Альма и Коса Смерти

Пролог

Когда хотят сделать всех людей добрыми, мудрыми, свободными, воздержанными , великолепными, то неизбежно приходят к желанию перебить их всех

Анатоль Франс

Пролог. Смертный ужас

Три сотни мертвецов мерным шагом шли по лесным тропам, не зная усталости. Они с упорством и неукротимостью муравьёв словно перелетели через поваленные деревья, обходили холмы и болотца, которые уже стали подмерзать, покрывшись тонкой корочкой чистого льда. Не было слышно от этих существ ни жалоб от усталости, ни криков радости. Они не издавали ни звука, только шорох и треск сучьев и шишек раздавались по утреннему лесу. Тихо идти, и обходить нехитрые препятствия им было не нужно, да и не важно. И увидев и почуяв этих существ, лесные обитатели попрятались в свои норы, у кого были, или хоть какие-то убежища. Дикий страх, а вернее ужас, схватил в свои объятия все эти места. Деревья словно тоже были испуганы, и шелестели ещё неупавшими листьями куда тише, и будто подняли ветви повыше, давая быстрее пройти незваным гостям.

В руках у этих гостей были только суковатые дубины, другим оружием управляться мёртвые не умели. Ни сон, ни вода, ни еда не нужны были этим страшным существам, этому невысказанному ужасу Приобья да и всей Сибири. И не только Сибири, но и Беломорья, и всех мест вплоть до далёких гор Гиндукуша.

Именно Сибирью, ибо и тогда, в те древние времена звалась эта земля по имени одного из племён гантов- савиров или северян, тут уж кто как слышал и произносил. Рядом были горы Саян, где жили саяне, тое частью гантов. И вот, по этим местам шла эта небольшая армия, к близким уже границам степи. Время всё же было уже ближе к зиме, хотя до трескучих морозов было далеко.

Несколько троп вели эту орду к становищам чужаков, что бы отомстить и утишить свою ненависть. Мёртвым было всё равно, но отмщения ждала их повелительница.

Подальше от этих дорог, всё же боясь мёртвых, шли, найдя себе здесь спасение и убежище, зайцы, лани, и даже олени. Вся животина знала, что здесь их никто не тронет, хотя запах мертвечины от идущих пугал, и даже очень. И всякая тварь жаждала прикоснуться к повелительнице этого воинства. Даже простое прикосновение излечивало от всех недугов, и животные это знали.

Но, волки и близко не подходили к мертвецам, они лишь провыли свою песню, и спрятались в зарослях.

Тут шёл и громадный лось, раздвигая ветви рогами, широкими, как борона на пашне. Правда, между его губ была толстая костяная пластина, с двумя ремнями. И, эта упряжь управлялась седоком, ведь лосю незачем меховая попона и ремень. Конечно, ведь властелин леса был здесь не один, на его спине, в седле, сидела высокая девушка.

Шедшие по лесу особи были её, послушным только её воле страшным войском. Она держалась позади этой жуткой толпы, тех, кто уже давно покинул мир людей.

Всё же, девица была очень хороша собой, но выглядела совершенно невероятно. Предводительница, была совсем молода, но это никого не смущало, по крайней мере из тех, кто мог здесь смущаться. Правда. рядом были и другие люди, но судя по всему, покорные любой Воле Царевны.

Судя по всему, ей не было и семнадцати вёсен. Но её отличало от других, семерых ехавших с ней рядом мужчин и женщин, то, что лицо было ослепительно белого цвета, глаза были чёрными, а губы- синими. Пепельные волосы завершали этот невероятный облик. Ехавшая на лосе воительница, поправила перевязь с громадной косой с лезвием из серебристого металла. Меч же из отличной бронзы свисал на левом боку, не мешая всаднице. Перевязь с отрубленными головами, так и улыбавшимся окружающим после смерти ей нисколько не мешала, даже глухой стук их ударов друг о друга.

В свите девушки за ней следовали Семь человек, не больше и не меньше, как следовало по древним обычаям.

- Атей, Яромир. Курей, Салит, - крикнула она, - вы не устали? Мы идём уже три дня. Надо бы вам отдохнуть.

- Твоя колода умеет терпеть, Царевна. Осталось совсем недалеко, - ответил старший из них, Атей.

Начали падать крупные снежинки, некоторые попадали на волосы и лицо повелительницы. Только что-то они не таяли, будто в красавице не вовсе не было было человечьего тепла. Она только моргнула, сбрасывая с белых ресниц приставшие снежинки.

Выражение мраморного лица даже не изменилась, девица поправила соболий ворот тулупа. а из ворота её вязаной рубахи неожиданно высунулась громадная треугольная змеиная голова. Неподвижные глаза чудовища оглядели всех спутников, затем тело рептилии обвилось вокруг шеи хозяйки, но так нежно, что не мешала ей ехать. Девушка погладила змеиную голову, в ответ раздвоенный язык коснулся её щеки. Так чудовищный страж и замер, не боясь холодного дня.

Курей спокойно смотрел на это, Яромир отвернулся, пока было ему тяжко смотреть на подобные вещи.

- Ничего парень, привыкнешь, - тихо сказал Атей, - и мы не сразу пообвыклись

- Не получается. Не по- людски это.

- Царевна выше всех, она давно не человек. Да и мы тоже. Помнишь, как сказано:

«Отведавший ихора не может жить среди смертных»

- Кто же знал, что так будет. Непривычно, теперь в темноте, как сова вижу. Могу не спать по целой неделе.

- Ты ей поклялся в верности, а она тебя спасла от смерти, - напомнил Атей.

- Всё так, старшина, всё так...

Яромир погладил большую голову своего лося, животное чуть повернуло к нему голову и всадник вложил в большой рот любимца сухарик с солью. Тот принялся довольно хрустеть. Юноша решил называть своего скакуна Рожком. Показалось, что так вполне забавным.

Все семеро были на лосях - вся колода, четверо мужчин и три женщины. Позади них двигались и пара волокуш, их тащили уже олени. В основном там был мёд, пища Царевны, спутники же питались в походе одной рыбой.

- Всё, дневка будет. Вам надо наесться, - изрекла Царевна, и подняла руку.

Мертвецы по команде просто присели, и не двигались. Им не мешал слабый снежок, но и не радовал. Они просто ничего не чувствовали. Царевна ловко взабралась по ветвям и расположилась в громадном дупле дерева. Атей и Курей растянули палатку, Яромиру вручили острогу. Салит собирал сучья для костра, все при деле.

Смерть матери

Змея подколодная, ведьма проклятая

Смерть матери

Эта ночь выдалась тревожная. Плохо спалось родительнице в эту ночь, женщина без конца ворочалась под оленьим покрывалом. Сильно давило на грудь, несчастная задыхалась, а ноги, даже в шерстяных чулках, немели и холодели. Засыпала так тяжело, слышала, как шевелится дочка, а рядом же с ней свернулась и маленькая гадюка. Пыталась настоять несчастная мать, что бы выкинула дитятко новую игрушку. да где там- ударилась в такие слёзы, что согласилась, и разрешила оставить дома. Лишь приказала, что бы сама следила, дабы ненароком змея под ноги не попадала. Девчушка заулыбалась, соглашаясь на всё, , понятливо кивала головой, с забавно выстриженными клоками волос. У нее на головке остались всего семь локонов очень светлых волос, как у всех гантов, что мальчиков, что и у девочек. Она в ответ поцеловала дочку, видела всегда, как девочка о ней заботится.

Была она женой Реса, брата их вождя Дитея, а бедная Альма только одна смогла выжить из пятерых детишек. Поэтому для женщины их дитя было единственной радостью. А тут некстати на племя в их селении болезнь навалилась. После тяжёлой горячки Асна долго не могла оправиться, и стало болеть сердце. Часто наваливалась тяжесть за грудиной, но помогало питье волхва Удея, сразу снимало ломоту и дышалось легче. Умелый у них травник, заботливый. Скольких ведь болящих выходил. И ей почти помогло, но пока никак не могла до конца оправиться.

Но вот, она заснула, словно провалилась в глубокую черноту. Вроде бы ничего не видела, а потом, будто перед глазами занавесь сняли. Чернота исчезла, а Асна глядела будто в чистое оконце, и не из рыбьего пузыря, а во сто раз прозрачней. Снилось непонятное, будто дочь её, маленькая Альма, выросла, попала в неведомое место, одежда на ней невероятная, самых разных цветов.

Такая, которую никто здесь и не видывал- будто цветы распустились. Обувь- в три ремешочка, будто и нет ничего. Её доченька ела только мёд...А другие, кто был рядом, чудную пищу ели. Еда выходит из ларя, сама уже готовая и горячая... Но вот все остальные- роста малого, Альме только до плеча достают. А рядом с дочкой, юноша, до чего умный и пригожий, видно сразу, что волхв. И тоже высокий да стройный, как все ганты. Но острижен и одет- очень смешно а лицом на Альму похож. И доченька смотрит на него, насмотреться не может, а вокруг ещё шесть красавиц. Но юноша только Альму привечает. Даже имя услышала Асна, когда обратилась к избраннику Альма:

- Илья, нам идти надо.

Тут совсем и обрадовалась, и перепугалась женщина - да как же, Альме достался парень с таким именем, имя как одного из Близнецов - Улль или Илл. Тут уж испугаешься... Асна просыпалась с трудом, сдавило грудь так, что и не продохнуть. Она смогла лишь прошептать:

- Альма...

- Что такое мамочка, - тихо испуганно прошептала девочка, присев рядом, - я сейчас тебе квасу принесу... Всё хорошо будет.

- Не надо, не надо, - шептала женщина, - прости меня, ухожу я...

- Нет, не умирай мамочка! - и Альма обняла женщину, целуя её в щёки, лоб и губы.

- Прости, прости, виновата я... Постарайся ради себя самой доброй остаться, если суждено будет...

- Хорошо, хорошо... Всё. как хочешь, не умирай только!

- И видела я суженого твоего... Не из наших мест будто: Волхв он, точно. И имя его запомни- Илья.

Дальше она только шептала что-то, и чувствовала, как холодеют ее руки и ноги, и слышала, как плачет Альма, и это было последнее, что она могла понять.