Альтушка для дракона

Глава 1. Аля

Аля очень любила эту заброшку. Трёхэтажное здание почти в самом центре города, то ли недостроенный ТЦ, то ли гостиница. Гулкое и пустое внутри, с большим козырьком вдоль фасада, за высоким бортиком которого было удобно прятаться от посторонних взглядов. Аля частенько приходила сюда с баллончиками краски и банкой грушевого сидра, чтобы порисовать.

Стрит-арт вошёл в её жизнь пару месяцев назад, и пока она наслаждалась медовым месяцем с новым увлечением, как до того сходила с ума по скетчингу спиртовыми маркерами, пастели, акварели… Но результаты пока оставляли желать лучшего, хотя Аля рассчитывала, что когда-нибудь ей официально предложат сделать собственный мурал. Пусть даже и на какой-нибудь трансформаторной будке. И это будет уже не вандализм, а настоящее, живое уличное искусство.

А пока оставалось ходить в эту заброшку и тренироваться, тренироваться…

Закончив с изображением огромного птеродактиля, летящего над силуэтами небоскрёбов, пока ещё непроработанными, Аля решила сделать перерыв. Пусть она рисовала на воздухе, от тяжёлого химического запаха красок немного кружилась голова.

Она раскатала заранее припасённый коврик для йоги – не морозить же задницу на бетонном козырьке, под голову подложила рюкзак, и растянулась на этом импровизированном ложе, любуясь в подступающих сумерках на дело рук своих. Почти хорошо, почти идеально. Надо только.

Снизу, с улицы раздалось громкое «Апчхи!» и сразу следом:

– Блядь, блядь, только не это! – страдальческим мужским голосом.

Аля вздрогнула. Может, там помощь нужна? Хотя вряд ли… Просто рядом недавно открылся очередной крафтовый бар. Ну, может, поплохело кому-то?.. Или драка…

Но если драка, должны быть звуки ударов, ругань, стоны. А тут всё тихо. Только новое «Апчхи».

Любопытство взяло своё. Аля встала на четвереньки, высунулась над парапетом козырька так, чтобы не сильно привлекать внимание. И остолбенела.

На первый взгляд, не происходило ничего особенного. Просто мужик стоял в свете фонаря, держась за стену и чуть склонившись вперёд. «Щас блеванёт», – пронеслось у Али в голове. Но нет. Незнакомец ещё раз громко чихнул, и кожа на его светлых торчащих из рукавов футболки руках лопнула, а спина и ноги начали пугающим образом надуваться. Затрещала одежда.

Мужик ещё раз страдальчески прорычал:

– Нет…

И Аля увидела, что человеческая кожа вместе с джинсами и футболкой лоскутами сваливается с крепкой мускулистой фигуры… Дракона?

Крылатое создание о четырёх лапах и паре крыльев стояло, чуть пошатываясь и растерянно мотая головой. Его чешуя бронзовым отблескивала в свете фонаря. Длинные когти скребли асфальт с омерзительным звуком.

– Охуеть, – выдохнула Аля, зажмурив глаза. Снова открыли их. Дракон никуда не делся. – Просто охуеть.

Вот что они такого в краску добавляют, что потом такие глюки начинаются? Надо марку запомнить, чтобы больше не покупать.

Дракон, между тем, как будто немного освоился, хлопнул пару раз крыльями, отступил с тротуара на проезжую часть и резко взлетел. Аля нырнула за парапет и сжалась в комочек, надеясь, что существо её не заметит. Ну, или голову наконец отпустит.

Не получилось ни то, ни другое.

Кожистые крылья захлопали прямо у неё над головой и спустя мгновение дракон приземлился на козырьке прямо рядом с нею. Обнюхал коврик и рюкзак, помотал головой…

Аля притиснулась к парапету спиной так сильно, как только могла. Сердце бешено колотилось в груди. Сейчас её найдут и… сожрут? Сожгут живьём? Стало очень жалко себя и родителей. Они ведь даже не узнают, что с ней случилось.

Дракон, вытянув шею, медленно осматривался. Был он не таким уж и большим, не выше соседского дога в холке, если считать вместе со сложенными крыльями. Голова узкая, копьевидная, по бокам украшенная наростами, как у динозавра в детской книжке. Когти… Когти всё так же мерзко скрежетали по бетону, когда он двигался с места.

Аля с ужасом думала, что, когда дракон её заметит, они с лязгом сомкнутся на её горле.

Существо сфокусировало взгляд на ней и замерло.

«Сейчас бросится», – подумала Аля, чувствуя, что ещё немного, и описается от ужаса.

Но дракон прыгать или ещё как-то проявлять агрессию не стал. Он принялся отряхиваться, как собака, хорошенько искупавшаяся в луже, и во все стороны полетела чешуя. Несколько штучек прилетело в Алю, больно царапнув по коже.

Пару секунд спустя перед ней стоял абсолютно голый мужчина. Подробностей в неверном вечернем свете было не рассмотреть, да она и не собиралась. Было не до того.

Сначала нужно собрать в кучку остатки сознания и придумать для случившегося разумное объяснение. Например, что она столкнулась с маньяком-эксгибиционистом. А за крылья приняла его широкий плащ, который он скинул, чтобы показаться во всей красе. Оставалось только выяснить, как извращенец узнал, что Аля здесь бывает… Или нет… Надо придумать, что делать дальше. Заорать? Позвать на помощь?

От страха и неожиданности её словно парализовало. Аля открыла рот, пытаясь закричать, но звука не было. Только тихий хрип.

– Я не причиню вреда, – сказал мужчина. – Помоги мне с одеждой, и я уйду.

Слова незнакомца подействовали на неё магически. Паралич прошёл. Аля зашарила правой рукой в поисках чего-нибудь тяжёлого – камня, куска кирпича – чтобы запустить в него. Отвлечь и бежать. И хер с ним, с рюкзаком.

Или всё-таки нет. Там ключи, кошелёк. Мама голову оторвёт. Нет, рюкзак тоже надо забрать.

Мужчина не двигался с места. Только произнёс:

– Я тебе ничего не сделаю… – Слова Аля разобрала с трудом – так сильно у него стучали зубы.

Чтобы доказать, что он безопасен, незнакомец даже руки поднял. И снова застыл.

Але даже как-то жалко его стало. Вроде вечер летний, тёплый, а так нагишом торчать на улице, пожалуй, холодновато будет. Вдруг ещё заболеет, простудится?

Да и камня подходящего, чтобы в него кинуть, не нашлось.

Она поднялась на ноги и, держась ближе к бортику, двинулась к рюкзаку. Там у неё лежала вторая, чистая, футболка и модный в этом сезоне килт, похожий на внебрачное дитя фартука и клетчатой рубашки. Под килтом было хорошо прятать пятна от краски на джинсах.

Визуал. Аля

Аля, 19 лет, выпускница художественного училища, уличная художница. Увлекающаяся натура. Типичная "девочка, которая хочет большего". Не любит скучную, размеренную жизнь, правила и установленный распорядок. Конфликтует с матерью.

Глава 1. Вадик

– Вадик, что это за бабские тряпки? – спросил Андрюха, нажимая на пульте кнопку «Mute». По телевизору в это время как раз шла вечерняя политическая передача. На экране невысокий крепкий мужчина в костюме обличал неких оппонентов. Обличал так яростно, что это было понятно и без звука.

Вадик даже поёжился. Казалось, идущая от телевизора энергия направлена прямо на него, одетого в юбку-килт с чужого… ну, наверное, бедра. Не с плеча же… Хотя рукава намекали на альтернативное прочтение.

– Да я опять… – В голосе звучали мерзки оправдывающиеся нотки. – Там новый бар открыли… – Он махнул рукой себе за спину. – Я решил посмотреть чо как. Пиво норм. Закуски всякие. Уши твои любимые свиные. Ну и собрался пососать. А там в сортире какую-то вонючку поставили. Дизайнерскую, чтоб её. С корицей. И я надышался.

– Кто-нибудь видел? – мрачно отозвался Андрюха. Поскрёб грудь, задумчиво уставился на экран.

– В баре вроде никто. Там народу не было. Только открылись. Только бармен один. И девка-официантка. Больше никого.

– А не в баре? – На не Андрюха сделал особый упор.

– Девчонка одна… – Нехотя признался Вадик.

– Только не говори, что убил её и снял одежду с хладного тела. – Андрюха оторвался от телевизора и заговорщицки подмигнул.

– Не, она сама поделилась, чем могла. Добровольно. Так что за то, что тебе не пришлось в вечеру отрывать жопу от дивана, можешь благодарить её.

– Когда увижу – обязательно. Но ты её предупредил, чтобы лишнего не пиздела? – спросил Андрюха, стремительно мрачнея.

– Не успел. Но она не расскажет, я уверен. – Подсознание голосом Каневского глубокомысленно произнесло: «Уверен он, конечно же, не был».

– Все так говорят. А потом начинается: Всемирный заговор рептилоидов, ящерики среди нас…

– Как будто нам это когда-то сильно мешало, – отмахнулся Вадик. В это время зрители на экране разразились беззвучными аплодисментами.

– Ты знаешь правила, Вадя. Не светимся перед людьми, со свидетелями договариваемся. Не хочешь ты, могу я пойти, с ней поговорить.

Вадик почувствовал, как внутри у него вскипает ничем, на первый взгляд, не мотивированная ярость. В конце концов, товарищ его прав. Конспирация есть конспирация. Но мысль, что Андрюха полезет к этой странной девчонке в бесформенной футболке и широких джинсах, жгла сердце не хуже огня.

– Только сунься к ней – урою. А труп сожгу и обоссу. Понял?

Вид у него, похоже, был грозный, потому что Андрюха, выставив руку вперёд, заговорил:

– Да понял я, понял… Не полезу я к твоей девке.

– Она не девка. – От сердца немного отлегло, но не настолько, чтобы пропускать такие вот словечки мимо ушей.

– Ещё скажи, что она твоя Истинная. – Андрюха снова взялся за пульт, включая звук.

Вадик пробурчал себе под нос:

– Может, и так…

– Значит, возьми на кухне пивасика. И мне прихвати. Отметим конец твоей холостой жизни

**

Вадик и сам не мог понять, почему слова товарища так его задели. Они знали друг друга сто лет, съели не один пуд соли с говном пополам. Да они на двоих уже три года снимали одну квартиру на последнем этаже панельки в спальном районе. Не всякая супружеская пара продержится так долго. Если верить статистике разводов.

И вот теперь эти намёки на Истинную, конец холостой жизни…

Андрюхе было почти сорок, он успел облысеть, отрастить пивной живот, который ласково называл «авторитетом», порой буйствовал по пьяни – и при этом пользовался почти сверхъестественной популярностью у женщин. В отличие от Вадика, который был и моложе, и при шевелюре, и молодецкую стать к тридцати пяти почти не растерял.

– Всё дело в харизме, Вадя, – наставлял его товарищ после очередной неудачи на любовном фронте. – Она либо есть, либо нет.

Видимо, намекал, что у него-то, Андрюхи, с этим делом всё в порядке.

– Ну, или ты просто свою не встретил.

Это было сказано почти в утешение.

И теперь Вадик боялся, что товарищ влезет в его ещё не случившиеся отношения с девчонкой, у которой он даже имени не знает. Не говоря обо всём остальном. Кроме места работы.

Но если она увидела его во время превращения, а потом голым на крыше, и не вызвала ментов, не зафигачила в лицо краской из баллончика, хотя явно была готова, и даже помогла с одеждой, чтобы он, Вадик, не бегал по городу с хером наперевес, то… То где он найдёт другую такую ебанутую? За эту надо держаться зубами.

Правда, по голосу, по общему силуэту – большего он в неверном вечернем свете не разглядел, казалось, что девчонка совсем маленькая. Может, даже восемнадцати нет. Ну да он не торопится. Если они друг другу понравятся, всегда можно подождать. Как раз познакомиться поближе. Если Андрюха прав насчёт Истинной, конечно.

Как вы уже могли заметить, крылатые мужики, драконы и оборотни - мой профиль.

А посему приглашаю вас заглянуть в книгу "(Не)наглядное пособие" и посмотреть, как живётся молодому дракону, попавшему в качестве учебного пособия в горную Академию Драхенберг.

https://litnet.com/shrt/94E6

Глава 2. Аля

Аля вернулась домой на подгибающихся ногах, быстро прошмыгнула в ванную, приняла душ и, коротко ответив на вопрос мамы «где была», прошмыгнула в свою комнату. С родительницей они были не особо близки. Кажется, с тех пор, как у Али появилась грудь и начались месячные, главным, что интересовало маму, было чтобы дочка не принесла в подоле.

Аля тогда сначала переспросила, что тут имеется в виду – таким диким показалось ей это выражение, а узнав, что это значит всего лишь «забеременела», одёрнула своё безразмерное худи, заявила, что никакого подола у неё нет, а значит и бояться родным нечего. А в карман на пузе даже самый крохотный младенец не поместится. Тогда, конечно, ей порядочно вломили. Не физически, морально, но тоже ощутимо.

Уже позднее, на последнем курсе училища живописи, она как-то сопоставила свой возраст с маминым и осознала, что родительница, вышедшая замуж сразу после получения аттестата с порядочным таким животом, просто боялась повторения семейного сценария. Но Алю мальчики или, тем более, взрослые мужчины, не слишком-то интересовали. Разве что в качестве модели для портрета.

Пожалуй, только одному парню, Семёну, долговязому, нескладному, с вечно сбитыми в драках костяшками пальцев и с короткими, но буйными кудрями, удалось на пару месяцев занять место не только в её сердце, но и в постели. Для Али, впрочем, это был скорее эксперимент, чем настоящая влюблённость. Надо же было узнать, от чего так сходили с ума одногруппницы.

Отношения оказались вещью довольно приятной, но необязательной. Они отбирали время у рисования. И Семён вскоре был отправлен в отставку. Тут маме точно не о чем было беспокоиться. Никаких незапланированных внуков.

И вот теперь, лёжа на горячей смятой подушке Аля крутила так и эдак события минувшего вечера, пытаясь найти им хоть какое-то разумное объяснение. Которого, естественно, не было. Ей хотелось бы списать всё на токсичные испарения от красок, но незнакомец был вполне осязаем. Даже теперь руки помнили его талию. Прямо скажем, не идеальную, с хорошо так наметившимся брюшком. И ещё его запах. И…

Уже дома, в душе Аля вытащила из волос прилипшую к ним чешуйку приятного янтарного цвета. Она была плотной и гибкой, размером чуть больше, чем ноготь большого пальца. Если чуть подточить с одного конца, выйдет хороший медиатор.

И вот это никак не выходило списать на отравление вредными веществами.

Значит, оставалось надеяться, что незнакомец не будет тянуть кота за яйца и явится завтра в кофейню, чтобы вернуть ей одежду. Хотя сама Аля, наверно, не сдержала бы собственного обещания в такой ситуации. Уж очень кринжово всё получилось…

С этими мыслями она и провалилась в глубокий сон.

**

На работу она пошла как будто даже в приподнятом настроении. Как же, последний день. Больше никаких стычек с администраторшей по поводу яркого макияжа, чокера на шее и кольца в носу – фейкового, но всё же. Никакого: «Ты своим видом распугаешь нам всех посетителей!» Посетители, люди взрослые и занятые, явно видели в этой жизни что-то пострашнее девочки-альтушки. По крайней мере, Аля себя в этом убеждала. А чаевые от нескольких постоянных клиентов, по возрасту годившихся ей в отцы, только укрепляли эту уверенность.

А ещё она предвкушала вечернюю встречу. Уж самого настоящего дракона она точно не упустит! Не протупит, как вчера.

Когда вчерашний незнакомец появился в кофейне под самый конец смены, где-то в половине девятого, Аля даже не сразу поняла, что это к ней. Просто в дверях появился мужик в жилетке с карманами и с шуршащим пакетом из продуктового, махнул ей рукой и скрылся в коридоре.

Определённо, воображение и плохое освещение сыграли с Алей дурную шутку. В вечерних воспоминаниях этот человек выглядел несколько более привлекательным. По крайней мере, не казался выпускником факультета Скуффендуй.

И всё-таки это был дракон! Самый настоящий дракон в теле скуфа! Она сама это видела вчера вечером!

Аля поставила перед замотанной жизнью тётушкой её лавандовый раф и, пользуясь минутной передышкой, выскользнула в коридор.

Вчерашний незнакомец стоял, прислонившись к стене. На чуть припухшем после вечерних возлияний лице читалось страдальческое выражение закоренелого аллергика.

– Чего не заходишь? – спросила Аля вместо привета.

– Не могу, – в нос отозвался её визави. – Там корица. У меня аллергия. Скажи, тут можно где-нибудь спрятаться? Я сейчас опять начну чихать и превращусь.

Аля нервно всхрюкнула. Представила, какое шоу ждёт последних посетителей её ТЦ. Но сориентировалась быстро.

– Там дальше по коридору туалет для инвалидов. В нём места больше. Дуй туда, я тебе таблетку принесу. Постучу три раза, хорошо?

– Хорошо. – Соплей в голосе у незнакомца прибавилось, разворачиваясь, чтобы уйти, куда сказали.

Аля в последний момент выхватила у него из рук пакет со своими вещами и нырнула обратно, в кофейню.

До конца последнего рабочего дня оставалось ещё пятнадцать минут. Ну как пятнадцать… Ещё надо было протереть столики и поднять вверх все стулья, но Аля решила, что с этой задачей остающиеся махать вёслами на этих галерах справятся и без неё, и прямой наводкой двинулась в подсобку, где стояла аптечка, и лежала цивильная одежда.

Надежда, администраторша, поймала её прямо на горячем. Аля одновременно стаскивала с себя форменный передник и копалась в лекарствах.

– Максимова, ты что себе позволяешь? – голос администраторши взвился почти под потолок. Захотелось закрыть уши руками и спрятаться куда-нибудь под стол. Но именно этого Аля делать и не стала. Ответила спокойно:

– Таблетки от головы ищу.

– Смена ещё не кончилась. Иди в зал, потом голову лечить будешь.

Аля подхватила в гора блистеров нужный, с последней таблеткой антигистаминного, и одновременно избавилась от передника, обнажив тонкие ноги в велосипедках и почти детских гольфиках. От всех девушек требовалось даже в самую сильную жару ходить на работу, закрывая ноги как минимум, до колена. И плевать, что с такой форменной одеждой хватило бы и носков! Она надеялась, что хоть такой откровенный вид заставит адмиристраторшу смутиться, отойти в сторону. Но нет!

Визуал. Вадик

Вадик, 35 лет. Мастер участка на крупном машиностроительном заводе. Внешне скуф, в душе - нежная фиалка, по своей сути - дракон с аллергией на корицу. Привый жить по правилам, разочаровался в женщинах и любви.

Глава 2. Вадик

Вадик запил таблетку водой из-под крана. Вкус у неё был странный: кислый, холодный и металлический. В голове пролетела запоздалая мысль: «Не травануться бы». Но перспектива оказаться посреди пешеходной улицы в драконьем облике пугала больше, чем расстройство желудка. Хотя перед этой девчонкой будет неловко, конечно.

Ещё неплохо было бы посидеть, подождать, пока лекарство подействует, потому что насморк и настойчивое свербение в носу никак не желали униматься. Но…

– Пора идти. Если не хочешь, чтобы нас тут закрыли, – сказала его спасительница. – Не в толчке в смысле, а в здании.

– Ничего, мы подождём, пока все уснут, выберемся на крышу, и я тебя спущу. Ты же хотела на мне прокатиться.

– Хотела. Но не так. А чтобы романтично…

Вадик ещё раз вытер лицо, сгрёб из лотка остатки бумажных полотенец и направился к двери. Спросил:

– А ты не боишься идти ночью в непонятное место с незнакомым дядькой?

– С незнакомым дядькой – боюсь, – заявила девчонка. – Но это легко исправить. – Она протянула руку. – Аля.

От неожиданности он замешкался у выхода из ТЦ, но узкую ладошку пожал:

– Вадик.

– Ну вот, во-первых, ты теперь не «незнакомый дядька». Во-вторых, ты вообще не дядька, а дракон.

Он улыбнулся.

На главной пешеходной улице города в этот час было полно народу. Девушки в летящих нарядах вышагивали по квадратикам плиток на огромных каблуках, туда-сюда сновали электросамокатчики, на скамейках сидели компании с гитарами. Девчонка в цветастой футболке ходила взад-вперёд со шляпой, собирала деньги в поддержку молодых музыкантов. По небу разливался сладостный розовый закат.

И так приятно было идти сквозь эту толпу с рыжеволосой девушкой в чёрном коротком топике, клетчатой юбке, в смешных чулочках, всю увешанную готическими побрякушками, с кольцом в носу! «Вот и нашлась твоя альтушка с Госуслуг», – сам себе усмехнулся Вадик. Он и знал-то её совсем недолго, но уже страшно боялся потерять.

– Значит, ты не думаешь, что я просто… откушу тебе голову, как только мы остаемся наедине. Ну, чтобы не оставлять свидетелей…

– Ты мог сделать это вчера, – тут же парировала Аля. – Пока никого не было. Но ты пришёл за мной на работу… Значит, ты во мне заинтересован…

Вот непонятно, прикалывается она или нет. Правда отбитая на всю голову или просто нещадно тупит?

– Ты, конечно, можешь быть маньяком-сталкером… Но вроде не похоже. Они себя по-другому ведут, по крайней мере, в книгах…

– Вот возьму и утащу тебя в свой замок. – Вадик решил подхватить игру. – И будешь там сидеть, ждать, что тебя освободит какой-нибудь принц…

– Принцы все за границей. И замки – тоже. – Аля заметила дорожку из прямоугольных плиток и зашагала строго по этой линии, широко расставив руки для баланса. Вадик подхватил её под локоть. Вроде бы для того, чтобы не упала. Такой невинный жест.

Аля не стала сопротивляться, и когда дорожка из плиток через десять шагов кончилась, просто взяла его под руку. Вадик игру подхватил, спросил:

– Мне кажется, или наша прогулка всё больше напоминает свидание?

Аля пожала плечами и загадочно посмотрела на него.

**

Так они дошли до ларька с мороженым, всё ещё не закрытого, несмотря на поздний час. Рука Вадика сама потянулась к кошельку. Захотелось сделать Але что-нибудь приятное. Странное ощущение. Всё было так пугающе легко, что он почувствовал себя растлителем малолетних, когда спросил:

– Будешь?

А эта девчонка вскинула на него голову и ответила:

– Ага.

Добравшись до витрины, они принялись вслух комментировать названия мороженого. Всех этих гигантов, магнатов, экстазов… Продавщица высунулась из своего окошка, сказала:

– Выбирайте быстрее, я закрываюсь.

Аля ткнула пальцем в первое попавшееся эскимо и опять игриво покосилась на него.

– А ты какое любишь?

– Никакое, – отозвался Вадик, прикладывая к терминалу карту. – Мне нельзя.

– Что, тоже аллергия? – то ли с сочувствием, то ли с подколом спросила Аля, разворачивая обёртку своего мороженого.

Он покачал головой.

– Нельзя горло студить. Потом пламенем дышать больно.

Она вцепилась зубами в шоколадную глазурь эскимо и так и замерла. Проговорила нечётко:

– Подожди, ты ещё и пламенем дышишь?

– Ну да. Я же типа дракон…

– И… Ты всё покажешь, да?

– Покажу. Если будешь себя хорошо вести…

Глава 3. Аля

– Короче, мне это надоело, и я сказала, что увольняюсь… – Почему-то рассказывать о перипетиях последних месяцев этому дядьке, годившемуся ей в отцы… Хотя нет, он был немного моложе папы… Так вот, рассказывать ему про вечные скандалы с Надеждой было легко и просто. Он шёл, слушал, кивал. Иногда давал советы, но не пытался объяснить, какая Аля дура, что не держалась за своё место зубами, когтями и остальными, менее подходящими частями тела. Короче, был на удивление внимательным и принимающим. Словно злодей, подбирающийся к юной и неопытной жертве.

Правда, сама она не собиралась оставаться жертвой. Пусть этот скуф-дракон боится и трепещет в её когтях!

– А ты не пробовала… Ну, послушать её, одеваться на работу как-то… не так… – Аля почувствовала, что там должно было прозвучать какое-то грубое слово, – не так ярко?

– А зачем? Чтобы потерять всю свою индивидуальность?

Она испытующе посмотрела на Вадика. А не такой уж он и старый, как сперва показалось. И даже на лицо симпатичный, черты лица такие… классические. Только он их портит причёской и усами этими, как у «Песняров». Аля век бы не знала, кто такие «Песняры», если бы не увидела у бабушки с дедушкой в гостях сериал про беларусскую группу. Ни музыкой, ни внешним видом музыкантов она особо не прониклась, но вот эти усы подковой запомнила.

Она уже отдалась во власть извечного женского инстинкта, который настойчиво требовал помыть, побрить и переодеть попавшего в цепки лапы мужчину. Намётанным взглядом художницы она уже видела, что, если сжечь в Купальском костре эту богомерзкую жилетку с карманами, эту футболку практичного коричневого цвета, и надеть на Вадика вещи почище и поновее, чтобы подходили к цвету глаз и волос, а сами эти волосы подстричь ровно и помыть правильным шампунем…

– Чтобы на работе проблем не было, – прервал её размышления скуф-дракон. – Чтобы не выделяться, где не надо. Я так всю жизнь живу.

Але захотелось сказать в ответ что-нибудь едкое, вроде того, что какой-то Вадик – ещё не мера всех вещей, и нельзя всю жизнь не вылезать из-под плинтуса, но вспомнила, с кем имеет дело. Уж ему-то точно приходилось постоянно мимикрировать под обычного человека!

– И как, помогает? – спросила она.

– Как видишь. Пока моё чучело не выставляют в краеведческом музее.

Она вообразила себе чучело Вадика, стоящее где-то между зубом мамонта и землянкой эпохи неолита. Подпись рядом гласила «Скуф обыкновенный». От этого стало тошно и смешно одновременно.

Аля коротко ткнулась лбом ему в плечо.

– А хочешь, я тебя на завод устрою, – предложил Вадик.

От неожиданности она вскинула голову. Переход от грёз и разговоров о проблемах с администраторшей был слишком резким.

– Это зачем? – осторожно поинтересовалась Аля.

– Ну, ты же говоришь, с работы ушла. А нам люди нужны. Хоть в цех. Хоть в столовую…

– А, нет. – Она поспешила отмахнуться. В голове промелькнула мысль, что с работягами она ещё не общалась. Если такого привести к родителям знакомиться, мама же в обморок упадёт! Мало того, что старый, так ещё и с завода. – Столовая, цех, станки – это не про меня. Я лучше буду обложки для книг в нейронке рисовать. Ну, знаешь, таких: «Лапули для папули», «Истинная для генерала драконов».

Аля усмехнулась, а вот спутник её ощутимо напрягся. Поди разбери, что его задело. То ли то, что отмахнулась от помощи, то ли названия книжек не понравились. Сам, небось, при этом про пчелу-попаданца читает! И прочие истории про мужиков, которые пытаются впечатлить товарища Сталина.

– Зря ты так. У нас платят нормально. Я мастер цеха, у меня прям хорошо по деньгам выходит.

Значит, всё-таки завод.

Аля обычно не отличалась особым чувством такта, особенно с парнями. С ними она вообще придерживалась тактики «шок – это по-нашему», стараясь отпугнуть всех тонко чувствующих и слабонервных. А с этим дядькой, у которого, наверно, эмпатии как у хлебушка, вдруг захотелось попридержать коней. Интересно, это потому что он – дракон? Или потому что умудрился чем-то её зацепить?

– Да я ж не спорю, – примиряюще сказала она. – Просто я так не могу, чтобы фулл-тайм пять на два. Я училище-то художественное еле выдержала. Вставать рано, идти непонятно куда, делать одно и то же, приходить домой усталой. Да ну его! Скучно.

– Это если без аварий и происшествий. А у нас в соседнем цехе Ваське в том месяце два пальца оторвало, так весело было, так весело!

По тону, с которым Вадик говорил всё это, Аля не могла понять, серьёзно он или шутит. На всякий случай решила, что это – постирония.

– После такой ебатории знаешь, как начинаешь ценить скучные дни?

Глава 3. Вадик

Время тянулось страшно медленно, и не то, чтобы Вадик не был этому рад. Они обошли все центральные улицы города, устали, но ощущение, что ему не тридцать пять, а примерно в половину меньше, окрыляло, словно долгий полёт над сонной рекой. Ноги гудят приятной усталостью, в кармане шуршит пакет с покупками, а рядом шагает эта странная девчонка, которая то и дело норовит залезть в каждую встречную подворотню, словно проверяя, не спрятался ли там ещё один дракон.

– Ну что, на набережную? – предложил он.

– Давай, – согласилась Аля и тут же потянула его к подвальному магазинчику с красно-белой вывеской. – Только возьмём чего-нибудь, пока не закрылись, ладно?

Он с сомнением пожал плечами и подумал, что неплохо бы спросить у своей новой подруги паспорт. Спаивать малолеток в его планы не входило. Аля, похоже, прочитала его мысли, потому что добавила:

– Да не ссы, есть мне уже восемнадцать! – Аля с преувеличенно серьёзным видом полезла в рюкзак, из которого тут же посыпались какие-то фломастеры, чек от "Пятёрочки" и странный резиновый брелок в виде... Вадик предпочёл не всматриваться.

Его потянуло ответить, мол, все вы так говорите, а потом… Но он сдержался. Во-первых, потому что не хотелось ссориться по пустякам, а во-вторых, потому что это было бы враньём. Никто и никогда не прибавлял себе лет, чтобы оказаться в постели с ним. Или развести на покупку пива. Лицо у него, видимо, было такое. Душнильское. «С таким лицом только в рекламе налоговой сниматься», как говорил Андрюха.

В магазинчике Аля решительно вручила ему две пачки чипсов и направилась к полке, где стояли сидры. Вадик окинул взором алкогольное великолепие – три полки дешёвого пива, два вида портвейна и что-то зелёное в бутылке с надписью "Абсент" (на 90% состоящее из красителя, если верить этикетке) – и взял банку безалкогольного пива. Настроение у него было такое… Непривычно нежное. И портить его выпивкой, чтобы потом мучиться с превращениями...

На кассе Аля демонстративно заплатила за себя сама, гордо предъявив всем желающим паспорт, который кассир даже не стал проверять. Заметив, что взял себе Вадик, она толкнула его локтем в бок (и надо же было ей попасть точно в солнечное сплетение) и заметила:

– За ЗОЖ взялся? Скоро, глядишь, и на йогу запишешься. Представляю, как ты в позе лотоса...

– Это всё твоё влияние. Тлетворное, – фыркнул он, но внутри почему-то расплылся от этой мысли.

Аля хихикнула и подставила рюкзак – убрать пиво и чипсы.

– Сто лет так не делал, – заметил Вадик, пока они поднимались по лестнице к выходу, и он невольно считал каждую ступеньку, чтобы не запнуться. – Вот так ночью на набережной с бутылкой пива... Хотя нет, с банкой. И безалкогольного. Боже, кто я такой...

– Так ты, значит, был романтиком? До того, как оскуфел? – Аля снова толкнула его в бок, но уже мягче, больше похоже на неловкую попытку погладить.

– В смысле – был? Я им и... – Он открыл дверь, чтобы галантно пропустить даму вперёд (может, хоть тут получится как у людей), но Аля, увидев, кто стоит снаружи, с негромким «ёб твою мать» нырнула обратно, так резко, что чуть не сбила с ног заходящего покупателя.

– Там мой бывший, – сказала она пару секунд спустя, прижимаясь к стене. По тону, которым это было произнесено, Вадик понял, что придётся вспоминать незаслуженно забытое искусство битья морд. И, кажется, его руки уже сами по себе сжались в кулаки. «Ну что ж, – подумал он, – сегодня явно день ностальгии».