Адептка темного генерала. В лапах дракона

Глава 1

Я поняла, что происходит нечто странное ровно в тот миг, когда отец впервые за весь вечер посмотрел прямо на меня.

До этого он словно не замечал моего присутствия, полностью поглощенный разговором с высоким незнакомцем в черном генеральском мундире. Лица мужчины я не видела, да и не нужно — даже так было ясно, что он опасен. Он держался так, словно весь мир принадлежал ему: слишком прямая спина, слишком властный поворот головы, когда он слушал моего обычно такого гордого отца. Казалось, вокруг него сгущался невидимый мрак, который одновременно пугал и притягивал.

И вдруг — этот короткий, почти беспомощный взгляд отца, полный мучительной тревоги. По спине сразу пробежал холодок, и догадка неприятно закралась в мысли.

— Что-то случилось? — негромко спросила я у матери, стараясь казаться спокойной.

Она вздрогнула и посмотрела на меня так, будто я внезапно спросила, не собираются ли нас сегодня казнить прямо посреди бального зала.

— Просто веди себя естественно, Эмилия. Ради всех нас.

Я даже открыла рот от удивления — что значит «естественно» в такой ситуации? Но отец жестом позвал нас, и вопросы пришлось затолкать обратно.

Мать двинулась вперед, пытаясь закрыть меня собой от любопытных взглядов гостей, но это мало помогало. Казалось, весь зал не просто наблюдал, а жадно впитывал каждое наше движение и слово, чтобы позже с извращенным удовольствием пересказать их, добавляя детали пострашнее.

Когда мы остановились перед незнакомцем, он медленно повернулся. Я невольно задержала дыхание, встретившись взглядом с его глазами — черными, глубокими, словно сама ночь. Воздух вокруг мгновенно стал тяжелым и ледяным, будто в помещение ворвалась зима.

— Генерал Кайден Рейвенхарт, — голос отца слегка дрожал, хоть тот и старался это скрыть. — Позвольте представить вам мою дочь, Эмилию.

Я автоматически присела в реверансе, чувствуя себя неуклюжей марионеткой с деревянными ногами. Генерал не спешил отвечать, долго разглядывая меня, словно дорогую вещь, которую собирался приобрести. Его пристальный взгляд заставлял меня стоять, опустив голову, чувствуя, как щеки пылают от неловкости.

— Эмилия, — произнес он с едва заметной усмешкой в голосе. — Какая честь.

Мне показалось, будто он откровенно насмехается надо мной. Я невольно подняла глаза, и тут же пожалела об этом — его взгляд стал еще глубже, темнее, будто он собирался заглянуть в мою душу, вытянуть из нее все секреты и оставить за собой лишь пустоту.

— Благодарю, генерал, — тихо ответила я, чувствуя, как голос предательски дрогнул.

— Я хотел бы поговорить с вашей дочерью наедине, граф, — внезапно сказал Кайден, не сводя с меня глаз.

Родители одновременно вздрогнули, словно он только что потребовал мою голову на серебряном блюде. По залу пронеслись приглушенные шепотки — гости мгновенно уловили приближающийся скандал.

Отец поспешно отвел взгляд и нервно кивнул:

— Конечно, генерал. Эмилия, иди.

Мне отчаянно хотелось закричать, что я никуда не пойду с этим мужчиной, но вместо этого я лишь послушно шагнула за ним, словно зачарованная, не в силах сопротивляться.

Генерал уверенно направился к террасе, и мне пришлось почти бежать за ним, чтобы не отстать. Прохладный ночной воздух ударил мне в лицо, заставив вздрогнуть и немного прийти в себя.

— Зачем мы здесь, генерал? — спросила я, стараясь придать голосу хоть немного уверенности.

Он не ответил сразу. Повернулся ко мне, и в его взгляде промелькнуло что-то еще — большее, чем простая заинтересованность. Он словно пытался разгадать загадку, известную всем, кроме меня.

— Не бойся, — произнес он тихо, делая шаг вперед.

Инстинктивно я отступила и тут же ощутила спиной холод каменной стены.

— Не боюсь, — соврала я, вызывающе подняв подбородок.

— Лжешь, — прошептал он почти ласково, наклоняясь так близко, что я ощутила его дыхание на щеке. — Я чувствую твой страх, Эмилия.

Он замолчал и медленно склонился дальше, к моей шее. Я вздрогнула, когда кончик его носа едва коснулся кожи — он глубоко вдохнул, будто проверяя мой запах. Волна озноба прошла по всему телу, и я едва сдержалась, чтобы не оттолкнуть его.

— Что вы делаете? — выдохнула я одновременно с возмущением и испугом.

— Проверяю, не обманули ли меня, — пробормотал генерал, медленно выпрямляясь. В его глазах вспыхнул странный, опасный огонек. — Интересно…

— Что именно? — вырвалось у меня против воли.

Его улыбка стала шире, но от нее не стало легче. Он приблизился еще сильнее, уперев ладонь в стену рядом с моей головой и окончательно лишая меня возможности сбежать.

— Ты особенная, — тихо произнес он, изучая меня так внимательно, словно искал нечто очень важное. — Даже слишком.

— Отпустите меня, — прошептала я, пытаясь собрать остатки гордости. — Вам не позволено…

Он прервал меня, приложив палец к моим губам:

— Мне позволено все, Эмилия. Особенно если речь идет о моей будущей жене.

— Что? — ужас и потрясение от подтверждения догадок парализовали меня, и я не могла даже пошевелиться.

Генерал приблизился еще ближе, и его голос зазвучал гипнотически, хотя смысл слов заставлял меня паниковать еще сильнее:

— Скоро ты все поймешь, а сейчас тебе нужно усвоить одно…

— Генерал! — резко распахнулась дверь, и встревоженный голос посыльного разрушил этот пугающий момент. — Срочное сообщение!

Кайден отстранился с явным раздражением, бросив холодный взгляд в сторону двери, а я, все еще прижимаясь к стене, поняла лишь одно: что-то случилось, и обратного пути больше нет.

Глава 2

Кайден выпрямился и тут же отстранился от меня, явно раздосадованный вторжением посыльного. Я шумно вздохнула и оторвалась от холодной стены, будто пытаясь стряхнуть с себя его невидимые прикосновения и избавиться от ощущения беспомощности, которое он оставил. Мысли в голове метались, и я никак не могла собрать их во что-то целое.

— Подожди здесь, — отрывисто бросил он, одарив меня еще одним тяжелым, пронизывающим насквозь взглядом, прежде чем скрыться за дверью обратно в зал.

Я осталась стоять одна, прижимаясь ладонью к прохладному камню стены, словно он мог поддержать и не дать окончательно упасть в пропасть отчаяния. Слова генерала Рейвенхарта, его взгляд и поведение кружились в мыслях, заставляя гадать и мучительно перебирать возможные причины этого кошмара.

Что означало его странное заявление? Почему он вел себя так, будто я уже принадлежу ему, а мои чувства и желания вовсе не имеют значения?

Из приоткрытой двери вдруг донеслись голоса. Сначала едва слышно, затем все громче и отчетливее. Невольно приблизившись, я замерла, пытаясь уловить каждое слово.

— …Это просто нелепо, граф! — раздраженно говорил генерал. — Неужели вы всерьез решили, что я покорно соглашусь жениться на этой девчонке?

Кровь застыла в моих жилах, а руки похолодели так, словно меня окунули в ледяную воду. Жениться? На мне?! Так он не шутил?!

— Генерал Рейвенхарт, прошу вас, выслушайте, — голос отца звучал так униженно и жалко, что я едва узнала его. Значит, посыльный уже ушел, а вот генерала успели поймать, когда он возвращался ко мне. — Эмилия еще очень юна и неопытна, но это лишь временно. Дайте ей шанс, она научится всему, что вам нужно…

— Шанс? — презрительно перебил его Кайден. — Мне не нужна перепуганная девочка, граф. Мне нужна женщина, которая сможет стоять рядом со мной, а не будет вздрагивать при каждом моем взгляде. Вы, кажется, забыли, что речь идет о моей супруге, а не о фарфоровой кукле для украшения гостиной.

Я замерла, сжимая рот рукой, чтобы не сорваться на всхлип и не выдать себя. Его слова жестоко били прямо в душу, оставляя болезненный, унизительный след. Разве я была такой? Безвольной, беспомощной куклой, пригодной лишь для декорации?

— Генерал, прошу, — снова жалобно заговорил отец, почти готовый упасть на колени. — Это единственный способ сохранить мой род и положение семьи. Вы же знаете, что будет, если союз не состоится. Я не прошу любви, я прошу только дать ей возможность…

Наступила мучительная пауза, каждую секунду которой я почти физически ощущала холод генерала и отчаяние отца.

— Хорошо, граф, — наконец произнес Кайден ледяным, равнодушным голосом, словно ставил подпись под приказом о казни. — Я подпишу ваш договор. Но не обманывайте себя: я делаю это исключительно ради своих интересов. Не надейтесь получить от меня что-то еще, кроме обозначенного на этой бумаге.

— Конечно, генерал! — с отвратительным облегчением ответил отец. Меня затошнило от этой покорности, от того, с какой легкостью он согласился продать меня, как вещь.

Слушать дальше я уже не могла. Развернувшись, стремительно направилась к противоположной двери террасы и почти побежала в сад, стараясь оказаться как можно дальше от унизительных слов, которые продолжали звучать в голове. Горячие слезы застилали глаза, и я едва различала дорогу среди густых зарослей и темных силуэтов деревьев.

«Исключительно ради своих интересов…» Я повторяла это снова и снова, чувствуя себя проданной, никчемной, никому не нужной.

Наконец я добралась до маленькой беседки, укрытой густой завесой из листвы, и остановилась, упершись ладонями в деревянную балюстраду. Тошнота подкатила к горлу, и я закрыла глаза, стараясь подавить слезы и глубокое чувство унижения.

Но тишина снова нарушилась шагами и тихими голосами. Я моментально напряглась и инстинктивно вжалась в стену беседки, прячась за густой завесой веток и стараясь не выдать себя даже самым легким движением.

— Генерал, уверяю вас, Эмилия сделает все, что вы пожелаете, — голос матери звучал проникновенно. — Просто дайте ей шанс проявить себя…

Ах, вот кто затащил генерала в уединение!

— Ваш супруг уже получил мой ответ, графиня, — холодно произнес Кайден. — Отныне она — моя забота. Единственное, что требуется от вас — не вмешиваться и не мешать мне.

— Конечно, генерал, я поняла, — смиренно ответила мать.

Их шаги затихли совсем рядом с беседкой. Я застыла, боясь даже моргнуть, и тут генерал неожиданно замолчал, медленно повернув голову в сторону кустов, за которыми я пряталась.

Мгновение длилось бесконечно долго, пока его тяжелый взгляд проникал сквозь листву, словно он мог видеть насквозь мое укрытие. Я была уверена, что он заметил меня, и уже мысленно приготовилась к худшему. Но Кайден не сказал ни слова. Уголок его губ едва заметно дрогнул в полуулыбке, словно он только что нашел то, что искал, и, отвернувшись, продолжил путь по дорожке вместе с моей матерью.

Шаги постепенно стихли, растворившись в густой ночной тишине сада. Я еще долго стояла неподвижно, прислушиваясь и боясь, что до меня снова донесется ледяной голос Кайдена, покорные оправдания отца или полный лести лепет матери. Но вокруг было пусто, будто весь мир замер в ожидании моего следующего шага.

Я глубоко вдохнула прохладный ночной воздух, пытаясь хоть немного успокоиться и прогнать ощущение унижения, впитавшееся в кожу и мысли. В груди тяжело, болезненно давило осознание того, что мое будущее сегодня решилось без меня, словно я не человек, а вещь, чье мнение не имеет никакого значения.

К горлу снова подкатила горечь, и я с силой сжала кулаки, чтобы подавить слезы и злость на себя за эту беспомощность. Сбежать сейчас казалось слишком глупым и отчаянным решением. Я еще даже не попыталась поговорить с родителями. Может быть, они выслушают, поймут, смогут объяснить хоть что-то? Я должна хотя бы попробовать.

Но не сейчас. Сейчас я не хотела видеть никого из них. Ни растерянное лицо матери, ни смущенные глаза отца, ни холодную усмешку Кайдена. Мне нужно было время, чтобы все переварить и понять, как поступить дальше.

Глава 3

Всю дорогу домой я молчала, глядя в бесконечную темноту за окном кареты. Пальцы нервно сжимали ткань платья, а в голове снова и снова звучал холодный, равнодушный голос генерала. С каждым повторением его ответов в моем сознании мне становилось только хуже, а обида медленно переходила в злость.

Родители тоже не произнесли ни слова. Они сидели напротив, напряженные и угрюмые, старательно избегая встречаться со мной взглядами. Отец барабанил по колену, а мать смотрела прямо перед собой, плотно сцепив пальцы в замок. Казалось, каждый был заперт в своей собственной тюрьме, и никто не решался первым нарушить мучительное молчание.

Карета остановилась у нашего дома, и я не выдержала первой:

— Вы вообще собирались поговорить со мной о том, что происходит? Или я теперь просто вещь, которую можно выгодно обменять, не спросив ее мнения?

Отец резко вскинул голову, и на его лице промелькнула смесь гнева и усталости:

— Эмилия, не устраивай сцен. Это не обсуждается!

— Почему не обсуждается? — я почувствовала, как от возмущения голос начинает дрожать. — Я случайно услышала ваш разговор с генералом. Я все слышала, отец! «Дайте ей шанс, она научится всему, что вам нужно» — это ведь ты сказал, не так ли? Ты просто отдал меня ему, даже не спросив, чего хочу я сама!

Отец на мгновение замер, а потом устало потер лицо ладонью, явно понимая, что скрывать что-либо уже бесполезно:

— Хорошо, Эмилия, раз ты все слышала, то должна понимать, что ситуация не так проста. Ты знаешь, что недавно я потерял своего единственного покровителя при императорском дворе. Герцог Валмор нарушил все договоренности, лишив своей защиты, и теперь все, кому я хоть раз перешел дорогу, пытаются меня уничтожить. Нас подставляют, фабрикуют обвинения, пытаются разорвать все контракты. Если я не найду нового влиятельного союзника, наша семья лишится абсолютно всего — положения, имущества, даже этого дома.

— И единственный способ — отдать меня темному генералу? — не скрывая горечи, спросила я. — Как вообще можно так поступить с собственной дочерью?

Мать вдруг вмешалась, ее голос прозвучал тихо, но твердо, и впервые за вечер она посмотрела мне прямо в глаза:

— Эмилия, ты уже не ребенок. Ты выросла в богатстве, получила прекрасное образование, и мы всегда давали тебе все лучшее. Ты даже не представляешь, сколько денег было вложено в твое будущее. Теперь пришло время помочь семье — и, поверь, мы не делали бы этого, если бы у нас был хоть какой-то другой выход.

— Значит, теперь я должна оплатить своим счастьем долги, которые никогда не просила делать? — я едва сдержалась, чтобы не сорваться на истерический смех. — Как же это мило с вашей стороны!

Отец сжал кулаки, стараясь держать себя в руках, и снова заговорил, чуть тише и спокойнее, чем прежде:

— Пойми, Эмилия, генерал Кайден Рейвенхарт не просто случайный мужчина. Он слишком влиятелен и слишком опасен, чтобы советники императора могли чувствовать себя спокойно. Они боятся, что у него слишком много свободного времени для государственных переворотов, и уже давно требуют от него жениться и обзавестись наследниками. Император дал понять, что Рейвенхарту пора завести семью, чтобы его амбиции были направлены в безопасное русло.

— И я должна стать его цепью? — невольно усмехнулась я, чувствуя, как от этих слов внутри все сжимается от отчаяния и бессилия. — Почему именно я?

— Потому что наша семья достаточно знатна, чтобы удовлетворить требования двора, но недостаточно влиятельна, чтобы генерал смог извлечь из брака политическую выгоду против императора, — холодно пояснил отец. — Это идеальная сделка для всех сторон. Мы получим не только знатного родственника, но и благодарность империи.

— Для всех сторон, кроме одной! — с шипением поправила я.

— Иногда приходится идти на жертвы ради выживания, — устало произнес он, избегая моего взгляда. — Мы вложили в тебя все, и сейчас пришло время вернуть долг.

Я резко поднялась, чувствуя, как щеки горят от стыда и злости:

— Вернуть долг?.. Как вы можете вообще произносить такое вслух?

Не дожидаясь ответа, я резко распахнула дверцу кареты и выскочила наружу. Холодный ночной воздух обжег кожу, заставляя глубоко вдохнуть, но облегчения это не принесло. Я успела сделать всего несколько шагов, прежде чем голос отца раздался прямо за спиной:

— Эмилия! Немедленно вернись, хватит вести себя как упрямая девчонка!

Я остановилась. Обернулась, глядя прямо ему в глаза. Отец спрыгнул с подножки, но не спешил подходить ко мне. Хотелось поверить, что он вот-вот передумает и сдастся, но я слишком хорошо знала этот мрачный взгляд.

— Нет, отец, — почти беззвучно прошептала я. — Вы сами сделали меня частью этой сделки. Теперь хотя бы дайте мне самой решить, как жить с этим дальше.

Не позволяя им что-то возразить, я отвернулась и быстрыми шагами направилась к дому, чувствуя на себе взгляды родителей, тяжелые и полные немого упрека. Поднявшись в комнату, я захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь совладать с обжигающими эмоциями, которые переполняли меня.

В груди все еще болезненно горело от унижения и горечи, но теперь я понимала, что обратного пути уже не будет. Меня поставили перед фактом, не оставив выбора, но я вовсе не собиралась становиться молчаливой и покорной пешкой в их игре.

Если им всем так важна эта сделка, пусть готовятся к тому, что я не собираюсь сдаваться без боя.

Глава 4

Ночь тянулась мучительно долго, будто кто-то специально замедлил ход времени, заставляя меня раз за разом переживать события прошедшего вечера. Я лежала на кровати с широко раскрытыми глазами и смотрела в потолок, по которому скользили тени от веток деревьев за окном. Сон никак не приходил, а беспокойные мысли метались между страхом, злостью и бессилием.

Снова и снова в памяти всплывали холодные глаза генерала Рейвенхарта и голос отца, обсуждавшего меня так спокойно и равнодушно, словно я была не дочерью, а какой-то ненужной вещью, которую можно выгодно продать. От этих воспоминаний все внутри сжималось в тугой комок обиды.

Внезапный шум с улицы заставил меня вздрогнуть и сесть на кровати, напрягая слух. Снаружи доносился тихий стук копыт и скрип каретных колес, затем послышались приглушенные мужские голоса.

Я осторожно встала и подошла к окну, выглянув наружу. Во дворе усадьбы, тускло освещенной светом фонарей, остановилась карета. Мое сердце замерло, когда на ее дверце ясно проступил золотой герб генерала Рейвенхарта.

Паника тут же захлестнула меня волной. Неужели генерал передумал заключать с отцом договор? Не знаю, какого ответа я боялась сильнее. Дом больше не ощущался родным, как не было и желания оставаться в нем.

Я с трудом подавила дрожь в руках, поспешно накинула легкий халат поверх сорочки и бесшумно вышла в коридор, стараясь двигаться максимально тихо, чтобы не выдать себя ни единым звуком.

Остановившись наверху лестницы, я осторожно выглянула вниз. В холле стоял незнакомый мужчина в строгой темной форме с золотыми пуговицами. Напротив него, слегка нахмурившись и явно раздраженный ночным визитом, переступал с ноги на ногу отец. Мужчина протянул ему небольшой тяжелый мешочек, который тихо звякнул, когда отец быстро забрал его и спрятал в карман халата.

— Генерал Рейвенхарт передает оплату, как и было оговорено. В драгоценных камнях, — голос незнакомца звучал сухо и безучастно. — И напоминает, что девушка должна быть готова к рассвету.

Отец нахмурился еще больше, явно недовольный таким поворотом:

— Почему такая срочность? Мы рассчитывали на большее время, чтобы собрать ее вещи, подготовить к церемонии…

Посланник тяжело вздохнул, на мгновение закатив глаза к потолку, словно вопрос отца был ему неприятен и надоедлив.

— Генерал сейчас не живет в столице, граф. Он находится в своем поместье в Дрейвере и не собирается задерживаться здесь дольше, чем необходимо. Свадьба состоится именно там. Вас, разумеется, пригласят, когда все будет готово. Но ждать тут он не намерен.

Мать шагнула вперед, лицо ее было встревоженным и бледным, а голос звучал слабо, но настойчиво:

— Это же неправильно. Она даже не знает… Мы ведь не сказали ей правду! Неужели генерал не может подождать хотя бы несколько дней?

Отец резко обернулся к ней, его глаза сверкнули от раздражения и гнева:

— Каролина, хватит! Ты прекрасно знаешь, что мы и так слишком затянули. Если бы герцог не нарушил договор, мы решили бы эту проблему еще полгода назад! Вместо этого мы вынуждены были содержать девчонку, тратить на нее деньги и силы, подвергать риску все наше положение! Теперь, когда появился шанс вернуть хотя бы часть потраченных средств, я не намерен упускать его из-за твоих глупых сантиментов!

Его слова ударили меня словно хлыстом. Я непроизвольно пошатнулась и вцепилась в перила лестницы, чувствуя, как колени становятся слабыми и ненадежными. «Мы решили бы эту проблему еще полгода назад»? Что он имел в виду? Чего я не знаю?

В ушах зашумело, мысли закружились, не складываясь в четкую картину.

Мать беспомощно замолчала, опустив голову и больше не пытаясь спорить. Отец сухо кивнул посланнику и резко направился в кабинет, громко хлопнув дверью, отчего звук прокатился по всему дому глухим эхом. Посланник равнодушно развернулся и вышел на улицу, оставив за собой лишь тягостную тишину.

Я медленно отступила, вернулась в свою комнату и закрыла за собой дверь, прислонившись к ней спиной. Мое дыхание было неровным и тяжелым, а сердце стучало гулко, болезненно, будто пыталось вырваться наружу. В памяти снова и снова повторялись слова отца, словно пытаясь проникнуть глубже и уничтожить последние остатки уверенности в себе.

Но сейчас не было времени разбираться в том, что это означало. Я ясно понимала лишь одно: оставаться здесь мне нельзя. Меня только что продали человеку, которому я была нужна как средство достижения его целей, просто очередная пешка в большой игре.

Подойдя к шкафу, я лихорадочно достала дорожную сумку и начала торопливо складывать вещи: простое платье, теплую накидку, кошелек с деньгами, которые я тайком собирала несколько лет. В глубине шкафа мой взгляд наткнулся на небольшой медальон с портретом матери. На миг я замерла, затем с горечью покачала головой и оставила его на месте.

Быстро одевшись и накинув темный дорожный плащ, я бросила последний взгляд на комнату, в которой провела всю жизнь. Сейчас она казалась чужой и холодной, будто отвернулась от меня первой, не желая больше иметь ничего общего.

Осторожно распахнув окно, я вдохнула прохладный ночной воздух, собрала всю свою решимость и перелезла через подоконник на узкий каменный карниз. Внизу лежал темный сад, погруженный в тревожную тишину. Сейчас он казался незнакомым и пугающим.

Но другого пути у меня не осталось. Я осторожно ступила на карниз, чувствуя, как сердце бьется чаще, но уже не от страха, а от того, что впереди ждала свобода, которую я никогда раньше не знала. Теперь все зависело только от меня самой.

Глава 5

Я понимала: если не решусь сейчас, другого шанса у меня уже не будет.

Перебирая возможные варианты, я наконец поняла, что единственный реальный путь к спасению лежит через магическую академию. Отец всегда строго запрещал мне даже думать о поступлении туда, считая, что мой слабый дар — это не что иное, как семейный позор. «Нечего тебе там делать, нечему учиться, только зря выставишь нас на посмешище», — с презрением отмахивался он каждый раз, когда я осмеливалась заговорить об обучении магии.

Теперь его слова зазвучали в моей памяти совершенно по-другому, вызывая острый, болезненный укол обиды. Если они с самого начала собирались продать меня, едва я достигну совершеннолетия, то и правда — зачем позволять мне учиться и становиться сильнее? Ведь тогда меня было бы куда сложнее контролировать и заставить покорно принять их решения.

От осознания этой жестокой истины стало горько и противно.

Но теперь все изменилось. Устав академии строго запрещал адептам вступать в брак до окончания обучения. Если я сумею поступить, то стану полностью независимой от своей семьи, и даже генерал не сможет открыто пойти против академии и ее правил. Нужно было только добраться до нее, и чтобы меня приняли… А это было главным и самым пугающим препятствием, ведь отец никогда не позволял мне развивать способности. Я даже не знала, что именно умею, и умею ли вообще хоть что-то.

Когда мои ноги наконец коснулись влажной травы сада, я позволила себе лишь секундную передышку, чтобы успокоить нервы и прогнать холодок страха, ползущий по позвоночнику. Утренний воздух был прохладным и влажным, наполненным запахом ночной росы и едва распустившихся цветов, но я почти не ощущала его, сосредоточенная лишь на том, чтобы не потерять драгоценное время.

Впереди лежал путь, о котором я знала совсем мало, и от этого тревога только усиливалась. Академия располагалась далеко от города, высоко в горах, и добраться туда пешком было нереально даже за несколько дней. Единственным моим шансом было попасть в соседнюю деревню, где меня точно не будут искать, и перехватить почтовую повозку, которая ежедневно отправлялась в путь на рассвете.

Плотнее натянув капюшон, я поспешила через сад к старой калитке, увитой плющом и давно позабытой слугами. Осторожно отодвинув заржавевший засов, я выбралась наружу, чувствуя, как ветки цепляются за юбку и плащ, словно пытаясь вернуть меня обратно. Но отступать было поздно.

Улицы еще спали, город был погружен в тишину, нарушаемую лишь редким шелестом листьев под моими ногами. Я двигалась быстро, стараясь оставаться в тени и не попадаться на глаза редким ночным стражникам, которые лениво прохаживались по главным улицам. В груди жило постоянное напряжение, заставляющее меня вздрагивать от каждого постороннего звука.

Когда я выбралась из города и добрела до старого деревянного моста через реку, небо уже посветлело, окрашиваясь в нежные оттенки розового и золотистого. Мост жалобно скрипел под моими ногами, словно угрожая разбудить всех вокруг, и я невольно ускорила шаг, стараясь поскорее оказаться на другом берегу.

Деревушка показалась впереди маленьким сонным пятном — несколько приземистых домов, маленькая таверна и почтовая станция. Повозка уже стояла у дороги, а пожилой возница в потертом пальто как раз укладывал мешки с письмами в кузов, периодически зевая и ворча себе под нос.

Я подошла ближе и нервно откашлялась, привлекая его внимание.

— Доброе утро, господин, — проговорила я, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала себя в этот момент. — Могу ли я поехать с вами? Мне очень нужно попасть ближе к горам, я готова заплатить…

Он обернулся и удивленно оглядел меня с ног до головы. Наверное, подумал, что издеваюсь, потому что в городе могла бы нанять себе любой экипаж. Несколько секунд мужчина хмурился, будто решая, стоит ли ему связываться со мной, а затем слегка улыбнулся и пожал плечами.

— Ну, садись, раз так срочно, — сказал он, принимая из моей руки несколько монет и засовывая их в карман пальто. — Только не жалуйся потом, что неудобно.

— Спасибо вам большое, — облегченно выдохнула я, быстро забираясь в кузов повозки, среди грубых почтовых мешков.

Повозка тронулась в путь неторопливо, слегка покачиваясь из стороны в сторону, а вскоре и деревенька, и город за ней остались позади. Я прижалась к стенке кузова, накрывшись плащом, и закрыла глаза, прислушиваясь к стуку копыт и скрипу старых деревянных колес. Сердце постепенно успокоилось, и я впервые за долгое время почувствовала себя свободной.

Мы ехали долго, несколько часов, и только когда солнце поднялось выше и начало припекать сквозь полог плаща, повозка остановилась у небольшого трактира на развилке дорог. Возница тихонько постучал в стенку кузова, давая понять, что приехали.

— Все, дальше мне в другую сторону. Можешь попробовать найти кого-нибудь здесь, кто довезет до Академии.

Я выбралась наружу и поблагодарила его улыбкой. Он кивнул и уехал, оставляя меня одну на пустынной дороге, на обочине которой возвышался старый трактир с облезшей вывеской. Солнце теперь уже совсем разогнало туман, освещая лес вокруг ярким, немного тревожным светом.

Возле трактира стояла крытая телега, рядом с которой высокий, широкоплечий мужчина, одетый в простую одежду фермера, кормил лошадей. Подойдя к нему, я негромко спросила:

— Извините, вы едете в сторону гор?

Он поднял взгляд и несколько секунд внимательно смотрел на меня, будто взвешивая, не слишком ли много хлопот доставит ему мое появление. Кажется, я начинала привыкать к такому обращению и недоверию. Потом он улыбнулся уголком губ и покачал головой:

— В академию? Туда. Не совсем к ней, но мимо точно проезжать буду. Там уже сама разберешься?

— Конечно, — ответила я с облегчением, снова доставая из кошелька монеты и протягивая их мужчине.

Он с усмешкой махнул рукой:

— Ладно, залезай. Только учти, ехать придется долго и трястись будешь всю дорогу.

Глава 6

Когда я наконец добралась до академии, сердце колотилось так, будто пробежала всю дорогу бегом. Я замерла перед огромными коваными воротами, покрытыми сложными узорами, в которых угадывались переплетения древних магических символов. Сами ворота будто слегка вибрировали от внутренней энергии, испуская приглушенный голубоватый свет. Никогда раньше я не видела ничего подобного, и от этого величественного вида меня накрыла волна сомнений и тревоги.

Высокие стены академии выглядели древними и суровыми. Местами их покрывал густой плющ, а кое-где виднелись темные пятна, напоминающие следы ожогов от неудачных магических экспериментов. Воздух здесь был свежим и прохладным, но в нем чувствовалось напряжение, от которого по коже пробегала мелкая дрожь. Все вокруг казалось чужим и немного пугающим, словно я случайно заглянула в иной, тайный мир, куда обычным людям вход был строго запрещен.

Про академию ходили жуткие слухи: здесь готовили самых опасных магов и солдат Империи. Даже в столице об адептах говорили одновременно с тревогой и почтением. И все же, стоя здесь сейчас и наблюдая за беззаботно смеющимися ребятами, я никак не могла поверить, что эти милые, улыбчивые адепты и есть те самые грозные воины из легенд.

На секунду мной овладела паника. Что я вообще здесь делаю? Может быть, отец был прав, и мне действительно нет места среди тех, кто с легкостью управляет силами, недоступными другим?

Но вернуться я уже не могла. Позади не осталось ничего, кроме предательства и безнадежности, и я сделала глубокий вдох, заставляя себя шагнуть вперед. Стоило мне пройти под аркой ворот, как кончики пальцев вдруг начало слегка покалывать, словно академия проверяла меня, определяя наличие магии. Это странное чувство удивило и немного успокоило — хоть капля магии во мне все же была.

Передо мной открылся просторный внутренний двор, выложенный светлым камнем. В центре возвышался великолепный фонтан, вода в котором мерцала и переливалась в лучах солнца, будто наполненная живой магической энергией. Повсюду стояли группы юношей и девушек моего возраста, непринужденно болтая и смеясь.

Некоторые прямо сейчас, не стесняясь, демонстрировали свои способности: легко перебрасывались огненными шариками, заставляли воздух вспыхивать разноцветными искрами или с улыбками создавали на ладонях светящиеся шары. Глядя на них, я чувствовала себя еще более растерянной и беспомощной.

Проходя мимо небольшой группы адептов, я невольно прислушалась к их оживленному разговору и неожиданно уловила знакомое название.

— Ты слышал? В поместье в Дрейвере снова загорелся свет, — задумчиво произнес высокий парень, поправляя воротник форменной куртки. — Интересно, долго ли там этот продержится?

— Учитывая судьбу предыдущих ректоров, я бы на его месте вещи даже не распаковывала, — с ехидной улыбкой отозвалась девушка с рыжими волосами. — Император опять развлекается.

Компания тихо засмеялась, и я замедлила шаг, заинтересованная подробностями.

— Слушайте, а правда, что новым ректором назначили самого генерала Рейвенхарта? — оживленно спросил пухлый юноша с круглыми очками, нервно поправляя их на переносице.

— Да куда там! — фыркнул высокий парень, отмахнувшись. — Генерал слишком важная шишка, чтобы торчать в академии и возиться с такими, как мы. Он звезда Империи, ему не до скучных лекций и проверок домашних заданий.

— А мне брат рассказывал, что как раз наоборот, — не сдалась рыжая. — Говорят, император специально его сюда отправляет, чтобы убрать подальше от столицы. Боится, что генерал слишком популярен и станет угрожать трону.

— И что он здесь будет делать? — скептически поинтересовался очкарик, поправляя очки уже в третий раз. — Учить нас маршировать и побеждать в войнах за завтраком?

— Или как правильно уничтожать врагов взглядом, — подхватила девушка, и вся компания расхохоталась еще громче.

— Да вы зря смеетесь, — внезапно заметил высокий парень, понизив голос и оглянувшись по сторонам. — Мой отец говорит, что Рейвенхарт не просто так оказался в опале. Он не просто маг, он ведь еще и дракон. Темный дракон.

Повисла пауза, наполненная смесью восторга и легкой тревоги. Девушка недоверчиво хмыкнула:

— Ну, тогда я лично не против, чтобы он задержался подольше. Мне еще ни разу не доводилось видеть темного дракона живьем. Говорят, они непобедимы, поэтому война и закончилась.

— Поверь, лучше бы тебе этого и не видеть, — многозначительно произнес парень, сложив руки на груди. — Судя по слухам, зрелище не для слабонервных.

Я ощутила, как внутри все сжалось от досады и злости одновременно. Генерал Кайден Рейвенхарт. Мужчина, чье имя последнее время преследовало не хуже ночного кошмара. Ему отец продал меня, как дорогую породистую лошадь, и даже успел получить деньги.

Меня бросило в жар при мысли о том, как именно генерал отреагировал, узнав о моем побеге. Наверняка сейчас вся столица судачила о скандале, а отец разорялся на мое имя всеми возможными проклятиями. «Неблагодарная девчонка, позор семьи фон Равен!» — отчетливо звучало у меня в ушах, словно он стоял рядом и кричал во весь голос.

Я быстро направилась к фонтану, стараясь спрятаться от посторонних глаз. Опустившись на каменную скамью за высокими кустами, я невольно потерла лицо ладонями, пытаясь собраться с мыслями.

А ведь я и правда была наивна, думая, что побег сюда, в академию, станет для меня спасением. На деле же я просто перепрыгнула из одной ловушки в другую. Если генерал действительно станет новым ректором, то встреча с ним — это лишь вопрос времени. А учитывая, что деньги уже заплачены, вряд ли он откажется от своей покупки просто потому, что девушка решила сбежать и поиграть в независимость.

От одной мысли об этой неизбежной встрече меня бросало в дрожь. Что я скажу ему, когда он найдет меня здесь? Как смогу оправдать свой побег? Если верить слухам, генерал не был тем, кто легко прощает и забывает. Он жестокий, безжалостный и слишком привык получать то, что хочет.

Глава 7

Я застыла посреди пустого экзаменационного зала, чувствуя на себе три пары внимательных, холодных и беспощадно оценивающих глаз. В просторном помещении царила гнетущая, неприятная тишина, нарушаемая лишь нетерпеливым постукиванием пальцев дамы-преподавателя, стоявшей неподалеку у стола. Кроме нее, в зале находились еще двое — пожилой мужчина с серьезным, почти суровым лицом и молодая женщина, которая рассматривала меня с плохо скрываемым любопытством. Они явно пришли сюда лишь затем, чтобы посмотреть на девушку, которую допустили до экзамена так поздно и по какой-то совершенно непонятной причине.

Горло неприятно пересохло, пальцы сами собой сжались в кулаки, а я отчаянно пыталась справиться с дрожью в руках и бешено колотящимся сердцем. Мне казалось, что даже самое тихое дыхание прозвучит сейчас оглушительно громко и лишь вызовет новую волну раздражения у собравшихся.

— Пожалуйста, мисс фон Равен, — вновь раздался сухой голос преподавателя, теперь уже откровенно раздраженный моим промедлением. — Мы ждем. Покажите хоть что-нибудь.

Я с трудом сглотнула комок страха, чувствуя, как кровь стучит в ушах, и неуверенно подняла ладони перед собой. Лихорадочно перебирая в памяти самые простые заклинания, я выбрала ту самую небольшую сферу света, которую мне когда-то давно удавалось создавать в библиотеке отца. Я должна была справиться хотя бы с этим.

Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох и попыталась сосредоточиться на слабом теплом свечении внутри себя, которое всегда отзывалось на мои попытки использовать магию. Осторожно направляя это тепло к ладоням, я почувствовала, как сила мягко и почти послушно потекла по телу, откликаясь на мой робкий призыв.

На миг внутри меня даже вспыхнула надежда. Но стоило мне открыть глаза и вновь встретиться взглядом с серьезными, непроницаемыми лицами преподавателей, как магия испуганно дрогнула, выскользнула из-под контроля и начала хаотично мерцать, вырываясь из пальцев.

— Ну же, мисс фон Равен, — нетерпеливо поторопила преподаватель, что привела меня сюда, а ее голос звучал резко и раздраженно.

— Простите, я сейчас… — пробормотала я, но паника уже полностью завладела мной.

Магия рванулась с неожиданной, неконтролируемой мощью. Вместо аккуратного шарика света в зале ослепительно полыхнуло красным, заставив меня вскрикнуть и закрыть лицо руками. Раздался звон разбитого стекла — осколки магических светильников сверху посыпались на пол, резко погрузив помещение в густой, неприятный полумрак.

— Что это было?! — раздраженно воскликнула преподавательница.

— Простите, я не хотела… — отчаянно выдохнула я, чувствуя, как щеки вспыхнули от стыда.

— Очевидно, мисс фон Равен, вы не способны контролировать даже простейшие заклинания, — сухо перебил пожилой преподаватель, неодобрительно поправляя очки на носу. — Мы не можем принять такого адепта. Вы представляете опасность как для себя, так и для других учеников академии. Пусть ваши родители наймут вам учителя года на два. Следовало сделать это еще много лет назад.

Эти слова прозвучали как приговор. Я почувствовала, как к глазам тут же подступили жгучие слезы отчаяния и беспомощности. Мне хотелось просто провалиться под землю и исчезнуть, лишь бы не видеть этих холодных, презрительных взглядов.

— Пожалуйста, дайте мне еще один шанс… — выдавила я почти шепотом, не надеясь даже на ответ.

— Все уже ясно, — бесстрастно отрезал он.

Именно в этот момент сбоку бесшумно распахнулась дверь, и в полутемный зал вошел высокий мужчина в строгом черном костюме. Его движения были наполнены непривычной для академии военной четкостью и уверенностью.

— Что здесь происходит? — раздался холодный, уверенный голос, от которого я непроизвольно вздрогнула всем телом.

Опустив глаза, я замерла, ощущая, как сердце на миг перестало биться. Передо мной стоял Кайден Рейвенхарт — спокойный, властный и такой же непроницаемый, каким я впервые увидела его на том злополучном балу. Его темные глаза внимательно скользнули по беспорядку на полу, затем остановились на мне, и в них на секунду мелькнуло удивление, быстро сменившееся холодной усмешкой.

— Это ваших рук дело, мисс фон Равен? — негромко спросил он, но его слова эхом отозвались в моей голове.

— Да, генерал, — с трудом выдавила я, опустив взгляд и чувствуя, как щеки снова горят от стыда.

Кайден повернулся к экзаменационной комиссии и холодно произнес тоном, не терпящим возражений:

— Оставьте нас. Я лично приму решение насчет мисс фон Равен.

Трое преподавателей переглянулись, но не посмели возразить и поспешно покинули зал, плотно закрыв за собой дверь. Когда мы остались наедине, Кайден шагнул ближе, с интересом изучая мое лицо. В его взгляде теперь читалось гораздо больше, чем простое раздражение или любопытство.

— Признаться, Эмилия, я впечатлен вашей дерзостью, — произнес он тихо, почти ласково, но в голосе звучала скрытая угроза. — Не каждая девчонка решится сбежать от меня прямо накануне свадьбы и прийти искать защиты здесь.

Он приблизился еще на шаг, и я ощутила исходящую от него ледяную опасность.

— Но боюсь, вы немного просчитались. Видите ли, теперь ваше будущее полностью зависит от моего решения. Дать ли вам шанс здесь… или сразу вернуть обратно?

Я почувствовала, как холод пробегает по позвоночнику, и поняла: если раньше я хотя бы надеялась скрыться от него в академии, то теперь оказалась полностью в его власти. И что он со мной сделает дальше, было совершенно непредсказуемо.

Глава 8

Я сидела в маленьком сумрачном кабинете, нервно переплетая пальцы так сильно, что костяшки побелели. Стены были пропитаны запахом старых книг и сухих чернил, а мое собственное тяжелое молчание давило сильнее слов. Я ловила каждый звук в коридоре, и при малейшем шорохе взгляд метался к двери, словно ожидая удара.

Когда генерал вошел, я вскочила, едва не опрокинув стул. Кайден на мгновение задержал на мне взгляд, равнодушный и скучающий, будто мое присутствие раздражало его не больше мухи, заблудившейся в кабинете. Он прошел к массивному столу, сел и кивком указал мне вернуться на место.

— Сядьте, мисс фон Равен.

Внезапная официальность обращения пугала еще сильнее.

Я снова опустилась на жесткий деревянный стул, уставившись на отполированный край ректорского стола, чтобы избежать взгляда, от которого хотелось либо поежиться, либо исчезнуть совсем.

Кайден молчал, изучая меня так, будто пытался понять, стою ли я хоть малейших усилий. Наконец он усмехнулся — не зло, а почти с досадой, как тот, кто надеялся на большее и снова разочаровался.

— Скажите, мисс фон Равен, вы всегда склонны устраивать катастрофы, когда нервничаете, или сегодня особый случай?

Жар обжег щеки, и я заставила себя смотреть на старую трещину в полу, лишь бы не видеть его лицо.

— Прошу прощения, генерал. Я не хотела. Так вышло.

Он коротко усмехнулся, и в его голосе появилось то самое высокомерие, от которого я готова была взорвать еще что-нибудь:

— Магия не бывает случайной. Вам следовало подумать заранее, прежде чем ставить под угрозу жизни других.

Возмущение во мне вспыхнуло ярче страха, и я неожиданно для самой себя вскинула голову:

— Думаете, я по своей воле сюда пришла? Будто у меня были варианты!

— Выбор есть всегда, мисс фон Равен, — голос генерала стал ледяным, спокойным и не терпящим возражений. — Свой вы сделали, когда сбежали от собственной семьи.

Его слова больно укололи, и я почувствовала, как внутри все натянулось до предела. Значит, отец уже успел все преподнести в выгодном для себя свете. Я невольно сжала пальцы, стараясь не позволить эмоциям взять верх и не сорваться прямо здесь.

Генерал снова усмехнулся, на этот раз почти незаметно, уголком губ, отмечая мое замешательство:

— Ваш отец был весьма обеспокоен вашим исчезновением и немедленно сообщил мне.

— Обеспокоен? — сорвалось у меня с языка прежде, чем я успела себя остановить. — Скорее, его обеспокоила упущенная выгода от сделки по продаже собственной дочери.

Впервые генерал внимательно посмотрел мне в лицо, без насмешки или равнодушия, будто только сейчас действительно разглядел меня. На миг в его глазах мелькнуло что-то похожее на любопытство, но исчезло столь же быстро.

Он немного помолчал, обдумывая что-то, затем спросил с неожиданной для него заинтересованностью:

— У вас светлая магия, верно? Защитная?

Я растерянно кивнула, не понимая, к чему он клонит:

— Да, генерал. Насколько мне известно, именно защитная.

Он задумчиво прищурился, изучая меня пристальнее прежнего:

— Вы раньше проявляли такие всплески? Внезапную агрессию? Устраивали… разрушения?

Я покачала головой, чувствуя себя еще более неуютно от его внезапного внимания к моей магии:

— Нет. Я почти никогда не использовала ее раньше… Отец запрещал учиться, говорил, что это… постыдно.

На секунду во взгляде Кайдена мелькнуло непонимание, но он быстро его спрятал.

— Когда я зашел в зал, я заметил красный отблеск в вашей магии, мисс фон Равен. Это совсем не типично для защитных чар. Вы можете это объяснить?

Внутри снова зашевелилась тревога. Я попыталась вспомнить тот момент, но перед глазами возникала лишь яркая ослепительная вспышка.

— Не знаю, генерал, — честно призналась я. — Я ничего не успела увидеть. Все произошло слишком быстро.

Он ненадолго замолчал, внимательно наблюдая за моей реакцией, будто искал в словах какой-то подвох. Затем его голос вновь приобрел прежнюю сухость и деловитость, словно короткое замешательство и не происходило:

— Несмотря на сегодняшний… инцидент, я считаю, стоит дать вам шанс.

Я подняла голову, не вполне веря услышанному, не смея надеяться, что правильно поняла его слова:

— Шанс? Вы не отправите меня обратно домой или… к вам?

Генерал раздраженно покачал головой, словно удивляясь моей неспособности схватить суть:

— И позволить вам бесконтрольно пользоваться магией? Нет, мисс фон Равен. Вы останетесь в академии под моим личным надзором. Я сам прослежу, чтобы вы научились управлять собой.

Его тон говорил яснее слов — не о помощи, а о контроле, строгом и неумолимом. Но даже это было лучше, чем возвращаться к отцу. Я заставила себя ответить ровно, хоть и с трудом выдавила из себя благодарность:

— Благодарю вас, генерал Рейвенхарт.

— Благодарности не требуются, — бросил он, вставая из-за стола и подходя ближе. Я почувствовала, как пространство вокруг него стало плотнее и тяжелее, как будто само его присутствие вытесняло воздух. — Теперь ваша судьба полностью зависит от меня. Вы будете выполнять каждое мое требование. Возможно, вам стоило согласиться на брак, мисс фон Равен. Тогда нам бы не пришлось встречаться так часто.

Его близость заставляла кожу гореть не от смущения, а от раздражения и желания сопротивляться, что заполняли меня. Я заставила себя посмотреть прямо на Кайдена, не отводя глаз, стараясь вложить в этот взгляд всю непокорность и вызов, которые он пробудил одним своим существованием. Своей плохо скрытой угрозой.

— Да, генерал.

Он выдержал паузу, спокойно глядя в лицо, словно стараясь прочесть истинный смысл за моими словами. Затем резко отвернулся, возвращаясь за стол и откидываясь на спинку кресла с демонстративным равнодушием:

— Идите в общежитие. Занятия начинаются ровно в восемь утра. Не заставляйте себя ждать.

Я встала и направилась к двери, чувствуя, что ноги стали ватными, но шагать старалась ровно и твердо, не позволяя себе даже на секунду показать слабость. Лишь оказавшись в коридоре и захлопнув дверь кабинета, я прислонилась к прохладной стене и закрыла глаза, позволяя себе один глубокий выдох.

Глава 9

Кайден остановился у высокого окна кабинета, сцепив руки за спиной, и мрачно наблюдал, как девушка удаляется по дорожке, почти бегом исчезая среди высоких теней деревьев на пути к общежитию. Его глаза невольно сузились, провожая ее тонкую фигуру внимательным взглядом, словно он надеялся рассмотреть что-то важное, что до сих пор ускользало от него.

Всего два дня назад он с нескрываемым презрением прибыл в академию, прекрасно осознавая истинные мотивы императора, отправившего его сюда. Должность ректора была для него настоящей ссылкой — унизительной и нелепой. Император устал бояться популярности генерала-победителя и сделал все, чтобы убрать Кайдена подальше из столицы. И генерал прекрасно понимал: этот пост был вызовом и ловушкой одновременно. Он ненавидел это место, эти серые стены и суету бесполезных адептов, неспособных отличить огненный шар от простого заклинания света. Ненавидел, ощущая себя зверем в клетке, запертым против воли.

До этого момента его единственной целью было как можно скорее вернуться, используя любую возможность избавиться от этой нелепой роли учителя. Пока он не увидел ту странную, ярко-красную вспышку магии, полыхнувшую в экзаменационном зале, словно огонь войны, воспоминание о котором он так долго подавлял внутри себя.

Генерал отчетливо помнил последний раз, когда видел подобный оттенок. Это было на поле боя, посреди хаоса и разрушений, в магии врага, столь сильного и опасного, что даже он испытал тогда момент сомнения, граничащего со страхом. Конечно, оттенок не был полностью идентичным, но его оказалось достаточно, чтобы встревожить и мгновенно привести Кайдена в полную боевую готовность.

Когда он увидел, что источником магии была та самая девчонка — Эмилия фон Равен, его невеста, сбежавшая накануне свадьбы, — внутри него нечто тревожно сжалось. Не от гнева на ее бегство и даже не от досады на сорвавшуюся сделку. Сжалось от чего-то другого — от ощущения, с которым он впервые столкнулся на том самом злополучном балу, когда прижал ее к холодной стене террасы, наблюдая за испугом в ее глазах и легким румянцем, залившим щеки.

В тот вечер он ощутил непонятную, почти пугающую реакцию внутри себя — какую-то смесь странного притяжения, раздражения и опасного желания. Что-то помутилось в нем, заставило приблизиться к ней слишком близко, вдохнуть ее запах и едва не потерять контроль над собой. Это его насторожило. Девушка явно была опаснее, чем казалась на первый взгляд, и дело было не только в ее необычной магии.

Кайден резко отвернулся от окна и, нахмурившись, сделал несколько шагов по кабинету, словно пытаясь стряхнуть с себя наваждение воспоминаний. Но образ ее взгляда, наполненного смесью страха и вызова, продолжал преследовать его, возвращаясь снова и снова.

Ее побег тогда спутал его планы, сорвал возможность избавиться от претензий императора и дать тому видимость подчинения через удобный брак. Но сейчас, в свете новой ситуации, все оказалось куда более выгодно и интригующе. Теперь у Кайдена был идеальный повод держать Эмилию под постоянным контролем и наблюдением, не вызывая лишних подозрений. Академия прекрасно подходила для того, чтобы незаметно изучать ее магию и разбираться в собственных реакциях на эту странную девушку.

В дверь кабинета негромко постучали, выводя его из размышлений.

— Войдите, — коротко бросил Кайден, снова становясь спокойным и холодным, каким привык видеть его окружающий мир.

В кабинет вошел Каспар, его заместитель, внимательно взглянув на Кайдена и едва заметно нахмурившись.

— Генерал, вы уверены в решении оставить здесь эту девушку? Она явно нестабильна, ее магия…

— Именно поэтому она и останется здесь, — ровно перебил его Кайден, остановившись у стола и медленно касаясь пальцами края холодной полированной поверхности. — Магия, которую она показала сегодня, необычна, и я хочу разобраться в ней. Что касается сохранности академии… — он усмехнулся едва заметно, с пренебрежением, — это меня волнует в последнюю очередь.

Каспар слегка нахмурился, явно удивленный подобной реакцией, но спорить не стал:

— Понял вас. Какие-то особые распоряжения?

Кайден задумался всего на миг, затем поднял взгляд, сурово посмотрев заместителю в глаза:

— Подготовьте отдельный тренировочный зал и убедитесь, что его нет ни в чьем расписании. Я сам займусь ее обучением. Не хочу, чтобы нам мешали.

Каспар коротко поклонился, прекрасно понимая, что любые вопросы сейчас будут лишними, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

Оставшись один, Кайден снова подошел к окну и посмотрел в сторону общежития. Он больше не видел Эмилию, но все равно ощущал странное напряжение в груди, которое никак не хотел признавать и которое не мог объяснить одной лишь ее необычной магией.

«Изучить ее, разобраться в происходящем и вернуть полный контроль», — холодно и рационально сказал он себе. И это звучало логично и правильно. Но глубоко внутри, там, куда он не позволял себе заглядывать слишком часто, генерал чувствовал, что дело уже далеко не только в магии. Вернее, не только в защитной…

Он хотел эту девчонку. Хотел ее рядом, хотел видеть ее эмоции, страх и вызов в ее взгляде. А если ему для этого нужно будет использовать академию и все, что с ней связано, — что ж, так тому и быть. Главное, чтобы император слишком поздно понял, какую ошибку совершил, отправив его сюда.

Кайден всегда получал то, что хотел, и сейчас это была Эмилия фон Равен — разумеется, исключительно для изучения. По крайней мере, именно так он говорил себе снова и снова, не позволяя странному чувству внутри взять верх.

Глава 10

Комната, которую мне выделили, оказалась настолько маленькой и пустой, что я застыла на пороге, растерянно оглядывая это невеселое жилище. Серые стены были лишены даже намека на украшения или уют. Я невольно ждала, что сейчас произойдет что-то необычное — появится хотя бы мягкое кресло, картина, да хоть цветок в горшке — но комната упорно оставалась такой же унылой.

Из мебели здесь были только узкая кровать с подозрительно жестким матрасом, маленький письменный стол, покрытый старинными пятнами чернил, и шкаф, вид которого наводил на мысль, что ему пришлось пережить немало тяжелых времен и магических бедствий.

— Добро пожаловать в твое новое королевство, — с грустной иронией пробормотала я и нерешительно шагнула внутрь.

Пол под ногами жалобно заскрипел, будто возмущался моим вторжением в его покой. Я поставила сумку на кровать и вздохнула, осознавая, что она выглядит единственным ярким пятном в этой серой комнате.

Пытаясь хоть немного освоиться, я осторожно подошла к шкафу и приоткрыла дверцу. Шкаф встретил меня громким, протяжным скрипом, явно протестуя против моего любопытства. Разумеется, внутри было пусто. Я печально оглядела полки и задумалась, стоит ли вообще доставать свои немногочисленные вещи.

— Роскошная жизнь ждет тебя, Эмилия, — тихо сказала я себе, невольно улыбнувшись абсурдности ситуации. — Хотя, по крайней мере, здесь не заставляют выходить замуж против воли.

Эти слова заставили меня вспомнить холодный, почти насмешливый голос Кайдена: «Возможно, вам стоило согласиться на брак». Его фраза до сих пор обжигала кожу, заставляла чувствовать себя уязвленной и беспомощной. Я понимала, что он не просто пытался задеть меня — он прямо дал понять, что не собирается отпускать. Теперь он полностью контролирует мою судьбу.

От этой мысли стало не по себе, и я резко тряхнула головой, стараясь сбросить воспоминание, словно оно было надоедливым насекомым. Хватит. Я больше не вещь, которую можно продать или подарить. Теперь все зависит только от меня.

Возможно, даже слишком сильно зависит, учитывая мою сегодняшнюю магическую катастрофу. Но это был мой шанс на нормальное будущее — единственный и лучший из всех возможных.

Вздохнув, я вышла в длинный коридор, освещенный приглушенным магическим светом, и нерешительно огляделась, пытаясь понять, где находится ванная комната.

— Потерялась? — неожиданно раздался дружелюбный голос сбоку.

Я резко повернулась и увидела невысокую девушку с короткими каштановыми волосами и тяжелой стопкой книг в руках. Она улыбалась легко и доброжелательно, и на груди ее платья я заметила небольшую серебряную брошку.

— Немного, — смущенно призналась я, улыбаясь ей в ответ. — Ты не подскажешь, где здесь можно умыться?

— Конечно, — девушка кивнула, удерживая книги, которые явно стремились сбежать из ее рук. — Ванная в конце коридора, направо. Только осторожнее с водой — она здесь либо ледяная, либо обжигающая. Академия почему-то не признает средних температур.

Я слегка нахмурилась, пытаясь понять, серьезно она или шутит.

— Что-то с магией не так? — осторожно уточнила я.

— Нет, просто академия любит напоминать адептам, что жизнь — не сахар, — с легкой усмешкой ответила она. — Кстати, я живу рядом. Если возникнут вопросы — стучи, не стесняйся. Ты немного опоздала, у нас уже занятия идут полным ходом, все успели немного освоиться.

— Да, только сегодня прибыла, — неловко сказала я, чувствуя себя еще более неуютно. — Спасибо за помощь.

— Добро пожаловать, — кивнула она с улыбкой, направляясь дальше по коридору, но затем остановилась и обернулась: — И не переживай, если сначала все кажется странным и сложным. Через пару дней привыкнешь, будто всегда здесь была.

— Надеюсь, — тихо сказала я, скорее самой себе, и направилась к ванной, думая о том, как быстро можно привыкнуть к тому, что еще недавно казалось невозможным.

Ванная комната оказалась на удивление уютной. Медный умывальник и старое зеркало с потертыми краями создавали атмосферу приятной старины. С опаской потрогав кран и убедившись, что бежит оттуда не жидкий лед и не кипяток, я быстро умылась, чувствуя, как вода немного смывает с меня усталость и тревогу.

Посмотрев в зеркало, я вздохнула. Мое лицо стало уставшим и бледным, волосы спутались и выглядели довольно жалко, а глаза казались слишком большими и напряженными.

— Отличный вид, — иронично сообщила я своему отражению. — Неудивительно, что преподаватели так впечатлились моими талантами.

Вернувшись в свою комнату, я все-таки решила разложить немногочисленные вещи. Пара платьев и несколько мелочей быстро нашли свое место в шкафу, и теперь он выглядел уже не таким заброшенным и грустным.

Оставшись с пустыми руками, я задумалась, затем медленно подняла ладонь и нахмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то полезное из магических уроков, которые тайно изучала по украденным книгам в библиотеке отца. Например, простое заклинание защитной пленки, которую обычно растягивали по ладони, чтобы безопасно трогать что-то неприятное, горячее или потенциально ядовитое.

Сосредоточившись, я осторожно направила магию в ладонь, чувствуя приятное тепло. К моему удивлению, на коже почти сразу появилась тонкая золотистая пленка, прозрачная и светлая. Я даже улыбнулась с облегчением, но внезапно по ней волной пробежала странная красная вспышка — точь-в-точь как в зале.

От испуга я тут же стряхнула руку и инстинктивно потерла ее о платье, будто это могло стереть следы неизвестной и пугающей магии.

Что происходит? Этот красный оттенок не давал мне покоя. Что со мной не так?

Внезапный интерес генерала Рейвенхарта к моей магии всплыл в памяти, заставляя сердце биться чуть чаще. Кайден явно знал больше, чем говорил, и это одновременно пугало и волновало. Может быть, именно здесь, в академии, я смогу разобраться с собой и понять, кто я на самом деле.

— Что ж, академия, — вслух сказала я, оглядывая комнату уже с большей уверенностью. — Кажется, у меня появилась цель.

Глава 11

Утро в академии началось слишком рано и слишком шумно, словно весь мир решил продемонстрировать мне, насколько бесполезной была моя попытка хоть немного выспаться. Всю ночь я проворочалась на неудобной кровати, мысленно возвращаясь к холодному взгляду Кайдена. Поэтому, едва первые лучи солнца проникли в мою маленькую комнату, я облегченно встала, решив, что лучше скоротать время в толпе перед занятиями, чем терзаться тревожными мыслями в одиночестве. Потратив полчаса на получение учебников и формы я поняла две простые вещи: если с одеждой проблем не возникло, то книги и учебные материалы обнажали одну — я понятия не имела, что брать с собой. До расписания вчера я так и не дошла. Подумав, я не стала брать ничего. Решила, что вернусь в перерыве, а пока разберусь, что здесь вообще происходит, и с воодушевлением первопроходца отправилась на экскурсию.

Коридоры академии встречали меня ярким, почти ослепительным светом, льющимся сквозь высокие витражные окна. Повсюду сновали адепты с книгами в руках, громко переговариваясь и смеясь, отчего вокруг царила какая-то неожиданно легкая, почти праздничная атмосфера. Мне было неуютно среди этого оживления: я чувствовала себя чужой и немного потерянной, ведь я опоздала к началу учебного года, а остальные уже явно освоились и знали, куда и зачем идут.

Медленно шагая по просторным залам, я невольно любовалась величественными белыми стенами, древними гобеленами с изображением магических существ и светильниками, наполненными мягким золотистым свечением. Постепенно я немного расслабилась и почти забыла свои тревоги, пока справа вдруг не раздался громкий и удивительно жизнерадостный голос:

— Эй, новенькая! Подожди минутку!

Я вздрогнула и обернулась, заметив двоих адептов примерно моего возраста. Высокий парень с растрепанными русыми волосами улыбался так открыто и искренне, что это казалось жутко заразительным, а рядом с ним стояла хрупкая девушка с идеально уложенными черными волосами, которая смотрела на меня с открытым любопытством и дружелюбием.

— Ты ведь на первую лекцию идешь? — спросил парень, продолжая улыбаться. — Мы тоже туда. Давай вместе?

— Если, конечно, ты не против, — добавила девушка, слегка наклонив голову и приветливо улыбнувшись. — Мы заметили, как ты одиноко блуждаешь по коридорам. Я Ариана, а это Марк.

— Эмилия, — растерянно представилась я. Никогда в моей жизни не было таких простых знакомств. Отец с ума начинал сходить, если не соблюдался весь положенный его статусу этикет. — И да, спасибо, я правда немного потерялась.

— Да не переживай ты так, — махнул рукой Марк с прежней улыбкой. — Тут в первые дни все теряются. Академия огромная, как лабиринт. Говорят, в прошлом году один парень вообще два дня искал свою комнату и в итоге ночевал в библиотеке.

— И как, выжил? — невольно спросила я, почувствовав, что на моем лице наконец-то появляется улыбка.

— Еще бы! Стал лучшим учеником курса, — рассмеялась Ариана, глядя на меня с задорным огоньком в глазах. — Может, тебе тоже стоит потеряться как следует?

— Вряд ли это мой случай, — тихо усмехнулась я, чувствуя, как теплеет на душе от их простой и искренней доброжелательности. — После того как я вчера эффектно провалила вступительный экзамен, боюсь, мои таланты лежат в другой области.

— Поверь, это далеко не самое страшное, что случалось в академии, — беспечно сказал Марк. — Вот говорят, что в прошлом году на экзамене по зельеварению кто-то перепутал ингредиенты, и вся аудитория неделю была покрыта радужной плесенью.

— Радужной плесенью? — переспросила я, невольно засмеявшись.

— Именно, — Ариана кивнула с деланным серьезным видом. — Кстати, виновника так и не нашли, но легенды ходят до сих пор.

Мы продолжали смеяться и болтать, пока не подошли к нужной аудитории. Но стоило мне переступить порог, как мое настроение резко изменилось.

У противоположной стены стоял парень, которого я сразу же узнала — Ричард Валмор, сын герцога и один из самых самоуверенных и неприятных драконов, которых я когда-либо встречала, а встречаться нам доводилось часто: на балах и приемах в столице. Высокий, идеально одетый, он лениво переговаривался с небольшой группой адептов, и смотрелся так, будто каждое его слово — это невероятный дар для собеседников.

Наши взгляды пересеклись на секунду, и я мгновенно ощутила неприятный укол раздражения. Он равнодушно и высокомерно окинул меня взглядом, будто увидел пустое место, и демонстративно отвернулся. Я сжала кулаки, заставляя себя прогнать эту неприятную эмоцию.

Мы заняли свободные места в середине просторного зала, и я впервые внимательно осмотрелась. Огромная аудитория была залита солнечным светом, который мягко проникал сквозь высокие окна, согревая и освещая все вокруг. Адепты негромко переговаривались и шутили, казалось, совершенно не нервничая перед занятием.

— Привыкнешь скоро, — тихо сказала Ариана, заметив мое выражение. — Вначале всегда немного неуютно.

— Я очень на это надеюсь, — призналась я ей, благодарно улыбнувшись.

— Главное — не обращай внимания на таких, как Валмор, — добавил Марк, усаживаясь рядом и дружески подмигнув. — Он привык думать, что мир крутится вокруг него, но академия быстро учит таких, как он, скромности.

Я снова улыбнулась, почувствовав себя увереннее и спокойнее.

Когда в аудиторию вошел преподаватель — строгий мужчина с серьезным взглядом и тяжелым шагом, я невольно расправила плечи и собралась. Это был мой первый настоящий день в академии, и я не собиралась позволить кому-то испортить его.

Профессор занял место у кафедры и, не тратя времени на приветствия, начал лекцию уверенным и немного суховатым голосом:

— Как известно, магическая энергия проявляется у каждого мага индивидуально, однако существуют определенные закономерности, характерные для нашей Империи. Большинство магов обладают светлой защитной магией, которая традиционно проявляется в белых, серебристых или золотистых оттенках и направлена на защиту и исцеление. В то же время у соседей из Салларии преобладает магия агрессивного характера, выраженная в красных и багровых оттенках, ориентированная на нападение и разрушение.

Глава 12

Зал для тренировок постепенно наполнялся голосами и смехом адептов, словно оживая после долгого сна. Светлое, просторное помещение заливал мягкий дневной свет, струящийся сквозь высокие витражные окна и раскрашивающий пол яркими узорами. Гладкие зеркала вдоль стен отражали фигуры адептов, удваивая количество людей в зале и создавая иллюзию оживленного праздника.

Я держалась поближе к Ариане и Марку, надеясь незаметно раствориться в общем гуле, стать просто одной из многих фигур в синей форме академии. Но стоило профессору Грэйсу войти в зал, его внимательный, проницательный взгляд сразу остановился на мне. Я ощутила неприятный холодок внутри — укрыться от его внимания явно не удастся.

— Сегодня отрабатываем простейшее защитное заклинание, — уверенно и четко объявил профессор, обходя ряды адептов и поправляя расстояние между ними. — Магическая сфера, поглощающая слабые атаки. Никаких сложностей, главное — аккуратность и контроль. Начали.

Я выдохнула с облегчением, чувствуя, как напряжение постепенно отступает. Заклинание было мне знакомо из отцовских книг. В тайне я пробовала и его. Уверенно подняла руку, направила в нее магию, чувствуя, как сила легко и плавно отзывается на призыв. Над моей ладонью вспыхнула ровная золотистая сфера, спокойная и устойчивая.

Облегчение разлилось приятной теплотой внутри, я даже улыбнулась Ариане, поймав ее одобрительный взгляд. Но не успела полностью расслабиться, как почувствовала, что внутри сферы происходит что-то странное: магия начала хаотично нарастать, наполняя сферу тяжестью и нестабильностью.

Паника кольнула где-то в груди, и я попыталась осторожно и плавно погасить заклинание, но магия уже вырвалась из-под моего контроля. Сфера, стремительно увеличиваясь, сорвалась с ладони и пронеслась через зал, врезавшись в одно из зеркал.

Стекло взорвалось сверкающим дождем осколков, осыпавшихся на пол. Адепты с криками отшатнулись, и зал тут же погрузился в напряженную тишину, нарушаемую лишь тихим звоном падающих на пол кусочков зеркала.

Профессор Грэйс резко поднял руку вверх, призывая к спокойствию:

— Все в порядке? Никто не ранен?

Его голос был строгим, но в глазах мелькнула искренняя тревога. Обведя всех внимательным взглядом и убедившись, что никто не пострадал, он с видимым облегчением выдохнул.

— Занятие окончено, — твердо произнес он, сохраняя спокойствие. — Все аккуратно выходите из зала, обходя осколки. Адептка фон Равен, вы остаетесь.

Ребята начали молча и быстро расходиться, бросая на меня тревожные взгляды. Ариана и Марк нерешительно замедлили шаг, явно не желая оставлять меня одну, но Грэйс коротко и непреклонно повторил:

— Всем покинуть зал, сейчас же.

Когда помещение опустело, профессор неторопливо приблизился ко мне. Его взгляд больше не был строгим — скорее задумчивым и внимательным, словно он пытался найти ответ на вопрос, который я сама боялась произнести вслух.

— Не знаю, что случилось, профессор, — тихо проговорила я, не пытаясь оправдаться и чувствуя себя совершенно беспомощной. — Я действительно хорошо знаю это заклинание. Все шло нормально, и я почти справилась, но в последний момент магия вышла из-под контроля.

Он задумчиво кивнул, изучая меня взглядом, в котором не было осуждения или раздражения, только глубокая сосредоточенность и легкая тревога.

— Похоже, ваша магия начинает реагировать слишком непредсказуемо даже на простейшие заклинания, — наконец произнес он. — Она контролирует вас, а не вы ее. Пока мы не поймем причины, это опасно как для вас, так и для других.

— Что теперь будет? — спросила я негромко, чувствуя, как тревога сжимает меня внутри, словно ледяной узел.

— Сейчас вам нельзя заниматься со всеми, — пояснил он мягче, чем прежде. — Вам нужны индивидуальные занятия с наставником, который сможет вовремя пресекать подобные всплески силы. Проблема в том, что у нас нет свободных преподавателей для такого уровня работы. Война закончилась не так давно, а унесла слишком многих.

Он ненадолго замолчал, а затем добавил:

— Я должен поговорить о вашей ситуации с ректором. Он решит, кто именно займется вашим обучением. А вы пока возвращайтесь в комнату и ждите распоряжений.

Я кивнула, чувствуя одновременно облегчение и беспокойство. По крайней мере, Грэйс ни в чем не обвинял меня напрямую и явно хотел помочь.

— Спасибо, профессор, — тихо поблагодарила я и медленно направилась к выходу.

Стоило мне выйти в коридор, как Ариана и Марк тут же бросились ко мне с тревожными лицами.

— Ты в порядке? — Ариана схватила меня за руку, внимательно изучая мое лицо.

— Почти, — грустно усмехнулась я. — Но, кажется, теперь тренировки будут отдельные. Моя магия своенравнее своей хозяйки.

— Главное, никто не пострадал, — тут же попытался приободрить меня Марк, улыбаясь немного нервно, но все же искренне. — Ну разбила ты зеркало, подумаешь, академия от этого не обеднеет.

Ариана сердито сверкнула на него глазами, но почти сразу смягчилась и улыбнулась мне с искренней поддержкой.

— Марк прав, — уверенно заявила она. — Ты здесь для того, чтобы разобраться с магией, так что не переживай, все наладится.

Я вздохнула и улыбнулась:

— Надеюсь, ректор будет думать так же, как ты.

И хотя тревога все еще глухо отдавалась внутри, я понимала, что теперь остается только ждать решения Кайдена и верить, что он не настолько ужасен, как о нем говорят.

Глава 13

— Будет, — уверенно сказала Ариана. — Только попробуй не упасть в обморок при виде его бровей.

Марк фыркнул:

— Или не сжечь ковер, пожалуйста. Это старый ковер, преподаватели его любят.

Я успела лишь закатить глаза, прежде чем к нам подошел молодой адепт в серой форме и четко произнес:

— Адептка фон Равен. Ректор ждет вас в своем кабинете. Немедленно.

Сердце мгновенно ушло в пятки.

Я остановилась перед тяжелой дверью в кабинет ректора, нервно прижимая ладони к прохладной ткани формы. Мысли путались в голове, сердце отчаянно билось, словно я собиралась войти в место, откуда уже не смогу вернуться прежней.

— Войдите, — донесся из кабинета негромкий, но уверенный голос.

Я открыла дверь и нерешительно вошла. Кайден стоял у окна, слегка повернув голову в мою сторону, и внимательно изучал меня. Это была всего третья наша встреча, и я до сих пор не могла привыкнуть к его тяжелому, всепроникающему взгляду.

— Закрой дверь, Эмилия, — сказал он спокойно, почти устало.

Я подчинилась, стараясь держать спину ровно, и осталась у входа.

— Слышал, занятие прошло… насыщенно, — произнес он, не оборачиваясь. — Сфера, зеркало, паника в зале. Впечатляюще.

— Это было не нарочно, — прошептала я. — Я знала заклинание. Оно срывалось... само.

Он развернулся ко мне, медленно подходя.

— Профессор Грэйс мне все передал. Магия вышла из-под контроля, но ты справилась лучше, чем могли бы другие. Никто не пострадал, зеркало — не твоя вина. Эти идиоты до сих пор не включают защиту на инвентарь. Видимо, считают, что адепты — порхающие феи, а не живые существа с магическим потенциалом.

Я растерянно молчала, не ожидая от него ни такой прямоты, ни... защиты.

— Мне придется заниматься с тобой лично, — добавил он после паузы. — У нас нет свободных наставников. А ты слишком опасна, чтобы оставить тебя без контроля.

Он остановился передо мной, и тон внезапно стал тише, жестче:

— И прежде чем ты начнешь извиняться еще и за это — тебе не за что. Но тебе придется слушаться меня беспрекословно, иначе...

Он не договорил. Лишь слегка склонил голову, вглядываясь в меня. А потом спокойно, без предупреждения, сказал:

— Подойди ближе.

Я медленно шагнула вперед и остановилась в паре шагов, чувствуя, как краснею под его внимательным взглядом. Никто раньше не смотрел на меня так — открыто, пристально, без всякого стеснения или осторожности.

От его простого движения я невольно напряглась, но не отступила. Кайден оказался совсем близко — гораздо ближе, чем когда-либо раньше. Он молча обошел меня, оказываясь за моей спиной, отчего я почувствовала себя совершенно беззащитной.

— Магия реагирует на твои внутренние ощущения, — сказал он тихо, почти у самого моего уха, и от его голоса по коже мгновенно побежали мурашки. — Если ты зажата, напряжена, то и твоя сила будет нестабильной. Понимаешь?

Я не ответила, лишь слегка кивнула, пытаясь не обращать внимания на то, как мое сердце бешено колотится от его близости.

— Расслабься, — тихо приказал он, спокойно положив свои большие теплые ладони мне на плечи.

Я резко вдохнула и замерла, не привыкшая к таким прикосновениям. Его руки не двигались, лишь мягко удерживали мои плечи, словно пытаясь меня успокоить, но на самом деле только сильнее заставляя нервничать.

— Я… не уверена, что это поможет, — прошептала растерянно, чувствуя, как жар стремительно разливается по телу от его прикосновений.

— Это необходимо, — спокойно ответил он. — Если ты хочешь научиться контролировать магию, сначала нужно научиться контролировать свои эмоции.

Я едва дышала, когда он мягко и неторопливо провел руками чуть ниже по моим плечам, затем аккуратно вверх по шее, касаясь пальцами чувствительной кожи. От этого незнакомого прикосновения я невольно чуть подалась назад, соприкоснувшись спиной с его крепким телом.

— Стой спокойно, — прошептал он, и в его голосе прозвучала тихая, почти незаметная усмешка.

Я почувствовала, как внутри меня зарождается совершенно незнакомое тепло — тревожное, постыдное и одновременно такое приятное, что от него перехватывало дыхание. Я никогда прежде не испытывала ничего подобного и отчаянно старалась понять, почему рядом с ним мне одновременно страшно и невероятно хорошо.

Он наклонился еще чуть ближе, осторожно касаясь кончиком носа моих волос, и я ощутила его ровное, уверенное дыхание на шее. Мое тело совершенно не слушалось, и я не могла понять, хочу ли немедленно сбежать или остаться здесь навсегда, позволяя ему делать все, что он пожелает.

— Вот видишь, — сказал он почти шепотом, медленно отстраняясь и убирая руки с моих плеч. — Ты снова напряглась, но твоя магия осталась спокойной. Ты не доверяешь себе.

Я с трудом повернулась к нему лицом, чувствуя, как горят мои щеки и как сильно стучит сердце. Он стоял спокойно, уверенно глядя на меня сверху вниз, и я не знала, куда деваться от этого взгляда, полного взрослой силы и скрытого обещания чего-то, чего я еще даже не могла понять до конца.

— Мне… сложно привыкнуть к этому, — тихо призналась я, опустив глаза и нервно теребя пальцами край юбки. — Я не совсем понимаю… вот так.

Кайден задумчиво посмотрел на меня и чуть приподнял уголок губ, позволяя себе легкую, почти незаметную улыбку.

— Тебе и не нужно пока это понимать полностью, — сказал он негромко. — Просто знай, что теперь это часть твоей новой жизни. Со временем ты привыкнешь.

Он отступил на шаг, мгновенно возвращая между нами прежнюю официальную дистанцию, и холодно добавил:

— Завтра утром начнем индивидуальные тренировки. Придешь в малый зал, расписание тебе подготовят отдельно. Придется научить тебя справляться со своими ощущениями.

На мгновение мне показалось, что он говорит о чем-то другом.

Я кивнула, чувствуя, что сейчас не смогу произнести ни слова, и поспешила к выходу. Уже у двери Кайден снова заговорил: