А если влюбишься?

Глава 1.

Вернуться в любимый университет после длинных выходных — это всегда классно. Восьмое марта выпало в этом году на четверг, пятницу нам тоже сделали неучёбную, так что мы отдыхали целых четыре дня! Вроде недолго, но я и домой успела съездить, и по нашей группе соскучиться.

— Всем привет! — весело говорю я, заходя в аудиторию.

— Викуля! — радостно кричат мне двойняшки Маша и Даша, с которыми я больше всего дружу.

— Вау, вот это ножки! — присвистывает Федя Дымов, провожая жадным взглядом меня в новой короткой юбке, надетой в честь первого теплого дня. — Гордеева, а Гордеева, ну когда мы с тобой на свидание пойдём?

— Не в этой жизни, Дымов, — ласково улыбаюсь я, эффектно отбрасываю копну светлых волос за спину и сажусь к девчонкам.

— Какие новости? — спрашиваю я.

Не знаю почему, но именно эти двое всегда самими первыми узнают все свежие сплетни.

— У нас или в группе? — хитро спрашивает Даша.

И по ее виду я понимаю, что, очевидно, какие-то новости есть.

— У вас? — пытаюсь угадать я. Но они обе качают головами. — Тогда в группе?

— Да!

Маша наклоняется ко мне и заговорщицки шепчет:

— У нас новенький. Перевелся из другого города.

— Но группа и так переполнена, — хмурюсь я. — И вообще-то уже середина семестра.

— Говорят, что он в футбол классно играет, его поэтому взяли, — добавляет Дашка.

А, ну тогда понятно.

У нашего университета очень сильные спортивные команды, я это знаю, потому что сама вхожу в сборную по легкой атлетике. Футболисты у нас тоже были классные, в прошлом году даже второе место взяли, но выпустился Рыбкин, который как раз забивал все голы, и это сразу отразилось на играх. В плей-офф Студенческой лиги они вышли, но с с трудом, и скорее всего скоро вылетят из борьбы за медали. Так что если этот новый парень спасет команду, то мы все будем ему только рады.

— Интересно, а он симпатичный? — размышляет вслух Даша.

— Хоть бы да, — мечтательно говорит Машка. — Викуля, как думаешь, он блондин или брюнет?

— Какая ей разница, — возражает Дашка. — У Вики уже есть парень. Это мы с тобой пока одинокие и прекрасные.

— Волков не мой парень, — возражаю я уже, наверное, в сотый раз.

Но двойняшки хихикают и совсем мне не верят.

Волков и правда пару раз провожал меня до общаги и даже, кажется, намекал на что-то большее, но я съехала с этой темы. Он симпатичный, мне приятно его внимание, но я почему-то не хочу с ним встречаться.

К тому же, куда торопиться? Я ведь только на втором курсе!

Аудитория постепенно заполняется ребятами, и когда уже должна начаться пара, но препод опаздывает, вдруг резко, будто от пинка, распахивается дверь и заходит…

Высокий рослый парень с тёмными волосами, резкими чертами лица и носом с небольшой горбинкой. Я знаю эту горбинку. В каком-то смысле, я даже приложила к ней руку. Вернее, дверь.

— Хэллоу, народ, — говорит он своим низким, чуть хрипловатым голосом. — Я Артём Князев, можно просто Князь. Буду теперь с вами учиться.

Я пытаюсь уменьшиться и сползти под парту.

— Вау, классный какой! — восхищенно шепчет Маша и тычет меня локтем под ребра. — Вик, докажи!

Я могла бы много эпитетов подобрать к Артёму Князеву, вот только слова «классный» там бы точно не было. Потому что он мерзкий, самодовольный, тупой, противный, невыносимый… так, а «мерзкий» я уже говорила?

Ничего, можно и два раза повторить. Чтобы точнее отразить характер моего бывшего одноклассника.

Ребята из группы дружно откликаются на приветствие Князева, что-то ему говорят, он им небрежно отвечает и ведёт взглядом по рядам. И тут вдруг замирает, как собака, почуявшая добычу.

Его губы расплываются в ухмылке.

— Какой сюрприз! Гордеева… Вот это я удачно попал!

От моей фамилии, произнесённой этим знакомым противным голосом, меня накрывает волной флешбэков.

Я ненавидела школу. Просто ненавидела. Я ненавидела то, какой я была в школе. А еще больше я ненавидела Артема Князева, ведь именно из-за него мои школьные годы превратились в кошмар.

Когда я пришла в университет, я поклялась себе, что в новом городе на новом месте я все начну сначала. Буду такой, какой захочу!

И у меня получилось! Меня любят в группе, девчонки хотят со мной дружить, парни проявляют интерес, приглашают на свидания, в атлетике я одна из лучших. Все же было хорошо! Мне так нравилась моя новая жизнь!

Но судьба снова послала мне этого придурка…

— Кажется, меня кто-то проклял, — громко говорю я, глядя в ненавистные глаза отвратительного болотного цвета. — Другой причины, по которой я вижу тебя в своей группе, я не могу придумать.

— Ну, ты никогда не блистала интеллектом, Гордеева, — с усмешкой отвечает Князев и кидает свой рюкзак на свободное место около Феди Дымова. — Так что я не удивлён.

— Ты преследуешь меня, что ли? — не удерживаюсь я. — Выследил, где я учусь, и пришел испортить мне жизнь?

— Если я бы хотел кого-то выследить, я бы нашел девчонку посимпатичнее тебя, — Князев находит взглядом Дашу, подмигивает ей, а та вдруг краснеет и улыбается ему в ответ. — И вообще, с преследованием же вроде твоя фишка, Гордеева. Помнишь, как ты Каблукову прохода не давала? Пацан, наверное, до сих пор психологическую травму лечит.

Моё лицо загорается от стыда и от гнева одновременно.

Ненавижу это школьное воспоминание!

И вовсе я не преследовала этого Каблукова, нашего главного школьного красавчика! Просто подошла к нему и сказала, что согласна с ним пойти сегодня на свидание. Между прочим, решилась я на это только потому, что до этого получила от него десять очень нежных писем. Но кто же знал, что все эти письма написал мне Князев, чтобы поприкалываться?

Скотина.

— А что, вы в одной школе что ли учились? — наконец доходит до Маши.

— В одном классе, — мрачно говорю я.

— Вот это совпадение, — Дашка все еще глупо улыбается, глядя на Князева. — Прикольно!

Глава 2.

Всю пару я стараюсь не смотреть в сторону Князева, но мне это не удается.

За эти полтора года, что я его не видела, он как будто стал ещё выше. И шире в плечах. А ведь я помню его ещё прыщавым хлюпиком! Но даже тогда он умудрялся портить мне жизнь. Поразительная способность!

На перемене, едва препод выходит из аудитории, Князев в тот же момент разворачивается в мою сторону.

— Я смотрю, ты волосы отрастила, Гордеева, — небрежно тянет он. — Слушай, ну тебе идёт. Так точно лучше, чем лысой.

— Фигасе новости! Она че, была лысая? — оживляется Федя Дымов.

— Не была, — резко отвечаю я.

— Была, не ври, — хмыкает мой бывший одноклассник.

— Князев, почему бы тебе не заткнуться?! — с холодной яростью предлагаю я.

— А что? Стесняешься? — картинно удивляется он. — Слушай, ладно тебе, ты же ещё мелкая была. Да и вообще: вши — дело такое, лучше перестраховаться.

Несколько человек из группы, которые нас слушают, фыркают от смеха.

А мне даже крыть нечем, потому что я и правда в третьем классе подхватила где-то вшей, и бабушка ничего не придумала лучше, чем остричь меня налысо. Я целый год ходила в косыночке и планировала забыть это как страшный сон.

А кое-кто сейчас взял и рассказал про этот позор всей моей группе!

— Урод! — вспыхиваю я и, не удержавшись, швыряю в Князева учебником.

Он с лёгкостью отклоняется в сторону, и тяжелая книга попадает прямо в не такого поворотливого Дымова.

— Блин, больно! — вскрикивает он и смотрит на меня как на ненормальную. Совсем не так восхищенно, как смотрел утром.

Чертов Князев! Это всё он виноват.

— Прости, Дымов, — мрачно бросаю я, не глядя в его сторону, потому что сверлю глазами спровоцировавшего меня придурка. — Я как-то не ожидала, что у нас вечер школьных воспоминаний. Иначе бы рассказала, как мы ехали на экскурсию, а кое-кто во время остановки побежал в кусты. И так долго там сидел, что автобус уехал без него!

— Ого! — выдыхает недоверчиво Даша, которая с Князева глаз не сводит. — Кошмар какой! И что ты делал?

— Пешком в город пошёл, — подмигивает он, а потом свободно и легко смеется. — Да что я мог сделать? Я в шестом классе был. Сначала ревел, а потом пошёл палки собирать, чтобы шалаш строить и в нём переночевать. А там как раз и автобус за мной вернулся.

— Прикол вообще! — оценивает Дымов.

— Ты лучше спроси, что он так долго в кустах делал! — мстительно говорю я.

— Да это фигня, — отмахивается Князев. — Вот Гордеева в седьмом классе на уроке ОБЖ…

— Нет, это ерунда! — поспешно влезаю я. — Давайте я вам лучше расскажу, что с ним было на дискотеке в пятом классе!

Перебивая друг друга, мы с Князевым всю перемену запальчиво рассказываем самые позорные истории из нашего школьного прошлого. Одногруппники ржут, не переставая. Кажется, их очень веселит этот внезапный стендап в нашем исполнении.

А вот я злюсь все сильнее и сильнее.

Особенно, когда начинается лекция, и Дашка, прикрывая телефон ладонью, пишет мне сообщение:

«а ты с ним встречалась да?»

«НЕТ!!!!!!!!!!!» — отвечаю я, едва не задыхаясь от возмущения.

Дашка озадаченно хмурится, потом быстро набирает ответ:

«а мне показалось… просто вы так прикольно общаетесь. как будто очень хорошо друг друга знаете»

«Мы просто очень хорошо друг друга ненавидим»

«понятно :) тогда ты не будешь против, если я попробую его склеить?»

У меня едва не вырывается возмущенный вскрик.

Конечно, я буду против! Подруга ты мне или наглая предательница?!

Но, справившись с собой, я делаю глубокий вдох и сердито пишу:

«Дело твое. Но потом не жалуйся!»

Дашка читает, улыбается, показывает мне большой палец и переводит взгляд на Князева.

Фу, как она может на него так жадно смотреть?! Это же… это же Князев! Мелкий, противный и злобный!

Ну и что, что у него теперь плечи в дверь надо боком проносить, а улыбка как у голливудской звезды. Это его не спасет! Его гнилую натуру все равно не спрячешь!

Когда заканчивается лекция, Дашка разворачивается к Князеву и призывно улыбается.

— Артееем, слушай, а ты, получается, не местный?

— Ага, Мы с Гордеевой, — он усмехается и кивает в мою сторону, — из одного города. Да?

Я молчу.

— Значит, ты тоже в общаге будешь жить? — не отстает Даша.

— Ну со следующего курса да, а сейчас там мест нет. Снял вот квартиру еще с двумя парнями из своей будущей футбольной команды, — небрежно говорит он. — У них там как раз одна комната была свободна.

— Сложно вам втроем без женской руки будет, — показательно вздыхает Дашка. — Я если что, готовить умею! Зови!

Я закатываю глаза и отворачиваюсь.

Более топорный подкат сложно придумать! Только если бы она разделась и легла перед Князевым на парту!

Но тот, похоже, вовсе не против.

Он оглядывает Дашу с ног до головы оценивающим взглядом, а потом ухмыляется:

— Ммм, буду знать. А как тебя зовут?

— Даша, — томно выдыхает она.

— Даш, а какие планы на сегодня? Не хочешь мне город показать?

«Она точно хочет тебе кое-что показать!» — едва не выпаливаю я. — Вот только совсем не город!»

Почему-то меня все это ужасно бесит. И Дашина навязчивость, и Князевская незамутненность. Когда он вообще успел стать таким популярным у девчонок? Нет, после десятого класса он, конечно, летом пришел изменившийся, это все заметили, и в футбольном первенстве школы забил гол, получив кучу фанаток, а на выпускном вообще был звездой, потому что в отличие от всех других пацанов пришел не в скучном костюме, а в джинсах и пиджаке, с взъерошенными волосами, похожий на рок-музыканта. И на этом выпускном…

Так. Стоп.

Выпускной я вспоминать не буду.

НИ ЗА ЧТО!

Я беру телефон, нахожу там контакт Волкова и пишу ему в мессенджер:

«Привет! Хочешь сегодня погулять?»

Глава 3.

Прогулка с Волковым получилась ужасной! Во-первых, было невыносимо скучно, потому что он без остановки рассказывал, как все выходные рубился в танки, каких рейтингов там добился и какую классную штуку купил. А во-вторых, когда мы пошли в парк, в очереди на колесо обозрения Волков абсолютно нагло залез мне под юбку, причем в абсолютно прямом смысле! Просто взял, сунул свою лапу под мою юбку и погладил меня по заднице.

А когда я взвизгнула и отпихнула его, он ещё и обиделся.

Сказал, что вообще-то купил мне билет на колесо обозрения и хочет получить за это хоть что-то, а во-вторых, разве не для этого я такую короткую юбку надела? И вообще, когда я уже перестану ломаться?

Придурок.

В общем, деньги за аттракцион я швырнула ему в лицо, сказала, чтобы он больше ко мне никогда не подходил, и потопала в общежитие. Чувствовала я себя при этом отвратительно. И даже воспоминания об офигевшем лице Князева, когда Волков вплыл в аудиторию и обнял меня, не делало настроения лучше.

На следующий день, едва я захожу в аудиторию, как Князев удивлённо приподнимает брови:

— О, Гордеева! А чего одна? Где твой лопоухий?

Я сжимаю зубы.

Ну да, у Волкова немного торчат уши. Но вообще-то в целом он довольно симпатичный. Ну если не считать того, что ведёт себя как козел. Но об этом я, конечно, Князеву рассказывать не собираюсь.

Поэтому просто ядовито растягиваю губы в улыбке и пропеваю:

— Ой как приятно, что ты беспокоишься о моей личной жизни. Интересно только почему? Своей нет, поэтому за меня переживаешь?

— А чего мне переживать! — показательно скалит зубы Князев. — Это же не я встречаюсь с лопоухим чуваком, который к тому же любит поливать себе дешёвым одеколоном из фикс-прайса. Слушай, Гордеева, а он тебе реально нравится или ты просто по пьяни с ним замутила? Знаешь же, бывает иногда такое.

От этой небрежной фразы у меня мороз по коже идет.

Пристально смотрю в наглые болотно-зеленые глаза Князева, но он делает вид, будто не понимает, почему меня так передернуло. Будто просто так это сказал.

Скотина.

Значит, решил запрещенными приемами пользоваться?

Отлично. Я тоже так умею.

— Дешёвый одеколон лучше, чем запах чеснока, — мило улыбаюсь я. — Тебе ли не знать, Князев.

Он багровеет.

Эту сплетню о нём пустили в восьмом классе. Маринка Багрова утверждала, что одна её знакомая на дискотеке танцевала с Князевым, и от него жутко воняло чесноком. Она рассказала об этом всей параллели, и, кажется, его ещё целый год после этого дразнили Князем вампиров.

Я была очень рада. И кстати, я отлично знала, что правдой эта сплетня не была, потому что именно я была той, кто сначала придумал это, потом рассказал Кате Матвеевой, а та уже в свою очередь нашептала это под большим секретом Маринке.

Ну а в Маринке тайны никогда не держались, это всем в классе было известно.

— Учитывая, что ты до сих пор помнишь эту хрень про чеснок, Гордеева, ты явно имела к ней отношение, — цедит Князев. — Готов поспорить на что угодно, что ты сама это и выдумала.

— Какая разница? У тебя все равно нет никаких доказательств, — заявляю я, очень довольная собой.

— А зачем мне твои доказательства? — хмыкает Князев. — Я и так знаю. Из всего класса только ты всегда хотела мне подгадить.

— И это говорит человек, который насыпал перца в мой компот? Смешно!

— Компот фигня, ты даже не пила его в итоге, — отмахивается Князев. — А вот ты мне зато годовую контрольную по физике испортила!

— Не я!

— Ты, — уверенно заявляет он. — Просто не призналась.

— Ну и что? — вспыхиваю я. — Ты ведь тоже не признался, что написал мне те письма от Каблукова! Уверена, ты и от меня ему какую-нибудь фигню отправил. Иначе почему он от меня так щарахался?

— Потому что ты его достала, — бросает Князев с какой-то злостью. — Вечно липла к нему. — Неправда! — выкрикиваю я, уже готовая на него наброситься и стукнуть по башке изо всех сил.

Вот только теперь до него фиг дотянешься — он меня реально на голову выше!

— Говорю же, Гордеева, — тянет Князев с издевкой, — характер у тебя со школы нифига не улучшился, только хуже стал. Как тебя только твой лопоухий терпит?

— Не твое дело! Тебя вот вообще никто вытерпеть не сможет!

— Да? — картинно удивляется Князев. — А твоей подружке вчера вроде все понравилось.

Черт. Точно.

Он же вчера встречался с Дашей.

И почему-то это так сильно портит мне настроение, что у меня пропадает всякое желание дальше ругаться.

Вместо ответа я просто показываю Князеву средний палец, показательно поворачиваюсь к нему спиной и иду к своей парте, где уже сидит Маша. А вот её сестрички, которая вчера была на свидании с этим идиотом тире моим бывшим одноклассником, почему-то тут нет.

— Где Дашка? — хмуро спрашиваю я.

Маша тяжело вздыхает.

— Собирается, блин. Пять раз за утро переоделась. Я ее ждала-ждала, а потом плюнула. И правильно сделала! Когда я уходила, она еще волосы перед зеркалом накручивала.

Ого!

Кажется, свидание с Князевым ей и правда понравилось, раз она так для него старается.

Через пять минут после начала лекции разряженная в пух и прах Дашка гордо вплывает в аудиторию. Находит взглядом Князева, улыбается ему и идет к его парте, видимо, планируя сесть с ним. Но по-соседству с ним сидит по-прежнему Федя Дымов, удивленно пялится на Дашу и никуда не собирается. Да и Князев, кажется, не планирует его прогонять.

Неловко потоптавшись возле их парты, Даша, сделав вид, что все так и задумывалось, возвращается к своему месту и садится около сестры.

«Ну как вчера все прошло?» — не удержавшись, пишу я в наш общий чатик на троих.

«он такой офигеный! я влюбилась!» — тут же строчит Дашка, восторженно поглядывая на Князева.

Маша присылает смайлик с закатившимися глазами, а я с трудом сдерживаю неизвестно откуда появившуюся злость.

Глава 4.

Дашка всю перемену вертится возле Князева. Томно выдыхает, поправляет кудри, демонстрирует декольте и готовность к продолжению общения. Но Князев, как ни странно, уделяет ей внимания не больше, чем остальным. Улыбается, небрежно отвечает на вопросы, но никак не показывает, что между ними что-то изменилось после вчерашнего свидания.

И, видимо, сам никуда ее звать не собирается.

Мне кажется, это придает другим нашим девчонкам смелости и понимания, что территория пока не занята, поэтому следующей на завоевание вершины по имени Князев бросается наша Соня — пышногрудая красотка с коротким черным каре. Сначала она очень долго тараторит про новый спортивный бар, который открылся в центре, а потом спрашивает, не хочет ли Князев посмотреть с ней сегодня там трансляцию матча Реал Мадрида.

И он соглашается.

Интересно, почему меня это так раздражает?

— Ой, как интересно! А с каких это пор ты футболом интересуешься? — ядовито спрашивает Машка у Сони.

— Отвянь, а, — огрызается она.

А Дашка ничего не говорит: только бледнеет, кусает губы и отворачивается, стараясь спрятать от Князева покрасневшие глаза.

Но могла бы и не стараться: он все равно на нее не смотрит.

Я не выдерживаю Дашкиного несчастного вида, подхватываю ее под руку на перемене и вытаскиваю в коридор.

— Не расстраивайся, — говорю я и успокаивающе глажу ее по плечу: — Во-первых, я тебя предупреждала, что Князев тот еще козел. А во-вторых, ну давай честно: ты реально ничего не потеряла.

— Ты с ума что ли сошла, Вика? — она яростно шмыгает носом. — В смысле, блин, ничего не потеряла? Артем же красавчик! И спортивный весь такой! Даже твоему Волкову сто очков вперёд даст, прости, конечно, но это реально так. А еще Артем такой классный, такой прикольный… Он меня вчера весь вечер смешил, истории всякие про тебя рассказывал… Ой!

Дашка зажимает рот руками, осознавая, что проговорилась.

— Вот спасибо, — мрачно говорю я. — Смешно, значит, было? А еще подруга называется. К тому же Князев по-любому половину этих историй просто выдумал.

— Да, вот и я так подумала! — с облегчением говорит Дашка — Не могло же на самом деле с тобой столько всего случиться! Типа того, что у тебя спали штаны, когда ты на физкультуре залезала по канату. Я сразу поняла, что это точно вранье.

Я меняюсь в лице.

Вот сволочь!

— Конечно, вранье, — фальшиво говорю я. — Говорю же: Князев просто все придумывает. Зато я могу тебе про него рассказать абсолютную правду. Например, про то, почему у него до сих пор нет постоянной девушки.

Дашка тут же настораживается, как гончая, почуявшая след дичи.

— И почему?

— Знаешь анекдот про большой шкаф, из которого вываливается маленький ключик?

— Нет, — подумав, говорит Дашка. — А причём тут Князев и шкаф?

Я привлекаю её поближе, наклоняюсь к уху и страшным шепотом говорю:

— У него тоже маленький ключик.

— Какой ключик? — озадаченно хмурится Дашка. — В смысле… А! Стоп! СЕРЬЕЗНО? — Она недоверчиво на меня косится. — А ты откуда знаешь?

— Моя лучшая подруга встречалась с ним в старших классах, — вдохновенно вру я. — Представляешь, как она была разочарована, когда дело дошло до этого самого?!

— Но он же такой высокий, — бормочет Дашка, как будто не желая прощаться со своей влюблённостью. — И нога большая. И ладонь, ладонь у него знаешь какая широкая! Когда он меня за руку вчера взял, я чуть от восторга не умерла.

От этой милой детали я едва не скриплю зубами.

За руку её держал! Посмотрите, блин, на него! Казанова недоделанный! Романтик хренов!

— Ну вот такая ошибка природы, — с притворным сочувствием развожу я руками. — Кстати говоря, мозг-то у Князева тоже не очень большой. Так что тут все сходится.

— Вот это да, — шепчет Дашка, а в её взгляде уже видно предвкушение новой сплетни. — Кто бы мог подумать! Такой клевый парень и такая проблема… Тогда, может, и правда хорошо, что у нас с ним ничего не получилось?

— Очень хорошо, — подтверждаю я. Потом понижаю голос и с фальшивой озабоченностью прошу: — Ты только никому не говори, ладно?

— Я могила! — торжественно кивает Дашка. А потом быстро добавляет: — Я только Машке скажу. Сестре же можно?

— Сестре можно.

— И Соньке скажу. Чтобы не обломалась. А то она уже хвасталась, что хочет после бара Князя к себе с ночевкой позвать.

— И Соньке скажи, — киваю я, с трудом скрывая злорадную улыбку.

Вот так тебе, Князев! В следующий раз дважды подумаешь, прежде чем на своем свидании позорные истории из моего школьного прошлого рассказывать! Причем моей же подруге!

Мы возвращаемся в аудиторию, и я тут же ловлю на себе пристальный взгляд Князева.

— Ты как-то очень подозрительно выглядишь, Гордеева, — задумчиво тянет он.

— И что это во мне такого подозрительного? — интересуюсь я.

— Слишком веселая, — отрезает он и смотрит так, словно у него вместо глаз рентгеновские лучи. Зеленые. — Признавайся, очередную гадость придумала? Или со своим лопоухим где-то в углу позажималась?

— Зависть — плохое чувство, Князев, — ласково говорю я. — Понимаю, ты бы тоже хотел, чтобы тебя в углу позажимали, но не переживай, ты обязательно найдешь свое счастье.

Федя Дымов ржет над этой примитивной шуткой, как припадочный, Князев хмурится, а Дашка в это время что-то шепчет на ухо Соне — и я злорадно улыбаюсь.

Скоро сплетня про маленький размер разойдется по всему университету, и настроение у меня от этого подскакивает вверх, как столбик термометра, выставленного на солнце.

Глава 5.

На следующее утро едва я захожу в университет, как вижу Князева, стоящего рядом с какой-то девчонкой из параллельной группы. Он ей что-то говорит, обаятельно улыбается, а она вдруг опускает взгляд, неловко бормочет и… отходит в сторону.

По моему лицу ползет усмешка.

Упс, кажется, наш новый Казанова больше не сможет так легко завоевывать девушек. Информация уже вышла за пределы нашей группы, и ее не остановить.

Я тихонько хихикаю, ужасно довольная собой, но вдруг Князев резко оборачивается и видит меня. Я тут же перевожу взгляд в другую сторону, но уже поздно. Он явно меня заметил.

— Гордеева… — Его жесткий голос не предвещает ничего хорошего. — А ну иди сюда.

— Не хочу!

— А я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Быстро сюда подошла, у меня к тебе один маленький вопросик есть.

— Маленький?! — не удерживаюсь я от смеха, хотя знаю, что безопаснее было бы промолчать. — Такой же маленький, как…

— Гордеева! — ревет он и срывается с места.

Я взвизгиваю и стартую в противоположную сторону. Бегаю я быстро, но в кроссовках по беговой дорожке, а не в этой неудобной юбке по скользкому университетскому полу.

В голове мелькает мысль о том, что это как-то очень глупо — вот так бегать от него. Мы же не в школе, когда все вопросы решались ударами учебников по голове или тумаками. Мы теперь взрослые, можем ведь нормально поговорить….

— А ну стой, Гордеева! — рявкает Князев за спиной.

— А если нет? — задыхаясь, бросаю я.

— Тогда догоню, и ты очень пожалеешь.

В голосе Князева звучит мрачное обещание, от которого меня накрывает паникой, и я тут же забываю про то, что наши догонялки выглядят по-детски глупо. Я просто бегу от него изо всех сил. До конца коридора, потом по лестнице наверх, на третий этаж, там спортивный зал и лаборатории, и если зал будет открыт, то можно будет проскользнуть через него в маленький коридор, где раздевалки, и выйти через…

— Попалась!

Горячее дыхание опаляет затылок, сильные руки хватают меня за плечи, разворачивают и прижимают к стене. А прямо надо мной нависает злющий Князев: темные волосы растрепаны, зеленые глаза горят дьявольским огнем, а рот оскален в усмешке, от которой у меня мороз по коже.

Он… такой высокий. Такой… подавляющий…

— Что тебе надо? — собрав всю свою смелость, спрашиваю я, но мой голос почему-то дрожит, а то, что в пустом коридоре у спортзала никого, кроме нас, нет, не добавляет мне уверенности.

— А ты догадайся, — тянет Князев. — До меня тут дошли интересные слухи, которые кое-кто распространяет. Как думаешь, кто?

— С чего ты решил, что это я? — гордо задираю я подбородок.

— Не отвертишься. Тебя сдала твоя же подруга, — насмешливо шепчет Князев, и от его дыхания, щекочущего мою шею, меня охватывает странная дрожь. — И знаешь что, Гордеева. Не поверишь, как сильно мне хочется показать тебе, насколько ты ошибаешься в своих выдумках.

Он делает еще шаг ко мне, буквально вдавливая меня своим телом в стену. Его бедра прижимаются к моим, и я против воли заливаюсь краской от удушливого смущения и еще какого-то непонятного чувства. Потому что если нечто твердое, что я чувствую своей ногой, это то самое, то…

То моя сплетня не имеет под собой никаких оснований.

Абсолютно никаких.

— Отпусти меня! — задыхаясь, говорю я. — Это вообще-то просто шутка была!

— Которая вышла за границы.

— И что ты хочешь? Чтобы я извинилась? — ядовито спрашиваю я. — Чтобы написала в студенческой газете опровержение? Уважаемые читатели, на самом деле там не три сантиметра, а целых пять!

— Язва, — почти ласково ухмыляется Князев. — Ты же знаешь, что это неправда.

— Не знаю! И знать не хочу.

— А выглядит так, что хочешь.

— С чего бы мне хотеть? — фыркаю я.

— С того, что мы уже давно не в школе, а ты все еще ищешь поводы меня задеть, Гордеева.

Его лицо наклоняется ко мне еще ближе, я вижу внимательные зеленые глаза, окаймленные темными ресницами, родинку над правой бровью, острые скулы, чуть приоткрытые губы, чувствую князевский запах — горьковато-пряный, словно восточные специи — и меня вдруг охватывает паника. Последний раз так близко мы были на выпускном, и ничем хорошим это не закончилось.

Я резко толкаю его ладонями в грудь, и Князев отступает на шаг. Но от его хищного взгляда, все еще устремлённого на меня, мне не по себе.

— Ты вообще-то тоже меня достаешь! Как пришел, сразу начал! — заявляю я с напускной бравадой. — И не строй из себя невинного ангелочка. Ни за что не поверю, что ты мне ничего не сделал в ответ.

— Так хорошо меня знаешь? — ухмыляется Князев.

— К сожалению, — картинно вздыхаю я. — Давай, колись. Что ты сделал?

— Ничего особенного. — Его губы изгибаются в провокационной усмешке. — Просто сказал твоей подруге, что ты распускаешь все эти грязные слухи исключительно из злобы и зависти, потому что влюблена в меня с первого класса. Без шанса на взаимность.

— Ах ты сволочь! — вспыхиваю я. — Я не влюблена в тебя! И никогда не была! Ясно тебе?

— А если влюбишься? — вдруг спрашивает он.

— Ага! — фыркаю я. — Мечтай, Князев.

— Уже, — негромко бормочет он себе под нос.

— Что?

— Говорю: еще одна такая выходка, Гордеева, и одним предупреждением ты не отделаешься, — говорит Князев неожиданно злым и холодным тоном. — И тогда даже твой лопоухий тебя не спасет.

А потом внезапно разворачивается и уходит, оставляя меня растерянно стоять в этом пустом коридоре.

Глава 6.

Пары проходят ужасно, теперь все девчонки шушукаются и смеются, глядя на меня, а Дашка вообще ходит обиженная. Считает, что я ее приревновала к Князеву и испортила их отношения.

Дурдом, честное слово.

Я с облегчением иду после занятий в общагу, вспоминаю про то, что сегодня днем должна быть тренировка по легкой атлетике, и настроение становится лучше.

Погода наконец-то стоит прекрасная, и я уже предвкушаю, как будет здорово бегать сегодня на стадионе, но внезапно все мои планы нарушает сообщение от нашего тренера Алёны Викторовны.

«ДЕВОЧКИ! — пишет она в нашем чате легкоатлетической секции. Так сложилось, что мальчики туда не очень хотят ходить, так что мы тренируемся мы исключительно женским составом. — Простите но меня везут в больницу с аппендицитом! Боюсь в ближайшее время тренировки провести не смогу :((((((((»

Ох, в этом вся Алёна Викторовна! Её в скорой везут, а она не про себя думает и не про свое здоровье, а только о том, что подвела нас.

Мы дружно пишем ей в чат пожелания здоровья, просим не переживать, обещаем тренироваться самостоятельно, но тут она записывает нам голосовое.

— Девочки! — Ее знакомый голос звучит слабо, но уверенно. — По правилам вас без тренера никто на стадион не пустит. Но я связалась с руководителем футбольной секции, он сказал, что вы можете приходить вместе с футболистами. Он согласен взять за вас ответственность. У вас будет общая легкоатлетическая разминка, а потом они пойдут играть, а вы сможете сами потренироваться на беговых дорожках. Вика, особенно это касается тебя! Никаких пропусков! Мы с тобой должны в мае взять первый разряд! Ой… — Она на мгновение замолкает, тяжело дышит, а потом быстро добавляет: — Так всё. Мы почти приехали. Пожелайте удачи мне, а я желаю ее вам.

И ещё через минуту в чат приходит сообщение:

«Тренировка теперь в ШЕСТЬ! Не перепутайте!»

Чёрт, наши тренировки были в четыре, и такое расписание, конечно, намного удобнее: потренировался и весь вечер свободен. Да и делить стадион с футболистами не сильно приятно.

Я хмурюсь и даже позволяю себе позорные мысли о том, не пропустить ли занятие, но тут же одергиваю себя. Алёна Викторовна права: мне действительно нельзя сбивать режим тренировок. Иначе никакого мне разряда и призового места на майских соревнованиях.

Раз вечер у меня будет занят, я готовлюсь к завтрашнему семинарскому занятию сейчас, а потом включаю музыку и танцую, параллельно собираясь на тренировку.

Вообще-то в комнате нас двое, кроме меня тут живет ещё одна девочка с четвёртого курса, но у неё недавно появился парень и она теперь почти все время ночует у него. Надеюсь, они не расстанутся, потому что ужасно приятно иметь целую комнату в своем распоряжении. Можно считать, что мне крупно повезло!

К шести часам я подхожу к стадиону. Он общегородской, университет тут просто арендует время для тренировок, и ехать сюда от общежития примерно пять остановок. В хорошую погоду я хожу это расстояние пешком, но сегодня решила сесть на автобус и не переутомляться перед тренировкой.

У входа на стадион топчутся девчонки из нашей секции. Пришли явно не все: из двадцати человек тут хорошо если семь. Ну что поделать! У многих действует принцип как в школе: если учителя нет, то можно сбежать с урока. Хотя вроде же для себя занимаются.

— Привет! Чего не заходите? — спрашиваю я.

— Как-то неловко, — бормочут они. Тут почти все первокурсницы, а смелости у них ещё, конечно, недостаточно. — Там же в футбол играют.

— Ну и ладно, пусть играют, — пожимаю я плечами. — Мы же не развлекаться сюда пришли, а тоже на тренировку.

Я решительно прохожу через ворота, захожу на трибуну, спускаюсь вниз, а за мной гуськом идут девчонки.

Футболисты нас пока не замечают, они увлечены игрой, поэтому мы спокойно проходим в женскую раздевалку, расположенную под трибунами. Переодеваемся в спортивные лосины, кроссовки, олимпийки с логотипом университета — и выходим на дорожку. Разминаться.

Вот тут как раз мы и привлекаем внимание ребят с футбольной команды.

Они громко свистят, прекращают играть и подходят всей толпой к нам, беззастенчиво нас разглядывая.

— Вау-вау, это что, наша новая группа поддержки? — скалит зубы рослый гориллоподобный четверокурсник с капитанской повязкой на руке. — А где у вас эти штучки, которыми вы трясете?

— Титьки в смысле? — с гоготом спрашивает другой игрок, и они все весело хохочут.

— Очень смешно, — кисло отвечаю я, когда смех стихает. — Вообще-то у нас тут тренировка.

— Тренировка тут у нас, — вступает снова капитан. —А вы что-то попутали, девочки. Фитнесы-хренитнесы есть во всяких клубах, туда и шуруйте. А мы тут спортом занимаемся.

— Мы тоже спортом занимаемся, — с вызовом отвечаю я. — Лёгкая атлетика называется. Слышали?

— Ой да откуда им знать? — наконец набирается смелости одна из девчонок с нашей секции, кудрявенькая первокурсница Оля. — Они же бегают как дохлые мухи. Думают, если по мячику ногой пнули, уже всё! Великие футболисты!

— Эээ, ну че началось? — вразнобой возражают футболисты. — Нормально мы бегаем! И покруче вас. У нас ваще-то тоже есть атлетика.

— Вас бы ни в одну секцию по легкой атлетике не взяли! — шумят разошедшиеся девчонки.

— С чего бы? У нас тут любой вас всех обгонит. Мы каждый матч бегаем так, как вам и не снилось!

— Не обгоните! Только хвастаться и умеете, а прошлый матч Соколам из политеха продули. Лошары!

— Продули, потому что меня не было, — вдруг раздается за спиной очень знакомый голос. — Теперь всех порвем.

Я холодею и оборачиваюсь. Из раздевалок выходит Князев.

Князев, блин! В чёрных шортах и футболке с коротким рукавом, как будто на дворе лето.

И только тут до меня доходит то, что каким-то волшебным образом вылетело из головы: Князев ведь и есть тот самый новичок в футбольной команде! И он теперь тоже будет тут заниматься! В одно время со мной!

Глава 7.

— На старт, внимание, марш! — хором командуют девчонки, и мы с этим футболистом срываемся с места.

Мышцы не слушаются меня так, как хотелось бы. Во-первых, я не размялась нормально, а во-вторых, у нас тренировок не было целую неделю из-за праздников. Но это не мешает мне почти сразу вырваться вперед и обойти моего соперника почти на две секунды.

— Блин, — тяжело дыша, говорит он. Потом смотрит на розовую повязку, которую я с коварной усмешкой протягиваю ему, и стонет уже практически в голос: — Блиииин!

— Лошара, — без всякого сочувствия ржут его сокомандники. — Тебя реально девчонка сделала!

— Слышь, атлетка, а со мной пробежишь? — вдруг кричит мне какой-то другой футболист.

Но не успеваю я ему ничего ответить, как его резко обрывает Князев:

— Тренер идёт.

Мы все дружно оборачиваемся, и действительно: к нам направляется тренер университетской футбольной команды. Невысокий, лысый, с очень суровым лицом и с яркими пластмассовыми конусами подмышкой.

— А что стоим, прохлаждаемся? — тут же гремит его голос.

— Мы бегаем, Сан Саныч, — оправдывается капитан. — Разминаемся вот.

— Ага, вижу, как вы разминаетесь: об девчонок глаза обтираете. Так, быстро: слюни подтерли и два круга вокруг стадиона.

— А мы? — хором спрашиваем мы у тренера.

— Ну и вы тоже, девчачий десант, — вздыхает он. — Свалились на мою голову… Будете теперь отвлекать пацанов от занятий, а они у меня и так не шибко умные. Последние мозги, глядя на вас, растеряют. Эй, Грач, а ты чего в розовом сегодня? Эти дни?

Раздается взрыв смеха. Игрок с третьим номером багровеет, злобно на меня смотрит и неуклюже поправляет на волосах мою повязку.

— Он в споре проиграл, — с насмешкой поясняет Князев.

— А, новенький! — Тренер переводит на него взгляд. — Мне тебя прям расхваливали. Говорили, нападающий от бога. Ну-ка подойди ко мне, потолкуем.

Князев пожимает плечами и направляется к нему, а мы послушно бежим вокруг стадиона.

Тренировка идёт своим чередом. Под суровым надзором Сан Саныча никто не позволяет себе сомнительных шуточек, на разминке он и нас, и своих футболистов гоняет без всякой жалости. А потом мы идём на дальнюю площадку тренировать прыжки в длину, а парни наконец получают мячик и разбиваются на две команды.

Я нет-нет да и поглядываю в сторону футбольного поля. Я всего один раз видела, как Князев играет, зато много раз об этом слышала. В старших классах у него появилась куча фанаток, которые утверждали, что на поле Князь просто бог. Я всегда думала, что они преувеличивают, но, кажется, игра в футбол этому придурку и правда удается неплохо.

Он с обманчивой легкостью перемещается по полю, обводя соперников, а мяч держится у него как приклеенный. И так четко влетает в ворота, что не оставляет вратарю ни одного шанса.

— Ух ты! — шепчет Олеся, одна из первокурсниц, застыв с открытым ртом около ямы для прыжков в длину. — Какой крутой гол!

— Не отвлекайся, — сурово обрываю ее я. — У нас вообще-то тоже тренировка.

— А с какого он факультета, ты не знаешь? — не унимается она.

— С факультета придурков, — буркаю я. — Прыгай давай, твоя очередь.

Тогда тренировка заканчивается, Сан Саныч с помощью парней собирает инвентарь, и мы тоже им помогаем. Атмосфера между нами и футболистами уже не такая напряженная, как в начале, и рыжий парень с номером семнадцать на футболке, который все время старался встать поближе к нашей Оле, вдруг небрежно спрашивает:

— А что там насчет соревнований в скорости? Давайте еще один раунд! Спорим, я тебя обгоню, кудряшка!

— А если ты выиграешь, то что? — спрашивает она.

— Ставка та же, — подмигивает он. — Поцелуешь меня.

Оля мило краснеет.

— Ладно. А если выиграю я, угостишь меня кофе, — кокетливо говорит она, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

По-моему, кто бы из этих двоих ни пришел первым, в выигрыше окажутся оба.

Мы тут же расступаемся и организуем им место для соревнования. Я громко считаю «на старт, внимание, марш», и они бегут двухсотметровку. Футболист с очевидной лёгкостью обгоняет нашу Олю, но я не удивлена. Она совсем недавно пришла в секцию, а этот явно из опытных нападающих и скорость у него хорошая. Не говоря уже о том, что у парней есть физиологическое преимущество: они сильнее и выносливее девушек. Ну если тренируются, конечно, а не лежат на диване.

Победа парня с семнадцатым номером вызывает шумный восторг у футболистов.

— Ну вот! Сразу бы так!

— Красавелло, бро!

— А то начали: никто нас не обгонит, никто нас не обгонит… Видели, да?

— Нас, может быть, и обгоните, — возражают девчонки. — А Вику нет. Вы же сами видели, как она бегает.

— Я очень средне бегаю, — возражаю я, потому что не люблю хвастаться.

Но их уже не остановить.

— Между прочим наша Вика в прошлом году серебро взяла на Универсиаде!

— Да-да, сразу на двух дистанциях!

— Вызов нам бросаете, значит? — скалится капитан футболистов и окидывает меня неприятно липким взглядом. — Ну давай, как там тебя…Вика? Посоревнуешься со мной?

— Тебя она обгонит, Руж, — внезапно перебивает его Князев и смотрит на него каким-то очень тяжелым взглядом. — В два счёта. Так что отвянь. — Он поворачивается ко мне и прищуривается: — А как насчёт меня, Гордеева?

Я нервно стискиваю руки.

Если с остальными футболистами я была практически уверена в своей победе, то насчёт Князева я…

Не знаю. Правда не знаю. Я действительно быстро бегаю, у меня очень хорошие беговые данные, но и он носится по полю как метеор. Я слышала, что тренер поставил его центральным нападающим, а это о многом говорит.

— Что такое, Князев? — издевательски спрашиваю я, пытаясь перевести тему. — Тоже хочешь, чтобы я тебя поцеловала? Забудь. Даже спорить на такое не собираюсь, меня от одной мысли тошнит.

— Так и скажи, что зассала со мной бежать, — лениво сообщает Князев и ухмыляется, а в его противных зеленых глазах горит вызов. — Знаешь ведь, что я тебя обгоню.