджер на буксире — то ещё удовольствие, надо отметить. Орала она погромче обезьяны-ревуна и цеплялась за руку, к слову, так же крепко. Драко приходилось несколько раз тряхнуть её куда сильнее положенного, стерпливая боль, когда её ногти просто врезались в его руку. Видит Бог, он не хотел быть таким грубым, но она сама вынуждает его из раза в раз прилагать силу! Буквально затолкнув девушку в студенческую прачечную, Малфой с грохотом закрыл дверь и сразу стянул свою футболку, швырнув её в лицо оторопевшей девушки.
— Раздевайся и стирай, — приказал он.
— Что? — Гермиона и вовсе перестала издавать звуки, сжав его футболку в кулаках. — Да знаешь что?
— Может хочешь прогуляться по городу в таком виде?
— Это всё твоих рук дело! — едко заметила она, волевым движением отбрасывая прилипающие к лицу волосы.
— А это — твоих! — Драко ткнул пальцем в свое лицо и слизнул стекающее в уголок губ мороженое, довольно причмокнув. Фисташковое было его любимым.
      Секундное молчание и тишина, которая возникала между ними так редко. Каждый тяжело дышал от гнева, что просто рвал грудную клетку изнутри. Хотелось сражаться, отвоевать своё право на победу и безоблачное существование. Но в их ситуации это было бы невозможно. Гермиона осмотрела себя снова, понимая, что в одном Малфой был прав — она ужасно выглядела и просто не могла так возвращаться до самого кампуса.
— Отвернись, — обиженно буркнула она, стягивая джинсовку и отбрасывая её в сторону.
      Малфой на это только презрительно фыркнул и сложил руки на груди.
— С чего бы это? Чего я там не видел? Да у тебя и смотреть не на что, Грейнджер.
      Проглотив очередную издёвку, Гермиона смерила врага строгим взглядом, на что Малфой только закатил глаза и нехотя отвернулся:
— Почему ты вечно такая психованная? Бросаться на людей, как разъярённый бык, это ненормально, Грейнджер! Хотя в твоей ситуации, стоило бы говорить о бешеной корове, — в затылок сразу что-то прилетело, и Малфой согнулся, перехватывая предмет, понимая, что это была сетка для стирки деликатных вещей. В такие он обычно складывал свои свитера, когда прислуга ещё не успевала добраться до его квартиры. В общем и целом он вполне мог самостоятельно поддерживать порядок в собственном жилье, параноидально считая, что все эти прачки и уборщицы — не кто иные, как очередные шпионы отца, рассчитывающие донести на любую его оплошность, чтобы сыграть на этом и втянуть в бизнес. Именно поэтому он так хорошо разбирался в простых бытовых нуждах. Снова желая огрызнуться, он оглянулся и слова застряли в его глотке, потому что он смог уловить момент, как Грейнджер только начала надевать на себя свою джинсовку, пряча от его глаз аккуратный и совершенно не сексуальный, так он пытался себя убедить, тёмно-серый лифчик. Контраст тёмного кружева на бледной коже словно отпечатался на его сетчатке, а ещё он успел заметить, что Гермиона была обладательницей очаровательной родинки на правом плече. Это открытие заставило его нервно сглотнуть и снова отвернуться, чтобы не испытывать судьбу.
      Грейнджер тем временем быстро вытерла свои волосы о его же футболку, мысленно злорадствуя такому исходу, и стянула свою толстовку, закинув её в машинку вместе с вещами Малфоя.
— У тебя есть мелочь? — спросила она, настраивая машинку на нужный режим.
— Ты думаешь у меня есть желание таскать с собой монеты? Я предпочитаю карточку, Грейнджер, на которой нет ограничений. Хотя, откуда тебе такое знать?
      Гермиона закатила глаза, слушая это бахвальство, и только поглубже засунула руку в рюкзак в поисках кошелька, застрявшего под стопкой книг.
— Придурок, — пробурчала она себе под нос. Недовольство и презрение к этому человеку булькали внутри, словно кипящая вода в кастрюле, из раза в раз норовящая выбить крышку и устроить полную анархию. Но сейчас они оба были не в том положении, чтобы препираться.
      Под звуки работающей машинки, а потом и сушилки, двое сидели на полу прачечной напротив друг друга, сохраняя гробовое молчание. Гермиона достала одну из книг, так удачно купленных накануне, а Малфой рылся в телефоне, стараясь игнорировать глупые сообщения от Блейза. Этот идиот успел сделать несколько снимков их ссоры на улице и сейчас не мог нахвастаться ими перед другом, причитая, что эти шедевры должны стать семейным достоянием Малфоев в будущем. Нездоровое желание Блейза напрямую говорить, что Грейнджер каким-то боком нравится Малфою, последнего очень сильно раздражало. Ему не нравилась Грейнджер, никогда! Более того, он всегда презирал тягу этой девушки самовыразиться и показаться умнее остальных. Малфой помнил годы младшей школы, именно эта её привычка первой заставила его обратить внимание на неё, а те её вечные исправления, выставляющие его идиотом… Как же это бесило.
— Ты что-то сделала с волосами? — он первый нарушил тишину, сам не зная почему, но молчать в её присутствии и быть спокойным казалось неправильным.
      Гермиона оторвала удивленный взгляд от книги и постаралась запахнуть джинсовку сильнее.
— Я отрезала их.
— Почему?
      Ну, вот что ему надо? Сегодня он решил устроить вечер идиотских вопросов?
— Потому что один имбецил подкинул взрывающуюся краску в мою сумку, и с волос она, увы, не отмывалась, — раздраженно рыкнула она, видя, как губы Малфоя снова скривила улыбка, но его следующая фраза отбила всякое желание воевать:
— Тебе так идет больше.
— С-спасибо.
      Дабы не испытывать ещё большего смущения, Гермиона схватилась за книгу, начиная вчитываться в страницы ещё усерднее, но на этот раз, словно на зло, информация отказывалась поступать в мозг. Она читала один и тот же абзац снова и снова, но осознание того, о чём шла речь, ни на йоту не оставалось в голове. Раздраженно отложив учебник в сторону, девушка уставилась на парня напротив. Сейчас, когда он не кривился и не строил презрительные рожи, то выглядел вполне себе по-человечески, его даже не хотелось ударить. Обнажённый по пояс, он совершенно не смущался своего вида, опираясь руками на свои колени и печатая что-то в телефоне, а растрёпанные светлые волосы только придавали ему шарма. Если бы Гермиона разбиралась в искусстве, возможно, ей бы даже понравился этот вид.
— Любуешься, Грейнджер? — замечая её взгляд, хмыкнул он, но девушка просто его проигнорировала.
— Почему мы это делаем, Малфой? Я имею в виду, что мы давно не в младшей школе, чтобы устраивать бойню и гоняться друг за другом, как младшеклассники. У тебя своя жизнь, у меня своя. Не проще ли просто делать вид, что мы не знаем друг друга?
      Драко задумался. Конечно, он и сам не раз думал о том, почему так реагирует на неё. Прошло столько лет, и детская ненависть, даже если ещё и осталась, но должна была перерасти во что-то более зрелое. Он только пожал плечами.
— Препираться с тобой — уже как привычка. Но я готов выслушать твоё предложение.
      Гермиона тяжело вздохнула. Ну почему всё происходит так? Почему, стоит ему открыть рот, как он сразу производит впечатление самовлюбленного павлина, снисходящего до внимания к ней?!
— Я предлагаю взаимный и тотальный игнор. Ты не трогаешь меня, я — тебя. Никаких шуток, подколов, едких замечаний. Запрещены оскорбления с любой из сторон.
— Я больше не смогу называть тебя неуклюжей коровой? — он приподнял бровь, словно оскорбляясь от её слов, Гермиона сразу бросила на парня предостерегающий взгляд:
— Нет! Ты…
      Драко тут же засмеялся, видя, как плотно Грейнджер сжала губы и нахмурилась, явно сдерживая привычные ругательства.
— Ладно. Я согласен. Но что будем делать, если кто-то нарушит обещание?
— Тогда пеняй на себя, Малфой.
      Дверь прачечной захлопнулась за их спинами, когда они вышли на улицу, окрашенную в тёплые розоватые оттенки заката. Гермиона сделала глубокий вдох и улыбнулась, ощущая некое облегчение, словно избавилась от оков, сдерживающих её последние пару недель. Одна мысль о том, что этому кошмару пришёл конец вдохновляла её на новые свершения и победы. Наконец-то она сможет сосредоточиться только на учёбе.
— Ну, что? В последний раз? — хриплый голос Малфоя рядом вызвал у неё мурашки по спине, заставляя улыбнуться.
— Ублюдок.
— Психованная стерва.
      Обменявшись оскорблениями почти синхронно, они посмотрели друг другу в глаза, словно тем самым прощаясь с очередным этапом взросления и развернулись в разные стороны, уходя подальше. Каким бы сильным ни было желание оглядываться, Малфой не позволил себе этого. Он обещал, что больше не будет замечать её, а рисковать выпустить очередную порцию издёвок не хотелось. Спрятав руки в карманах брюк, он лениво пошёл вдоль улицы по назначенному Блейзом адресу. Забини уже, должно быть, заждался его.

Глава 4. Half Burned In Flames

     Лондон и дождь — эти существительные звучат уже как синонимы. Если спросить у людей, какие ассоциации возникают у них при упоминании небезызвестной столицы, 43% называют дождь и ветер. Голая статистика, не более того, но именно она ярче всего демонстрирует, насколько часто погода бывает хреновой в этом уголке планеты. И в этом городе чёрных туч и избытка влаги чёрный мерседес не привлекал лишнего внимания к себе, остановившись на обочине. Блестящий бок, усеянный тысячами капель снова льющего стеной дождя, отражал все уличные огни, искажая их под собственную форму. Тихое урчание мотора было едва различимо в шуме испортившейся погоды, разве что горящие фары и работающие дворники выдавали наличие кого-то внутри, тонированные стёкла не позволяли рассмотреть что-либо. Дверь с тихим щелчком открылась, и в мелкую лужу ступил сначала военный ботинок, а следом за громилой из машины вышла тонкая тёмная фигура. Женщина громко хлопнула дверью и стукнула по стеклу, отправляя водителя убраться с дороги, после чего смело двинулась в сторону заведения, чья неоновая вывеска ядовито-розового цвета раздражающе мигала во мраке улицы. Бар «Белла» был не самым приметным и не самым примерным заведением в этих окрестностях, но не привлекая внимания общественности ненужными скандалами, спокойно существовал уже несколько десятилетий подряд.
      Спустившись в полуподвал, где и располагался бар, женщина твёрдой походкой прошла вдоль стойки, игнорируя приветствия от служащих. Это был её бар, но и как в большинстве случаев, она не считала необходимым кем-то контактировать без особой необходимости. Беллатриса Лестрейндж разговаривала с людьми только в двух случаях: когда раздавала приказы, либо когда безжалостно и жадно выпытывала их грязные предательские секреты. Мадам Лестрейндж ненавидела предателей больше всего в своей жизни и именно поэтому никогда их не прощала. Густой смог дыма сигарет и чего-то покрепче укрыл заведение густой пеленой, парочка глупых девиц уже развлекала изголодавшийся народ своими танцами, извиваясь в ритм музыки на своих небольших сценах, а такие мелодии заводили посетителей, заставляя принимать на душу не только крепкий алкоголь, но и что-то куда более вредное и запретное. Вышибала, сопровождающий мадам, Фенрир Сивый, был одним из самых жестоких и сумасшедших армейцев современного времени. После травмы, полученной на войне, такие качества как человечность и сострадание напрочь исчезли из его личности, что устраивало Беллатрису полностью. Женщина скривила губы в довольной улыбке, когда её главный телохранитель открыл перед ней дверь в кабинет, где её уже ожидали гости.
— Какая радостная встреча! Ты пришёл меня порадовать, Родольфус? — в её скрипучем, хриплом голосе сквозила насмешка. Женщина одним взмахом руки приказала запереть дверь и под тяжёлым взглядом гостя проплыла королевской походкой к широкому креслу за столом, вальяжно в нём развалившись. Её взгляд мгновенно похолодел, прожигая мужчину насквозь, стоило ей только повернуться к нему, а на лице отразилось презрение: 
— Ты опоздал.
      Мужчина напротив побледнел от того металла, что прозвучал в её голосе, нервно стирая пот, бусинами покрывший его лоб.
— Я… я прошу прощения, Беллатриса, я…
— Для тебя, мисс Лестрейндж, мерзкий ты ублюдок! — крикнула она, и голос к концу фразы сорвался на октаву вверх.
       Тёмные глаза, напоминающие чёрные дыры, не сулили ничего хорошего, только бездну отчаяния и боли. Беллатриса толкнула стол ногой и тот с грохотом опрокинулся, заставляя Родольфуса вздрогнуть и сжаться на месте, как обреченного. Мужчина всё ещё стоял в центре комнаты и молчал, боясь произнести хоть одно лишнее слово. Женщина тем временем приподнялась в кресле, удерживая себя на месте только усилием воли, сжимая длинными ногтями подлокотники, склоняясь вперёд и прошипев подобно змее:
— Сам знаешь кто уже спрашивал о тебе, и я больше не могла прикрывать твой зад, конечный ты идиот. Назначенные тебе сроки истекли ещё неделю назад. И ты сам знаешь, что он не прощает предателей, как и я…
      Родольфус поднял испуганный взгляд на владелицу бара и тут же замотал головой, умоляюще смотря на женщину:
— Я прошу Вас, мадам. Я принес что обещал! Даже больше. Я даже не возьму ничего в счёт своей просрочки, — он судорожно стал рыскать в сумке, но дрожащие руки не позволяли ему справиться с такой простой задачей, как поиск.
— Принёс? Правда? — лицо Лестрейндж сразу разгладилось и словно стало мило наивным, стирая прежний гнев в одну секунду. Только вот взгляд её чёрных глаз не изменился. Беллатриса взглянула на Фенрира и едва заметно кивнула головой на гостя.
      Сивый нахмурился, но понял приказ начальницы без слов. Широкая ладонь потянулась за спину.
— Вот, — Родольфус протянул Беллатрисе свёрток дрожащей рукой.
      Сидя с гордой, почти королевской осанкой, Лестрейндж опустила взор на подношение, словно с неохотой доставая небольшой нож из внутреннего кармана пиджака. Маленькое лезвие опасно сверкнуло в тусклом свете кабинета, куда едва ли проникал звук музыки из бара, серебряное острие выглядело опаснее чего-либо в её тонкий руках. Шорох разрезанной упаковки заставил её кровожадно улыбнуться, зная, что он так сладко напоминал звук рвущейся кожи. Беллатриса любила изящные пытки, и врагам, оказавшимся в её руках, очень не везло. Белый порошок в её глазах выглядел алмазной крошкой.
— Что ж… — Беллатриса подцепила немного товара на кончик ногтя и размазала его по зубам, довольно причмокивая. — Очень даже неплохо. Я бы сказала отлично.
      Мужчина расплылся в счастливой улыбке от такой похвалы, разве что не подпрыгивая на месте от счастья услышать такое от неё! Лестрейндж же быстро перевела взгляд на телохранителя:
— Сивый? — один кивок — и холодное дуло мгновенно упирается в затылок гостя, напоминающего в это мгновение призрака. Мужчина начал безмолвно открывать и закрывать рот в ужасе, предчувствие неизбежного сковало голосовые связки мёртвой хваткой.
      Щелчок нажатия на курок, и выстрел со звоном прогремел в ушах. Тёмные брызги крови окрасили фарфорово-бледное лицо женщины, на котором не дрогнул ни один мускул, но вскоре довольная улыбка растянулась на тонких губах.
— Как жаль. Он только наконец научился варить нормальную дурь, — наигранно вздохнула она, тут же громко рассмеявшись да так заливисто, что схватилась за живот. Лужа крови уже достигла её туфель, но Беллатриса совершенно спокойно игнорировала её, забирая из всё ещё тёплых рук покойника свёрток, позволяя себе очередную порцию наркотика, жадно причмокивая, когда тот оставлял покалывающее ощущение на языке.
      Молчаливый Сивый подошёл к начальнице и протянул платок, которым та не замедлила воспользоваться, стирая кровь с лица.
— Убери тут всё, — брезгливо произнесла она, бросив окровавленную ткань прямо на лицо Родольфуса, чей остекленевший взгляд с прежним ужасом взирал перед собой.
      Переступив труп, Беллатриса направилась к выходу с прежним горделивым видом. Снова музыка и дым сигарет приняли её в свои объятия, мерцающие огни цветомузыки ударили по глазам, но тонкая фигура в чёрном ловко скользнула за барную стойку, протягивая свёрток миловидному бармену.
— Ты знаешь, что делать, — потрепав любимчика за щеку, Беллатриса обвела жадным взглядом своё заведение.
      Эти люди — лишь мелкие сошки в её руках. И как приятно ощущать себя тем, кто управляет их жизнями. Не скрывая восторга, женщина снова начала смеяться, от души. Её хриплый голос слился с низкими битами, растворяясь в музыке этого мрачного и порочного места.

Глава 5. They're Gonna Hit Us, Baby

Примечания:
Чтобы развеять сомнения, позвольте поделиться небольшой информацией относительно формальностей в Университете Оксфорда, которые мне известны, чтобы избежать общих недопониманий:
Учебный год в Оксфорде начинается в октябре и делится на три семестра (триместра): Миклмасс (осенний), Хилари (зимний) и Тринити (весенний). В течение года студент посещает лекции, семинары, практические и лабораторные занятия, а также особые индивидуальные занятия с преподавателем, по типу факультатива или занятий с репетитором. Университет Оксфорда находится приблизительно в 100 км к северо-западу от Лондона и связан отличной системой транспортного сообщения со столицей и с остальными частями страны. Более 40000 студентов проживает в городе Оксфорд (обучающихся как в University of Oxford, так и в Oxford Brookes).
21 октября или в ближайшие к этой дате выходные в Англии проводится День яблока (Apple Day) — ежегодное мероприятие, посвященное яблокам, фруктовым садам и местным достопримечательностям, которое устраивается по инициативе благотворительной организации Common Ground с 1990 года.

С Уважением, 
ToriiLee

__________________________________________________________________________________

      Утренние новости, звучащие из динамиков магнитолы, заставили Драко и Блейза напряжённо переглянуться, когда они вместе ехали на учёбу. Изначально Забини упорно продолжал ворчать о том, что его друг ведёт себя, как пенсионер, если предпочитает по утрам слушать новостной выпуск вместо прекрасного нового альбома Foreign Beggars или Roots Manuva. Но Драко недолюбливал хип-хоп так же, как Блейз не любил утренние новости. А ещё он никому не позволял управлять магнитолой в своём Феррари, за что Забини неоднократно получал по рукам. «Моя тачка — моя музыка» — всегда упрямо повторял блондин, игнорируя любые поползновения в сторону AUX'а.

«Срочные криминальные новости. Барти Крауч-младший, сын лорд-мэра Лондона, был арестован вечером по подозрению в убийстве тридцативосьмилетнего Родольфуса Кадма, тело которого было обнаружен в Риджентс-парке утром 15-го октября. Кадм был убит единичным выстрелом в голову. Пистолет, с которого был произведён выстрел, на месте преступления обнаружен не был. Полиция продолжает его поиски. Своего обвинения Барти Крауч будет ожидать в Центральном отделении полиции. А теперь перейдём к новостям политики».

      Притормозив на светофоре, Драко тяжело вздохнул, снова смерив друга тяжёлым взглядом, и убавил громкость радио. Теперь лицо Блейза не выглядело недовольным, скорее оно было таким же напряжённым, как и у Драко. Они оба знали Барти Крауча-младшего, этот одержимый жестокостью мужчина был тесно связан с их семьями, частенько выполняя грязную работёнку, с радостью выслуживаясь перед их отцами и тем, кто стоял над ними.
— Теперь новости не кажутся тебе дерьмом? — негромко произнёс Драко, сильнее сжимая руль пальцами. Люциус всегда дорожил Краучем, и поимка последнего означала далеко не лучшее положение дел.
— Теперь я ненавижу их ещё больше, — насупился Забини и зло посмотрел на друга. — Это же звоночек, я правильно понимаю?
      Драко согласно кивнул, игнорируя клаксоны возмущённых водителей позади, когда он не поторопился тронуться на зелёный свет. Эти истериканы даже понятия не имели, что им лучше к нему не лезть, когда он узнает такие новости с утра.
— Именно. И самое главное дерьмо в том, что с нами никто не поделился тем, что происходит. Ты что-нибудь слышал об этом Кадме? Чем он занимался?
— Понятия не имею. Я знаю о делах семьи не больше твоего, — итальянец мотнул головой и сразу достал планшет, начав просматривать новостные сводки в поисках хоть каких-то подробностей. Потеря даже мелкой сошки могла обернуться большой проблемой для всего бизнеса, поставив под угрозу каждого, кто имеет к нему отношение. Обеспечить свою безопасность в такие периоды было главной задачей.
— Херово, — Драко тяжело вздохнул, поджав губы.
      Машина осторожно заехала на парковку перед зданием колледжа. Сегодня они несколько припозднились, поэтому студентов было уже предостаточно, чтобы возникли проблемы с поиском свободного парковочного места. Когда они вышли из машины, занятые напряжёнными размышлениями, у кого выудить информацию, Драко замер, слыша звонкий смех неподалёку, а оглянувшись, заметил, как две девушки торопливо бегут к корпусу юриспруденции. Рыжие волосы Уизли слишком контрастно смотрелись на фоне вечнозелёных елей, украшавших аллею, по которой она сейчас бежала за руку с Гермионой, почти таща подругу за собой на буксире. Малфой усмехнулся, когда увидел, как Грейнджер споткнулась на ровном месте, чуть не выронив книгу из своих рук, судя по размерам, этот томик весил половину от неё самой.
— Придурочная зубрила, — хмыкнул он, ощущая какое-то странное согревающее благоговение от возможности обозвать девушку в очередной раз.
      С момента их так называемого перемирия прошло уже достаточно времени, чтобы гул слухов вокруг них затих, студенты теряли интерес к ним с такой же скоростью, с какой этот интерес ранее разгорался.
— Любуешься своей девушкой? Это так романтично, — язвительно прокомментировал Забини, каким-то магическим образом подкравшись сзади, и смахнул воображаемую слезу. — Он влюблён в неё, но не может приблизиться, потому что она считает его полным фриком.
      Драко не удержался и со всей силы двинул друга в бок, заставив его слегка согнуться.
— Заткнись, придурок. Она не моя девушка, — шикнул он, опасливо оглянувшись по сторонам, ещё не хватало, чтобы кто-то услышал этот бред и принял его за чистую монету.
      Забини закашлялся, но всё ещё пытался смеяться даже тогда, когда воздуха в лёгких не хватало.
— Но то, что ты влюблён в неё, ты не отрицаешь, — снова подначил он.
      Драко тут же замахнулся снова, но теперь был ловко схвачен и прижат к капоту своей машины, раздраженно дёргаясь, а смех Забини стал только громче:
— Теряешь хватку, друг.
— Отвали от меня, придурок! — психанул блондин, пытаясь вырваться, но всё было безуспешно, пока Блейз сам не отступил назад.
      Резко выпрямившись, Драко одёрнул свой плащ, смерив товарища самым ледяным взглядом, на который был способен. Но сегодня на Блейза это не произвело впечатления, потому что друг заржал только громче, указывая на Малфоя пальцем. Сначала Драко думал разозлиться окончательно, но увидев своё отражение в окне автомобиля, и сам усмехнулся. Тот взрыв, что получился из его ранее уложенных волос, действительно был забавным.
— Заткнись, и пойдём уже на занятия. Сегодня у меня важная лекция по криминалистике, — достав вещи друга с заднего сидения, Малфой кинул их прямо в руки товарища и вытащив свою сумку, направился в сторону кампуса. Колокол уже оповестил о начале пары, поэтому ждать пока Блейз проржётся, Малфой не собирался.

Глава 6. But F:CK It, I Got Nothing Left To Say

    Громкая музыка, наполненная духом праздника, гремела так, что дребезжали старые витражи в зале библиотеки. По недовольному виду миссис Ирмы Пинс, местного библиотекаря, можно было легко сказать, что её устраивает этот «праздник» точно так же, как и Гермиону, безнадёжно пытающуюся заниматься. И надоумил же кто-то из студсовета развернуть всю эту яблочную ярмарку прямо на главной площади! О том, чтобы разместить этот балаган подальше от библиотеки, вряд ли кто-то задумался. Очередной гудок клаксона, ограничивающего время соревнования, подхватили восторженные крики студентов, а Грейнджер в отчаянии простонала, рухнув головой на собранные для анализа подборки самых громких преступлений за всю историю Британии. Именно на эту тему ей предстояло написать эссе по криминалистике. Но, к сожалению, в таком шуме мало что из прочитанных слов откладывалось в голове. Миссис Пинс понимающе и сочувствующе посмотрела на девушку, которая была ежедневным гостем в её библиотеке, и ей очень хотелось бы помочь, но от этого дурдома не было спасения.
— Гермиона! — двери с шумом распахнулись, и в помещении показался растрёпанный Гарри Поттер, чья улыбка сразу сползла с лица, стоило ему натолкнуться на строгий взгляд библиотекаря. Красные пятна стыда покрыли его шею и парень сконфуженно сжался, извиняясь за шум.
      Тихо пробежав к девушке, Поттер присел за соседний стул, с благоговейным ужасом покосившись на эту стопку документов, в которую всё ещё упиралась лбом его подруга. Кудри девушки снова выбились из хвоста и сейчас полностью прятали её лицо, так что проанализировать настроение Гермионы было сложно. Гарри взял один из карандашей и отодвинул локоны назад, словно бы в противном случае, рискни он это сделать рукой, Гермиона не задумываясь откусила бы ему пальцы. Картиной, что он имел честь любоваться, были крепко зажмуренные глаза и плотно сжатые губы.
— Гермиона? Джинни сказала позвать тебя, ты не отвечаешь на звонки. Праздник уже начался.
      Гермиона тяжело вздохнула и медленно выпрямилась, очередной гул оркестра заставил стёкла задребезжать за их спинами. Поттер настороженно покосился на эту конструкцию, которая казалась ему очень не надёжной.
— Я знаю, — тихо процедила девушка. — Как видишь, это трудно не заметить, как и сосредоточиться. Я почти ничего не прочла.
      Гарри с сочувствием посмотрел на девушку. С самого первого дня их знакомства, когда они все, теперь уже своей компанией, сидели вместе за ланчем, он успел понять, что Гермиона Грейнджер не просто была одной из немногих учениц с грантом на обучение. Эта девушка действительно его заслуживает своей тягой к знаниям и упорством. Он даже немного ей завидовал в хорошем смысле этого слова, потому что Гермиона никогда не ленилась, когда речь заходила об учёбе. А её умение «проглатывать» книгу за книгой, сколько бы страниц в ней ни было, и вовсе поражала его! Ему бы очень пригодились такие способности в скорочтении на его факультете, но, увы.
— Да… прискорбно. Но, может, тогда стоит присоединиться к нам? Там развернули такую палатку с пирогами — закачаешься! Мы уже не можем оттащить Рона оттуда.
— Ничего удивительного, Рон даже о Лаванде забывает, когда речь заходит о еде, — угрюмо заметила она, Поттер рядом согласно хмыкнул. — Я должна подготовиться и написать эссе. Сдавать в понедельник.
— А сегодня только суббота. Признайся, ты же всё остальное уже сделала, — Гарри посмотрел на подругу, слегка приспустив очки на кончик носа.
      Гарри Поттер был тем самым другом, которого Гермионе очень не хватало на протяжении всей жизни. Чем больше проходило времени, тем сильнее девушка в этом убеждалась. Конечно, он был тем ещё шалопаем, который не оправдывал преподавательских надежд, уделял много времени своим хобби и мог часами ухлёстывать за Джинни, но Поттер всегда замечал мелочи в самой Гермионе. Каким-то чудесным образом этот парень читал людей, не прилагая к этому особых усилий, и самое главное — он редко позволял себе осуждать кого-либо напрямую, как это делали, к примеру, тот же самый Рон или Симус. Гарри понимал чувства каждого, и любовь Гермионы к учёбе в частности. Он не осуждал её, не называл зубрилой и уж тем более не пытался изменить её мнение. Иногда, девушке казалось, что Поттер знал её, как облупленную!
— Ты успеешь всё сделать завтра, я уверен. Или если хочешь, вернёшься сегодня вечером. Праздник продлится только до шести, — о том, что он сомневается в наличии сил вечером, Гарри решил благоразумно умолчать.
      Гермиона тяжко вздохнула и просто наклонилась вбок, положив голову на плечо друга с таким видом, словно у неё кто-то умер. Это было настолько забавно, что Гарри не сдержал тихого смеха, мягко похлопывая девушку по плечу.
— Да ладно тебе! Ты же Гермиона Грейнджер! Ты прочтёшь всё это за пятнадцать минут, я не сомневаюсь в тебе! Тебе просто нужна тишина, которой до шести вечера не предвидится. Так зачем тратить свои нервы и силы на пустые и безнадёжные попытки? Лучше повеселись с друзьями. Мы тебя все заждались. Близнецы тоже уже здесь, пригрозили, что если ты не выйдешь со мной, то за тобой придут они.
      Теперь уже и сама Гермиона рассмеялась, представляя себе братьев Уизли, которые решили «спасать её от книжного дракона».
— Их сюда не пустят, — всё ещё хихикая, выдохнула девушка, но вещи собирать стала. Гарри довольно улыбнулся, понимая, что выполнил свою работу на отлично.
— Это же Фред и Джордж! Невозможно сомневаться, что у них нет плана «Б», поэтому давай побережём нервы миссис Пинс.
      Гермиона снова улыбнулась и покачала головой. Ей только надо вернуть всё на место, и она будет свободна. Гарри с радостью согласился помочь донести книги до нужных стеллажей, в то время как Гермиона упрямо пыталась перевязать хвост, но все её попытки были тщетными, и ей ничего не оставалось, кроме как оставить сегодня волосы в их естественном беспорядке. Со дня стрижки они были несколько более послушными и не так сильно путались, как раньше, что очень сильно радовало. Накинув плащ, Гермиона достала из сумки тот самый шарф, который уже считала своим талисманом. Приятный запах мужского парфюма снова окутал её, стоило обернуть шарф вокруг шеи, тем самым и фиксируя волосы, чтобы их не трепал ветер.
— Пошли. До свидания, миссис Пинс, — махнув женщине рукой, попрощалась девушка, на что библиотекарь добродушно улыбнулась и кивнула ей вслед. Гарри тоже что-то буркнул на прощание и вышел за подругой.
      На улице всё было ещё хуже, чем Гермиона могла себе представить. Всегда просторная площадь, так приятно зеленеющая даже в середине октября, сейчас была заставлена палатками, скрывающими газон от взора. Десятки украшений: цветные фонарики, натянутые на небольших кустах, словно отсылка к ещё не наступившему рождеству, и яблоки. Яблоки были везде, куда ни плюнь! В целом ожидаемый антураж в день, посвященный именно этому дереву. Насколько Гермиона могла знать, это празднование было демонстрацией многообразия и богатства природы, а также стимул и знак того, что люди сами способны влиять на изменения, происходящие вокруг. Идея дня заключается в том, что яблоко — это символ физического, культурного и генетического разнообразия, о котором человек не должен забывать. Именно поэтому все настолько ценили это развлечение, а вкусности и конкурсы были приятным дополнением в хмурые дни, наступающие уже в это время.
— Ну, наконец-то! — воскликнула Джинни, всё это время стоящая у подножия лестницы с друзьями. Ребята, словно по команде, оглянулись в сторону, куда смотрела Уизли, и от взгляда Гермионы не ускользнуло, как Лаванда, которая сегодня решила присоединиться к их компании, теснее прижалась к боку Рона.
      Говоря честно и положа руку на сердце, Гермионе совершенно не нравилась эта Браун. Девушка казалась ей приземлённой и какой-то искусственной, поскольку мыслила зачастую ограничено, а если вспомнить, как она начинала сюсюкаться с Роном, то Грейнджер и вовсе становилось дурно.
— Мы уже думали, тебя там погребли под Конституцией, — усмехнулся Дин, наигранно протянув руку, чтобы помочь девушке спуститься, поскольку Гарри слишком быстро оказался около Джинни.
      Гермиона улыбнулась такой галантности со стороны Томаса, позволяя ему помочь себе преодолеть последние ступеньки, а потом только толкнула парня в плечо.
— Не смешно, — скривила она рожицу, передразнивая художника, который вторил ей идентичным поведением.
      Пробираясь сквозь толпу студентов, а, казалось, что почти все собрались на этой площади, кто так или иначе поленился выбраться в Лондон, где размах празднования был ещё больше, ребята старались держаться вместе, чтобы не потеряться. Сегодня в их компании отсутствовали двое: Луна вроде как уехала к родителям на выходные, где День яблока считался чуть ли не семейным наравне с Днём благодарения, а также Симус, на днях в очередной раз подорвавший что-то в кабинете Снейпа и теперь перебирающий всю картотеку реактивов в лаборатории профессора. Перед всеми шёл Рон с Лавандой, так плотно прижавшейся к боку парня, что они вполне могли сойти за сиамских близнецов. От взгляда Гермионы не ускользнуло, как несколько раз парень пытался полапать свою девушку за задницу, что только заставило её раздражённо подкатить глаза, переводя взгляд на Поттера с Джинни. Конечно, ребята ещё не заявили о своих отношениях, но их всё чаще можно было заметить вместе, и, конечно, друзья уже успели заметить химию между этими двумя. Едва заметная попытка Гарри взять юную Уизли за руку, переплетая пальцы, заставила Гермиону мягко улыбнуться. Поттер был осторожным и весьма аккуратно выстраивал свои дороги на пути к сердцу её подруги, что устраивало Гермиону полностью. Они должны будут стать милой парочкой, что уж говорить.
— Подходите, налетайте!
— Испытайте своё счастье!
      Знакомые голоса заставили Гермиону на мгновение запнуться, отчего крепкие руки Невилла и Дина сразу подхватили её с обеих сторон, но, заметив, как усиленно она озирается, сразу улыбнулись.
— Если ты ищешь двух Уизли, мы идём прямо к ним, — хмыкнул Лонгботтом, указав вперёд, а Томас сразу подхватил его идею:
— Их семья вроде как в этом году участвует в этой ярмарке тоже. Рон ворчал всё утро о том, что его пытались втянуть в эту работу, где он чуть не потянул себе спину.
      Грейнджер смерила рыжего взглядом, полного негодования. Почему-то она без проблем могла представить это брюзжание:
— Болван.
— Именно так и есть, — поддержал её Дин.
      Когда им всё же удалось пробраться сквозь собравшуюся заинтересованную толпу, глазам Гермионы открылась воистину странная картина: целый ряд деревянных бочек с разнообразными яблоками создавал подобие прилавка, ограждая трёх братьев от студентов. Ещё несколько ящиков сзади были накрыты тентом, а в центре всего этого пространства стоял единственный стул, который явно притащили из того старого музыкального магазинчика. Фред и Джордж выступали в роли зазывал и сегодня носились в одинаковых клетчатых костюмах, не упуская возможности позаигрывать с девушками, а их третий брат, с собранными в хвост довольно длинными для парня волосами, только с улыбкой посмеивался над потугами младших братьев.
— Билл! Ты приехал! — Джинни сразу отлипла от Гарри, ловко протискиваясь между бочками, и бросилась в объятия старшего брата, который частенько приглядывал за ней в детстве. Но с тех пор, как он отправился на практику от университета в какой-то банк во Франции, она видела его крайне редко, поскольку его там с радостью приняли на работу.
— Привет, мартышка, — крепко обняв сестру, парень приподнял её и легко покружил, было видно, что любовь в семье Уизли была не чужда.
— Не называй меня так! — на мгновение Джинни нахмурилась, но после сразу заулыбалась, не торопясь уходить от брата. — Давно ты приехал?
— Нет, всего три дня назад, хотел познакомить вас всех с моей невестой.
      От таких слов у Джинни вытянулось лицо, отчего Гермиона не смогла сдержать тихого смеха. Ещё пару дней назад, рассказывая о своей семье, Джинни упомянула, что Гермиона очень похожа с Биллом, которого не интересует ничего кроме учёбы и работы.
— Ты женишься? — в разговор вступил удивлённый Рон, уже успевший стащить пару яблок из бочек, смачно откусив кусочек от одного из них. Билл повернулся на голос брата с искренней улыбкой.
      Гермиона с интересом осмотрела парня ещё раз, по словам его сестры, Билл был очень серьёзным и ответственным человеком, только вот вид его не внушал доверия: рокерская куртка, серьга в ухе и какая-то кофта с опасного вида волком на груди — Билл Уизли точно не производил впечатление ответственного банковского служащего.
— Да. И тебе надо видеть его невесту! — сразу рядом с братом оказался Джордж.
— Настоящая красотка, — подтвердил Фред, отобрав у Рона яблоко, и под его возмущение показательно откусил с другой стороны.
— Познакомите меня со своими друзьями? — Билл сразу прервал все намёки на зарождающийся спор между младшими, видимо, опыт в этом у него был велик, и заинтересованным взглядом обвёл толпу ребят.
      Джинни на этот раз оказалась быстрее:
— Конечно! Гарри ты знаешь давно, а это Невилл, Дин, Лаванда и Гермиона, — по очереди указывая на всех, представила девушка друзей. — Ребята, это Билл — он наш самый старший брат.
      Парни сразу обменялись рукопожатиями.
— Рад с вами познакомиться. Гарри, а ты вырос, — подколку Поттер явно оценил.
— Спасибо, я заметил.
— А где же твоя невеста? Почему ты о ней не рассказывал? — Джинни в наступлении была подобна маленькому танку, мощность которого пугала всех врагов, только вот Билл, похоже, этой силы не боялся, потому что только крепче приобнял сестру за плечи и чмокнул в макушку. Она всегда была и будет в его глазах маленькой девочкой, которой никогда не удавалось поиграть в принцессу из-за наличия слишком большого количества братьев. Каждая её такая попытка заканчивалась драками и порванным платьем.
— Она приедет чуть позже, сейчас они с мамой ходят по магазинам.
      Младшая Уизли снова насупилась, отчего становилось понятно, что она тоже была бы не прочь поучаствовать в такой прогулке.
— А что вы тут делаете? — решила вмешаться Гермиона, ей действительно было интересно, куда так громко зазывали близнецы.
      Словно по команде Фред и Джордж тут же оказались рядом, незаметно оттесняя Невилла и Дина в сторону, а их руки так ловко оказались на плечах Гермионы, что она даже сообразить не успела, как снова оказалась в ловушке близнецов. Мысленно Гермиона сравнивала парней с котами, такими хитрыми и изворотливыми, которые демонстративно изображают лень, чтобы ловко поймать добычу, когда та ожидает этого меньше всего.
— Это традиционный конкурс по очистке яблок.
— Кто сделает непрерывную полоску кожуры, тот выиграл.
— И нам очень кажется…
— Что именно ты в этом будешь победителем.
      Близнецы говорили наперебой с такой скоростью, что никто не смог бы вставить и слова, даже если бы попытался. У них была ещё одна невероятная способность — заканчивать друг за другом фразы на ходу. Словно у них всегда наготове был сценарий. Но либо у близнецов действительно была особая связь, объединяющая их между собой на каком-то космическом уровне, либо Гермиона просто не имела больше никаких идей. Потому что сила, с которой её затянули к стулу, была невероятной.
— Что? Нет! Я не буду! — запротестовала она, но яблоко и нож уже были в её руках.
      Джордж подошёл спереди и одним нажимом на плечо, заставил девушку сесть, когда Фред под общий смех друзей поставил тазик ей на колени.
— Только помни, что кожура не должна оборваться, — громко шепнул он ей на ухо и звонко чмокнул в щёку, отчего народ засмеялся только громче, а Гермиона на мгновение ощутила себя шутом, но быстро сдалась под этими взглядами. Мальчишки же, что с них взять.
      Хмуря брови, Гермиона всё же начала чистить яблоко, бурча о том, что это глупое занятие и только перевод продуктов. Хотя подбадривающие возгласы друзей довольно быстро поднимали настроение, и очень скоро Гермиона уже не могла скрывать улыбку. К сожалению, кулинария никогда не была её сильной стороной, поэтому кожура оборвалась тогда, когда ещё около 30% кожуры осталось на фрукте. Близнецы, стоявшие всё это время ближе всего, негодующе воскликнули, прикрыв лицо ладонями, словно Гермиона проиграла в бою, а не в соревновании по очистке яблок.
— Грейнджер! Ты разбила наше сердце! — воскликнул Джордж, хватаясь за грудь.
— А ведь я даже подарил тебе поцелуй!
      Гермиона засмеялась со всеми и вручила недочищенное яблоко с ножом близнецам:
— Не драматизируйте, мальчики. Переигрываете, — возвращаясь обратно к Невиллу и Дину, Гермиона только отрицательно мотала головой на все мольбы Фреда попробовать ещё раз.
      Этот день в целом проходил весело. Гермиона всегда раньше пропускала подобного рода празднества, так как раньше её школа находилась далеко от дома, потому родители забирали её только на каникулы, а в старших классах девушка была слишком сосредоточена на подготовке к вступительным вместо того, чтобы кататься в город ради развлечений. Поэтому сейчас она словно открывала для себя мир заново. С ребятами они прошлись почти по всем палаткам, ели пироги, пробовали разные джемы и дегустировали яблочный и грушевый эль, даже стреляли из лука по яблокам, что понравилось Гермионе вдвойне. Ещё никогда она не ощущала такого волнения, как в ту секунду, когда натягивала тетиву. А когда вернулись к палатке семьи Уизли, то уже увидели миловидную блондинку в объятиях Билла.
— Ребята, это Флёр Делакур, моя невеста, — с нежностью посмотрев на девушку, Билл представил её друзьям.
      Гермиона потеряла дар речи ничуть не меньше, чем парни, которым довелось увидеть девушку в первый раз. Усмехающиеся близнецы только подтверждали, что реакция была ожидаемо забавной. Мисс Делакур была невероятно красива: стройная, достаточно высокая для девушки, но на фоне брата Джинни всё равно выглядела маленькой, а её шикарные прямые блондинистые волосы, собранные в аккуратный хвост, только вызвали в Гермионе чувство зависти. Она всегда мечтала о послушных волосах, но с генетикой, увы, было сложно спорить.
— Очень приятно познакомиться. Я — Гермиона, подруга Джинни, — первая пришла она в себя, после чего все начали представляться наперебой.

Глава 7. Think My Heart's Known What My Head Won't

Примечания:

¡Hola! ¿cómo estás?
Или, как говорят друзья-испанцы, как поживаешь?)

Очередная минутка пометок, которые могли бы исключить недопонимания по тексту, а так же, может быть, подогрели Ваш интерес к чему-то новому (хотя в этой главе вряд ли будет что-то настолько культурно-образовательное, что стоило бы запомнить).

Amazon Echo (Alexa), упоминающийся в тексте под именем Нагайна - «Умный» помощник, который появился зимой в 2014 году и был выставлен на продажу уже в конце июня 2015 года в США, так как показал отличные результаты, а с сентября 2016 продажи стали возможными в Великобритании и Германии. Нагайна - "слово пробуждения", позволяющее управлять помощником с помощью голоса. Пользователь при желании может назначить другое слово по своему усмотрению. Echo способно озвучивать прогноз погоды, информацию о пробках, включать музыку, а также управлять несколькими смарт-устройствами, представляя собой центральный узел системы домашней автоматизации, так называемого "умного дома".

P.S. АХТУНГ! Очень много буковок)
P.S.S. Выбор слова помошника пал на имя небезызвестного персонажа, который пугал многих, как и съедал их, но хочу заметить, что это ничто иное, как простая шутка. И ничего более.Потому что в нашем мире, Нагайна может быть только электронной и прислуживать тому, кто её купил ;D

____________________________________________________________________________

     Новость о том, что картель сам заложил Крауча-младшего копам просто сводила с ума. Драко не хотел верить, что в делах произошло что-то настолько из ряда вон выходящее, что они начали закладывать своих.
— Ты же понимаешь, что этому должно быть объяснение более веское, чем возвращение Беллатрисы, — Блейз маячил перед глазами Драко уже который час, меряя шагами внушительного размаха гостиную.
      Малфой же всё это время просто сидел на диване, положив ногу на ногу и смотрел в стену. Внешне он был непробиваем, как скала.
— Я знаю, — эхом отозвался он.
      С момента ухода Нарциссы прошло уже пару часов, так что он успел успокоиться и взять себя в руки окончательно.
— Что мы будем делать с этим, Драко? Это не просто дерьмо, это дерьмо в квадрате, в кубе! Мы можем пустить клич, но у нас никогда не было своего человека в деле. Кому мы можем доверять?
      Малфой тут же взглядом прервал переборки друга, наконец-то обращая на него полное внимание. От напряжения черты его лица заострились, и в скудном освещении от одного единственного электрического камина Драко стал выглядеть ещё более призрачно, чем до этого:
— Только друг другу, Блейз. Сейчас, мы не можем верить никому. Даже твой Вито или как его там, может, уже заложил тебя твоему отцу, что ты начал копать информацию. Не удивлюсь, если тебя «ласково» попросят вернуться в Италию, — Драко иронично нарисовал кавычки в воздухе и резко встал с дивана, снова открывая бар. Казалось, что он дошёл именно до той кондиции, когда мог позволить себе выпить. Голова начинала трещать от испытываемого напряжения. — Нам надо выяснить всё, каждую мелочь, понимаешь? Всё началось с возвращения Беллатрисы, значит… — Драко залпом выпил полстакана с бренди и скривился, алкоголь обжёг голодный желудок и пищевод, но это тепло, что осталось после, создавало приятную иллюзию наличия души, в наличии коей Малфой очень сильно сомневался. — Значит, начнём оттуда. Нужно собрать картину по крупицам от «А» до «Я» и делать всё осторожно.
      В помещении повисла напряженная тишина, в которой могло показаться, что они оказались под водой: это медленное погружение образовывало воронку, затягивающую в себя весь свет и надежду. Драко сильнее зажмурился и опёрся рукой о столешницу бара, надеясь, что голова не будет идти кругом снова. Эти приступы безумия начались у него ещё в подростковом возрасте, после случая, когда он невольно стал свидетелем убийства. Кровожадная расправа над безоружным навсегда отпечаталась в его сознании тем сумасшедшим ужасом, который заставлял его бежать от дел семьи, с опаской оглядываясь назад. Драко чертовски боялся оказаться на месте этого безоружного мужчины. И пусть многие в картеле посчитали бы это трусостью, Драко привык считать, что это были рациональность и инстинкт самосохранения. Страх за свою жизнь и за жизнь матери заставлял его искать пути противодействия. Он тратил часы, недели и годы на то, чтобы найти противоядие для яда картелей Малфоев и Забини, которые уже основательно присосались к главным артериям мира, и чувство задушенной справедливости отравляло его с каждым днём всё сильнее.
— Драко, ты в порядке? — взволнованный голос Забини оказался рядом, вырывая из тёмного погружения на волю, Малфой резко распахнул глаза и встряхнул головой.
— Да. Я… подумаю об этом завтра. Ночью мы всё равно ничего не сможем сделать. Давай ляжем спать? — хрипло произнёс он, потеряв весь прежний запал.
      Забини нахмурился, наблюдая за другом с напряжением. Он знал, что у него не всё в порядке, но, как и было заведено в их мире, Малфой никогда этого не признавал. Наблюдая, как блондин едва ли идёт в сторону своей спальни, ссутулившись, словно старик, на которого навалился весь вес атмосферы, Блейз решил отпустить его.
— Спокойной ночи, — только и бросил он в спину другу, который лишь едва заметно махнул ему рукой, даже не оглянувшись.
— Ага, — дверь спальни Драко с хлопком закрылась.
      Забини тяжело вздохнул, нервно запустив пальцы в коротко стриженные волосы, растирая голову, и отвернулся к широкому панорамному окну. Просторы вечернего Лондона, уже украсившегося вечерними огнями поражали воображение, Темза искрилась огнями города, а небезызвестное колесо обозрения на противоположном берегу развлекало туристов. Осторожно прибрав всё в баре по местам, Блейз закрыл его створки и, поставив грязные стаканы в посудомоечную машину, ушёл в сторону гостевой спальни, которая слишком часто за последнее время принимала его в свои объятия. Раз всё началось месяц назад, то от одной ночи конца света точно ждать не стоит.

Глава 8. A Part Of My Soul, My Shadow

    Головная боль — это худшее, с чем ты можешь проснуться. Твой день вроде бы только начинается, а у тебя уже желание сдохнуть настолько превышает все остальные, что думать о чём-то другом кажется сложным. Гермиона тихо простонала, чувствуя, как голова раскалывается, словно по ней ударили чем-то очень тяжёлым, лишая её чувств. Но эта боль была не единственным, что её пытало: дикая жажда сковала горло, постоянно заставляя тихо прокашливаться. Зарывшись пальцами в волосы, девушка постаралась помассировать голову, в надежде, что это уменьшит спазм, но всё было тщетно. От отчаяния хотелось плакать. Она обречённо выдохнула и стала медленно открывать глаза, уже подумывая о том, где могли заваляться анальгетики, но слишком высокий потолок и незнакомая люстра заставили её замереть.
      Леденящий душу холод пронзил с головы до пят, когда осознание, что она не знает этого места, настигло подобно стремительно несущемуся локомотиву. Грейнджер замерла и на мгновение перестала дышать, прислушиваясь ко всем своим органам чувств: постель была очень мягкой, так — это уже неплохо; пахло очень приятно и чем-то отдалённо знакомым, но думать слишком много не получалось из-за треска в голове. Посторонних звуков в комнате не было, и это только подтверждало, что в помещении она была одна. Девушка позволила себе облегчённо выдохнуть, но расслабиться до конца не смогла — она всё ещё понятия не имела, где проснулась! Каждая попытка восстановить события из памяти отдавалась очередной вспышкой боли в голове, но какие-то размытые образы всё же стали пробиваться сквозь пелену: полупустое метро, ливень на улице… Точно! Она хотела вернуться домой, но промокла, как курица! Гермиона резко опустила взгляд под одеяло, в которое снова завернулась, как в кокон: её полосатая блузка и брюки всё ещё были на ней, что заставило девушку сильнее нахмуриться. Спать в уличной одежде ей всегда казалось очень глупо, но сейчас это очень даже успокаивало. Новая порция воспоминаний: неоновая вывеска, жуткий бар и парень за стойкой, он протянул ей чай, а после всё как в тумане. «О, боже! Он меня опоил!» — ужас настиг её именно в тот момент, когда в соседней комнате заиграла заставка утренних новостей, и Гермиона вздрогнула с такой силой, что просто подскочила к изголовью кровати, прижав к себе одеяло и во все глаза смотря на огромную дверь.
      Когда спустя несколько минут ничего не изменилось, Гермиона позволила себе осмотреться. Просторная комната, даже слишком, была оформлена в сдержанных тонах серого и тёмного дерева, решётчатая панель из массива отделяла спальную зону от стеклянного гардероба, и только стол со стулом и креслом у огромного размера окна заполняли какую-то часть пространства. Больше ничего. Гермиона обвела комнату взглядом несколько раз, но так и не смогла найти что-либо, что помогло бы вычислить хозяина квартиры: мрачно и минималистично. Её плащ одиноко висел в гардеробе, его светлые очертания были видны ей даже через перегородку, а сумка с вещами стояла на кресле — единственном цветном пятне, даже сдержанно бордового цвета, оно смотрелось ярче всего окружения, погруженного в классическую серость. Гермиона быстро пробежала к своей сумке и стала судорожно искать телефон в надежде, что он поможет, но, к великому разочарованию, он всё так же был мёртв, как и вчера вечером. Отчаяние и злость на саму себя поглотили её. Как она могла довериться незнакомцу? Выпить что-то из чужих рук!
— Да, Грейнджер, ты просто фееричная идиотка, — буркнула она себе под нос и осторожно выглянула в окно, отодвинув полупрозрачный тюль, надеясь, что хоть это поможет ей определить как минимум своё местоположение, но открывшийся вид заставил девушку буквально прижаться к холодному стеклу, в немом ужасе смотря на пейзаж Лондона: Темза развернулась перед домом своими просторами, она видела Биг-Бен и колесо обозрения, да и вообще рассмотреть отсюда почти всё не составляло труда! Высота была нечеловеческая! Прижав дрожащую руку ко рту, Гермиона тревожно оглянулась на дверь, откуда она могла слышать размеренный грохот посуды и шелест воды. Видимо, кто-то возился на кухне. О том, что случилось после чая, она помнила смутно: лишь размытые картинки, смятые ощущения, но всё выглядело так, словно бы её просто принесли сюда и уложили спать. Гермионе очень бы хотелось, чтобы всё было именно так.
      Осмотрев себя ещё раз, она не нашла никаких признаков насилия. Жажда уже просто сводила с ума, а сухость глаз только подтверждала, что спать с линзами никогда не было хорошей идеей. Гермиона заметила в гардеробе ещё одну дверь, почти встроенную в стену и сливающуюся с общей деревянной отделкой. Любопытство взяло верх, и она поторопилась к ней в надежде, что там сможет найти что-то, способное помочь отбиться от человека, посмевшего её опоить. Кажется, бармена звали Джо? Или что-то в этом духе, припомнить лучше не получалось. Добежав до двери на цыпочках, она дёрнула за тёмную ручку, и так и замерла на пороге, во все глаза смотря на ванную комнату, отделанную чёрным мрамором. В какие такие золотые покои она попала? Что с ней сделают после такого незапланированного гостеприимства?!
      Всё же пройдя в комнату, девушка заглянула в широкое зеркало над раковиной и вздрогнула. В отражении на неё смотрело настоящее чудовище с размазанной тушью и сбитыми в один ком волосами! Ну это уже ни в какие ворота! Решив, что раз уж она всё равно здесь, и хозяин явно любезно предоставил ей просторные покои, Гермиона быстро нашла мыло и постаралась умыться и прочесать то, что ещё вчера было её волосами. Сняв линзы и найдя в сумке очки — какая радость, что хотя бы они не пострадали, девушка ощутила некоторое облегчение. Хотя чувство сухости в глазах не прошло, но было уже значительно легче. Сделав несколько глотков воды прямо из-под крана, Грейнджер снова покосилась на массивную дверь, ведущую из спальни. Рано или поздно, но ей придётся выйти и столкнуться с тем, кто утащил её из того грязного места.
      Первое, что она увидела, когда приоткрыла дверь спальни и выглянула в образовавшийся проём — помещение ещё более внушительных размеров. Гостиная с огромным тёмно-синим диваном, отделявшим её от кухни выглядела слишком презентабельно. Одинокая бутылка с алкоголем на небольшом столике из чёрного стекла, что стоял рядом, и, судя по виду, алкоголь был недешёвым, как и всё в этом помещении. По просторной кухне, отделанной лишь деревом, передвигался парень. «Высокий» — про себя отметила она, не в состоянии рассмотреть лица, пока он что-то сосредоточенно нарезал, стоя к ней спиной, а когда тот выпрямился окончательно, у Гермионы просто пропали все остатки мыслей, что ещё пытались воскреснуть в её страдающем разуме.
      Гермиона всегда подозревала, что её жизнь складывалась слишком идеально. Выверено и следуя той самой восходящей прямой — так просто не бывает, и расплата должна была наступить рано или поздно. Почему-то она рассчитывала на одинокое будущее, так как карьеристок терпеть мало кто был способен, а уж с её «талантами» к ведению хозяйства, так вообще плакать бы хотелось. Но она никак не думала, что расплата за идеалистичные взгляды и стремление к любимой работе придёт к ней в лице Драко Малфоя. Парень, казалось, не услышал, как она вышла в гостиную, продолжая что-то жарить на сковороде, параллельно поглядывая в кастрюлю с весьма сосредоточенным видом. Высокий, уютно растрёпанный с утра, а главное — молчащий, без едких и обидных комментариев — он выглядел чуть ли не эталоном мужской привлекательности. Хотя, даже если бы он сейчас открыл рот, Гермиона уверена, что смогла бы промолчать. Видеть Малфоя после того, что с ней произошло, было даже… радостно? Да, пожалуй. Доверять ему от этого, она безусловно больше не станет, но ощутить благодарность к человеку, что издевался над ней с особой изящностью, она могла себе позволить. В любом случае, не зная толком, что вчера произошло, она очень надеялась, что Малфой прольёт свет на амнезию. Медленно проскользнув мимо дивана, Гермиона дошла до стойки, с интересом пытаясь рассмотреть, что так сосредоточено делает её главный враг, сохраняя гробовое молчание. Последнее, во что хотелось верить, так это в то, что такой сноб умел готовить.
— Проснулась? — он даже не повернулся, пробуя соус из сковороды, и довольно кивнул.
      Гермиона шарахнулась в сторону, словно бы её поймали с поличным, в растерянности уставившись в спину парня. Как он её услышал? Или, может, она не была такой тихой, как ей показалось.
— Ты топаешь, как слон. Не быть тебе шпионом, — Драко повернулся к своей незапланированной гостье, поставил перед ней стакан с холодной водой и положил блистер с таблетками, видеть, какой растерянной была Грейнджер, смотря на всё это действо, было истинным наслаждением.
— Ты нарушил договор, — это всё, что она успела ответить сиплым голосом прежде, чем вцепиться в стакан. — Спасибо.
      Всё это было забавно. Малфой прекрасно знал, как люди чувствуют себя, когда начинают отходить от наркоты, а в Грейнджер вчера влили и что-то посущественнее простого амфетамина, поэтому жажда и головная боль были ожидаемы. Наблюдая, как жадно девушка глотает воду, Драко не отводил от неё сосредоточенного взгляда. Чёрт, даже в мятой рубашке и растрёпанная она всё ещё казалась ему заучкой, ну что за проклятие?
— Это не оскорбление, а простая констатация факта. Если бы все ходили так же, то у киллеров не было бы работы. Садись, сейчас завтракать будем.
      У девушки глаза распахнулись только шире, и она чуть не поперхнулась последними глотками воды. Поверить собственным ушам было сложно. Он ей завтрак приготовил?! Или всё же решил закончить начатое и отравить? Когда перед самым носом Гермионы появилась тарелка со спагетти, сверху приправленная соусом, она и вовсе оказалась сбитой с толку. Желудок громко заурчал, словно напоминая о своей скорой кончине и заставляя избавиться от всех подозрений, что очень сильно напоминало по своей сути привычки Рона.
— C чего такая благосклонность? — прищурилась она, наблюдая за каждым движением Малфоя.
— А что, ты не голодна? Ладно, сам съем, — он тут же взялся за тарелку, но Гермиона остановила его руку, обхватив запястье.
— Нет! Я… я очень голодна.
      Видя такой бешеный взгляд и то, как нервно она сглотнула, Малфой усмехнулся, оставляя тарелку на месте, и лишь оставил рядом приборы. Ну вот, когда она не умничает, а соглашается, он даже спокойно реагирует. А ведь всего лишь надо уметь держать язык за зубами в нужный момент, Грейнджер! И тогда он знал бы, что не бесился бы как ненормальный каждый раз, пересекаясь с ней.
— Кофе будешь?
      Гермионе стоило единожды попробовать, чтобы понять, насколько Малфой вкусно готовил. Ну, либо она была голодна, как зверь, что сразу с особым аппетитом стала уплетать предложенный завтрак, едва ли сдерживая блаженные вздохи. Посмотрев на Драко таким взглядом, словно он настоящий спаситель, она только усиленно закивала, так и не открыв рта. Парень тихо посмеялся над этой картиной, достав новую кружку и наполнил её свежим кофе, по пути захватив свою уже наполовину пустую. Он облокотился о столешницу, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за девушкой, которая ела с таким аппетитом, что ему это даже польстило. Он редко кого угощал, но мог догадаться, насколько она сейчас была голодна после всего, что довелось испытать её организму вчера. Малфой не был святым, он знал это сам, не скрывая ни от кого своего грубого характера, но и монстром не являлся. Осматривая девушку, он невольно остановил взгляд на расстёгнутых верхних пуговицах её рубашки, вспоминая подробности вечера.
      Она была такая маленькая в его руках, когда он чуть ли не с пинка открыл дверь бара, выходя под проливной дождь. Стараясь дойти с ношей до машины быстрее, Драко не без труда погрузил девушку в сухой салон, предпринимая ещё несколько попыток привести её в чувство, но Грейнджер отключилась полностью, словно из розетки выдернули. Даже лёгкие удары по щекам не приводили её в сознание. Он очень постарался усадить её удобнее, но довольно низкая посадка автомобиля и не самые просторные двери просто вынуждали его едва ли не лежать сверху, это раздражало его так же сильно, как и привычка Грейнджер совать свой нос во все дела. Дёрнув за ручку и откинув тем самым спинку пассажирского сидения назад, он сам практически рухнул сверху от неудачного положения, испуганно уставившись на девушку. Прослыть извращугой входило в его планы в последнюю очередь. Но Гермиона так и не открыла глаза, лишь сладко причмокнула губами и слабо простонала. Малфой неловко сглотнул, во все глаза смотря на неё. Его взгляд проскользнул по этим приоткрытым губам, которые Грейнджер словно нарочно облизнула. Чёрт! Взгляд опустился ниже и увидел длинную шею, так соблазнительно вытянутую в этом положении, пара мокрых кудрей прилипла к светлой коже, создавая свой узор, а у Драко дыхание перехватило, потому что это ярко напомнило ему ту самую треклятую родинку. А потом он увидел ещё кое-что — пуговица на плаще отсутствовала, что не позволяло застегнуть одежду полностью, и это было странно. Что же с ней сегодня произошло, что заставило оказаться в этом богом покинутом месте?
      Когда они ехали в полной тишине по ночным улицам, Драко включил печку и предусмотрительно укрыл девушку своим пальто. Её одежда выглядела промокшей насквозь, и уж наплевать на всё у него просто не получалось. Наблюдая за сладко спящей попутчицей, он понял, что ждать её пробуждения будет бесполезной затеей. Самое лучшее, что он мог сделать — привезти чёртову проблему Грейнджер к себе и узнать, сколько всего она запомнила и что ей в целом известно. Он мог бы раздеть её, чтобы постирать одежду, но посчитал это слишком большим риском. Слушать её визги с утра ему совершенно не хотелось, поэтому Малфой просто занёс «гостью» к себе в квартиру и расположил в гостевой спальне, позволив себе повесить её плащ в гардероб.
      И вот утро, Гермиона Грейнджер сидит на его кухне и ест завтрак, приготовленный им самим. Кто узнает — засмеёт.
— Как ты? — это первое, что пришло ему в голову, на фоне воспоминаний. Липкий взгляд Джонни на девушке, когда он снова обновлял порцию вина в её опустевшем бокале, заставил Драко только сильнее сжать кружку. Внешне он сохранял полное спокойствие.
      Гермиона подняла удивлённые глаза на сокурсника, встречаясь с его напряжённым взглядом. Драко стал напоминать статую, которая только смотрит в одну точку, и, к неудаче Гермионы, этой точкой стала именно она. От такого пристального взора даже кусок встал поперёк горла, заставляя девушку закашляться и сделать несколько жадных глотков кофе. Жажда всё ещё не торопилась уходить.
— Не стоит волноваться, я в порядке. Спасибо.
      Драко только безразлично пожал плечами:
— Праздное любопытство, — рыкнул он, отворачиваясь от гостьи, и стал с особым усердием оттирать поверхность стола.
      Что значит «не стоит волноваться»? Да он её из притона уволок уже в тот момент, когда похотливый ублюдок был готов залезть к ней в трусики и воспользоваться её бессознательным положением! А у неё всё в порядке?! ВСЁ, БЛЯТЬ, В ПОРЯДКЕ! Как же Драко это бесило, сильнее, чем он того ожидал, он просто закипал внутри, готовый взорваться в любой момент, от любой мелочи, словно вулкан.
      Гермиона буквально собственной кожей ощутила бешенство Малфоя. Только в этот раз он не торопился выплёскивать всё на неё горстью оскорблений и обзывательств, он лишь раскладывал всё по местам с таким грохотом, что от каждого удара посуды о поверхность у Грейнджер в голове будто взрывалась новая атомная бомба.
— Драко?
      Один тихий зов, и он останавливается, вцепившись в край стола до побелевших костяшек. Оставшись стоять в пол-оборота, парень ссутулился под давлением своих эмоций. Мысль о том, что ему нельзя настолько выпускать всё из себя, не позволяла ему сорваться.
— Что?
— Что там было? Я… я не помню, — тихий голос слегка надломился к концу фразы, и девушка больше не рискнула издать и звука, лишь в надежде смотря на своего врага. Ей нужно было понять, что с ней случилось.
— Ты оказалась не в том месте, Грейнджер. Только и всего, — устало выдохнул он, вылив остатки кофе в раковину и сполоснув кружку. Он не торопился оборачиваться, боялся, что её вид снова выведет его из себя.
      Гермиона нахмурилась. О том, что это было неподходящим местом для посиделок, она и без его комментариев поняла, но вот что конкретно там происходило?
— А что же тогда там делал ты? — вот оно. Эта девчонка всегда задавала не те вопросы. Точнее говоря, самые точные вопросы, которые били в суть проблемы, и это было слишком рискованно.
— Не твоего ума дело.
— Но я хочу знать! — упрямилась она, и снова этот капризный и упрямый отголосок в интонации, который выводил его из себя. — Я должна знать!
      Это было выше его сил. Видит бог, он пытался сдержаться:
— Заткнись, Грейнджер! — рявкнул Драко с такой силой, что девушка вздрогнула, чуть не опрокинув на себя тарелку с остатками завтрака. Её лицо побелело, а после вспыхнуло гневным румянцем.
— Что ты орёшь, как истеричка?! — вторя ему, воскликнула она. Вот же! Только понадеялась, что они могут обходиться без крика, и на тебе. — Я лишь пытаюсь понять, что произошло вчера! Я только чай выпила!
      Малфой раздражённо фыркнул, скривившись от яда, что просился наружу. Эта идиотка никогда не умела просто промолчать!
— Почему ты не можешь понять, что иногда тебе просто не стоит понимать и знать всего?! Что за одержимость совать нос туда, куда не следует?! У тебя напрочь отбит инстинкт самосохранения?!
— Сам ты отбитый! У нас был уговор!
— Значит, уговор расторгнут!
      Тишина. После таких криков, даже в ушах зазвенело от того вакуума, что образовался, стоило этим двум заткнуться. У Гермионы горло свело от обиды и чего-то ещё… Прикрыв глаза, девушка поёжилась. Вчера с ней случилось что-то ужасное, но Драко оказался рядом и помог ей, несмотря на все их разногласия и договорённость просто не замечать друг друга. Он мог бы пройти мимо и пустить всё на самотёк, Гермиона вряд ли бы когда-нибудь узнала об этом. Если бы вообще всё ещё была в состоянии узнавать новости извне. И она была ему благодарна. Действительно была! Но простое желание понять, что же случилось, было слишком сильным.
      Заметив такую напряженную Грейнджер, Малфой и сам замолк. Видя, как девушка опустила голову и плотно закрыла глаза, он понял для себя страшное.
— Чёрт, Грейнджер… Не смей тут разреветься. Мы с тобой всегда собачились. Ты даже от краски не ревела, хотя и выглядела, как блядский смурф, — тихо протянул он, женские слёзы пугали его сильнее, чем безумие тётки.
      Гермиона громко всхлипнула носом и попыталась незаметно стереть те капли, что выступили под линзами очков. Ещё никогда она не позволяла себе расплакаться на глазах у кого-то, и Малфою не позволит увидеть своих слёз.
— Не дождешься, — пробурчала она и обиженно надула губы, стараясь взять себя в руки.
      Фырчок, что раздался рядом, был раздражающим, но Грейнджер никак не ожидала, что после этого услышит смех. Искренний и заливистый. Она даже плакать расхотела, уставившись на блондина, что сейчас хохотал перед ней во весь голос. Спятил что ли?
— Грейнджер… Ты просто нечто! — хрипел без сил парень, начиная тяжело дышать. — Дуешься, всё точно так же, как в младшей школе.
— Даже не думай назвать меня так снова, — предостерегающе прошипела она, шморгнув носом.
— Уф… Сопливый ты бобрёнок, Грейнджер, — не скрывая счастливой улыбки, Малфой выдал то, что так любил произносить в детстве, качая головой.
— Ты — труп, Малфой, — снова рыкнула девушка и подскочила со своего места, схватив первое, что попалось под руку, а именно кухонное полотенце.
      И Драко сразу понял, что стоит рвать когти немедля, и быстро рванул в сторону гостиной, перепрыгивая диван без всяких проблем.
— Сюда иди, скотина ядовитая. Вспомнил-таки? Я тебе быстро память подправлю! — стоя за спинкой дивана, Грейнджер замахнулась полотенцем, но то лишь вяло упало рядом, веса в ткани было недостаточно.
      Драко довольно проследил за этим полётом и только расплылся в более широкой улыбке.
— Да куда уж там, это ты у нас мастер с провалами в памяти, меня моя собственная устраивает.
— Гад! — первая подушка с дивана полетела прямо в лицо, заставляя быстро уклониться.
— Промазала.
— Я тебя точно придушу.
— Сначала, попробуй догнать, коротконожка.
      Взбешённая Гермиона Грейнджер всегда выглядела слишком забавно. Девушка попыталась перелезть через спинку, но не обладая должной физической подготовкой, получалось это до нелепости глупо и давало Малфою фору, чтобы широкими шагами оказаться ещё дальше. На удивление Драко такая погоня даже пришлась ему по вкусу. Убегать от злой Грейнджер было куда более занимательно, чем играть в кошки-мышки с картелем отца. Словно резвиться с рассерженным котёнком, который возомнил себя тигром.
— Грейнджер, я подам в суд за жестокое обращение и покушение на убийство, — всё никак не мог успокоиться он, бросая подколки и слыша недовольное рычание сзади.
      Драко уже был в своей спальне, одним прыжком запрыгивая на собственную всё ещё не заправленную постель, в то время как Грейнджер уже топала в опасной близости, разъярённая словно бык, она вбежала в его комнату с диванной подушкой наперевес. Напрочь забыв обо всех правилах приличия, уж не рядом с таким человеком стоило пытаться оставаться леди, Гермиона запрыгнула на постель следом, замахиваясь подушкой. Малфой тут же закрылся рукой, посмеиваясь от этих нелепых попыток.
— Да ты кровожадный убийца, Грейнджер! По тебе тюрьма плачет.
— Неугомонный придурок. Зазнавшийся сноб! Напыщенный индюк! — почти шипела девушка, задыхаясь от прилагаемых усилий.
      Малфой только хотел подсечь её, чтобы снова убежать, но сам не заметил, как нога запуталась в своём же покрывале, а равновесие с мечтательным видом помахало ему рукой. Это не входило в его планы от слова совсем. Падая на кровать, он только думал о том, за что бы стоило ухватиться, когда на пути его руки как нельзя кстати оказалась такая удобная тонкая талия. Воздух просто испарится из лёгких, когда Гермиона с ужасом ощутила, что сила земного притяжения оказывает на неё сейчас куда более сильное влияние, чем обычно. Секунда — и она уже сидела сверху Малфоя, оперевшись на кровать ладонями с обеих сторон от его головы. И именно это мгновение заставило их замереть, смотря друг на друга во все глаза.
      Драко побоялся двинуться с места, лишь смотрел на Грейнджер, так удачно приземлившуюся сверху. Девушка тяжело дышала из-за их погони, и от этого её грудь высоко поднималась, когда она глотала такой необходимый кислород. Всегда растрёпанные волосы сейчас уже перестали такими казаться и скорее напоминали пышную копну, Драко отчаянно захотелось запустить в эту гриву пальцы и ощутить их мягкость. Это было удивительно. Тусклый солнечный свет окрасил каштановые кудри в совершенно новый оттенок, и Малфой с удивлением обнаружил, что волосы Грейнджер отливают красным. Взгляд зацепился за покрасневшие щёки и приоткрытые губы, а мысль о том, что они должны быть очень нежными мгновенно отравила его разум. Драко тут же нервно прокашлялся.
      Гермиона была в таком же шоке, что впала в ступор. Чувствовать широкую ладонь на своей пояснице было странно и в то же время приятно, тепло чужого тела словно волнами доходило до неё, проникая под кожу. Мурашки целой стаей пронеслись по телу, посылая электрические разряды даже к кончикам пальцев. Впервые они смотрели друг на друга так близко и молча. Мысль о том, что она засиделась, заставила Гермиону, как ошпаренную, соскочить с Драко, отвернувшись от него и притянув к себе колени, девушка буквально вспыхнула, готовая провалиться под землю от стыда.
— Кхм… Ну… бывает, — тихо выдал блондин, оторвать взгляд от Грейнджер удавалось с трудом.
      Сейчас Драко чувствовал неловкость ничуть не меньше. Видя сгорбленную спину девушки, он даже почти ощутил укол вины за то, что вынудил её это почувствовать. Но лучше Грейнджер не знать, какие мысли в этот момент были у него самого.
— Да ладно тебе, Грейнджер, убиваться. Мы же не переспали и даже не поцеловались. Ты просто упала на меня. Причём не в первый раз. Тебя ко мне просто тянет, как магнитом.
— Заткнись, дубина, — только и бросила в ответ она, начиная ползком продвигаться к краю кровати.
      Гермиона была совершенно не готова к такому столкновению, потому что мысль о том, что Малфой оказался привлекательным, не хотела укладываться в голове.
— В любом случае, такого больше не повторится, Малфой. Думаю, мне пора возвращаться в общежитие. Спасибо, — её голос был едва различим в тишине спальни, и Гермиона боялась даже оглянуться, медленно покидая помещение.
      Это было очень неправильно с её стороны! Что за беготню они устроили? Словно снова в первом классе! Великая глупость, не иначе.

Глава 9. Tried to Stay Sober, Tried to Stay Clean

Примечания:

И снова любимая мной рубрика просвещения ;)
Учитывая некоторые отличия в культуре англичан, их приверженность к традициям, смею взять на себя обязанность вносить маленькие пометки относительно конструкций некоторых архитектурных сооружений, которые являются отличительной чертой Англии, и будут периодически мелькать в тексте. Кроме особняков и комплексов с современной недвижимостью в Лондоне, Англия до сих пор остается страной, где доминирует строительство малоэтажных домов.
Дуплекс — это обособленный загородный дом, разделённый общей стеной на две половины под общей крышей, рассчитанный на проживание двух семей. Каждая независимая часть дуплекса считается индивидуальным жилым домом. В каждой половине имеются все необходимые коммуникации, отдельный вход и небольшая (до 8 соток) приусадебная территория. В целом это бюджетный вариант уютного загородного жилья.

____________________________________________________________________________________

     На удивление, воскресный Лондон старался радовать погодой. После жуткой ночи, когда улицы скрылись за стеной дождя, несмелые лучи редкого октябрьского солнца радовали глаз окружающих, оставляя в сердцах кусочки тепла, что будут согревать всех в холодную зиму. Гермиона тоже хотела бы порадоваться этой прекрасной погоде, когда колкий ветер не продувал её насквозь, только вот настроение упало ниже плинтуса. К остановке подъехал один из автобусов, следующий по маршруту к автовокзалу, и девушка неторопливо вошла внутрь, приложив проездной к ридеру. Аппарат издал мерзкий звук, а на экране высветился нулевой баланс.
— Чёрт… — не в состоянии сдерживать в себе дерьмовое настроение, Гермиона резко открыла сумку, стараясь найти во всём бардаке свой кошелёк.
      Расплатившись с водителем, она неторопливо прошла в заднюю часть автобуса и забралась на последний ряд, возвышающийся над всеми остальными. Несмотря на долгий сон, а часы на руке уже напоминали о послеполуденном времени, силы у Гермионы напрочь отсутствовали. Словно она и не спала вовсе, а лишь находилась на паузе. Все мышцы неприятно ныли от усталости, и желание упасть в свою постель затмевало все остальные. Из-за воскресных пробок дорога обещала быть продолжительной, попытавшись присесть поудобнее, девушка опёрлась лбом о прохладное стекло, ощущая мнимое наслаждение, которое продлилось до первого лежачего полицейского. На мгновение даже показалось, что у неё был жар, и это не было бы сюрпризом, учитывая насколько вчера она промокла, и если бы не тот спасительный шарф от незнакомца…
      Гермиона резко села, схватившись за шею, пытаясь нащупать полюбившийся предмет гардероба, но шарф отсутствовал, и от осознания этого факта кровь сразу отхлынула от пылающего лица. Девушка встрепенулась и с надеждой открыла свою сумку, попутно чуть ли не вырвав замок. Пришлось судорожно рыскать среди тетрадей и разбросанных ручек, что уж говорить, аккуратно раскладывать вещи внутри сумки она никогда не умела и сейчас ненавидела себя за эту дурную привычку, потому что ничего, хотя бы отдалённо напоминающего тёмно-серый кашемир, видно не было. Сердце забилось чаще от мысли, что она могла где-то безрассудно и совершенно безответственно оставить единственную вещь, ставшую драгоценным воспоминанием о первых учебных неделях. Но верить в такой исход событий девушка отказывалась, поэтому начала безжалостно вытряхивать из сумки всё содержимое прямо на соседнее сиденье. Что-то с гулким стуком упало на пол, но Гермиона даже ухом не повела, перебирая методички, листы с пометками и блокноты — пусто.
— Ну, чёрт! — раздосадованно воскликнула она, запустив пальцы в волосы, которые и так не производили достойного впечатления. Хотя какая уже теперь была разница?
      Не день, а сплошное расстройство! Однозначно. Пытаясь вспомнить, где она видела шарф в последний раз, Гермиона всё больше думала о том, что, забирая её из бара, Малфой мог просто не заметить его на стойке. Что-то внутри ёкнуло и сжалось до боли. Неужели она больше не увидит шарф и не почувствует этот терпкий аромат, которым он был пропитан? Эта мысль окончательно уничтожила те крохи хорошего расположения, что ещё тлели в её душе. Всё. На сегодня Гермиона Грейнджер израсходовала все запасы хорошего настроения. Точка.
      Переполненная разочарованными мыслями, Гермиона просто открыла сумку и сгребла свои вещи в кучу, буквально скинув их внутрь как зря. К чёрту. Какая теперь вообще разница? На полу, у самых ног сверкнул мобильник, отразив редкий солнечный луч, и на долю секунды ей дико захотелось пнуть предательский смартфон, что подвёл её вчера, если не под монастырь, то под нос самодовольного Малфоя, а ещё непорядочного бармена. Острое желание добиться справедливости и наказать такого наглеца ворошилось где-то глубоко в душе. Но у Гермионы не было никаких доказательств, даже в памяти всё было так, словно это было не с ней вовсе, а сюжет она могла додумать только по картинке, что увидела на пиратской записи из кинотеатра: темно, размыто и ничего не понятно.
      Прошло приблизительно три часа, прежде чем Гермиона смогла переступить порог своей комнаты в общежитии. К этому времени она буквально валилась с ног, впервые искренне радуясь тому, что соседка отсутствовала, и комната была полностью в её распоряжении. Слушать сейчас рассказы о вечере или отвечать на допрос с пристрастием у неё просто не было сил. Бросив плащ на стул, Грейнджер сразу захватила свежие вещи и прямым ходом поплелась в душ, ей было физически необходимо смыть себя остатки последствий — «призрак» табачного дыма преследовал её незримым ароматом постоянно. Когда горячие струи воды ударили в лицо, девушка блаженно вздохнула, проводя руками по волосам, помогая тем намокнуть, и запрокинула голову выше, плотно зажмурившись. Было так приятно ощущать, как тепло медленно проникает под кожу, растворяясь в клетках и разбегаясь по всему организму вместе с кровью. Гермиона снова задумалась, вспоминая, как дождь так же бил её по лицу. Смазанный отрывок воспоминания мелькнул в сознании: она на руках Малфоя, пока он причитая пытается извернуться и открыть машину. Да уж, задачка была не из лёгких, удивительно, что он ещё не додумался положить её прямо в лужу, чтобы освободить руки, но, видимо, страх подпортить обивку салона его придерживал от таких кардинальных мер. Отчётливое воспоминание о тепле в салоне автомобиля напомнило что-то ещё, к запаху табака и сладких испарений бара примешался насыщенный аромат, напоминающий смесь дорогого алкоголя, кофе, а ещё кардамона или мускатного ореха — Гермиона шумно вздохнула, вспомнив совсем немного, но достаточно, чтобы понять самое важное. Лишь секунда воспоминаний в машине, когда Малфой оказался запретно близко, позволила жару охватить всё её тело, повернув фантазию не в то русло. Схватившись за неожиданно пылающие щёки, девушка почувствовала сгусток возбуждения, сковавший низ живота. Вот же! Она и представить себе не могла, что ей так понравится… Лицо Драко было совсем близко, вода капала с его волос ей на щёки, но тогда она просто не смогла подать никаких признаков жизни, тело было словно каменным. Всего секундное воспоминание, но ощущений от него на ближайший месяц вперёд.
— О, господи, что же это было… — устало пробормотала она, закрыв лицо руками, чтобы хоть как-то абстрагироваться от таких непривычных эмоций и чувств. Признаться себе в том, что это подонок мог нравиться, было слишком сложно. Он не должен ей нравиться, никогда.
      Ещё какое-то время проведя под горячим душем, Гермиона неспешно вытерлась и тщательно смазала кожу маслом ши. Мягкий аромат, напоминающий орех, успокаивал, окутывая своей нежностью. Гермиона оставила полотенце на волосах, ожидая, пока те подсохнут в таком положении, и, плотнее укутавшись в тёплую домашнюю кофту, распахнула дверь душевой. Но то, что она увидела, произвело на неё впечатление удара биты о голову.
— Пардон, — только и успела сказать она, резко закрывая дверь обратно и прижимаясь к ней спиной, в полном безмолвии и тихом шоке смотря в сторону душевой.
      Грейнджер настолько погрузилась в свои мысли, что совершенно отделилась от происходящего снаружи. Внешние раздражители стали настолько несущественными, что она даже не услышала возвращения Джинни в комнату… с гостем. Увидеть, как Поттер жадно прижимает её рыжую соседку к матрацу, а его руки блуждают по наполовину обнаженному телу — было последним, что Гермиона хотела бы увидеть после всех своих приключений. Но факт оставался фактом: застать друзей в самый неподходящий для этого момент — стало её «счастьем» в сегодняшний вечер. Гермиона крепко зажмурилась и спрятала лицо в ладонях. Что за чёртова полоса невезения?
      Несмелый стук в дверь отвлёк её от самобичевания, что разрывало мозги последние несколько минут и неловкое покашливание Гарри разрезало тишину.
— Гермиона? Ты извини… Я уже ухожу, так что можешь выходить. Я… извини. Мы не слышали, что ты здесь, — его голос был слегка хриплым, видимо, прилив возбуждения ещё не отпустил, зато у Поттера хватало совести взять себя в руки и исчезнуть из их спальни, не вынуждая Гермиону слушать за дверью их страстные вздохи. Захотелось просто провалиться под землю.
— Ты же знаешь, что я извиняться не буду? — довольная, как слон, Джинни сидела на постели, застёгивая свою блузку, когда Гермиона смогла спокойно выйти в комнату.
      Девушка тяжело вздохнула, видя растрёпанную рыжую шевелюру и горящие счастьем глаза. Вот же.
— Догадываюсь, — настроение достигло своей критической отметки.
      Нет, безусловно, Гермиона была рада за подругу. Джинни, как никто другой, заслуживала хороших отношений, любящего парня и быть самой счастливой. Просто в свете последних событий Грейнджер не удавалось ощутить радость. Устроившись в углу своей постели, Гермиона уселась по-турецки и стянула со стола свой ноутбук. Ей нужно ещё столько всего сделать.
— Миона? У тебя всё в порядке? — видимо, весь вид девушки так и кричал о недовольстве, потому что улыбка с лица Уизли сразу сползла, оставляя напряжённое волнение. — Если это из-за Гарри, то…
— Нет, Джинни. Всё хорошо. Я просто ещё столько всего не сделала к завтрашнему дню. Это сводит меня с ума, — тяжело вздохнула она, устало растирая лоб. Ноутбук ожил и оповестил об этом свою хозяйку приветственным окошком для пароля.
— Могу я чем-то помочь?
      Гермиона сразу улыбнулась, только вот улыбка получилась тоскливой и натянутой. Было приятно осознавать, что подруга действительно волнуется и пытается сопереживать, даже не до конца понимая причин дурного настроения. Грейнджер закачала головой:
— Я справлюсь. Просто… вчера был не самый лучший вечер, я утопила телефон и ещё это чёртово эссе, и… — сообщение о Малфое застряло в горле, признаться о проведённой ночи в квартире врага было страшно, а Гермиону начинало пугать то, что она думала о нём весь день. Вот же гадёныш!
      Джинни понимающе кивнула и быстро оказалась рядом с подругой, мягко приобнимая её и позволяя уложить голову себе на плечо, ободряюще сжав предплечье:
— Всё будет хорошо, Миона. Я уверена, что у тебя это не займёт много времени. А насчёт выходки Браун не переживай, Фред и Джордж уже отомстили Рону за тебя. В следующий раз он будет внимательнее смотреть за своей белобрысой шваброй, — прозвучало это с таким обвинением и обидой, словно претензии Браун предъявляла не к Гермионе, а к самой Джинни. Хотя кто его знает, может этой рыжей бестии тоже что-то досталось вчера?
      Гермиона не сдержала тихого смеха, ощущая, что на душе становиться чуточку легче.
— С чего же её именно ты не жалуешь?
— А пусть свой рот на тебя не разевает. И тогда, может быть, я ещё соглашусь переносить её тупой бред. Кстати! — Джинни быстро отстранилась и заглянула в лицо подруги, её глаза подозрительно заблестели счастьем, и было видно, насколько сильно ей не терпелось что-то сказать. — Утром звонил Билл, их свадьба с Флёр будет проходить у нас дома накануне Рождества. Так что сразу после экзаменов они приглашают нас всех на праздник! А Флёр сказала, что мы можем быть подружками невесты! Правда здорово?!
      Гермиона очень удивилась такому сообщению и даже села ровно, пытаясь понять, что послужило такому решению. Они были знакомы лишь один день, но, по всей видимости, у всего семейства Уизли, за исключением одной ворчливой единицы, было развито повышенное гостеприимство.
— Всех? Даже ребят? — удивилась она, а Джинни активно закивала.
— Билл даже сказал пригласить Симуса и Полумну, они хотят собрать большую молодёжную вечеринку, чтобы разбавить общество наших древних родственников. Приедут их друзья из Франции и старые друзья из колледжа. Это будет просто грандиозная свадьба! Правда, Лаванда тоже будет там в любом случае, — по недовольному лицу было видно, насколько Джинни не нравилась эта затея.
— Она же девушка Рона. Это неизбежно, — заметила Гермиона, видя, как тут же подруга гордо вздёрнула носик.
— Надеюсь, что к тому времени они расстанутся.
      Гермиона даже поперхнулась от удивления, а после громко засмеялась:
— Ты — настоящее зло, Джиневра.

Глава 10. Come a Little Closer, Do U See What I See?

      Драко в который раз переложил учебные тетради из сумки на стол, готовый чуть ли не с головой залезть внутрь. Ко времени ланча его настроение стремительно пикировало под действием земного притяжения вниз.
— Ты есть собираешься? — заметил Блейз, поскольку его друг так и не притронулся к своему подносу с обедом, в то время как его уже был практически пустым. Сестрички Кэрроу сегодня тоже рискнули присоединиться к их столику, правда, сели со стороны Забини, полностью игнорируя Малфоя. Что произошло между этими тремя Драко так и не поделился, не считая нужным посвящать друга в подробности.
— Сомневаюсь. Без возможности самоутвердиться за счёт окружающих, у нашего Драко нет аппетита, — наигранно жалостливо протянула Флора, тут же повернувшись к своей сестре, и девушки ехидно захихикали между собой.
      Брови Блейза медленно поползли вверх от этой фразы, подтверждающей явную обиду девушек в сторону блондина. Но последний, казалось, даже не заметил камня в свой огород, что несомненно весьма разочаровывало сестёр, ожидавших вспышку гнева.
— Чёрт, где же они? — зато Драко не скрывал раздражения по иной причине, почти вывернув учебную сумку наизнанку и проверив каждый карман.
— Что-то потерял? — насторожился итальянец, когда заметил, как в серых глазах друга заплескалось предположение, смешивающееся с гневом.
— Я не мог их обронить! Только если… — Малфой резко обернулся, смотря в сторону столика небезызвестной шайки, которая прославилась на потоке первого курса своей разношёрстностью. Конечно, в этой студенческой «группировке» были личности и со второго курса, например, рыжий Уизли со своим очкастым дружком, а также Лавгуд с пироманом — но другая четвёрка прославилась куда более яркой славой. Благодаря Малфою включительно. Блондин прищурился, высматривая среди шумной компашки только одну интересующую его личность. — Любопытная сука.
— О, нет, нет, нет! Драко! — Блейз впал в ужас, когда увидел, как его друг с опасной решимостью двинулся в сторону того самого столика, почти не обращая никакого внимания на всё остальное окружение. Дело выходило из-под контроля.
— Где она?! — стукнув по столу прямо рядом с рукой Джинни, Драко склонился к самому уху девушки, бешеным взглядом обводя всю толпу.
      Ребята тут же замолкли, не ожидая такого внимания к своей компании. Малфой всегда холодно игнорировал их всех, за исключением пары первых недель, и даже тогда под его прицел попадала только Гермиона. Но что же изменилось сейчас? Джинни в ужасе обернулась на сокурсника, который уже не выглядел засранцем… Скорее напоминал психопата.
— Ты о ком?
— Не строй из себя дурака, Уизелл, — почти прошипел он, тут же скривившись в пренебрежении. — Хотя нет, ты и есть идиот. Где ваша любимая всезнайка?
      Если бы однажды кто-то сказал, что Джинни Уизли может быть злой фурией, вряд ли бы в это поверили. Девушка всегда производила впечатление доброй, отзывчивой и дружелюбной. Любой мог сказать, что она и мухи не обидит, за исключением её братьев, конечно, но сейчас половина кафетерия замерла в ожидании, когда в помещении раздался громкий хлопок. Такого Драко предвидеть просто не мог, и прижал отбитую учебником руку к своей груди, во все глаза уставившись на девушку, что чьи щёки сравнялись по тону с огненными волосами.
— Даже не смей приближаться к ней, грязный мерзавец! Я видела, как ты смотрел на неё с утра, поэтому даже нос свой не суй в её сторону или я тебя…
      Малфой даже сделал шаг назад. Вот от кого не ожидал, так не ожидал. Гнев Уизли мгновенно усмирил его пыл, заставляя задуматься и осмотреться. По крайней мере семьдесят процентов окружающих заметили их перепалку, став невольными свидетелями того, чего им видеть не стоило. Хмурый взгляд очкарика Поттера только подтверждал, что проблема будет разрастаться.
— Эй, ребята! Потише! У моего друга сегодня просто неудачный день. Пошли, Драко, — Забини как всегда вовремя обхватил блондина за плечи, с натиском заставляя отвернуться от группы студентов, что готова была спустить всех собак на слишком нетерпеливого товарища.
— Так держи этого фрика подальше от нас, и от Гермионы в особенности, — раздражённо выкрикнул Гарри, оберегающе приобняв свою девушку.
— Si certo, Поттер (итал. «да, обязательно»). Ты что такое устроил? — тут же зашипел он в ухо Малфоя, заставляя того быстро идти в сторону выхода, и по пути всунул ему в руки оставленную ранее сумку, едва ли попрощавшись с близняшками Кэрроу.
— Это любознательная сука спёрла документы из притона, — почти прошипел Драко, его голос клокотал на нижних регистрах. — Я её точно когда-нибудь прикончу.
      Блейз очень удивился такому сообщению:
— Грейнджер? Откуда она узнала?
      Драко замер, посмотрев в глаза растерянного друга. На мгновение ему захотелось выложить всё от начала до конца, но что-то заставило его закрыть рот.
— Долгая история. Пойдём.

***

      Гермиона просто не могла поверить в то, что делала это. Быстро шагая по улицам города, ей сложно было представить, как она будет выходить из сложившегося положения. Ведь Малфой по-любому узнает, что документы исчезли, а из всех людей в университете, только она знала об их существовании и была заинтересована в информации, что содержалась на этих порванных страницах. С одной стороны, то, что он взял их с собой на занятия было заметной удачей, но вот с другой… Вряд ли она вернётся уже на пары сегодня. Прикусив губу, девушка нервно осмотрелась, словно опасаясь, что разъярённый Малфой уже несётся вслед за ней, выслеживая ничуть не хуже полицейской ищейки. Но, к счастью, погони не предвиделось, а поэтому Гермиона свернула на знакомую улицу к уже полюбившейся лавке с пластинками.
— Фред? Джордж? Ребята, где вы? — когда на звук колокольчика никто не вышел, Грейнджер медленно прошла внутрь магазина, стараясь двигаться осторожно между ненадёжных стеллажей и шатких конструкций.
      Тишина нарушалась только очередной пластинкой в проигрывателе. Гермиона напряглась и тревожно сглотнула, поскольку не могла заметить даже малейшего движения в помещении. Словно всё было на паузе, и ей это определённо не нравилось.
— Испугалась?! — откуда ни возьмись за её спиной раздался резкий возглас.
      Гермиона тут же вскрикнула и резко развернулась, со всего размаха заехав одному из близнецов папкой по лицу. Парень сразу согнулся, схватившись за отбитое ухо, и тихо простонал.
— Чёрт! Джордж! Какого чёрта ты так пугаешь?! Ты совсем идиот?! Вы оба! — закричала она, но тут же ступила ближе, виновато пытаясь заглянуть в лицо друга, что прижимал руку к отбитой стороне лица. — Прости… Я не хотела. Это само…
      Картина, разворачивающаяся в пыльном магазинчике пластинок, была, что говорится, написана маслом. Фред в растерянности смотрел на всё произошедшее и даже не знал, что ему стоило бы сделать: помочь брату или посмеяться над тем, что ему двинула девчонка.
— Мда, Гермиона. Похоже, что легенды о твоей тяжёлой руке основаны на реальных событиях, — пробормотал он, помогая временно контуженному брату присесть.
— Фред, если я умру, ты не посмеешь вернуться на учёбу. Не хочу быть единственным идиотом в семье, кто не получил степень магистра, — наигранно страдал второй, даже не торопясь открыть глаза.
      Гермиона зло посмотрела на этот драматический театр одного актера, пока выскребала намёрзший лёд из их маленького холодильника в вафельное полотенце.
— Ничего ты не умрёшь. Всего лишь лёгкий ушиб. В следующий раз будешь сначала думать, прежде чем выскакивать за моей спиной, — ворчала она, прикладывая компресс к покрасневшему месту.
      Джордж приоткрыл один глаз, наблюдая за девушкой и едва сдерживая наглую улыбочку. Если говорить прямо и начистоту, то близнецам нравилась Гермиона. Не в романтическом плане, а скорее в экспериментальном. Её реакция всегда отличалась от реакции большинства, а способность поддержать и развить беседы на разные темы только разжигала больший интерес к этой особе, которая забрела в их магазинчик одним воскресным днём.
— Всего лишь? Да я оглохнуть мог от такого удара. Фред, она похоже даже не осознаёт своей силы! Это опасно для всех, кто её окружает, — наигранная паника и нелепое бормотание продолжили «шоу». Гермиона с нажимом заставила Джорджа облокотиться обратно и вернула компресс на место.
— Сиди и не рыпайся. Пока с другой стороны не врезала.
— А это, мисс Грейнджер, уже угроза жизни, — заметил Фред, нагло заглядывающий в сумку девушки, и с особым отвращением вытянул потрёпанные листы. — Это что? С каких пор в Оксфорде раздают мусор?
      Договорить ему не дали — Гермиона ловко вырвала листы из любопытных рук близнеца и прижала к себе.
— Это моё. Я… — осознав, что скорее всего повела себя слишком резко и грубо, она тут же стушевалась и потупила виноватый взгляд. — Прости. Напряженные выходные. И ты, Джордж, прости. Не знаю, что на меня нашло… — плечи девушки опустились, и сама она стала выглядеть так серо и хмуро, что братьям это совершенно не понравилось.
      Джордж сразу встал, чудным образом исцелившись, и мягким жестом усадил Гермиону на своё место. Его широкая ладонь задержалась на её плече, слегка сжимая.
— Не знаем, что у тебя случилось, Гермиона. Но дерьмо иногда случается. И именно для таких моментов есть друзья, — парень сверкнул белозубой улыбкой и кивнул своему брату, который сразу понял знак и пошёл закрывать входную дверь.
— Ребята, что вы делаете? — настороженно наблюдая за передвижениями близнецов, Грейнджер терялась в догадках.
      Двигая напольные витрины и стеллажи, братья ловко освобождали пространство зала, расставляя мебель ровно по стенам. Взяв какую-то палку, Фред зацепил на потолке крючок и потянул вниз, опуская огромных размеров экран, в то время как со второго этажа, где была жилая квартира братьев, Джордж сбросил пару больших пуфов. При ударе о пол, те подняли клуб пыли, заставив Гермиону закашляться, о том, что здесь просто жизненно необходима уборка, она решила упомянуть чуть позже. Девушка и глазом моргнуть не успела, как рядом с ней уже было устроено комфортное место для посиделок.
— Как на счёт классики? Что-то из шестидесятых? Эклектичная эпоха и эклектичные фильмы, — открыв шкафчик со старыми плёнками, он помахал катушкой со счастливым видом. — Нашёл.
— Тогда запускай!
      Последнее, чего Гермиона ожидала от близнецов — это тёплой поддержки. Просмотр классики британского кинематографа шестидесятых годов весьма её успокаивал. Они просмотрели шикарнейшее кино, которое могли принять только настоящие ценители: «Коллекционер» 1965-го года и «Большая прогулка» 1996-го с де Фюнесом помогли по-настоящему избавиться от нервного напряжения. В меру поплакать и посмеяться оказалось просто необходимым для Гермионы, которая вот уже почти месяц ходила, как натянутая струна.
— Ну, как? Тебе стало лучше? — на этот раз улыбка Фреда не выражала привычной игривости или намёка на что-то, он просто мягко улыбался, так по-доброму и по-семейному, что Гермиона не сдержала порыва обнять двух братьев за шею, притягивая к себе.
— Спасибо, ребята. Мне это было очень нужно, — шепнула она, чувствуя ободряющие хлопки по спине.
— Обращайся. Если что, у нас ещё очень много шикарного кино. Заглядывай как-нибудь, — подмигнул Джордж.
      Уходя в сторону общежития, Гермиона наконец-то позволила себе выдохнуть и просто улыбнуться, помахав на прощание ребятам, что стояли на пороге своего магазина, после чего Грейнджер скрылась в направлении колледжа.