Альтернативное судилище

Суд и медицина: Мораль истории.

Били вас палками, розгами, кнутьями —
Будете биты железными прутьями!
Правды в судилище, свету в ночи,
В мире добра — не ищи».
Некрасов Н.А.

Основные события настоящей истории развёртываются в 2006 году и относятся к бедственной судьбе горячо любимого правящими структурами российского народа. После периода бурных страстей в предыдущем десятилетии, молодое капиталистическое государство начало возрождаться и двигаться по пути капиталистического развития. Где рыночные механизмы играют ключевую роль, а демократические принципы являются основой управления государством. В таких странах наблюдается стабильный рост уровня жизни. Однако на практике всё смотрелось иначе. Человек, лишённый всего, бытовал в нищете. В моём родном хуторе из 130 хозяйств осталось всего 78, и те находились в заброшенном состоянии, заросли травой-муравой; казалось, что люди здесь ленивы или больны. Среди сельских жилищ отличались только две последние новостройки с прекрасными заборами — обиталища бывших осуждённых. Один из них осуждён за насилие над маленькой девочкой, второй — за убийство с использованием иголки для сушки табака. Тем не менее у них имелись семейства и дорогостоящие автомашины. Рано утром они уезжали в неизвестном направлении, по слухам, в Староросийск, где проживал их босс. Который платил им не плохую зарплату. А наш обычный сельский магазин, некогда обеспечивавший всех продуктами пропитания и вещами, теперь сделался мрачным домом с металлическими ставнями и дверьми, превращённый в пыточную камеру. Кто был владельцем, оставалось загадкой, но вышеназванные двое никакого касательства к нему не имели. Кто-то ещё промышлял грабежами в нашем колхозе. Таковой имелась жизнь в сельской местности.
Не лучше обстояли дела и в городах, где население каждый день активно боролось за выживание. Заводы, некогда являвшиеся символами социалистической промышленности, один за другим прекращали работу. Люди, неожиданно потеряв привычные способы содержания семьи, активно искали новые способы заработка. Многие шли на базары или торговали просто на улицах, сбывая всё, что им получалось перепродать. Уличные торгаши в тёмных плащах и унылым взором стали своего рода символом эпохи. Общественная инфраструктура находилась в глубоком упадке: больницы не справлялись с потоком пациентов из-за дефицита медикаментов и медицинского оборудования, а школы страдали от постоянной нехватки учебников и уходящих в коммерцию профессиональных учителей. Бессодержательные разговоры о либеральной демократии и юридических правах человека выглядели оторванными от действительности, где среднестатистические жители каждый день нередко сталкивались с административным произволом властей и криминальных структур. Постоянный недостаток денег и неизвестность завтрашнего дня сделались основным источником тревоги для большинства населения. Собственно, в это тревожное время случилась эта трагичная политическая история. Она перевернула наши воззрения о добре и злости, названная мной «альтернативное судилище». Где альтернативное в смысле противостоящее, замещающее. Судилище как нечто презренное к слову - суд. Это чисто исторический феномен социальных сообществ, допускающих внесудебную расправу над членами общества по своим, только им мало понятным законам. При этом неоднократное решение официального суда тайно оспаривается и выносится свой приговор и тайно приводится в исполнение. Подобное двойственное положение дел в обществе чаще всего возникает при смене власти, когда представители одного сообщества стремятся показать своё превосходство перед иными членами гражданского общества.
Долгими тысячелетиями стремление создать честный и справедливый суд было делом первостепенным.

В древнем Риме святитель Василий Великий (330–379 годах) писал, что после праведных судебных решений должно следовать спокойствие подсудимых, мирно принимающих решение, а после неправедных — недовольство и восстание против несправедливости. Праведный человеческий суд даёт возможность оправдания, чтобы осуждённый, увидев ясность дела, признавал справедливость наказания либо помилования, осознание которого происходило по установленному порядку. Подумать только, это написано 1700 лет назад, из чего следует: не стоит думать, люди, жившие давно, были невежественны. Во многих случаях они были лучше и умнее нас, а ещё честнее и порядочнее.
Важнейший аспект государственного правосудия во все времена был и остается отношение суда к медицинской профессии. Практический врач — это добродетельный человек с высшим сугубо медицинским образованием, занимающийся клинической диагностикой, лечением и профилактикой болезней, то есть обеспечением здоровья народонаселения. Ремесло врачевания имеется с древнейших времён, одним из первоначальных врачей справедливо считается Гиппократ.

Данный древнегреческий лекарь классифицировал болезни, изучал их причины. В Римской империи медицина не претерпевала большого развития, пока римляне окончательно завоевали Грецию и не узнали её выдающийся достижения в данной отрасли. Основные врачи Рима были преимущественно греческими невольниками. Занимаясь медицинской практикой, они достигали свободы, содействовали повышению уровня медицины в Римской империи. Данная военная страна давно нуждалась в медицинской поддержке на полях битв: например, во всякой боевой когорте служили четыре врача, а на военных кораблях – по одному. Существовали и чисто военные лазареты — валетудинарии, где врачевали многочисленных раненых и больных. Оттого спрос на медиков был немалым.

Значительным событием в формировании медицины стало указание Юлия Цезаря в 46 году до н. э., который предоставил римское гражданство греческим врачам и иным лекарям из различных государств. Римское государственное право освобождало врачей от налогов и военной службы.
Еще раньше началась формироваться врачебная практика в Древнем Китае, примерно с середины III тысячелетия до нашей эры. Три важнейшие философские школы — конфуцианство, буддизм и даосизм — совместно создали уникальную цивилизацию, в которой знания занимали особое место. Собственно, это сделало Китай государством высшей мудрости, в том числе и в области медицины. Восточные врачи были искусными диагностами, способными определить заболевание пациента по пульсу. Также по легенде, в X веке нашей эры, во времена китайской династии Ляо применяли вариоляцию — процедуру, при которой в нос здоровому человеку вдували порошок из струпьев оспы пациентов, чтобы предотвратить заболевание натуральной оспой (современная вакцинация). Именно китайские врачи открыли «жизненные точки», раздражение которых, позволяет регулировать

Глава 1. Независимое расследование: Дело Сергиенко.

Для меня эта трагическая история началась весной 2009 года, когда я уволился из вооружённых сил. Больше всего времени на военной службе я провёл в районах боевых действий и от обыденной жизни государства был удалён, не понимал политическую и криминогенную обстановку. В то время я всё ещё мыслил категориями советского человека. За время службы я научился дисциплине и умению работать в коллективе, поэтому спокойная жизнь выглядела безмятежным раем. Я определился в частную клинику «Чеховская», где работал врачом-эндоскопистом. В тот памятный день я опоздал к началу рабочей смены из-за ужасающих пробок, они преградили все подъезды к клинике. Мне срочно пришлось бросить автомобиль и добираться пешком. Первая смена ушла, но больной, сидевший у кабинета в ожидании приёма, был уравновешенным и сочувственным человеком. Всё обошлось без недовольства. К несчастью, у меня не было необходимых медицинских бланков. Напротив, моего рабочего места находился кабинет врача-невролога Натальи Владимировны, и я обратился к ней дать мне взаймы такие бланки на смену. Пока медицинская сестра готовила больного к операции, я вошёл в просторный кабинет врача-невролога.
Потолок и внутренние стены её кабинета оформлены в сравнительно спокойных и умиротворяющих цветах, чтобы создать ощущение безопасности и взаимного доверия. На подоконнике стояли сезонные цветы. За врачебным столом, на стуле пациента, сидела стройная женщина в возрасте около 50 лет, она обливалась слезами. Её всхлипывания такие интенсивные и душераздирающие, что я только догадывался о том, что она испытывает. Чувствовалось, что она переживает большое несчастье, страх перед неизвестностью, безысходность одиночества и непреодолимое чувство потери. Возле неё сидела Наталья Владимировна, она склонилась и обняла её, старалась утешить. Однако её слова, казалось, не могли пробиться в сознание женщины. Она продолжала плакать, не в силах удержать свою душевную боль. Жестами Наталья Владимировна показала мне, что мне нужно удалиться. Я взял на столе несколько бланков и вышел. Приём прошёл без происшествий, было немного пациентов. Медицинская сестра проводила завершающее обеззараживание медицинского оборудования. А я зашёл в рабочий кабинет Натальи Владимировны, чтобы справиться, почему пациентка так горестно плакала. Она сидела за своим рабочим столом, погруженная в медицинскую документацию. «Уважаемая Наталья Владимировна», — осторожно начал я, — «мне необходимо задать вам вопрос? Что, собственно, привело эту женщину в ваш кабинет в таком состоянии?» На что доктор подняла голову и печально ответила: «Это моя подруга, которая проживает со мной на одной лестничной площадке. Она вдова доктора Сергиенко, её муж скончался в местном следственном изоляторе», — проговорила она, губы подрагивали от эмоционального напряжения, она произносила слова с трудом, словно боялась произнести. С внутренним напряжением она громко прошептала: «Его хладнокровно убили в следственном изоляторе, кто не понимает этого? Я всего боюсь, что завтра придут за мной...». Я понял о ком она говорит, как и все люди я ознакомлен с этим резонансным происшествием. Трагический случай с маленькой девочкой обсуждался в медицинском сообществе. Согласно официальной версии, врач Сергиенко осуждён официальным судом за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности маленькой пациентке Кристине Горобец, родившейся в 2006 году. Кристина — ребёнок 2 месяцев, пациент детской инфекционной больницы в городе Солнцедар. Врача Сергиенко официально обвинили в ненадлежащем осуществлении профессиональных обязанностей (часть 2 статьи 118 Уголовного кодекса РФ) и приговорили к году и шести месяцам лишения свободы в исправительной колонии-поселении. После приговора доктора взяли под стражу и поместили в следственный изолятор города для исполнения приговора суда. Через пятнадцать дней обнаружили в постели с порезами на шее и на сгибе левого локтя с повреждением крупных сосудов, доктор скончался от потери крови. Генеральная прокуратура провела проверку соблюдения законности содержания под стражей. Следственный комитет при прокуратуре России по факту смерти врача в возбуждении уголовного дела отказал. На что Наталья Николаевна резко ответила: «Мне достоверно известно от самого доктора и коллег по отделению реанимации, что дежурная смена не совершала действий, которые можно было квалифицировать как преступление».
Далее Наталья Николаевна рассказала, что 31.12.2006 врач и медицинская сестра заступили на круглосуточное дежурство, начали плановое лечение пациентки, во время которого обнаружили тромбоз артерии правой руки. У врача не было возможности обеспечить пациентке специализированную медицинскую помощь, в отделении реанимации отсутствовало необходимое для данной ситуации оборудование и медикаменты. Поэтому он вызвал ангиохирурга и провёл консилиум. Решение консилиума: тромбоз плечевой артерии в локтевой ямке. На этом и остановились. На самом деле тромб располагался выше, области подключичной артерии и объяснить его происхождение действиями дежурной смены нельзя. Суд оказался несправедлив, или заблуждался, или из тех судей, которые и бога не боятся и людей не стыдятся. Потому, что суд должен установить истину, оправдать врача и медицинскую сестру. Однако общественное мнение требовало «виновного», наказание произошло. Я активно включился в обсуждение и рассказал официальную версию произошедшего: «Врач Сергиенко и медсестра Григорьева на дежурстве пытались установить катетер в подключичную вену, но попали в артерию. Развились осложнения, каждый год в России устанавливают пять миллионов центральных венозных катетеров, осложнением которых является прокол подключичной артерии, по статистике повреждение этой артерии происходит в 3–15% случаев такой катетеризации. При коклюше отмечаются неконтролируемые кашлевые спазмы, поэтому риск такого осложнения велик. В подключичной артерии сформировался пристеночный тромб, потом он оторвался и с током крови перекрыл кровоснабжение тканей руки. На суде обвиняемые скрыли эту информацию, используя 51-ю статью Конституции РФ, то есть на законных основаниях».
Эту версию произошедшей трагедии мне рассказал знакомый хирург краевой больницы, где среди анестезиологов доминировала такая модель произошедших событий. И это просто версия, а не истина, устанавливаемая судом. Я тоже постепенно склоняюсь к этой версии, исходя из медицинских знаний и клинического опыта, хотя сомнения присутствуют. Поскольку сам профессионально владею техникой катетеризации подключичной вены методом по Сельдингеру, ещё со времён учёбы в медицинском институте — посещал кружок детской хирургии. В своей жизни я проводил катетеризацию многократно, и осложнения, связанные с проколом подключичной артерии, отмечались. При правильном выполнении техники катетеризации это случается в связи с индивидуальной анатомией пациента. Катетер все равно ставится в вену, ведь это необходимо по жизненным показаниям, и принимаются меры для предотвращения тромбоза. Когда знаешь, где артерия, вену найти проще, не теряйте время, — так говорил учитель по детской хирургии, доцент Земляков — «хирург от бога». Прооперировавший новорождённого ребенка весом полтора килограмма с врожденной атрезией двенадцатиперстной кишки. Парень в 18 лет вырос ростом 190 см, прекрасно играл в баскетбол и пошёл на срочную службу. Такой доктор обучил меня хирургии подключичной вены, и случались проколы артерии, однако тромбозов крупных сосудов я не встречал. Также при эвакуации раненных с внутренними кровотечениями из зон боевых действий те, кому установлен катетер в центральную вену, выживали. Врачи, не имевшие подобной практики, теряли пациентов во время транспортировки, несмотря на введение жидкости через четыре катетера на периферии. Катетер в центральной вене спасает жизнь раненному в состоянии шока. Доктор-невролог ответила: «Я точно знаю, из первых уст, никакой катетер в подключичную вену они не ставили, не было показаний. А противопоказания — да, вы сами это сказали. Они опытные специалисты самого высокого класса и не нарушают установленных правил. Работают в отделении много лет, и случаев несоблюдения ими правил не было, иначе это было замечено уже давно. А инфузионную терапию они проводили через пластиковый катетер». Чувствовалось, что она хорошо знакома с обстоятельствами произошедшей трагедии. Наталья Николаевна продолжила: «Когда проходило дознание, мы с врачом и медицинской сестрой подвергли анализу их действия с момента прибытия на смену. Вспомнили, где и каком положении лежал ребёнок, как запеленован и выглядел. Обсудили, кто был на дежурстве до смены, что объясняла уходящая смена, какие растворы вводили. В каком месте находился доктор, и работала медсестра, при обсуждении они отвечали спокойно и откровенно. Каждая деталь, обговорённая десятки раз, приобретала нехороший оттенок. Обсудили детали: «Запеленован слишком туго... Нет, в отделении уже давно используется техника мягкого пеленания», «Уходящая смена сказала, что всё нормально, ребёнок спал спокойно... Да», «Раствор физиологический ввели медленно... Да». Но мы знали, что дьявол кроется в мелочах. Маленький беззащитный ребёнок пострадал от причины, неизвестной никому. Мы много раз повторяли уже сказанное. Истина где-то в этих повторённых, проанализированных поминутно действиях». Девочка нуждалась в инфузионной терапии по данным лабораторных исследований. Поэтому доктор Сергиенко назначил капельницу. Медсестра поставила её в обычную подкожную вену через пластиковый катетер, капалось плохо, а затем прекратила. При осмотре ручка посинела, отекла. Они вызвали специалиста по тромбозам и доложили заведующему отделением. В 10:00 состоялся консилиум, врач-ангиохирург вынес заключение: «тромбоз правой плечевой артерии в области локтевой ямки». Сказал, что это не страшно. Кровоснабжение локтевой зоны верхней конечности — это сеть коллатеральных артерий разной длины, при пережатии или повреждении одной существует много запасных.