Аля и Зверь

1. Встреча.

Проснуться в субботу в пять утра и пойти на работу? Могу, умею, практикую. Ну а почему бы и нет, если вчера легла спать в непозволительную рань, так как личной жизни нет, и в ближайшем будущем не предвидится, а зарплата сдельная? Как говорится, почему бы и да.

Кот, мой единственный за последние три месяца мужчина, ласково терся о мои голые ноги, пока я помешивала булькающую на плите овсянку. Но позже меня покинул и он, променяв на хрустящий, свеженасыпанный в миску корм. Все мужики такие. Наверное.

Ну и что с того, что я умею готовить только подгоревшую овсянку, странные салатики и корявые бутерброды? Я могла бы научиться. Возможно… Если очень попросить… Или попробовать заставить.

Короче, надо любить женщину такой, какая она есть, а не пытаться менять под себя, верно? Вот и мой бывший диктовал мне свои правила.

– Эти джинсы слишком облегают, – уверял Гришаня, ­выкидывая обновку в мусор, – а эта блузка чересчур открытая!

И недешевая шелковая вещица с моим любимым V-образным вырезом летела вслед за джинсами. Сначала мне льстили подобные проявления собственника, хотя и было жаль красивой новой одежды, но потом я все же рискнула призвать его к благоразумию. Если он хочет, чтобы я носила только те вещи, которые нравятся ему, то пускай мне их и покупает, верно? Или хотя бы спонсирует их покупку. А пока я буду надевать то, что считаю нужным. Мы живем в свободной стране, и ущемлять мои права может только… Никто.

Григорий психанул, не желая тратиться на такую несговорчивую меня, и его светлая шевелюра прощально блеснула в лучах заходящего солнца, скрываясь в салоне папиной машины. И я осталась со своими отвоеванными шмотками, не чувствуя ни малейшего сожаления. Ну и скатертью дорога. А мне и с Котом хорошо. Да, Кот?

Кот промолчал. И правильно, вступать в утренние диалоги со мной себе дороже. Мой своеобразный мозг включал положительные эмоции только через час после начала бодрствования, и не секундой раньше. И в этот час я искала ссор с Котом. Хоть какое-то постоянство. Но Кот был стар и мудр, поэтому на привычные провокации не поддавался. Я забрала его из родительского дома пять лет назад, когда переезжала учиться и работать в большой город, и с тех пор он скрашивает одиночество, и терпит мои выходки, за что я несказанно ему благодарна. Уют нашего маленького мирка в ипотечной однушке на окраине нарушают редкими набегами лишь мои немногочисленные ухажеры, да подружка Ирка.

Что сказать, овсянка оказалась вполне съедобной, хоть я и забыла ее посолить. Но вот кофе, тот удался на славу. В меру сладкий, в меру сливочный, с полурастаявшими вкраплениями маленьких ванильных зефирок, он таки заставил мозг задушить утреннего пессимиста, и начать мыслить на позитивный лад.

Втиснувшись в те самые «слишком узкие» джинсы, и накинув сверху свободную кофту персикового цвета, я обула любимые кофейные полусапожки, послала воздушный поцелуй своему котомужу, и выпорхнула за дверь.

Как и любой поздневесенний питерский день, этот тоже не отличался особым теплом, и я порадовалась, что мое недавно купленное пальто с честью выдерживало все испытания погодой. Так что привычный ветер не наносил хоть какого-нибудь температурного ущерба моему и без того мерзлявому телу.

Очень радовало практически полное отсутствие двуногих. Сонные зомби, которыми обычно кишели улицы в будние утра, сейчас мирно отсыпались в теплых кроватках, а не пихались плечами разной степени костлявости в узких переходах метро.

Что удивительно, несмотря на малооживленное утро, торговки ландышами были тут как тут. Бабули, укутанные на манер пленных немцев под Сталинградом, с плетеными корзинками, полными крошечных ароматных букетиков расселись вдоль бетонного забора на пути ко входу в подземку. Эти, казалось, вообще никогда не отдыхали. Создавалось ощущение, что некий инопланетный синдикат производит гомункулов-супербабушек для добычи этих ароматных маленьких цветочков в предместьях Петербурга с целью их дальнейшей реализации, чтоб было на что производить захват планеты. Я решила поддержать незнакомый синдикат, выделив пару червонцев на благую цель.

Однако поезд пришлось подождать. Только через семь минут мне наконец повезло, и я со спокойной душой погрузилась в блестящий красный вагончик, в котором, как и до этого на платформе, я находилась абсолютно одна. Что говорить, жизнь на конечной станции метро имеет свои преимущества!

За те двадцать минут, что длился путь, я бы могла просмотреть всю ленту последних новостей, или прочитать несколько страниц книги, или помониторить соцсети, если бы не одно «но». Меня всегда безбожно укачивало в транспорте. В любом. Будь то метро, такси, или конная повозка. Да, да, я проверяла. Поэтому я пялилась в окно, для собственного развлечения представляя за ним необычный пейзаж.

Это была своеобразная игра. Каждый раз, чтобы избежать головокружения, я воображала, что еду в абсолютно новом для себя месте, и «любовалась» разнообразными видами из окна. Иногда это был большой город, кишащий людьми и небоскребами, или густой тропический лес, но чаще дорога пролегала прямо посреди океана, и поезд нырял не под землю, а на глубину, и тогда мимо окон проплывали огромные кальмары, серебристые акулы и разноцветные прозрачно-переливающиеся медузы. Это поднимало мне настроение, и головокружение практически не ощущалось.

В тепле мой замерзший букетик отошел, бутончики раскрылись, и одуряюще заблаговонили на весь вагон. Я улыбнулась про себя. Моему вагону повезло, и раз в год он смог пахнуть ландышами, а не вечной пылью, резиной да чужими духами.

Но вот вторая станция, и люди заполнили вагон. Конечно, это небольшое количество вряд ли могло соперничать с привычной толпой, но все же удостоилось моего традиционно-укоризненного взгляда «ну и куда вы все едете в такую рань». Зеркальные укоризненные взгляды были мне ответом.

Чтож, еще несколько станций, и жить станет проще. Несмотря на все свое удобство, метро всегда вызывало неясное чувство тревоги. Толпа незнакомцев в узких коридорах глубоко под землей – удовольствие так себе.

2. Приглашение.

Позже, когда мы с Мишей наслаждались кофе и обсуждали планы на рабочую неделю, к нам присоединился и Рома. Ромыч был нашим общим начальником, но, к его чести, вел себя настолько легко и непосредственно, что мы периодически об этом забывали, так что с начальством нам крайне повезло.

Шеф был также нашим сверстником, ну может, лишь на пару-тройку лет старше и типичный ботаник внешне. Худощавое телосложение, тонкое лицо, аккуратные очки в металлической оправе, вечный свитер и щетина. Но свитер всегда разный и обязательно стильный, а щетина короткая, и ухоженная. Также Роман отличался спокойным рассудительным характером, негромким голосом и педантичностью, крайне внимательно относясь ко всему, что касалось его бизнеса. Да и вообще, его без натяжки можно было назвать хорошим человеком. Так что друзьями мы стали почти сразу. Он никогда не забывал приятных мелочей, дабы сплотить коллектив еще больше, ибо кадры решают все. Вот и сейчас, не смотря на свое неоднозначное настроение, я лучезарно улыбнулась, увидев, как Рома сгружает на стол две пачки моего любимого имбирного печенья и банку зеленого чая с клубникой. Плеснув себе кофе из заварника, он присел за общий стол и, тяжко вздохнув, трагично признался:

– Друзья, коллеги… Через месяц ожидается мой юбилей. Четверть века, да…– озвучил он без особого энтузиазма, обводя нас своими большими печальными глазами из-под очков. – Вы приглашены, разумеется. Сообщаю пораньше, чтобы все смогли скоординировать свои планы соответственно данному событию. Отказы не принимаются.

– И где планируется сие грандиозное действо? – поинтересовался Миша, отхлебывая из своей любимой кружки с отколотой ручкой, пока я дербанила цветастую упаковку от печенья.

– Пока не знаю…– вздохнул будущий именинник. – Можно в клуб. В соседней высотке недавно открылся новый. Либо за город. Брат предлагает нам свой дом в Лебяжьем, на берегу залива. Думаю, за недельку до дня икс проголосуем. Аль?

– М-м-м? – я уже справилась с упаковкой, и с удовольствием вгрызлась в рассыпчатую выпечку.

Он замялся, вертя в руках свою кружку из толстого черного стекла, которую мы подарили ему на прошлый новый год. – Было бы неплохо, если Ира тоже придет.

– Нет проблем, придет, – улыбнулась я.

Ирка, пару раз забегая ко мне на работу, оба раза удачно сталкивалась с Романом, и это не прошло бесследно для последнего. Парень безнадежно влюбился в эту рыжую бестию, а та толи не замечала, толи делала вид… В общем, мне явно стоило это с ней обсудить. Пусть уже даст понять человеку, стоит ли ему питать надежды, или же нет. Но сейчас, насколько я знала, вакантное место не пустовало.

– Спасибо, – кивнул шеф, поднимаясь. Вымытая кружка звякнула о подставку. – Если что, я в офисе. И это были его традиционные слова после каждого нашего рабочего чае-кофепития.

Доев печеньку, я подмигнула Михаилу, и тоже отправилась мыть кружку.

День прошел ровно, как и множество предыдущих. За что я люблю эту работу, так это спокойная атмосфера. У нас не было дедлайнов. Каждый неторопливо занимался своим делом, и единолично отвечал за качество. Миша заказывал товар для интернет-магазина, работал с поставщиками, занимался отгрузками и оборудованием. Рома заключал договоры, организовывал, консультировался, обеспечивал юридическое сопровождение и админил сайт. А я работала непосредственно с товаром: фотографировала, ретушировала, обеспечивала привлекательную картинку, монтажировала, клепала вкусную графику, и изредка сочиняла описание и отзывы, исходя из собственных знаний опыта и иногда из знаний и опыта Гугла, в том случае если товар был мне малознаком.

Рабочая суббота – верный признак хронического отсутствия качественно личной жизни у всех присутствующих, и я имела честь оказаться в их числе. Ну да ничего, нам воздастся сие в качестве неплохой денежной компенсации. Именно благодаря этой работе я имела все, что имела, так то: квартиру, пусть и в ипотеку, сносную еду каждый день, нормальную одежду, приличный досуг, приятные мелочи и возможность откладывать на светлое будущее. Что еще нужно для счастья? Ну разумеется, приятный спутник жизни был бы только в плюс, но на своей дороге я ни об одного адекватного кандидата пока еще не споткнулась.

Но это не помешало мне всю обратную дорогу с бьющимся сердцем вглядываться в похожие силуэты, выискивая в толпе столь желанный разворот плеч или знакомый породистый профиль, но тщетно. Глупо было даже надеяться в этом многомиллионном городе встретить его повторно. В итоге я махнула рукой. Так и зачем истязать себя? Что я, простая среднестатистическая девушка, могла ему предложить? Ноги у меня не от ушей, грудь далеко не третьего размера, готовить не умею, и опыта соблазнения идеальных мужчин у меня нет. И очень сомневаюсь, что наши жизненные приоритеты вдруг странным образом пересекутся. А толпы поклонниц с застывшим немым обожанием во взорах и голодной слюной, текущей из зазывно приоткрытых губ у него наверняка имелись и без моей скромной персоны. Глупо …

Уже дома, покормив кота, и упав на кровать, я задумалась. Я взрослая состоявшаяся девушка. С последним парнем мы расстались три месяца назад. Он иногда названивает, но я принципиально не беру трубку. Уходя, как говорится, уходи. И тут впервые за эти месяцы я пожалела, что одна. Возможно, пришло время Георгия? Я скосила глаза в сторону прикроватной тумбочки, и поморщилась. Георгия мне подарила Ирка на двадцатилетие. В тот момент я снова рассталась с парнем, и та сочла презент как нельзя подходящим. Каждый раз, заскучав без мужского внимания в одиночестве, я посягала на честь Георгия. Но до сих пор по невероятному стечению различных обстоятельств, тому удавалось остаться при ней. Возможно, его час настал? Георгий тем и хорош, что на его месте можно представлять кого угодно, хехе.

Кот, присев на краешек кровати с укоризной посмотрел на руку, лениво потянувшуюся к ящику.

– Но я же лучше Георгия? – как бы говорили его желтые глаза. – Приложи к больному месту меня, женщина!

3. Ирка.

Ирина вся, от лаково блестящих туфлей на шпильке до натуральной ярко-рыжей шевелюры была как взрыв. Взрыв на фабрике лакокрасочной продукции. Подруга любила привлекать внимание кричащими цветами и необычайными фасонами. Но, на удивление, всегда умудрялась выглядеть в этом безобразии весьма органично и стильно.

Мы познакомились в институте, где обе учились на искусствоведов. В результате я – фотограф, а она риелтор в папиной фирме, и ничуть не жалеем. Искусствоведы, как оказалось, нынче без особой надобности. А при каждом внезапном появлении столь редкой вакансии предложенной зарплаты хватало бы только на проездной, да на хлебушек два раза в неделю. То бишь, искусствоведом можно было работать лишь для души, ведь для заработка эта профессия никуда не годилась. Так что с уверенностью можно сказать, высшее образование мы получили для галочки, а занимаемся каждая чем может для того, чтоб не умереть с голоду. Как, в общем, и вопиющее большинство жителей нашей многострадальной родины.

– Глашка, привет! – обрадовалось мне радостное рыжее создание от самого входа в кафе.

На этот брачный вопль самки бабуина обернулись все посетители, причем сначала в ее сторону, а затем и в мою, чтобы составить личное впечатление о той, кого в современных реалиях рискнули назвать Глашей. Но Глаша – это лишь Иркины хулиганские фантазии, и я не обижалась, как и она не обижалась на Ирку, Каштанку или ржавую крышу.

– Как ты? – улыбнулась она во все тридцать два, целуя меня в щеку и плюхаясь напротив.

– Норма-ально, – протянула я, подвигая ей кофе.

Наше негласное правило: пришедшая первой берет кофе на всех. Сегодня это был моккачино с шоколадной крошкой. Подруга отхлебнула предложенный напиток, и, кажется, осталась довольна.

– Какие новости?

– Ой….– показательно вздохнула та, откидываясь на спинку стула, – даже не знаю, с чего начать…

– Давай с начала, как обычно.

– Короче… Недавно я самостоятельно продала один шикарный коттедж в Лебяжьем, так что на руках у меня кругленькая сумма комиссионных, которую мы с чистой совестью можем прокутить уже в эту субботу! Ты же не забыла? – она подозрительно сощурилась, ловя малейшие признаки неуверенность в моем ответном взгляде.

– Не забыла, – подруга примерно за полгода до своего дня рождения начинала агрессивную рекламную кампанию сего мероприятия, так что забыть его было крайне проблематично. – Вот только разве ты не со своим парнем собиралась его отмечать? Как его там? Ваня?

Она закатила глаза.

– Даня. Вот только вчера этот Даня заявил, что я его достала, и в гробу он видел меня и мой день рождения!

Мои глаза округлились.

– Ты серьезно?!

– Более чем, – кивнула она, сердито скрестив руки на груди.

Обиженной подруга не выглядела, скорее возмущенной. Но, зная её, свято место долго пустовать не станет. Подруга из тех, что из любого партнера пытается выжать по максимуму. Богат? Будь добр, субсидируй. Красив? Добро пожаловать в постель. Умен? Но такие рядом с ней долго не задерживались. Ира относилась к типу девушек, что живут одним днем, пробуя жизнь на вкус, пока не встретится на их пути железобетонная стена, что будет ограничивать и смирять буйный нрав. Но Ирине пока не посчастливилось, да и возраст позволял, так что девушка наслаждалась жизнью вовсю, не забывая втягивать и меня. Так что новый ухажер сдулся, и можно было попробовать прорекламировать Романа.

– Ну и шут с ним!

– Я ему примерно так и сказала.

– Так значит вдвоем? – уточнила я.

Ира пожала плечами.

– Ну да, не люблю многолюдные сборища, особенно если это свидетели моего старения…

Я не сдержала смешок.

– Кстати, помнишь Рому?

– Твой начальник?

– Ага, у него тоже юбилей, только в конце месяца, и ты приглашена.

На лице девушки медленно расползлась предвкушающая улыбка.

– Но учти, мучить его не позволю, – предупредила я, строго погрозив пальцем. – Он хороший.

– Как скажешь! – продолжила улыбаться эта рыжая хитрюга.

– Так и куда двинем в субботу?

– В клуб, конечно же, сколько там до Ромашкиного дня рождения, месяц? Как раз успею развести парочку новых мальчиков! – Она засмеялась, картинно встряхивая яркой шевелюрой.

– Ты неисправима, – вздохнула я.

– Ну а что у тебя?

На лице без моего ведома возникла мечтательная улыбка, обосновавшаяся там со вчерашнего дня при воспоминании о некоторых запавших в душу темноглазых.

– Так, так, так, вот с этого места поподробней, – потянулась подруга, впиваясь в меня острым взором светло-карих глаз.

И я не заставила себя упрашивать, поведав историю своей вчерашней влюбленности от и до, после которой моя подруга выглядела еще более возмущенной, чем во время рассказа про подлеца Даню.

– И ты просто ушла??

– В смысле?

– Ты просто встала, вышла из метро, и пошла на работу?

– Ну да, а что еще я должна была делать? Подойти, спросить не занято ли, и присесть к нему на колени?

– Ну ты даёшь, – выдохнула она, сокрушенно качая головой. – Увидела мужчину мечты, и просто ушла. Мда! Да ты… Да он… Нужно было остаться на платформе!

– Чего ради? – усмехнулась я.

– А того! Я уверена, не зря он поднялся тебе вслед. Наверняка, пересел на следующей станции и вернулся, а тебя и след простыл!

От такого предположения мое сердце болезненно заныло, но я мысленно отмахнулась от подобной вероятности. – Да прям. Наверняка он меня всего лишь с кем-то спутал, не более того. Между нами пропасть…

– Эту пропасть ты придумала сама! Хватит оправданий, эх, зря профукала такой момент!

Я не стала отрицать, лишь чуть пожав плечами.

– Если уж сама судьба обрушила целый мост, чтобы дать вам шанс на встречу, то ты просто обязана его найти и использовать шанс! – глаза этой рыжей авантюристки светились небывалом азартом, заражая и меня.

– Как я его найду? Объявления предлагаешь расклеить? Я сомневаюсь, что он теперь каждую субботу в семь утра будет ездить на метро, дабы продолжить несостоявшееся знакомство.

4. Зонт.

Цветов в моей квартире прибыло. Маленький букетик ландышей уютно разместился возле компьютера, а пионы я поставила на пол в спальне. Пахли они чудесно. Еще никогда в моей квартире не было столько цветов одновременно. И стоило бы задуматься о такой печальной тенденции, но мне было все равно. Я равнодушна к подобным проявлениям внимания. Все, что можно купить за деньги для меня по умолчанию дешево. Поступки – вот чего я ждала от любимого мужчины. Но ни мужчины, ни поступков вокруг не наблюдалось. Только лишь два сиротливых букета от недалекого Гришани, который своим недалеким экспромтом только ухудшил собственное положение. Его своеобразный творческий подход к ухаживаниям меня ничуть не впечатлил. Однако, если он и дальше не успокоится, придется что-то с этим делать.

Как любая современная и благополучная девушка я могла бы пожаловаться отцу или брату, чтобы те поговорили по душам с чересчур назойливым ухажером. Но отец был далеко, а брата я не имела. Решено! Если Гриша предпримет очередную возмутительно тупую попытку по завоеванию моего прощения, я приму меры и нажалуюсь коллегам. Думаю, Миша не откажется помочь. А я за это куплю ему самый вкусный кофе в нашей кафешке.

Сегодняшнее утро было восхитительным. Оттого ли, что моросил мелкий промозглый дождь, делая город как-то уютнее от вида сотен по-воробьиному нахохлившихся людей, одновременно с дождем вдруг ставших одинаково серыми. Или от дымчатого полога туч, и спокойно-монотонного шелеста воды, что заглушал все иные звуки. А может оттого, что у меня наконец появилась отличная возможность выгулять новый зонт! Точнее, новым он был только для меня.

На самом деле выглядела данная вещь очень антикварно и винтажно. Большой, тяжелый и надежный, казалось, на нем без проблем и последствий можно было спрыгнуть с небоскреба! А в сложенном виде он превращался в трость, и мог с успехом служить отличным средством для самообороны. Вышагивая с подобным зонтом, спина поневоле распрямлялась, походка делалась степенной и преисполненной достоинства, а подбородок невольно стремился вверх, будто часть аристократической души прежней владелицы этого оригинального аксессуара перетекала в новую хозяйку. Я оторвала это чудо на блошином рынке за смешные деньги, но от восторга от подобного приобретения, отдала бабуле, его продававшей, в два раза больше.

Темно коричневый в белый горошек, из очень плотной плащевки с загнутой золотистой ручкой и милой оборочкой по краю, он так шикарно подходил к моим кофейным сапогам! Поэтому я в прекрасном настроении летела в сторону метро, распугивая прохожих своим монструозным щитом, издалека напоминая коричневый мухомор на тонких ножках.

К метро и его последствиям я была готова морально и физически. Решение выглядеть идеально каждый день пришло как-то само собой. Ну а вдруг? Сегодня я даже не поленилась сделать легкий макияж, и чуть завить волосы. Маникюр, так и быть, потерпит до пятницы. Благо возраст и внешность позволяли, и, чтобы выглядеть отлично, мне не нужно было часами торчать у зеркала. Лишь пара нужных штрихов, и все. В детстве было еще проще: бантик завязала и красавица. Хорошо бы и дальше подобная тенденция сохранялась, но не всё в жизни так просто!

Вход на станцию показался за поворотом, и ноги понесли меня быстрее. Но едва я занесла одну, чтобы пересечь пешеходный переход, как возле меня резко затормозила знакомая ярко оранжевая мазда, окатывая сапоги, джинсы и полы светлого плаща грязной водой. Я только ахнула, ощущая, как в сапоги медленно и неумолимо затекает ледяная жижа.

– Привет красавица! Подвезти? – преувеличенно позитивно донеслось из распахнувшейся двери.

– Да шоб ты сдох, дегенерат! – гневно грянуло над ухом, полностью выражая общественное мнение.

На этот раз своим подкатом Гришаня насолил не только мне. Еще с десяток облитых пешеходов оглядывали масштабы трагедии на собственной одежде, и их мрачные взгляды не сулили виновнику ничего хорошего. Какая-то бабуля мимоходом смачно плюнула на блестящий капот, а сердитый мужик в костюме со злостью пнул бампер, оставляя грязный след. Но Гришаня, до ужаса довольный произведенным эффектом, казалось, не замечал лучей негатива в свою сторону.

– Садись красотка. Только выброси этот жуткий зонт, он не влезет в салон, – повелительно кивнул парень, наивно принимая мой гневный ступор за немое восхищение. И это стало последней каплей.

– Если я тебя, придурка, еще раз замечу в зоне видимости, то заявлю в полицию за домогательства, ты понял или как обычно, два раза повторить?!! – прошипела я, наставив на него зонт, как шпагу.

Гришаня выпучил глаза, и даже приоткрыл рот, явно не ожидая подобного наезда, изумленно наблюдая, как я с достоинством обхожу машину вдоль капота и скрываюсь в переходе.

– Слышал? Проваливай, пока не наваляли! – гаркнула все та же бабуля, с противным скрипом мстительно выводя нехорошее слово на задней дверце машины с помощью длинного подъездного ключа.

Гриша смачно выругался, и резко газанул с места.

А я, хлюпая любимыми кофейными сапогами, топала на станцию, стараясь абстрагироваться от грязи на дорогих сердцу вещах. Извиняло мой неподобающий вид только то, что большинство сегодняшних пассажиров выглядели не лучше. Все двадцать минут поездки, как ни выглядывала, как ни надеялась, своего незнакомца я так и не встретила. Хотя, по идее, должен был сработать тот самый закон подлости. Но нет, видимо, в этот пасмурный день пресловутый закон сидел дома, обернувшись в теплый плед и гладил пушистого кота, потягивая кофеек.

– Миш, есть тапки? – устало поинтересовалась я уже на работе, стаскивая влажные сапоги.

– Оу, конечно! – кивнул тот, оглядывая пятнистое безобразие ниже моих колен.

Через пять минут я обзавелась огромными мужскими резиновыми тапками, и, натянув свитер пониже, застирывала джинсы в раковине. Как хорошо, что сегодня догадалась надеть именно его, тонкий мятный оверсайз свитер. Чуть приспущенный с плеч, он доходил до середины бедра и смотрелся весьма гармонично даже без каких-либо дополнений снизу. Не с резиновыми тапками, конечно. Но щито поделать, как говорится. А Мишаня благородно вызвался оттащить мое пострадавшее пальто в химчистку. Благо, на верхних этажах нашего торгово-офисного центра существовала эта крайне полезная организация, также как и великое множество других, не менее значимых. Как, например, уютная столовая, гордо именуемая кофейней-лофт, где можно было недорого и вкусно пообедать, и куда на сегодня мне в таком виде путь был заказан. От расстройства я даже забыла пожаловаться Мишане. Ну ничего, дадим Григорию последний шанс на исправление. А в нашей мини кухне вроде еще оставались вчерашние имбирные печеньки…

5. Вино.

Руки тряслись еще долго. Даже таксист подозрительно косился, пока я пыталась рассчитаться за поездку. Ведь достать и правильно посчитать нужные купюры получилось только раза с третьего. Кое-как доковыляв до квартиры, я порадовалась, что фантазия Гришане на сегодня отказала, и новых испытаний на вечер не намечается. Открывая дверь, даже пару раз уронила ключи, не без этого. И уже дома, швырнув пакет на тумбу для обуви, прошагала на кухню, где распотрошила аптечку в поисках успокоительного, и растерянно опустилась на табуретку, так его и не обнаружив. Мда, определенно, это был эпичный провал. Я бы даже сказала, фиаско.

По стеклу струились прозрачные ручейки дождевых капель, и на душе у меня царило тягостное смятение. Однако, через полчаса молчаливого любования дождем, я решила, что не все так плохо, как кажется. Эта неожиданная встреча помогла понять две важные вещи: во-первых, мне следует заняться собственной самооценкой, и чем тщательнее я буду любить и восхвалять саму себя, тем ближе ко мне будет мой идеал. И во-вторых, теперь у меня был стимул не сбежать от него в следующий раз. Все-таки, нужно было вернуть свой зонт.

– Дура! Ну какая же ты все-таки дура, боже мой! – Ирина не разочаровала, и после того, как я все ей рассказала, дружеская поддержка сочилась из нее вовсю. А я молча обтекала, досадливо щурясь в глянцевый потолок. Судя по циферблату часов, висевших напротив моего дивана, ее нелестное о себе мнение я слушала уже минут двадцать. – Напомни-ка, почему я до сих пор с тобой общаюсь? – Уточнила грозная Ирка.

– Потому что на моем фоне ты кажешься умнее, – подсказала я.

– Точно! – согласилась она опрометчиво. – Так! Никуда не уходи, я щас приеду!

Вот потому-то она и была моей единственной лучшей подругой. Кто как ни она способен притащиться на ночь глядя через весь город, чтобы обозвать меня дурой в глаза, а не просто по телефону?

– Судьба!! – патетично воскликнула Ирина, врываясь ко мне через полтора часа, – сама судьба столкнула вас второй раз, и он даже пошел за тобой, но нет же, нет, что ты сделала, ну-ка, повтори еще раз?

– Сбежала, – призналась я, забирая из ее рук подозрительно звякнувший пакет.

– Ну и кто ты после этого?

– Дура, – пожала плечами я, отворачиваясь в сторону кухни.

– Ну что ж, будем выводить из тебя лишнюю дурость!

На круглом деревянном столе возникла темно зеленая бутыль грузинского вина, картонная упаковка сыра бри и фрукты.

В следующие несколько часов наших спонтанных посиделок подруга вытянула из меня все подробности сегодняшнего происшествия до мельчайших деталей. Каждую мою эмоцию, каждый взгляд, внешний вид моего идеала, доскональное описание внешности его спутницы, все запахи, и даже попросила посмотреть, что за духи я успела приобрести в столь стрессовых условиях. Конечно же ей, любительнице резких цитрусово-древесных нот, мой новый легкий пряный аромат не понравился. Но выводы из всего случившегося она сделала те же, что и я.

– Держи! – на стол рядом с моей рукой шлепнулся золотистый прямоугольник. – Бывший подарил. Вот и пригодилось.

– Что это?

– Абонемент на разовое посещение салона красоты, все включено, – подмигнула она, безуспешно пытаясь подпереть уставшую голову рукой. Но на беду, локоть каждый раз норовил сбежать под стол.

– Не, я не возьму. Наверняка ты сама хотела им воспользоваться перед днем рождения.

– Пффф! У меня же тетя директор такого салона, забыла?

А ведь точно.

– Спасибо, – улыбнулась я, чувствуя, как глаза уже закрываются сами собой.

– Да о чем ты вообще, – махнула она рукой, неловко поднимаясь из-за стола, – тебе нужно срочно полюбить себя, вот и начнешь с малого… Ты не против, если я у тебя заночую? – вопрос был скорее риторическим, потому как за окном давно стемнело, и собираться в таком виде на другой конец города в одиночестве было лютым безумием.

Не дожидаясь моего ответа, подруга прямо в одежде рухнула на диван. Хорошо, что с утра я не успела его собрать. Еще полчаса я сидела на кухне, задумчиво глядя в окно на шевелящиеся в сумраке деревья, и раздумывала над словами подруги.

– Если будешь всю жизнь таиться в кустах, пугаясь каждого ценного шанса, предоставленного судьбой, то так и останешься в этих самых кустах, не узнав, что вокруг целый огромный мир возможностей. Нужно пересилить себя, полюбить такой, какая ты есть, со всеми достоинствами и недостатками. А когда ты себя полюбишь, и примешь, то уверенность появится сама собой. И жизнь начнет меняться к лучшему! Так зачем отказываться? Хватить бояться и придумывать себе проблемы, переживая из-за ерунды! Подумаешь, сапоги у нее не высохли. Алло, это Питер! Тут вообще мало у кого встречается сухая обувь! Боялась ляпнуть дурость? А зря! Ну и ляпнула бы специально, и последила за реакцией. Разочаровался бы, значит грош цена такому идеалу. А если он и правда тот, кем кажется, то посмеялись бы вместе. Давай, сделай первый шаг, начни развиваться, работать над собой, будь смелее, и однажды будущая ты скажешь большое спасибо тебе сегодняшней!

Воистину, ее мотивационная речь была вдохновляющей. И постепенно я почувствовала если не всесильной, то вполне способной на глобальные перемены в собственной личности. Вино тоже сыграло в этом решении не последнюю роль, разумеется… Да и был ли смысл спорить?

Кроме пустой бутылки вина и коробки из-под сыра среди яблочных огрызков и персиковых косточек на столе осталась лежать еще и книга, которую подруга достала из пакета в самом конце.

«Как перестать бояться и начать жить» – Гласило на обложке. Теперь понятно, откуда она нахваталась этих мотивационных фразочек. Я даже открыла первую страницу, но усталый мозг отказывался воспринимать информацию, и строчки расплывались перед глазами. Утро вечера мудренее, решила я тогда, и отправилась спать.

Но в течение всей рабочей недели у меня так и не вышло взяться за мотивационную литературу, поэтому в субботу утром, я двинулась наводить красоту вместе с ней подмышкой.

6. Клуб.

Большие скопища людей я не жаловала. Вот совсем. И если бы не Иркин день рождения, меня калачом не заманишь в эти сомнительные увеселительные заведения. Честно говоря, я не видела особой разницы, новый клуб или старый. Шумно и многолюдно, как в метро в час пик, только, в отличие от метро относительно весело и непринужденно. Но именно этот клуб, на удивление, порадовал.

Наш столик располагался на втором ярусе внушительного клубного пространства, стены которого переливались стеклом и хромом, а внизу шевелился танцпол, где через полчаса ожидалась некая культурная программа.

Все здесь не было привычно блестящим и кричаще-ярким, как безвкусная открытка, или как новогодняя елка, украшенная группой шизофреников, наоборот, интерьер приятно удивлял необычным дизайном. Внутри двухъярусного зала создавалось стойкое ощущение, что находишься как минимум в океанариуме, или как максимум на дне близ Большого Барьерного рифа.

В недрах прозрачных стен и такого же пола плавали разнообразные тропические рыбки, переливаясь всеми цветами радуги, дрожали желеобразные медузы, извивались полосатые мурены и иные морские твари. Две полупрозрачных колонны, подпиравшие потолок по бокам от сцены также представляли собой тропический аквариум, а под самым потолком висело хороших размеров чучело акулы-молота. Вместе с приглушенной подсветкой и относительно непринужденной музыкой выглядело это все как весьма успешная реализация моих противоукачивательных фантазий в метро. Не хватало только… А, нет! Вот и он. Зеленоватый осьминог вынырнул из-под круглого донного камня, и плавными рывками двинулся куда-то вдоль колонны вверх по ему лишь одному известному маршруту.

Некоторое время поразглядывав и пообсуждав интерьер, я вручила Ирке подарок, мы выпили по коктейлю, и девушка тут же зорким ястребом принялась разглядывать толпу с целью выцепить симпатичную мужскую мордашку на вечер. Но людей, к моей великой радости, было немного. Хотя сегодня, вкупе с основным событием, здесь намечалось официальное празднование открытия. Так что радоваться было рано, ибо люди наверняка подтянутся, и уже ближе к ночи здесь будет не продохнуть. И хорошо бы подруга уже нашла себе приятное к тому времени, чтобы я с чистой совестью могла смыться домой к коту. У меня еще книга не дочитана, да и вообще, не мое это все… Хотя клуб, судя по листовке на нашем столике, позиционировал себя как заведение «не для всех», и пускали сюда далеко не методом привычного фейс-контроля. Не знаю, как Ирке удалось, наверняка папа подсуетился. И то, что клуб не обычный, понятно было с первого взгляда. Даже по типу музыки, которую Ирка сразу же окрестила наркоманской. Ей, любительнице разнообразных вариаций классических клубных тыц-тыц-тыц, местный инди-поп явно не зашел. А мне наоборот, весьма импонировал. Но даже он не компенсировал тот человеческий муравейник, что вскоре обещался быть.

Но кажется, хитрая Ирка предугадала мой план побега. Мои брови непроизвольно ползли вверх, грозясь вскоре потеряться в новой прическе, с каждым коктейлем, который она помещала в виртуальную корзину на местном стационарном планшете для заказов.

– Похоже, на своих ногах уйти не получится, – заметила я.

Она хулигански подмигнула в ответ.

– Ты как всегда проницательна, дорогая. Давай в кои то веки как следует оторвемся!

Или вырвемся. Но мои губы сами собой растянулись в ответ. Да почему бы и нет, черт побери!

Клуб не оправдал надежд, и уже через полчаса в приятную нетривиальную музычку агрессивно вплелись так любимые Иркой тыц-тыц-тыц. Но после третьего по счету коктейля это не казалось мне чем-то плохим, и я уже бодро дрыгала ножкой в такт, благожелательно оглядывая сгустившуюся толпу. Похоже, еще один, и двумя русалками на танцполе станет больше.

Но, кажется, надеждам в очередной раз не суждено было сбыться. В следующую секунду я очень пожалела, что не выключила телефон. Рука машинально дернулась к трубке, как только на дисплее высветился незнакомый номер.

– Я так и знал, что это была ты, – протянул знакомый голос, стоило мне поднести телефон к уху.

– Что? – тут же отозвалась подруга, заметив отразившуюся на моем лице досаду.

– Гришаня! – озвучила я, сбрасывая вызов, и принялась ощупывать глазами толпу.

Но Ирка нашла его первой, кивнув в сторону входа. В своей любимой красной куртке, рваных джинсах и дурацкой бейсболке, он смотрел прямо на меня, самодовольно помахивая телефоном. Я выругалась, продемонстрировав назойливому ухажеру средний палец, отчего его явный энтузиазм слегка увял. Но меня сегодня было не удержать, я снова повеселила Ирку, показательно проведя ребром ладони по горлу, глядя в упор на мигом скисшего Гришаню. Неужели дошло?! Или стоило продолжить красноречивую пантомиму?

– Не обращай внимания! – засмеялась подруга, – смотри, сколько тут всего!

Под всем она подразумевала многообразную толпу с явным преобладанием мужского пола. Алкоголь, приправленный злостью на идиота бывшего, забурлил во мне со страшной силой, и я подскочила, схватив смеющуюся Ирку за руку, и потащила вниз, на танцпол.

А уже там, оказавшись среди людей, мы как-то незаметно растворились, влившись в общий поток. И завертелось: музыка доносилась до меня, как сквозь вату, а время будто бы замедлилось. Все смешалось: люди, вспышки пробегающих лучей, переливающиеся колонны, морские гады… На сцене что-то творилось, но мне было все равно. Я оказалось в какой-то своей личной нирване. Правда иногда я из нее выплывала, напарываясь на хмурый взгляд Гришани, который явно не одобрял моей алкогольной раскованности. Но да мне на его одобрение было глубоко плевать.

Злость исчезла, уступив место веселой бесшабашности. И до жути хотелось вытворить что-нибудь глупое. А охота, как говорится, пуще неволи. Безумно хотелось выкинуть из головы навязчивый образ мужчины с темными глазами, заменить его другим, чтобы он наконец исчез и перестал мучить мое бедное сердце. Но, как назло, даже собственные глаза меня предавали: куда бы я ни смотрела, везде видела его: чьи-то чужие, похожие на его губы, или прическа, или рост…и особенной похожестью выделялся вон тот силуэт у входа. Те же плечи и волосы, правда лицо оставалось в тени… Но резкий как пуля луч рандомного софита оказал посильную помощь в узнавании и вмиг развеял все сомнения.

7. Предупреждение.

Задумчиво шагая в сторону метро, наткнулась на Гришаню. Точнее, это он меня нагнал на своей ярко-оранжевой тачке. Резко скрипнули тормоза, мигом прогоняя мою задумчивость.

– Подвезти? – хмуро поинтересовался парень через опущенное стекло, явно не надеясь на положительный ответ.

– Ты что, следишь за мной?

– Аль…Аглая, – мне даже не нужно было оборачиваться, я уже знала, что в ход пошел фирменный щенячий взгляд. – Я бы хотел поговорить, если ты не против.

И что-то было в его голосе, что заставило остановиться, и устало взглянуть на постылого ухажера.

– Что, Гриша? Что нового ты мне можешь сказать? О чем?!

Он тяжко вздохнул, сжав руль.

– Сядь в машину, пожалуйста, я просто довезу тебя до дома, и мы поговорим. Пожалуйста.

Мой взгляд весьма красноречиво выражал единственный имеющийся для него ответ.

– Пожалуйста, – повторил он хмуро. – Или я еще долго буду действовать тебе на нервы.

С этим доводом было трудно не согласиться.

– Черт с тобой! – плюнула я, и села в машину.

И только оказавшись внутри, подумала, какое, к черту, метро в три часа ночи?

Гришаня, как и договаривались, довез до самой парадной, и заглушил мотор, оборачиваясь ко мне. Видимо, пришла пора моей части договора.

– Я вся внимание.

Но парень лишь внимательно меня разглядывал. И я даже знаю, на чем он особенно задержал свой укоризненный взгляд. Существенно припухшие губы, хоть и прикрытые свеженанесенным блеском, явно выдавали меня с головой. Лихорадочно блестящие глаза, встрепанные волосы… А с чего это мне должно быть перед ним стыдно?

– Понимаешь, – начал Григорий, – ты оказалась первой, кто меня отшил вот так… Несмотря на то, что я при деньгах, да и сам из себя не урод…

Ну про урода это дело вкуса, а вот деньги папины. Насколько я знаю, Гришаня в жизни ни рубля не заработал самостоятельно. Но да это его проблемы. Что там дальше?

– Я не привык к таким отказам, и твое поведение меня очень задело… Знаешь, я понял, что все это время вел себя как-то не так, и был все время не с теми, тратил деньги черт побери на кого, вел себя как дурак…

Я едва не закатила глаза, жалея, что села в эту чертову машину, с начисто пропахшим коричными сигаретами салоном. Я для себя давно все решила, и меньше всего сейчас хотелось выслушивать душевные терзания такого типа, как Гриша, когда у самой на душе творилось не пойми что… Но парень замолчал, задумчиво сверля пытливым взглядом мое лицо, и, вдруг резко приблизился со вполне недвусмысленным намерением. Я резко отпрянула, отворачиваясь, так что его губы лишь слегка мазнули по щеке. Видимо решил, что двухсекундных раскаяний будет достаточно, и я тут же упаду в его объятия. Но нет, не прокатило.

– Прости, – тут же отстранился он, напоровшись на мой презрительный взгляд. – Но я должен был попробовать. Так что тебя с ним связывает?

Я даже не сразу поняла, о чем это он, мигом позабыв его глупый выпад. – Что?

– С тем мужиком из клуба.

Я сжала зубы, и решительно взялась за ручку двери, но Гришаня удержал меня.

– Послушай, – зашептал он, пока я возмущенно таращилась на его руку, больно вцепившуюся в мое запястье. – Я не такой идиот, как тебе хочется думать, и все понимаю. Просто единственный раз в жизни меня отшила нормальная девушка, и мне пока что сложно это принять, ну да ладно, переживу. Пойми, я просто хочу остаться с тобой в хороших отношениях. Ты прекрасный человек и прекрасная девушка, и я сам дурак, что потерял. А сейчас я просто беспокоюсь. Само собой, теперь я не вправе интересоваться твоей жизнью и что-то решать. Я просто посоветую, будь осторожна. Ты же умная девочка, послушай моего совета, я желаю тебе только добра. Этот мужик опасен.

– Опасен? – я была немного озадачена этой его тирадой, и возмущение сменилось удивлением. – А тебе-то откуда знать?

– Уж поверь мне, есть откуда, – судя по виду, парень был более чем уверен в собственных словах, благоразумно отпуская мою руку. Пока он не придумал чего-либо нового, я поспешила поскорее выбраться из его машины.

– Хорошо. Спасибо, что подвез, и за предупреждение. И пока… друг.

– Будь осторожна.

Я поднималась домой со странным чувством. Насчет Гришани с его сомнительной дружбы я иллюзий не питала, но вот предупреждение насторожило. Насколько было известно, отец Гришани – крупный бизнесмен, владелец бетонного завода и акционер многих крупных предприятий. И как о любом успешном дельце подобного уровня, о нем ходило множество слухов, вплоть до того, что тот связан с опасными людьми и даже криминалом. Неужели и мой идеал… Не хотелось даже думать об этом. Скорее всего, Гриша всего лишь почуял вероятного соперника, который точно не потерпит, если тот будет путаться под ногами, и решил подпортить тому репутацию. В любом случае, Гриша последний, чьим мнением я поинтересуюсь при выборе спутника жизни.

Хмель исчез, будто и не было, и в голове прояснилось окончательно. Ирка всегда досадливо морщилась на эту мою суперспособность быстро трезветь. Но на данный момент мне она была на руку. Хотелось спокойно посидеть и все обдумать с ясной головой.

На улице моросил мелкий дождь. Приняв душ и переодевшись в теплую фланелевую пижаму, я выбралась на балкон, заварив себе чашку зеленого чая. Сидя в плетеном кресле и потягивая горячую жидкость, отрешенно наблюдала, как прозрачные ручейки дождя смешиваются с бликами фонарей на балконном стекле.

С одной стороны, что бы я потеряла, проведи сегодняшнюю ночь с прекрасным незнакомцем к обоюдному удовольствию? Ничего. Скорее даже наоборот…Но, с другой стороны, огромным камнем преткновения было мое жгучее нежелание, чтобы он посчитал меня обычной легкодоступной… Уж слишком просто я согласилась. Уж слишком сильно он мне нравился… Но кто знает, распознал бы он ту тонкую грань между тем и этим? А с той легкостью, с какой нас сталкивала судьбы за последние несколько дней, я была больше чем уверена в том, что наша сегодняшняя встреча далеко не последняя.

8. Знакомство.

Эта странная ситуация слегка выбила из колеи. Но я не спешила начинать трястись от страха и страшно переживать по поводу того, что некто неприметный ищет меня, опрашивая всю округу с фотографией в руках. Сомнительных кредитов я не брала, в порочных связях не замечена, дорогу никому не переходила. Никогда прежде я не попадала в опасные для жизни ситуации, возможно, поэтому не воспринимала подобного рода новости всерьез. Стоило всего лишь встретиться с этим непонятным типом и расставить все точки над И. Но, тем не менее, неприятное беспокойство все же маячило маленькой грозовой тучкой на самом краю моего сознания.

В задумчивом настроении доехала до работы, разглядывая за окном поезда загадочное подводное царство, что напомнило мне о том самом клубе…Да что говорить, в последнее время всё напоминало о нем. Всё, о чем я только могла думать это мой идеальный незнакомец, и события того вечера, а остальное протекало как бы мимоходом вокруг центральной фигуры, царившей в мох мыслях безраздельно.

Глаза сами по себе, будто живя отдельной жизнью, выискивали в толпе знакомые очертания, и никак не находили. В душе помимо воли поселился маленький теплый комок – воспоминание о чужих умопомрачительных губах и невероятных объятиях, и те чувства, что я при этом испытывала, никак не желали выветриваться из головы. Это искристое, радужное ни с чем не сравнимое ощущение эйфории и безраздельного счастья хотелось испытывать постоянно, не прерываясь на сон и еду, блаженствуя в его почти осязаемых лучах. Что-то подсказывало, это мое воспоминание было одним из таких событий, который помнят всю жизнь, и даже на смертном одре, когда душа покидает тело, именно из них состоят прощальные слайды, что прокручивает мозг напоследок.

Рабочее пространство встретило концентрированным ароматом чуть подвявших ландышей, и это добавило еще больше смятения моей растерянной душе.

– Что с тобой? – как всегда поинтересовался участливый Мишаня, наливая себе кофе. – Опять любовь?

Я вымученно улыбнулась, протягивая ему свою пустую чашку.

– Опять. И не только.

Не успел парень задать очередной вопрос, как ввалился Ромыч. Он был слегка взъерошен, и обеспокоен, будто грозила внеочередная налоговая проверка. Но нет, видимо, шеф проникся приближающимся юбилеем, и готовился заранее как физически, так и морально. Мы с Мишей переглянулись, и вопросительно уставились на шефа.

– Что? – озвучил Миш наш общий закономерный вопрос.

– Да вот думаю…– отозвался Ромыч, присаживаясь за общий стол. – Уже голову сломал. Клуб или за город. Клуб новый и необычный но, говорят, на любителя, а до брата второй день дозвониться не могу. Это же он предлагал нам свой дом в Лебяжьем. Так что природа как бы накрывается медным тазом…

– Клуб и правда специфический, – встряла я. – Мы там были с Иркой позавчера.

Парни вопросительно воззрились на меня. Я пожала плечами.

– Там прикольно, рыбки плавают, коктейлей залейся, народу не очень много… Но я за природу, если что, – для верности я даже руку подняла.

– Я тоже, – согласился Миша. – На природе разнообразие, и никто не выгонит, если что вдруг. Мяса можно пожарить, рыбы наловить, поспать в конце концов… Если брат не отзовется, давай снимем сами, да и все.

Я согласно закивала.

– А Ира? Она не будет против? – уточнил Рома.

– Она обещала забежать сегодня к обеду, лично можешь узнать, – улыбнулась я.

Тот глубоко вздохнул, и снял очки, протирая визуально совершенно чистые стекла.

– Ладно. Я в офисе. До обеда! – озвучил он традиционно, удаляясь.

Мы с Мишаней многозначительно переглянулись.

Ирка, как и обещала, появилась ровно в час, и ожидала нас за столиком в углу кофейни на втором этаже нашего бизнес-центра. Ромыч тщательно причесался, надушился и снял привычный свитер, оставшись в светлой рубашке.

– Привет! – Ирка стрельнула глазами в сторону Романа, и эффектно тряхнув волосами, откинулась на спинку диванчика, закидывая ногу на ногу.

– Привет, – отозвался он, галантно потянувшись к ее руке.

Та недоуменно смотрела, как парень осторожно целует ее пальцы. В ее светло карих глазах засветился восторг напополам с удивлением. Мы с Мишаней сделали вид, что так и должно быть, невозмутимо присаживаясь за столик. Я взяла свой кофе и потянулась к папке с меню.

Уже через десять минут я ковырялась в творожной запеканке с абрикосовым джемом, искоса поглядывая, как Ромыч отвлекает Ирку от ее карбонары, пытаясь произвести впечатление. Конечно же, обсудить с ней недавние события в клубе мы не смогли, и разговор негласно переносился на более удобный для этого момент.

Ирка оказалась солидарна с нашим единогласным решением, что природа гораздо предпочтительнее, чем клуб, и шеф демонстративно набрал брата, сильно удивившись, когда тот наконец ответил.

– О, привет! Как ты? Я хотел… А! Ты здесь? Мы в кафе… Да, на втором, давай! – он отключился, сунув телефон в карман пиджака.

– Так твой брат тоже здесь работает? – догадалась Ирка.

Ромыч кивнул.

– Да, их офис в этом же здании на пятнадцатом этаже, но брат редко тут бывает. Так что повезло, – он улыбнулся, не отрывая восхищенного взгляда от рыжеволосой бестии.

Той подобное внимание явно льстило, и она вся извертелась на маленьком диванчике, желая продемонстрировать себя с лучшей стороны.

Судя по тому, как сильно эти двое старались друг другу понравиться, разочарование им обоим в ближайшее время не грозило. Ирка похвасталась, что недавно была в Лебяжьем по работе, сплавив какому-то богатею приличный особняк. Ромаш улыбнулся, предположив, что тем богатеем мог оказаться тот самый брат.

Последующие несколько минут Мишаня расписывал особый семейный рецепт шашлыка, который грозил вскорости продемонстрировать наглядно всем собравшимся, шеф допрашивал подругу, что из напитков та предпочитает, а Ирина исподтишка слала мне смс-ки с вариантами подарков будущему имениннику. Я отвечала, осторожно покачивая головой из стороны в сторону, отвергнув набор сексуальных трусов «неделька», ручку Паркер и билет в кино. Фантазия у Ирки фонтанировала будь здоров. Такими темпами, скорее всего, Ромыч окажется обладателем нашего традиционного ежегодного презента – подарочной карты. Я едва не засмеялась, прочитав очередной выхлоп Иркиного воображения.

9. Праздник.

Неделя выдалась бы традиционно спокойной и безоблачной кабы не одно «но». Все это время я безбожно переживала, предвкушая нашу с Киром новую встречу. Зная наверняка, что должно случиться нечто из ряда вон, я страшно волновалась, не высыпалась и почти не ела. В результате к пятнице, взвесившись с утра, я обнаружила, что похудела на полтора кило. И все бы ничего, если б не мои полные ужаса глаза на осунувшемся от недосыпа бледном лице. Кот неодобрительно качал головой, и красноречиво двигал в мою сторону свою миску с особо питательным рассыпчатым кошачьим кормом. Я благодарно улыбалась и гладила его по спине ногой, угрюмо давясь овсянкой.

В конце концов мне надоело, и я отбила кулак об столешницу, настраивая себя на новый лад. Определённо, с таким паническим настоем ничего хорошего не выйдет, поэтому пришлось взять себя в руки и почти весь вечер пятницы посвятить изучению Иркиной книги, усиленно давя в себе зачатки страха и ненужного беспокойства. Чтение меня усыпило за рекордные двадцать минут, и проспала я прекрасно без каких-либо страхов и сновидений.

Посреди недели мы с Иркой решили насчет подарков. Я заказала шефу огромный юбилейный торт, а она прикупила шикарный махровый халат королевского пурпурного цвета с золотистой вышивкой короны на спине. Вполне в ее стиле, пафосно и нарядно.

В субботу утром вскочив ни свет ни заря, я внимательно посмотрела в зеркало, глубоко вздохнула, пожалев, что не умею медитировать, и пообещала себе быть на высоте. Правда завтрака это так и не коснулось. Овсянка подгорела.

Чтобы собрать все необходимое на эти два дня загородного отдыха понадобился рюкзак. Но он был небольшой и аккуратный, и смотрелся вполне уместно. Думаю, было бы странно, если бы я заявилась с огромной спортивной сумкой, как собиралась первоначально. Так что пришлось обойтись необходимым минимумом в рюкзаке. Косметика, мыльно-рыльные, пижама и переодевашки. За городом, тем более на берегу залива сейчас наверняка прохладно, поэтому наделись мягкие брючки, кеды и крупной вязки сиреневый свитер с широким горлом. А теплая куртка с тонким шарфом стали дополнительной гарантией моего незамерзания.

Доставка торта подъехала вовремя. Глядя, как два бугая, надрываясь и натужно краснея, затаскивают в дверь метровую коробку, я задумалась. Хотя, если Мишаня заедет, как и обещал, то проблема выноса и дальнейшей перевозки этой монструозной тары решится сама собой. Наверное.

Но так и вышло. Через полчаса явился Миша. Мы вдвоем за несколько минут управились с не такой уж и тяжелой упаковкой, погрузив ее в багажник его раритетного москвича цвета «кипарис». Коробка вошла впритык с огромной бутылью коллекционного коньяка размерами едва ли уступавшей моему торту. Я округлила глаза, разглядывая сие алкогольное богатство под самодовольный Мишанин смех. Мой рюкзак отправился на заднее сиденье салона, обтянутое восхитительного винного оттенка дерматином.

Кот был обеспечен кормом в количестве одного килограмма на четыре миски, поэтому я за него не переживала. Даже телевизор я оставила включенным, чтобы он не скучал, так что за Кота я не переживала. А переживания о самой себе пришлось загнать подальше и закрыть в глухом чулане в одном из самых дальних закоулков разума, но они там периодически скреблись, напоминая о себе. Поглядев в зеркало заднего вида, я глубоко вздохнула и забралась в неудобный салон, насквозь пропахший машинным маслом и ванильной елочкой.

Ехать предстояло около часа, но, глядя на Мишанин транспорт, я особо не обольщалась. Древний мотор взревел раненым драконом, сгоняя с крыш стаю проснувшихся голубей, и под несущиеся вслед проклятья внезапно и одновременно с голубями проснувшихся соседей, мы гордо выехали со двора.

При всем желании говорить было проблематично всё по все той же причине. Мотор рычал так, будто собирался посоперничать с мощнейшими болидами на супернизких скоростях. Поэтому мы молчали, слушая шум, уставившись каждый в свое стекло. Машина выжимала предельные для нее восемьдесят при разрешенных ста десяти, и мимо нас то и дело проносились столь же ранние субботние пташки на куда более резвом транспорте. Но я не жаловалась. Тише едешь – дальше будешь.

Поселок встретил нас высокими зелеными соснами, и свежим ароматом моря, овевавшим мое лицо сквозь незакрывающееся треснутое окно. Не прошло и двух часов, как мы подъехали к трехметровому бетонному забору, обтянутому колючей проволокой поверху. Как оказалось, это была территория особого поселка «не для всех», куда нам и нужно было попасть. Два сердитых автоматчика охраняли массивные железные ворота. Я поразилась. Со стороны выглядело так, будто мы пробираемся как минимум на объект государственной важности. Миша достал из бардачка пропуск и жестом фокусника продемонстрировал суровым пограничникам. Те насмешливо переглянулись, но ворота безропотно открыли.

Идеально гладкий, как мои ноги после бритья, асфальт, аккуратнейшие, будто нарисованные клумбы вдоль, ровно постриженные как на подбор деревья, и сказочные домики-шале: все говорило о том, что владельцам местной недвижимости ой как далеко до простых смертных с их ипотечными однушками в многоэтажных человейниках. Тут, за трехметровым забором, колючей проволокой и за широкими спинами суровых автоматчиков притаилась волшебная сказка для тех, кто мог себе ее позволить. И возможно мне бы даже взгрустнулось, не будь я в полной мере довольна своей жизнью. Так что я просто восхищалась и наслаждалась видами красивой природы и чужой элитной недвижимости без каких-либо негативных эмоций.

Домики мелькали, сверкая на солнце разноцветными крышами, разделенные друг от друга низенькими белыми заборчиками на европейский манер, пока мы снова не уперлись в новый забор, ровно поделенный на две половины вычурной ковки воротами. В воротах нас ждал улыбающийся именинник, и я таки догадалась, что мы на месте.

– Вас было слышно еще на выезде из города, – добродушно усмехнулся Ромыч, обмениваясь с Мишаней дружескими рукопожатиями.