Активатор. Ключ Апокалипсиса

Пролог

Последняя запись из дневника пропавшего чёрного археолога:

> Дата: [16.07.2012]

Готово. Проклятая головоломка сдалась. Сотни часов, сгоревших в пыли древних карт и бессонных ночей за расшифровкой символов, от которых сводило скулы... Оно того стоило. Завтра отправляюсь на точку. Чую нутром – там не просто удача. Улов, который перевернёт всё. Артефакты, о которых эти музейные крысы не смеют и шептаться. Пишу последнее – пора готовить снаряжение, ибо завтра – день Х. Или конец. Но риск – дело благородное, ведь удача любит безрассудных.

***

Из спутанных джунглей выполз человек. Его рюкзак был в грязи, лицо – исцарапано лианами, но глаза горели лихорадочным блеском азарта. Он сверялся с GPS-трекером, экран которого назойливо мигал, привлекая внимание. Координаты указывали точно сюда. В это место, где даже воздух казался спертым и древним, пахнущим прелой листвой и... чем-то металлическим.

Вход должен быть здесь, – проскрипел он, окидывая взглядом неприметный склон холма. – Придётся махать лопатой.

Лопата монотонно взгрызалась в грунт, пока сам археолог был как на иголках, его захлёстывала безумная радость, а осознание скорого триумфа заставляло работать ударными темпами. Солнце немилосердно пекло, а тени ползли длинными щупальцами. Пот заливал глаза солёной жгучей влагой. И вдруг – *звяк!* Что-то твёрдое, гладкое, скрытое под вековым слоем земли. Сердце археолога забилось, как молот в кузнице, а глаза безумно заблестели. Он копал с бешеной яростью, обнажая контуры чего-то массивного, явно искусственного. Ещё шесть часов каторги – и перед ним предстала дверь.

Я ЗНАЛ! – его крик, хриплый от усталости и восторга, сорвался эхом в каменное горло. – ВЕРИЛ! НАГРАДА! Артефакты, за которые дадут целые состояния. ЗДЕСЬ ВСЁ БУДЕТ МОЁ!

По центру массивной, идеально гладкой двери пульсировала не кнопка, а скорее... символ, светящийся голубой вязью. Алчность заглушила осторожность, и он, не раздумывая, шлёпнул ладонью по символу. Без скрипа, без трения, как тень по стене, плита сдвинулась в сторону. Ослеплённый видениями золота, он не заметил ни безупречной бесшумности, ни стерильной чистоты за ней – ни пылинки, будто это вакуумная камера.

Луч фонаря устремился в коридор, уходящий в темноту. Стены, пол, потолок – всё было выточено из единого тёмного материала, отполированного до зеркального блеска. Он шёл, словно по застывшей капле чёрного обсидиана, отражаясь в бесчисленных искажённых копиях. Воздух был мертвенно-чист, без запаха, без спёртости, и казалось, что в нём нет ни пылинки.

По бокам – ряды глухих дверей с потухшими символами. Лишь одна была приоткрыта. Внутри – пустые ниши, похожие на гигантские яйца или коконы, выдолбленные в стенах. Пусто. – буркнул он, плюнув на идеальный пол (плевок мгновенно испарился с тихим шипением), и двинулся дальше по коридору.

Коридор вывел его в просторный цилиндрический зал. В центре стоял пьедестал, покрытый резьбой такой сложности, что узоры казались живыми, текучими под взглядом. Охваченный непреодолимым порывом, словно магнит тянет железо, он протянул руку...

Мир взорвался светом.

Слепящие голубые молнии ударили со стен! Воздух завибрировал, загудел низким, всепроникающим тоном. Из ничего возникли прозрачные голографические экраны, залитые стремительными потоками незнакомых символов, диаграмм и вращающихся моделей непостижимых механизмов. Над пьедесталом вспыхнула Земля, утыканная мириадами кроваво-красных точек-язв по всей поверхности. И тогда...

Перед ним, перекрыв всё, выросла Тень.

Не тело. Не существо. Сгусток искажённого пространства, пляска теней, складывающихся в форму, бросающую вызов анатомии и физике. Сущность дышала холодом пустоты и древностью, немыслимой для человеческого разума. Её присутствие било по сознанию, вызывая тошноту и первобытный ужас.

И тут заговорил голос. Его не было слышно, он впечатывался прямо в мозг. Скрип сдвигающихся тектонических плит, вой умирающей звезды, шёпот нейтринных ветров – всё слилось в один леденящий душу аккорд. Череп готов был лопнуть, спинной мозг пронзила ледяная игла. Сквозь невыносимую боль прорывались видения: города из света, рушащиеся в бездну; существа из энергии, сливающиеся в Разум; бесконечные коридоры таких же гробниц в иных мирах. Чужие жизни, чужая гибель, насильно втискиваемые в его сознание. Он закричал, но его крик был немым пузырём в этом звуковом хаосе.

И вдруг повисла тишина.

Абсолютная. Глухая, как вакуум могилы. Давящая, как свинцовая плита. Только бешеный стук сердца бил в висках. Чудовищная проекция висела перед ним, безликая, постоянно меняющаяся.

Человек стоял как парализованный. Разум его был словно выжженное поле. Жадность испарилась, остался только ледяной ком страха в груди. Он открыл рот, чтобы выдохнуть мольбу или хоть что-то.

Но прежде чем он издал звук, Голос прогремел снова. Не один. Тысячи, миллионы голосов, слитых в один нечеловеческий хор, заговорили на языке, который был одновременно математикой, словами и болью. Слова обрушились единой лавиной, но их смысл врезался в сознание с ужасающей ясностью:

ИНИЦИАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА. ОПЕРАТОР ОПОЗНАН: МЕСТНЫЙ БИОЛОГИЧЕСКИЙ ОБРАЗЕЦ. ПСИХО-ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОФИЛЬ: АЛЧНОСТЬ / ЛЮБОПЫТСТВО. УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: НИЗКИЙ. СТАТУС: АКТИВАТОР. ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ПРОТОКОЛУ Θ...

Вернулась острая, как удар током, боль, но теперь она была иной. Сквозь нее он почувствовал изменения в себе и мире. Мурашки пробежали по коже, зрение на миг обострилось до невыносимой четкости, в ушах зазвенел высокий чистый тон. Он инстинктивно знал свои пределы выносливости, чувствовал скрытые механизмы древних артефактов, осознавал тени вокруг с невероятной ясностью – как будто врожденные инстинкты внезапно кристаллизовались в конкретные, измеримые умения.

Голограмма Земли перед ним взорвалась движением. Кровавые точки замигали, от них потянулись тонкие нити света, сплетаясь в паутину, окутывающую весь шар. Хор, сливающийся в один немыслимый голос, снова прогрохотал:

Обновлённый мир

Шатаясь по холодному, зеркальному коридору, я едва подавил новый приступ тошноты, подкативший горьким комком к горлу. Череп раскалывало от боли, словно его сжимали тисками, а в ушах стоял пронзительный, нервирующий звон – незваное эхо тех чудовищных видений и леденящих душу голосов, что ворвались в сознание. Ноги вдруг стали ватными, мир заплясал, и я рухнул на идеально гладкий, холодный пол, как подкошенный.

Очнулся не сразу. Сперва ощутил леденящую влагу камня под щекой, потом – тупую, пульсирующую боль в висках, настойчивую и гнетущую. С трудом приподнялся, облокотившись спиной о стену, отполированную до зеркального блеска. Дышал прерывисто, рваными глотками, пытаясь собрать в кучу разрозненные, яркие и пугающие обрывки кошмара: нечеловеческая тварь из света и теней, лавина чужих воспоминаний, обжигающих душу, Земля, опутанная паутиной кроваво-красных огней.

Мысли путались, спотыкаясь о волны боли, которые накатывали с новой силой при каждой попытке сосредоточиться. Я застонал, вжав ладони в глазницы, пытаясь выдавить этот ад.

И тут сквозь туман боли пробилось нечто новое, обострённое и яркое.

Стены вокруг были всё теми же безупречно гладкими, холодными на ощупь. Но теперь я чувствовал их иначе. Не только глазами и кожей. За этой безупречной поверхностью угадывались пустоты – словно скрытые коридоры или комнаты, нарисованные на внутренней карте ощущений. И – едва уловимое, мерцающее присутствие чего-то. Энергии? Силы? Словно слабый ток в давно обесточенном проводе, еле теплящийся. И главное – я ощущал, как это присутствие ослабевает, угасает с каждым ударом сердца, словно гигантское сердце этого места засыпало после всплеска, вызванного моим прикосновением.

Что еще изменилось? Спросил я себя, инстинктивно пытаясь прощупать внутренние перемены, как прощупывают больной зуб. Ответ пришел мгновенно, не как мысль, а как болезненная вспышка света прямо за веками, отпечатавшаяся на сетчатке:

ИНИЦИАЦИЯ ПРОТОКОЛА ОРИЕНТАЦИИ. АКТИВАТОР: [МЕСТНЫЙ БИОЛОГИЧЕСКИЙ ОБРАЗЕЦ]. РАССКАДРОВКА БАЗОВЫХ ПАРАМЕТРОВ.

1. ЛЕСТНИЦА СИМБИОЗА (РАНГИ):

ЦЕЛЬ: ГЛУБИНА СВЯЗИ С Θ-СЕТЬЮ. ОПТИМИЗАЦИЯ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ.

ПРОГРЕССИЯ: ОТ ОЩУЩЕНИЯ ФОНОВОГО ШУМА ДО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО КОНТРОЛЯ. 15 КАЧЕСТВЕННЫХ СТУПЕНЕЙ.

МЕХАНИЗМ ПОВЫШЕНИЯ:

* ДОСТИЖЕНИЕ ПОТОЛКА ТЕКУЩЕГО РАНГА (ИНТУИТИВНО ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ СУБЪЕКТОМ).

* НАЛИЧИЕ ДОСТАТОЧНОГО РЕСУРСА: Θ-ЭССЕНЦИЯ.

* НАЛИЧИЕ ДОСТАТОЧНОГО ДОПУСКА: ИНДЕКС ИНТЕГРАЦИИ

* ИНИЦИАЦИЯ ЦЕРЕМОНИИ ИНТЕГРАЦИИ НА УЗЛЕ СВЯЗИ.

РЕЗУЛЬТАТ: КАЧЕСТВЕННОЕ РАСШИРЕНИЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ВОСПРИЯТИЯ, АНАЛИЗА И МАНИПУЛЯЦИИ Θ-РЕАЛЬНОСТЬЮ. ПОВЫШЕНИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ СУБЪЕКТА.

Θ-ЭССЕНЦИЯ:

КОНЦЕНТРИРОВАННАЯ ЭНЕРГИЯ. ОСНОВНАЯ ВАЛЮТА СЕТИ.

ПОЛУЧЕНИЕ:

* ЛИКВИДАЦИЯ УГРОЗ (БИО-КОНСТРУКТЫ, СТРАЖИ, АНОМАЛИИ).

* СТАБИЛИЗАЦИЯ Θ-ИСКАЖЕНИЙ.

* АКТИВАЦИЯ/РЕМОНТ УЗЛОВ СВЯЗИ.

* КОНВЕРТАЦИЯ СПЕЦИФИЧЕСКИХ АРТЕФАКТОВ.

* ВЫПОЛНЕНИЕ СИСТЕМНЫХ ЗАДАЧ.

ФУНКЦИИ:

* ОСНОВНОЙ РЕСУРС ДЛЯ ЦЕРЕМОНИИ ИНТЕГРАЦИИ.

* ВАЛЮТА ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ДАННЫХ, ЧЕРТЕЖЕЙ, ВРЕМЕННЫХ УСИЛЕНИЙ НА УЗЛАХ СВЯЗИ.

* РЕСУРС ДЛЯ АКТИВАЦИИ/РЕМОНТА Θ-УСТРОЙСТВ.

ИНДЕКС ИНТЕГРАЦИИ:

* СУТЬ: ПОКАЗАТЕЛЬ ЗНАЧИМОСТИ И ЭФФЕКТИВНОСТИ СУБЪЕКТА ДЛЯ ЦЕЛЕЙ ПРОТОКОЛА Θ.

ПОЛУЧЕНИЕ:

* УСПЕШНОЕ И ЭФФЕКТИВНОЕ ВЫПОЛНЕНИЕ СИСТЕМНЫХ ЗАДАЧ.

* ОТКРЫТИЕ И СТАБИЛИЗАЦИЯ НОВЫХ УЗЛОВ СВЯЗИ.

* ПЕРЕДАЧА ЦЕННОЙ ИНФОРМАЦИИ (КАРТЫ, ДАННЫЕ ОБ УГРОЗАХ, ТЕХНОЛОГИИ).

* БЕССОЗНАТЕЛЬНО-ЭФФЕКТИВНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РАНГОВЫХ СПОСОБНОСТЕЙ В РУСЛЕ ПРОТОКОЛА.

* УСТРАНЕНИЕ КРИТИЧЕСКИХ НЕСТАБИЛЬНОСТЕЙ.

ФУНКЦИИ:

КЛЮЧЕВОЙ ДОПУСК ДЛЯ ИНИЦИАЦИИ ЦЕРЕМОНИИ ИНТЕГРАЦИИ. БЕЗ ДОСТАТОЧНОГО ИНДЕКСА ДОСТУП К ВЫСШИМ РАНГАМ ЗАКРЫТ.

* ОПРЕДЕЛЯЕТ УРОВЕНЬ ДОСТУПА К ЗАКРЫТЫМ ДАННЫМ И ФУНКЦИЯМ НА УЗЛАХ СВЯЗИ.

* ВЛИЯЕТ НА ПРИОРИТЕТНОСТЬ ПОЛУЧАЕМЫХ ОТ СИСТЕМЫ ЗАДАЧ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЙ.

СВОДКА ЗАВЕРШЕНА. ДЛЯ ПОВЫШЕНИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ РЕКОМЕНДУЕТСЯ: СБОР Θ-ЭССЕНЦИИ, ПОВЫШЕНИЕ ИНДЕКСА ИНТЕГРАЦИИ В СИСТЕМЕ, ДОСТИЖЕНИЕ ЦЕЛЕЙ ПРОТОКОЛА Θ. АДАПТИРУЙТЕСЬ. ПРОДОЛЖАЙТЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ.

Статус: Активатор.

Ранг: Слушатель Эфира.

Θ-Эссенция: 0 ед.

Индекс Интеграции: 0.

Статус "Ноль" жгло сознание ярче головной боли. Я встал, опираясь о холодную стену, и двинулся обратно по зеркальному коридору. Каждый шаг отдавался эхом в пустоте, а за стенами чудилось мерцающее угасание – словно спящее сердце комплекса билось все тише.

Выходная плита, та самая, что открылась без скрипа, теперь была лишь темным пятном в конце тоннеля. Я приблизился, и гладкая поверхность в центре двери – тот самый символ – слабо мерцал тусклым голубым светом. Прикосновение. Глухой гул, и каменный исполин беззвучно сдвинулся, впуская полоску... света?

Света... Не того, что помнил.

Фоновый гул резко усилился, превратившись в физический напор звука и вибрации. Воздух снаружи ударил в лицо – густой, влажный, пахнущий озоном, гнилью и чем-то металлическим, как расплавленная медь. И запах... пыли? Нет. Пыли не было. Совсем.

Я шагнул наружу. И замер.

Джунгли исчезли. Точнее, они были будто бы переписаны каким-то безумным образом.

Небо. Не голубое. Не багровое. Оно было цвета жидкого висмута – переливчатое, мерцающее серо-стальное, с пробегающими фиолетовыми и зелеными сполохами, как в гигантском неоновом аквариуме. Солнца не было видно за плотной пеленой... чего-то.

Висел туман, но не белый. Фосфоресцирующий, зеленовато-желтый, клубящийся у земли. Он смягчал очертания, но не скрывал чудовищных перемен.

Знакомые деревья были лишь мрачными силуэтами на фоне нового ужаса. Повсюду буйствовали гигантские, металлизированные формы. Лианы, похожие на сплетения кабелей под напряжением, светящиеся синим по жилам. Грибы размером с дом, шляпки которых мерцали, как экраны с помехами. Цветы с лепестками из остро заточенной, черной, похожей на обсидиан субстанции. Земля под ногами была покрыта не травой, а чем-то вроде колючего, темно-бурого мха, пульсирующего слабым оранжевым светом. И всё это дышало, двигалось, скрежетало.