Академия для наследников. Дитя некроманта

ПРОЛОГ

Роды проходили тяжело. Произведя на свет ребенка, по силе дара оказавшегося гораздо могущественнее ее, женщина обессилено откинулась на подушки, желая только одного: скорее отдохнуть от всей этой суеты. Она ведь сутки не спала – таким беспокойным оказался сын. Акушерка тут же подхватила ребенка, накинув на раскрытые ноги родильницы белоснежную простыню и прося извинения за небольшую задержку. Женщина улыбнулась – она понимала, что наследник целого королевства является наиважнейшей задачей. Она все понимала. Все… Она прикрыла глаза. Быть может, пока удастся поспать? Сын ведь в надежных руках, да?

Вдох дался ей тяжелее обычного. Распахнув веки, она со страхом обнаружила, что в комнате, где она разрешалась от бремени, словно застыло все вокруг. Замерла и акушерка, так и не успев оттереть кровь с тельца будущего наследника. Сын перестал надрываться от плача.

Пространство осветилось внезапно, и женщина вздрогнула. В комнате, словно присутствовали здесь с самого начала схваток, появилось трое мужчин. Демоны, догадалась женщина, видя их разноцветную кожу. По ее душу пришло сразу трое демонов?.. Или они решили забрать сына?!

– Не трогайте! – просипела женщина, озираясь в поисках хоть какой–то подмоги. Тщетно: демоны, кажется, хорошо готовились к встрече. Один из них – наиболее высокий и широкоплечий, с темно–синим оттенком кожи и длинными голубыми волосами – подошел к ложу королевы и ласково улыбнулся, положив руку поверх ладони мелко задрожавшей женщины:

– Не бойся. Мы не причиним тебе вреда. Никому, кто находится в твоих покоях. Мы пришли восстановить справедливость после проклятья.

– Ласотар… – почти в благоговейном ужасе прошептала женщина.

– Я настолько знаменит? – хмыкнул демон. Его спутники отреагировали похожим образом. – Что ж, учитывая щепетильность ситуации и то, что твои мучения еще не закончились, я буду краток, – с этими словами он поднялся с постели и направился к акушерке, держащей новорожденного. Молодая мать напряглась еще больше. – Если задуматься, во всей этой истории именно ты оказалась пострадавшей. Не королева Биора, которая по собственной воле решила идти против моего проклятья, не те, кто попал в руки нечестивцев, а именно ты – решившая спасти мир во всем мире и подарившая последнему проклятому надежду на будущее. Я не могу просто так пройти мимо и оставить это без внимания. Все твои дети отныне проживут столько, сколько отмерит им судьба. Первенец… – он снова улыбнулся, глядя в скорченное маленькое личико, – знаешь, у меня тоже скоро родится сын. Долгожданный. Наконец–то! – гордость сквозила в каждом его слове. – За совершенный тобой подвиг я подарю твоему первенцу силу большую, чем он мог рассчитывать.

Стоило словам прозвучать, второй демон присоединился к Ласотару и с не меньшим интересом принялся разглядывать ребенка.

– Горячая кровь, – констатировал он, а затем склонился к мальчишескому лобику, целуя дитя.

– Что вы делаете? – королева не могла скрыть страдания в голосе.

– Не бойся, – успокоил ее Ласотар, обернувшись. – Всего лишь приумножаем и так переданное ему наследие. А ты не трать силы попусту. Они тебе еще пригодятся, – загадочно добавил он, вернувшись к созерцанию работы второго демона.

Когда спутник кивнул ему, водный вновь обратил внимание на женщину:

– Мы уходим. Будь счастлива. Передавай Дарию, что отныне он прощен. И готовься к следующему витку…

Когда демоны встали рядом, третий, до этого не принимавший участия в разговоре, положил руки на их плечи, и легкое дуновение ветра унесло их из покоев королевы.

– К следующему витку? – недоуменно повторила она, не понимая, что имел в виду загадочный водник.

Все стало ясно в следующее мгновение: стоило времени возобновить свой бег, как тело скрутило новой волной боли.

[ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ]

Замок на скале гудел на все лады. Неожиданное посольство светлых демонов в обитель соседей вызвало ажиотаж среди участников принимающей стороны, и глава темных демонов, великий повелитель Эвангирион, радостно потирал руки в предвкушении. Нет, ничего против Армонда Светлого он больше не имел, но… утереть нос зарвавшемуся демоняке страсть как хотелось. Может, виной тому служил азарт в крови, может, все еще не успокоившиеся воспоминания о смерти отца… но причиной, вынудившей главного светлого явиться, Эвангирион был доволен. Жаль, что она же вызывала на лице любимой младшей невестки невыразимую печаль, но…ведь через это проходили все темные демоны! А внучка, что бы там ни говорили, являлась темной не менее чем на треть.

– На твоем месте я бы не радовался перспективе упечь ребенка в туманные земли, – хмуро произнес Армонд, глядя на разве что не подпрыгивающего соседа.

– Хочешь, чтобы она тут все сокрушила? – в притворном равнодушии отозвался темный. – Нам–то не привыкать отстраиваться заново, только где гарантия, что она не окажется сильнее Эвангелиона и не захватит своими разрушениями еще и ваше место обитания?

– Только из–за этого и уважения к воле Армины я и приехал, – буркнул правитель светлых. С Эвангирионом они давно не считали нужным распыляться в любезностях. – Когда будут девочки? – нетерпеливо добавил он, расхаживая по приемному залу темного демона.

– Да уже здесь – успокоил его темный. – Просто никак не могут совладать с нервами. Ну и боятся, конечно.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МАГИНЯ–ЧУДАЧКА. ГЛАВА 1

Куратор от некромантов, под чьим руководством я должна была проходить обучение, невзлюбил меня сразу. Когда декан вызвал его и объяснил, что, несмотря на прошедшие с начала занятий два месяца, к его курсу добавляется еще одна суола, тот окинул меня неприязненным взглядом и процедил:

– И в честь чего же у нас прибавление в количестве обучающихся?

Я бы и сама, честно говоря, хотела знать ответ на этот вопрос. Особенно в свете того, что мне совсем не были рады, но… папа сказал – надо. И очеловечиваться надо, и учиться усмирять магию – тоже. А слово папы, пусть оно и произносилось всегда спокойным тоном, в нашей семье было законом. Ну и что, что мама – королева Биора. Кто же посмотрит на это, когда главное лицо государства покидает переговорную, чтобы посвятить время семье?

Мы вернулись в Семь Королевств через неделю после того, как я переместилась к замку деда в Седых Скалах. Благо, Эвангелион Эндорийский встретил дочь практически без отрыва от работы, а занимал он к тому времени, ни много ни мало, пост ректора Академии Магии. С безапелляционным «тебе пора к магам» я не решилась спорить, потому что, в отличие от привычных мне дедов, папа всегда действовал мягкостью и логикой. Я ни разу не слышала, чтобы он повысил голос на маму. Вообще родители были для меня примером идеальной семьи. Семьи, в которой всегда царили любовь и взаимопонимание.

Конечно, узнай мой будущий куратор о том, что не хочет принимать в стройные ряды первокурсников целую дочь ректора, возможно, пересмотрел бы свое мнение. Но мы ведь находились в Академии Магии. А она была свободна от сословных предрассудков. И, надо сказать, я была этому только рада. Нас ведь с самого детства воспитывали как простых смертных. Нам сызмальства прививали мысль о том, что понять простой народ мы сможем лишь в том случае, если сами ощутим себя в его шкуре. Нам – это неразлучным друзьям: мне, Сойе и Онирену.

Наследник нынешнего правителя Эндора вообще, считай, был со мной с рождения. Нас с Они будто бы выкормили из одной и той же груди и усыпляли в одной колыбели – настолько хорошо мы понимали друг друга. Сойя присоединилась к дружной компании чуть позже: ее родители, Арлена и Сойнер, несколько лет после рождения первенца путешествовали от Биора к Руану в поисках своего места. В конце концов девочка сама решила оставаться среди огневиков, да и в Академию, насколько я знала, она поступила именно как маг этого направления. Жизнь в ней была, но не такой сильной, как наследие матери–демона.

Проблем с обособлением Сойи не возникло: я уже в малом возрасте научилась перемещаться на дальние расстояния, так что мы с Они были у Со частыми гостями. Именно тогда я и услышала от них об Академии. Но я–то не планировала обучаться там вообще: все же демонское наследие пробуждалось во мне довольно стремительно. Однако, как оказалось, судьба распорядилась иначе.

– Стор Инфайзер, – обратилась я к куратору, – приношу свои глубокие извинения за то, что нарушаю спокойное течение учебного процесса, но я лишь две недели назад вернулась с туманных земель, – на этих словах мой будущий координатор поперхнулся, а декан удовлетворенно крякнул. Старый интриган, подумалось мне тогда. – И очень хотела бы обучаться в Академии Магии.

– Чему тебе тут обучаться, девчонка, если ты – такая хлипкая и мелкая – вернулась живой и невредимой с туманных земель? – фыркнул куратор, запуская руку в короткие темные волосы. Черные глаза – почти того же оттенка, что и у меня – выражали полнейшее несогласие с моими желаниями. – Духи просто так не отпускают – они еще и наделяют необходимыми знаниями. А ты дефектная какая–то. Стор Мосанди, – обратился он уже к декану, – ну какой из нее некромант? Что у нее за дар–то такой – материализовывать из тьмы предметы? Думаете, она чем–нибудь сможет быть полезной? Что–то я глубоко в этом сомневаюсь. Да и чему мы можем обучить ее – после туманной–то земли? Это ей впору преподавать нам знания, о которых мы и не мечтали. Пусть возвращается к демонам, хоть и сама магиня. Не вижу ни одной рациональной причины в поступлении.

– Может быть, спросим саму суолу? – мягко возразил декан некромантов, и за ласковую улыбку я уже была готова простить ему все манипуляции с куратором.

– Суола Иви, уважаемый стор Мосанди, – я вежливо поклонилась. – Я согласна со всеми словами стора Инфайзера. Мой дар действительно не является профильным для факультета Смерти. Но все же сила моя проистекает из Тьмы – родоначальницы магов этого направления – а значит, я минимум могу рассчитывать на помощь и поддержку. Я порывиста и подчас не могу толком держать свои способности под контролем. Я бы хотела постичь все грани терпения и, насколько это возможно, влиться в коллектив остальных магов, не будучи опасной для них.

Куратор молчал некоторое время. Затем хмыкнул недоверчиво.

– Пошли. Твои возможности сможет показать только полигон.

Вообще игры со смертью, как ласково прозвали занятия на полигоне суолы–старшекурсники (о чем, опять же, я от друзей узнала) в качестве вступительного испытания были редкостью. Да и учинял их Инфайзер Эндорийский, единственный боевой некромант в академии, для тех, кто был уже и морально, и практически подготовлен. Я не раз и не два помянула папу добрым словом, вспоминая его воодушевление в отношении Привратника – такое прозвище за любовь к неожиданным испытаниям дали суолы стору – когда последовала за ним на выход из корпуса с деканатом Смерти. Оставалось надеяться только на то, что папа знал, о чем говорил, когда уверял, что именно этот человек с длинным хвостом, небрежно затянутым у основания шеи, станет моим билетом во взрослую жизнь.

ГЛАВА 2

– Как про родителей узнала? – хихикнула я тем же вечером после шестой кружки цветочной настойки, которую, как оказалось, Айна делала в качестве промежуточного зачета. Вообще мировая оказалась у меня соседка, вот за знакомство и свободу от родительской опеки мы и решили выпить в этот вечер. Булочками любезно поделилась Свон. Как оказалось, они остались у нее с ужина.

– Любопытная какая, – подразнила меня магиня огня. – Служила я в том храме. Любит Феникс полукровок, говорит, в нас много страсти, а у него насчет этого пунктик.

– И что – проболтался? – изумилась я. – Вот так вот взял и все–все про них рассказал?!

– Ну да! – поморщилась Свон. – Там весь воздух буквально этим пропитан. А суккубам много не надо, сама знаешь, нам бы отголосок почувствовать. А хороши твои родители, – подперев голову рукой, с завистью проговорила она. – Я бы тоже такую любовь хотела.

– Так что тебе мешает? – икнула Айна, которая вместе с нами дегустировала экзаменационный продукт. – Какие твои годы – еще встретишь…

Свон фыркнула:

– Моя несчастная любовь не замечает никого, кроме этого вот цветка, – и не очень культурно ткнула в меня пальцем. Я попыталась состроить наивное лицо, вроде как, ни при чем я, но Айна серьезно прищурилась и выдала, покачнувшись:

– Отбивать парней у подруг – нехорошо!

Хорошо было то, что из–за стола мы уже выползли, устроившись на полу, где не так сильно штормило, и облокотившись на наши с Айной кровати. Бутыль с настойкой и кружки, правда, прихватили с собой – во избежание ползанья за ними, когда вновь захочется пригубить сладкого нектара – и сейчас были уже в том состоянии окрыления, когда на откровенность тянет с полуслова.

– Да не нужен он мне! – медленно выговаривая слова, запротестовала я. – Он друг мне – и вообще!

Видимо, последнее должно было служить самым весомым аргументом, но Айна, подняв брови, уставилась на Свон:

– Вообще – что?

– А это наш ма–а–а–ленький секрет! – пьяненько затряслась подруга, протягивая воднице кружку. – Но я открою его тебе за еще один полный бокал.

– Не вопрос! – авторитетно заявила Айна, мотнув головой и оттого чуть было не роняя бутыль на стол.

– А Иви уже влюбилась. Только непонятно в кого! – напряженным шепотом выдала мой секрет огневичка.

Я залилась краской, пряча лицо в ладонях, Айна же еще больше нахмурилась:

– Так, девчонки…чтобы никому не было обидно, давайте–ка я заберу Одина себе!

– Ты знаешь, как его зовут?! – одновременно вытаращились на демоницу мы с подругой.

– Ну да… – смущенно призналась девушка. – И нравится он мне уже довольно давно.

Свон выдохнула чересчур печально:

– Ну вот, пока я собиралась отбивать Одина у одной, им уже заинтересовалась другая!

– Я ни при чем, – словно защищаясь, я выставила вперед руки. – Но, если задуматься, это ведь решение всех твоих проблем, Свонни! – хлопнула я в ладоши, радуясь собственной гениальности.

– Поясни, – потребовала подруга.

– Ну вот, смотри, – я начала раскладывать все по полочкам, не забывая при этом прихлебывать цветочной настойки, – будь Один действительно со мной, тебе было бы ужасно больно! Во–первых, потому что любимый с другой, во–вторых, потому что другая – твоя лучшая подруга! И как бы ты чувствовала себя на нашей, к примеру, свадьбе, Свон? Ты была бы расстроенной, пусть и самой прекрасной, магиней огня, много бы выпила, сорвала торжество, а затем и вовсе совершила что–нибудь, явно недостойное уважаемой суолы!

– Ну, не перегибай и не сгущай краски, – погрозила мне пальцем девушка. – Я не настолько вспыльчивая.

– Но ты была бы несчастна в любом случае! – не унималась я. С этим действительно трудно было спорить. – Зато Айна, – названная девушка встрепенулась, стоило прозвучать ее имени – видимо, опасалась, что новоиспеченная провидица и ей устроит веселое будущее, – подходит Одину. И нам с тобой заодно! Причем по всем параметрам!

– Я не успеваю догнать твои мысли, – сползая вниз, огневичка подперла голову рукой. В глазах ее появилась откровенная растерянность.

– Ну вот, смотри, – снова принялась я за объяснение. – Девушка Айна хорошая? Хорошая, ты сама об этом говорила. Один ей нравится – нравится, ибо под этой настойкой трудно солгать. Она не я – значит, одна причина твоей грусти уже исчезает! Да, ты, конечно, будешь печалиться оттого, что он с другой, но в этой ситуации появится одно неоспоримое преимущество.

– Какое? – Свон скептически выгнула бровь. Даже Айна заинтересовалась.

– У тебя буду я! – торжественности моего тона можно было позавидовать. – И я разделю все твои мысли и непременно поддержу в желании перемыть Айне кости! – снова хихикнула я, вызывая недоумение демоницы.

– Вообще–то промывание и другие, безусловно полезные, водные процедуры – это по моей части, – подняв палец вверх, обозначая важность ситуации, возразила она.

– Не суть, Айна! – отмахнулась я. – Мы отдаем тебе Одина, можешь делать с ним все, что захочешь!

– Вот вы тут парня уже разделили, а у него ж толпа воздыхательниц оказаться может… – грустно заметила Свон. В том положении, которое она заняла, глаза ее начали потихоньку закрываться, а ресницы – трепетать перед сном. То было полезное действие настойки.

ГЛАВА 3

Когда я проснулась посреди ночи, хмель еще не вышел из головы. Тепло Мани по–прежнему согревало меня, а голова покоилась на его коленях. Мне ужасно захотелось проверить, спит он или бодрствует, а так как лежала я на боку, для выполнения миссии требовалось перевернуться, что я и сделала, смешно закопошившись.

– Иви, ты сейчас очень сильно напоминаешь каракатицу, – прозвучал в тишине немного насмешливый голос, когда я, наконец, завершила начатое. Поскольку ответа не требовалось, а я все еще не чувствовала, что способна нормально разговаривать, я просто лежала и пыталась рассмотреть очертания огневика в одном лишь лунном свете.

– Мани? – голос, на удивление, меня послушался, и я утвердилась в решении добиться своего.

– Что?

– Ты не мог бы зажечь светлячка в комнате?

– Зачем? Ночь на дворе, и веселым пьяным некромантам самое время видеть десятый сон.

– Ну, Мани… – заканючила я. – Я выспалась, мне скучно и я очень хочу посмотреть на тебя!

– А вдруг влюбишься? – так же насмешливо, как и раньше, отозвался юноша. – Ночь, Луна, и все глубоко скрытые желания выходят на поверхность.

– Мани, у нас же договор, – немедленно напомнила я. – Ты спасаешь меня от гнева коменданта, госпожи Миамары, а я взамен изображаю твою девушку, чтобы Свон приревновала.

– Я, наверное, тоже был пьян, когда соглашался на подобный договор, – фыркнул молодой человек, и я тихо возмутилась:

– Да ты сам мне его предложил!

– Да? Точно был пьян, – язвительно, но так, чтобы мне не стало обидно, парировал Таорман. И зря он вообще заладил на тему того, что на дворе ночь…очень зря!

– Мани?

– Да, Иви?

– А договор–то скрепить необходимо, – да, пьяная я, как оказалось, была очень решительной.

– Предлагаешь поделиться с тобой своей кровью? – не изменил манере потешаться надо мной огневик. Только если думал, что меня это остановит…ох, как же он ошибся!

Мне захотелось один раз испытать это. Понять, почему Свон заводится с пол–оборота, стоит Мани оказаться рядом, поэтому, воспользовавшись минутной заминкой, я вскинула руки к шее огневика, обхватила, используя его как якорь, и приподнялась, намереваясь быстро коснуться его губ своими. Только ничего не вышло: стоило мне предпринять обманный маневр и дотянуться до Таормана, как меня тут же пересадили на колени и сжали в крепких объятиях. А сам поцелуй… нет, он оказался далеко не мимолетным! Я задохнулась от потрясения, стоило его губам накрыть мои, и сама с силой прижалась к молодому человеку.

– Ты?.. – выдохнула я, понимая, что со мной рядом совсем не Мани.

– Я, – с улыбкой отозвался тот, по которому я сходила с ума последние полгода.

– Живой!..

Противиться тьме оказалось бесполезно. Обретя того, кто сделал ее теплой, стихия не желала его отпускать. И пока тело таяло от неги, разливающейся от прикосновений моего знакомого незнакомца, я погрузилась в пучину воспоминаний, преследовавших меня с момента его неожиданного исчезновения.

***

В туманные земли я перенеслась уже без папы. Очутилась на берегу океана Забвения, простирающегося так далеко, что не было видно ни конца, ни края воды. Территория озлобленных духов казалась клочком земли среди бесконечного хаоса. Не зная конечного пункта назначения, я просто решила идти вперед, надеясь, что со временем наткнусь на что–нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее место, где можно будет остановиться на ночлег, ведь существование в туманных землях сводилось к одному: сможешь продержаться здесь и выжить, значит, достоин вернуться к людям.

О ночлеге, впрочем, я задумалась своевременно: солнце, скрытое плотными облаками, начало клониться к горизонту, а туман, застилающий все вокруг, теперь казался зловещим и таящим в себе сплошные опасности. Берег моря был покрыт галькой, уходя же вглубь острова, я заметила, как поначалу она сменилась редкой травой, а затем кое–где встречающимся кустарником, за которым постепенно начался лес. Плеск волн заглушили птичьи крики, шорох, доносящийся из–за крон деревьев и с земли, и я поняла, что пришло время остановки. Океана видно не было, он скрылся за линией горизонта. Я проделала на удивление большой путь, и есть хотелось неимоверно. На мое счастье, по пути попались заросли дикой малины, которую я обобрала, используя куртку в качестве мешка, поминая всех своих демонических предков, наградивших меня веселой наследственностью. Пусть от ягод одежда и пропиталась соком и стала влажной, я не расстроилась. В конце концов, не так уж и холодно здесь было, по крайней мере, сейчас. Наевшись ягод, я заодно утолила и появившуюся жажду, хотя этот вопрос все еще предстояло решать. Об этом, однако, я решила подумать завтра, тем более что меня обрадовало внезапное появление орешника. Этой пищей можно было насытиться вдоволь, так что второй раз куртка пустела не так быстро, как с малиной. Распределив запасы еды по всем имеющимся карманам, я отправилась дальше – в чащу, скрытую туманом и медленно подступающей темнотой. Нет, их я почти не боялась, папа научил меня ориентироваться при минимуме света, но звери, могущие внезапно напасть, очень беспокоили меня. Каково же было мое удивление, когда на одном из ветвистых деревьев с толстым вековым стволом я обнаружила самодельный шалаш! Видимо, кто–то из демонов соорудил в свое время, руководствуясь теми же опасениями, что и я, и теперь счастливый случай столкнул меня с результатами этой работы.

ГЛАВА 4

Воспоминание закончилось вместе с тем, как губы Дэя оторвались от моих. Все еще не в силах поверить, что он действительно здесь и со мной, я прижалась к нему головой, тут же чувствуя поцелуй на лбу.

– Они сказали, что мы, возможно, еще встретимся… – прошептала я. – Но я уже не надеялась на эту жизнь, Дэй.

– Всего–то полгода прошло, – по–доброму усмехнулся водник.

– Я думала, они что–то сотворили с тобой, – тихо пожаловалась я. – Я вернулась в пещеру одна, а духи…

– Что? – в голосе Дэя все еще слышалась улыбка.

– Они сказали, что если я буду прилежно учиться, то мы с тобой, возможно, когда–нибудь встретимся.

– Но ведь встретились же, – последовал логичный ответ.

– Но училась–то я из рук вон плохо, – вздохнула я и встрепенулась. – Я же пьяная! Мне все это привиделось, чтобы без тебя не было так тоскливо…на самом деле ты сейчас не пойми где, и только духам известно, увидимся ли мы снова! – на глаза навернулись злые слезы, и я теснее прижалась к Дэю, чтобы ненароком их не заметил. Пусть это и был сон, я не хотела тратить его на бессмысленные рыдания.

Дэй тихо рассмеялся – его грудь долго ходила от несдерживаемых эмоций:

– До чего же ты смешная, Эвани, – наконец проговорил он. – Хорошо, допустим, ты спишь и я тебе приснился. Что обычно хорошие девочки вроде тебя делают во сне? Правильно – они не разговаривают, Иви, потому что видят радужные сны. Так что давай–ка и ты продолжай спать.

– Но Дэй! – попыталась возразить я, однако веки сами собой начали закрываться. – Демонов инкуб, опять пьешь мою силу.

– Она очень вкусная, – не стал отпираться молодой человек. – И в тебе ее явный переизбыток. Так что считай, что я оказал тебе услугу. Спи, моя маленькая радость.

Я действительно начала проваливаться в сон, и следующие слова Дея, скорее всего, просто мне послышались. Он говорил мягким ровным голосом, еще более приближая меня к состоянию сна:

– С утра ты проснешься в запертой комнате. Перенесись сразу к себе, чтобы никто не заподозрил, что ночевала ты не дома. И не забудь поблагодарить Мани за помощь. Помни – вы заключили договор.

– Договор… – прошептала я перед тем, как окончательно отключиться.

***

Он аккуратно уложил девушку на кровать напротив и уселся на пол рядом с ее головой, долго разглядывая в лунном свете умиротворенное лицо. Даже появившиеся тени не могли скрыть мягкости черт, и, откровенно любуясь, он снова обругал себя за то, что решил сыграть роль доброго помощника из туманных земель. Демонов принц, этот мягкотелый наследник Эндора! И он сам хорош – повелся на уговоры, а потом и на непосредственность девчонки, с которой провел бок о бок почти полгода. А теперь целуется с ней так, будто они всегда были парой. Нет, этого нельзя было допускать.

Молодой человек поднялся и подошел к окну. Усевшись на подоконник, стал рассматривать внутренний двор корпуса с общежитием, и даже во тьме ночи ему стало заметно, как Таорман прижимает к стене строптивую огневичку. Вот уж точно демоница. От них двоих так и летят искры. Что ж, Мани определенно счастливчик.

Потерев лицо ладонями, хозяин комнаты тяжело вздохнул. Взгляд снова устремился к спящей на постели девушке. Нет, не желал он ей такого будущего. С некромантом ей будет намного лучше. А проклятое семя Маерийских должно навсегда затеряться во тьме веков.

***

Чем оказалась хороша настойка Айны – от нее совсем не болела голова, и я, сонно потянувшись, неспешно открыла глаза. Уставившись на непривычный потолок, совсем непохожий на то, что я видела вчера у нас с водницей в комнате, я на всякий случай проморгалась. Чердак? Я оказалась на чердаке? Куда же меня завел Мани?

Комната явно была жилой, пусть и вещей в ней оказалось по минимуму. Постель напротив заправленная, со свежим бельем, запах которого витал в воздухе, шкаф для одежды, второй такой же напротив. Пыли я не приметила, значит, здесь точно кто–то обитал. А раз я спала на соседней кровати, еще и обитал в одиночестве. Наверное, Мани кого–то из друзей попросил спрятать меня на ночь.

Свесив ноги, я направилась к единственному в комнате окну и осмотрела пустой внутренний двор корпуса общежития. Раннее утро, там еще никого не было, значит, суолы только готовились к учебному дню и я ничего не пропустила. Большая высота и несколько башен напротив на уровне глаз говорили о том, что я тоже находилась в одной из таких же. А башни, насколько я помнила из правил академии, отводились исключительно суолам с нестабильным магическим даром. И, чем выше располагалась комната, тем более опасной считалась сила. А я оказалась на чердаке…что ж, похоже, стоит провести с Мани разъяснительную беседу на тему того, как опасно оставлять в замкнутом пространстве двух магов с неконтролируемыми способностями. Только вот где бы мне отыскать огневика?

Дверь в комнату оказалась запертой. Меня царапнуло ощущение того, что я заранее знала об этом, стоило прийти в голову мысли о беспокойстве Мани за мое инкогнито. А еще – что стоит поблагодарить его за это.

Стоп! Я отчетливо осознала, что все эти мысли уже были в моей голове ранее. Словно сейчас я действовала по чьей–то указке, и следующим планом гениального возвращения в родные пенаты должно было стать перемещение к Айне. Я потрясла головой: такие манипуляции со мной мог проводить только Дэй. Но его–то здесь не было.