Агентство Юки Ямато Часть 2

Предисловие

Имена и события в книге вымышленные, совпадения случайны, события происходят где-то в параллельной вселенной.

"Агентство Юки Ямато" Часть 1/ главные действующие лица:

https://litnet.com/account/novels/view?id=424112

Юки Ямато – несовершеннолетняя девушка двадцати лет, рост 163 см, вес 45 кг, бывшая студентка первого курса института искусств. В параллельном мире Юки изучала музыку и культуру сценической речи, неплохо играет на фортепьяно и гитаре, предпочитает готовить традиционные блюда японской кухни.

Сон Мин Хо — попаданец, юноша, 14 лет, выглядит старше заявленного возраста. В параллельном мире из-за болезни не посещал общеобразовательную школу, учился дистанционно. Начитан и умён. Знаком с языками программирования Kotlin и C# из своего родного мира. В настоящее время согласно новым документам является «братом» Сон Джин Хо.

Сон Джин Хо — очень необычная девушка–попаданка, 24 года, рост 172 см, вес 55 кг. Официальный опекун Юки. В новом мире не может найти цель в жизни. Любимое блюдо: мясо.

Мун Джун Квон — «наследный принц», чёболь покладистый, обходительный, эрудированный, вежливый, щедрый и привлекательный. Не проявляет мужского интереса к Юки Ямато.

Юн Кван Су — «наследный принц», чёболь своевольный, прямолинейный, ограниченный, невоспитанный, скупой и непривлекательный. Проявляет мужской интерес ко всем молодым женщинам, включая Юки Ямато.

Чо Сунг Хван — президент известной мега–корпорации.

Чо Чжин Ри — несчастная девушка, которой срочно требуется помощь.

Ким Се Хун — ответственный за обеспечение безопасности влиятельного семейства Чо.

Пак У Сон — циничный управленец с практичным подходом к жизни, бывший руководитель музыкального агентства. Крайне амбициозен, считает окружающих тупоголовыми животными.

Пак Ын Так — неунывающая секретарша

Ким Ён Джи — лидер группы MGG, рэпер, поэтесса

Пак Хэ Вон — макнэ, вокалистка, ведущая принцесса

Ли Га-Рам — главная талантливая танцовщица

Ким Чжи Ту — вижуал и артистка широко профиля

Ута Швенгер — не танцует, но поёт

О Бен Чен — маньяк в кепке

Доктор Чанг До Хи — известный альтруист, знаменитый пластический хирург, высокооплачиваемый косметолог, ведущий консультант по вопросам здорового питания, совладелец популярной литературной онлайн–платформы.

Глава 1. Надзор

Имена и события в книге вымышленные, совпадения случайны. События происходят где-то в параллельной вселенной, очень похожей на нашу.

Время действия: четвёртое июня, 07:44 по местному времени.

Место действия: трёхкомнатные апартаменты Юки и Мин Хо в жилом комплексе умного города Сонгдо.

Мин Хо всё ещё спал, я приступила к приготовлению завтрака, когда в умиротворяющую тишину нашей квартиры вклинился посторонний, незнакомый звук... до сегодняшнего утра, на последнем этаже жилого комплекса «e-Pyeonhan Apt» мы жили замечательно, как на родном японском кладбище — тихо и безмятежно.

Нас никто не беспокоил, мы никому не мешали; с соседями, купившими двенадцать квартир в этом сорокаэтажном небоскрёбе, ни разу не пересекались...

Мне показалось, настойчивый звонок исходит от датчиков пожарной сигнализации, установленных на потолке в каждой комнате, однако выскочивший из спальни Мин Хо объяснил, что проснулись не дымовые пожарные извещатели — видеодомофон около входной двери.

— Кого-то принесло… счас посмотрим… холь… какого пса она к нам в квартиру долбится? — проворчал «братишка», а я, увидев нежданную гостью на экране видеодомофона, поняла, что в моём случае самым правильным будет отправиться в комнату Мин Хо и первым делом залезть под кровать, пока ещё есть время…

— Юки, ты в своём уме? — захохотал мелкий гадёныш, — чем ты занимаешься у меня под кроватью?

— Ты не догадываешься, Мин Хо?! Выгребаю твой срач, который ты постоянно там складируешь и не разрешаешь убирать! Что тут у нас сегодня? Грязные носки, футболка, пустые бутылки из-под колы, позавчерашняя упаковка с недоеденными чипсами, пачка жвачки, смартфон, опять наушники, опять стаканы после червяков... сам убираться не желаешь, зато борешься за права несовершеннолетних и запрещаешь вторгаться в «личное пространство»! Твоя спальня — это даже не жилище хикикомори, это провонявшее лежбище обнаглевшего медведя… почему ты не спишь на полу, как все нормальные корейцы? Можешь не объяснять — я уже знаю ответ... не стой столбом, Мин Хо, быстро тащи полиэтиленовый пакет, туда всё запихнём и спрячем, — посоветовала я «братишке», но вновь услышав настойчивый звонок видеодомофона, поинтересовалась, — почему ты не открыл куратору Нам Ё-сыль?

— Холь! Какого пса я ей обязан открывать? Юки, вылезай из-под кровати, у тебя голова плохо шарит по утрам. Когда мы с тобой должны отметиться у аджумы Нам Ё-сыль в её конторе?

— Плановый визит через три недели…

— Холь! И я тоже так запомнил, а сегодня нахрена она к нам долбится? И не одна припёрлась, с каким-то крепким чуваком! Ты слила ей наш новый адрес?

— Нет… не успела…

— Тогда с чего аджума Нам Ё-сыль вдруг засуетилась, оторвала задницу от кресла, прихватила чувака и попёрлась к нам в Сонгдо? Если бы мы не пришли к ней вовремя, то было бы понятно, почему она нарисовалась здесь со своей внеплановой проверкой, но «через три недели» наступит только через три недели. Юки, ты столько всего видела, однако всё ещё наивно полагаешь, что государственные служащие существуют, чтобы сделать нашу жизнь лучше и действуют в наших интересах. Вместо того, чтобы включить критическое мышление, ты ломанулась ко мне под кровать «наводить порядок» для аджумы Нам Ё-сыль и готова открывать двери всем подряд... мало ли кто там в домофон позвонит, для всех собираешься коврик в спальне чистить, всех без исключения в квартиру будешь запускать?

— Айщ… ты прав, Мин Хо… почему Нам Ё-сыль явилась «осуществлять надзор»? Такого ещё ни разу не было… что нам делать? Открывать или не открывать?

— Не открывать. Проснись, Юки, прекращай тупить — активизируй мозг. Они потопчутся минут пятнадцать около подъезда и отвалятся — не будут же вечно там стоять! Счас принесу армейский бинокль… прослежу, когда они сольются, потом мы поедим и поедем в агентство на такси, — распорядился «братишка». — Нам работать надо… то есть, не работать, а деньги зарабатывать, а старуха Нам Ё-сыль пусть лезет в чужие квартиры и контролирует работу унитазов у кого-нибудь другого!

— Ты ещё совсем ребёнок… — расстроилась я. — Куратор Нам Ё-сыль по какой-то причине нацелилась на нас, но она не удовлетворится разовым визитом и будет таскаться сюда до тех пор, пока мы ей не откроем, а если не откроем, она обратится в полицию под предлогом «несовершеннолетние пропали — несовершеннолетние в опасности»; блюстители правопорядка отследят нас по видеокамерам, через две–три минуты вычислят наше «местонахождение» и вышлют «подкрепление». Как это ни печально, но проходить сквозь стены мы с тобой не научились…

— У тебя рисоварка пищит, — оповестил меня Мин Хо. — Пойдём на кухню, Юки, помогу с готовкой, а то после звоночка от старухи Нам Ё-сыль у тебя уши перестали слышать и глаза в разные стороны глядят. Что у нас намечается на завтрак?

— Пока ещё ничего не намечается, сейчас приготовлю дащимаки тамагояки, — бодро отчиталась я. — Когда тамагояки будет остывать, сварю мисо–суп из того, что найду в холодильнике, а ты, Мин Хо, если хочешь мне помочь, лепи нам онигири. Думаю, шесть штук на двоих достаточно… доставай рис из рисоварки, пока он ещё горячий… перемешай аккуратно лопаточкой… онигири не обязательно делать треугольными, лепи простые шарики — мы уже опаздываем, нет смысла складывать ладошки домиком и заморачиваться высокой кухней…

— Холь! Перестань меня учить! Я знаю, как стряпать твою «высокую кухню» — надо ухватить мокрыми руками горячий рис, прихлопнуть его в лепёшку, в середину сунуть рыбную начинку, скатать комок, обмотать листочком нори, смочить водой, чтобы всё по-быстрому сцепилось, сверху присыпать кунжутом… и вот оно — онигири! Тут главное руки не обжечь… что пойдёт в начинку?

— Для начинки есть ментайко, консервированный тунец и лёгкий творожный сыр.

Глава 2. Жалобная урна

Время действия: четвёртое июня, первая половина дня.

Место действия: кабинет Юки, расположенный в офисе музыкального агентства Media Global Group Extravaganza.

После того как мы с Мин Хо прошли сквозь фанатскую массу с минимальными последствиями, я поняла, что мне срочно требуется полноценный отдых после сегодняшнего созерцания некоторых представителей человеческого сообщества. Я зашла в свой «директорский» кабинет, закрыла дверь, но меня посетили креативные мысли относительно удовлетворения насущных потребностей обиженных и недовольных почитателей музыкального агентства MGG.

Что побуждает взрослого человека позабыть все свои дела, схватить транспарант, проехать с ним полгорода, встать у входа в ненавистное агентство и выкрикивать требования незнакомым людям?

Застарелое желание раздавать непрошенные советы или неосознанная потребность в самореализации? Чрезмерная критика со стороны педагогов в младшей школе? Повышенная учебная нагрузка в старшей школе? Студенческие неприятности? Постоянные стрессы на работе? Невыплаченные кредиты и низкая заработная плата? Систематический рост цен в процветающем государстве? Неудачи в личной жизни? Неизлечимые комплексы неполноценности? Отсутствие занимательного хобби? Проблемы с ментальным здоровьем или целенаправленный поиск ближайшего объекта, находящегося в свободном интернет–пространстве, куда можно безнаказанно сбросить накопившуюся агрессию?

В принципе, психологический портрет хамоватого критикана — фаната–меломана ничем не отличается от фаната футбольного, пришедшего в очередной раз на стадион с единственной целью «весело провести время». Интересно наблюдать, как авторитетный критик, который сам едва ли пробежит без одышки и колик в правом подреберье дистанцию в один километр, сидит на трибуне и методично поучает профессиональных футболистов, как надо правильно забивать голы, а затем активно делится с окружающими своими сверхценными познаниями, откуда растут ноги у зазевавшегося спортсмена.

Многие потребители творческой продукции обожают предъявлять претензии создателям творческой продукции — указывают композиторам и исполнителям, сколько музыкальных фраз должна содержать «Песня о демонах»; разъясняют авторам, сколько рюмок соджика можно выпить главному герою в двадцать шестой главе, и инструктируют художников, в какой цвет «надо раскрашивать красных лошадей».

Какое счастье, что в нашей процветающей стране ещё не отменили законное право на свободу слова! Поэтому придётся приспосабливаться к специфическим условиям обитания, которые невозможно изменить. Для того, чтобы каждый участник конфликта получил всё то, о чём мечтает, мы установим у входа в агентство MGG тентованную палатку, примем на работу опытного уличного торговца и с удовольствием продадим благодарным пользователям пресловутое ведро, о котором недавно упомянул Мин Хо.

Конечно, «мерч от Юки Ямато» не будет выглядеть как всем известный хозяйственный инвентарь, выполненный из яркого пластика. Не знаю, каким образом другие коллеги держат своих преданных почитателей на коротком поводке, но мне достаточно было сосредоточиться и несколько минут подумать «по-японски»…

Многие мои бывшие соотечественники десятилетиями живут в состоянии хронического стресса, который обусловлен:

длительными переработками;
частыми ночёвками в офисе;
ежедневными поездками в пригородном общественном транспорте;
чрезмерным уважением к начальству и завышенными требованиями к себе.

Но, в отличие от других народов, большинство японцев редко рассказывают о личных проблемах даже близким родственникам, не желая обременять или расстраивать их. В общем, жаловаться, плакаться и открыто выражать недовольство в Японии не принято, философия «хоннэ vs. татэмаэ» никуда не исчезла, а для того, чтобы снимать ежедневный стресс общественно-безопасным способом, созданы специальные игрушки.

Я открыла сайт популярного производителя японских антистрессовых изобретений, внимательно изучила предложенный ассортимент, перечислила предоплату, заказала пробную партию, но внесла некоторые коррективы, сообщив о дополнительных пожеланиях.

Для того, чтобы наши жалобщики чувствовали себя более уверенно, мной были оплачены настольные груши для битья с эксклюзивной маркировкой «MGG» и подробной пояснительной запиской, информирующей о том, что для усиления психотерапевтического эффекта разрешается распечатать из интернета фото ненавистного артиста, автора или композитора; после чего необходимо приклеить бездарность на грушу и лупить до посинения в комфортных домашних условиях.

Кроме груш, мне понравились миниатюрные пластиковые рупоры, куда можно свободно выплеснуть все скопившиеся претензии, только данное изобретение спроектировано очень хитрым образом: недовольный начнёт орать туда в полную силу, только окружающие ничего не услышат. На поверхности беззвучных рупоров будут заблаговременно размещены многочисленные подсказки: «Отстой агентство MGG!», «MGG — это не моё!», «Мы за свободу творчества!», «Нам твои песенки неинтересны, но тебе должны быть интересны наши мнения!», «Долой безграмотные песни!», «В мусор глупые книжонки!» и тп. и тп. и тп.

По такому же принципу функционирует пластиковая урна для сбора бесконечных фанатских жалоб. Внешне жалобная урна напоминает традиционную погребальную урну с прахом умершего родственника, которую японцы ставят на алтарь в одной из комнат собственного дома. Алтарь заботливо декорируют семейными фотографиями, свечами, статуэтками и цветами, а наша жалобная урна будет задекорирована самыми бестактными пожеланиями, такими как:

Также в спецзаказ включены милые мягкие игрушки с полюбившимися именами девочек, однако с сюрпризом внутри — при сжимании разноцветная милота станет выкрикивать наиболее оригинальные хотелки и послания, которые я успела запомнить: «Мы всё знаем, Пак Хэ Вон!», «Извращенцы — вон из шоу-бизнеса!», «Так держать, Ким Ён Джи!», «Плюй на харассмент в кей попе!» Добавлю, что голос у хвостатых игрушек с треугольными ушками будет мужской — противный, попугайский, недовольный и визгливый.

Глава 3. Внешний вид и быт звезды

Время действия: четвёртое июня, полдень.

Место действия: обеденный перерыв в столовой агентства Media Global Group Extravaganza.

— Опять кимчхи, тофу, яичный ролл и холодная лапша… — поморщилась Пак Хэ Вон.

— Какая же ты, sis, неблагодарная! — возмутилась Ли Га-Рам, — или уже забыла, чем нас кормили в Spice Entertainment?

— Утром кубик льда, после полудня пустой бульон из водорослей, вечером два ролла с огурцом, — напомнила Ким Ён Джи.

— Один раз в два дня, — добавила помрачневшая Ким Чжи Ту.

— Ооох… дааа… — всплакнула Пак Хэ Вон, — дни, когда нам разрешали кушать, были просто невыносимыми, а разгрузочные казались особенно ужасными…

— Хэ Вон... — мило улыбнувшись, прищурилась Ким Ён Джи, — что бы ты сейчас хотела скушать?

— Гопчанг-гуй… любимое блюдо, напоминающее о счастливом детстве, — мечтательно пропела Пак Хэ Вон, — моя бабуля Пак замечательно жарила на гриле ооочень вкусные свиные кишки…

— А моя бабуля Чхэ тушит говяжьи кишочки со специями в глиняном горшке, — вздохнула Ким Чжи Ту.

— Холь! — присвистнула Ким Ён Джи. — Теперь понятно, почему в Spice Entertainment тебе три раза назначали липосакцию, Хэ Вон! Свиной жир, съеденный в детстве, из тебя до конца не вытопился, но ещё три–четыре процедуры осталось потерпеть и тогда точно станешь айдолом. Доведёшь себя до стандартов корейской красоты, но для того, чтобы попасть в топ–лист самых популярных девушек страны, доктор Чанг До Хи посадит тебя на строгую веганскую диету — восемь лет будешь питаться дурианом и зелёными бобами. Станешь настоящей сыроедкой — очистишься от шлаков и найдёшь себе идолопоклонников.

— Мой вес не девяносто восемь килограммов, а всего лишь сорок восемь… с хвостиком. Онни, как в тебе скопилось столько злобы? — расстроилась Пак Хэ Вон, но вспомнив о том, что в компании добрых подруг нельзя ни на секунду расслабляться, сменила тему и бросила «кость» в голодающую, — дааа… онни… ты как всегда права. Несмотря на гадкие бульончики из водорослей, у меня кое-где ещё остался свиной жир. Поэтому, в отличие от вас, тётка Хан Сун Тхи никогда не заставляла меня прыгать на репетициях в тройном пушапе… и неудобные подушечки–накладочки на бёдра мне тоже не приходилось надевать.

— Это потому что у тебя нет талии, Хэ Вон, — догадалась Ким Ён Джи.

— Йеп… — призадумалась Ли Га-Рам, — меня с детства приучали питаться правильно. Мать повторяла, что «сонджи хэджангук» полезен не только для фигуры, но и для мозгов... вот.

— Вау… и моя обожает хэджангук, — кивнула Ким Чжи Ту. — Мамочка говорит так: «Сгусток бычьей крови, отваренный вместе с капустой и ростками фасоли, — проверенное средство от похмелья»… но… Хэ Вон не ошиблась… в набедренных накладках неудобно танцевать… дааа… я всегда боюсь, вдруг с ними произойдёт что-то нехорошее… ой… что делать, если во время репетиций они отклеятся… это самое страшное, что может случиться с нами…

— Самое страшное, что может случиться с вами… — сочувственно улыбнулась подругам Пак Хэ Вон и, выдержав драматичную паузу, прошептала, — если подушечки–накладочки заметят хэйтеры, буллеры, пранкеры, сталкеры, антифаны, меломаны, сасэны или нетизены. С подкладочками в лифчики, с приклеенными ресничками и накладными локонами все уже давно смирились, но объёмные подушечки–накладочки на бёдра и, тем более, на попу — ооочень опасная игра, задевающая фанатские чувства… Поклонники не простят вам такого подлого обмана, никогда больше не полюбят, возненавидят навсегда и… ооох… ещё лет двадцать будут комментировать реальные размеры ваших задниц под вашими фотографиями во всех социальных сетях... дааа… как же ошибалась моя бабуля Пак! Она всегда меня учила, что на одну лошадь два седла не оденешь и выдранный волос обратно не приклеится…

— Sis, замолчи немедленно! — всплеснула руками Ли Га-Рам. — Нам надо оградить себя от негатива и мыслить только позитивно, тогда всё будет хорошо, но если долго думать о плохом, мысли обязательно материализуются — накладки обязательно отвалятся или засветятся в самом неподходящем месте, а фанатская злоба точно нас прихлопнет… это же всем известно… вот.

— Не тупи, Га-Рам! Активизируй мозг, Чжи Ту! — посоветовала коллегам лидер группы. — Вы столько раз репетировали в Spice Entertainment, но ничему не научились. Холь! Двигайтесь естественно, с гордо поднятой кормой… oops… айщ... с гордо поднятой головой... подумаешь — сзади две подушки и ещё две вам нацепили по бокам… ты уже почти айдол, соберись, Ли Га-Рам — недолго до финиша осталось! Тебе должно быть стыдно, Ким Чжи Ту, ты законченная эгоистка, почаще думай о других.

— Онни... — обиделась Ким Чжи Ту, — почему ты считаешь, что я эгоистка и редко думаю о других?

— «Внешний вид и быт звезды» — тема важная, популярная, она интересна всем, — объяснила Ким Ён Джи. — О чём ещё говорить за завтраком, за ужином, на уроках, после уроков, на лекциях, после лекций, на работе, после работы, на первом свидании, на последнем свидании? Если обман вскроется, то подкладные задницы Ким Чжи Ту и Ли Га-Рам фанаты будут обсуждать полгода, выложат в соцсети ваши фотки с накладками, без накладок, в купальниках, без купальников, в юбках, в шортах и даже в униформе стюардессы. Фанатки напишут всё, что думают по поводу ваших недостатков, а вы узнаете о себе много нового.

— Йеп…

— Потом за вас возьмутся журналисты — напишут статьи размером с простыню. Вас пригласят на телевидение — снимут двухчасовое шоу. Вы публично попросите прощения. Фанаты опять прокомментируют, придут с плакатами к агентству MGG, начнут орать у входа, выбьют стёкла, залезут на забор, наконец от вас отстанут и переключатся на разжиревшую Хэ Вон.

— Ооох… онни… я не хочу, чтобы они на меня переключались… для меня, конечно, ооочень важно мнение хэйтеров, жалобщиков и всех остальных недовольных, но я ооочень их боюсь… — призналась Пак Хэ Вон. — Никто не знает точно, сколько парней и девушек подсели на антидепрессанты или попали в психиатрическую клинику, когда столкнулись с фанатской ненавистью… ужааас… зато все знают имена тех, кто повесился, отравился угарным газом или спрыгнул с восемнадцатого этажа после того, как прочитал о себе оскорбительные комментарии…

Глава 4. Семьдесят два японских сезона

Время действия: четвёртое июня, после полудня.

Место действия: обеденный перерыв в столовой агентства Media Global Group Extravaganza.

— Конничива, девочки, — пожелала я девочками доброго дня, а затем поздоровалась с Утой Швенгер, сидящей за соседним столиком, — послезавтра у тебя дебют, Ута–чан. “Losing My Religion” на праздничном концерте в воинской части.

— Вау… — прокомментировали девочки, посмотрев на Уту Швенгер.

— Shit... — посмотрев на девочек, прокомментировала Ута Швенгер, — за два дня я не успею похудеть.

— Похудеть не успеешь, зато впервые выйдешь на сцену и споёшь. Зрители — важные военачальники… одним словом, генералитет... Не беспокойся, они почти все в возрасте дожития, а это значит, среди них остались те, кому нравятся девушки 50+… речь идёт о килограммах, Ута–чан, — пояснила я позеленевшей дебютантке, «позабыв» предупредить о том, что кроме генералов, на концерте в честь праздника Хёнчхуниль будут ещё и телевизионщики. Запечатлеют наиболее душещипательные эпизоды, но Уту Швенгер вряд ли покажут на голубых экранах в такой знаменательный день, когда положено чтить погибших солдат и поминать мирных граждан, убитых во время Корейской войны...

Не вовремя Кван Су напился, набросился на О Бен Чена, загулял вместе с Хван Щи-ён и неизвестно, когда теперь появится на горизонте, но с другой стороны, репертуар «джентльмена» так же, как и “Losing My Religion”, не слишком подходит для удовлетворения патриотических потребностей высшего командования в лице взыскательного меломана — достопочтимого полковника Хан Чхан Чхина. Кровопролитные войны — нередкое явление, патриотизм востребован всегда, а человеку свойственно ошибаться. Errare humanum est. Иначе говоря, всплыла ещё одна моя глобальная ошибка. Мне следовало бы своевременно озаботиться поиском подходящей духоподъёмной композиции, поскольку в праздничные патриотические дни на «оппе» или «гангамстайле» далеко не уедешь и высоко не улетишь.

Конечно, я помню несколько японских военных маршей, услышанных в детстве, и в принципе, смогу записать ноты, только оставшиеся в памяти композиции слишком жизнерадостные и оптимистичные, после прослушивания оставляют парадоксальное ощущение безоблачного счастья и безграничного позитива. Мелодии некоторых строевых или походных маршей настолько успокаивающие и умиротворяющие, что после небольшой аранжировки вполне способны заменить детям любимую колыбельную песню:

Battotai/Japanese Military Song [Music Box]

Yuki no Shingun/Japanese Military Song [Music Box]

«Самураев отправили на войну или на весёлый детский праздник, а может, на Снежный фестиваль в Саппоро?» — будучи школьницей, интересовалась я у всезнающих учителей после многократного обязательного ознакомления с героическим маршем по снегу “Yuki no Shingun”…

— Девочки, — обратилась я к девочкам, — вы классно поёте и отлично танцуете, но сейчас у меня нет приличной песни, с которой вы могли бы достойно выступить на патриотическом концерте в элитной воинской части. Сегодня вы продолжите репетировать «оппу», через пару дней мы запишем фонограмму для вашего будущего хита.

— Домо–аригато, Юки–сама, — вспомнив ещё одно крылатое японское выражение, поблагодарила меня Ким Чжи Ту, — вы такая милая, Юки–сама, вы наше божество! Я вами просто восхищаюсь! Как хорошо, что вы решили не уничтожать корейские традиции и позволите нам записать фонограмму для «оппабумбая»… Юки–сама, на концертах нелегко одновременно петь и танцевать… дааа… а в Таджикистане и Туркменистане местным айдолам уже запретили петь под фонограмму... вот.

«Кажется, Ким Чжи Ту меня боится», — догадалась я.

— Йеп… — загрузилась Ли Га-Рам, — эти африканские диктаторы своим несчастным айдолам дышать свободно не дают!

— Ужааас… — побледнела Пак Хэ Вон, — а если айдол охрип за пятнадцать минут до начала концерта?!

— Юки–сама, если в нашей стране охрипшему айдолу тоже запретят петь под фонограмму, — зачастила Ким Чжи Ту, представив маловероятное, но очень «прекрасное» будущее, — что делать, Юки–сама, если орущие фанатики уже пришли на стадион?

— Любой абсурдный запрет вызывает эффект абсолютно противоположный, у каждого запрета есть обратная сторона. Самое лучшее решение — на стадион к фанатикам послать автора этой замечательной законодательной инициативы, пусть он попытается объяснить многотысячной толпе «у айдола Пак Хэ Вон прихватило горло, под фонограмму выступать запрещено, концерт отменяется, идите домой, отнеситесь с пониманием»... — немного помечтала я, — но это, к сожалению, из области околонаучной фантастики. Законодателей практически невозможно заставить испытать на себе «неоспоримые преимущества» недавно изданных законодательных актов, направленных исключительно на благо общества…

Осмелюсь предположить, что умудрённые опытом деятели искусств, провозгласившие категорический запрет на использование фонограммы, посещают, в основном, патриотические концерты, консерватории и оперные театры; поэтому с трудом воспринимают специфику таких современных музыкальных жанров, как k-pop, j-pop, c-pop, t-pop, q-pop и euro-pop.

Как известно, при исполнении арии Русалки или баллады Маргариты первоочередное внимание уделяется качеству вокала, а не внешним данным и хореографическим способностям оперной певицы, но в шоу–бизнесе и, тем более, в кейпоп–индустрии от айдолов требуют идеальное сочетание идеальной внешности, идеального голоса и идеальной хореографии.

Глава 5. Тандем мясника и вегетарианца

Время действия: четвёртое июня, поздний вечер.

Место действия: улица в умном городе Сонгдо, где расположены трёхкомнатные апартаменты Юки и Мин Хо.

— Думаешь, Мистер Миш и Мисс Танака исправят ситуацию?

— Ын... — кивнул Кван Су, что на невежливом корейском означает уверенное «да».

— О Бен Чену ты уже подарил медведей?

— Когда скелет научится уважать чёболей, тогда и извинюсь! — осклабился Кван Су, что на невежливом корейском означает уверенное «нет». — Не кипятись, Юки Ямато. Помнишь нашу первую свиданку в мясной лавке? Пора замутить вторую. Не сомневайся, зачётный у нас с тобой получится тандем!

— Что может быть зачётного в тандеме мясника и вегетарианца?

— Айщ! — заржал Кван Су. — Не заливай, Юки Ямато! Когда ты успела сесть на вегетарианство? Я не забыл, как в мясной лавке ты пожирала глазами мою сосиску.

— Кван Су–оппа, кое-что ты ещё не понял. Кто тебе сказал, что в нашем тандеме вегетарианцем буду я?

— Старуха Нам Ё Сыль… — проигнорировав все правила корейского этикета, вклинился в разговор Мин Хо — непочтительно прервал «важные» разговоры старших.

Пока я пыталась деликатно объяснить «оппе», что мы подходим друг другу примерно так, как вегетарианец подходит мяснику, неподалёку припарковалась полицейская машина, из неё вылезла куратор Нам Ё-сыль с объёмной папочкой в руках...

... какой-то крепкий оппа в чёрном деловом костюме и мой давний знакомый Дун Хюн Шик — старший следователь районного отдела полиции. Юн Кван Су запомнил самые романтичные подробности нашего «свидания» в мясной лавке, а я всё ещё не забыла господина Дун Хюн Шика, его допрос в полицейском участке и утренний внеплановый визит куратора Нам Ё-сыль.

— Конбанва... — почтительно поклонилась я следователю, пожелав «доброго японского вечера, переходящего в добрую японскую ночь». — Полагаю, вы нашли преступников, которые едва не убили меня?

— Напавшие на вас подростки в настоящее время не локализованы, — процедил Дун Хюн Шик.

«Десяти сторожам не устеречь одного вора», — вспомнила я корейскую народную премудрость.

— Выдан ордер на арест вашего старшего родственника, — осчастливил меня Дун Хюн Шик. — Как вы уже знаете, Сон Джин Хо подозревается в совершении тяжкого преступления. Кроме того, на Сон Джин Хо поступил сигнал о ненадлежащем воспитании несовершеннолетних.

— Господин старший следователь Дун, вы подозреваете, что это Сон Джин Хо ненадлежаще воспитала тех подростков, и они решили заколоть меня ножом? — сделав глупое «лицо», задала я идиотский вопрос, чтобы выиграть время и сориентироваться в ситуации.

— Господин старший следователь подозревает, что отсутствующая в течение месяца Сон Джин Хо виновна в похищении человека. Сон Джин Хо не исполняет надлежащим образом попечительские обязанности в отношении несовершеннолетней Юки Ямато и несовершеннолетнего Сон Мин Хо, который особенно нуждается в нашем постоянном присмотре, — перешла в атаку старуха Нам Ё-сыль, вытащила из своей объёмной папки какую-то бумажку.

— Аджума, у меня всё ок, — весело отрапортовал Мин Хо.

— «Ответственный взрослый — находящаяся под следствием Сон Джин Хо отсутствует более одного месяца, — прочитала по бумажке старуха Нам Ё-сыль, — что является безусловным основанием для оказания социальной услуги недееспособному и несовершеннолетнему. В связи с вышеизложенным, несовершеннолетнего Сон Мин Хо надлежит поместить под надзор в дом–интернат для умственно отсталых детей согласно приложенной к личному делу медицинской документации, свидетельствующей о наличии у Сон Мин Хо врождённой патологии, характеризующейся прогрессирующей задержкой психофизического развития. Правовые отношения, возникшие в связи с неисполнением обязательств и прекращением опеки, будут отрегулированы в соответствии с действующим законодательством».

— Аджума, скоро мне стукнет двадцать один, — сделав максимально приветливое и располагающее к общению «лицо», пообещала я старухе Нам Ё-сыль. — Мин Хо не нужна эта социальная услуга — я присматриваю за ним, пока Джин Хо нет в городе…

Кто подскажет, для какой глобальной цели при оформлении корейского паспорта я додумалась сбросить парочку прожитых лет, в результате чего оказалась «несовершеннолетней», а теперь Мин Хо придётся расплачиваться за последствия неверно принятых решений?

Кого я мечтала осчастливить своим юным возрастом? Мун Джун Квона? Пак У Сона? О Бен Чена? Юн Кван Су? Сегодня поздним вечером я поняла, что мне не помешало бы почаще прислушиваться к мнению Мин Хо... и, конечно, я ещё раз убедилась в том, что младшим не всегда надо следовать советам старших, и далеко не все старшие заслуживают нашего уважения.

«Вы должны внимательно слушать, что говорят старшие. Вы обязаны всегда делать так, как говорят старшие, старших надо уважать, старшим надо подчиняться, старшим надо доверять» — с детства внушают нам старшие, но неужели никто не задумывался о том, что многие старшие очень часто ошибаются, а иногда младшим встречаются такие старшие, от которых необходимо держаться подальше для обеспечения собственной безопасности?

Старшие упорно повторяют эти заезженные постулаты, но всем известны случаи, когда за маской воспитателя, учителя, социального работника или иного безответственного взрослого успешно скрывается приветливый насильник, щедрый педофил с конфеткой, праведный сектант–фанатик, убедительный манипулятор, безобидный хронический алкоголик или добродушный психопат, позволяющий себе жестокое обращение с детьми...

Тем не менее, мы всё ещё слышим традиционные поучения на тему «дети всегда должны слушаться старших, всех без исключения», или в этом странном мире только я читаю еженедельную сводку криминальных происшествий?

Глава 6. Затерявшиеся в ритме

Время действия: пятое июня, 01:44 по местному времени.

Место действия: трёхкомнатные апартаменты Юки и Мин Хо в жилом комплексе умного города Сонгдо.

Я привыкла никому не доверять, но экстренное вскрытие, которое провёл Мин Хо, показало, что намерения Кван Су–оппы были чисты как лунная роса. «Щёганай… — вздохнула я, — придётся зашивать Мисс Танаку и Мистера Миша, а у меня никогда не получались аккуратные стежки». Из спальни Мин Хо выскочила Чумка, её морда застряла в полосатом бумажном стакане из-под червяков. Освободив кошку от «капкана», Мин Хо пообещал мне, что больше никогда не станет складировать вонючие объедки в неположенных местах, и во время следующего внепланового визита старухи Нам Ё-сыль наша квартира будет сиять от чистоты как прозекторская или операционная.

«Братишка» отправился в свою опочивальню, я долго не могла заснуть. Когда Кван Су выступил с неожиданным предложением, оно показалось мне единственно правильным, спасительным выходом из затруднительного положения, но сейчас, оставшись в тишине, словно на родном японском кладбище, я поняла, что поторопилась с оптимистичными умозаключениями. Вспоминая неудавшуюся попытку государственных служащих поместить Мин Хо в приют, я сопоставила факты и пришла к неутешительному выводу: ситуация неоднозначная и достаточно противоречивая.

Ни для кого не секрет, в современном мире резервы и возможности сотрудников полиции практически безграничные, а Дун Хюн Шик не произвёл впечатление законченного идиота…

... скорее всего, уже знает, что наши паспорта — поддельные. Мин Хо часто цитирует известную корейскую пословицу: «когда хвост длинный, на него обязательно наступят», другими словами, если оставил за собой следы, приготовься к тому, что скоро будешь пойман, но Дун Хюн Шик по непонятной причине пока не задаёт элементарные наводящие вопросы и не выдвигает обвинения, связанные с явным нарушением закона. Почему? Не желает, чтобы в процессе допроса всплыло прославленное фамильное имя бесценного чёболя Джун Квона, заказавшего и оплатившего наши фейковые документы? К сожалению, ответ на данный вопрос мне неизвестен — корейских полицейских нелегко понять... впрочем, не корейских тоже.

Старуха Нам Ё-сыль так мечтала окружить Мин Хо государственной заботой, но как только познакомилась с продолжателем династии Юн, сразу поперхнулась, отцепилась и слилась. Почему? Относится с глубоким пиететом к «необычным небожителям» — выходцам из «непростого» народа? Иначе говоря, если бы вместо Кван Су–оппы нам захотел помочь «обычный человек» — тот самый мистер Ким, которого проблематично найти в Сеуле*, то старуха Нам Ё-сыль не стала бы с нами церемониться — засунула кричащего Мин Хо в полицейскую машину?

Увы, удивительное философское мировоззрение и уникальные моральные ценности исполнительных государственных служащих недоступны для моего понимания.

И, наконец, наш сегодняшний спаситель — чёболь Юн Кван Су. Допустим... проснувшись вчерашним утром в компании красотки Хван Щи-ён и вспомнив свои пьяные шалости с Бен Ченом, «оппа» слегка призадумался. Ему стало немного стыдно, вследствие чего он затоварился дежурными медведями и, разместившись на скамейке около моего подъезда, решил принести искренние извинения.

Также я могу вполне допустить то малоприятное обстоятельство, что разорившись на покупку двух мягких игрушек, Кван Су рассчитывал на «продолжение» в более располагающей обстановке с целью пополнения внушительного списка одноразовых «джентльменских» достижений, но молниеносная готовность оформить опеку на Мин Хо выходит за пределы, ограниченные здравым смыслом.

Поступок «оппы» слишком благороден и потому противоестественен. Во время репетиций и съёмок клипа господин Юн Кван Су пару раз перебросился с «братишкой» идиотскими приколами, но по большому счёту, практически не замечал его, а однажды умудрился перепутать с осветителем. В чём тогда заключается причина, побудившая Кван Су превратиться в легендарного «стального дракона с блестящей чешуёй», вставшего на защиту детей и женщин? Неземная, всепоглощающая страсть к прекрасной Юки Ямато? Конечно, нет. Неумеренное человеколюбие? Очень сомневаюсь. Бескорыстное увлечение благотворительностью? Я не вчера родилась — в прошлом мире недолго проработала волонтёром в благотворительной организации и окончательно распрощалась с детскими иллюзиями.

Поэтому в качестве мотива, что сподвиг чёболя на благородство, остаётся только склонность к педофилии или преступный сговор с Дун Хюн Шиком. Последний вариант кажется мне наиболее правдоподобным, поскольку Кван Су с медведями появился в нужное время в нужном месте, и данный факт вряд ли можно назвать счастливым случаем или удачным стечением обстоятельств.

Мин Хо подозревает, что Хи Хён — уличную торговку червяками — интересует исключительно местопребывание Джин Хо, и поскольку все актуальные вопросы на тему «малыш, когда вернётся твоя нуна?» остались без ответа, может быть, теперь Кван Су–оппа будет стучаться в нашу дверь, заявится в квартиру на правах заботливого попечителя–опекуна, начнёт выспрашивать «Юки Ямато, куда запропастилась твоя онни?»

Наверное, я ошибаюсь, и поздней ночью после пережитого стресса у меня разгулялось воображение, а вместо того, чтобы играть в детектива, мне пора лечиться от прогрессирующей паранойи, но… что касается Кван Су… если ему это нужно, пусть приходит, проверяет, контролирует… приготовлю ему «такояки» — жареные шары из жидкого яичного теста, внутри которых — разрезанный щупалец отварного осьминога...

В два пятнадцать по местному времени, когда я всё ещё думала о деликатесах, предназначенных для господина Юн Кван Су, мне вспомнилась концепция одного неплохого клипа, который может послужить в качестве моего «музыкального ответа» на сложившуюся ситуацию… уснуть сегодня ночью вряд ли получится, я села за синтезатор, надела наушники...