Альфа. Его истинная

Глава 1

Анна

Гул кофемашины, запах дешёвого кофе и терпкий аромат жареного масла прочно въелись в её волосы и одежду. Анна стояла за кассой маленького кафе на углу и машинально пробивала заказ за заказом. Часы на стене тикали медленно, будто издеваясь над ней, а стрелки никак не хотели приблизить долгожданный конец смены.

– Спасибо, приходите ещё, – произнесла она с вежливой улыбкой, хотя губы устали улыбаться.

Внутри всё было иначе: Анна чувствовала себя пустой и выжатой, как та кружка из-под американо, которую только что унесли со стола. День был тяжёлый, но разве бывало иначе? С тех пор, как умер отец, ей приходилось тянуть себя самой. Маленькая квартира в старом доме, дешёвая работа, которую другие девчонки быстро бросали… но Анна держалась. Она всегда держалась.

Она поправила выбившуюся прядь длинных шелковистых волос, спрятав их под привычный капюшон. Под свободной кофточкой и мешковатыми джинсами пряталась фигура, на которую оборачивались мужчины, но Анна ненавидела это внимание. Ей было проще скрыться в своём коконе, чем ловить чужие взгляды.

Когда смена закончилась, она вышла на улицу, натянула куртку и вдохнула прохладный воздух. Ночь была сырая, город шумел по-своему: машины спешили куда-то по мокрому асфальту, пахло бензином и дождём. Анна шла знакомым маршрутом до дома, слушая шаги в тишине и думая о том, что завтра всё начнётся снова. Работа, пустая квартира, дешёвый чай и бесконечное одиночество.

Может, зря я отказалась поехать с Настей в клуб… – мелькнула мысль. Но шум, толпа и мужские руки на талии – всё это её пугало. Она слишком боялась людей, боялась быть уязвимой.

Поворот к её улице всегда был темнее, чем остальные. Дома старые, дворники обходят стороной, фонари часто не горят. Но Анна привыкла. Она опустила глаза, думая о том, какой фильм включит на ночь, и уже почти миновала переулок… когда заметила его.

Сначала показалось, что это просто пьяный. Мужчина шатался, опираясь рукой о стену. Но потом лунный свет выхватил детали: его одежда была разорвана и залита кровью.

Анна замерла. Сердце застучало так громко, что заглушило всё вокруг.

Он поднял голову – и она впервые увидела его лицо. Хищное, резкое, с кровью на скулах и губах. Глаза… темные, полные ярости и боли. Он был огромным, опасным. И всё её тело кричало: беги!

Но он сделал шаг, будто на автопилоте, и почти рухнул прямо у её ног.

Анна опустилась рядом, не понимая, что делает. Руки дрожали, но она ухватила его под руку, пытаясь поднять.

– Эй… слышите меня? – прошептала она.

Он издал глухой звук, больше похожий на рык, чем на человеческий ответ. Тяжёлый, горячий запах крови ударил в нос.

– Чёрт… – Анна оглянулась. Улицы пустые. Никого. Оставить? Уйти?

Но что-то внутри не позволило. Она вспомнила отца. Вспомнила, как он говорил: «Нельзя проходить мимо чужой беды, Анька».

Стиснув зубы, она обхватила мужчину покрепче. Он был тяжелее её в два раза, но шаг за шагом она тащила его в сторону дома.

Его дыхание становилось всё хриплее. Иногда он будто терял равновесие и падал, но каждый раз, когда Анна почти сдавалась, он сам поднимался на ноги. Словно что-то в нём держало его в движении, толкало идти за ней.

Они добрались до её квартиры на первом этаже. Как только она захлопнула за собой дверь , мужчина рухнул, больше не шевелясь.

– Господи… – Анна прижала ладонь к губам, глядя на кровь на её руках и на полу. – Что же мне делать?..

В этот момент зазвонил его телефон. Анна вздрогнула, потом нерешительно полезла в карман его куртки. Экран мигал — «Сэм».

Она сжала губы, потом осторожно ответила:

– Алло?.. Э… он у меня. Он… он весь в крови. Адрес?.. Да. Улица Лесная, дом 14. Квартира 2.

Она едва успела положить трубку, как сердце заколотилось сильнее: Что я наделала?

Она не успела даже толком перевести дух, как в дверь раздался настойчивый стук — тяжёлый, требовательный. Она вздрогнула так, что телефон едва не выпал из рук.

– Кто там?.. – голос предательски дрогнул.

– Свои. Открывай, – коротко прозвучало снаружи.

Она поколебалась всего миг, но потом щёлкнула замком. На пороге стояли двое мужчин. Высокие, широкоплечие, в дорогих тёмных куртках, чуждые для её бедного района. Взгляд одного — холодный и пронизывающий, второго — более мягкий, но настороженный.

Они переступили порог и сразу же заметили Дамира на полу. Тот лежал неподвижно, будто мёртвый, но грудь едва заметно вздымалась.

– Чёрт… – выругался тот, что моложе, и опустился к нему на колени. – Альфа… держись…

Анна непонимающе моргнула. Альфа? Но промолчала.

Холодный мужчина резко повернулся к ней. Его голос звучал властно, он словно допрашивал её:

– Что здесь случилось?

Анна сглотнула и прижала ладони к груди, чтобы скрыть дрожь.

– Я… я шла домой после работы. Увидела его в переулке. Он был весь в крови… едва держался на ногах. Я не знаю, что произошло! Он… он будто шёл сам, но… – она запнулась, вспоминая, как тащила его шаг за шагом. – Я помогла ему дойти сюда. А потом он просто рухнул.

Мужчина прищурился:

– Никто за вами не шёл? Ты никого не видела рядом?

– Нет, – покачала она головой. – Только он.

– Сколько времени он у тебя был?

– Минут пятнадцать, наверное. Я… я не знала, что делать. А потом зазвонил его телефон, и я ответила.

Слова срывались торопливо, сбивчиво, но в голосе Анны не было ни лжи, ни выгоды. Только страх и искреннее волнение.

Тот, что сидел рядом с Дамиром, поднял на неё глаза. В них мелькнула искра благодарности.

– Ты могла его оставить там умирать. Никто бы не осудил. Но ты затащила его сюда. Почему?

Анна растерянно пожала плечами, опустив взгляд.

– Я… не знаю. Просто не могла пройти мимо.

Повисла тишина. Только хриплое дыхание мужчины на полу напоминало, что время идёт.

Глава 2

Дамир

Тьма. Вязкая, тяжёлая, как грязь под ногами.
Я шагал сквозь неё, упрямо держась на ногах, хотя тело давно предало. Лёгкие горели, кости ныли, каждый вдох отдавался болью. В груди и спине — словно гвозди. Они были слишком многочисленны, слишком жадны до моей крови. Я бился до последнего, но стая Булата — шакалы, умеют нападать толпой.

Я не собирался падать. Не собирался отдавать им удовольствие видеть, как я рухнул. Но силы уходили, и я уже не знал, куда ведут ноги. Лишь зверь внутри ещё рычал, заставляя шагать.

И тогда я почувствовал её.

Запах.
Не грязь улицы, не тухлый мусор, не ржавый металл крови.
А — дом.

Хвоя. Ваниль. И тёплая щепотка корицы.
Чистый, нежный, такой чужой для этой вонючей ямы.

Зверь взвыл. Я сам почти утонул в тьме, но зверь взвыл, узнав её.

Я поднял голову. Перед глазами смазанный силуэт. Маленькая, хрупкая. Девушка. Она что-то говорила… голос мягкий, чуть дрожащий, но тёплый. Я не слышал слов — только звук, который пробивался сквозь боль.

Её ладони коснулись меня. Горячие, неловкие. Слишком нежные для крови на моей коже. И я пошёл. Сам не понимая, зачем. Шёл, потому что за ней — этот запах. И он держал меня на ногах.

Мы пересекли порог, и зверь внутри вздрогнул — её территория. Её дом.
Я хотел сказать что-то… рык сорвался с губ, но слова застряли.
Тьма накрыла окончательно.

Когда я очнулся, первым делом ударил запах лекарств и трав. Горечь йода, железо крови, чистый хлопок бинтов. Я был дома. В своей комнате.

Веки тяжёлые, но я разлепил их. Тусклый свет лампы, и силуэт рядом.

– Альфа, – раздался знакомый голос. Сэм. – Ты с нами.

Я моргнул, привыкая к реальности. Рядом, сдвинув брови, сидел Эрик, врач. Его длинные пальцы проверяли повязку на моём боку.

– Ты упрямый ублюдок, – сказал он спокойно. – Ещё пара часов на улице — и ты бы не выжил.

Я сжал челюсти. Вспышки воспоминаний били, как молнии. Крики. Кровь. Удары. И… запах.
Я резко вдохнул, словно боялся, что потеряю его. Но здесь его не было. Только стерильность и вонь моих ран.

– Где она? – голос был хриплый, чужой даже для меня.

Сэм насторожился.
– Кто?

Я сжал кулаки, но даже это движение отозвалось болью.
– Девушка. Та, что… помогла.

Эрик и Сэм переглянулись.

– Мы забрали тебя из какой-то квартиры, – сказал Сэм. – Тебе повезло. Она взяла трубку когда я вызванивал тебя .

– Кто она? – рык сорвался, сильнее, чем хотел.

Сэм поднял руки, усмехнувшись краем губ.
– Спокойно, Альфа. Она обычная. Обычная девчонка. Сказала, что шла домой и увидела тебя. Потянула к себе. Не взяла ни копейки.

Эрик добавил тихо:
– Сердце у неё большое. И глупое. Такие обычно долго не живут

Я закрыл глаза. Но внутри не отпускало. Зверь метался, требуя вернуться. Найти её. Коснуться ещё раз. Впиться запахом в кожу.

Хвоя. Ваниль. Корица.
Зверь тянулся к этим нотам, как к воздуху.

– Имя, – прошипел я.

Сэм нахмурился.
– Она не назвалась. И мы не спрашивали.

– Найди её.

– Зачем? – бета смотрел внимательно, будто взвешивая. – Ты думаешь, это не случайно?

Я открыл глаза, встретился с его взглядом. В моём не было сомнения.

– Это она.

Эрик тихо выдохнул, словно понял больше, чем я сказал. Его глаза блеснули тревогой.

– Если ты прав… тогда всё только начинается.

Я не ответил. Слова были лишними. Потому что в моей голове всё ещё звучал её голос, и на ладонях я всё ещё чувствовал её прикосновение.

И я знал: какой бы обычной она ни была, зверь внутри меня уже сделал выбор.

Глава 3

Анна

Запах крови преследовал меня даже после того, как дверь за мужчинами захлопнулась.
Я стояла посреди комнаты, глядя на следы, которые оставил незнакомец: тёмные пятна на полу, отпечатки тяжёлых ботинок. Сердце всё ещё колотилось, будто я бежала марафон.

– Господи… – выдохнула я, прижав руки к лицу.

Первым порывом было бросить всё и сбежать куда угодно. Но это ведь моя квартира. Мой дом. Если я не уберу… завтра сюда заглянет соседка, а потом весь подъезд будет знать, что у меня тут убитого держали. Да и самой — страшно ложиться спать среди этой крови.

Я достала ведро, налив в него горячей воды, добавила почти весь флакон дешёвого моющего. Колени подогнулись, когда я склонилась над полом и провела тряпкой по первому пятну. Вода моментально окрасилась в мутно-красный.

– Чёрт… – прошептала я.

Я мыла свои руки до красноты, но запах всё равно казался въевшимся в стены. Он сидел в моей коже, в дыхании. Не чужая, холодная кровь — а его. Тёплая, живая.

И почему-то, когда я закрыла глаза, передо мной вставало его лицо. Угрюмое, хищное, сильное, даже полумёртвое. Его глаза — полные боли и чего-то звериного. В тот момент я боялась до дрожи, но сейчас… не могла выкинуть этот взгляд из головы.

Когда всё наконец было вычищено, я села на край кровати и уставилась в потолок.
– Ну и что это было? – спросила себя шёпотом.

Ответа, разумеется, не было.

Я завалилась на кровать, усталость накрыла мгновенно. И сон пришёл так резко, что я даже не успела подумать о том, что завтра снова смена в кафе.

Я сидела на поляне.
Зелёная трава ласкала босые ступни, тёплый ветер играл с длинными прядями волос. На коленях у меня лежал веночек — тонкий, из ромашек. Я плела его, как в детстве, переплетая стебли и стараясь не порвать.

Сначала мне было спокойно. Но потом я почувствовала взгляд.
Я подняла голову.

На краю поляны, в тени деревьев, стоял он.
Волк. Огромный. Чёрная шерсть поблёскивала, глаза светились жёлтым. Он был неподвижен, только грудь медленно вздымалась.

Сердце ухнуло в пятки. Я застыла, боясь вдохнуть.
Но он не шёл ко мне. Просто смотрел. А я — на него.

Страх и странное, необъяснимое притяжение боролись внутри. Я должна была бежать. Но осталась сидеть с веночком в руках, как зачарованная.

Проснулась я резко, будто меня толкнули. Солнце уже пробивалось в окно, обнажая серые стены квартиры. Я приподнялась на локтях и выдохнула. Сон был настолько ярким, что ладони дрожали.

– Чёрный волк… – прошептала я.

Глупость. Просто впечатления от вчерашнего. Мозг рисует странные картинки. Но ощущение его взгляда не уходило, будто он всё ещё где-то рядом.

Утро началось, как обычно. Дешёвый чай, кусок хлеба с маслом, быстрая дорога на работу. Я старалась думать о смене, о том, как выживу до зарплаты. Но мысли всё время возвращались к тому мужчине.

– Ну что, жива? – Настя встретила меня у входа в кафе с широкой улыбкой. – Вчера не пошла с нами, думала, сгнила дома от скуки.

– Да уж… – я натянула улыбку. – Просто устала.

– Устала она! – подключилась Мила, закатывая глаза. – В двадцать лет сидеть дома? Ань, ты как бабка.

– Мне нормально, – буркнула я, надевая фартук.

Мы зашли внутрь. Клиентов было немного, но ритм всегда один и тот же: кофе, бутерброды, мелочь на кассу, недовольные взгляды.

Я работала молча, но внутри всё время слышала: его дыхание, его рык, его глаза.
Казалось, если закрыть глаза, я снова почувствую тяжесть его тела на своём плече.

– Ты чего такая задумчивая? – Настя подтолкнула меня локтем, когда мы стояли у кофемашины.

– Ничего, – отмахнулась я. – Просто плохо спала.

Мила прыснула со смехом:
– Ей мужика надо, вот и плохо спит.

– Мила! – возмутилась Настя. – Ну и шуточки у тебя.

– А что? Я же вижу. Сидит, как потерянная. Влюбилась, небось, в какого-нибудь призрака, – фыркнула она.

Я покраснела и резко отвернулась к кассе, делая вид, что считаю сдачу.
Влюбилась? В кого? В того дикого, израненного мужчину? Глупость.

Смена тянулась. Я улыбалась клиентам, наливала кофе, принимала деньги. Но где-то глубоко внутри всё время возвращалась в тот переулок. К его глазам. К его дыханию.
И к странному сну о чёрном волке, который молча смотрел на меня из леса.

Смена тянулась вечность, но наконец дверь кафе закрылась за последним клиентом, и я смогла снять фартук. Спина ломила, пальцы болели от бесконечной мелочи и чеков. Настя махнула мне на прощание, улыбнувшись тепло, а Мила кинула что-то колкое насчёт «старушки Анны», но я даже не отреагировала.

На улице уже темнело. Город шумел, фонари моргали усталым светом. Я шла домой, ощущая, как тело становится ватным от усталости. Сумка била по бедру, мысли путались.

Дома я сразу включила чайник, переоделась в старую футболку и штаны, скинула волосы в хвост. Всё выглядело, как всегда, но всё же не так. В квартире было слишком тихо. Слишком пусто. И, кажется, я слышала отголоски вчерашнего — словно в углах ещё прятался запах крови.

Я заставила себя поесть, убрала посуду, проверила дверь дважды. И всё равно тревога не уходила.

– Хватит, – прошептала я себе.

Я рухнула в кровать и мгновенно провалилась в сон.

Снова поляна.
Тот же мягкий ветер, та же трава под босыми ногами. Я сидела на земле, поджав колени, и ждала — сама не зная чего.

И он был там.
На краю поляны, между деревьями. Огромный, чёрный, с глазами, сияющими в темноте. Стоял так же неподвижно, будто вырезанный из камня.

Я вздрогнула, но уже не так, как в первый раз. Страх был, но не такой острый. Я знала, что он не бросится. Что просто… смотрит.

Я нахмурилась и тихо сказала:
– Ну чего смотришь?

Волк не сдвинулся.

– Пугаешь меня, понимаешь? – я поджала пальцы ног в траве, будто собираясь бежать. – Может, уйдёшь?

Тишина. Только ветер шевелил листья.

Глава 4

Анна

С утра я чувствовала себя странно. Тело было словно моё, и в то же время чужое. Внутри — тревожный зуд, будто я что-то забыла или где-то ждала. Сон с чёрным волком преследовал меня даже наяву. Стоило закрыть глаза, как я видела эти жёлтые глаза и тень среди деревьев.

– Чёрт… – я тряхнула головой и торопливо натянула джинсы и худи.

На улице было свежо, небо хмурилось дождём. Я шагала к кафе привычным маршрутом, но сегодня каждый звук казался громче, каждый взгляд прохожего цеплялся к коже. Будто мир стал острее.

В кафе пахло кофе и булочками. Уютное место, но маленькое и шумное — когда толпа студентов или офисных клерков набегала в обед.

– О! – Настя первой заметила меня. – Смотрите, кто пришёл! Жив-здоров, а то я уже думала, ты в спячку впала.

– Смешно, – я натянуто улыбнулась, повесила куртку и надела фартук.

Мила сразу оценила мой вид с ног до головы.
– Ань, ты хоть новые кеды купи, а? Вид у тебя… ну, честно, как у студентки-беднячки.

Я закатила глаза, но Настя заступилась:
– Зато она настоящая, не то что ты, модница. У Ани душа есть.

– Душа, душа… – отмахнулась Мила, жуя жвачку. – За душу кроссовки не купишь.

Я старалась не реагировать, но внутри неприятно кольнуло.

Смена началась, и работа закрутила нас: клиенты один за другим, кофе, сдача, заказы. Но к середине дня, когда стало чуть свободнее, Настя всё-таки подсела ко мне за кассу.

– Ладно, выкладывай, – прищурилась она. – Ты же не просто устала . Я тебя знаю. Что случилось?

Я сжала губы. Но взгляд Насти был тёплым, добрым, и слова сами сорвались:
– Я… встретила мужчину.

– Мужчину? – Настя округлила глаза. – Вау. И?

– Он был… – я запнулась, – весь в крови. Едва стоял на ногах. Я его дотащила до квартиры.

Настя ахнула:
– Ты издеваешься? Аня, это же опасно! А если он маньяк?

– Не маньяк, – пробормотала я. – Я не знаю… просто не смогла его оставить там.

Мила, услышав, громко расхохоталась:
– Вот дура! Тебе ещё повезло, что он тебя не прирезал. Или не обчистил. Надеюсь хоть деньги с него стресла за спасение.

Я вспыхнула, сжала кулаки под стойкой.
– Я не могла взять. Это… неправильно.

– Неправильно, – передразнила Мила. – Жить в нищете — это правильно, да?

– Всё, хватит, – отрезала Настя, став между нами.

Я отвернулась, притворившись, что что-то пересчитываю. Но внутри клокотало. Мила всегда умела задеть.

День тянулся. Люди приходили и уходили. Я улыбалась, говорила заученные фразы: «Здравствуйте», «Ваш заказ», «Спасибо, приходите ещё». Но мысли возвращались к тому мужчине. К его глазам. К его дыханию у меня на плече.

И тогда это случилось.

Звонок над дверью прозвенел, впуская нового клиента. Я стояла к входу спиной, протирая стойку. Но по коже сразу пробежала дрожь.
Воздух изменился. Словно в кафе вошёл не человек, а что-то дикое, тяжёлое, наполненное силой. Я даже не видела его, но чувствовала каждой клеткой.

Мои пальцы замерли на тряпке.
Я медленно повернулась, произнося дежурное:
– Добрый вечер, чем могу…

И замолчала.

Это был он.

Чистая одежда, сильная осанка, волосы тёмные, взгляд хищный. Тот самый мужчина, которого я вчера тащила из переулка. Только теперь он выглядел… не жертвой. А хозяином всего вокруг.

Я едва не отступила назад.
– Вы… – выдохнула я.

Губы его дрогнули в усмешке.
– Здравствуй.

Голос был низкий, хрипловатый. По спине пробежали мурашки.

– Вы… живы, – глупо сказала я.

– Благодарю за это тебя, – спокойно ответил он и сделал шаг ближе. Его взгляд прожигал. – Ты помогла мне.

Я сглотнула.
– Я просто… не могла иначе.

Он наклонил голову, будто изучая меня.
– Почему? Ты ведь боялась.

Я опустила глаза.
– Да. Боялась. Но… оставить там… было бы хуже.

Краем глаза я заметила, как Настя уставилась на нас с округлёнными глазами, а Мила — с интересом, даже жадным.

Он чуть улыбнулся уголком губ.
– У тебя доброе сердце. В наше время это редкость.

Я подняла взгляд. Его глаза были тёмные, глубокие, и в них было что-то, от чего сердце заколотилось сильнее.

– Я хотел увидеть тебя, – сказал он тихо, так, что услышала только я. – И сказать спасибо.

Я застыла, не зная, что ответить.
Слова застряли где-то в горле.

В этот момент дверь снова звякнула, впуская новых клиентов, и напряжение слегка растворилось.

Дамир

Восстановление всегда давалось мне легко. Волчья кровь затягивала раны быстрее, чем у людей, но в этот раз ударили не только по телу. Меня сожгли изнутри. Я чувствовал себя зверем, загнанным в угол, и ненавидел сам факт того, что допустил подобное.

Пару дней я почти не выходил из своей комнаты. Эрик проверял повязки, ворчал, что мне нужно больше отдыхать, но я не слушал. Зверь внутри не давал покоя: рычал, метался, требовал её.

Хвоя. Ваниль. Корица.
Этот запах не отпускал.

Я закрывал глаза и снова ощущал её руки, её голос. Нежный, дрожащий, но упорный. Она тащила меня, хотя могла бросить. Слабая, маленькая девчонка… но в ней было что-то, что сломало мою волю.

На третий день в дверь вошёл Сэм, держа папку.
– Альфа, – сказал он спокойно, – я нашёл её.

Я резко поднял голову.
– Имя.

– Анна. Двадцать лет. Обычная. – Он положил папку на стол. – Живёт в старом доме в бедном районе. Квартира от отца. Тот умер год назад. Мать… официально — нет данных. Работает в кафе.

Я схватил папку. Листал страницы — пару сухих справок, адрес, и… фотографии. Не официальные, а сделанные издалека. Сэм умел добывать то, что нужно.

На фото она шла по улице. Мешковатая худи, джинсы, волосы собраны, взгляд опущен. Скромная. Почти невидимая.
Но я не мог оторваться.

Смотрел и видел её — ту самую, что тащила меня, тяжёлого и чужого, в свою крошечную квартиру.
И вдруг — ясность. Я увидел её полностью, впервые.

Глава 5

Дамир

Анна вернулась с подносом. На нём — чашка капучино, аккуратно украшенная молочной пенкой, и маленькое печенье сбоку. Она поставила всё передо мной, осторожно, словно боялась задеть.

– Спасибо, – произнёс я.

– Пожалуйста… – её голос дрогнул, но взгляд на мгновение встретился с моим.

Я сделал глоток. Напиток был сладковатым, слишком лёгким, но сейчас дело было не во вкусе. В её пальцах, всё ещё дрожащих, когда она отодвигала поднос. В том, как она украдкой смотрела на меня, будто боялась и не могла оторваться одновременно.

Я позволил себе паузу, затем спросил:
– Ты всегда так поступаешь?

– Как? – она нахмурилась.

– Спасаешь незнакомцев, тащишь их к себе домой.

Она вспыхнула, прижала ладонь к груди.
– Нет, конечно. Это… это просто… – она запнулась, – я не знаю. В тот момент я не думала.

– Значит, сердце решило за тебя, – сказал я тихо.

Она смутилась, опустив глаза. На щеках проступил румянец, и я поймал себя на том, что зверь внутри затаил дыхание, будто это был первый настоящий признак жизни за последние дни.

– А вы… – она осмелилась поднять взгляд, – кто вы?

Вопрос был простым, но опасным. Я усмехнулся уголком губ.
– Человек, которому ты спасла жизнь.

– Я не об этом, – твёрже сказала она, но тут же сглотнула, будто пожалела о смелости. – Я… просто… вы не похожи… –

– На кого? – я склонил голову, изучая её.

– На обычного, – едва слышно.

Внутри что-то дрогнуло. Она почувствовала. Её наивность не мешала ей видеть глубже.

Я наклонился вперёд, облокотившись локтями на стол.
– А ты сама разве обычная?

Её глаза округлились.
– Я?..

– Девушка, которая тащит к себе домой полуживого мужчину и даже не берёт за это деньги. Обычная бы прошла мимо.

Она молчала, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Я видел, как внутри неё борются слова: оправдаться или принять.

Я добавил мягче:
– Ты особенная, Анна. Даже если сама этого не понимаешь.

Её имя прозвучало странно легко, будто я всегда его знал.

Она вздрогнула

Анна, не выдержав, отвела взгляд.
– Я… я не думаю, что особенная. Я просто… живу. Работаю.

– Где? – спросил я.

– Здесь, – она развела руками, будто извиняясь. – Иногда подрабатываю ещё, но в основном тут.

Я кивнул.
– Честный труд.

Она усмехнулась горько.
– Скорее дешёвый.

На мгновение в её голосе мелькнула усталость, и я понял — она привыкла к таким словам. К нищете, к взглядам, к насмешкам. И это вызвало во мне злость. На этот мир, на этих людей.

Я посмотрел ей прямо в глаза.
– Не позволяй им решать, кто ты.

Она снова замерла. Словно не ожидала от меня таких слов.

Молчание повисло между нами. Я сделал ещё один глоток кофе и добавил тише, почти для себя:
– Кстати, меня зовут Дамир, и... Я хотел увидеть тебя снова.

Её дыхание сбилось.
– Зачем?

Я чуть улыбнулся.
– Чтобы убедиться, что ты настоящая.

В этот момент дверь снова звякнула, впуская новых клиентов. Анна вздрогнула, выпрямилась и поспешно отошла, будто испугавшись собственных эмоций.

Я проводил её взглядом.
Зверь внутри рвался к ней, требовал — возьми, забери, твоя.
Но я пока ждал.

Сидел у окна, кружка с капучино остывала в руке, но я почти не замечал вкуса. Всё моё внимание было приковано к ней.

Анна двигалась за стойкой: принимала заказы, улыбалась клиентам, протирала столы. Её жесты были чуть неловкими, но такими настоящими, без выученной кокетливости, что это завораживало.
Она не играла роль. Она была собой.

Я видел, как на неё смотрят мужчины в очереди. Скользят глазами по её волосам, фигуре, пусть и спрятанной в мешковатой униформе. И злость вскипала во мне, горячая, первобытная. Хотелось встать, подойти, прорычать: не сметь.
Зверь внутри рычал громче, чувствуя их взгляды.

Она твоя. Прикоснись. Забери. Почувствуй, как пахнет её кожа.

Я сжал кружку так сильно, что стекло скрипнуло. Нет. Рано. Она испугается.
Но наблюдать было пыткой.

Она смеялась с подругой — той, что поулыбчивее. Настя, если я правильно запомнил. И чуть нахмурилась, когда рядом с ней заговорила вторая — та с холодными глазами, что смотрела на меня слишком уж жадно. Анна отвечала коротко, опускала глаза.
Да, она привыкла быть в тени. Прятаться. Но я уже знал: за этой скромностью есть то, что сводит с ума сильнее любого вызова.

Хочу услышать её смех рядом. Хочу, чтобы она подняла глаза и посмотрела только на меня.

Я представил, как эти пальцы, торопливо набирающие сдачу, коснутся моей кожи. Как эта тонкая шея окажется под моими губами. Как её дыхание собьётся, когда я прижму её к себе.

Зверь зарычал в груди, требуя большего. Я откинулся на спинку стула, делая вид, что спокойно пью кофе. Но внутри горело.

Время тянулось. Я смотрел, как она работает, как её волосы выбиваются из хвоста, как она поправляет прядь за ухом. Маленькие движения, но они почему-то цепляли сильнее любого шоу.

Когда она подошла к моему столику, чтобы убрать поднос и спросить, не хочу ли я ещё что-то, я поднял на неё взгляд.
Она чуть вздрогнула, встречаясь с моими глазами.

– Вы… закончили? – тихо спросила она, протягивая руку к кружке.

Я чуть сдвинул её ближе к себе, не отдавая.
– Скажи лучше: до скольки ты работаешь?

Она моргнула, сбившись.
– Э… до девяти. А что?

Я позволил себе лёгкую усмешку.
– Хочу довезти тебя домой.

Её губы приоткрылись, и я услышал, как у неё сбилось дыхание.

– Не стоит, – быстро сказала она. – Я сама…

– Я настаиваю, – перебил я спокойно, но твёрдо. – Вдруг ты опять прихватишь с улицы кого-то полумёртвого.

Её глаза округлились, и я заметил, как щеки порозовели. Она смутилась, но где-то в глубине мелькнуло — не возмущение, а что-то иное. Интерес.

Глава 6

Анна устроилась на сиденье, аккуратно сложив руки на коленях. Дверь с тихим щелчком закрылась за её плечом, и мир словно отсёкся. Остались только они вдвоём и тишина.

Машина пахла кожей, дорогим табаком и чем-то ещё — тяжёлым, мужским, будто самим хозяином. Слишком тесно, слишком близко.

Дамир сел за руль, завёл двигатель. Машина мягко тронулась с места.

Она смотрела в окно, боясь повернуться к нему. Сердце стучало в горле. Зачем я села? Господи, зачем?

– Адрес, – сказал он.

Голос низкий, ровный. Она вздрогнула.
– Э… Лесная, четырнадцать, первый этаж.

Он кивнул, и снова повисла тишина. Только шум дороги и её учащённое дыхание.

С его стороны казалось иначе.
Она сидела рядом, маленькая, сжавшаяся, будто боялась даже пошевелиться. Но запах… её запах заполнил весь салон.
Хвоя. Ваниль. Корица.
Зверь внутри глухо выл, требуя коснуться, вдохнуть глубже. Я сжал руль, удерживая себя.

Анна украдкой бросила на него взгляд. Профиль резкий, сосредоточенный, руки сильные на руле. Он казался чуждым, опасным — и всё же… рядом с ним было странное чувство. Не только страха. Ещё чего-то.

Машина неслась по пустым улицам. С каждой секундой напряжение между ними только нарастало.

– Ты часто ездишь так поздно? – спросил он после паузы.

– Ну… да. Работаю до вечера, потом домой.

– Это небезопасно.

Она усмехнулась горько.
– А у меня нет выбора. Жить-то надо.

– Всегда есть выбор, – его голос стал ниже, грубее. – Но ты его не ищешь.

Она нахмурилась.
– Вы ничего обо мне не знаете.

– Уже знаю достаточно, – он посмотрел прямо ей в глаза, и она едва не отвернулась, но что-то удержало.

Взгляд был тяжёлый, властный. Но внутри него вспыхивало что-то ещё. То, от чего у неё пересыхало во рту.

Они замолчали. Минуты текли медленно. Анна снова повернулась к окну, пытаясь спрятаться от собственных мыслей. Но сердце всё равно бешено колотилось.

Машина плавно свернула во двор её дома и остановилась у подъезда.

– Здесь? – спросил он.

– Да… спасибо, – прошептала она.

Она потянулась к дверце, но его голос остановил:
– Анна.

Она замерла, обернулась.

– В следующий раз, если увидишь такого, как я тогда, – он медленно наклонился ближе, – не тащи домой. Поняла?

Она дрогнула, сжала ремень безопасности.
– Я… постараюсь.

Он чуть усмехнулся.
– Постараешься.

Анна выскользнула наружу, едва не захлопнув дверцу слишком быстро. Но когда обернулась, он всё ещё смотрел на неё.

Тёмные глаза, в которых было что-то большее, чем благодарность.

Она неловко махнула рукой и скрылась в подъезде.

Он ещё долго сидел в машине, глядя на освещённые окна её квартиры.
Зверь внутри рычал, требуя: останься. Забери. Не отпускай.
Но я завёл мотор и уехал. Пока.

Анна

Я закрыла дверь квартиры и прижалась спиной к холодной стене. Сердце всё ещё колотилось, как будто я пробежала несколько километров бегом.

В коридоре было тихо, но мне чудилось, что его присутствие осталось здесь — в воздухе, на коже, в каждом нерве. Я сняла куртку, бросила сумку и машинально пошла на кухню, налила стакан воды.

Вода дрожала в стекле, потому что руки у меня всё ещё не слушались.

Что это было?

Я же не знала его. Не знала даже имени. Но рядом с ним было… слишком много всего. Страх, смущение, странное ощущение безопасности и что-то ещё, опасное, как пламя.

Я вспомнила его слова в машине: «Не тащи домой».
Голос низкий, твёрдый. Но во мне отзывалось не предупреждение. Отзывался тон — властный, такой, которому хочется подчиниться.

Я уронила голову на ладони.
– Господи, что со мной?

Я попыталась отвлечься: переоделась в старую футболку, включила телевизор, заварила чай. Но фильмы, передачи, даже любимая музыка — всё отталкивалось. В голове вертелся только он. Его взгляд. Его близость, когда он наклонился ко мне в машине.

Почему он приехал? Почему смотрел так?

Я улеглась в кровать, завернувшись в одеяло. Закрыла глаза и впервые за долгое время быстро провалилась в сон.

Поляна.
Снова она. И снова он.

Большой чёрный волк стоял на краю леса, чуть ближе, чем раньше. Глаза горели жёлтым, шерсть блестела в лунном свете.

Я замерла, венка из ромашек больше не было — только я, трава и он.

Сердце гулко билось, но я не отводила взгляд.

– Ты опять пришёл, – сказала я тихо. – Чего ты хочешь?

Он не сдвинулся, но уши настороженно дёрнулись, как будто он понимал.

– Ты пугаешь меня, – продолжила я. Голос дрожал, но я не могла остановиться. – Но… если бы ты хотел, уже давно бы сделал что-то, правда?

Тишина. Только ветер в кронах деревьев.

Я выдохнула, опустилась на колени и вдруг протянула руку вперёд.
– Подойди…

Волк не двигался. Но глаза его сверкнули ярче.

– Я не знаю, кто ты. Но если ты будешь просто смотреть издалека, это будет хуже. – Я почувствовала, как к глазам подступили слёзы. – Или подойди, или уходи.

Волк медленно сделал шаг. Один. Потом второй.

Я ахнула, но не убрала руку. Сердце колотилось, дыхание сбилось. Он был ближе — и я могла рассмотреть его лучше. Огромный, сильный, но в его движениях не было агрессии. Только осторожность.

Между нами оставалось ещё расстояние. Но оно стало меньше.

Я улыбнулась.
– Вот так… – прошептала я.

Утром я проснулась с ощущением тепла в груди. Будто чья-то невидимая тень всё ещё стояла рядом.
И мне не хотелось вставать. Хотелось остаться там, в поле, с ним.

Дамир

Ночь душила.
Я лежал в темноте, и даже после боёв, крови, даже после предательств я никогда не чувствовал такого беспокойства. Раны затянулись, тело восстановилось. Но внутри — хаос.

Зверь не давал покоя.
Он рвал когтями стены моего сознания, рычал, гнал кровь быстрее.
Она. Хочу её. Найди.

Глава 7

Дамир

Утро началось рано. Я вошёл в офис — огромный зал с панорамными окнами, тяжёлой мебелью из тёмного дерева и запахом кожи и бумаги. Здесь всё было моим: каждый стол, каждая папка, каждый человек внутри этих стен.

Мои шаги отдавались гулом, и все, кто попадался на пути, тут же отводили глаза. Так и должно быть. Альфа не нуждается в словах, чтобы заставить уважать себя.

На столе уже лежала стопка документов. Отчёты о кланах, движение средств, карты районов, где всё ещё тлела угроза Булата. Я пролистал первые страницы, заставляя себя сосредоточиться. Внутри ещё бурлил зверь — он хотел совсем другого, хотел её. Но долг был прежде.

– Альфа, – раздался голос у двери. Сэм.

Он вошёл, уверенный и спокойный, как всегда, но глаза внимательно следили за мной.
– Мы проверили людей, которые участвовали в ловушке. Двоих уже нашли. Один мёртв. Второй… пока скрывается.

Я отложил бумаги, поднял взгляд.
– Найди его. Живым.

– Понял, – кивнул Сэм. – Ещё вопрос. Булат усилил охрану. Он явно что-то готовит.

Я стиснул зубы. Булат. Стая шакалов. Они думали, что смогут меня добить. Ошиблись. Я пережил то, что ломает сильнейших. Но вместе с яростью во мне пульсировало другое — воспоминание об Анне. Девушке, которая дотащила меня тогда домой. Девушке, чьи глаза не отпускали меня даже во сне.

Сэм продолжил:
– Нужно усилить патрули в трёх районах. И решить вопрос с… – он замялся, – с человеческими связями. После твоего «исчезновения» слухи ползут.

– Разберёмся, – отрезал я.

Дверь тихо скрипнула.
– Дамир… – тягучий голос, слишком сладкий.

Я поднял взгляд. В кабинет вошла Марина — моя секретарша. Высокие каблуки, узкая юбка, губы, подкрашенные алым. Она всегда знала, как выглядеть так, чтобы цеплять. И раньше я это позволял. Иногда.

Она улыбнулась, наклонив голову.
– Мы так давно не виделись. Ты всё был занят… – её голос стал ниже. – Я скучала.

Сэм напрягся, приподняв бровь, и скользнул взглядом на меня.
А во мне зверь взревел. Глухо, яростно. Не она. Не смей.

Я резко отодвинул бумаги, встал.
– Скучала? – мой голос был холодным, как сталь.

Она улыбнулась шире, сделала шаг ближе.
– Конечно. Ты всегда слишком серьёзный, но я знаю, что тебе нужно…

– Хватит, – перебил я жёстко. – Твоя работа — вести дела и следить за документами. Не лезь туда, где у тебя нет места.

Улыбка исчезла. На секунду в её глазах мелькнуло удивление. Я редко говорил так резко, не скрывая ярости.

– Но я… – начала она.

– Вон, – сказал я тихо, но так, что воздух в кабинете похолодел.

Она сжала губы и вышла, каблуки стучали быстрее обычного.

Сэм присвистнул тихо, когда дверь закрылась.
– Альфа, я, конечно, знал, что ты изменился после той ночи… но чтобы так? Ты раньше и сам не отказывался развлечься.

Я сел обратно, сжал руки в замок.
– Раньше.

– А теперь? – Сэм прищурился. – Теперь ты не можешь смотреть ни на одну самку, кроме неё?

Я молчал. Внутри снова вспыхнул её образ: Анна, смущённая, с румянцем на щеках, когда я предложил довезти её. Её голос, её запах.

Сэм усмехнулся.
– Значит, это правда.

Я поднял глаза. В них бушевал огонь.
– Да.

Сэм нахмурился.
– Тогда тебе придётся решить, что делать дальше. Потому что твои привычки… твои женщины… всё это останется в прошлом. Она не из нашего мира. Она не примет того, что ты позволял себе раньше.

Я откинулся на спинку кресла. Зверь внутри довольно ворчал, подтверждая его слова.
– Я знаю, – признал я тихо. – Я не хочу, чтобы она хоть на миг чувствовала себя одной из тех.

Я вспомнил, как Марина смотрела на меня, и ярость поднялась снова. Никогда больше. Никто другой.

Сэм склонил голову.
– Ты понимаешь, что это изменит всё?

Я посмотрел на него прямо.
– Уже

Когда он вышел, я остался один. Снова раскрыл папку с делами, но глаза всё время скользили мимо строк. В голове — только её лицо.

Анна.
Моя истинная.

И я благодарил судьбу за зверя внутри. Потому что именно он показал мне её.

Анна

В кафе меня встретили Настя и Мила. Настя — с тёплой улыбкой, Мила — с тем самым прищуром, от которого хотелось спрятаться.

– Ну, рассказывай, – Настя подхватила меня под локоть, когда мы пошли к стойке. – Ты вчера уехала с ним. Я видела.

– С кем? – попыталась я отшутиться, но голос предательски дрогнул.

– С этим красавцем, – Мила сразу вмешалась. – С тем самым, что весь вечер пялился на тебя. Ну, не строй из себя дурочку.

Я густо покраснела.
– Он просто подвёз меня домой.

– «Просто»? – Мила усмехнулась. – Ань, такие мужчины не делают ничего просто так.

– Мила! – возмутилась Настя. – Ты же видела, какой он серьёзный. Может, он и правда благодарен ей.

– Благодарен, – передразнила та. – Да у него на лице было написано: «моё». Я, конечно, не против, если он решит забрать её из этого захолустья… Но, Ань, – она наклонилась ближе, – будь умнее. Мужчины такого уровня никогда не ограничиваются одной.

Я сжала губы. Больно было даже слышать это. Вчера я видела в его взгляде что-то, что невозможно спутать с обычным интересом. Там было больше. Но как объяснить это?

Настя взяла меня за руку.
– Не слушай её. Но и будь осторожна. Он… ну, он другой. Ты сама понимаешь.

Я кивнула. Но слова Милы всё равно застряли занозой: «никогда не ограничиваются одной».

День тянулся, как всегда. Клиенты приходили и уходили. Я улыбалась, брала заказы, протирала столы. Но всё время чувствовала на себе чей-то невидимый взгляд. Будто он где-то рядом.

Я ловила себя на том, что ищу его среди посетителей. Каждый раз, когда звенел колокольчик на двери, сердце начинало биться чаще. Но это были студенты, офисные клерки, мамы с детьми. Не он.

И всё же… внутри пульсировало ощущение: он рядом.

Глава 8

Дамир

Ночь снова встретила меня тишиной и темнотой. Я лёг, но сон не приходил. Зверь внутри ворочался, рычал, давил изнутри. Обычно я держал его крепко, в узде, но теперь всё было иначе. Он не просто бесился. Он звал. Показывал.

Я закрыл глаза, и мир качнулся.

Поляна. Луна над головой. И она.

Анна.

На этот раз она не сидела далеко. Она была рядом. Я видел, как её пальцы скользят по чёрной шерсти, как она улыбается, тихо смеётся.
Я был волком. Но видел глазами зверя — и её смех резал меня сильнее любого оружия. Потому что я не помнил, когда в последний раз слышал такой чистый звук.

Она коснулась моего носа. Лёгкий, робкий жест. И засмеялась, когда я лизнул её пальцы.
Она не боится меня.

Я замер, ошеломлённый этим. Люди всегда видели во мне угрозу, зверя, монстра. Даже те, кто тянулся ко мне ради выгоды, делали это с осторожностью, со страхом. А она — смеялась.

– Ты правда милый, – прошептала она.

И моё сердце… дрогнуло. Я, альфа, привыкший к крови и боли, вдруг почувствовал, как зверь в груди стихает от одного её голоса.

Она легла рядом. Маленькая, хрупкая, тёплая. Я ощутил, как её дыхание коснулось моего бока, как её пальцы ещё раз прошли по шерсти. Она доверилась. Целиком.

Зверь улёгся рядом, обернулся так, чтобы закрыть её от леса. И я почувствовал его мысль.
Она — моя. Наша. Храни её.

Я никогда прежде не слышал зверя так ясно. Он не требовал крови, не звал на охоту. Он благодарил. За неё. За то, что она пришла и протянула руку.

Когда Анна во сне заснула, я остался бодрствовать. Волк смотрел на неё, а я смотрел глазами волка. Она спала спокойно, укрывшись моим теплом.

Очнулся в своей постели с глубоким вздохом. Луна всё ещё светила в окно, но сердце билось ровно.
Я провёл рукой по лицу и усмехнулся.

Зверь ответил глухим, довольным рычанием.

Я откинулся на подушки, глядя в потолок.
Да. Это больше, чем влечение.

И если раньше я думал, что зверь — моя тень и проклятие, то теперь я понял: именно он привёл меня к ней.

А значит, никто в этом мире не посмеет у меня её отнять.

Я не мог сосредоточиться. Бумаги на столе оставались нетронутыми, ручка так и лежала в стороне. Мысли, как волки, грызли меня изнутри, но все они вели к одному — к ней.

Анна.

Её смех ещё звенел в моей голове. Тонкий, тихий, но настоящий. Я вспомнил, как она гладила во сне моего зверя, как без страха ткнула пальцем в нос и засмеялась, когда он лизнул ей руку. Чистая, наивная… и всё же смелая.

Я встал, прошёлся по комнате, сжал кулаки.
Зверь был спокоен, но твёрд.
Она ждёт.

– Думаешь, я должен снова её увидеть? – спросил я, будто мог не подчиниться этому внутреннему голосу.

Не должен. Хочешь.

Я хрипло усмехнулся. Точно. Я хочу. И никакие отговорки меня не удержат.

– Сегодня, – сказал я. – Сегодня я увижу её.

Колокольчик над дверью звякнул, когда я вошёл. Несколько студентов обернулись, но я их не видел. Передо мной — только она.

Анна стояла у стойки, в своём простом фартуке, волосы собраны в небрежный хвост. Уставшее лицо после долгого дня — но когда её глаза встретились с моими, я почувствовал, как внутри меня вспыхнуло пламя.

– Здравствуй, Анна, – сказал я.

Она вздрогнула, будто не ожидала услышать мой голос.
– Вы… снова здесь?

Я протянул ей букет. Белые лилии и розы.
– Для тебя.

Она замерла. Большие глаза наполнились удивлением и чем-то ещё… тем самым светом, который я видел во сне.

– Мне?.. – прошептала она.

– Тебе. За то, что ты есть.

Она дрожащими пальцами взяла цветы, уткнулась в лепестки, и на её губах мелькнула улыбка — смущённая, трепетная.

– Господи… – пробормотала она. – Никто… никогда…

Я поймал каждое её слово. И в этот миг зверь внутри довольно зарычал: правильно. Только мы.

Из-за стойки высунулась Настя, глаза округлились.
– Ань, ну ты… ну ты даёшь! – она едва сдержала восторг.
А Мила протянула громко, чтобы слышали все:
– Цветы-то дорогие… вот это удача.

Анна вспыхнула, опустила взгляд в букет.

– До скольки у тебя смена? – спросил я, не обращая внимания на подруг.

– До пяти… – ответила она.

– Тогда вечером я приглашаю тебя поужинать.

Она замерла.
– Я?.. В ресторан?

– Да. Или куда ты захочешь.

Она смутилась ещё больше, плечи её дрогнули.
– Я… давно никуда не ходила. Даже не знаю…

Я наклонился ближе, мои слова прозвучали так тихо, что слышала только она:
– Тогда решу я. Сегодня вечером.

Она с трудом выдохнула:
– Хорошо.

Когда она вышла из подъезда, я на миг забыл, как дышать. Простое платье, лёгкий макияж — и всё же она выглядела так, что мир вокруг потерял краски.

Наша, – сказал зверь.

– Ты прекрасна, – произнёс я, и это было не дежурное слово, а правда.

– Не смейтесь… – пробормотала она, но улыбнулась так, что я захотел остановить время.

Ресторан сиял светом хрустальных ламп. Для нас был отдельный зал — тишина, белые скатерти, мягкий свет свечей. Она вошла осторожно, будто боялась потревожить этот мир.

– Я никогда… не была в таком месте, – призналась она.

– Сегодня ты здесь со мной, – ответил я.

Мы сели. Её пальцы теребили край салфетки, взгляд бегал по залу, но постепенно она начала расслабляться.

– Расскажи мне о себе, – попросил я.

Она вздохнула.
– Я… обычная. Мать умерла, когда я была маленькой. Почти её не помню. Отец растил меня один. Потом… его не стало. Осталась квартира. Работаю в кафе, чтобы выжить.

– И всё? – спросил я.

– А что ещё? – она усмехнулась горько. – Иногда кажется, что я никому ...

Я сжал кулак под столом. Зверь заворчал.
– Ошибаешься. Ты нужна.

Она подняла на меня глаза. Большие, чистые. И я увидел, как в них дрогнула искра.

Глава 9

Анна

Солнце только пробивалось сквозь шторы, но я уже сидела в кровати, прижимая ладони к лицу.

Он поцеловал меня.

Сначала нежно, осторожно — так, как будто боялся причинить боль. А потом… потом во мне всё перевернулось. Его руки держали меня так, что сердце готово было вырваться из груди. Я чувствовала его дыхание, вкус его губ, жар, от которого кружилась голова.

Я провела пальцами по губам, и сердце снова забилось быстрее.
– Господи… – прошептала я. – Что со мной?

С одной стороны — я хотела снова ощутить это. Хотела, чтобы он снова смотрел на меня так, будто я для него — единственная.
С другой — было страшно. Слишком быстро. Слишком сильно.

Я встала, приготовила чай, но руки всё время дрожали. Всё валилось из рук. Даже простая чашка казалась тяжелее обычного.

На работе всё стало ещё хуже.

– Ань! – Настя заметила меня первой и буквально засияла. – Ты! Ты вся светишься! Не смей отрицать!

– Что?.. – я сделала вид, что ничего не понимаю, но лицо тут же вспыхнуло.

– Не притворяйся, – подруга толкнула меня локтем. – Он вчера тебя провожал, да?

– Ну… – я сглотнула. – Да.

– И? – глаза Насти округлились. – Говори всё!

– Он… просто поцеловал меня, – прошептала я.

Настя вскрикнула так, что несколько клиентов обернулись.
– Ань! Это же… это невероятно!

Я зажала ей рот рукой.
– Тише! Господи, не позорь меня…

– Позорить? Да ты понимаешь, какой мужчина он ? – Настя захлопала глазами. – Ты словно из фильма!

Я не знала, что сказать. Только улыбнулась глупо, пряча глаза.

Но, конечно, Мила тоже услышала.

– Ну-ну, – протянула она, облокотившись о стойку. – Сказки о прекрасном принце. Аня, ты серьёзно думаешь, что сможешь удержать такого?

Я напряглась.
– Я ничего не думаю…

– Да брось, – Мила хмыкнула. – Мужчина с деньгами, с властью. У него таких девочек, как ты, может быть хоть десять. Сегодня цветы, завтра ужин, а послезавтра — он забудет твоё имя.

– Замолчи, – резко сказала Настя. – Ты просто завидуешь.

– Завидую? – Мила скривила губы. – Смешно. Просто жаль смотреть, как она ведётся. А потом будет сидеть и плакать.

Я отвернулась, делая вид, что занята кофемашиной. Но её слова впились глубоко. А если правда? Если всё это для него — просто игра?

День прошёл в тумане. Клиенты приходили и уходили, я брала деньги, делала кофе, но мысли возвращались только к нему.
К его глазам. К его голосу. К его поцелую.

И к страшному, но сладкому ощущению, что он действительно может всё изменить.

Когда я вернулась домой вечером, первым делом снова коснулась губ.
Словно боялась забыть. Их вкус. Его дыхание. Его силу.

Сердце билось слишком громко. Я едва успела скинуть куртку, когда телефон на столе зазвенел. Номер незнакомый.

Я помедлила, потом всё же взяла трубку.
– Алло?

Голос хриплый, низкий, сразу пробрал до мурашек:
– Здравствуй, Анна.

Я едва не выронила телефон.
– Это… вы?

– Разочарована? – в его голосе прозвучала насмешка.

– Нет! – я вспыхнула. – Просто… я не ожидала.

– Я тоже не ожидал, – сказал он тише. – Что буду весь день думать о твоих губах.

Я прижала ладонь к груди.
– Не говорите так…

– Почему? – его голос стал мягче, но в нём пряталась угроза. – Ты не думаешь об этом?

Я закрыла глаза. Вспышка — его поцелуй, сильные руки, его запах.
– Думаю… – выдохнула я почти неслышно.

Он тихо усмехнулся.
– Хорошая девочка.

Я сжала простыню пальцами. Эти слова прозвучали так, что низ живота тут же наполнился жаром.

– Скажи, – его голос снова стал серьёзнее, – когда ты уволишься из своего кафе?

– Что? – я растерялась. – Я… пока не знаю.

– Знаешь, – перебил он. – У тебя уже есть работа. У меня. Я сказал, и так будет.

– Но… – я куснула губу, – это… слишком. Я не уверена…

– Анна, – его голос стал ниже, твёрже, – я не привык, чтобы мне возражали. Я хочу видеть тебя рядом. Каждый день.

Внутри дрогнуло. Я понимала: это не просьба. Это решение.
– Я попробую…

– Не «попробую». – Его слова были как удар током. – Ты придёшь. Завтра.

Я замолчала.

– Поняла? – его голос стал хищным, почти рыком.

– Да, – выдохнула я.

Тишина повисла. Но не холодная — густая, электрическая.

– Анна, – сказал он снова, и я почувствовала, как дыхание сбивается, – я вспоминаю твой вкус. И то, как ты дрожала в моих руках.

Я прикрыла рот ладонью, чтобы не сорвался стон. Тело откликалось слишком явно.
– Пожалуйста… – прошептала я.

– Что — «пожалуйста»? – он усмехнулся. – Хочешь, чтобы я перестал? Или продолжал?

Я прижала колени друг к другу, чувствуя, как низ живота горит.
– Я не знаю…

– Знаешь, – его голос стал мягче, но от этого только хуже. – Ты хочешь меня.

Я зажмурилась, кровь ударила в виски.
– .…

Он замолчал на секунду, и я почти слышала, как он дышит.
– Я подожду, Анна. Но не долго. Скоро я возьму тебя так, как ты сама просишь.

Я сжала подушку, ощущая, как грудь поднимается всё выше.
– Вы сводите меня с ума, – прошептала я.

– Отлично, – он усмехнулся. – Потому что ты делаешь то же самое со мной.

Когда звонок оборвался, я ещё долго сидела с телефоном в руках. Лицо горело, губы дрожали, а тело будто не моё — горячее, пульсирующее.

Я понимала: я влюбляюсь.

Легла в постель, прижав к груди телефон, словно он всё ещё хранил его голос. Сердце стучало слишком громко, в теле была странная лёгкость и жар. Сон накрыл меня мгновенно.

Поляна. Луна. Трава, холодная и мягкая под босыми ногами.
И он.

Волк.

Огромный, чёрный, с глазами, сияющими золотым светом. Он снова ждал меня — неподвижный, настороженный.

Но сегодня я не остановилась. Я не стала ждать.
Я сорвалась с места и побежала к нему.

Глава 10

Дамир

Я долго держал телефон в руках, сжимая его так, что пластик мог треснуть.
Не должен. Не сейчас. Я альфа, я умею ждать.
Но ждать её — я не мог.

Зверь внутри ворчал, толкал, требовал.
Позвони. Услышь её голос.

Я стиснул зубы, нажал кнопку.

– Алло? – её голос дрогнул, и в груди у меня что-то оборвалось.

– Здравствуй, Анна, – сказал я низко.

Тишина. Потом её вздох.
– Это… вы?

– Разочарована? – усмехнулся я, хотя сам затаил дыхание.

– Нет! – поспешно ответила она. – Просто… не ожидала.

– Я тоже не ожидал, – сказал я тише, – что буду весь день думать о твоих губах.

Она замолчала. Я почти видел, как вспыхнули её щёки.

– Не говорите так… – едва слышно.

– Почему? – я подался вперёд, будто она сидела прямо передо мной. – Ты не думаешь об этом?

Её дыхание сбилось.
– Думаю…

Зверь довольно рыкнул внутри.
Она честная. Она наша.

Я усмехнулся.
– Хорошая девочка.

С другой стороны повисла тишина, но я чувствовал её смятение, её жар.

– Скажи, – продолжил я, – когда ты уволишься из своего кафе?

– Что?.. – она растерялась. – Я… пока не знаю.

– Знаешь, – перебил я твёрдо. – У тебя уже есть работа. У меня.

– Но я… я не уверена…

– Анна, – мой голос стал ниже, твёрже, – я хочу видеть тебя рядом. Каждый день. Поняла?

– Да… – её голос сорвался.

Я замолчал, давая ей секунду. Потом сказал то, что жгло меня всё это время:
– Я вспоминаю твой вкус. И то, как ты дрожала в моих руках.

Она всхлипнула — не от слёз, а от переполняющих чувств.
– Пожалуйста…

– Что «пожалуйста»? Хочешь, чтобы я остановился? – я усмехнулся. – Или чтобы продолжал?

– Я не знаю… – её голос дрожал, но был честным.

– Знаешь, – прошептал я, и зверь внутри зарычал в унисон, – ты хочешь меня.

Долгая пауза.
– .…

Я закрыл глаза.
– Я подожду, Анна. Но не долго. Скоро я возьму тебя так, как ты сама просишь.

Её дыхание сорвалось в трубке.
– Вы сводите меня с ума.

– Отлично, – усмехнулся я. – Потому что ты делаешь то же самое со мной.

Я отключился, сжимая телефон так, будто держал её руку.

Ночь.

Я лёг, но сон не пришёл сразу. Зверь не спал. Он бурлил, рычал, и вдруг… показал мне.

Поляна.
И она.

Анна бежала ко мне сама. Без страха, без сомнений. Обняла, прижалась, говорила, что встретила мужчину. Меня.

Я слышал её слова так ясно, будто она говорила прямо в ухо:
– Его зовут Дамир… он сводит меня с ума… я хочу его как мужчину…

Зверь зарычал в груди, сердце сжалось так, что я едва не упал на колени.

Она гладила меня, смеялась, рассказывала, что поцелуй был её первым. Что она никогда ни с кем не была близка. Чистая. Нетронутая.

Я замер. Зверь внутри тоже.
Она доверилась. Нам. Полностью.

Я видел её глаза, слышал её голос. «Я хочу его. Я хочу, чтобы он был моим».

Мир вокруг взорвался.

Я рывком открыл глаза. Сердце билось так, будто готово разорвать грудь. Я сел, провёл ладонью по лицу.

– Чёрт… Анна…

Я чувствовал, как дрожат пальцы. Её слова во сне не отпускали.
Первый поцелуй… со мной.
Никогда ни с кем не была близка. Никогда.

Я зажал виски руками.
– Господи… – выдохнул я. – Что ты делаешь со мной, девочка?

Зверь внутри зарычал довольным, тягучим звуком.
Она чиста. Она ждала. Для нас.

– Для нас? – я усмехнулся, но голос был хриплым.

Она будет нашей. Первой. Последней. Всей.

В груди рвануло жаром. Я зажмурился, и зверь подкинул мне картинки. Я видел её — как она краснеет, когда я целую её снова, как дрожат её руки на моей коже. Как она прижимается ближе, открывается под моими губами.

Я зарычал низко, не выдержав.
– Хватит…

Но зверь был неумолим. Он показывал дальше. Её платье спадает с плеч, мои пальцы скользят по её нежной коже. Она выгибается навстречу, её губы шепчут моё имя. Тёплое тело под моими руками, дрожь, её первый стон.

– Прекрати, – прохрипел я, но сам уже задыхался от этого жара.

Ты хочешь её. Так же, как я.

Я сжал кулаки до боли. Хочу — это мало сказано. Жажда. Безумие. Всё моё существо рвалось к ней. Я, привыкший брать женщин, когда хотел, вдруг понял, что с ней не могу просто взять. Не имею права.

– Она не такая, – прошептал я. – С ней по-другому.

Зверь зарычал, но не от ярости.
Тогда ласкай её. Дай ей всё. Медленно. Чтобы она знала — она единственная.

Я уронил голову на ладони. В висках пульсировала кровь.
– Блядь...

И всё же в груди была благодарность. Потому что зверь впервые говорил со мной не только языком ярости и крови. Он показывал — желание, но и заботу.

Она наша. Храни её. Но возьми, когда будет готова. Иначе сгоришь.

Я закрыл глаза и представил её ещё раз. Тонкие пальцы, робкая улыбка, мягкие губы. И понимание того, что всё её первое — только для меня.

Зашёл в душ, включил холодную воду, но даже ледяные струи не могли остудить то пламя, что жгло изнутри. Я вцепился руками в кафель, опустил голову — и в тот миг зверь показал её.

Моя девочка.

Она стояла передо мной на коленях. Волосы рассыпались по плечам, глаза подняты вверх — чистые, но жадные. Она смотрела на меня так, что кровь вскипала. Её губы приоткрыты, дыхание горячее, руки тянутся ко мне.

Я зашипел, прижимаясь лбом к холодной плитке.
– Чёрт…

Зверь рычал довольным, низким звуком.
Смотри. Она наша.

И я увидел, как она берёт меня в рот. Как её губы обхватывают меня, а глаза всё так же смотрят снизу вверх. Смущённая, красная, но делает это жадно, будто сама не может остановиться.

– Господи… Анна… – я застонал, рука сама потянулась вниз, к члену, который рвался наружу.

Вода хлестала по телу, но я уже не чувствовал холода. Я видел только её. Её губы скользят, её язык касается, её руки держат меня крепче.

Глава 11

Анна

Я пришла на работу раньше обычного. Впервые за долгое время дорога казалась лёгкой — будто я не шла в душное кафе, а куда-то в совершенно другое место.

Но внутри всё равно колотилось сердце.
Сегодня… я скажу.

Хозяин — крепкий мужчина лет сорока — встретил меня у стойки.
– Ань, привет. Ты чего такая серьёзная?

Я сжала ремень сумки.
– Я… хочу поговорить.

– Ну, давай, – он усмехнулся. – Только не говори, что увольняешься.

Я подняла глаза.
– Именно это я и хочу сказать.

Улыбка сползла с его лица.
– Так, погоди. С чего вдруг? Тебе же удобно у нас. Коллектив нормальный, график гибкий. Деньги, может, и не ахти, но для тебя…

– Я… мне предложили работу, – сказала я тихо.

– Работа? Какая? – он нахмурился. – У тебя же опыта нет. Кто тебя возьмёт?

– Возьмут, – я сжала кулаки, чувствуя, как голос дрожит. – Я решила.

Он вздохнул, развёл руками.
– Жаль. Хорошая ты девчонка. Ладно. Но знай: обратно возвращаться будет поздно.

– Я не вернусь, – сказала я твёрдо.

Настя и Мила услышали всё, ещё до того как я сама успела что-то сказать.

– Ты УВОЛЬНЯЕШЬСЯ?! – Настя округлила глаза. – Ань, ты серьёзно?!

– Да… – выдохнула я. – Сегодня мой последний день.

– Ну ни фига себе! – Настя засияла. – Это он, да? Твой таинственный красавец! Он тебя забирает?!

Я покраснела, но кивнула.
– Предложил работу.

– Вот это да! – Настя хлопнула в ладоши. – Я так рада за тебя! Ты же ненавидела эту стойку.

– Ха! – вмешалась Мила, скривив губы. – Ну всё ясно. Нашла себе богатенького, решила прыгнуть повыше.

– Мила! – Настя возмутилась. – Ты вообще слышишь себя?

– А что? – Мила пожала плечами. – Я говорю правду. Такие, как он, не для таких, как она. Побалуется и выбросит. И останется Аня у разбитого корыта.

Я сжала зубы.
– Это не твоё дело.

– Моё — нет, – протянула Мила. – Но посмотрим, как долго твоя сказка продлится.

Настя взяла меня за руку.
– Не слушай её. У тебя всё получится. Я верю.

Я улыбнулась сквозь смущение и страх.
– Спасибо.

Днем, когда я уже шла домой, телефон в руке дрожал. Я набрала номер.

– Да? – его голос был низким, обволакивающим.

– Это я… – выдохнула я. – Я уволилась.

Небольшая пауза. Потом его усмешка, от которой у меня побежали мурашки.
– Умница. Я горжусь тобой.

Я вспыхнула, прижала телефон к щеке.
– Это было трудно…

– Трудное только начинается, – перебил он. – Но ты справишься.

Я сжала пальцы в кулак, сердце заколотилось сильнее.
– …

– Скажи, Анна, – его голос стал тише, но хищнее, – дрожали руки, когда ты говорила им «ухожу»?

– Да… – призналась я, дыхание сбилось.

– Вот и хорошо. Мне нравится, когда ты дрожишь.

Низ живота тут же налила волна жара.
– Не говорите так…

– А я скажу, – он усмехнулся. – Я хочу, чтобы ты запомнила этот день. Запомнила, что с этого момента твоя жизнь изменится

Я зажмурилась, прикусив губу.
– Куда мне прийти?

– Запиши, – сказал он. – Адрес моего офиса. Приезжай сейчас.

Я кивнула, хотя он не видел.
– Хорошо.

– Умница, – произнёс он низко, и в его голосе было столько силы, что у меня перехватило дыхание. – Я жду.

Я убрала телефон и прижала его к груди. Внутри всё горело: страх, смущение, но и безумное влечение.

Я иду к нему.

Я стояла перед высоким зданием «D. GROUP» и пыталась заставить себя глубоко вдохнуть.
Вчера вечером казалось, что решение уволиться — это безумие. Сегодня, глядя на сияющие стеклянные стены и огромные буквы над входом, я понимала: это не просто безумие. Это прыжок в пропасть.

Холл встретил меня прохладой и шумом. Высокие потолки, белый мраморный пол, зеркальные стены. Люди в костюмах спешили туда-сюда, кто-то говорил по телефону, кто-то стучал каблуками так быстро, что у меня в ушах звенело.

Я чувствовала себя чужой. Слишком простое платье, волосы собраны кое-как, сумка, которая явно не вписывалась в этот мир.

– А-а, вот ты и пришла, – знакомый голос раздался позади.

Я обернулась. Сэм. Тот самый мужчина который забирал Дамира у меня с квартиры.

Сегодня он выглядел так, будто только что сошёл с обложки журнала: идеально сидящий серый костюм, белоснежная рубашка, лёгкая усмешка на губах. Его взгляд скользнул по мне, и я тут же залилась краской.

– Что? – спросила я, чувствуя себя неловко.

– Ты выглядишь так, будто собралась на экзамен, – усмехнулся он. – Расслабься, это всего лишь работа.

– «Всего лишь»? – я обвела взглядом зал, где люди двигались с такой скоростью и уверенностью, будто решали судьбы мира. – У тебя странное чувство юмора.

– Привыкай, – Сэм подмигнул. – Пойдём, новенькая.

Он повёл меня по длинным коридорам. Стены из матового стекла, ковры, картины в золотых рамах — всё это казалось не офисом, а музеем современного искусства. Я шагала за ним, едва не задевая плечами прохожих — все спешили, говорили по телефону, смотрели строго и сосредоточенно.

Я старалась идти быстрее, но каблуки предательски цокали по полу. Казалось, все вокруг чувствуют: я здесь чужая.

– Ты тормозишь, – бросил Сэм через плечо, усмехнувшись.

– Извини, – пробормотала я. – Просто… всё это. Слишком.

– Привыкай, – пожал он плечами, как будто это самое обычное место. – Здесь люди и не такое видели.

Я замялась.
– Честно говоря… я не понимаю, почему именно я.

Сэм чуть замедлил шаг и посмотрел на меня поверх плеча.
– В смысле?

– Ну… – я вздохнула. – У меня нет опыта. Я даже компьютером толком пользоваться не умею. Тут сотни людей, которые справились бы лучше. А я…. Наверное, он просто… благодарен, что я помогла.

Сэм хмыкнул, на губах мелькнула кривая улыбка.
– Может, и благодарность. А может, он просто умеет видеть в людях больше, чем они сами думают.